Текст книги "Дом там, где останавливается сердце (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Я думала, ты не хочешь? – посмеялась она довольно.

– Да вроде бы настроение появилось. Раз Эва нашлась, то… В общем-то, сейчас это не так важно, я хочу потанцевать с тобой, Юуки, – он протянул руку и девушка охотно согласилась.

Музыка начала играть, как только Куран велел убрать Эву с глаз посторонних. Несколько пар уже покачивались в медленных танцах, заполняя собой освободившуюся сцену Ридо.

– На сегодня танцы закончены, Юуки, – путь преградил Канаме и Сэйрэн. – Мы уходим домой.

– Но мы только… – она сделала попытку возразить, но Куран сделал такой разочарованный вид, что ей ничего не осталось, как принять волю брата.

– Инспектор Кирию, – Канаме заговорил тогда, когда Юуки последовала примеру Сэйрэн и взяла его под руку, – в связи с новыми обстоятельствами по этому делу моя компания прекращает сотрудничество с вашим участком.

– Проще говоря, в моих услугах вы более не нуждаетесь! – не смог он смолчать.

– Именно! – подтвердил Куран и сделал шаг в сторону лифта.

– Зеро, ты мог бы поехать с нами, – Юуки внезапно обернулась и пригласила инспектора полиции, не поинтересовавшись даже о том, что думает по этому поводу её старший брат.

– Спасибо, но я ещё побуду здесь, – Кирию чуть заметно улыбнулся и сохранил эту улыбку, пока часто оборачивающаяся девушка в компании своего гордого брата не исчезла за дверками лифта.

«Я хочу переговорить с братом, ты же поняла меня, Юуки…» – сам не зная для чего, он прикрыл глаза и преподнёс к губам руку, которой только что касался нежной кожи девушки.

– Проблемы? – Ридо подошёл к скучающему Ичиру и язвительно шепнул ему на ухо очевидные вещи. – И что будешь с этим делать?

– Ничего, я разберусь… – ответил тот, посматривая на брата через толпу тщеславных гостей.

– Посмотрим, как ты с этим справишься. Ни то наш с тобой уговор сразу же исчерпает себя, – хозяин вечера похлопал своего помощника по плечу, продолжив собирать соратников среди льстивых глупцов.

***

В поместье, глубоко за полночь, Канаме и Юуки наконец-то вернулись домой. Они отвезли Сэйрэн, а потом сделали не один пустой круг по городу. Было бы странно думать, что Куран избегает появления дома, но это составляло часть ужасной правды. Неоспоримая злость застыла в его жилах. Он искал баланс.

– Канаме, не пора ли?..

– Да, Юуки. Мы возвращаемся…

Спустя два часа, немногословная поездка закончилась. Позже она услышала голос брата уже в его кабинете, когда Такума отчитывался по первому осмотру Эвы.

– Физические показатели в норме. Ханабуса взял все необходимые образцы. Скорее всего, к утру, он определит, что именно дал ей Ридо. Предварительно мы лишь можем судить о некоторой задержке общего развития. Если физически Эва – это организм идеальный, то рефлексы не сформированы, как и нравственное воспитание. Сейчас для неё все едины. Едва ли она понимает нас…

– Мы формировали рефлексы и сознание с первого года её жизни. Скорее всего, это побочный эффект того, что вколол ей Ридо либо он предпринял это намеренно, – сказал Канаме разочарованным голосом. – Хорошо, скажи Ханабусе, что с завтрашнего вечера он приступает к работе с Эвой. Надо приспособить её как можно скорее, на то, что у людей уходят годы у нас есть недели. Ридо сыграл плохую игру, теперь он войдёт в нашу компанию и начнёт разваливать её изнутри. Я проиграл эту часть партии. Надо это признать…

– Канаме, я могу идти? Ты же знаешь, мне здесь скучно… – Юуки попросила освободить её от излишних подробностей по делу Эвы. Она и раньше-то не особо лезла в дела брата. Проще говоря, недолюбливала их, как женщина немного, а с годами всё больше ревновала, а потому занялась правом, склоняясь к уголовному. Канаме любил людей, но в мирное время не стал уделять им большого внимания, так как был занят проблемами внутренними. Юуки же следуя своим внутренним убеждениям, а быть может, как и сейчас назло Курану, рвалась на путь справедливости и охраны общественного порядка.

– Ты совсем не желаешь утешить меня? – Канаме хитро извернулся, зная, что девушка не может ему отказать, когда он вот так сладко улыбается. – Из-за всего этого я очень пострадал. Мне бы не помешала твоя компания этой ночью…

– То будет лишь кровь, Канаме, – сказала она разочарованно, пригрев глаза на розовом подоле своего платья. В последнее время брат так разочаровывал её, что идти у него на поводу совсем не хотелось. – У меня сегодня нет настроения… Могу я пойти к себе?

– Было бы эгоистично тебя не отпустить, – Куран жестом указал ей на дверь, и она словно только этого и ждала, покинула его кабинет.

– Канаме-сама, вы же понимаете, что она солгала? – Такума даже улыбки не скрыл. – Думаете, она наделает глупостей?

– Не должна, – ответил он спокойно, не показывая кому-либо истинные чувства задетого за живое собственника.

***

«Юуки, значит, таков твой выбор…» – Куран и не подумал удерживать. В эту ночь он был должен пережить поражение, закрыть глаза и действовать дальше. Конечно, не будь он обязан Ридо, то давно бы отделил его скверную голову от тела и проблема изжила бы сама себя, но… Всегда колебалось это несносное НО.

Канаме искал утешения и если он не смог найти его на груди Юуки, то пошёл туда, где мог хотя бы убедиться, что на сей раз его дом не подвергся гнусному осквернению.

Да, интересовала его женщина, которую он собственноручно создал. Эву заперли в лаборатории, достаточно глубоко под землёй, там, где Ридо бы не добрался до неё.

Тяжёлая деревянная дверь, обшитая стальными листами, скрывала комнату размерами шесть на пять. Белые стены, душевая и туалет за матовым стеклом, одна пустая тумба и самая обычная кровать из прочного пластика. Никто не знал, как поведёт себя женщина Ридо. Да, как бы отвратительно для Канаме это ни звучало, но пока она была чужой, не знакомой…

Когда он спустился под дом, открыл дверь и встретился лицом к лицу со своим страхом, то будто вернулся на тысячи лет назад, как и тогда, сейчас он ощущал себя бесполезным, слабым и неспособным на нечто большее, то, что ждали от него окружающие. В те времена его терзала война между людьми и вампирами; в эти дня – распри внутренние и всё это к тем, что просочились в его дом с появлением инспектора полиции.

Эва не двигалась. Она лежала на грубом сером постельном белье изо льна (Ханабуса начал формировать представления о предметах, начиная с тех, что окружали её) и с виду спала.

Канаме посмотрел на неё сверху вниз и, узрев пробуждение экспериментального образца, испустил короткий вздох. Глаза Эвы были серыми и пустыми, таким обычно становится снег по весне. Эта безликость оскорбляла чистокровного. Он не создавал куклы, он хотел получить существо живое, свободное. Ридо же разделил бы весь новый мир на альф, бет, гамм, дельт и эпсилонов, говоря проще, то, что Канаме считал испорченным материалом, Ридо бы счёл пригодным, но на порядок ниже, чем те же альфы или беты.

Иногда память творит интересные вещи. Как и когда-то в прежней лаборатории Канаме протянул руку и сквозь расставленные пальцы посмотрел на Эву. И она ответила ему. Раньше их разделяло стекло, сейчас его плоти касалась её холодная и прозрачно-бледная. Он, закрыл глаза и сам не ведая для чего, согнул пальцы и крепко сцепился с её. Он ощущал твёрдость маленьких выпуклых косточек на руке девушки и не верил, что это, вот это создано им. Спустя долгие бессонные дни, спустя сомнения и войны с самим собой, наконец, он достиг того, чего желал, но будь оно проклято это НО.

Эва не сомкнула руки. Её пальцы торчали как маленькие кинжалы, аккуратные и тоненькие. Не то чтобы это обидело Канаме, вероятно, немного задело. Он чего-то ожидал, хотя чего, он и сам не понимал.

Во всяком случае отчасти эксперимент удался. Долгосрочная память Эвы позволила вспомнить те моменты, когда её создатель касался стекла, немо общаясь с ней. Этого чистокровный не отрицал, как и не отрицал того, что этого недостаточно. Он разорвал их первый прямой контакт и поднёс свою ладонь к лицу. Её запах объял его разум, и глаза вампира загорелись. Канаме смотрел на Эву, скрывая всю нижнюю часть лица пальцами. Его суть желала её кровь, а она не реагировала, лишь тихо смотрела. Будь на её месте любой другой вампир, то жар бы завладел порабощённым силой чистокровного, она же осталась недосягаемой.

Куран принял её реакцию спокойно, всё же она отличалась от него или той же Юуки. В силу своей природы, он надкусил указательный палец и провёл им по губам Эвы. Её бледно-розовые губы окрасились алым и, спустя время, радужная оболочка её глаз изменилась. Ранее пустые они налились глубоким цветом спелых каштанов. Волосы от корней потемнели, постепенно становясь такими, как у него и Юуки.

Канаме отвернулся. В его крови всегда присутствовал образ двух женщин, и обе имели длинные тёмные волосы, глубокие глаза и бледные черты лица. Эва же, запрограммированная на удовлетворение желаний своего владельца, давала ему то, чего он хотел видеть в ней. Эту функцию вложил Ридо; это Канаме ненавидел и желал, как яд вывести из её крови.

Одумавшись, или уж скорее потеряв последние капли терпения, он оставил девушку в её новой клетке и уединился там, где в последний раз говорил с Юуки.

Бокал красного вина, нетронутые за сегодня бумаги и потрескивающий камин. Он смотрел на то, что окружало его и не видел в том красоты. Ридо отравил всё…

Нервы чистокровного заиграли. Жилы под кожей натянулись и, не осознавая времени и места, он швырнул тёмно-зелёную бутылку с красным вином в камин.

Треск, осколки и игры взволнованного огня. Языки пламени почти потухли, но хорошо пропитанные парафином поленья быстро набрали былой жар. Куран обозлённо посмотрел на пламя и перевёл взгляд на дверь. К нему пожаловали гости.

– Канаме-сама, – тихо обратился к нему Такума. – Мне звонили из участка. Юуки-сама там, надо бы забрать. Прикажете разбудить Акацуки?

– Нет, – Куран запахнул расстёгнутую у горла рубашку и застегнул манжеты, – я сам верну Юуки домой…

Продолжение следует…

Комментарий к 6. Хороший, плохой и одна девушка (ч. I)

Всем спасибо за внимание. В этой главе будет 2 части. Переводится глава примерно так: Юуки, Канаме (плохой) и Зеро (хороший).

========== 7. Хороший, плохой и одна девушка (ч. II) ==========

***

Вечер к компании Ридо не явил каких-либо существенных изменений в жизни инспектора Кирию Зеро. В каком-то роде он даже пожалел, что задержался. Ичиру, несмотря на долгую разлуку, не пожелал разговаривать с братом, а слушать неискренние речи родича тех Куранов, которых он знал, хотелось меньше всего. Закончилось всё тем, что он вернулся в управление и выехал вместе с дежурными на вызов. В участок поступил странный сигнал, ни много, ни мало, а наводка на подпольную базу по производству незаконных препаратов. Штурмовать заведение не пришлось, но попали в него благодаря жалкому кусочку чёрного картона.

– Не положено! – громила у входа преграждал путь, невзирая на блестящие значки полицейских. Более того, когда через камеры увидели неладное, то встречать гостей вышли ещё трое таких же широкий в плечах парней.

Зеро мог бы отдать приказ, и с помощью слезоточивого газа, дубинок и электрошокеров препятствие бы устранили, а он бы потом арестовал этих громил за препятствие законным действиям лиц при исполнении, однако грубая сила и жажда до неё же, сегодня не входила в его планы; ему вспомнились слова Курана и его подарок…

– Ваш хозяин дал нам это! – Зеро протянул чёрную визитку. – Мы приглашены, если сомневаетесь, то можете уточнить у него же. Я даже одолжу вам свой телефон. Номер поместья Куранов сохранён в моём списке контактов.

Какое-то время люди у входа думали. Кирию не был даже уверен, что этот клуб принадлежал Канаме, скорее доверился воле случая и своей интуиции.

– Пропустите их! – гладковыбритый верзила сказал своё слово, и группа упакованных офицеров полиции проникла в ночной клуб.

Как и в прежнем, здесь гремела музыка. Правда, эта показалась тусклой, тянущейся и заупокойной. Серо-голубым светом стелился туман, а в чёрных кованых клетках извивались желающие показать себя девушки. Их тела подобно змеям плавно изгибались, открывая вид на глубокие декольте и короткие юбки. На сцене играли музыканты. Зеро не ожидал живой музыки, но так даже было и лучше. Он вышел на сцену, отобрал микрофон у худой, очень красивой солистки. Такой длинной шеи, раскосых глаз, накрашенных до безобразия ярко-золотыми тенями и карандашами, он в жизни не видел, как и не слышал таких высоких и тонких голосов. Толпа под её музыку скорее покачивалась, нежели визжала от пьяного восторга.

– Веселье на сегодня объявляется оконченным! – оглушая всех, объявил он бесстрастно. – Никто не расходится и не двигается со своего места. Медленно положите руки на затылок и присядьте на колени. Помещение, а позднее и вас, досмотрят. Не делайте глупостей, и все мы очень скоро разойдёмся по своим домам!

«Я же сказал никому не двигаться, почему вечно найдётся доброволец испытать моё терпение?!» – боковым зрением он уловил чьё-то телодвижение за сценой и, спрыгнув с неё, медленно пошёл за инициативным гостем ночного клуба.

– Приступайте! – приказал он своему отряду, скрываясь за полупрозрачными полиэтиленовыми шторами, ведущими в приватные зоны, не забыв вооружиться. – Пошли прочь! – он отыскал там ещё несколько парочек таких же зализанных девушек и парней, аккуратно следуя вперёд. Он видел вдалеке закрытое помещение и не мог побороть желания проверить, что скрывается за ним.

Встав с правой стороны, он надавил на ручку и быстро распахнул дверь, наставив на открывшийся проход пистолет.

– Теперь вы застрелите меня, инспектор? – знакомый женский голос и фигура, вышедшая из тени…

«Юуки… Что она делает в таком месте?!» – Кирию ничего не оставалось, как спрятать оружие, пройти и запереть за собой дверь.

– Вы собрались закрыть заведение моего брата? – наивно спросила она, не видя насупившихся бровей и задумчивости блюстителя закона. Он же схватил её за руки и проверил на наличие каких-либо отметок. Её кожа являла собой нечто прекрасное…

«Бела и чиста…» – вздохнул он с облегчением.

– Инспектор! – к ним ворвался кто-то младший по званию. – На цокольном этаже найден конвейер и это… – он потряс целым пакетом каких-то белых таблеток, которые только-только спрессовали, и у Кирию не оставалось иного пути.

– Опечатывайте! После досмотра, всех подозрительных в участок.

– А что с девушкой? – молодой человек в чёрном шлеме кивнул на Юуки.

– Она поедет со мной в управление. Я её допрошу и сообщу родным. Вы свободны! – он отпустил подчинённого и, не понимая ничего из происходящего, посмотрел на тихо улыбающуюся ему Юуки. – Тебе придётся пройти со мной… – Зеро вынул из-за спины наручники и предложил эти металлические браслеты ей.

– У вас нет другого выхода, инспектор. Я очень хорошо вас понимаю… – протянула она руки, разрешая себя поймать.

– Зато я не понимаю происходящего, а то что понимаю, не могу принять вот так… – признался он. – Пойдём. Разберёмся со всем не здесь…

– Да, так будет удобнее для нас всех… – согласилась она, покидая клуб с закованными за спиной руками.

***

В здании управления Кирию освободил Юуки от браслетов, принёс свои извинения и потребовал объяснений.

– Правда вам сильно не понравится, инспектор, – она потёрла для видимости свои запястья, хотя на самом деле не чувствовала никакой тяжести от наручников, она могла почувствовать единственную тяжесть и та крылась в неразделённой любви.

– Какова бы она ни была, я должен знать. Юуки, расскажите мне, чем на самом деле занимается ваш брат?.. – он облокотился бёдрами о свой стол и начал упрямо смотреть на девушку в чёрном блестящем платье, едва прикрывающим её тело.

– Фармацевтикой… То что вы изъяли, инспектор – сертифицировано. Уже завтра вы об этом узнаете от своего руководства. Место же производства не имеет какого-либо значения. Канаме даст вам это понять. Поверьте мне… – дала она ему правдивый ответ.

– Хорошо. Предположим, но что ты делала в этом клубе? – продолжил он дорос.

– Пришла послушать музыку… – сказала она с еле заметной улыбкой на губах.

«Разговор совсем не выходит…» – покачал он головой, накрыв глаза ладонью. От рук пахло сигаретами, тогда как в кабинете всё больше распространялся запах нежного девичьего парфюма.

– От вас так хорошо пахнет, инспектор… – Юуки заговорила и подкралась. Зеро внутренне напрягся. Нечто подобное она уже с ним проделывала, тогда, как и сейчас, её слова оставались неясными. – Скажите, я нравлюсь вам? Quid pro quo*, инспектор. Quid pro quo…

– Да, нравитесь… – глядя ей в глаза, он сам того не желая, вновь перешёл на холодное «вы».

– Я слышу, как бьётся ваше сердце… – она припала к его груди и возложила свою голову.

Зеро аккуратно, словно чего-то опасаясь, положил свою руку ей на макушку и закрыл глаза. Их мягкость, шелковистость… Он ощущал, как его пальцы застревают в волосах девушки, подцепляя их шершавой кожей как крючками. Наконец, его рука скатилась по ним и достигла лопаток. Юуки же встала на цыпочки и дотянулась до его губ. Там-то они и встретились…

Лёгкий, едва уловимый контакт. Изучающий друг друга взгляд и ещё один такой же дразнящий поцелуй.

– Вам понравилось, инспектор, скажите честно? – вместе со стыдом на лице Юуки появился интерес.

– Стоит ли о таком спрашивать?.. Ответ очевиден… – сказав это, он скрыл взгляд. Да, сомнения до сих пор грызли его. А не понимал он одного – для чего девушке, имеющей имя, прекрасное будущее и деньги, связываться с ним, человеком, который и дома-то не бывает, будучи связанным долгом, службой.

– Я раньше целовала только Канаме, – смутилась она, на сей раз крепче. – Никогда не думала, что встречу ещё кого-то обладающего такой же силой…

– На этом нам лучше закончить… – её слова не оттолкнули его, всего лишь внушили быть разумнее. – Юуки, я не могу отвезти тебя домой. Но дежурный сообщил твоей семье, думаю, скоро за тобой приедут…

– Не отсылайте меня так скоро… – не пожелала она от него отрываться. – Если боитесь, то можете вернуть браслеты на мои руки. Я не стану возражать…

«Видимо, её брат совсем не обращает на неё внимания. Помешался со своими клонами! Ей не хватает заботы…» – всё, что он мог сделать для неё – это обнять.

– Пахнет… от вас так хорошо пахнет… – Юуки шептала и настойчиво подбиралась к крепкой шее Зеро. Он же не мог ей противиться. От её сладкого голоса он морщил лицо и боролся с собой. Ему не следовало распускать руки, тогда как она игралась с его плотью. Тот участок шеи, открывающийся её взору, будил в ней инстинкты. Лёгкая игра пальцев, горячее касание языка, и инспектора полиции накрыл жадный поцелуй. Он поджал пальцы в узких туфлях, сцепил пальцы на своей столешнице и терпел подсасывания её маленьких губ.

– Инспектор, можно мне поцеловать вас ещё?.. Можно сделать это изо всех моих сил?.. – шёпот Юуки донёсся до слуха Зеро совсем изнеможённым. Она страдала от жажды, страдала от огня в карих глазах.

– Я… – Кирию узрев белый потолок, уже и не владел собой.

– Вам стоит подумать над ответом, инспектор Кирию Зеро, – нежданно и совершенно не вовремя в управлении появился Куран. – От него зависит ваша дальнейшая жизнь…

– Брат… – Юуки нашла крепкий упор под ногами, прежде чем обернуться.

– Я приехал за тобой, Юуки. Собирайся! – он не ругал, но она чувствовала его порицание.

– Да… – ей ничего не оставалось, как подчиниться. – Доброй ночи, инспектор. Постарайтесь забыть то, о чём я вам сказала. Я не хотела вас напугать или обидеть… – не глядя на него, она принесла свои извинения, после чего побежала по коридору и скрылась на лестничной клетке.

– Я подпишу бумаги, – Куран знал, что Зеро набросал отчёт, а там последует подписка о невыезде.

– Уже утром я приеду за вами, – Кирию смотрел на своего гостя пренебрежительно.

– Утром я подолгу не выхожу из своей комнаты. Пожалуйте лучше к обеду. Хотя на вашем бы месте, я бы обходил наш дом стороной, – Канаме отогнул край белого воротничка инспектора тёмно-красной металлической ручкой, завидев краснеющий поцелуй Юуки. Она не нарушила правил, без разрешения не вкусила его крови, однако след свой оставила. – Доброй ночи! – отдёрнул он руку брезгливо, прощаясь с приевшимся ему человеком.

«Нет, я не стану сегодня спать! Ни капли усталости! Пускай всё это идёт к чёрту! Я докопаюсь до правды и неважно, сколько участников этого дела мне придётся допросить!» – божился он, не ведая в какое болото тянет его и какая трясина, в конце концов, принесёт ему долгожданный покой.

Продолжение следует…

*Quid pro quo – фразеологизм, обычно используемый в английском языке в значении «услуга за услугу»

========== 8. Дневной сон вреден для здоровья ==========

***

Утро инспектор Кирию Зеро встретил нигде иначе, как в допросной. Из клуба в управление доставили больше пятидесяти человек, взяли лишь тех, у кого при себе нашли подозрительные таблетки.

«Досадно», – поговаривали коллеги за его спиной в курилке. Работали не покладая рук всю ночь, прихватили часть утра, а результат всё один – тишина. Никто из задержанных не сказал ничего внятного: возмущались, что-то бубнили, зато чётко выкрикивали о знании своих прав и желании видеть адвоката. Уж чего-чего, а иметь дело с таким количеством адвокатов в управлении никто желания не имел. Позже выяснилось, что все задержанные лица очень даже обеспеченные: бизнесмены, модели, идолы и прочие весьма пикантные личности; и вот назревал вопрос, если у них деньжата водятся, то речь идёт о качественном продукте, который собрал всех этих лиц в одном месте.

– Эй, Зеро! – окликнул его Кайто, когда тот вышел подымить в курительную комнату. – Тебя шеф к себе на ковёр вызывает, зайди, что-то он не в духе… – Такамия хмурил лоб, подобная реакция не являла ничего шибко хорошо, оттого-то Кирию затушил наполовину недокуренную сигарету и, сгорбившись, поплёлся к Кроссу. На втором этаже, его догнал стажёр и передал результаты анализа. Не было ещё и девяти, а Зеро уже стоял у дверей лаборатории, поджидая там сонного лаборанта.

– Вам просили передать, что совпадений по делам из архива Управления по борьбе с наркотиками нет, – чётко отбил коренастый юноша, улепётывая сразу же, как только инспектор раскрыл жёлтую бумажную папку и опустил в неё глаза.

«Значит, сравнивать данные различных партий смысла нет…» – подумал про себя Зеро, через секунду потирая уголки глаз. Веки слипались, и, несмотря на пять кружек выпитого кофе, полпачки выкуренных сигарет, хотелось спать.

– Вызывали? – Кирию вошёл в кабинет Кросса без стука. Прошёл, упал на стул и, вытянув ноги, тяжело повернул голову к шефу.

– Да. Закуришь, Кирию-кун? – мужчина с какой-то радости придвинул подчинённому пепельницу и виновато-то заулыбался. Он и не пытался скрыть – дела шли не очень.

– Предложите уволиться или взять отпуск? – Зеро отодвинул от себя белую керамическую посудину и намеренно поднялся со своего места.

– Нет, Кирию-кун, нет! – замахал Кросс руками, старательно, а оттого глупо улыбаясь. – Ты не нервничай так. Я тебе кое-что скажу, а ты постарайся воспринять эту информацию нормально. Хорошо?

– Выбор-то у меня небольшой… – Зеро ничего не оставалось, как обратно присесть и замолчать.

– Первым делом возьми сегодня выходной. Ты устал, тебе нужно поспать. С Канаме-куном я сам переговорю. Уверен, он не станет выдвигать никаких обвинений. Беспорядка вы не устроили, из посетителей клуба никто не пострадал. Те препараты, которые вы изъяли, мы будем вынуждены вернуть. Да ты и сам уже понял, что никаких наркотиков там нет. Деятельность официальная, разве что нарушены кое-какие территориальные границы, но ввиду некоторых особенностей, нам лучше закрыть на это глаза. Канаме-кун является монополистом в своём деле. Рецептура этих препаратов строго засекречена. Поэтому у его клубов повышенная охрана, кроме того, никому и в голову не придёт искать производственные цеха в таком месте. Я знаю, что ты пошёл по следу, на этот клуб у вас была наводка, но на этом всё. Это дело закрыто.

«Как она и говорила… – Зеро вспомнил слова Юуки и предостережения Курана. – Но если всё так хорошо, то почему эти таблетки были найдены у полусотни посетителей этого заведения? Почему все они обеспечены? И с чего наш шеф прикрывает эту лавочку?» – вопросов у инспектора назрело достаточно, жаль, обмозговать их было не с кем.

– Кирию-кун, тебе пора, – возобновившийся разговор с Кроссом, вывел Зеро из его мыслей. – Скоро сюда наведаются адвокаты наших ночных гостей. Тебе лучше с ними не встречаться. А завтра, завтра ты приходи на работу, как и положено. Я дам тебе какую-нибудь непыльную работёнку, займёшься тем, что ты раньше любил.

– Да кому же нравится ковыряться в мусоре?! – низко, почти что призрачно, заговорил он, опустив при этом голову.

– С этим ничего не поделать, Кирию-кун. Такая уж у нас работа… – утешил его Кросс.

– Знаю. Мы делаем воздух в городе чище. Это единственное, что ещё удерживает меня здесь, – его слова, сказанные больше паркету, нежели руководству, говорили о скудности холостяцкой жизни и некой бытовой бесцельности.

***

В десять часов утра поместье Куранов навевало сонливость. Юуки с самого утра была отправлена в университет в сопровождении Акацуки, а Канаме, не зная сна и покоя, допытывался до несчастного, вымотанного Айдо.

– Мы отработали сыворотку, которая приостановит быстрое взросление полученной особи и уничтожит последние следы вмешательства Ридо. Однако повернуть вспять то, что уже сделано – невозможно, – Ханабуса отчитывался по работе с Эвой, покачиваясь из стороны в сторону при каждой случайной паузе в разговоре. За сон он бы отдал печёнку, правда, не свою…

– Как идут дела с рефлексами? – Канаме принял из рук Такумы бумаги, поступившие этим утром. По большей части в них находились письма – некоторые из аристократов сочли своим долгом высказать недовольство из-за внезапно нагрянувшей полиции в клуб, где их в немалой степени унизили, теперь же Курану ничего не оставалось, как посетить дом каждого, принести свои извинения и выслушать массу никчёмной лести.

– Огульно. Она понимает, что цветы пахнут хорошо, а чеснок плохо; что огонь жжётся, а вода холодит. Три раза в день мы прокручиваем записи, где по сорок минут читают основы кастового самосознания и двадцать минут перед сном, включаем азы секса, однако без гипнопедии нам не обойтись. Разрыв режима наверняка скажется позднее, а ускоренный процесс взросления не даёт нам достаточно времени. Матушка-природа жестока, но рациональна. Доступные с самого рождения инстинкты привить искусственному организму не так-то просто. Мы планировали прививать понимание общественного статуса в течение тридцати месяцев, а в итоге успели провести лишь двадцать четыре…

– Что она делает сейчас? – Канаме отложил письма в сторону и задал прямой вопрос.

– Спит. Мы стараемся не нарушать её режима, пока во всяком случае. Как только её мозг отдохнёт, то мы продолжим вливать в него нужную информацию, – ответил учёный, потихоньку закутываясь в свой белый халатик; ему уже грезилась мягонькая подушка и тёпленькая постелька.

– Ночью приведёшь её ко мне. Сейчас же можешь быть свободен, – Куран отпустил Айдо к предмету его вожделения, намереваясь переговорить с Такумой.

– А не рано? Думаете, чьё-либо общество уже допустимо? – Итидзё самую малость тревожился. Они создали вампира чистокровного, со всех сторон идеального, мало ли к чему это могло привести.

– Я планирую совсем скоро показать Эву обществу, – сказал на это Канаме. – Есть некие тернии между мной и моим кровным родственником, он сделал несколько ходов, нацелившись на атаку, я же приму меры для защиты и удержания позиций, а позднее, когда в руках будет достаточно силы, я сокрушу его.

– Нельзя победить кого-то, жертвуя сном. Канаме-сама, вам тоже следует передохнуть… – посоветовал Такума, зная, что его президент уже больше суток глаз не смыкал.

– Сон вреден для бизнеса, – Канаме поднялся и, подойдя к камину, зашевелил кривой кочергой тёплые угли. – Нам нанесли серьёзный удар. Проект Эвы не был направлен на финансовую сторону нашего дела, прибыль приносит производство кровяных таблеток. После внезапного визита полицейских многие из нашего общества захотят отказаться от продукта. Сегодня бизнес поставлен так, что всеми делами управляет Совет. Я во главе, но за мной идут пока чувствуют прибыль. Ридо недаром проник внутрь нашего предприятия. Теперь он один из членов Совета. Директора услышат о возможной и быстрой наживе из его уст, и мы не успеем оглянуться, как сами же начнём почковать чистокровных-скороспелок, готовых раздвигать ноги по любому требованию господина, не говоря уже о более сложных вещах… Кроме того, он мой единокровный родственник, таблетки для вампиров может производить и он, поэтому если мы не примем меры, то уже завтра окажемся не просто на улице, а будем развеяны ветром.

– И у вас есть план, как это предотвратить? – Итидзё улыбнулся, конечно, у его президента был такой план.

– В этой игре победит тот, кто соберёт больше союзников. Именно на это я намерен пустить в ход все свои средства!

***

Ночью, как было велено, Айдо привёл в кабинет своего президента Эву. Спустя сутки, она вновь изменила окраску, став белой, словно прозрачной, очень похожей на других чистокровных, разве что красные глаза пугали своей не человечностью, белки и те стали мутно-красными.

– Что случилось? – Канаме, как и требовали манеры, поднялся, правда, вместо приветствия и улыбки, прищурил карие глаза.

– Это произошло, когда мы попытались воздействовать на неё токами различной напряжённости. Кажется, она поняла, что такое боль и у неё сработал защитный рефлекс. Используя свои чувствительные рецепторы и интуицию, она распознала у нас страх перед существами похожими на её нынешний облик. А вот откуда изменения в глазных яблоках, пока остаётся загадкой. К кровезаменителю она не прикасается, давать настоящую кровь мы не рискнули, следовательно, эту проблему мы будем решать, – заверил Айдо как можно скорее.

«Это может быть только одним… – Куран потёр подбородок, внимательно изучая не улавливающий его новый взор. – Созревание… Она не прикоснётся к искусственной крови. Никто из чистокровных вампиров не прикасается к кровяным таблеткам в первые месяцы своей взрослой жизни, они питаются кровью своих родителей…» – думал он обо всём этом, тем более что питалась Эва именно его жизненными силами, раньше, когда медленно росла под его ежедневным контролем.

– Касательно гипнопедии, – сказал Канаме, вспомнив о методике обучения во время сна. – Я хочу прослушать те записи, которые вы подготовили. Надо уделить особое внимание последующим трём неделям.