Текст книги "Семья. Оглядываясь вперед"
Автор книги: Лидия Шнейдер
Жанр:
Психология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
В брачно-семейных отношениях достаточно быстро обнаруживает себя феномен сходства родственников. Сходство родственников – одна из граней универсальной повторяемости, организующей систему фамильных связей и единый ритм семейного бытия. Любое обстоятельство, которое с внесемейной точки зрения является случайным совпадением, может оказаться для родных чрезвычайно значимым. Упорядочиваются факты, события, а также места, условия и сроки их совершения.
Отношения с самыми близкими людьми отличаются психологической близостью, взаимной авторитетностью партнеров, положительной эмоциональной окрашенностью. Они обладают наибольшим потенциалом значимости, осознаваемости, длительности своего существования, приносят наибольшее удовлетворение партнерам по общению. В отношениях с самыми близкими людьми наиболее полно удовлетворяется потребность человека быть значимым для других. Именно в умении постоянно возвращаться на высоту близости, несмотря на помехи и подножки во взаимопонимании, состоит психологическая культура, наука и искусство общения в семье.
Поэтому в отношениях с самыми близкими людьми, если они действительно таковыми стали, отчуждение не наступает.
Значимые люди – следовательно, самые давние, самые приближающиеся. Линия максимальной психологической близости с самыми близкими людьми, единственными и незаменимыми, линия любви– это отношения с теми, кого мы любим [87] .
Замечательное чувство любви знакомо больше женщинам; с годами любимые становятся им, как правило, ближе. Стереотипы женственности в большей мере способствуют тому, чтобы быть заботливой дочерью, любящей матерью, верной женой, ласковой бабушкой, то есть ориентируют на семейное «Мы».
Конечно, глубокие привязанности свойственны и мужчинам. Не такая уж редкость чуткий сын, верный друг, любящий муж, заботливый отец, добрый дедушка. Все это так, но акценты иные: если женщине есть «для кого жить», то мужчине – «за кого умереть».
Родители, дети, мужья, жены, все родственники как члены одной семьи чаще других встречаются в волнах отношений. Обычно именно они дарят любовь и долголетие.
В целом же главные роли в жизни исполняют мать и отец, затем – супруги, дети, друзья, подруги. Самая яркая звезда в созвездии значимых людей чаще всего имеет имя мамы. В течение жизни человека может кардинально измениться жизненная ориентация его поколения. Может исчезнуть государство, в котором он родился. Могут утратить свои привычные названия улицы, на которых он жил, встречался с любимыми и гулял с детьми, возможно, прекратит свое существование учреждение, в котором он работал, – может измениться многое. Но любовь матери, данная ему с начала жизни, останется с ним навсегда, питая его своим животворным теплом.
Родственные отношения и есть подлинные отношения любви и близости, их, по образному выражению С. Л. Рубинштейна, можно охарактеризовать как чувство «хорошо, что ты существуешь в мире».
Родственное тепло ощущают и родственники «по горизонтали» – братья и/или сестры.
Первые люди, с которыми общается ребенок, – родители. Но, как показали исследования Л. С. Выготского, Ж. Пиаже и др., для становления личности необходимо общение не только со взрослыми, но и со сверстниками, детьми, которые немного старше или младше ребенка. В семье, где есть сиблинги [88] , взаимодействие между ними способствует формированию навыка общения со сверстниками и развитию личности каждого ребенка.
Отношения сиблингов – это своего рода лаборатория, где ребенок имеет возможность исследовать других людей и экспериментировать с ними. Проявление сочувствия, умение постоять за себя, умение договориться – вот лишь небольшой перечень того, что начинает узнавать ребенок о человеческих взаимоотношениях. Правильное функционирование подсистемы сиблингов подразумевает отсутствие препятствий для общения ребенка за пределами семейной системы.
Сиблинговые отношения – одни из самых продолжительных связей среди близких отношений между людьми. Независимо от их эмоционального содержания (теплые, формальные, конфликтные и пр.) часто они продолжаются дольше других межличностных отношений (дружеских, супружеских, детско-родительских), создают общий опыт жизни братьев и сестер, начиная с раннего детства и заканчивая преклонным возрастом. Постоянное общение и взаимодействие, общие семейные ритуалы и привычки в самых простых ежедневных ситуациях предоставляют возможность людям всех возрастов формировать и развивать привязанность, эмоционально значимые связи, чувство семейного единства [89] .
Однако у родства есть и оборотная сторона.
«Фамилизм», или чувство принадлежности к семье, опирается на представления об идеальной группе, которая отграничивает себя от внешнего окружения, объединяет действия индивидов для достижения семейных целей, предполагает существование общей собственности, предоставляемой любому члену семьи в случае необходимости; в такой группе каждый уверен в поддержке со стороны остальных и т. п. [90]
Тем не менее по причине этого самого фамилизма в некоторых социумах (в прошлом их еще осмеливались называть примитивными) преобразования «самости» в осознание «Я» вообще не происходило. Вместо этого человек в беседе использовал местоимение «мое», забавлявшее европейцев («моя твоя не понимай» и т. п.). Носитель «мое» без труда осваивает понятие принадлежности. Эти руки, ноги и т. д. – «мое», но вся ощущаемая совокупность «моего» – это еще и «чье-то». Ребенку дают понять, что он принадлежит своим родителям; он и хочет им принадлежать: иначе страшно. И точно так же, вырастая, он воспринимает себя как собственность семьи, клана, рода, племени, этнической группы, географического ареала («Псковские мы» – в ответ на вопрос «Ты кто?»). «Мы» выступает как обозначение некой целостности, вне которой не могло бы существовать и «мое».
До предела это выражено у радикальных приверженцев ислама. Мусульманин – собственность своей расширенной семьи (хамуллы, тейпа, клана) и обязан защищать ее интересы, в том числе с оружием в руках. Его никто не спросит, разделяет ли он лично эти интересы; он и сам себя побоится об этом спросить, ибо таков обычай отцов, против которого идти не просто страшно (накажут) – кощунственно. Речь идет о чести семьи (рода). Опозоривший себя позорит семью и наказывается за это прежде всего ею самой. Так понимаемое родство порождает и такое явление, как кровная месть, которая в случае непреднамеренного убийства неотвратима [91] .
Для восточных семей связи родства выражены особо сильно. На Кавказе я столкнулась с ситуацией, когда двоюродная бабушка идентифицировалась как близкая родственница.
Вместе с тем в идентификации семейно-родственной группы первостепенное значение имеет личный опыт, причем в течение жизни меняется не только набор семейных ролей одного человека, но и границы коллектива, признаваемого им семьей.
Еще одним осложняющим фактором является признание родственными отношений, не основанных на кровном родстве или свойстве. Характер родственного объединения людей в семейную систему трактуется в соответствии с тем или иным способом объяснения сущности человека и его истории. Поэтому основной системообразующий фактор может быть усмотрен либо в материальных, либо в духовных связях людей.
В различного рода культурах известны, например, общинное родство, духовное родство (крестные родители), ритуальное родство (побратимство) и пр. Узаконенным отношениям сопутствует регламентация поведения, в частности брачные запреты [92] . Так, согласно мусульманскому законодательству о степенях родства запрещен брак до третьей степени родства включительно.
Отличительная черта ислама – запрет брака при молочном родстве до тех же степеней, как и при кровном родстве (молочное родство – когда женщина-кормилица возводится до степени матери). Запрещено вступать в брак с дочерьми, родившимися вне брака [93] , нельзя жениться на родственницах женщины, с которой мужчина имел незаконную связь.
Феномен родства не остается неизменным. Родство издревле цементировалось общим и постоянным местом проживания (то самое понятие «родина»), устойчивыми брачными связями (без разводов), узнаваемостью наследуемых признаков (по внешности, по характеру), совместным ведением домашнего хозяйства (домашним обустройством) и пр.
В последнее время исчезают со стен фотографии родственников, прячутся в недрах компьютеров папки с дорогими лицами. О родственниках охотно вспоминают, когда решают, где бы занять денег, кто бы мог устроить… и т. п. Семейные встречи ограничиваются празднованием Нового года. Бабушка нужна, чтобы забирать ребенка из школы. Ребенок порой ничего не знает о своем биологическом отце. В честь брата (сестры) сына (дочь) почти не называют. Преуспевающие дети перебираются за океан, откуда сначала довольно регулярно звонят родителям…
В настоящее время в городской и уже нередко и сельской семье потребности и возможности супругов в новых деловых (субъект-профессия) отношениях опережают способности к установлению и поддержанию родственных (субъект-субъектных), постоянно корригируемых жизненной практикой отношений. Это явление, как известно, возникло не вчера, а во времена, уже значительно отдаленные. Вспомним А. С. Пушкина:
Родные люди вот какие:
Мы их обязаны ласкать,
Любить, душевно уважать
И, по обычаю народа,
О Рождестве их навещать
Или по почте поздравлять,
Чтоб остальное время года
Не думали о нас они…
Итак, дай бог им долги дни!
Меткое наблюдение Пушкина о временах иных ныне особенно наглядно обнаруживает себя в отношениях с чужими родителями – тестем, тещей, свекром и более всего со свекровью. Их уже зятья и невестки не называют «папа», «мама», от совместного проживания с ними просто бегут. Кстати, тещи и свекрови по возможности также предпочитают жить отдельно.
Этому факту соответствуют и результаты опросов о предпочитаемой форме семьи: большинство молодых россиян, например, не хотели бы жить вместе с родителями или родственниками. Родители также часто не хотят жить под одной крышей с женатыми детьми. Они предпочитают возможно более долго жить своим домом. В городских семьях пожилые люди выражают желание жить со своими детьми только тогда, когда они потеряли супруга или стал необходим посторонний уход за ними.
Нуклеарная семья все больше отдаляется и отделяется от родственного круга. Ее все больше втягивает в свои сети широкое социальное пространство с его возможностями материального преуспевания, достижения высокого статуса, способами быстрого получения многообразных эстетических и физических наслаждений.
В нынешнее время семейно-родственные установки и ожидания в большей степени отражают черты декларируемой модели брака, а стереотипы реального родственного поведения во многом им не соответствуют.
Итак, медленно, но неуклонно в городской семье происходит обезличивание собственно родственных отношений, ослабление их связующих уз за счет расширения внесемейного мира, приобщения к его возможностям и соблазнам. Немалую роль здесь играет и детоцентристская ориентация семьи. Родительство и супружество превалируют над родством.
Глава 4 Семья как ценность и ценности семьи
Предназначение семьи
Зачем человеку семья? Этот вопрос редко задают себе зрелые, взрослые люди, но довольно часто – молодые. В то же время понятие «семья» имеет для каждой личности и свое внутреннее содержание. Для ребенка это его мать, отец, братья, сестры, бабушки и дедушки, дяди и тети, участвующие в его воспитании. Для молодого человека после вступления в брак представляется, что семья – это прежде всего он и его молодая жена, затем дети.
Многочисленные аспекты семьи имеют для личности разный смысл. Семья обеспечивает человеку полный психолого-физиологический комфорт, выполняет функции эмоционального убежища. В семье человек испытывает ощущение своей полезности и ценности. Масса человеческих трагедий разыгрывалась на волне ощущения человеком своей ненужности. Семья позволяет каждому почувствовать свою уникальность, неповторимость, свою «нужность» в полном объеме.
Каждый человек фатально и беспредельно одинок в этом мире. Мы приходим и уходим, срок нашего пребывания в этой жизни весьма недолог. И мы не знаем своего часа смерти. Современный человек живет с ощущением временности своего пребывания.
В уникальности человеческого бытия, в неповторимости его личностных качеств есть две стороны: 1) страх потеряться, остаться незамеченным, ненужным; 2) желание преодолеть одиночество, стать ценным, нужным, любимым и незаменимым. Чем более востребованным, нужным и ценным ощущает себя человек, тем больше у него шансов и сил преодолеть одиночество. Все хотят быть любимыми. К. Юнг писал о том, что серьезной причиной душевных расстройств и заболеваний является «блокирование психической энергии»; это происходит, когда человек, уходя от трудностей, не осуществляет свое жизненное призвание. Любовь в семье избавляет от одиночества, дает возможность полного(не только телесного, сексуального) принятия человека. Именно семья предоставляет человеку все ресурсы для самоактуализации.
Другим аспектом человеческой ситуации является то, что человек испытывает потребность превзойти свое положение пассивного создания. С точки зрения гуманистической концепции человек в акте творения трансцендирует, преодолевая пределы самого себя как единичного создания, поднимаясь над пассивностью и случайностью. Творчество предполагает активность и заботу о другом человеке, близком и дорогом.
Кроме потребности быть любимым каждый человек сам стремится любить. В юности решение вступить в брак зачастую вызвано мечтой молодых людей о длительной духовной и физической интимности. Здесь семья выступает как супружество, создает возможности для проявления чувств гуманизма и любви. Супружество является важнейшей ценностной ориентацией молодых людей перед вступлением в брак в первые годы совместной жизни. С течением времени рано или поздно у супругов появляется потребность иметь детей, стремление быть родителями. Данная потребность реализуется в формах материнства и отцовства.
Для семьи, для каждого из супругов важна социальная и психологическая сторона отцовства и материнства, то есть обязанности по уходу и воспитанию потомства, которые возлагают на себя взрослые.
Всесторонняя помощь в развитии ребенка означает создание таких условий, при которых его физиологические, эмоциональные и интеллектуальные потребности будут удовлетворяться в достаточной мере и на необходимом качественном уровне. Результат такого воспитания – здоровье ребенка, его счастье и благополучие. Все зависит от уровня и образа жизни семьи, от умения родителей создать счастливую семейную жизнь [94] .
Связь между родителями и детьми относится к наиболее сильным человеческим связям. Чем более сложен живой организм, тем дольше он должен оставаться в тесной зависимости от материнского организма. Человек принадлежит к наиболее сложным биологическим организмам, поэтому никогда не станет полностью независимым. Он не может черпать жизненные силы только из самого себя. Человеческая жизнь, как говорил выдающийся психолог А. Н. Леонтьев, это разъятое, разделенное существование, главным признаком которого является потребность сближения с другим человеческим существом.
Уже Аристотель обратил внимание на особые чувства, связывающие детей и родителей. Идея сводится к тому, что разрушение единства семьи влечет за собой и разрушение архиважных для развития детской личности чувственных связей, микросреды развития.
Семья для ребенка – это место рождения и основная среда обитания. В семье у него близкие люди, которые понимают его и принимают как данность: здорового или больного, доброго или не очень, покладистого либо колючего и дерзкого – он там свой.
Кроме того, удобства семейной жизни проявляются в совместном ведении домашнего хозяйства членами семьи (сначала супругами, далее – помогают дети), вкусном домашнем питании, чистой и ухоженной одежде, обуви, комфортабельном жилище.
Семейная жизнь обеспечивает человеку регулярную половую жизнь с постоянным и надежным партнером, что немаловажно в современном окружении, где набирают силу СПИД, венерические заболевания.
Итак, для чего нужна семья:
• чтобы было на кого опереться;
• чтобы было с кем посоветоваться;
• чтобы был кто-то рядом, чьим мнением дорожат;
• чтобы был кто-то, кто не оставит в беде;
• чтобы был кто-то, с кем по-настоящему хорошо;
• чтобы был рядом кто-то, кто разделяет такие же ценности;
• чтобы был кто-то, кто не будет завидовать;
• чтобы был кто-то, с кем можно совместно радоваться успехам;
• чтобы был кто-то рядом, кому можно доверять;
• чтобы был рядом кто-то, кто в трудную минуту поддержит и защитит;
• чтобы был кто-то, кто смотрит на вещи сходным образом;
• чтобы был рядом кто-то, кто уравновешивал бы слабости.
Все это и составляет в совокупности образ семьи как надежного убежища в мире бушующих политических, экономических, технологических, климатических и прочих страстей и сложностей жизни.
Брак как психологическое отношение между полами включает в качестве обязательного условия как саму по себе нравственность, так и избирательность индивидуальной эротической любви. Только такая любовь делает брак нравственным и, следовательно, социальным по своей природе, способным стать основой и репродуктивной функции семьи. Супружеский и родительский долг, любовь и ответственность определяют характер взаимоотношений между членами семьи: мужчиной и женщиной, отцом – матерью – ребенком.
Функционально-ценностное единство семьи и его трансформации
Согласно функциональному подходу семейные отношения являются производными от образа жизни семьи и семейного уклада, обусловлены социокультурными функциями семьи и строятся на системе социокультурных ролей, связанных с браком, родством и родительством. Родоначальник структурно-функционального направления изучения семьи Э. Дюркгейм сконцентрировал усилия научных поисков на механизмах сплоченности семьи, роли каждого члена семьи в семейной жизни, на взаимосвязи разводов и самоубийств. Он обратил внимание на то, что ряд семейных функций изменяется и даже утрачивается под влиянием урбанизации.
Функционализм признает брачные отношения лишь при появлении беременности и рождении ребенка. Смена исторических форм семьи, возникновение экзогамии выводится из табу инцеста (запрета на кровосмешение). Табу рассматривалось как средство функциональной интеграции семейных отношений. Подчеркивается влияние добровольности брака (взамен брака по договору родителей) на его нестабильность, а уменьшение состава современной семьи – на семейную солидарность (Э. Дюркгейм).
Отечественные социологи А. И. Антонов и В. М. Медков [95] обсуждают эту проблематику как перестройку ведущих мотивов заключения и сохранения брака.
Если опираться на три самых общих подхода к семье, то есть рассматривать ее как социальный институт, как малую группу и как систему взаимоотношений, можно заметить, что представления о семье все больше отходят от безусловно признанных строгих функций, заданных обществом, и все более приближаются к образу семьи как малой группы, в которой функции, роли и ценности зависят от составляющих ее личностей. Исходя из этого, в изучении семьи можно отталкиваться от тех потребностей, которые важны для супругов, создавших семью, и тех, на которые рассчитывает в отношении семьи общество.
Обсуждая функции семьи, можно согласиться, что их столько, сколько видов потребностей в устойчивой, повторяющейся форме она удовлетворяет.
Не возникает сомнения, что те потребности, которые удовлетворяются в семье, могут быть реализованы и вне ее, но только семья может все эти потребности объединить и удовлетворить в комплексе (Г. Навайтис).
Принято делить функции семьи на специфические, которые вытекают из сущности семьи и отражают ее особенности как социального явления, и неспецифические, к которым относят те функции, к выполнению которых семья оказалась принужденной или приспособленной в определенных исторических обстоятельствах.
Специфические функции семьи, к которым относятся рождение (репродуктивная функция), содержание (экзистенциальная функция) и воспитание детей (функция социализации), остаются при всех изменениях общества.
К неспецифическим функциям семьи относят накопление и передачу собственности, статуса, организацию производства и потребления, домохозяйство, отдых и досуг, заботу о здоровье и благополучии членов семьи, создание микроклимата, способствующего снятию напряжения и самосохранению «Я» каждого, и др. Эти функции раскрывают исторически преходящую картину жизнедеятельности семьи.
Разные авторы дают неодинаковые наименования семейным функциям, однако вся выделяемая авторами совокупность функций довольно схожа. Может быть не так важны сами перечисления, но интересно обратить внимание на то, что речь идет об основных группах потребностей, которые может и должна реализовывать именно семья. Большинство авторов в связи с этим используют перечень из 6–7 функций семьи, таких как функция рождения и воспитания детей, функция духовного совершенствования родителей, функция эмоциональной поддержки и психологической защиты. В английской семейной психологии к ним добавляют такие, как достижение определенного социально-экономического статуса, функция самовыражения, придание смысла сексуальным связям. Исследователями подмечено, что авторы из США и Западной Европы больше детализируют функцию духовного общения в семье, в то время как литература Восточной Европы содержит более подробные перечисления функций семьи, связанных с бытом.
Современная семья утратила многие функции, цементировавшие ее в прошлом: производственную, охранительную, образовательную и др. Однако часть функций являются устойчивыми к изменениям, в этом смысле их можно назвать традиционными. К ним можно отнести следующие.
1. Хозяйственно-экономическая функция. Она связана с питанием семьи, приобретением и содержанием домашнего имущества, одежды, обуви, благоустройством жилища, созданием домашнего уюта, организацией жизни и быта семьи, формированием и расходованием домашнего бюджета. В сфере домашних дел формируются внутрисемейные отношения, содержание которых определяется видом хозяйственной деятельности. В этих условиях лучше познаются мотивационные и волевые компоненты каждого члена семьи, создаются необходимые предпосылки формирования сплоченности семьи, а также определяются возможные конфликтогенные области взаимоотношений и представляется более удобная форма ухода от них.
За годы экономических реформ наметилась тенденция к увеличению собственно экономической функции семьи: появились и множатся семейные предприятия в различных сферах производственной и непроизводственной деятельности.
2. Сексуально-репродуктивная функция. Цельность сексуальной потребности, обеспечивающей продолжение рода и любви как высшего чувства, делает невозможным отделение одного от другого. Супружеская любовь в значительной мере зависит от характера удовлетворения сексуальных потребностей, особенностей их регулирования и отношения супругов к проблеме деторождения, самим детям.
В любой семье важнейшей является проблема деторождения. В нынешних условиях она сопряжена с часто неразрешимым противоречием. С одной стороны, дети – это фактор стабилизации семьи, а с другой – неотвратимая масса проблем: от неприемлемых условий для жизнеобеспечения детей до складывающихся со временем деформированных взаимоотношений между супругами.
3. Наследовательно– регенеративная функция(лат. Regeneratio «возрождение», «возобновление»). Она связана с наследованием статуса, фамилии, имущества, социального положения. Сюда же можно отнести и передачу каких-то фамильных драгоценностей (вовсе необязательно буквально понимать под драгоценностями ювелирные украшения, их можно передать любому постороннему, а вот такую драгоценность, как альбом с фотографиями, чужому человеку не передашь – только своему, родному).
4. Образовательно-воспитательная функция(социализации). Воспитательная функция состоит в удовлетворении потребностей в отцовстве и материнстве, контактах с детьми, их воспитании, самореализации в детях. «Семейное и общественное воспитание взаимосвязаны, дополняют друг друга и могут, в определенных границах, даже заменять друг друга, но в целом они неравнозначны и ни при каких условиях не могут стать таковыми. Семейное воспитание более эмоционально по своему характеру, чем любое другое воспитание, ибо “проводником” его является родительская любовь к детям, вызывающая ответные чувства детей к родителям» [96] .
5. Коммуникативно-рекреативная функция(лат. recreatio – «восстановление»). Она связана с отдыхом, организацией досуга, заботой о здоровье и благополучии членов семьи.
Кроме традиционных функций можно выделить другие, которые возникли в современной семье. Одной из них стала новая, ранее неизвестная психотерапевтическая функция. Выделяют две ее стороны: «поглаживающую» – каждый из супругов нуждается в нежности, психологической поддержке, эмоциональной ласке, участии со стороны другого; «генерирующую» – способность супруга вдохновлять другого, готовность к интеллектуальному участию в решении проблем, помощь друг другу в формировании и оценивании позиций по тем или иным вопросам, вспомоществование самореализации и личностному развитию. Брак удачен или нет в зависимости от функционирования этой функции, то есть в настоящее время семейное существование в значительной степени зависит от стабильности близких эмоциональных отношений.
Наиболее емко, доброжелательно описывает эту человеческую потребность, раскрывающую всю суть брака, Н. К. Рерих в «Детской сказке» (1893) [97] . Приводим ее полностью.
...
В очень известном и большом городе жил старый царь, вдовец. У царя была дочь, невеста. Царевна далеко славилась и лицом, и умом, и потому многие весьма хорошие люди желали сосватать ее. Среди этих женихов были и князья, и воеводы, и гости торговые, и ловкие проходимцы, которые всегда толкаются в знатных домах и выискивают, чем бы услужить; были разные люди. Царевна назначила день, когда могут прийти к ней женихи и сказать громко при ней и при всех, что каждый надеется предоставить своей жeне; царевна была мудрая. Женихи очень ожидали этого дня, и каждый считал себя лучше всех других. Один перед другим хвалились женихи, кто именитым родом за тридевять поколений, кто богатством, но один из них ничем не хвалился, и никто не знал, откуда пришел он. Он хорошо умел складывать песни; песни его напоминали всем их молодые, лучшие годы, при этом он говорил красиво и его любили слушать, даже забывая спросить, кто этот певец. И хотя он не был князем, но все женихи обращались с ним, как с равным.
В назначенный день все женихи оделись получше и собрались в палату, к царю. Согласно обычаю, женихи поклонились царю и царевне. Никого не пустил вперед князь древнего рода, за ним слуги несли тяжелую красную книгу. Князь говорил:
– Царевна, мой род очень знатен. В этой книге вписано более ста поколений… – И князь очень долго читал в своей книге, а под конец сказал: – И в эту книгу впишу жену мою! Будет она ходить по палатам моим, а кругом будут образы предков весьма знаменитых.
– Царевна, – говорил именитый воевода, – окрест громко и страшно имя мое. Спокойна будет жизнь жене моей и поклонятся ей люди – им грозно имя мое.
– Царевна, – говорил залитый сокровищами заморский торговый гость, – жемчугом засыплю жену мою; пойдет она по изумрудному полю и в сладком покое уснет на золотом ложе.
Так говорили женихи, но певец молчал, и все посмотрели на него.
– Что же ты принесешь жене своей? – спросил певца царь.
– Веру в себя, – ответил певец. Улыбнувшись, переглянулись женихи, изумленно вскинул глазами старый царь, а царевна спросила:
– Скажи, как понять твою веру в себя?
Певец отвечал:
– Царевна! Ты красива, и много я слышал об уме твоем, но где же дела твои? Нет их, ибо нет в тебе веры в себя. Выходи, царевна, замуж за князя древнего рода и каждый день читай в его алой книге имя свое и верь в алую книгу! Выходи же, царевна, замуж за именитого гостя торгового, засыпь палаты свои сверкающим золотом и верь в это золото! В покое спи на золотом ложе и верь в этот покой! Покоем, золотом, алыми книгами закрывайся, царевна, от самой себя! Моего имени нет в алой книге, не мог я засыпать эту палату золотом, и куда иду я – там не читают алой книги и золото там не ценно. И не знаю, куда иду я, и не знаю, где путь мой, и не знаю, куда приду я, и нет мне границ, ибо я верю в себя!..
– Обожди, – прервал певца царь, – но имеешь ли ты право верить в себя?
Певец же ничего не ответил и запел веселую песню; улыбнулся ей царь, радостно слушала ее царевна, и лица всех стали ясными. Тогда певец запел грустную песнь; и примолкла палата, и на глазах царевны были слезы. Замолчал певец и сказал сказку; не о властном искусстве говорил он, а о том, как шли в жизнь разные люди и пришлось им возвращаться назад, и кому было легко, а кому тяжко. И молчали все, и царь голову опустил.
– Я верю в себя, – сказал певец, и никто не смеялся над ним.
– Я верю в себя, – продолжал он, – и эта вера ведет меня вперед; и ничто не лежит на пути моем. Будет ли у меня золото, впишут ли имя мое в алых книгах, но поверю я не золоту и не книге, а лишь самому себе, и с этою верой умру, и смерть мне будет легка.
– Но ты оторвешься от мира. Люди не простят тебе. Веря лишь в себя, одиноко пойдешь ты, и холодно будет идти тебе, ибо кто не за нас – тот против нас, – сурово сказал царь.
Но певец не ответил и снова запел песню. Пел он о ярком восходе; пел, как природа верит в себя и как он любит природу и живет ею. И разгладились брови царя, и улыбнулась царевна, и сказал певец:
– Вижу я, – не сочтут за врага меня люди, и не оторвусь я от мира, ибо пою я, а песня живет в мире, и мир живет песней; без песни не будет мира. Меня сочли бы врагом, если бы я уничтожил что-либо, но на земле ничто не подлежит уничтожению, и я создаю, и не трогаю оплотов людских. Царь, человек, уместивший любовь ко всей природе, не найдет разве в себе любви – к человеку? Возлюбивший природу не отломит без нужды ветки куста, и человека ли сметет он с пути?
И кивнула головой царевна, а царь сказал:
– Не в себя веришь ты, а в песню свою.
Певец же ответил:
– Песня лишь часть меня; если поверю я в песню мою больше, чем в самого себя, тем разрушу я силу мою и не буду спокойно петь мои песни, и не будут, как теперь, слушать их люди, ибо тогда я буду петь для них, а не для себя. Все я делаю лишь для себя, а живу для людей. Я пою для себя, и пока буду петь для себя, дотоле будут слушать меня. Я верю в себя в песне моей; в песне моей – все для меня, песню же я пою для всех! В песне люблю лишь себя одного, песней же я всех люблю! Весь для всех, все для меня – все в одной песне. И я верю в себя, и хочу смотреть на любовь. И как пою я лишь для себя, а песнью моею живлю всех, – так пусть будет вовеки. Поведу жену в далекий путь. Пусть она верит в себя и верою этой дает счастье многим!
