Текст книги "Моя зависимая любовь (СИ)"
Автор книги: Лиана Шахова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Глава 17. Трудный день
14.11.2012
До начала съёмок оставалось чуть больше двух недель. Коул проводил эти дни, готовясь к роли. Хотя, как готовясь? Он знал этот фильм наизусть. Не только свою роль, но и всех остальных персонажей. Знал об этом фильме всё вплоть до раскадровок, последовательности сцен. До всех локаций и разметок.
Это был первый фильм их режиссера, и ему нужна была помощь. И ещё понадобится на съёмочной площадке. Но не сейчас. После нескольких месяцев подготовки к фильму, решения организационных вопросов, Коула отпустили «готовиться к роли и входить в образ». Но не этой, а к другой.
На стыке двух годов ему предстояло переместиться с одной съёмочной площадки на другую. И вот ко второй роли он и правда, готовился. Уже несколько дней подряд актёр проводил в госпитале в Бербанке. Проходил стажировку у одного из хирургов: наблюдал операции, присутствовал на практике ординаторов.
И вместе с новыми знаниями получал много смежной информации. Об оказании первой помощи, о малозаметных симптомах серьезных заболеваний. Видел трупы и людей, находившихся при смерти. Видел тех, кого спасли. И тех, кого нет. Видел горе их родных и беспокойные часы ожидания в коридорах госпиталя.
Вечерами возвращался домой и пытался выбросить воспоминания из головы. Заливал их янтарем из бутылки или засыпал белым порошком. И после кратковременного эмоционального подъема забывался тяжелым сном.
Чтобы на следующий день продолжить эту пытку.
Да, актёр понимал, что это жизнь. И эти героические люди каждый день спасают других людей. От коварной болезни, несчастного случая или результата разборок на улицах города ангелов. Но эти специалисты больше семи лет учились и готовились ко всему этому, а он сам… едва ли мог справиться с лавиной депрессивной и подавляющей информации. Но и отказаться не мог. Коул должен был отработать все эти действия, быть убедительным в кадре. Он должен был хотя бы попытаться спасти президента. А для этого – вот, перед ним снова лежал интубационный набор и медицинский манекен, а рядом в сотый раз терпеливо объяснял технику доктор Рид.
– Давай, Коул, ещё раз, – мужчина проговаривал последовательность. – Тройной приём Сафара, – актёр уже более уверенно проверил полость рта манекена, выровнял голову и запрокинул её назад, подкладывая валик под шею, открыл его рот, чуть выдвигая нижнюю челюсть вперёд. – Хорошо, – похвалил доктор. – Теперь найди голосовую щель и вводи трубку.
Коул на мгновение прикрыл глаза, сделал два коротких вздоха и взял в руки ларингоскоп и трубку. Склонился над головой манекена, заглядывая в горло и с помощью устройства достаточно быстро найдя то, о чем говорил его наставник. А потом медленным и неуверенным движением, чуть поковырявшись в горле манекена и пару раз промахнувшись, ввёл трубку в трахею, подключил дыхательный аппарат.
– Неплохо. Коул, это было весьма неплохо, – доктор Рид похлопал подопечного по плечу. – Похоже, ты сможешь спасти чью-то жизнь, – мужчина улыбнулся. – Пока слишком медленно даже для стажёра. Зато правильно. Оставляю тебя практиковаться. Через час у нас тут занятия с ординаторами, а пока кабинет в твоём распоряжении. Завтра будем сдавать норматив. Успехов, – с этими словами доктор кивнул головой и вышел из учебного класса.
А Коул медленно перевёл дыхание. Опёрся о край стола, на котором лежал манекен, и закрыл глаза. Как же было страшно. Даже зная, что перед тобой лежит кусок пластмассы.
Ему очень хотелось выпить или немного дунуть. Исключительно для успокоения. Но это всё вечером, а пока его ждала работа. Завтра он должен сдать свой первый зачёт. Потом они перейдут к непрямому массажу сердца и что там ещё по сценарию?.. Молодой человек достал трубку и ларингоскоп и повторил все действия еще несколько раз.
А вечером, вернувшись домой, первым делом направился в ванную комнату, где из глубин шкафчика достал склянку с белым порошком. Втянув пару тонких дорожек, он бросил всё тут же, а сам вернулся к бару, наполнил стакан почти до краев и уселся на диван, небрежно закинув ноги на журнальный столик и включая какой-то канал на большой плазме на противоположной стене.
Он ждал её звонка. Сегодня была среда. Джесс до позднего вечера занималась в танцевальном зале. В такие дни они не виделись. С тех пор, как Коул начал свою практику в госпитале, ему было сложнее переключаться на какие-то другие моменты жизни. Да и ехать в совсем другой район после Бербанка ему уже не хотелось. Коул знал: Джессика освободится и сама позвонит ему, и они долго будут висеть на телефоне, как какие-то подростки. Но в этом было что-то. Определённо, было.
Джесс скидывала ему свои фотки из спальни или из ванной, заставляя его тело реагировать на её соблазнительные изгибы и интригующие ракурсы. Она рассказывала, как прошёл её день, и спрашивала, как прошёл его. Но этим Коул не был готов делиться. Ограничивался общими фразами и предпочитал возвращать разговор в игривое русло.
И вот сегодня он так же ждал её звонка. На город уже давно опустился вечер, и приближалась ночь, а он так и сидел, перед телевизором со стаканом в руке.
И вдруг входная дверь открылась, а на пороге показалась, она, его якорь.
– Я дома! – крикнула Джессика и в удивлении застыла на пороге. – Коул?..
Девушка не ожидала увидеть вот такую картину. Её милый, сладкий, неотразимый любимый мужчина сидел на диване в совершенно разобранном состоянии. Потрёпанный, не вполне трезвый, уставший и, наверное…
– Спорим, ты не ужинал?
– Джесс, – парень встал и в момент оказался рядом, притянул девушку к себе, зарываясь руками в её волосы и обдавая терпким запахом алкоголя. – Не ждал тебя сегодня.
– Хотела сделать тебе сюрприз… – она немного отодвинулась от него, всматриваясь в туманные голубые глаза. – Празднуешь или как?
Он чуть отпустил её, смущенно взъерошил волосы и потёр глаза:
– Трудный день.
– Похоже, у тебя в последнее время каждый день трудный, – Джессика вздохнула, покачала головой и, высвобождаясь из его объятий, потянула парня на кухню. – Я тоже не ужинала, так что… поможешь мне с мясом? Оно уже замариновано, только брось на сковороду. Я заглянула к нашему любимому шефу, и он передал это тебе.
– Лучше бы передал готовые стейки, – проворчал актер, но взял контейнер с маринованным мясом и пошёл к плите.
Неожиданно в его голове всплыло воспоминание октября, их счастливого месяца. Он пригласил Джессику в свой любимый ресторан в Санта Монике. Заказал столик с отличным видом. Тогда она снова удивила его. Вышла из комнаты в элегантном чёрном бархатном коктейльном платье. Скромный вырез, рукава-крылышки и длина чуть выше колена. Будто небрежно собранные в высокий хвост волосы создавали эффект невесомости. Некоторые прядки отделялись от него, и, казалось, сейчас упадут на плечи. И длинные сверкающие серьги. Ему стало почти стыдно за свой внешний вид.
– Разве мы не в крутой ресторан? – она пожала плечами, кокетливо глядя на него.
– В ресторан, – кивнул он. – Но меня, похоже, посадят отдельно от тебя, – Коул перехватил её озадаченный вид и добавил, – уверен, тебе подберут более достойно одетого сопровождающего.
– Не говори глупости, – отмахнулась Джессика и рассмеялась.
И вот они сидели за столиком, ужинали и беспечно болтали о разном, когда к ним подошёл мужчина средних лет в белом фирменном костюме с эмблемой ресторана.
– Коул, рад тебя видеть, – произнёс он, протягивая руку актеру.
– Мариано, взаимно, – Коул поднялся с места поприветствовать мужчину. – Позволь тебе представить мою девушку, – смело продолжил актёр, и Джессике тоже пришлось встать. – Джессика. А это – шеф повар Мариано Рамон.
– Приятно познакомиться, мисс, – мужчина галантно поцеловал руку Джессики.
– Взаимно, – она очаровательно улыбнулась и продолжила, – ваша миланеса просто восхитительна! Я даже в Аргентине такую не пробовала.
– О! Вы бывали на моей родине? – мужчина удивленно склонил голову и одобрительно подмигнул Коулу. Тот спрятал улыбку в кулаке.
– Несколько раз, – кивнула она.
– В таком случае, я просто обязан угостить вас ещё одним аргентинским блюдом, – Мариано улыбнулся и откланялся, а уже через несколько минут официант принёс тарелочку с алфахорес, десертом из печенья.
На тарелочке также лежала карточка из белого картона. И пока Джессика пробовала аргентинский десерт, Коул взял в руки кусок плотной бумаги.
– Ты смотри-ка, – удивился он.
– Что?
– Шеф Рамон передал тебе свой номер телефона… Даже у меня нет его номера.
– И что это значит? – Джессика замерла и уставилась на него.
– Во-первых, и это самое главное, ты его очаровала своими комплиментами. А во-вторых, этот жест от Мариано означает, что ты можешь обратиться к нему напрямую с любой просьбой.
Коул не знал, как развивалась их дружба с Мариано, но с того времени она стала часто приносить с собой полуфабрикаты из того ресторана. Как и в тот вечер.
Джессика там временем достала киноа и овощи из холодильника и взялась за приготовление салата, наблюдая параллельно за рассеянными действиями Коула. Тот потёр лицо руками, стараясь прийти в норму, достал сковороду гриль и включил плиту, ожидая, пока она достаточно нагреется, чтобы выложить два куска ароматного мяса. Просто стоял и смотрел на ребристую поверхность.
Ей хотелось подойти, обнять, поцеловать эту малость обросшую звезду, увести за собой в спальню, но она прекрасно знала, его нужно покормить. Да и на что он сегодня был способен? Пожалуй, только заснуть рядом, блуждая руками по её телу в бессознательном состоянии.
Джессике не нравились такие дни. В последнее время Коул стал другим. Сначала очень редко, но всё чаще и чаще она обнаруживала его не просто со стаканом в руке, но в состоянии, когда он был уже не вполне собой. Сначала она не обращала внимания. Потом старалась игнорировать тревожные колокольчики в голове. Потом, отвлекать самого Коула. Уводить, увозить, занимать его время. Но стоило Джессике заняться своими делами, как она обнаруживала его примерно вот таким. И что ещё хуже, Коул не говорил с ней, отказывался обсуждать это. Говорил, что все в порядке или что у него, как сегодня, был тяжелый день. Но что именно тяжелого, не говорил. Ей оставалось только догадываться.
После нескольких беспокойных и бессонных ночей Джессика всё же решила не акцентировать внимание на этом, делать вид, что ничего не происходит. И продолжать его отвлекать. Дарить ему хорошее настроение. Заполнять собой все его время.
Она могла это делать в будни, но вот в выходные… сегодня была среда, завтра он приедет к ней, и они проведут вечер и ночь вместе, а потом она улетит в Берлин до понедельника. И кто присмотрит тут за ним?..
Джессика устала. Устала переживать за него, каждый раз не находить себе места. Она не могла сконцентрироваться ни на чем. Ни на турнирах, ни на работе в клубе, ни на спонсорском контракте. Ее голова постоянно была занята Коулом.
И что было совершенно непонятно, это как всё могло так сильно измениться за какой-то месяц. Вот еще совсем недавно они отмечали его день рождения, и все было идеально. А потом вдруг всё чаще стали появляться эти его друзья и непонятные «вечерины». Да, Джессика не могла быть с ним все время рядом на этих вечеринках. Ей надо было работать и приходилось улетать. А он тусовался, посещал спортивные матчи.
Потом наложилась еще и эта подготовка к роли, и тогда хоть и перевозбужденный, но счастливый и энергичный Коул вдруг за несколько дней превратился в депрессивного и угнетенного, с вечно плохим настроением нытика и ворчуна.
Она надеялась, что сегодня обойдётся. Что они проведут тихий или не очень тихий вечер вместе. Только они вдвоём. Но опять вышло, как вышло.
Девушка достала сварившийся киноа и положила в миску с нарезанными овощами, перемешала всё и отнесла на кухонный островок.
– Коул, у тебя готово?
– А? – хозяин дома вздрогнул и посмотрел на гриль и дымок от него. – Похоже, немного передержал, – он поджал губы.
– Иди, садись, – девушка подтолкнула его к высокому стулу. А сама выложила стейки на плоские тарелки. Потом добавила туда салат и поставила перед парнем.
– Ты не принесёшь мне стакан, там с журнального столика? – спросил он.
– Нет, вот держи, – перед ним оказался другой стакан с чистой водой.
– Вода? На ужин? С мясом?
– Именно, – кивнула девушка и села рядом.
– Прекрасно, – саркастично ухмыльнулся Коул, но спорить не стал. Съел весь ужин, выпил воду из стакана и извиняющимся взглядом посмотрел на девушку. – Я несносен, да?
– Есть немного, – кивнула она и пожала плечами.
– Прости. Не хочу, чтобы ты видела меня таким, – он встал. Направился в гостиную.
– Коул, что происходит? – Джессика пошла за ним и оседлала его ноги, когда парень сел на диван.
– Всё как-то навалилось, – тихо произнёс хозяин дома, закрыв глаза и откинувшись на спинку дивана, шмыгнул носом и потёр его рукой. – И роль эта и вообще…
– Ты что, простыл? – девушка потянулась к его лбу, но тот был холодный.
– М? А, нет, все нормально. Не обращай внимания, пройдет, – он, казалось, смутился.
Ощутил, как Джессика коснулась его волос, провела по ним пальцами, скользнула вниз по лицу к подбородку, потом пригладила брови и помассировала виски.
Коул сидел и понимал, что вот сейчас, здесь с Джесс ему ничего больше не нужно. Только она рядом с ним.
Она, его якорь.
– Ты ведь не уйдёшь? – спросил он, уплывая в сон.
– Нет, – услышал её ответ. – Я останусь сегодня с тобой, – а вот этого он уже не слышал и заснул в полной уверенности, что Джессика обещала не оставлять его. Никогда.
Коул уснул, даже не добравшись до спальни. Девушка встала с его колен, уложила спящего парня на подушку, накрыла пледом и уселась рядом на ковёр, переключая каналы. Спать еще не хотелось, уходить от Коула тоже. Она так и сидела на полу рядом с ним. Нашла какой-то ситком и тихо улыбалась незамысловатым шуткам.
В один момент ощутила, как рука Коула обняла её сзади. Девушка оглянулась, ожидая, что, быть может, он пришел в себя, но Коул всё так же спал, во сне прижимая её к себе. Джессика положила свою ладонь поверх его, сильнее откинулась назад и уперлась затылком в плечо спящего парня. Легко поглаживала его руку, водила пальцами по чуть выпирающим венам. И в целом была достаточно счастлива, если не считать гнетущего беспокойства из-за того, кто спал сейчас за её спиной.
Глава 18. Катастрофическое утро
Джессика проснулась утром от звонка будильника и обнаружила себя на диване рядом со всё ещё спящим Коулом. Она не помнила, как оказалась здесь. Наверное, перебралась к нему ночью. Девушка выбралась из обнимающих её рук и отправилась принять душ. Привычно зашла в спальню, стягивая по пути футболку и хватаясь за застежку любимого бра. Как всегда, кинула это всё на заправленную постель. Стянула джинсы и трусики, и зашла в ванную комнату. Там на пару секунд замерла перед большим зеркалом, что висело над туалетным столиком, рассматривая себя. А потом опустила глаза ниже.
То, что увидела Джесс, заставило её замереть на месте. На бежевой гранитной поверхности был местами рассыпан белый порошок, а рядом лежали кредитка Коула и скрученная в трубочку купюра в сто долларов. Холод ледяной рекой пронесся по венам Джессики. Она всё поняла, не могла ошибаться. Точно такую картину они с подругами постоянно наблюдали на гастролях.
Девушка схватила первое попавшееся полотенце и обмоталась им. Затем наклонилась к самой поверхности туалетного столика и набрала на палец немного порошка, зачем-то растерла его, рассматривая текстуру, закрыла глаза и тяжело вздохнула, опершись руками о края столика.
И гадать не нужно, что происходило с Коулом в последние дни. Но что ей теперь делать? Сделать вид, что ничего не видела? Или пойти и устроить ему допрос? Она решила, что второе. Пусть он знает, что она в курсе. Пусть объяснит, пусть пообещает, пусть… пусть всему этому найдется какое-то другое объяснение.
Джессика решительно вышла из ванной и вернулась в гостиную. Коул так и спал, беспокойно ворочаясь и хмурясь во сне.
– Коул, Коул! – она решительно потрясла его за плечо.
Как ни странно, парень сразу открыл глаза и непонимающим взглядом уставился на Джессику, очевидно, забыв, что его девушка приехала к нему вчера.
– Детка, – он счастливо улыбнулся ей и потянул на себя.
– Нет, – Джессика покачала головой. – Пойдем, мне нужно тебе кое-что показать.
– Да? Хорошо, – молодой человек пожал плечами и пошел за ней, моргая и стараясь до конца проснуться.
Они зашли в ванную, и Джессика остановилась у туалетного столика.
– Ты хочешь принять душ вместе? Я не против, – он схватился за ворот футболки.
– Коул, что это? – девушка остановила его, указала на белую пудру на столе и внимательно смотрела на его реакцию.
– Понятия не имею, – Коул одним движением руки смел всё, что было, на пол. – О, моя кредитка. Надо прибрать, – и уже направился к двери.
– Стоять! – Джессика сама не узнала своего голоса. И он остановился. По напряженной спине она уже все поняла. Она не ошиблась. – Ты подсел на наркотики?
– Что?! – о да, его удивление было очень убедительным. – Детка, ты чего? – парень улыбнулся и подошел к ней, протягивая руки, чтобы обнять её.
Но Джессика скрестила руки на груди и исподлобья смотрела на него.
– Коул, пожалуйста, скажи мне.
– Да не знаю я, что это такое! – грубо бросил хозяин дома. – Может, парни оставили после вечеринки.
– Сегодня четверг! Ты не был здесь с выходных? Коул, пожалуйста…
Он запрокинул голову назад и закрыл лицо руками, потом стиснул волосы в кулаки.
– Не веришь мне? Считаешь меня наркоманом? Серьёзно? Ну, знаешь, ты просто… просто лучшая девушка! Не думал, что ты вот так… Да ну, – парень махнул на неё рукой и вышел из ванной.
– Я, пожалуй, поеду домой, – Джессика тоже вышла в спальню и начала одеваться. Натянула трусики и взялась уже за джинсы, когда Коул подошел к ней и выдернул их из её рук.
– Хочешь вот так уехать? Обвинить меня во всем и уехать? – он отбросил джинсы в дальний угол комнаты на стоявшую там кушетку. – Ну уж нет!
– Мне нужно домой. У меня дела. У меня занятия через два часа, – Джессика хотела его обойти, но Коул не позволил. Это утро началось плохо, и настроение его было на нуле, а сейчас пробило нулевую отметку.
– Бросишь меня? Тут, одного? А если я снова обдолбаюсь? – он насмехался над ней. – Ты будешь в этом виновата.
– Что ты несешь? – девушка схватилась за голову и стиснула волосы в кулаки, чтобы унять те молоточки, что стучали внутри.
И в этот момент Коул стянул полотенце, обернутое вокруг неё.
– Не уходи, пожалуйста, – он держал её полотенце и скользил взглядом по её телу. И если раньше это бы её возбудило, то сейчас она чувствовала страх, липкий, противный. Этот парень, он не был Коулом. Это был кто-то другой. И она его боялась.
– Оставь себе, – как можно бодрее сказала Джессика и взялась за футболку, но не успела даже расправить её, как Коул вырвал хлопковое изделие из рук и, скомкав, бросил к джинсам.
– Побудь со мной, детка, – он как будто не слышал её.
– Коул, пожалуйста, ты пугаешь меня сейчас, – девушка обхватила себя руками, глядя ему прямо в глаза. – Дай мне мою одежду.
– Нет, не дам, – он и полотенце швырнул к её одежде и снова взялся за ворот футболки. – Прости, я уснул вчера. Но мы наверстаем сейчас, – парень стянул её с себя и взялся за резинку штанов.
– Может… может сначала в душ? – Джессика искала пути к отступлению.
– Хорошая попытка, но нет, – он цокнул языком и избавился от штанов.
– Я не хочу, Коул. Не хочу сейчас. Мне нужно домой, – её сердце стучало так часто и сильно, что она еле слышала собственный голос.
– Я смогу тебя убедить, Джесс. Не отталкивай меня. Я так соскучился, – она и сама это видела, видела его состояние. И сейчас это пугало её ещё сильнее.
– Послушай меня, – Джессика вытянула дрожавшую руку в защитном жесте перед собой, – если ты сделаешь ко мне ещё хоть шаг, это будет конец всего. Ты понимаешь? Я не прощу тебя. Дай мне уйти, пожалуйста.
– Ты что, ты это серьезно? – актёр как будто только сейчас понял, что напугал свою девушку до чертиков. Сделал шаг назад. – Ну, супер! Докатились, твою мать!
Он развернулся, ушел в ванную комнату и с силой хлопнул дверью. Джессика слышала, как включилась вода в душе. Воспользовалась моментом, быстро оделась и выскользнула за дверь. Дрожавшими руками завела машину и выехала за ворота. Еле добралась до дома, вошла в свою комнату и разрыдалась, наконец, отпустив напряжение.
Почти сразу дверь открылась, и заглянули девчонки.
– Что случилось?
– Ни-ни-чего, – она всхлипывала и прятала лицо в скрещенных руках. – Он… Не могу, простите. Не могу вам сказать… – и она продолжала рыдать.
– Он обидел тебя?
– Нет… Не… обидел.
Подруги уселись рядом и заключили Джессику в объятия, давая ей выплакаться и успокоиться.
– Так и не скажешь, что случилось? – повторила вопрос Кристина, когда намного позднее, уже вечером, после дневных занятий с малышами, они сидели на кухне и пили чай с круасанами.
– Простите, не могу, девочки.
– Вы расстались?
– Похоже на то, – Джессика пожала плечами и в этот момент услышала, как повернулся замок, и входная дверь открылась. На пороге показался Коул с привычным бумажным пакетом.
– Привет, девчонки, – как ни в чем не бывало, улыбнулся парень, прошел на кухню и поставил пакет на островок. – Привет, детка, – он потянулся к ней и поцеловал в макушку. – Пойдем, поговорим?
Джессика кивнула и позволила увести себя в комнату, а подруги остались готовить ужин. В том, что эти двое помирятся, ни одна из них не сомневалась. А ужин сам себя не приготовит.
– «Молодые и Дерзкие» отдыхают по сравнению с ними, – улыбнулась Кристина, повертев в руках контейнер с готовыми для обжарки стейками из тунца. – Обожаю этого парня.
– И все равно интересно, что у них там случилось, – произнесла Ина, доставая овощи из холодильника. – Она раньше никогда из-за него не плакала.
– Очень интересно, – согласилась подруга.
*-*-*
Выйдя из ванной, Коул очень удивился, не обнаружив Джессику. Он искренне надеялся, что они оба остынут, пока он принимает душ. Да, это была полностью его вина в сложившейся ситуации. Он был неосторожен, да еще и напугал её своим поведением.
Коул в принципе был готов сразу рвануть за ней вслед, но не стал этого делать по двум причинам. Во-первых, злая Джесс слишком импульсивна, да и он сейчас не в лучшей форме. И, во-вторых, его через два часа ждал в госпитале доктор Рид. Да и Джессика, судя по всему, сразу должна была уехать на занятия с детьми. Так что оставалось одно – набраться терпения и дождаться вечера.
Игнорируя изо всех сил желание принять что-нибудь из допинга, он двинулся на кухню, чтобы приготовить себе завтрак, отмечая, что если бы не всё это досадное стечение обстоятельств, они бы позавтракали с Джесс вместе, и, наверное, успели бы что-нибудь еще.
Весь день он думал, что скажет. И перебирал в голове различные варианты от отрицания очевидного до признания. Коул не хотел ей врать, но и беспокоить не хотел. И еще не хотел признаваться самому себе, что ситуация начинает выходить из-под контроля.
После практики в госпитале и достаточно успешно сданного зачета Коул привычно завернул на знакомый эко-рынок, набрал продуктов и поехал на Уоринг Авеню. Припарковал на свободном месте машину и вошел в калитку. Он не медлил и стремительно поднялся на верхний этаж. Не давал себе времени струсить, передумать. Парень принял решение и был намерен ему следовать. Именно поэтому, не откладывая, повел Джессику в её комнату. Там посадил на край кровати, а сам присел перед ней на корточки, прямо и уверенно глядя ей в глаза:
– Прости меня. Я не должен был так вести себя утром. Я напугал тебя. И я, правда, понимаю, что тебя огорчило то, что ты там нашла.
– Хорошо, – медленно кивнула Джессика.
– Мне непросто признаваться тебе, учитывая, насколько ты категорична в этом вопросе. И первое, что ты должна знать: я не делаю это постоянно
– Я понимаю… И не понимаю, – Джессика удрученно покачала головой. – Зачем, Коул?
– В основном чтобы снять напряжение, особенно когда я бываю на публике, – парень присел рядом на край кровати и уставился в стену напротив. – Я принимаю слишком близко к сердцу то, что обо мне думают другие люди. Это напрягает меня, вгоняет в стресс. Иногда доходит до того, что я вообще не хочу идти туда, куда меня приглашают, потому что боюсь сказать или сделать что-то не так… И ты должна понимать, что я уже давно один и могу полагаться только на себя. Так что очередная доза это всего лишь способ снизить напряжение и не придавать слишком большое значение происходящему вокруг. Возможно, со стороны кажется, что у меня все отлично, и мне ни до чего нет дела…
– А на самом деле?
– На самом деле я просто в ужасе. Даже если все идёт как обычно. Фотографы, ковровая дорожка, интервью одно за другим, ночи в номерах отелей. Возможно, я выгляжу как беззаботный чувак, но никто не знает, что творится в моей голове. В такие моменты сердце готово вырваться из груди, а в животе завязывается тугой узел. Часто накануне какого-то события я не могу уснуть из-за страха, что сделаю или скажу не то или буду выглядеть нелепо, и в результате и все испорчу.
– Я могу тебе сказать что-то? – Джессика повернулась и посмотрела в его глаза.
– Да, конечно.
– Не могу сказать за других, но от себя скажу на сто процентов, Коул, я с тобой не потому, ЧТО и КАК ты говоришь и делаешь, не потому, что ты самый сексуальный мужчина на планете. Не за твоё удивительное чувство юмора. Я с тобой из-за того, что у тебя вот здесь, – Джессика приложила свою ладонь к сердцу Коула. – Твоё сердце, твоя душа, твои увлечения, твой взгляд на мир – вот что привлекает меня в тебе. Это и есть ты. И это не изменится.
– Правда?
– Абсолютная.
– Если бы я только мог выкинуть все эти мысли, – он взлохматил чёлку.
– Они только в твоей голове, Коул. Но как вся эта дрянь помогает тебе?
– Она и приглушает все эти иррациональные мысли. Блокирует их на время действия дозы. Мне просто становится всё равно на то, чтобы правильно говорить или поступать. Вот и всё. Всего лишь несколько минут покоя.
– А потом, после окончания все мысли возвращаются?
– Ну… Да.
– Когда ты в последний раз… принимал?
– Вчера вечером, – он опустил глаза и уставился на пол. – Я не ждал тебя, а практика в госпитале даётся мне непросто… Но поверь мне, с тобой я всегда чист.
– Я могу быть с тобой откровенна, Коул?
– Конечно.
– Наркотики – это то, что я никогда не смогу принять. Я постоянно вижу, как меняются люди под воздействием наркоты. На концертах, за кулисами, в гримерках – музыканты, с которыми мы работали, делали это везде и постоянно. Это страшно, Коул, и я не хочу быть к этому причастна. Мне всё равно, как часто ты это делаешь. Я не собираюсь читать тебе лекции на эту тему, я не твоя мама. И не буду советовать тебе, что делать со своей жизнью, потому что ты уже взрослый человек. Но если ты и дальше хочешь делать это со своей жизнью, ты должен сказать мне об этом. Сказать, чтобы я могла уйти сейчас, пока ещё могу. Потому что если я узнаю, что ты не остановился, через три месяца, шесть или год, это ранит меня намного сильнее.
– Я понимаю, – кивнул он и снова уставился на пол.
– Коул?
– Здесь даже не о чем думать, – актёр поднял голову и посмотрел на Джессику своими градиентными голубыми глазами. – Больше никогда.
Это был первый раз, когда он соврал ей, глядя прямо в глаза, прекрасно понимая, что однажды сделает это снова. И не один раз.
В то время Коул всё ещё был на ранней стадии зависимости. Молодой человек полностью отрицал наличие проблемы и верил, что контролировал ситуацию и мог бросить в любой момент.
Он и хотел бы сказать, что соврал ей тогда, потому что искренне никогда не хотел сделать это снова, но правда была в том, что Коул знал – Джессика была предельно серьёзна в своих словах о том, что уйдёт, если он продолжит это делать.
И правда была в том, что актёр не мог отказаться ни от того, ни от другого. Коул хотел сохранить отношения с Джессикой и хотел продолжать принимать порошок, который хоть на время, но давал ему передышку от тревожных мыслей. И он соврал.
Да, настоящий мужчина был бы честен и принял бы последствия честного поступка. Но вместо этого Коул выбрал другой путь – обмана и манипуляций.
В то время никто из них не знал достаточно о наркотической зависимости. И оба верили, что если они влюблены и счастливы друг с другом, этого будет достаточно, чтобы исправить ситуацию. Но правда оказалась таковой, что любого, даже самого сильного чувства будет недостаточно, чтобы побороть эту зависимость. Этот урок стал самым болезненным для них обоих.
– Теперь все в порядке? – спросил Коул, кладя свои руки на плечи девушки.
– Да, наверно. Я просто ещё не успела это осознать и принять. Ты раньше с кем-нибудь говорил об этом? Обращался за помощью?
– Да, однажды. Это было давно. И если честно, те препараты… С ними я не чувствовал себя самим собой. Они подавляли меня. Кокс типа более эффективен, – иронично усмехнулся он.
– Ты попробуешь терапию снова? Ради меня? Мне кажется, это правда может помочь.
– Да, думаю, я мог бы сделать ещё одну попытку, – кивнул Коул и сжал её ладонь, лежавшую на поверхности кровати.
Он видел, как Джессика облегченно выдохнула и, наконец, улыбнулась.
– Как думаешь, ужин уже готов? – спросила она.
– Я думаю, что ты сачкуешь и прикрываешься мной, чтобы только не готовить, – улыбнулся Коул и продолжил. – И ещё я думаю, что нас позовут, – и повалил её на кровать.
Было здорово целовать Джесс, зная, что она его простила. Чувствовать, как она отвечала ему и ёрзала под ним от нетерпения. Как обхватывала его бёдра своими ногами. Но еще Коул прекрасно знал, что будет дальше. И усмехнулся в приоткрытые губы Джессики, когда услышал стук в дверь и голос Ины:
– Эй, вы! Вы там помирились уже? Идёмте ужинать!
– Пойдём? – спросил он, продолжая скользить губами по шее Джесс.
– Через пять минут, – кивнула она, чуть поворачивая голову и открывая ему новые места для поцелуев…
