Текст книги "Древние тюрки"

Автор книги: Лев Гумилев

Бой. Диспозицию персидской армии мы находим у Саалиби. Бахрам поставил в первую линию пехоту, сзади нее – слонов (?!), на флангах – отборные части[454]454
  Tha'alibi. Histoire des rois des Perses… P. 646. В отношении слонов Саалиби, очевидно, спутал, так как, по его рассказу, они в битве не участвовали, что было бы невозможно. По другим источникам, слоны были не у персов, а у тюрок.


[Закрыть]. Кроме того, из наиболее надежных воинов был составлен заградительный отряд, имевший задачу не допускать бегства своих собственных бойцов. Его правый фланг упирался в горы Занджир-гох, левый – в р. Герируд. В тылу персидского войска был город с садами и возделанными полями, тюркюты же были принуждены довольствоваться степной и пустой частью долины. Эта диспозиция как нельзя более соответствовала принципам персидской военной теории[455]455
  Иностранцев К. А. Сасанидские этюды. С. 49.


[Закрыть].

Речь, произнесенная Бахрамом перед войском, была похожа на речи, произносимые полководцами во все времена и всегда поднимающие дух. Он сказал, что каждый должен выполнить свой долг, так как в случае бегства ни один не уйдет от меча неприятеля и не вернется к своей семье[456]456
  Tabari. Chronique… 11. P. 261.


[Закрыть]. Битва началась.

Приготовления тюркютов к решительному бою и проявленная ими готовность к борьбе насмерть произвели на персов столь сильное впечатление, что в их первых рядах чуть было не возникла паника. Лишь своевременное вмешательство Бахрама, ободрившего своих соратников, предотвратило поражение[457]457
  Firdousi. Le livre des rois. VI. P. 614.


[Закрыть]. Видя неуспех психического воздействия, Савэ бросил на персов кавалерию, которая потеснила их левый фланг, но на правом фланге и в центре была отбита. Ярость тюркютов была так страшна, что Бахрам стал думать о бегстве. Но Гератская долина была ловушкой не только для тюркютов, но и для персов. Горы загораживали пути к бегству, и Бахраму не оставалось ничего другого, как продолжать бой. Саалиби считает попытку к бегству военной хитростью Бахрама[458]458
  Tha'alibi. Histoire des rois des Perses… P. 647.


[Закрыть], но Фирдоуси верит в его искренность.

Бесплодность кавалерийской атаки побудила Савэ ввести в дело слонов, на что Бахрам ответил контратакой, использовав для этого все резервы, до сих пор тщательно сохраняемые. И тут-то сказались блестящие качества персидских лучников. Их стрелы вонзались в уязвимые места слонов – в хоботы и глаза. Наряду с простыми стрелами в слонов летели стрелы огненные[459]459
  Tabari. Chronique… II. P. 262; Firdousi. Le livre des rois. VI. P. 620; Иностранцев К. А. Сасанидские этюды. С. 80–81.


[Закрыть], т. е. обмотанные паклей и подожженные. Взбесившиеся от боли слоны потоптали собственное войско. Спасаясь от слонов, тюркюты нарушили строй и не смогли оказать должного сопротивления персам, бросившимся в рукопашную. Савэ бежал, но был настигнут и убит из лука самим Бахрамом Чубином.

После гибели вождя бегство тюркютов стало паническим. Они пытались бежать через ущелье Баророн, но узкий и длинный проход не мог пропустить сразу много людей. У его устья произошла давка, и персы беспрепятственно истребляли потерявших голову врагов. Спасся только один тюркют из десяти.

Конец войны. После битвы Бахрам на целый месяц задержался в Герате, распределяя добычу между шаханшахом и своими воинами. За это время сын Савэ, Пармуда, собрал остатки разбитых войск и попытался организовать сопротивление. Он применил кочевническую тактику внезапного набега и ночного нападения. Однажды ему чуть было не удалось захватить самого Бахрама[460]460
  Tha'alibi. Histoire des rois des Perses… P. 651; Firdousi. Le tivre des rois. VI. PP. 632–634.


[Закрыть], но остановить наступление регулярной армии партизанскими действиями было невозможно, и персы перешли Джейхун. В ночной битве тюркюты были снова разбиты, а Пармуда заперся в замке г. Пайкенда[461]461
  Tha'alibi. Histoire des rois des Perses… P. 653. Табари не дает название города. Фирдоуси называет замок Аваза, но это – название местности – около Пайкенда (см.: Minorsky V. Hudud al-Alam. London. 1937. PP. 56, 73, 185–186.).


[Закрыть]. Осажденный Бахрамом, он вынужден был сдаться, но выговорил себе жизнь и отправку к Хормизду, своему родственнику по женской линии. Хормизд оказал ему пышный прием и по заключении мира отпустил с почетом[462]462
  Tabari. Chronique… II P. 265; Tha'alibi. Histore des rois de Perses… P. 656; Firdousi. Le livre des rois. VI. PP. 656–658.


[Закрыть]. Тюркютский царевич вернулся в свою страну и спокойно управлял уделом до самой смерти в 603 г. В хрониках он известен под именем Нили-хана[463]463
  Саалиби ошибочно считает его сыном Пармуды и внуком Савэ (Пармуда – перевод на персидский язык тюркского слова буюрук – приказывающий). Динавари сообщает, что царевич не был взят в плен, а добровольно поехал к шаху для переговоров (Шмидт А. Э. Материалы по истории… С. 480–481.). Этот царевич у Динавари назван [йаль]-тегин, а не [иль]-тегин. Слово йаль имеет второе значение: освобожденный, что подтверждает идентичность Нили-хана («Суйшу»), Пармуды (Фирдоуси, Балями) и Яль-тегина (Динавари) (см.: ВВ. XX. С. 87). Был ли он взят в плен при штурме крепости Аваза или капитулировал – дела не меняет. Хормизд его освободил, и это отразилось у Динавари в написании его имени.


[Закрыть].

Так закончилась война 589 г.

Иран был на краю гибели, но победа под Гератом отдалила ее на полстолетия. Двадцать лет тюркюты не решались нарушить границы Ирана, и история этих двух соседних стран текла раздельно. Восстание Бахрама Чубина всецело относится к истории Ирана, но после поражения Бахрам бежал к своим недавним противникам – тюркютам – и был гостеприимно принят ханом. Оказав ему несколько услуг, Бахрам стал его другом и советником[464]464
  Tabari. Chronique… II. P. 302.


[Закрыть]. Хан охотно прислушивался к его планам о возобновлении гражданской войны в Иране и даже дал ему несколько войска для начала[465]465
  Tha'alibi. Histoire des rois des Perses… P. 678.


[Закрыть]. Обеспокоенный Хосрой Парвиз потребовал выдачи Бахрама, но хан с негодованием отказал. Тогда второй, более искусный посол сумел подарками склонить тюркютскую царицу на заговор против жизни претендента, и наемный убийца заколол Бахрама отравленным кинжалом. Разгневанный хан наказал убийцу[466]466
  Этот хан в персидских источниках не назван, но отмечено, что он не был родственником Парвиза (Tabari. Chronique… II. P. 298). Следовательно, это был хан восточных тюркютов Юн Йоллыг Дулань-хан, в это время воевавший со своими западными родичами и потому приютивший Бахрама.


[Закрыть].

Этот эпизод показывает, что даже после тяжелого поражения тюркюты сохранили полную независимость и не подчинялись посторонним воздействиям. Дипломатические нажимы шаханшаха не производили никакого впечатления на тюркютского хана. Аму-Дарья по-прежнему оставалась границей для политических влияний сасанидского Ирана.

Оплата. Мир 593 г. официально восстановил единство каганата[467]467
  Грумм-Гржимайло Г. Е. Западная Монголия…, С. 233; Julien S. Documents…, P. 511.


[Закрыть], а в 598 г. был возобновлен традиционный союз западнотюркютского хана с византийским императором. Шаханшах Хосрой Парвиз, возведенный на престол византийскими войсками, тяготился невыгодным мирным договором, который ему пришлось заключить с императором Маврикием. Когда же этот последний был низложен и убит, Хосрой воспользовался случаем и выступил как мститель за своего приемного отца. В 602 г. возобновилась война Ирана с Византийской империей, но в наступление персидские войска пошли лишь весной 604 г. Эта оттяжка была вызвана обострением положения на восточной границе Ирана.

Население Тохаристана культурно и экономически было связано с Согдианой и Индией, а не с Персией, которой оно было вынуждено подчиняться. Кроме того, потомки кушанских царьков и гордых эфталитов определенно предпочитали тяжелой руке шаханшаха номинальную зависимость от тюркютского хана. Поэтому, когда основные силы персидской армии были сконцентрированы на границе Месопотамии и Армении, т. е. в 603 г.[468]468
  На тринадцатом году Хосроя. В русском переводе ошибочно стоит на восемнадцатом (см.: Себеос. История императора Иракла. С. 70). Разбор ошибочных датировок этого события у Маркварта, Шаванна и Груссе см.: Артамонов М. И. История хазар. С. 143.


[Закрыть], на востоке вспыхнуло восстание и «войска кушанские рассеялись для набегов по лицу всей земли»[469]469
  Себеос. История императора Иракла. С. 72.


[Закрыть].

Хосрой поспешил прервать отдых своего лучшего марзбана Смбата Багратуни и поручил ему подавить мятеж. Несмотря на ничтожные силы (2 тыс. всадников), Смбату удалось разбить кушанов. Надо полагать, что главную роль тут сыграла внезапность нападения. Удовлетворенный успехом, Смбат разбил лагерь в Апршахре (город в Хорасане, возле Нишапура[470]470
  Там же. С. 182, прим. 52.


[Закрыть]), а сам с отрядом в 300 человек засел в городке Хрохте (?). Кушаны, видя, что им одним не справиться с персами, обратились за поддержкой к своим соседям, тюркютам. На помощь к кушанам пришло войско, во главе которого стоял Джембуху (армянское искажение титула ябгу-джабгу); в это время такой титул носил внук великого хана Тун, известный под именем Тун-джабгу. Тюркюты захватили персов врасплох. Хрохт был осажден. Смбату удалось прорваться и бежать всего лишь с тремя спутниками, а его помощник, перс Датоян, был разбит наголову. Тюркюты опустошили Иран вплоть до Рея и Испагани, но, получив «повеление от великого хагана», вернулись восвояси[471]471
  Там же. С. 74.


[Закрыть].

Мотивировка отступления тюркютов, данная Себеосом, явно неудовлетворительна. Осенью 603 г. у тюркютов «великого хагана» не было, так как именно в это время Кара-Чурин, разбитый и покинутый всеми, бежал в Тогон, ища спасения. Очевидно, как раз это обстоятельство заставило его внука вернуться домой для защиты своего удела. Таким образом, китайская победа в южном Хингане спасла Иран, а Византию поставила на край гибели.

После ухода тюркютов Смбат с новым войском бросился на кушанов. Несмотря на то, что он проник до Балха, ему не удалось закрепиться в Тохаристане, и он вернулся на Мургаб, снова ставший восточной границей державы Сасанидов[472]472
  Marquart J. Eransahr, nach der Geographic des Ps. Moses Xorenaci // Abhandlungen der Koniglichen Gesellschaft der Wissenschaften zu Goeltingen. N. F. Bd. III. Berlin, 1901. S. 67.


[Закрыть].

Зима 603/04 г. принесла персам облегчение: мощь тюркютов была сломлена китайцами, каганат разваливался на глазах, и хотя снова покорить кушанов не удалось, за восточную границу можно было уже не беспокоиться. Только тогда двинулись персидские войска на Византию.

Надо полагать, что события на восточной границе Ирана определили срок выступления персов еще в большей мере, чем учет внутреннего положения империи[473]473
  Пигулевская Н. В. Византия и Иран. С. 191.


[Закрыть], и до тех пор, пока тюркюты были бессильны, войска Хосроя Парвиза на западе шли от победы к победе.

Глава XI. АШИНА И СУЙ

Воссоединение каганата. Мир 593 г., восстановивший положение, предшествовавшее великой распре, лишил суйского императора плодов всех его усилий. Он хотел, разделив тюркютских князей, поставить их на колени и поддерживать их рознь редкими подачками[474]474
  В 593 г. был обезглавлен последний сторонник Китая Кинюй-шад, младший брат Юн Йоллыга. Труп казненного хан отправил в Китай в знак того, что в каганате императору не на кого больше рассчитывать (Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 56, 530).


[Закрыть], а вместо этого перед ним снова встал единый и могучий каганат, настаивающий на строгом выполнении торгового договора, столь убыточного для Китая. Мало того, тюркюты прислали просьбу-требование об открытии на границе рынков для меновой торговли с китайским населением[475]475
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 240.


[Закрыть]. Этим они ставили свою экономику в независимое положение и в случае конфликта могли обойтись без услуг двора, а получать необходимые товары непосредственно от производителя. Надо думать, не случайно эта «просьба» совпала с походом на Иран, так как была послана в Китай в 589 г. Очевидно, тюркюты полагали, что шелк им в ближайшее время очень понадобится, так как вот-вот их западные собратья дорвутся до Византии и караваны повезут на запад пряжу, а на восток – золото. Ян Цзянь в этот год был занят покорением царства Чэнь в Южном Китае и потому счел за благо не обострять отношений в столь неудобный момент. Но все, что делалось в ханской ставке, ему не могло нравиться.

Душой всех антисуйских настроений была царевна из дома Чжоу, которая не могла простить императору предательского истребления всех своих родственников. Тот, желая убедить ее в бесполезности мечтаний о мщении, прислал ей в дар драгоценный дверной щит, принадлежавший императору дома Чэнь. Этим он дал понять, что уже весь Китай принадлежит ему, но он только подлил масла в огонь. Царевна ответила на подарок элегией, содержавшей многозначительные намеки:

 
Предшествует слава и почесть беде.
Ведь мира законы – трава на воде.
Во времени блеск и величье умрут,
Сравняются, сгладившись, башня и пруд.
Пусть ныне богатство и роскошь у нас,
Недолог всегда безмятежности час.
Не век опьяняет нас чаша вина,
Звенит и смолкает на лютне струна.
Я царскою дочерью прежде была,
А ныне в орду кочевую зашла,
Скитаясь без крова, и ночью одной
Восторг и отчаянье были со мной.
Превратность царит на земле искони,
Примеры ты встретишь, куда ни взгляни.
И песня, что пелась в былые года,
Изгнанницы сердце тревожит всегда[476]476
  Переложение прозаического перевода, приведенного Н. Я. Бичуриным (см.: Собрание сведений…, Т. I. С. 240.)


[Закрыть].
 

Император усмотрел в этих стихах пожелание ему стать жертвой мирового закона превратности, а также твердую непримиримость царевны, но смог в отместку только уменьшить количество подарков, а затем, воспользовавшись тем, что у царевны оказался любовник, лишить ее титула, что отнюдь не уменьшило ни ее влияния в орде, ни ее недоброжелательности к китайскому императору.

Император не без основания отнесся к элегии изгнанницы с полной серьезностью. В 593 г. в ханскую ставку пробрался из Китая некий Ян Хинь и рассказал о том, что сами китайцы не в восторге от режима Суй и готовят восстание. Дулань-хан сделал из этого немедленный вывод и перестал посылать в Китай дань, которую должен был выплачивать по договору 584 г. Царевна наладила союз с князем Бухары Нили-ханом (сыном Янг Соуха, внуком Кара-Чурина, который был убит Бахрамом Чубином в 589 г.) и тем самым укрепила антикитайскую партию в орде.

Все это было для суйского правительства тем более грозно, что Ян Хинь не солгал: в Китае действительно развертывалась борьба против династии Суй. В 594 г. вследствие засухи возник голод, но император отказался выдать голодающим хлеб из казенных амбаров. В 597 и в 600 г. на юге вспыхнули восстания такой силы, что на подавление была брошена армия в 50 тыс. человек[477]477
  Шан Юэ. Очерки…, С. 185.


[Закрыть]. По-видимому, Ян Хинь был посредником между мятежниками и тюркютами. Не исключена была возможность, что суйская империя окажется зажатой в клещи. Но тут снова выступил на сцену Чжан-сунь Шэн.

Клин вбит. Чжан-сунь Шэн прибыл в 594 г. в ханскую ставку как полномочный посол и столкнулся там с настоящим заговором, направленным против Суйского дома. Во главе заговорщиков стояли царевна и ее любовник, согдиец[478]478
  Pulleyblank E. G. A Sogdian colony in Inner Mongolia // Toeung Pao. 1952. Vol. 41. № 4–5. P. 318; ср.: Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 531.


[Закрыть] Аньсуйкя, но наибольшую опасность представлял Ян Хинь, которого Чжан-сунь Шэн должен был изловить во что бы то ни стало. Хан отказался выдать эмигранта, заявив, что его в ставке нет. Лазутчик сумел подкупить одного из приставленных к нему тюркютов, с помощью его нашел заговорщика и открыл хану интриги царевны. Хан и вельможи были смущены и выдали Ян Хиня[479]479
  Julien S. Documents…, Vol. 3. PP. 511–512.


[Закрыть]. Но Чжан-сунь Шэн не остановился на этом. Цель его была в том, чтобы снова внести раскол в тюркютский каганат, на этот раз он нашел нужного ему князя. Это был наследник престола, двоюродный брат хана, Жангар (кит. Жаньгань).

Он имел удел на северо-востоке и титул хана Толесов (Тули-хан); ему подчинялись вассальные племена киданей, хи (татабы) и шивей (татары). Как сын Чуло-князя, он имел много сторонников. Он был беспринципен, завистлив и труслив, т. е. имел все качества, присущие изменнику.

«Юн Юйлюй (Юн Йоллыг), – докладывал Чжан-сунь Шэн, – непостоянен и вероломен. Одна лишь вражда к Дяньгу (Кара-Чурину) заставляет его в настоящее время искать поддержки императора. Если согласиться на его просьбу, он, усилившись, возмутится. Получив в жены царевну, он воспользуется значением, которое придаст ему этот брак, чтобы победить Дяньгу и Жаньганя. Нужно опасаться, что тогда будет очень трудно обуздать его честолюбие. С другой стороны, Жаньгань доказал свою искренность. Он также просит в жены царевну, и эту просьбу было бы хорошо удовлетворить. Так как войск у него мало, то его можно переселить на юг и обратить в заслон против Юн Юйлюя»[480]480
  Julien S. Documents…, Vol. 3. PP. 512–513.


[Закрыть].

Этот план был принят и выполнен в 597 г.[481]481
  Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 104.


[Закрыть]. Внутри тюркютского каганата образовалась китаефильская партия. А китайцы готовились к новой войне, в неизбежности которой никто не сомневался.

Получение царевны и ежегодных даров под видом приданого было той приманкой, мимо которой не могли пройти тюркютские князья. Жангару невеста была обещана с условием уничтожить царевну из дома Чжоу. Жангар употребил прием, действовавший во все времена: он оклеветал царевну перед ханом. Провокация удалась. Хан поверил клевете и в гневе убил царевну. Жангар был достаточно сообразителен, чтобы сразу после убийства уехать в свой удел, и, когда клевета открылась, он был в относительной безопасности. В распрю вмешался суйский император и дал понять, что поддержит предателя всеми силами. Хан был вынужден отступить. Но теперь он всецело поддался влиянию своего двоюродного деда Кара-Чурина Тюрка (Дяньгу), который стал фактическим правителем каганата, сохранив скромный титул хана тардушей (Дату-хан) Неизбежность войны стала очевидна не только китайцам, но и тюркютам.

Начало войны. В момент назревавшего конфликта обстоятельства начали складываться в пользу Китая. В Тогоне в 591 г. умер энергичный хан Куалюй, и, хотя его сын Шифу за попытку вступить в союз с Китаем заплатил жизнью, младший брат убитого Фуюнь в 597 г. занял нейтральную позицию и тем[482]482
  Бичурин Иакинф. История Тибета…, С. 87. 1) Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 241.


[Закрыть] освободил суйское правительство от забот по охране западной границы. Это позволило китайцам сосредоточить свои основные силы на берегах Желтой реки.

В 597 г. они переселили своего ставленника Жангара на юг, в приордосскую степь, и не жалели для него денег, которые он тратил на подкуп своих соплеменников[483]483
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 241.


[Закрыть]. Принял меры и Кара-Чурин. Он поспешил обеспечить свой тыл. Приволжские угуры, восставшие против тюрок, были усмирены. Десять тысяч угуров – племена тарниах, кочагир и забендер – бежали в Паннонию и присоединились к аварам[484]484
  Артамонов М. И. Очерки…, С. 41; Chavannes E. Documents…, P. 248.


[Закрыть].

В 598 г. Кара-Чурин направил посольство в Константинополь, к императору Маврикию, с целью возобновления прежних дружественных отношений. Он извещал, что успокоил внутренние раздоры в своей державе и покорил всех врагов[485]485
  Артамонов М. И. Очерки… С. 39.


[Закрыть]. Отказ от экспансии в сторону Кавказа должен был послужить платой за прекращение византийских интриг в прикаспийских районах. Среднюю Азию Кара-Чурин держал крепко: в Пайкенде (Бухаре) сидел его внук Нили-хан, а в Шаше (Ташкенте) – другой внук, Шегуй[486]486
  Grousset R. Histoire de l'Extreme-Orient. P. 233. Имя Шегуй по смысловому значению иероглифов значит колчан и могло бы быть сопоставлено с тюркским словом сагдак, но наличие того же имени у южных сяньби-муюнов в Ляодуне и Тогоне – дает основание предположить прямое заимствование имени еще во времена монголоязычия орды Ашина.


[Закрыть]. В 597 г. тюркюты произвели набег на границу, а в 598 г. китайская армия, предводительствуемая князем Сю, выступила из Линчжоу[487]487
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 241.


[Закрыть]. Война началась.

Но прошедшие пять лет мира были неплохо использованы китайцами. Один из пограничных офицеров, Ли Юань, будущий основатель династии Тан, сам полутюрк по происхождению, обнаружил крупный военный талант. Он последовательно и терпеливо приучал своих солдат к новому строю, заимствованному у тюркютов; солдаты должны были жить в юртах, питаться мясом и молоком, ездить верхом и участвовать в облавных охотах. Он добился того, что его солдаты по боевым качествам перестали уступать тюркютам[488]488
  Бичурин Иакинф. История Китая.


[Закрыть]. Кроме этой вновь организованной конницы китайцы располагали отрядами Жангара, измена которого наконец выплыла наружу.

Первые столкновения зимой 598–599 г. были удачны для китайцев[489]489
  Julien S. Documents…, Vol. 3. PP. 515–516.


[Закрыть], но Кара-Чурин и Дулань-хан, используя маневренность тюркютской конницы, обошли китайские линейные войска и обрушились на ставку Жангара, которая была расположена к югу от Великой стены. Изменники были застигнуты врасплох, но сражались отчаянно, не надеясь на пощаду. И они были правы: братья, дети и все родственники Жангара были убиты, а сам он под покровом ночной темноты спасся в сопровождении лишь пяти всадников и Чжан-сунь Шэна.

Утром вокруг него собралось еще около сотни воинов, но Жангар пал духом и стал уговаривать своих сторонников переметнуться обратно, к Кара-Чурину Тюрку, бывшему другом его отцу. Рассчитывая на старые связи, он предполагал спасти свою жизнь, забывая, что жизнь его соратников не гарантируется ничем. Последние колебались, и Чжансунь Шэн использовал время для того, чтобы послать гонцов в гарнизон ближайшей крепости. По его приказу там зажгли сторожевые огни, и Чжан-сунь Шэн объяснил встревоженному Жангару, что большое количество факелов указывает на приближение сильного врага. Испуганный Жангар позволил увести себя в крепость, откуда был доставлен ко двору императора[490]490
  Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 104–105; Julien S. Documents…, Vol. 3. PP. 518–519; Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 241–242.


[Закрыть]. Ян Цзянь был достаточно умен и проницателен, чтобы понять, как важно и полезно для Китая посадить на тюркютский престол такое ничтожество. Надеяться на него было нельзя, но вертеть им было легко и просто. А ведь он был законным наследником хана у народа, привыкшего почитать закон и династию. Даже лишенный сил и средств, Жангар продолжал оставаться центром притяжения для тюркютов, не уживавшихся с Кара-Чурином. К нему переметнулся Тюзлюк (кит. Дусулу), младший брат Дулань-хана, а немного времени спустя китайское золото умножило число приверженцев Жангара.

Летом 599 г. китайские генералы Гао Фань и Ян Со столкнулись с Кара-Чурином[491]491
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 242.


[Закрыть]. В «Истории Китая» Бичурина имеется только одно описание битвы со всеми тактическими подробностями. Это описание битвы 599 г. Так как указанная работа Бичурина не издана, то имеет смысл привести соответствующий текст полностью.

«Прежде генералы, сражавшиеся с туцьзюевцами (тюркютами), видели, что конница их стремительно вторгается в линию; они так располагали фронт, чтобы колесницы, пехота и конница взаимно могли друг друга подкреплять. Из рогаток составляли батальон-каре, и конница находилась внутри оного. «Сей древний способ, – сказал Ян Со, – недостаточен к одержанию победы». Почему и поставил вперед конницу. Дату-хан (Тардуш-хан, Кара-Чурин Тюрк) с радостью сказал: «Это небо награждает меня». Он сошел с лошади, возвел глаза на небо и поклонился. Потом со 10 000(?) конницы прямо пошел вперед. Чжулохеу (китайский офицер) сказал: «Неприятели еще не выстроились порядочно, надобно учинить нападение» – и с лучшей конницей выступил против них. Ян Со вслед за ним наступил с главною армией, и туцьзюесцы совершенно разбиты. Убитых и раненых было бесчисленное множество»[492]492
  Бичурин Иакинф История Китая. VII.


[Закрыть].

Анализируя этот рассказ, можно констатировать, что тюркюты имели конный строй, похожий на казачью лаву. Целью атаки было прорвать линию противника и, вызвав замешательство, рубить бегущих. Преждевременная радость тюркютского хана была вызвана тем, что он, видя разделение сил противника, предполагал разбить его по частям. Но китайцы на этот раз вырвали из рук тюркютов инициативу. Контратака конницы смягчила удар и расстроила боевые порядки тюркютов. Пехота, введенная в схватку, решила дело численным перевесом. Кроме того, пехотинец в рукопашной схватке сильнее кавалериста, так как он более поворотлив и менее уязвим.

Другая армия, состоявшая из восточных тюркютов и предводительствуемая Дулань-ханом, действовала удачнее и так стеснила Жангара, что китайцы были вынуждены принять его в свои пределы. Под пастбища ему были выделены степи северного Ордоса и прилегающие к ним предгорья Алашаня[493]493
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 242. Между Хя-чхеу и Шен-чхеу. Хя-Чхеу, т. е. Сячжоу в Ганьсу, а Шев-чхеу – город в северовосточном углу Ордоса (см.: Там же. Т. III. С. 64, 75.).


[Закрыть]. На защиту его кочевий были выдвинуты китайские войска. Император приблизил к себе Жангара и не жалел дорогих вещей на подарки изменникам. Эта политика оправдала себя. Из среды сторонников Жангара Чжан-сунь Шэн вербовал лазутчиков. Посланные потом в ханскую орду, они, оставаясь нераскрытыми, вносили в ряды тюркских войск паническое настроение[494]494
  Julien S. Documents…, Vol. 3. PP. 519–520.


[Закрыть]. Сам хан, вероятно под влиянием искусных рассказчиков, подействовавших на его воображение, стал видеть по ночам страшные видения: кровавый дождь, падающий с созвездий, красную радугу и т. п.

Суеверные кочевники были приведены этими рассказами в состояние крайнего нервного возбуждения. Наконец, Дулань-хан был убит в своей палатке, и деморализованная армия остановила наступление, сулившее ей верный успех (600 г.).

Кара-Чурин Тюрк «сам объявил себя ханом»[495]495
  У Бичурина ошибочно переведено без выбора.


[Закрыть], но он был слишком стар и слишком непопулярен среди восточных тюркютов, с которыми перед этим воевал, чтобы успешно довести до конца еще далеко не выигранную войну.

Богю-хан. Кара-Чурин Тюрк принял титул Богю-хан, т. е. герой[496]496
  Chavannes Е. (Documents…, P. 155), Liu Mau-tsai. (Die chinesischen Nachrichten…, S. 59) пишут бильге – мудрый. Ср. с персидским написанием его биягу, означающим величие. (Наршахи. История Бухары. Ташкент. 1897. С. 12–13.). Китайцы слово Бильге транскрибируют как Бигя.


[Закрыть], но общего признания он не смог добиться, и в орде «открылись большие замешательства»[497]497
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 242.


[Закрыть]. Чжан-сунь Шэн продолжал свою подрывную деятельность: его агенты проникли в степи и начали подбивать на восстание телеские племена. Расчет Чжан-сунь Шэна был правилен. Телесцы составляли большую часть населения, они были храбры, вольнолюбивы, и подчиненное положение не могло их не тяготить. Тюркюты «их силами геройствовали в пустынях севера»[498]498
  Там же. С. 301.


[Закрыть], т. е. заставляли проливать кровь ради величия каганата. Пока каганы были победоносны, телеские племена держались лояльно, но, как только узурпация Кара-Чурина возмутила умы и сердца, их верность начала колебаться.

Положение нового хана было чрезвычайно трудным. Он воцарился вопреки закону о престолонаследии и тем самым дал всем своим недругам мощное оружие – лозунг: «Борьба против узурпатора».

Главный враг его – изменник Жангар – оказался законным наследником престола, а так как за него говорило китайское золото, щедро рассыпаемое в степи, то права его становились с каждым часом все более реальными.

Вместе с этим положение на фронте становилось все более напряженным. По совету Чжан-сунь Шэна китайцы отравили источники в зоне военных действий[499]499
  Бичурин Иакинф. История Китая; Julien S. Documents…, Vol. 3. P. 524.


[Закрыть], и тюркютам пришлось отступать. Отступление прошло в полном порядке, о чем свидетельствовало ничтожное число потерь – тысяча убитых, сотня пленных, несколько тысяч голов отбитого скота. Гораздо важнее для китайцев было другое – тюркютские старейшины начали перебегать к Жангару[500]500
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 242; Julien S. Documents…, Vol. 3. P. 526.


[Закрыть]. Но Кара-Чурин был еще силен.

В 601 г. он снова вторгся в Китай и разбил армию генерала Хань Хуна. Другой отряд тюркютов разгромил кочевья Жангара и увел людей и скот. Спешно снаряженная китайская армия отбила у тюркютов добычу, но не могла помешать новому набегу[501]501
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 243.


[Закрыть].

Однако агенты Жангара, посланные им по приказанию Чжань-сунь Шэна, возмутили телесцев против тюркютского хана. За оружие взялись десять племен, среди которых были не только телесцы, но и абары. Восстание охватило колоссальную территорию: от Селенги на северо-востоке до Тянь-Шаня на юго-западе[502]502
  Грумм-Гржимайло Г. Е. Западная Монголия…, С. 236–237; Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 555.


[Закрыть]. Западные тюркюты были разбиты повстанцами. Нили-хан погиб[503]503
  Прямого указания на это нет, но с этих пор он в источниках не упоминается (см.: Chavannes E. Documents…, P. 51).


[Закрыть], а его брат Тун-джабгу[504]504
  Полагают, что это был именно Тун, хотя в источнике он упомянут только по титулу. Сомнения Лю Мао-цзая (Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 537) неубедительны, так как он не учитывает семантику термина ябгу.


[Закрыть] бежал, но окраина каганата за Тарбагатаем осталась лояльной династии Ашина.

Еще хуже было на востоке. Кара-Чурин оказался отрезанным от своего наследственного удела, и восточные тюркюты, увидя его критическое положение, разбежались, покинув своего хана в беде[505]505
  Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 108.


[Закрыть], а татабы[506]506
  Ibid., S. 538.


[Закрыть] предложили покорность Китаю. Кара-Чурин бежал в Тогон и там был убит тибетцами. Когда же Чжан-сунь Шэн торжественно привел в степь Жангара и как законного наследника объявил его ханом, то сопротивляться было некому.

Брат и наследник Нили-хана, Басы-тегин, попробовал покорностью отстоять свой удел – Бухару. Вместе со своей женой, китаянкой Сян-ши, которую он также унаследовал от погибшего брата. Басы (кит. Поши) – тегин приехал в Китай, но был там задержан (604 г.)[507]507
  Дата приезда Поши-тегина в Китай; в «Суйшу» – 600 г. Однако Шаванн вполне убедительно доказал, что эта дата ошибочна. Басы (тюркское), как и Поши (китайское), означает жертва, обиженный. Это не имя собственное и не титул, а прозвище, которым тюрки и китайцы стали называть обманутого и погубленного изменой князя, сменившего престол на тюрьму. Подлинное имя его осталось неизвестным.


[Закрыть]. Ханом западных тюрок оказался Таман (кит. Дамань) – малолетний сын Нили-хана.

Унижение ханов. В расцвете могущества Суйского дома умер его основатель Ян Цзянь, император Вэнь-ди (июль 604 г.), причем внезапность его смерти вызывает подозрение, что он был убит[508]508
  Cordier H. Histoire generate… P. 387.


[Закрыть]. Его сын Ян Гуан вступил на престол под именем Ян-ди. Он продолжил завоевательную политику отца.

В конце 604 г. империя Суй могла праздновать полную победу. Китайский ставленник – изменник Жангар стал признанным ханом Восточного каганата, который с этого времени навсегда отделился от Западного.

Восстание телесцев бассейна р. Селенги утихло, как только китайцы перестали его поддерживать, но Джунгария и бассейн Тарима не вернулись под скипетр восточнотюркютского хана. Номинально они вошли в состав Западного каганата. Однако телеские племена киби (на северных склонах восточного Тянь-Шаня) и сеяньто (на южных склонах хребта Алтаин-нуру) проявили значительно больше свободолюбия, чем их восточные соплеменники. Два года упорной войны с западными тюркютами (605–606) принесли им победу и свободу[509]509
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 280; Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 350; Chavannes E. Documents…, P. 89; Грумм-Гржимайло Г. Е. Западная Монголия…, С. 238–239. За исключением Н. Я. Бичурина, все перечисленные авторы восстанавливают ход событий, опираясь на текст повествования об уйгурах («Таншу». Гл. 217; «Цзю-Таншу». Гл. 195; Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 301), не замечая, что текст, воспринятый без критики, приводит к абсурду. Основанием для такого толкования является дата восстания, которую я считаю ошибочной. Привожу текст по Лю Мао-цзаю. В первый год правления Да-йе (605 г.) Чуло-хан (западных) тюркютов напал на телеские племена и обложил их тяжелой податью, но, опасаясь возмущения, он собрал несколько сот их предводителей (у Бичурина: старейшин) и убил их всех. Из-за этого телесцы восстали. Объединились телеские племена бугу, тонгра, уйгуров, байырку и аймак [бу] фуло. Верховный вождь их имел титул сгинь. Позднее они сами назвали себя – уйгуры. Уйгуры живут к северу от сеяньто на р. Со-лин (Селенга). Все упомянутые здесь племена обитали к северу от р. Толы и не как не могли соприкоснуться с западными тюркютами, занявшими прежнюю усуньскую землю, т. е. Семиречье. Племена же, воевавшие с западными тюркютами в 605–606 гг. – киби и сеяньто, – не названы. Этого достаточно для заключения, что мы имеем два описания разных событий, и, учитывая титул хана, правильно отнести уйгурское восстание к царствованию восточнотюркютского Чуло-хана (619–620). Для этого надо лишь допустить, что в источник вкралась описка переписчика и вместо правление Да-йе надо читать: правление Удэ. При этой поправке становится реальными все прочие сведения и логичным сам ход событий который до сих пор изобиловал натяжками.


[Закрыть]. Подробности этой войны не сохранились, но в результате ее в Джунгарии возникло самостоятельное телеское государство, во главе которого встал князь племени киби – Гэлэн, принявший титул Мохэ-хан. Эта победа была обеспечена сочувственным отношением Китая[510]510
  В источнике сказано: Чуло-хан начал беззаконно управлять. (Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 279–280.). Здесь мы имеем не реальную оценку, ибо Чуло-хан Таман был еще младенцем, а выражение отрицательного отношения к Западнотюркютскому каганату.


[Закрыть] к образованию нового кочевого государства, вклинивавшегося во владения тюркютов и служившего мостом для китайского проникновения в степь. Дружба с Китаем обеспечила Гэлэну безопасность его северо-восточной границы, ибо Жангар, управлявший восточными тюркютами, действовал исключительно в интересах императора. Благодаря создавшемуся благоприятному положению телесцы приобрели необходимые для всякого кочевого общества территории с оседлым населением – оазисы Карашар, Турфан и Хами[511]511
  Chavannes E. Documents…, P. 89. N. 3.


[Закрыть].

Несмотря на то, что Гэлэн принял титул хана, порядок, установленный в Джунгарии, не походил на строгую систему, принятую у тюркютов. Вождь сеяньтосцев Ишибо, подчинившийся Гэлэну, сохранил власть над своим племенем. На месте осталась династия в княжестве Гаочан, и нет никаких сведений об усилении власти верховного правителя. По-видимому, телеское государство в Джунгарии можно рассматривать как племенной союз.

Положение тюркютов в Восточном каганате нельзя было назвать блестящим. Новый хан, Жангар, жил в Ордосе под защитой китайских копий и боялся показаться в степь, где одни подданные ненавидели его как тюркюта, а другие как изменника и китайского ставленника. Чувствуя, что благополучие его зиждется исключительно на поддержке Китая, Жангар шел на большие уступки, чем от него требовали. Например, хан предложил императору Ян-ди, что он заставит своих подданных переменить одежду и законы на китайские[512]512
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 244.


[Закрыть]. Но Ян-ди воспротивился этому, так как такое нововведение должно было еще уменьшить популярность Жангара в степи и могло вызвать новые смуты, а Жангар был очень нужен китайцам.

В 605 г. восстание киданей было подавлено при помощи 20 тыс. тюркютов[513]513
  Бичурин Иакинф. История Китая…


[Закрыть]. Кроме того, орда Жангара могла быть использована против других северных кочевников.

Традиционный путь на запад преграждало Китаю царство Тогон. Отношения с Тогоном всегда были напряженными, а около 603 г. Тогон сделался центром притяжения антикитайских сил в степи. В 604 г. именно там пытался найти спасение враг Китая – Кара-Чурин Тюрк и вместе с ним к берегам Кукунора бежали те татабы, которые не склонили голову перед «сыном Неба»[514]514
  Грумм-Гржимайло Г. Е. Западная Монголия…, стр. 237.


[Закрыть]. Жангар, став ханом, разорвал союз тюркютов с Тогоном, что полностью изолировало Тогонское царство. Но хан Фуюнь успел подготовиться к неизбежному китайскому вторжению, а Ян-ди не решался на тяжелую войну. Он нашел способ унизить Тогон чужими руками.

Китайский посол явился к малолетнему западнотюркютскому хану и угрожал нападением на него совместно с восточными тюркютами. Он заявил также, что если западнотюркютский хан не согласится признать себя вассалом Китая, то его мать, содержащаяся как заложница, будет казнена. Подчинение Китаю хан должен был доказать. Ему было предложено послать войско для нападения на Тогон с тыла[515]515
  Бичурин Н. Я. Собрание сведений…, Т. I. С. 281.


[Закрыть]. Условия были приняты, и в 608 г. тюркюты ударили на Тогон с запада[516]516
  Бичурин Иакинф. История Тибета…, С. 88.


[Закрыть], откуда тогонцы не ожидали нападения. Не встретив сопротивления, тюркюты ворвались в Цайдом, перебили тех, кто не успел скрыться в горы, и захватили огромную добычу.

Возникает вопрос: почему Чуло-хан, вернее, его опекуны согласились на столь невыгодную сделку и каким образом они провели свои войска через владения враждебного им Мохэ-хана Гэлэна? По-видимому, стараниями китайского посла западные тюркюты добились мира с телесцами. Это было наградой за покорность и помощь, а также компенсацией за унижение каганата. Только так можно объяснить факты истории в аспекте сложившейся ситуации[517]517
  Грумм-Гржимайло Г. Е. Западная Монголия…, С. 240.


[Закрыть]. Действительно, после 608 г. война западных телесцев с западными тюрками утихла.

Император Ян-ди счел момент удобным для броска. В 608 г. китайские войска без объявления войны вступили в Тогон. Хан Фуюнь со своим кочевым народом бежал на юг, «в Снежные горы», а отставшие были пленены китайцами и отправлены на строительство павильонов для императорских наложниц. Завоеванные земли суйское правительство начало заселять ссыльными преступниками и ввело там китайскую администрацию.

В 609 г. выступил с огромным войском сам Ян-ди и попытался изловить хана Фуюня, засевшего в горах. Но полководцы, решившиеся проникнуть в горы, сложили там свои головы. Однако хан был принужден отступить в Амдо, к кочевым горцам, у которых он нашел приют и безопасность. Ян-ди, не задерживаясь у Кукунора, продвинулся с войском дальше на запад и там пожал лавры завоевателя, не встретив никакого сопротивления. К нему явились владетели Гаочана (Турфан), Иву (Хами) и 27 других мелких князьков с изъявлениями покорности[518]518
  Mailla J. A. M. Histoire generale… PP. 513–514.


[Закрыть]. Правда, там не было представителей Кашгара, Кучи, Хотана и Карашара, но земли до Лобнора и Черчен-Дарьи вошли в состав Китайской империи.