Текст книги "Полярная звезда. Эпизод 1. Стартель, объединяющий сердца (СИ)"
Автор книги: Лесса Каури
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– К тебе! – лукаво улыбнулась она.
Совместные выходные выпадали не часто, так почему не провести их в праздности и неге люксовых апартаментов?
– Через пятнадцать минут у лифта, – Максим поцеловал её в затылок и, шепнув: – Сюда идут! – исчез из душевой, будто испарился.
Спустя мгновение в душевую зашла давешняя пожилая дама и заняла соседнюю кабинку.
София с наслаждением вымылась, оделась и, не заморачиваясь причёской, покинула 'Устрицу'. С Максимом Новаком они встречались уже полтора года, случайно познакомившись на корпоративе, посвящённом тридцатилетию 'Полярной звезды'. Глава Службы безопасности стартеля подошёл к Загайской, только назначенной стадмином блока номер пять, с бокалами шампанского и поздравлением. Она была удивлена человеку такого уровня, уделяющему внимание подобным мелочам. Однако Новак ничего не делал просто так. 'Увидел тебя и решил затащить в постель, – позже честно признался он, – просмотрел инфу, сразу нашёл повод познакомиться!'
Максим уже ждал у лифта, говорил негромко что-то в коммуникатор. Увидев Софию, активировал кабину, пропустил её вперёд, поднёс 'собачку' к панели управления.
– Домой!
Кабина тронулась – сначала вниз на несколько уровней, потом горизонтально налево. Под стеклянным полом проплыла центральная оранжерея, купола пальм, подобные куполам храмов, цветники, переплетения лиан, с которых свисали тяжёлыми гроздьями экзотические бутоны.
Лифт прибыл в ту часть стартеля, где были выделены жилые апартаменты для руководителей высшего уровня. Помещения здесь походили на аналогичные уровней люкс, но не были украшены цветами, картинами, статуэтками и прочими, приятными глазу, никчёмными предметами роскоши. 'Дорого, просто, лаконично!' В связи с поздним временем коридоры пустовали, лишь шастали бесшумными мышатами спарки, охотясь за пылинками.
– Голодная? – поинтересовался Новак, открывая дверь своих покоев и пропуская Софию.
– Есть немного, – призналась она. Скинула туфли у входа, по-хозяйски прошла в ванну, выдвинула полку шкафа, которая уже какое-то время считалась её собственной.
Здесь лежали майка и шорты, средства по уходу за собой.
Пока она переодевалась, Максим приготовил ужин – его кухонный комбайн выдавал куда больше пищевых вариаций, чем стандартный. Овощи на пару, куриная грудка, сладкое пюре из айвонга – одного из самых душистых и вкусных фруктов с Афродиты.
Повесив служебную форму в шкаф, Загайская прошлёпала на кухню – не студио, а самую настоящую отдельную кухню, украшенную этническими африканскими мотивами.
– Она пришла, она снова пришла! – раздался певучий голос из соседней комнаты.
– Здравствуй, Аленький цветочек! – откликнулась София, невольно улыбнувшись.
Растение высотой в полметра, увенчанное пурпурным цветком-граммофоном, в глубине которого был скрыт маленький зев с самыми настоящими ярко-красным язычком, зелёными острыми зубками и розовыми губами называлось вессилюга, произрастало на Вирсанте-семь, мире в созвездии Кита, населённом гуманоидоподобными существами с большими ушами и синей кожей, вирсами. Цветок обладал интеллектом уровня говорящего попугайчика – с одной стороны, выучив несколько слов, нёс всякую ахинею, с другой, ахинея иногда звучала подозрительно к месту. Стоило подобное развлечение, как двухместная яхта класса планетарная станция – земля, но Максим утверждал, что удовольствие от общения того стоит. Служащим стартеля запрещалось иметь домашних животных, однако вессилюга под статус животного не попадал, да и передвигаться самостоятельно не мог.
Загайская миновала кухню и зашла в огромную гостиную со старвью в противоположную от планеты сторону. За прозрачной переборкой тянулся парсеками чёрных полей космос, пронизанный светом звёзд. На подоконнике, как и полагалось любому уважающему себя цветку, в специальном контейнере с идеально подобранным гумусом, системами полива и удабривания, шевелил листьями вессилюга, которого София, едва увидела, стала называть просто Васькой или Аленьким цветочком.
– Васька, привет! Как поживаешь? – подойдя, она пожала ему лепесток, будто дружескую руку. – Надо же, как долго ты цветёшь! Молодец!
– Против овец! – тут же отозвался собеседник.
– И не надоело тебе смотреть на звёзды? – задумчиво поинтересовалась она, опершись руками о подоконник, поднимаясь на мыски и потягивая одну ногу за другой. После тренировки любая растяжка была приятной.
– Вечность, – ответил цветок, – это такая скука!
София засмеялась. Сказано было голосом Новака.
– Васька тебя сдал, – она не обернулась, хотя сильные руки уже обнимали её под грудью и откидывали на горячее широкое тело, – так и вижу, как ты стоишь у окна, смотришь в глубины космоса и ругаешь вечность!
– Не ругаю – констатирую, – пояснил Максим. – Ужин готов, пойдём!
– Транспорт к шлюзу номер десять! – тут же отозвался вессилюга.
– Болтун! – хмыкнул хозяин.
– Что будем пить? – спросил он уже на кухне, открывая дверь бара. – Есть лёгкое вино с Фроди, урожая этого года...
– Давай вино! – прервала Загайская, приступая к еде. – В отпуск слетаю на планету, посещу виноградники, давно мечтала. У них ягоды размером с кулачок, представляешь?
Она сжала руку в кулак и потрясла перед носом Новака.
Тот кивнул, ловко откупоривая бутылку и разливая по бокалам душистый розовый напиток.
– У них ещё и листья как у земных лопухов. Видела когда-нибудь лопухи?
– Конечно видела! – обиделась София. – Родители после выхода отца на пенсию живут на небольшой ферме на Земле. Там задний двор как раз порос этими самыми лопухами. Похожи на слоновьи уши!
– Или на уши вирсов! – Новак сел напротив и поднял бокал: – За тебя, София!
– За тебя, Максим! – отозвалась она.
– Как дела на работе?
Загайская пожала плечами. Даже мысли не пришло пожаловаться на выходки Энтони Фирса. 'Занимать руководящую должность и не справляться с персоналом – мыслимо ли это?'
– Всё нормально. Переживала из-за новой гостьи, Наны Тасали... Ну, ты знаешь?
Новак кивнул, подлил ещё вина.
– Но она оказалась очень спокойным клиентом. Скандалов не закатывает, к стюардам не пристаёт, в номер заказала лишь любимые розы и определённый сорт минеральной воды. И то, и другое приходится доставлять с Афродиты. Разве это дорогая плата за спокойствие стадмина?
– Повезло, – резюмировал Новак. – По-моему, звёзды эстрады как маленькие собачки – не в меру нервозны, всё время мёрзнут, дрожат от любого взгляда или звука, но всегда готовы укусить за что достанут!
Загайская засмеялась. Опыт собеседника позволял ему говорить такие вещи со знанием дела.
Так, болтая ни о чём, они провели ужин и отправились в спальню Новака, выбирать в голографе атмосферу нынешнего свидания и заниматься сексом. Любовью Загайская никогда это не называла, чётко расставив для себя точки над 'и'. Новак, похоже, достиг карьерной вершины в 'Полярной звезде', а она только карабкалась на неё и останавливаться не собиралась. Брак сейчас был бы совсем ни к чему, да и не поступало от партнёра ни намёков, ни предложений подобного характера. Видимо, свобода одинокого самца для Максима была дороже ежедневных близких отношений с женщиной. Или с несколькими?..
Вечером следующего дня София вернулась к себе и чертыхнулась, когда увидела на экране связи пропущенный вызов от матери. Сеанс за счёт стартеля Загайской по статусу полагался ежемесячный, и она всегда использовала его для связи с Землёй. А тут забыла, и вот результат!
Заварив чашку крепкого чая, София набрала позывные дома. Спустя положенное время на экране появился отец. Бывший марсианский геолог, он сильно сдал в последнее время, что и стало причиной переезда на 'фермерскую' Землю. Впрочем, мамина деятельная натура и здесь нашла выход: Рината Загайская устроилась врачом сельскохозяйственного домена, в котором располагался их участок, и сейчас, как назло, отбыла на вызов, что означало встречу с ней лишь в следующем месяце.
– Доча! – обрадовался Александр Загайский. – Ты выглядишь, как звезда! Работа вдали от дома идёт тебе на пользу!
– Не начинай, папа, – засмеялась София.
Отец был недоволен, когда после окончания Академии межзвёздного туризма умница и красавица дочь сообщила о желании покинуть Солнечную систему. Конечно, родным хотелось чаще видеть её, но у красавицы и умницы были свои планы.
– Да я серьёзно, – не улыбаясь, ответил отец. – Действительно, отлично выглядишь. Ты не влюбилась?
– Это был мамин вопрос, признайся, – лукаво посмотрела на него она.
– Ну конечно, мамин, – улыбнулся отец. – Когда ты собираешься прилететь?
– Не знаю, па! Много работы!
Она была честна перед отцом и знала, тот поймёт – и сам, и жена всегда были трудоголиками, ставя работу превыше всего. Лишь в последние годы приоритеты изменились. Чем считать это – мудростью или старостью, София предпочитала не задумываться.
Александр коснулся пальцами экрана. Дочь ответила на движение. Нет, они не могли ощутить прикосновения рук, но сердца близких людей говорили друг с другом на своём языке.
– Хорошо, что матери нет! – сказал он. – Я бы не хотел, чтобы она услышала, как я прошу тебя прилететь, потому что...
– Потому что?.. – напряглась София.
– Я просто знаю, что хочу увидеть тебя, – не нашёл ответа, кроме этого, отец. – И тебя, и Игната! Знаю, так будет правильно!
– Ты плохо себя чувствуешь? – испугалась Загайская.
Александр с усмешкой покачал седой головой. Современные средства омолаживания он не признавал, утверждая, что когда-нибудь все принцы, их применившие, обратятся обратно в жаб.
– Не хуже, чем обычно, дочь! Не хуже, чем обычно! Но ты подумай над тем, о чём я попросил.
София смотрела на него, покусывая губы. 'Попросил' – неслыханное дело! Что ж... Отпуск на Фроди подождёт!
– А с Игнатом ты связывался? – спросила она.
Старший брат доставлял семье немало хлопот до тех пор, пока не уехал на заработки в Дальний космос. С тех пор он изредка появлялся, рассказывал о себе небылицы и даже перечислял немалые суммы, уходившие на лечение отца. София догадывалась, что с братом не всё просто, но предпочитала не муссировать эту тему с родителями, которые были уверены в работе Игната в корпорации по перевозке руд с астероидов к планетам-производственникам.
– Его старые позывные не отвечают, а новых он не оставлял, – в голосе отца промелькнула нотка беспокойства.
– Так уже бывало несколько раз! – успокаивающе сказала София. – У обормота совершенно никакого понятия об ответственности!
– Да уж, – Александр грустно улыбнулся, – тебе стоило бы родиться первой и быть старшей. У тебя это отлично получилось бы! Так, когда тебя ждать?
– Через пару месяцев я смогу взять отпуск, папа. Раньше не получится – у нас сейчас самый сезон!
– Я буду ждать, дочь! – вздохнул Загайский. – Маме передам, что ты её любишь и у тебя всё в порядке!
– Папа, ты чудо! – София послала ему воздушный поцелуй, стараясь улыбаться так ослепительно, как только умела. – До связи!
– До связи!
Когда экран погас, улыбка исчезла с её лица. Грея ладони о чашку с чаем, Загайская рассматривала покрытие пола и невесело думала о том, что скоро наступит время потерь. На душе после разговора было тяжело. Пожалуй, она сделает исключение в своей череде не нарушаемых правил и уже завтра подойдёт к Дагори Фирсу насчёт отпуска вне графика!
Отправляясь в ночную смену, София всегда выходила из своих апартаментов пораньше, чтобы иметь возможность пройтись по стартелю, не пользуясь лифтами. Смена начиналась в одиннадцать вечера, к этому времени людей в коридорах было исключительно мало: часть спала, другая уже отправилась на различные развлекательные мероприятия. Бесшумными духами сновали горничные, убирая номера, из которых выбыли клиенты, круговая подсветка делала ползающих по полу и стенам спарков похожими на летающие тарелки. Приглушённое освещение наполняло уровни тенями и загадками, в оранжерее начинали фосфоресцировать некоторые растения, а в аквариумах Пятого уровня рыбы и кораллы, искусно подсвеченные специальными лампами, превращались из представителей флоры и фауны в произведения ювелирного искусства.
Загайская шла неторопливо, раздумывая над поездкой на Землю и здороваясь с встретившимися на пути горничными и техниками. Владея профессиональной памятью, она знала по именам большинство из них, даже, если те были из других блоков. Сейчас, например, мимо прошёл Стивен Морсон, высокий жилистый техник из Десятого. На приветствие не ответил: думал о чём-то невесёлом, морщил густые брови, характерным движением потирал лоб.
Едва зайдя 'на мостик' Загайская увидела Егора, просматривающего дайджест галактических новостей на одном из больших экранов диспетчерской. В отличие от стадмина, маршал работал ежедневными двенадцатичасовыми сменами, и к себе по окончании смены особенно не торопился.
– Что новенького?
Сев рядом, она развернула к себе один из маленьких экранов, называемых 'зеркалами', и начала просматривать информацию дежурных стадминов о прошедших сменах – количество, имена, возраст прибывших-убывших гостей, заметки горничных по размещению, наличие – отсутствие ситуаций, требующих участия старшего администратора.
Данилин поднялся.
– Пойдём ко мне...
София послушно последовала за Егором. То, что он собирался сказать, не предназначалось для ушей персонала диспетчерской. Понятие уровней конфиденциальности в стартеле блюли.
– Син не дежурит сегодня? – уточнила она в широкую спину, обтянутую серой формой Службы безопасности.
– Завтра выйдет. Ему до отпуска всего несколько дней осталось, счастливчик! – заметил Егор, пропуская Загайскую в кабинет.
– Мне тоже придётся просить Дагори об отпуске, – тяжело вздохнула она, садясь в кресло посетителя, стоящее напротив стола.
– Что-то случилось? – маршал бросил на неё внимательный взгляд.
– Говорила с отцом... на душе неспокойно.
Егор сел за стол и сказал коротко:
– Не медли, Соф! Душе стоит доверять!
Наступило молчание.
София, пытаясь затолкать поглубже иррациональное чувство страха и тревоги, читала информацию на выведенном наружу экране 'собачки'. Данилин, глядя на неё, постукивал пальцами по столешнице.
– Лучше, если Дагори отпустит тебя именно сейчас, потому что потом... даже не знаю, что будет! – наконец, сказал он.
Загайская подняла на него недоумённый взгляд.
– Данилин, ты не знаешь? ТЫ?! – убрала экран, развернулась всем корпусом к собеседнику, положила подбородок на тонкие пальцы. – Говори!
– Конфиденциальность на уровне управляющего персонала, – качнул головой тот. – Через два месяца в стартеле поменяется Управляющий и часть персонала.
– Увольнения? – удивилась София. – Сейчас, когда всё стабильно и 'Полярная звезда' занимает третье место в рейтинге 'Большой Медведицы'?
– Не увольнения, – поправил Данилин. – Имперцы хотят видеть больше своих соотечественников среди управляющего и обслуживающего персонала. На днях состоялось несколько сделок по покупке долей уставного капитала картеля у частных лиц – об этом сообщалось в новостях, однако покупатель остался неизвестен. А вчера они объявили себя владельцами шестидесяти процентов акций 'Большой Медведицы' против сорока, принадлежащих Солнечной федерации. И сообщили, что кадровая политика должна учитывать это изменение. Персонал внутри заведений картеля будет перетасован с тем, чтобы уровнять процентное соотношение землян и имперцев. Так что, возможно, кто-то из нас отправится в другой отель!
София помолчала. Ну почему неприятности всегда сваливаются на голову вместе, а не по одиночке? Стаями они, что ли, летают!
– Жаль, – тихо сказала она. – Мне тут нравится!
– Ты любишь космос, – кивнул Егор, – знаю. Так же, как и я, кстати! Но вряд ли это будет учитываться при перетасовке колоды!
– Что ж... – она поднялась. – Спасибо за информацию. Пойду, приму смену и поговорю с Дагори. Не стоит откладывать!
– Не стоит, – согласился Данилин и зевнул. – Пожалуй, пора баиньки. Надеюсь, мне не станут сниться имперские крейсеры!
***
Дагори Фирс, несмотря на солидный возраст, выглядел жгучим красавцем с ярко-голубыми глазами и ослепительной улыбкой. Видимо, он как раз и использовал те самые средства омоложения, которые по словам Александра Загайского, должны были однажды превратить пользователей в жаб.
Сейчас Дагори не улыбался.
– София, вы понимаете, о чём просите? – уже в который раз уточнил он и снова повторил: – Отпуск вне графика – это не по правилам нашего картеля! Всё должно быть...
– 'Методично, чётко, по расписанию!' – закончила она цитату Вессона. – Дагори, я понимаю, но не могу проигнорировать просьбу отца! Он в последнее время очень плохо себя чувствует!
– Мы все в последнее время плохо себя чувствуем! – буркнул Фирс, и Загайская поняла: управляющий тоже думает о кадровой политике имперцев. – Но это не повод не ходить на работу!
– В прошлом году я не пошла в отпуск, потому что на Афродите проводился очередной финал Чемпионата Галактики по футболу! – София сверлила собеседника глазами, зная, что от этого взгляда ему становится неуютно. – За пять лет работы я ни разу не нарушила графика, уйдя в отпуск не в свой период!
– Я это знаю, София! – Дагори пожевал губами, раздумывая. – Я, и правда, не помню, чтобы вы когда-либо обращались ко мне с непротокольной просьбой! Ну, хорошо! Месяца вам хватит? С дорогой, разумеется, туда и обратно!
Загайская прикинула варианты: добраться до Пересадочной станции в этом секторе галактики займёт примерно неделю – зоны инверсии перестали располагать в непосредственной близости от жилых миров после нескольких катаклизмов, связанных с изменением ткани пространства, которые затронули обитаемые планеты и привели к многочисленным жертвам среди населения. Чем дальше находилась Пересадочная станция, тем выше оказывался класс безопасности планеты и, соответственно, её место в классификаторе АКС.
Ожидание отправки очередной группы в Солнечную систему тоже может занять несколько дней. Зато от Лунной Пересадочной станции до Земли всего сутки! Неделю, а при удачном стечении обстоятельств, и две с родными она успеет провести!
– Хватит! – она поднялась, понимая, что разговор закончен. – Благодарю, Дагори.
Тот поморщился, будто она только что вырвала ему один из ослепительных зубов.
– Возвращайтесь на рабочее место, София!
***
– Син! Син!
– Да, Соф! Что-то случилось?
– Ты уже заказал билеты на Землю?
– Собирался сегодня, а что?
– Заказывай на двоих! Я лечу с тобой!
Форшан изумлённо оглядел её и поинтересовался не без подозрения:
– Чем я обязан такой чести?
Загайская догнала Си Пина у лифта – дневная смена статеха только начиналась, и он собирался спуститься на технологический уровень. Отдышавшись и одёрнув сбившийся пиджак, она пояснила:
– Мне пришлось взять срочный отпуск – отец просил приехать...
Син облегчённо улыбнулся.
– А я-то испугался, что ты решила поохотиться со мной!
Об отце не спросил – не принято было у форшанов лезть в личную жизнь тех, кто не входил в первые три коммуникационных круга. Загайская как-то пыталась прикинуть своё место в этой сложной иерархии и пришла к выводу, что с точки зрения статеха находится круге в пятом-шестом – уже не чужой человек, со сформированными связями и некоторыми общими интересами, но пока недостаточно близкий для откровенности. Впрочем, это не мешало сложившемуся у них с Сином лёгкому и необременительно-шутливому общению.
– В отличие от тебя, варвара, я – цивилизованный человек, которые против лишения жизни невинных тварей, – засмеялась София. – Сообщишь мне, на какое число будут билеты?
Син совершенно по-варварски гукнул и стукнул себя кулаками в грудь:
– Конечно!
Всё ещё улыбаясь, Загайская вернулась в диспетчерскую. Егор Данилин уже мелькал за полупрозрачной стеной своего кабинета. Увидев Софию, замахал ей рукой.
– Кофе будешь? – спросил он, едва она переступила порог. Не дожидаясь ответа, подставил чашку автомату и добавил: – У нас проблема!
– Опять? – изумилась стадмин, усаживаясь в кресло и выводя внешний экран 'собачки'.
Судя по информации администраторов уровней всё было нормально, не считая обычных жалоб клиентов – цветы в вазе подвяли, рыбка в аквариуме косо посмотрела, вкус инопланетного блюда, подаваемого в ресторане блока, не понравился...
– Данные закрыты, – пояснил Егор, правильно поняв её интерес. – Не вернулась в номер одна из клиенток... Угадай, кто?
Загайская перебрала в памяти список гостей, которые могли бы доставить неприятности. Первое место занимала Нана Тасали, и не потому, что была капризна, склонна к употреблению алкоголя или наркотиков, а в связи с собственной известностью. Случись с ней что – репутация стартеля оказывалась под угрозой.
– Певица? – осторожно уточнила она, боясь оказаться правой и уже понимая, что права.
Данилин кивнул с кислым выражением лица.
– Вчера отправилась на очередное выступление на Фроди, вернулась около полуночи – система зафиксировала возврат яхты в док и саму Нану, выходящую из неё и направляющуюся к лифту. Но до номера она не дошла. Чайни, прождав её пару часов, благополучно заснул, зная, что Нана может задерживаться после выступления по приглашению хозяев клуба или именитых гостей. Однако она не появилась и утром. Тогда-то ему и пришло в голову поинтересоваться у администратора, возвращалась ли она с концерта?
– Возвращалась... – задумчиво пробормотала София. – Быть может, она поссорилась с Чайни и решила устроить ему несколько 'приятных минут'? Она не снимала другого номера?
– Ни по своим документам, ни по чужим – нет. За последние два часа мы проверили базу данных физиологических контуров клиентов – совпадений не выявлено.
– А в лифт она вошла? – Загайская отобрала у Егора чашку с уже подстывшим кофе и выпила её залпом.
– Нет. Видимо, ушла по технической лестнице или... её увели.
София посмотрела на него, подняв брови.
– Думаешь, здесь нечто большее, чем капризы популярной певицы?
Данилин пожал плечами.
– Я не сбрасываю со счетов её фанатов или просто пылких поклонников! Также учитываю, что Чайни мог солгать, и ссора имела место. А последствия любой ссоры могут быть очень – очень! – разными!
– И как ты предполагаешь действовать?
– Свяжусь со Службой безопасности клуба, в котором она давала концерт, попрошу, чтобы они опросили её окружение. Творческим натурам, находящимся под постоянным вниманием, сложно скрывать эмоциональное состояние. Если была ссора или что-то ещё, что вывело Нану из себя – мы об этом узнаем. Кроме того, наши люди уже отсматривают данные системы видеонаблюдения и межуровневых сканеров. Имей в виду, для всех, включая персонал, Тасали после выступления отправилась по личному приглашению в гости к одной высокопоставленной клиентке и задержалась у неё на неопределённый срок. Чайни будет говорить то же – скандал ему ни к чему!
Коммуникатор на руке Егора отозвался на его слова яркой вспышкой срочного вызова.
– Данилин, – ответил тот, не приглушая звука.
– К нам гости с Фроди, – раздался голос Манчезе, – старший полицейский инспектор округа имени Свифта, Форсайт Демигут.
Егор и София переглянулись. Визит полицейского означал утечку информации, что в свою очередь подразумевало следующий этап, а именно, нашествие журналистов. Данилин переключил 'собачку' на режим конференции, и Загайская догадывалась, кто ещё слышит его указания.
– Витторо, всем швартовочным палубам поставь код 'переполнены', – подобравшись, будто для прыжка, заговорил маршал. Загайская невольно залюбовалась им – и куда только делась присущая Егору задумчивость. Сейчас он напоминал хищника – жилистого, сильного, изготовившегося к прыжку. – Принимать только туристические крайлеры и яхты с планеты, гости в которых у нас уже зарегистрированы или номера забронированы по вчерашнее число включительно. Проверку в Регистре проводить тщательнее – журналюги могут пробраться под видом клиентов. Максим Андреевич, подтверждаете?
– Подтверждаю, – раздался тяжёлый голос главы Службы безопасности стартеля. – В док я сейчас тоже подойду. Чайни предупредили?
– Сейчас сделаю!
– До встречи.
Новак отключился.
– Принято, сделано, – отозвался Витторо.
Егор поднялся, оправил китель, сумрачно посмотрел на Софию.
Загайская вернулась на мостик и сварила себе ещё кофе. Несмотря на то, что закончилась, ночная смена обещала растянуться надолго...
***
– Да не было никакой ссоры!
Черноволосый, кареглазый красавец раздражённо отставил стакан с виски. Напиток выплеснулся на резной столик, капли упали на белоснежный ковёр.
София сделала соответствующую отметку в коммуникаторе. Мисси тут же прислала подтверждение – ковру под столом при уборке будет уделено повышенное внимание.
Допрос Айвена Чайни длился около часа, в течение которого офицер Демигут, больше похожий на мопса толстеньким лицом с обвисшими складками кожи и круглыми грустными глазами, задавал один и то же вопрос в разных вариациях: 'Что случилось перед тем, как госпожа Тасали отбыла на концерт?', 'Сегодня утром вы проснулись в хорошем настроении? Не ссорились? Не обсуждали планов на будущее?', 'По каким причинам вы ссорились обычно?', 'Сильно ли вы ругались во время ссор?' и так далее, и тому подобное, и в том же духе.
От его последнего вопроса: 'Что она сказала перед отлётом? Почему она так сказала?' Чайни окончательно озверел:
– Она сказала 'пока-пока'! Господи ты боже мой, офицер, вы, уходя из дома, прощаетесь с родными?
– Вы хотите сказать, госпожа Тасали знала, что не вернётся? Значит, вы всё-таки поругались? – тут же прищурил глаза навыкате Демигут.
София, с безразличным видом сидящая в одном из кресел, подумала, что зря представила офицера мопсом, поскольку на проверку тот оказался свихнувшимся бульдогом с давлением челюстей в несколько атмосфер.
– Да не было никакой ссоры!
– Тогда почему вы сказали: 'Прощаетесь с родными'?
– О-о-о! – схватился за голову Айвен. – Сюда летит мой адвокат, офицер! До его прилёта я отказываюсь отвечать на любые вопросы!
Он перевёл взгляд на Софию, и она, понимающе улыбнувшись, встала.
– Инспектор Демигут, администрация 'Полярной звезды' в моём лице вынуждена просить вас покинуть номер нашего гостя.
Форсайту законы пребывания на территории стартеля были известны не меньше самой Загайской. Поэтому он вежливо кивнул и отошёл от переборки, откуда открывался величественный вид на планету.
– Господин Чайни, когда прибывает ваш адвокат? – поинтересовался он напоследок. – Уж на этот-то вопрос вы можете ответить?
Тот, хмыкнув, ткнул пальцем в планшетку, лежащую на столе.
– Через пару часов, инспектор. У моей компании офис в соседнем секторе.
– Чудесно! – восхитился Демигут и посмотрел на Софию с восторгом ребёнка, которому подарили билет на симулятор боевого пилотирования. – Где я могу с пользой провести это время?
– Давайте, сначала осмотрим место происшествия, – любезно предложил молчащий всё это время Данилин, – а потом я отведу вас пообедать в любой из ресторанов 'Полярной звезды'. За наш счёт, разумеется!
– Чудесно! – повторил инспектор, слегка поклонился Чайни и вышел в коридор в сопровождении маршала.
– Я могу чем-нибудь помочь вам, Айвен? – уточнила Загайская, останавливаясь у двери.
– Выпейте со мной, милая девушка! – Чайни махнул в её сторону стаканом, снова пролив напиток.
Похоже, он был пьян, однако вида старался не показывать.
– Мне нельзя, – улыбнулась София, – я на работе.
– Да бросьте! Идите сюда!
Загайская вернулась, по дороге прихватив стакан с барной стойки, села напротив. Чайни плеснул ей неразбавленного виски.
– Вы верите в проклятия? – спросил он, глядя на дно своего стакана. – Верите?
– Нет, – покачала головой стадмин. – Я верю, что люди совершают ошибки, за которые потом могут расплачиваться другие. Но не в иррациональность наказания!
– И правильно делаете! Однако согласитесь, когда не везёт в одном и том же, поневоле задумаешься о том, что проклят!
– Вы о чём? – насторожилась София. Чокнулась с Чайни и даже отпила из стакана.
– Мы с Наной собирались пожениться. Она... такая лёгкая в общении, необременительная, смешная. Живёт птичьей жизнью и радуется мелочам. Это – то, что меня в ней привлекает, поскольку после двух неудачных браков поневоле начинаешь ценить такие вещи! И вот... она пропала! Я уверен, это какое-то недоразумение, и всё вскоре разъяснится, но вдруг это знак?
– Какой знак, Айвен?
– Оставаться холостяком и не пытаться переспорить судьбу?
Загайская, поднявшись, поставила стакан в слот-очиститель бара и с сочувствием посмотрела на собеседника:
– Думаю, вам надо просто подождать, когда ситуация прояснится. А сейчас – поспать. Инспектор вас не побеспокоит, обещаю!
Чайни вяло отсалютовал ей стаканом.
Выйдя в коридор и пройдя несколько шагов, София остановилась у аквариума. Рыба с планеты Талисман, серо-зелёный, меняющий спектр орникс, 'стоял' в воде, шевеля антрацитово-чёрными плавниками. Чайни говорил о Нане в настоящем времени, и в этом было нечто обнадёживающее! Но он сильно нервничал из-за случившегося! Значило ли это, что его чувства к Тасали были глубже, чем он пытался показать, или... это означало совсем, совсем другое?
***
Несмотря на растянувшуюся на сутки ночную смену и сопутствующую усталость, сон к Софии не шёл. Поздно вечером она сидела на кровати в своей комнате и вяло листала в планшетке статьи о Сладкоголосой Нане, счёт которых уже пошёл на сотни. Дифирамбы, критика, снова хвалебные статьи, 'жёлтые' новости от самых нелепых до самых ужасных. Тасали доставалось от журналистов, как и каждой звезде эстрады. Её три раза хоронили, пять выдавали замуж, в разных уголках галактики насчитали троих незаконнорождённых детей, которых она тщательно скрывала. У Загайской 'факты' вызывали лишь усмешки и сочувствие к женщине, вынужденной выносить подобное. Конечно, прорываясь на вершину эстрадного Олимпа, Нана знала, что в сладостных источниках нектара славы встречаются горькие струи, но одно дело знать, и совсем другое испытывать подобный прессинг на себе день ото дня. София и раньше не удивлялась желанию певицы поселиться не в плателе, а на орбите, а теперь вовсе поддержала его.
В хронологии событий Загайская следовала назад, добравшись, в конце концов, до времени, когда Нана ещё не стала известной. На глаза попалось видео выпускного класса Тасали. Вот она сама – маленькая и взъерошенная, как воробей, ещё темноволосая. Не красивая, скорее, интересная, с огромными глазами, горящими энтузиазмом. Как показало время, этот огонь мог зажигать сердца! Рядом с ней явная королева класса – высокая блондинка с ослепительной улыбкой, наводящей мысль на папу-стоматолога. Чуть позади мрачноватый подросток, черноволосый, с густыми бровями. Чему-то хмурится, морщит лоб... Слева от него крепыш, жадными глазами глядящий на 'королеву'... Такие сценки были у всех в жизни, жёстко расставляющей по ранжиру личности и судьбы, навешивающей ярлыки. Но маленькая Нана не подчинилась, став звездой куда большей величины, чем 'королева', канувшая в неизвестность! Другое видео, более раннее: класс на экскурсии на Землю. Шатры переносных жилищ на берегу реки, настоящий костёр, через который прыгают подростки. Кто-то смеётся, кто-то насторожен, побаивается или сосредоточен, будто участвует в старинном обряде. Огонь на земле для них – детей Солнечной системы – проводник в забытое, горячая память человеческого рода. И только двое не прыгают, их едва видно за толпой, на берегу: маленькая встрёпанная девушка и высокий мрачный парнишка держатся за руки и смотрят в одну сторону – на реку, несущую свои воды из прошлого Земли в её будущее. Такие разные – искорка и холодный кусок угля! Пришедшее сравнение позабавило и... царапнуло. София вывела на экран изображение Наны нынешней. Сколько лет прошло с тех пор, изменились причёска и цвет волос, нос стал аккуратнее, а губы – более пухлыми. Появилась чарующая грустинка в глазах, чуть затмившая озорной блеск. Искорка потускнела, но вовсе не потухла!..
