Текст книги "Чтобы лучше познать самих себя... (Сборник)"

Автор книги: Леонид Лесков

Соавторы: Виктор Комаров,В. Казютинский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

3. Модернизация, иными словами, приспособление человека к жизни в другой среде, например в космосе или в океане. Этот сценарий удобно назвать моделью Ихтиандра.

Развитие по последнему сценарию представляется весьма маловероятным в силу социальных и морально-этических причин. В отношении первых двух сценариев дело обстоит иначе. Здесь для реального продвижения вперед уже в настоящее время существуют научные и практические предпосылки – об этом свидетельствуют успехи биофизики, молекулярной биологии, биохимии, биотехнологии, кибернетики, информатики, микроэлектроники и других дисциплин.

Пожалуй, особенно быстрыми темпами происходит развитие информатики и кибернетики. Компьютеризация в передовых странах приобрела такие масштабы, что стали говорить о вступлении цивилизации в новую стадию развития – в стадию информационного общества.

Новые повороты космической судьбы

Важно понять, на какие качественно новые уровни может в конечном счете вывести эволюция человечество, если развитие по этим сценариям будет продолжаться. Можно ожидать, что следствием такого развития будут новые бифуркации ноосферы.

1. Решение проблемы сохранения личности, понимаемой в динамике, на неопределенно долгое время.

2. Переход ноосферы в качественно новую стадию эволюции, отличающуюся максимальной степенью раскрытия творческих потенций индивидуума при одновременном диффузионном размывании межличностных границ в социуме и высокой степенью интеграции коллективного интеллекта. Будем называть это новое состояние ноосферы нооунитарной стадией эволюции.

Оба эти состояния, очевидно, будут тесно взаимосвязаны. Переход ноосферы на эти высшие уровни ее развития, несомненно, полностью отвечает основному принципу ее эволюции – принципу гомеостатичности. Столь же несомненно, что процесс перехода в эти парадоксальные состояния должен быть связан с преодолением целого ряда глубоких внутренних противоречий в социуме. Многие из этих противоречий, весьма вероятно, будут носить остро конфликтный и драматический характер. Можно поэтому не сомневаться, если что и не ожидает наших потомков, так это скука и самоуспокоенность.

В философском и мировоззренческом плане обе проблемы давно интересовали ученых. Над проблемой сохранения личности работали такие крупные представители русского космизма, как Вл. С. Соловьев, И. Ф. Федоров, П. А. Флоренский, К. Э. Циолковский. «Всякое благо возможно для человека, – писал, например, Соловьев, – только под условием, что живет он сам и живут те, кого он любит… Человек, желающий жить и приговоренный к смерти, не может, серьезно говоря, считаться свободным». Циолковский считал, что личная смерть – не более чем перерыв в самосознании, вроде антракта в пьесе с нескончаемой чередой действий.

Мы, однако, говоря о сохранении личности, имеем в виду отнюдь не бессмертие, которое чаще всего по традиции понимается как статичное сохранение вечной молодости. Речь идет о другом. «Индивидуальное» – латинский эквивалент греческого термина atomon (неделимое; интересно в этой связи отметить, что «индивид» и «атом» – по существу синонимы). Смысл этого термина следующий: он означает своеобразие того, что существует в единственном числе и осознает себя в таком качестве («я»). Однако уже из этого определения следует, что реализовать свою индивидуальность человек в состоянии лишь в условиях межличностной коммуникации; вне человеческого социума нет индивидуума.

Но отсюда, в свою очередь, вытекает и другое следствие: поскольку социум и ноосфера в целом – динамические категории, то и «атом» социума, индивид, с той же неизбежностью должен находиться в состоянии непрерывного внутреннего движения, раскрытия, совершенствования. Именно непрерывность этой последовательной череды изменений, когда что-то старое неизбежно теряется, уходит за «горизонт», а на его месте с той же неизбежностью возникает что-то новое, именно эта непрерываемая провалами самоощущения динамика индивидуального, именно она и означает сохранение личности.

Сегодня решение этой проблемы переводится с уровня философского осмысливания на уровень поиска теоретически возможных решений. Вот, например, одна из подобных гипотетических возможностей: имплантация компьютерной реплики самосознания в иммунно-чистый организм, выращенный методом клонирования собственной клеточной культуры.

Если эта проблема действительно будет когда-либо решена, то это неизбежно поведет к кардинальной перестройке социальной структуры общества, включая коренные изменения в численности и демографическом составе социума, к глубоким переменам в системе ценностных установок цивилизации. Изменится, например, роль фрейдовских категорий либидо и танатос. Исключение составит ведущая роль познания, которое сохранит свое значение доминанты во всей деятельности ноосферы будущего.

Еще более глубоких перемен следует ожидать, если цивилизация когда-либо выйдет на нооунитарную стадию эволюции. Теоретические предпосылки, позволяющие глубже понять, о чем может пойти речь, существуют и здесь. Над этой проблемой задумывались уже мыслители древности. Буддисты, например, учили, что каждый индивидуальный объект мира отражает в себе все остальные, «является всем». Ученые нового времени также посвятили этой теме ряд работ. Среди них следует назвать философию всеединства, разработанную около ста лет назад крупнейшим русским философом Вл. С. Соловьевым, которую, разумеется, следует очистить от идеалистических наслоений, В работах Соловьева имеется перекличка с концепцией ноосферы Вернадского и с идеями Циолковского, однако в отличие от них выдвигается на первый план нравственный, а не сциентистский подход. Согласно его взглядам, оптимальное состояние человечества будет означать сохранение индивидуального во всем его многообразии с одновременным утверждением универсальности.

В плане практической психологии уместно вспомнить работы К. Юнга (гипотеза о коллективном бессознательном) и В. М. Бехтерева (коллективная рефлексология). Согласно гипотезе Юнга, наше сознательное «я» – лишь верхний слой психики; коллективное бессознательное – ее глубинный слой, причем этот слой одинаков для всех членов данного коллектива. Юнг уподобляет этот слой подводной части айсберга. Роль его состоит в том, что именно он часто незаметно для нашего сознания определяет поведение человека. Бехтерев пошел еще дальше, предприняв попытку разработать научные основы психологии социума («толпы», «коллектива», «массы», которая, подчиняясь сформулированным Бехтеревым законам, может действовать как единое целое). Многое из того, о чем идет речь в этом анализе, хорошо известно на практике: это феномен массового сознания, коллективные галлюцинации, гипнотические явления и т. д.

Следствия автоэволюции

Обратимся к некоторым любопытным следствиям, вытекающим из гипотезы о сохранении личности. Если «биокомпьютерный бог», сконструированный будущими поколениями кибернетиков и биотехнологов, действительно сможет решить эту задачу исключительно высокой сложности, то можно предугадать, что на той же технической основе появится принципиальная возможность двигаться дальше в направлениях, которые иначе как совершенно сумасшедшими сегодня не назовешь. Тем не менее рискнем это сделать.

1. Обогащение индивидуальной памяти непосредственно от компьютерного банка информации, включая алгоритмы решения новых задач творческого характера.

2. Периодическая перестройка к желательному набору индивидуальных качеств личности и ее программируемое переформирование.

3. Объединение двух или более личностей в одном индивидуальном теле, или наоборот – распространение личностного потенциала на два или более тел.

4. Телетаксия – подключение к мозгу индивида соматического дублера, находящегося в другом месте, например на дальней планете.

5. Конструирование синтетической личности.

6. Решение – в случае необходимости – «задачи Ихтиандра» (например, создание автотрофных существ по Вернадскому и Циолковскому).

7. Восстановление личностей, оставивших достаточно богатое творческое наследие (задача Н. Ф. Федорова – «воскрешение умерших»).

Автор готов согласиться, что постановка этих проблем в достаточной степени шизоидна, но просит читателей на этом основании не отмахиваться от них.

Развитие технологии автоэволюции как будто не противоречит принципу гомеостатичности. Однако продвижение по этому пути может поставить перед человечеством ряд серьезных проблем. Вот некоторые из них.

Одно из основных противоречий, имманентно присущих любому социуму, – это противоречие между интересами личности, стремящейся к свободному и наиболее полному самовыражению, и интересами самого социума в целом и образующих его страт, действия которых подчиняются соответствующим объективным закономерностям. Как уже отмечалось, именно необходимость разрешения этих постоянно трансформирующихся противоречий и приводит в конечном счете социум в движение, является внутренним механизмом его развития.

Возникает поэтому вопрос: какую форму примут эти противоречия, если станет реальностью хотя бы начальное движение в рассмотренных направлениях автоэволюции? Будут ли в действительности означать эти процессы увеличение степеней свободы творческого самовыражения личности или они дадут противоположный результат? Не возникнет ли опасность вырождения ноосферы в кущах информационного или иллюзиогенного рая?

На эти и другие, вероятно, не менее сложные вопросы человечеству предстоит найти ответ на пороге грядущей нооунитарной стадии эволюции ноосферы. Однако одну существенную оговорку хочется сделать уже сегодня: тот крайне опасный социально-утопический эксперимент, который уже три четверти века осуществляется над нашей страной – и не только над ней одной, – заставляет выдвинуть в качестве обязательного условия грядущих преобразований требование социальной экологии. Суть этого требования состоит в том, что повторение подобных «экспериментов» в будущем должно быть исключено, а разрешение возникающих в процессе эволюции цивилизации внутренних противоречий следует искать не на путях социальных революций все более разрушительной силы, а на основе социального консенсуса.

Надо помнить: человечество едино, и в его распоряжении только одна общая на всех не очень-то большая планета.

Немного о пришельцах

Разумеется, сегодня мы не знаем, насколько далеко зайдут эти процессы в реальной действительности. Но одну тенденцию хочется обсудить более подробно. Разумную жизнь можно рассматривать как нарушение симметрии во Вселенной, поскольку в процессе ее развития происходит разделение живого и неживого, разумного и неразумного. Вследствие нарушения симметрии в процессе жизнедеятельности постоянно возникают новые, все более дифференцированные состояния.

Одной из вершин этого процесса является нооунитарная стадия. Нетрудно, однако, убедиться, что тот же самый процесс, который закономерно ведет к возникновению этого состояния – диффузионное размывание межличностных границ в социуме, – в пределе может означать излишнюю унификацию разумной жизни и, следовательно, падение ее адаптивно-адаптирующей функции. Удивляться этому не следует: такова диалектика развития, здесь проявляется закон отрицания отрицания, открытый еще Гегелем.

Каким же образом можно снять это противоречие? Достаточно высокоразвитая космическая цивилизация может в принципе искать выход на пути гетерономной эволюции. Если природа не предусмотрела для такой цивилизации естественных партнеров по межзвездному диалогу, то выходом может оказаться, например, искусственное индуцирование соответствующих процессов в не слишком удаленных областях Галактики либо, быть может, имитация таких «собеседников» с помощью суперкомпьютера.

Возможно, у части читателей в этом месте возникнет мысль: все правильно, это же и есть энлонавты, которые регулярно посещают нашу Землю и о которых в последнее время так много повсюду пишут и говорят. Автор вынужден категорически отвергнуть это суждение. Давайте разберемся, почему это следует сделать. Какие цели должны преследовать прибывшие на нашу планету представители внеземной цивилизации, зашедшей в информационный тупик эволюции? Очевидно, они постараются поскорее вступить в контакт с теми, кто владеет богатствами земной информации, найти с ними общий язык. К сожалению, именно последняя задача оказывается весьма сложной. Обращаясь к методам семиотики – науки о знаковых системах передачи информации, – можно показать, что создание такого языка возможно в процессе достаточно глубокого взаимопроникновения обеих культур, т. е. фактически в процессе гетерономной эволюции. Не спасет положения и телепатический канал связи, овладение которым любят приписывать пришельцам: мы думаем на том же языке, что и говорим.

А как ведут себя, судя по многочисленным сообщениям, «зеленые человечки» с НЛО? Они редко покидают свои таинственные летающие объекты, за полетами которых удается проследить земным наблюдателям. А если и покидают, то, как правило, не обращают на случайных свидетелей никакого внимания, и тем остается ограничиться описанием странного вида загадочных пришельцев («роботоподобные фигуры без головы» и т. п.). Правда, по некоторым особенно редким сообщениям они иногда все-таки начинают со встречными людьми кое-какие разговоры. Однако выбирают они для этого почему-то исключительно наименее информированных представителей рода человеческого – старушек, случайных прохожих, явных проходимцев, – а сами разговоры во всех описанных случаях на редкость бессодержательны.

Продолжая углубляться в затронутую тему, мы, однако, рискуем слишком далеко удалиться от предмета статьи. По этой причине не станем обсуждать здесь вопрос, что же такое НЛО в действительности. Тем более что ответ на другой вопрос, чем они не могут быть, мы фактически уже получили. И состоит этот ответ в следующем: имеющаяся информация никак не свидетельствует о том, что представители той группы, высокоразвитых цивилизаций, о которых шла речь выше, посещали или посещают нашу планету. Этого почти наверняка не было. Причем нельзя исключить, что не происходит этого потому, что таких цивилизаций просто нет в природе.

Однако не слишком ли далеко завел нас полет фантазии? Заметим ради собственного оправдания: это тот род фантазии, который иногда называют фантастикой для ученых. Впрочем, тот же вопрос можно поставить и по-иному: какова степень достоверности сценариев эволюции ноосферы, о которых здесь шла речь? Исходные предположения как будто разумны, а использованные методы хорошо апробированы наукой – это позволяет автору скромно считать, что доверительная сила предложенных им сценариев во всяком случае не нулевая.

И еще одно. В чем настоящая сила прогноза? Вовсе не в том, что он обязательно должен сбываться. «Это прекрасно, что человек не знает своего будущего», – сказал кто-то из великих. Лет двадцать назад в работах знаменитого Римского клуба было сделано предсказание, что в наше время следует ожидать нехватки некоторых видов минеральных ресурсов, например цветных металлов. Этого, однако, не произошло. Прогноз оказался ошибочным? Нет, ему как раз поверили – и промышленники разработали новые ресурсосберегающие технологии, заблаговременно нашли материалы – заменители. И предсказанный футурологами кризис не наступил. Их предсказание не оправдалось, но оно сделало гораздо больше – помогло выбрать правильный путь в будущее.

О МЕСТЕ ЧЕЛОВЕКА И ЧЕЛОВЕЧЕСТВА В МИРОЗДАНИИ
В. Н. Комаров

Прежде всего необходимо подчеркнуть, что изучение проблемы космических цивилизаций относится к области фундаментальных научных исследований. А такие исследования обладают специфическими особенностями, отличающими их от любых других форм научно-исследовательской деятельности. Главная из них состоит в том, что, как правило, фундаментальные исследования не дают прямого и непосредственного выхода в практику. Их основная задача – раскрыть и как можно глубже понять наиболее важные и существенные закономерности окружающего нас мира, взаимосвязи между различными явлениями, особенностями и закономерности протекающих вокруг нас эволюционных процессов.

В то же время в конечном счете именно от фундаментальных научных исследований зависит научно-технический прогресс. Без них были бы невозможны и неосуществимы те качественные скачки в технике и технологии, которые время от времени происходят в истории человечества и которые коренным образом изменяют условия жизни людей. Абсолютно правы те ученые, которые считают, что нет ничего практичнее хорошей теории…

Фундаментальные исследования – это своеобразный задел на будущее. И поэтому оценивать их реальное значение для практики невозможно или во всяком случае чрезвычайно трудно лишь на основании тех результатов, которые уже достигнуты в данный момент. А надежно спрогнозировать будущие приложения этих результатов удается далеко не всегда. Тем более что нельзя заранее предвидеть те неожиданные открытия, которые могут в любой момент произойти в интересующей нас области науки и которые создадут совершенно новые практические возможности.

Все сказанное в полной мере относится и к проблеме внеземных цивилизаций. Поэтому требовать от исследований, осуществляемых в этой области, сиюминутного практического выхода, сопоставимого по своим масштабам с масштабами самой проблемы, было бы абсолютно неправомерно.

Однако все сказанное вовсе не означает, что фундаментальные исследования не могут приносить попутных практических результатов. Такие результаты, как правило, почти всегда сопутствуют серьезному научному поиску. Бывают они двоякого рода: чисто практические и концептуальные. Так, например, решение целого ряда технических и технологических задач, осуществленное по заявкам современной космонавтики, в дальнейшем не раз получало выход в сферу обычного (некосмического) производства, находило применения даже в быту.

Если говорить конкретно о проблеме космических цивилизаций, то ее изучение уже принесло немало полезного как в практическом, так и в теоретическом плане.

Поскольку основные усилия наблюдателей были сосредоточены на радиопоиске, то это обстоятельство вполне закономерно привело к совершенствованию приемных радиоустройств, в частности к значительному повышению их чувствительности, а также к созданию систем, способных вести одновременный поиск на тысячах различных частот. Изучение проблемы контактов с разумными обитателями других миров стимулировало как работы в области создания новых универсальных машинных языков, так и создания оптимальных методов кодирования информации. Можно было бы привести и другие примеры из области техники и технологии.

И все же главные результаты, сопутствующие изучению проблемы внеземных цивилизаций, относятся к области теории. Речь идет о том, что в процессе исследования различных аспектов этой проблемы возникали вопросы, на которые нужно было дать достаточно определенный ответ, чтобы двигаться дальше, но такими ответами наука не располагала. И это в немалой степени способствовало активизации соответствующих исследований.

В качестве впечатляющего примера можно привести проблему взаимосвязи живого и неживого. Нельзя сказать, что эта проблема не интересовала ученых и раньше, независимо от поиска разумной жизни во Вселенной. Ведь речь шла о таком важном принципиальном вопросе, как возникновение жизни на Земле. И определенные успехи в этом направлении на уровне знаний того времени были достигнуты. Но только изучение проблемы существования и поиска других космических цивилизаций позволило отвлечься от чисто земных условий и обстоятельств и взглянуть на задачу в значительно более широком клане, сформулировать ее как общую проблему самоорганизации материи.

Как известно, каждая решенная научная проблема, как правило, порождает несколько новых – своеобразная лавина, цепная реакция, При этом новые проблемы возникают не на «пустом месте», не берутся «с потолка» – они рождаются вместе с новым знанием и не могут появиться до того, как наука достигнет определенного уровня понимания явлений.

Скажем, вопрос о том, какие силы удерживают частицы в ядрах атомов, не мог возникнуть до тех пор, пока не стало известно, что атом представляет собой сложное образование, что он состоит из положительно заряженного ядра, обладающего определенной внутренней структурой, и электронной оболочки. А вопрос о способах извлечения информации из рентгеновского космического излучения не мог появиться до открытия электромагнитных волн вообще и рентгеновских лучей в частности.

Нечто подобное произошло и в области изучения возникновения живых структур из неживой природы. Пока проблема рассматривалась как чисто земная, речь, по сути дела, шла о некотором единичном явлении, которое могло произойти, а могло и не произойти, а если все-таки произошло, то не исключено, что лишь благодаря случайному, из ряда вон выходящему стечению уникальных благоприятных обстоятельств. Рассмотрение же вопроса о самоорганизации материи в контексте общей проблемы существования и роли жизни во Вселенной сразу придало ей принципиально иной статус, вывело ее на качественно новый уровень. Появилась возможность системного подхода к ее изучению, открылся совершенно новый аспект понимания явлений, их взаимной связи и взаимной обусловленности.

Новый подход позволил сформулировать и «задать природе» новые вопросы, что уже само по себе является важным шагом вперед. Дело в том, что существуют два рода знания. Знание, которое уже добыто, зафиксировано, «отлито» в четкие строки законов науки, выражено в виде математических формул, знание, которое уже служит людям. И своеобразное «знание о незнании» – проблемы, которые сформулированы, поставлены, но на которые еще нет достаточно полных ответов. И в то же время каждый такой вопрос, каждая проблема – не просто неизвестное, а уже некоторое знание о нем. Луч прожектора, направленный в неведомое. Не случайно считается, что правильно сформулировать новую научную проблему – значит пройти добрую половину пути к ее решению.

«Знание о незнании» – это завтрашний день науки, ее грядущий контур, оно не только служит могучим стимулом дальнейшего научного поиска, оно «стучится в двери», зовет и ведет в будущее. И чем быстрее развивается та или иная наука, тем чаще совершаются в ней новые открытия, тем больше возникает в ней новых проблем, тем обширнее соответствующее «знание о незнании».

И вполне закономерно, что именно «знание о незнании», сформулированное благодаря «вселенскому осмыслению» проблемы возникновения живых структур, послужило главным толчком к появлению так называемой теории самоорганизации материи и ее чрезвычайно бурному развитию.

Почти полтора столетия назад, в 1850 г., немецкий физик Р. Клаузиус и независимо от него английский физик У. Томсон сформулировали, хотя и несколько по-разному, неизвестный ранее закон тепловых процессов, получивший название второго начала термодинамики. Но хотя формулировки Клаузиуса и Томсона несколько отличались, смысл их был одинаков: тепло не может переходить от более холодных тел к более нагретым… Казалось бы, утверждение, само собой разумеющееся. И очень возможно, что современники этого открытия не увидели в нем ничего особенного, кроме теоретического обобщения повседневного практического, житейского опыта. Однако вскоре выяснилось, что оно имеет самое непосредственное отношение к судьбам Вселенной, а значит, и человечества.

Как известно, все виды энергии в конце концов превращаются в тепловую. А тепловая – по Клаузиусу и Томсону – должна переходить от более теплых тел к более холодным. Но это значит, что в любой замкнутой системе, т. е. в системе, не взаимодействующей с окружающей средой, дело рано или поздно закончится тем, что тепловая энергия равномерно распределится между всеми телами и всякие термодинамические процессы полностью прекратятся.

Для описания подобного крайне унылого хода событий физики обычно пользуются понятием так называемой энтропии. Энтропия – это как бы «мера рассеяния энергии», ее обесценивания. С помощью энтропии второе начало термодинамики можно сформулировать так: в замкнутой физической системе энтропия стремится к максимуму. Если же воспользоваться языком теории вероятностей, то это означает, что замкнутая физическая система – система, предоставленная самой себе, переходит от состояний менее вероятных к более вероятным. Наконец, на обыденном, житейском языке то же самое можно выразить и так: любая изолированная физическая система переходит от порядка к хаосу.

Самоорганизация, в частности образование живых структур, – это возникновение порядка из хаоса, переход от состояний более вероятных к менее вероятным, связанный с уменьшением энтропии. И хотя в принципе подобный переход возможен, но для этого необходимо стечение целого ряда благоприятных случайных обстоятельств. К тому же уменьшение энтропии в некоторой области явлений возможно лишь за счет ее увеличения в области более широкой. Все это заставляло полагать, что образование живого из неживого должно быть явлением чрезвычайно редким. Весьма образно изложил подобную точку зрения индийский ученый Чандра Викрамасингха: скорее ураган, пронесшийся по кладбищу старых самолетов, соберет новехонький суперлайнер из кусков лома, чем в результате случайного процесса возникнет из своих компонентов жизнь.

Таким образом, в природе совершается неумолимый процесс «вырождения» материи. Таковы печальные последствия второго начала термодинамики.

Однако в последние годы выяснилось, что при определенных условиях события в неживых системах могут развиваться по иному сценарию. Оказалось, что в неживой природе могут совершаться переходы от состояний более вероятных к менее вероятным, в материальных системах из хаоса может формироваться некоторый порядок.

В науке получило развитие особое направление – термодинамика неравновесных процессов. И было показано, что в незамкнутых системах, которые в результате внешних воздействий оказались в состояниях, далеких от равновесия, могут происходить переходы от хаоса к порядку, спонтанно возникать новые типы структур, формироваться новые динамические состояния, отражающие взаимодействие данной системы с ее окружением.

Удаление от равновесия, отмечает один из основоположников новой теории лауреат Нобелевской премии И. Р. Пригожин, – это движение от повторяющегося к уникальному. Вблизи равновесия состояния материи повторяются. Вдали от него развиваются процессы, которые могут приводить к образованию неоднородных структур. Возникает новый тип порядка, определенная согласованность в поведении молекул.

Можно сказать, что в состоянии равновесия материя безразлична к внешним условиям. А в состояниях, далеких от него, ее поведение оказывается зависящим от этих условий, в том числе от гравитационных, магнитных, электрических полей и т. д. Иными словами, если раньше представлялось, что жизнь как форма существования материи как бы вступает в определенное противоречие со вторым началом термодинамики, то теперь вырисовывается иная картина. Мы начинаем понимать, что жизнь специфическим образом отражает те условия, в которых она существует.

Из всего сказанного можно сделать принципиально важный вывод: процесс самоорганизации материи не есть нечто сугубо случайное. Это свойство органически присуще материи и при соответствующих условиях закономерно проявляется.

Вопрос вопросов для человечества, писал ближайший соратник Чарльза Дарвина английский биолог Томас Генри Хаксли, – это определение места человека в Природе и его отношение к космосу. Откуда мы пришли, что за границы поставлены нашей власти над Природой и Природы над нами, к какой цели мы стремимся, – все это проблемы неувядающей свежести и неуменьшающегося интереса для каждого человеческого существа, рожденного на Земле…

И наконец, вопрос о том, есть ли таинственному, всеобъемлющему миру хотя бы какое-то дело до нас, нашей жизни, наших проблем, наших радостей и печалей?

Уже сам факт нашего существования свидетельствует о многом. О том, в частности, что возникновение жизни и разума не противоречит ни объективным законам природы, ни фундаментальным свойствам нашей Вселенной. Но этого еще недостаточно для заключения о распространенности разумной жизни во Вселенной.

Конечно, и на основе одного единичного факта можно в принципе делать далеко идущие выводы. И все же возможность – это одно, а реализация этой возможности – совсем другое. Возможность вполне может так и остаться всего лишь возможностью. И представляется симптоматичным, что обобщение представления о тесной, неразрывной связи между существованием живых и разумных организмов и основополагающими свойствами нашей Вселенной было сформулировано только тогда, когда проблема космических цивилизаций стала изучаться в самом широком плане и заняла подобающее ей место в ряду других фундаментальных проблем современного естествознания.

Речь идет об уже упомянутом во введении антропном принципе, который не только отмечает неразрывную связь между человеком и человечеством и фундаментальными физическими параметрами нашей Вселенной, но и подчеркивает, что если бы эти свойства были чуть-чуть иными – нас бы просто не существовало и некому было бы такую Вселенную наблюдать и изучать. При этом имеются в виду не только обитатели Земли, но и любые другие разумные представители живых организмов земного типа.

Еще сравнительно недавно Вселенная представлялась нам своего рода декорацией, на фоне которой развертываются драматические коллизии человеческой жизни, и только. С появлением же антропного принципа Вселенная выглядит как сложная система, органически включающая в себя человека. И возможно, не одного лишь человека, но и другие разумные существа.

Этот принципиально важный результат, многое прояснивший в устройстве окружающего нас мира, можно с полным правом отнести в актив современных исследований проблемы внеземных цивилизаций, рассматривать его как одно из практических следствий этих исследований.

Итак, антропный принцип родился благодаря рассмотрению физических свойств нашей Вселенной сквозь призму потребностей живых организмов. Не только землян, но и возможных обитателей других космических миров. В свою очередь, этот принцип стал дополнительным и весьма весомым аргументом в пользу населенности Вселенной.

В то же время справедливость требует заметить, что сам по себе антропный принцип указывает лишь на потенциальную предрасположенность нашей Вселенной к возникновению жизни и человека. Что же касается необходимости появления живых организмов, в особенности разумных, то она из него никоим образом не вытекает.