Текст книги "Мумия (СИ)"

Автор книги: Леонид Свердлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Леонид Свердлов
Мумия

Археолог по имени Том стер пыль с камня, закрывавшего вход в гробницу. На камне была хорошо видна надпись на древнем языке давно исчезнувшего народа, некогда населявшего эти земли.

– Ты знаешь, что это за слово? – спросил Том своего коллегу Джима, тыча пальцем в первый иероглиф.

Джим достал из рюкзака старый потрепанный словарик и принялся его листать.

– Что за идиотский язык! Сколько на нем читаю, никак все эти каракули не запомню, – проворчал Том.

– И много ты на нем читал? – спросил Джим.

– Было время, как в гробницу зайду, так и не выйду, пока все иероглифы не прочту.

– Интересно?

– Ничего интересного. Обычно один и тот же иероглиф, означающий пенис. Не знаю уж, зачем они его везде писали. Кто-то говорит, они видели в нем охранительный символ, другие считают, что это своеобразное пожелание покойному счастливого пути в мир мертвых. У них вообще были очень странные представления. Нам не понять. Ну что, нашел?

– Пресыщение, смерть.

– Черт бы брал многозначность их иероглифов. А второе слово?

– Второе? Сейчас… А тут ты как раз супом залил.

– Совсем не разобрать что ли?

– Э-э… ужасн… ужын…

– Понятно, можешь дальше не смотреть. Тут написано: «Сытный ужин ждет того, кто нарушит покой мертвых».

– Это что, такой юмор?

– Никакого юмора тут нет и быть не может, все совершенно серьезно. У этих дикарей был абсолютно противоестественный культ мертвых. Нам не понять. Они жили в своем недоступном нашему разуму мире, населенном ожившими мертвецами, зомби, оборотнями. Так что, увидишь, как человек превращается в волка…

– Ну, хватит! Сто раз уж рассказывал. Надоело. Давай, наконец, делом займемся, пока не стемнело.

Они отвалили от входа камень и спустились во тьму склепа.

Археологи зажгли фонари и осветили длинный коридор, уходящий вглубь гробницы. Наклонные стены смыкались, образуя сводчатый потолок. Пол был выложен массивными каменными плитами. Том поднял с земли камень и бросил его на одну из плит, немного выступающую над другими. Из раздвинувшихся стен резко выдвинулись заточенные колья, сверху посыпались огромные булыжники, в полу раскрылись ямы, кишащие змеями.

– Как обычно, – Том сплюнул на пол. – Возни на пару часов. Ничего, к ночи справимся.

Том был опытным археологом. Любо-дорого смотреть, как ловко он обезвреживал ловушку за ловушкой. Прошло действительно не больше двух часов, когда наши герои добрались до последней двери.

– Ну вот и все, – сказал Том. – Саркофаг там должен стоять.

Пинком ноги он распахнул дверь. Во тьме блеснула сталь сабли. Луч фонаря осветил скелет воина в дверном проеме. Том усмехнулся и ударом кулака снес скелету череп. На пол посыпались кости.

– Ну и напугал! – Джим схватился за сердце. – Что это было?

– Вроде охранника, – ответил Том. – Лови пас!

Том пнул череп, Джим отскочил, и череп разбился об угол саркофага, стоящего посреди комнаты.

– Зря ты так, – сказал Джим.

– А чего? Череп-то нам зачем? Вот, на саблю обрати внимание, она может представлять интерес.

– Накличешь ты на нас беду, – проворчал Джим, но саблю поднял.

– Посмотрим, что там, – Том кивнул на саркофаг.

Они легко спихнули крышку. В саркофаге лежала отлично сохранившаяся мумия. Том щелкнул языком.

– Очаровашка! – сказал он. – Как она тебе?

Джим поморщился.

– Не люблю я покойников.

– А кто их любит? Покойники не негры – их любить никто не обязан.

– Осторожно, Том!

Пепел с сигареты Тома упал на бедро мумии.

– Ерунда, – сказал Том. – Бинты – не главное. Они и так уже все истлели – одно пятнышко их не испортит. Главное, саму мумию не повредить.

– Да хрен с ней, Том. Пошли, что ли, в сокровищницу.

– Чего?

Том обернулся и не заметил, как рука мумии быстро стряхнула пепел с бинтов. Не заметил этого и Джим.

– Ничего! В сокровищницу пойдем, а то что-то ты уж очень на жмурика залюбовался.

Том и Джим прошли в соседнее помещение, в котором при захоронении сложили драгоценности усопшего.

Вокруг саркофага снова стало темно. Светились только глаза мумии. Она медленно приподнялась и встала из саркофага, потом осмотрелась и направилась вслед за археологами к сокровищнице, откуда пробивался свет. Мумия три тысячи лет пролежала в своем саркофаге, сон ее был спокоен и благостен. Она была далеко отсюда, в прекрасной и счастливой стране, где нет ни пустынь, ни жары. Летом там не нужно было возделывать землю: все росло само, зимой там выпадал снег – замерзшая вода, которой мумия никогда не видела при жизни. Перед самым пробуждением она как раз видела зиму. Холодный мокрый снег падал на лицо, она снова была молода, влюблена и счастлива. Но все это было прервано вмешательством двух беспардонных археологов. Мумия шла к ним.

Археологи не знали, что происходит в соседнем помещении. Они беспечно осматривали свои трофеи и беседовали.

– Зря старались, – говорил Джим, – почти ничего ценного. Видать не очень богатого трупака мы откопали.

– Ничего, – отвечал Том. – Главное – мумия у нас. Я вообще в основном за ней сюда пришел.

– Ты думаешь, ее кто-то купит?

– Музеи с руками оторвут. Или ученые. Это ж не просто труп маринованный, она ведь, можно сказать, вечно живая. Их ученые знали секрет бессмертия, так что в ней есть что изучать.

– Хочешь сказать, что это чучело до сих пор живет? Брось, – Джим поежился от отвращения, – я в сказки не верю.

– А знаешь, как она заверещит, если сунуть ей напильник в задницу? Шучу.

– Шутки у тебя… Не смешные. Ты меня за дурачка-то не держи. Я ведь и сам понимаю: если б они были живые, как бы их в музеях показывали?

– Живых в музее, конечно, не показывают. Мумии света боятся. Денек на свету подержать – она и окочурится окончательно.

Мумия слышала все это. Она стояла в тени за углом, и ее глаза светились все ярче. Крыса, случайно пробегавшая мимо, увидев ее, завалилась набок и околела от инфаркта.

– Заболтались мы, – сказал Джим. – Сваливать пора. Давай, берем все и пошли отсюда.

– Нет, – ответил Том, развязывая рюкзак. – Нам тут ужин был обещан. Хочешь копченую мумию пожевать? Ну, как знаешь. У меня и бутерброды с колбасой имеются.

– Ты чего, ночевать здесь собрался?

– Ага. Поздно уже. Снаружи тьма, хоть глаз выколи. Заблудимся. Или патруль загребет. Тут сейчас по местности фараоны ходят, проверяют, чтоб гробницы не грабили. Народное достояние, мать их! А если черного археолога поймают – все заберут, оштрафуют, да еще и в кутузку на полгода засадят. Знаешь, какие у них тут тюрьмы? Я знаю. Не дай бог никому в такую тюрьму попасть. Они к самим гробницам не подходят. Боятся, твари суеверные. А на дороге сразу нас повяжут.

– Тогда лучше остаться, – еле слышно согласился Джим.

Том хотел еще что-то сказать, но Джим приложил палец к губам и прислушался.

– Кажется, там кто-то есть, – прошептал он, показывая на вход.

Том улыбнулся и, подмигнув товарищу, скользнул во тьму коридора. Внезапно послышался удар, фонарь выпал из рук Тома и погас. В наступившей тьме Джим судорожно искал свой фонарик. Ему казалось, что он целую вечность выковыривал его из кармана. Наконец луч света прорвал мрак и осветил фонарь Тома, лежащий на полу.

– Спасибо, – сказал Том, снова зажигая свет.

– Что там было? – спросил Джим.

– Мумия, – усмехнулся Том. – И не одна, а с тремя зомби и одним вампиром. Шучу. Никого там не было.

– Не шути так. А чего ты фонарь уронил?

– Не знаю, – ответил Том, возвращаясь на свое место. – Ударился обо что-то.

– Зря мы здесь остались.

Джим пристально смотрел на свои напряженные руки.

– Что сделано, то сделано, – в глазах Тома горел недобрый огонек. – Теперь уже поздно отсюда уходить. Ничего, не дрейфь. Готовься к новым ощущениям. Ты ведь еще никогда не проводил ночь вместе с мумией, а? Может еще понравится? А она-то как будет рада!

Мумия лежала, забившись в свой саркофаг. Ей хотелось заплакать, но она уже три тысячи лет не могла плакать или смеяться, только спать и видеть прекрасные цветные сны. Пробуждение было ужасно.

Она смотрела на обезображенный скелет стражника, на его расколотый череп. «Что они с тобой сделали! – мысленно ужасалась она. – Ты хотел меня защитить, но что ты мог один против них? И что может сделать одна дряхлая трехтысячелетняя мумия против двух здоровенных некрофилов… некрофобов… некрофагов… некро… фиг знает, какие еще эти некры бывают».

Мумия корила себя за трусость: она упустила единственный шанс, когда только выбила фонарь из рук главного злодея и убежала, скрываемая тьмой. Она могла убить его. По крайней мере, попытаться. Второй не так опасен. Но теперь уже поздно: два раза такое не повторяется. Теперь остается только ждать, когда они снова придут к ней, вытащат из саркофага и… Неужели они посмеют? Неужели их не остановит ни страх проклятья, ни уважение к смерти, ни почтение перед старостью? Конечно, нет: у таких людей нет ничего святого. Они сдадут ее в музей, ее выставят на потеху зевакам, но сначала будут долго мучить, а потом положат на свет и будут равнодушно наблюдать, в каких страданиях покинет ее иссохшееся тело жизнь, данная ей навечно. Никогда она больше не увидит снов, никогда не прикоснется к снегу, никогда больше не узнает любви.

А из сокровищницы доносились голоса ее палачей:

– Еще неплохой вариант, – продолжал Том, – продать ее по частям. Голову, скажем, коллекционерам, а руки местным шаманам. Этим руки мумий страсть как нужны для каких-то ритуалов.

Мумия мысленно попрощалась со своими руками.

Она могла бы попробовать проскочить мимо археологов и убежать наружу. Но что толку? Ночь скоро кончится, взойдет солнце и… Все равно быстрее и не так позорно. Можно попытаться убить их, пока они будут спать. Но как, убивая одного, не разбудить другого? Да и справится ли она даже с одним? У нее нет никакого оружия: даже саблю они унесли. Голыми руками? Да разве это руки? Много ли от них осталось? И решится ли она, ни разу не причинившая зла ни одному человеку?

– Нет, слушай, мне не терпится, – сказал Том. – Пошли к ней, хочу глянуть, что там под бинтами.

Мумия вся съежилась. Неужели прямо сейчас?!

– Не надо, – послышался неуверенный голос Джима. – Подожди хоть до утра.

– Чего ждать-то? Я спать еще не хочу. Я уже месяц жду этого момента. Знаешь, сколько мы на этой вяленой овце заработаем? Если б знал, то сразу потерял бы всякую брезгливость. Пошли!

Послышались шаги. Свет снова появился в проеме, ведущем в сокровищницу. Глаза мумии погасли, ослепленные этим светом. Том подошел к саркофагу и протянул к ней руку.

Неожиданно откуда-то издалека донесся глухой голос:

– Эй! Кто здесь?

Том грязно выругался сквозь зубы.

– Пошли, – тихо сказал он, махнув Джиму рукой.

Они прошли коридором к выходу из гробницы.

В лицо им ударил свет фонариков. Археологи сумели рассмотреть два черных силуэта.

– Кто такие? – грубо спросил один из них. – Что делаете в гробнице? Документы!

– Да, да! Документы здесь, – поспешно ответил Джим, услужливо протягивая свой паспорт.

Том остановил его.

– А вы, собственно, почему спрашиваете? – поинтересовался он. – Я на ваши документы тоже взглянул бы. Вы-то кто такие?

– Кто мы? – переспросил все тот же человек в черном. – Вы действительно хотите это узнать?

Внезапно в разрыве туч показалась луна. Ее яркий свет упал на собеседников наших героев. На мгновение промелькнувшие человеческие лица стали стремительно преображаться: зрачки глаз сузились и вытянулись, клыки выросли и, уже не умещаясь в пасти, полезли наружу, лица покрылись шерстью, превращаясь в звериные морды. Оборотни запрокинули головы и громко завыли.

– Что я тебе говорил! – закричал Том. – Они, пока превращаются, себя не контролируют, можно брать голыми руками!

Археологи бросились на оборотней. В руке у Джима был осиновый кол, а у Тома – пистолет, заряженный серебряными пулями.