Текст книги "Биржа героев (СИ)"

Автор книги: Леонид Свердлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Леонид Свердлов
Биржа героев

Цикл рассказов

Биржа героев

– Ну чего встал!? Закрой дверь и садись. Не бойся, он и не таких выдерживал. Ха-ха. Этот стул тут еще сто лет простоит. Раньше умели вещи делать. Что тушуешься? В первый раз что ли?

– Да, – сказал я, неуверенно пододвигая к себе стул. – Это у вас биржа героев?

– Она, – гордо ответил человечек за столом.

– А-а… Я, понимаете, начинающий автор…

– Понимаю, понимаю! Вашего брата много ко мне приходит. По дюжине в день. Все довольны. Потом снова приходят. У меня тут, гляди, какое хозяйство!

Он с гордостью провел рукой по каталожному шкафу у себя за спиной.

– Это все герои?

– Они, ага. Все рассортированы, записаны по алфавиту, личные дела, послужные списки, анкеты, рекомендации, отзывы. На любой вкус, с любым характером, под любого автора, хоть под начинающего, хоть под классика.

– Мне бы попроще кого, под начинающего.

– Это можно, это легко. Ты каких предпочитаешь?

– Мне бы чтоб, ну, такой в общем, ну, чтоб…

– Понимаю, понимаю. Есть у меня один, нарасхват идет. Тебе повезло, только сейчас освободился, хватают с руками, через час уже не будет. Красавец, два метра роста, косая сажень в плечах, голубые глаза, настоящий богатырь. Раньше был стахановцем, потом немного помыкался и пошел в киллеры. Авторы от него без ума. Лучшего киллера не сыщешь. Только у нас и только сейчас.

– А, он, в общем… Это сколько будет стоить?

– Не дешево, конечно, а ты что думал? На него и спрос большой. И успех гарантирован. Читатели его обожают.

– Да? А потом можно заплатить, с гонорара?

– Нет, платить сейчас надо. Откуда я знаю, что у тебя получится. Может твою книгу никто печатать не станет, а герой старался.

– Ну, я не знаю. А подешевле у вас кто есть?

– Есть и подешевле, у нас все есть.

– Только чтоб напечатали.

– Ну, этого обещать не могу, все от тебя зависит. Ты про что пишешь?

– Да я еще только собираюсь.

– Так ты тогда не с того начинаешь. Герой дело последнее. Сперва надо самому подготовиться, созреть, вдохновиться. У тебя пегас есть?

– Кто?

– Ты поэт?

– Нет, ну что вы!

– Ну, если прозаик, тогда проще. Тогда хватит и музы. Это хорошо, а то у меня сейчас один пегас ногу сломал на неудачной рифме, другому подковы меняют, а третьего один классик на неделю арендовал для романа в стихах, а сам стал у себя на даче возить на нем дрова. Хорошо, что защитники природы вмешались. Теперь лечить животину приходится. А музы свободные у меня сейчас есть. Берут немало, оплата почасовая, но зато эффект гарантирован. Будут приходить ночью по установленному графику и вдохновлять.

– Не знаю, удобно ли, у меня жена.

– Да ты что, молодой человек?! Муза, по-твоему, для чего приходит?!

– Не знаю, ко мне еще никогда не приходили. А, это, она что делает?

– Ну ты как мальчик, честное слово. Нашепчет, подскажет, вдохновение, чувства разбудит. Ты не беспокойся: у нас музы опытные: за хорошие деньги и лошадь Пржевальского вдохновят. Ха-ха. Ничего, со временем еще своей обзаведешься. Все писатели поначалу у нас муз берут. Потом, как классиком станет, заводит себе постоянную музу, ей и вдохновляется, а к нам только иногда за героями заходит.

– А по ночам – это обязательно? Можно, она днем приходить будет?

– А ты, собственно, чем ночью занимаешься?

– Я? Ну, это… Сплю.

Директор биржи возмущенно взмахнул руками.

– Спит он! Нет, вы слышали, он спит! Значит днем ты хочешь пожинать лавры себе на суп, а страдать бессонными ночами, мучиться над каждой строчкой, смотреть воспаленными от недосыпа глазами на стенку за письменным столом за тебя Пушкин будет? Нет уж, Пушкин свое уже отстрадал, теперь твоя очередь. А еще спрашивают, что с литературой творится, что делают современные молодые авторы. А они спят. Ну, ничего. Наши музы из тебя человека-то сделают. Как миленький будешь вскакивать по ночам, кидаться к столу, хватать перо и записывать осенившие мысли. Годик так каждую ночь повскакиваешь, а там, глядишь, и писать научишься. Тогда можешь и за героем приходить.

– Даже и не знаю, у вас цены очень высокие.

– У нас и качество высокое. К нам все классики ходят. У других разве герои?! Одно название. Про них не то что роман, заметку в газете не напишешь. А у нас все как на подбор. Вот, например, настоящий английский лорд. А вот настоящий сыщик. Такой, что любое дело распутает. Величайшего ума человек. Но этот не со всяким автором работать согласится. Очень привередливый. В плохих романах не геройствует, бережет репутацию. Вот девушка, о которой только мечтать. Любой роман вытянет и обеспечит любовь читательниц всех возрастов. Одно условие: интим не предлагать. На это она не соглашается. А то развелось тут в последнее время всяких извращенцев, которые кроме как про постель ни писать, ни думать не могут. Ну, для таких у нас тоже есть. Есть одна валютная проститутка. Такое может, что у авторов воображение за ней не поспевает. Но берет дорого. Кстати, если с деньгами плохо, можешь и сам у нас подработать. Тут недавно один как раз начинающего писателя спрашивал. Много он, конечно, не даст, зато можешь у него поучиться: он автор хороший. И с героями бережно обращается, они у него почти никогда не умирают, даже не болеют. Это сейчас очень важно, а то автор пошел исключительно с заскоками. Вот недавно совсем один комик взял у меня дракона, а вернул лягушку. «Это он, – говорит, – сам по ходу действия превратился». Ему это, видите ли, для сюжета надо, а я теперь ищи нового дракона. Лягушка что, лягушек в любом пруду наловить можно, а где я сейчас найду хорошего дракона? А у меня спрос на него знаешь какой? Раньше драконами только сказочники интересовались, а теперь он стал нужен буквально всем. Авторы за месяц записываются. Первое время я крокодила за него выдавал, но писатели народ ушлый, быстро догадались. Пришлось добывать. Теперь берегу и беру с каждого расписку, что вернут в целости, то есть, чтобы все головы на месте и чтобы был драконом, а не кем-нибудь еще. Ну что, будешь заказ оформлять или еще подумаешь?

– Я, пожалуй, еще подумаю, – сказал я.

И чего меня в писатели потянуло? Лучше уж продавцом в магазине работать. И спать по ночам, и муз никаких не надо.

Спускаясь по лестнице, я увидел, как во дворе дедушка в ватнике выводил из гаража старого пегого пегаса. Пегас понуро шел за ним. Он с трудом переступал тонкими облезлыми ногами, крылья волочились по земле.

«Ну что, Егорушка, заездили тебя злые поэты? Ничего, сейчас отдохнешь, травки пощиплешь – будешь летать как новенький».

Человек за соседним столиком

Я второстепенный герой. Автор упомянул меня всего один раз в своем романе. На двести первой странице. Я там появляюсь случайно, и большинство читателей меня, наверное, просто не замечает. «Человек за соседним столиком нервно курил в ожидании официанта». Вот и все, что обо мне известно.

У меня нет к Автору никаких претензий. Я даже благодарен ему за невнимание. Вот одного моего знакомого он упомянул целых пять раз. В последний раз это было три страницы назад: «Его труп, обезображенный следами от гусениц трактора, уже начал разлагаться». Вот тут и задумаешься, огорчаться невниманием Автора или радоваться.

Я его нисколько не осуждаю. Сам придумал, сам и угробил. Его авторское право. За это в тюрьму не сажают, и правильно делают. Как мне осуждать его? Если бы не он, меня бы вообще не было. А скольких он вообще не упомянул! Иные просто промелькнули в толпе, незамеченные ни Автором, ни читателями, и исчезли. А я все-таки удостоился целой фразы.

Я не рвусь в главные герои, куда уж мне. Главный герой – киллер, его разыскивает милиция, за ним гонится мафия, он постоянно должен скрываться и кого-то убивать. Насыщенная жизнь, ничего не скажешь, да и гарантия опять же, что до конца книги с ним ничего не случится. В конце он тоже не пропадет, ведь Автору нужно будет писать продолжение. Но это все не по мне. Я не хочу никого убивать, не хочу ни от кого скрываться. Мне бы дождаться официанта и заплатить за свое пиво. Мне бы дойти до дома и спокойно лечь спать. Вот Вас волнует, убьет ли киллер главаря наркоторговцев, а мне все равно, моя забота – спокойно дожить до последней страницы и, если повезет, снова промелькнуть в продолжении романа. Я не главный герой. Мне жить проще.

Грустно, что я живу в этом дурацком бульварном романе, лучше бы я был дикарем в книге о путешественниках или лешим в детской сказке. А лучше героем книги о дружбе и любви. Но таких книг сейчас никто не пишет. Что поделаешь, если читатели хотят книг о бандитах и проститутках. Им надо, чтобы все стреляли, чтобы все взрывалось, чтобы кругом были бандиты и продажные чиновники. Авторам приходится писать то, что люди купят, а нам, второстепенным героям, приспосабливаться к такой жизни.

Читатель не знает обо мне ничего. Да и Автор про меня сразу же забыл. А ведь я не только умею сидеть за соседним столиком. Знаете, я ведь и сам пробую писать роман. Конечно, у меня получается не так хорошо, как у Автора, куда там. Мой роман никто никогда не опубликует, там нет захватывающего сюжета, нет ни трупов, ни взрывов. Там все герои живут счастливо, в мире и согласии. Там нет ни одного второстепенного героя: все герои главные и положительные. Ну вот, вы, наверное, уже поморщились. Кому это интересно, кто станет читать такую чушь. Правда ваша.

Постойте, не переворачивайте страницу, я ведь еще не сказал вам самого главного! Впрочем, до меня ли вам сейчас? Ведь там «…Он с холодной решимостью выхватил из-за пазухи…» Ладно, листайте. Там интереснее.

Коллеги

Пыль еще не осела над руинами дома Злодея, что-то еще продолжало гореть и взрываться, а обломки в самой середине уже зашевелились, и из-под них показалась чья-то рука. Кряхтя и чертыхаясь, Злодей разгреб несколько метров мусора над своей головой и вылез на свет. Он отряхнулся, убедился, что ничуть не пострадал, рухнувшее на него здание только помяло костюм, поправил прическу и с досадой посмотрел на Героя, курившего у своей машины.

– Ничего, не ушибся, помощь не нужна? – дружелюбно улыбаясь, спросил Герой.

– Да пошел ты, знаешь куда, со своей помощью! – огрызнулся Злодей.

– Брось ты! Не заводись, все ведь уже кончилось. Прибереги эмоции для продолжения.

– Еще продолжение с тобой же, – все так же мрачно, но уже беззлобно проворчал Злодей. – Знал бы кто, как ты меня достал. Назойливостью своей и бестолковостью. Ведь понимал же, что мне ничего не будет, так зачем было гробить недвижимость? Знаешь, во сколько мне этот дом обошелся. Хорошо еще, что я успел его застраховать от твоего героизма. Кстати, это было непросто. А теперь мне точно никто ничего страховать не будет. Страховщики как узнают, что я злодей, так сразу мне на дверь указывают. А все благодаря тебе, это ты мне создал такую репутацию.

– Да, вздохнул Герой. У меня такие же проблемы. Страховщики это гады еще те. Ничего в искусстве не понимают, одни деньги на уме. Может тебе не говорить им, что ты злодей?

– Как не говорить? Меня же все знают.

– И то верно, – Герой тяжело вздохнул и бросил окурок. – Но не взорвать твой дом я, сам понимаешь, не мог. Зло должно быть наказано. Скажи спасибо, что сам жив остался. Я ведь мог и не рассчитать. Автор меня, конечно, по головке бы за это не погладил, но что поделаешь. Трудно так обрушить дом, чтобы злодея не задавило насмерть. Но мне, знаешь ли, приятно будет в продолжении иметь дело именно с тобой. Я к тебе привык, знаю как облупленного, все твои поступки предвижу, а к новому злодею придется приспосабливаться, приноравливаться. Да и кто знает, какого урода мне Автор в следующий раз вместо тебя подсунет.

– Знает он меня, – буркнул Злодей. – И почему я тебя не пристрелил, когда возможность была?!

– Потому что тебя, как всегда, разобрал словесный понос.

– А когда мне, по-твоему, надо было объяснять читателю мотивы моих поступков? Ты ведь в остальное время мне рта раскрыть не даешь.

– Очень читателю интересны твои мотивы! Он и читать-то про них не будет. Ему погони и драки нужны, а не словоблудие и твоя убогая философия.

Злодей хотел что-то возразить, но только махнул рукой.

– Ладно уж, – примирительным тоном сказал он. – Кто старое помянет…

– … тот проставляется, – радостно подхватил Герой. – С тебя пиво. Поехали, я тут недалеко знаю одно замечательное местечко.

В ресторанчике было темно и уютно. Пощелкивали дрова в камине, играла тихая музыка. Человек за соседним столиком нервно курил в ожидании официанта.

– Неплохое место, – сказал Злодей. – У тебя, оказывается, есть вкус.

– А то! – герой гордо шмыгнул носом. – Люблю я этот ресторан. Здесь всегда чувствуешь себя как дома.

Злодей коварно усмехнулся.

– Ты чего? – спросил Герой.

– Не обращай внимание – это я о своем. Злодей, понимаешь, он и на отдыхе злодей. Ничего с собой поделать не могу.

– Очень даже хорошо понимаю. Сам за собой замечаю это постоянно. Недавно, вот, пришел домой, вижу – подруга на кухне на стремянке стоит, ввинчивает лампочку. А электричество не выключила. Ее же током ударить может! Ну, я, как всякий настоящий мужчина, бросаюсь ее спасать. Выхватываю свой пистолет, стреляю с разворота по проводу, переворачиваю при этом холодильник, в прыжке ловлю подругу над самой плитой, стремянка на меня опрокидывается, кастрюля с супом выплескивается мне на ноги. Вот и стою так посреди кухни с подругой на руках. Ноги обварены, весь в синяках. Суп по полу плещется, кухня разгромлена. А подруга мне и говорит: «Ты можешь хоть иногда не быть героем?». Да, от себя не спрячешься. А все-таки, чему ты улыбался?

– Не важно. Ты же сам не любишь словоблудие. Как там, кстати, твоя подруга? Все та же?

– Конечно. Что ей будет?

– Не надоела?

– Надоела. А что делать? Я верный.

– Скучная у тебя, должно быть, жизнь. Никакого разнообразия.

Герой вздохнул.

– Правда, она ведь одна. Кто-то должен за добро бороться. Вот я и борюсь.

– Зануда ты. Вот я делаю что хочу. Тоже, конечно, порой надоедает, но все интереснее, чем за добро бороться.

– Зато ты не знаешь вкуса победы.

– А ты знаешь?

Герой снова вздохнул.

– Конечно, когда заранее известно, кто победит, это не то. Но все равно приятно.

– Ничего ты не понимаешь. Весь мир в страхе держать – вот это приятно.

– А разве тебя кто-то боится?

Злодей отвел взгляд. Он хотел что-то сказать, но тут у него зазвенел мобильный телефон. «Да, я… Привет… Отлично… Приступаю». Он положил телефон в карман и встал из-за стола.

– Поздравляю, – сказал он. – Автор только что подписал контракт на продолжение. Так что, извини, рассиживаться с тобой больше не могу: злодеяния ждут.

И он решительным шагом покинул ресторан. Герой грустно посмотрел ему в след. Обидно, что Автор позвонил не ему, а Злодею. Впрочем, Злодей всегда первый начинает. Герой заказал еще пива и закурил. «Действительно, – думал он, – далось мне это добро. Что мне, в самом деле, больше всех надо?»

Взгляд его остановился на телевизоре стоявшем над стойкой.

На экране появился диктор и устало сказал: «Мы прерываем нашу рекламу, чтобы сообщить экстренную новость, – диктор взял переданные ему листки, в это время у него за спиной появился портрет Злодея, и прочитал: – По информации из достоверных источников, всем известный Злодей взял в заложники любимую собачку английской королевы и угрожает спалить весь мир лазерным лучом из космоса, если не будут выполнены его условия».

На экране снова появилась реклама подгузников.

Герой потушил сигарету. «Из-за меня они бы не стали прерывать рекламу, – с завистью подумал он. – И при чем тут собачка королевы?! Совершенно нет чувства меры у этого типа».

Он проверил, заряжен ли его пистолет, и пошел к выходу.

«Простите! – перед ним появилось расплывающееся в улыбке лицо официанта. – Вы заказали три кружки пива».

«Какая же все-таки сволочь этот Злодей, – подумал Герой. – Это называется, он проставился».

Но деваться было некуда. Он с холодной решимостью выхватил из-за пазухи бумажник и заплатил, добавив даже немного на чай официанту. Официант снова изобразил милейшую улыбку.

«Спасибо! Вы наш любимый клиент, заходите еще. Желаю вам удачи в борьбе со Злодеем. Мы все будем за вас болеть и обязательно купим книгу. И, пожалуйста, поосторожнее с собачкой. Она такая милая!»

«Собачку ему жаль! – Герой со злостью пнул пустую банку из под пива, выходя на улицу. – На меня ему плевать, ему, видите ли, собачку жалко!»

Позади прогремел взрыв, здание ресторана тяжело вздрогнуло и рухнуло, придавив оставшиеся после взрыва клочки всех посетителей, всей обслуги, хозяев, бухгалтеров, поваров, поломойщиков, кота, крыс, мышей и тараканов. И всех случайных посетителей. Они были навсегда мертвы, «Скорой помощи» в городе не было.[1]1
  Автор благодарит Майора (Игоря Евгеньевича Пронина) за эту фразу, предложенную в комментариях к рассказу «Человек за соседним столиком».


[Закрыть]

«Исключительная сволочь!» – подумал Герой. Теперь ему стало ясно, почему ухмылялся Злодей.

На секунду в его голову пришла мысль, что за пиво можно было бы и не платить, но он отбросил ее как аморальную и не относящуюся к делу.

Муза

Она медленно брела по дорожке парка. Иногда останавливалась, чтобы вытереть слезы, высморкаться и перевести дыхание. Переставала плакать, но стоило ей опять посмотреть на книгу, которую она держала в руке, и слезы вновь текли прямо на красочную обложку с надписью «Месть Крокодила».

«Как он мог? – шептала она. – Как он мог?»

В этот день в городе, после двух недель непогоды, начиналась весна. Люди выходили в парк, чтобы отогреться после долгой зимы, птицы щебетали, а на деревьях распускались почки. В еще непросохших лужах играли солнечные зайчики. Жизнь возвращалась в городской парк.

Но ей день казался серым и неуютным. Было холодно и одиноко, а пение птиц и солнечный свет не радовали, она чувствовала себя лишней в этом счастливом мире. Шла, останавливалась, снова смотрела на книгу, будто надеясь увидеть на ее месте что-то другое, и снова плакала.

«Это за все бессонные ночи, за все чувства, которые я ему посвятила, – думала она. – Другие музы говорили мне, что писателям нельзя верить, а я, дура, не слушала. Мне казалось, что он не такой как все. Он говорил, что я вдохновляю его на высокое искусство, облегчаю муки творчества, помогаю создавать настоящую литературу. Как же бессовестно он мне врал! А я-то верила! Как я могла быть такой наивной? Теперь понятно, почему он никогда не показывал мне, что пишет. Говорил, что это будет сюрпризом. Ну что же, сюрприз получился».

Она закрыла лицо книгой и снова расплакалась.

Эту книгу она увидела час назад на прилавке у метро, несколько минут не могла поверить своим глазам, перечитывала по буквам фамилию автора, надеясь, что это не он. Потом, наконец, решилась, купила и, пролистав первые страницы, по едва уловимым особенностям стиля, по интонациям, присущим только одному человеку, поняла: это действительно ее автор.

«Я вдохновляла его на добрую и мудрую книгу, которая облегчит людям жизнь и сделает их лучше. Надеялась, что ее будут читать всей семьей, тихими зимними вечерами, что дети будут учиться по ней любви и дружбе. И этот подлец говорил мне, что пишет про любовь. Так прямо и говорил, глядя мне в глаза и бессовестно улыбаясь.

И что же он называет любовью? Неужели ту мерзость, которую он смакует на каждой второй странице?! Откуда у него это? Не могла же я на это вдохновить! Я говорила про добро и высокие чувства. А тут только кровь, грязь и подлость. И какой отвратительный язык! Любой школьник написал бы лучше. А ведь разговаривает-то он по-человечески, без этих скабрезных выраженьиц и базарной ругани.

От кого он мог этого нахвататься? Неужели к нему приходила другая муза? О, я даже знаю, кто! Эта химера с ногами кавалериста. Она давно на него глаз положила. И ведь знала прекрасно, что он мой автор, но какое ей до этого дело?! Совесть для нее пустой звук, над такими словами, как честь или верность, она просто смеется. На что она может вдохновить, кроме похабного анекдота? А он-то что мог в ней найти? У него же есть я! Чем я ему не угодила? И почему он все время скрывал? Они, небось, еще и смеялись надо мной, над моей доверчивостью и моим романтическим простодушием.

Что же мне теперь? Пойти к нему и потребовать объяснений? Так ведь я и так прекрасно знаю, что он скажет. Станет юлить, клясться, что ничего такого не писал, а, когда я покажу ему книгу, будет просить прощения и врать, что это совсем не то, что я думаю, что оно само так получилось, что ему просто были нужны деньги. Потом станет жаловаться, какие тупые и некультурные пошли сейчас читатели, что их ничего кроме секса и насилия не интересует.

Какой писатель – такие и читатели! А я не такая дура, чтобы верить в эти сказки. Пусть и не надеется. Никогда я к нему больше не приду. Все, забыла навсегда и пусть он меня забудет. Пусть его эта фурия вдохновляет. Вместе они, конечно, таких шедевров насоздают! Так и представляю: «Смерть Бегемота», «Орангутанг возвращается», «Ошибка Гамадрила». Что ему еще писать? Он и сам-то как гамадрил, и читатели у него такие же.

А я найду себе нормального писателя, который не продает свой талант за чечевичную похлебку, для которого читатели не похотливое стадо, который знает, что такое настоящее искусство. С ним мы будем заниматься литературой, а не поиском легких денег и дешевой популярности. С ним я быстро забуду этого подонка, который сломал мне жизнь и загубил мои лучшие годы.

Только кто же меня теперь возьмет? Все ведь теперь будут думать, что я вдохновила его на этот пасквиль. И к кому я сейчас пойду? На кого я сейчас похожа. Надо посмотреться в зеркало. Нет, лучше не смотреть!

Какой же он все-таки подлец!»

Она останавливалась, смахивала слезы, снова смотрела на злополучную книгу и шла дальше привычной дорогой, к дому своего писателя.