Текст книги "Тридцать сребренников рублями"

Автор книги: Леонид Матюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

– Да я просто не смог в тот момент вспомнить ни одного более поэта… Со своей стороны велеречивый завуч заверил меня, что не собирается покидать лицей вплоть до самого вечера.

– Чего ж мы тогда ждем? – Денис сердито покосился на Вениамина, с живым интересом наблюдавшего за молодой мамой, присевшей недалеко от машины на корточки перед своим ревущим чадом, и что-то объяснявшую ему. – Поехали в гости к Борису Александровичу. – Может, найдем в его квартире что-нибудь не менее любопытное, чем торчащие из-под пальто колени пухленькой дамочки…

ГЛАВА 7
Визиты к Хмелеву. Встреча у бистро. Беседа со следователем

Хмелев жил на третьем этаже кирпичной пятиэтажки. Машину оставили неподалеку, загнав её на тротуар перед точно таким же домом, но метрах в трехстах от интересующего их здания.

Подъезд, в котором находилась квартира завуча, оказался оборудованным автоматическим замком с домофонами. Вениамин набрал квартиру восемнадцать, но никто не ответил.

– Черт! – выругался Николай. – Что-то нам не везет.

– Как раз наоборот, – возразил Доро. – Было бы хуже, если бы тебе ответили. А так все дело во времени. Рано или поздно кому-нибудь да потребуется войти в подъезд.

Но до того, как кому-то понадобилось заходить, из подъезда вышли. Вышла симпатичная девушка с голубым пуделем.

– До чего же удачно! – обезоруживающе улыбаясь девушке, прокомментировал её появление Вениамин. – Не слышали, девушка? Есть такая старинная народная примета: если столкнешься у домофона с красивой женщиной – значит пригласили тебя в гости от всей души и ждет тебя самый радушный прием.

– А если женщина со злой собакой? – показывая глазами на пуделя, с улыбкой поинтересовалась девушка.

– У красивых женщин собаки никогда не бывают злыми, – пропуская друзей вперед, заверил её Кислярский. – Всего доброго. Надеюсь, у меня ещё будет возможность продолжить с вами нашу интересную беседу по поводу старинных примет.

К счастью, квартира Хмелева оказалась не подсоединенной к пульту системы охраны. Во всяком случае, в притолоке отсутствовал красноречиво светящийся красный индикатор. А это уже все существенно упрощало. Таким образом, если сигнализация в квартире и была – так только локальная. Но узнать о ней с лестничной площадки не представлялось возможным.

Пока Вениамин колдовал с замками, Денис с Николаем стояли на лестничной клетке, загораживая его и дверь восемнадцатой квартиры от «глазка» двери напротив. Не прошло и пяти минут, как Кислярский негромко оповестил: «Все. Я пошел. Ждите». Он скрылся за дверью и приблизительно через минуту пригласил: «Вперед. Вроде тут все о'кэй.» И друзья вошли, предварительно весьма тщательно вытерев ноги о положенный перед порогом коврик.

Судя по всему, завуч жил в этой двухкомнатной квартире один. Здесь было чисто. Очень чисто. Но при этом ничто не выдавало тут присутствия женщины. А вот царивший в комнатах порядок прямо-таки кричал об исключительном педантизме Хмелева. Чувствовалось, что каждой вещи здесь определено свое местоположение и все тут находится на своих, раз и навсегда закрепленных за каждой мелочью местах.

– Разделимся, – предложил Денис. – Я беру на себя большую комнату. Ты, Вень, осматриваешь его кабинет. А ты, – он поглядел на Николая – ты погляди, нет ли чего интересного на кухне. Но будь очень, очень осторожным. Чтобы не оставил нигде ни малейших следов!

В «гостиной» был традиционный набор импортной мебели с многочисленными створками и ящиками. Тут же стояли японский телевизор с несоразмерно большим для такой комнаты экраном, а также стойка с аудиоаппаратурой. Ее огромных размеров колонки красовались под самым потолком, выпирая с двух сторон окна из-под теневых штор.

Денис остановился, соображая, с чего начать осмотр. Но тут за его спиной раздались тихие шаги и из коридора появился Николай. По выражению его лица можно было понять, что что-то случилось.

– Иди-ка погляди, – негромко предложил он. – Полюбуйся, какую я сделал находку.

Доро последовал за другом, который не доходя до кухни распахнул дверь слева и несколько отступил в сторону, предлагая Денису заглянуть в выложенную лазуревым кафелем ванную. Там на застеленном ковриком полу, привалившись к стене под раковиной, полусидел-полулежал человек. Судя по тому, насколько ему было безразлично появление в дверях ванной двух встревоженных лиц, мужчину в этой жизни уже вообще более ничто не интересовало. И хотя его свешивающаяся на грудь голова оказывалась в отбрасываемой раковиной тени, Доро сразу узнал в лежащем Дмитрия Шляхова. Это был тот самый Тюля, сотовый телефон которого покоился теперь в кармане куртки Доро.

Быстро нагнувшись, Денис снял перчатки и провел кончиками пальцев по шее лежащего. «Скорее всего – задушен. Мертв уже не менее четырех часов, прокомментировал он и тут же добавил. – И ещё – я его знаю. Это тот самый Тюля, которого так домогался к телефону Хмелев». Буквально через пару секунд ему снова пришлось повторить свое объяснение появившемуся в коридоре Вениамину. Тот держал в руках какой-то листок.

– Да-а, дела, – протянул Кислярский. – Нужно сматываться, пока нас здесь не застукали. В чужой квартире, да ещё и с трупенем…

– Успокойся, – выразительно поглядел на него Доро. – Скорее всего, этот сюрприз заготовили тут не для нас. Думаю, таким вот оригинальным способом предупреждают о чем-то хозяина квартиры.

– А может быть, это дело рук Хмелева..? – кивая в сторону лежащего под раковиной тела, предположил Николай и тут же сам себе возразил, – Хотя едва ли. С какой бы стати он стал тогда оставлять его тут на всеобщее обозрение?

– Кто знает, а вдруг этот Хмелев просто болезненно брезглив? И чтобы в его отсутствие непрошеные гости не пользовались его полотенцами и раковиной, каждый раз перед уходом на работу имеет обыкновение оставлять в ванной очередной труп? – неудачно пошутил Вениамин и тут же серьезно заметил, – Странно, но нигде не видно никаких следов борьбы.

– Угу, – кивнул Денис. – Но об этом поговорим потом.

Он вышел из ванны и, прикрывая за собой дверь, жестко бросил:

– Не отвлекаться. Продолжаем искать.

– А я кое-что уже нашел. Под диван-кроватью в его полукабинете-полуспальне, – сообщил Кислярский. – Вот, полюбуйся.

Доро взял протянутый ему листок.

– Черт! Надо же… Ведь это страничка из моей записной книжки… Смотри-ка, значит, не зря мы навестили завуча. – Повертев в руках листок, он снова напомнил о цели их приезда, – Продолжаем. Вдруг найдется ещё что.

Увы, дальнейшие поиски оказались менее плодотворными. Денис только обнаружил в разных местах «гостиной» семь сберегательных книжек на различные, но весьма крупные вклады. Однако сберкнижки никого из них не интересовали.

Прежде чем уйти из квартиры Хмелева, оба его телефона – стоящий на письменном столе в кабинете телефакс и аккуратный беленький аппарат с определителем номера, что размещался на журнальном столике в гостиной оснастили «жучками». В обеих комнатах и на кухне дополнительно установили миниатюрные подслушивающие устройства. Усилитель, позволявший передавать их сигнал на расстояние более полукилометра, Вениамин умудрился заложить в гостиной позади «стенки». Быстро проверив, не оставили ли они каких следов, друзья удалились, тщательно заперев за собой дверь.

На первый взгляд «улов», с которым они покинули обиталище завуча, оказался довольно бедным. Когда, уже сидя в машине, друзья подвели итог, то помимо трупа в ванной, обнаруженного под диваном листка из записной книжки Дениса, да демонстративно оставленной в голубой ванне удавки из тонкой проволоки, ничего достойного внимания более найти не удалось. Было ясно, что все это скорее всего не имело ни малейшего отношения к убийству Макса. Правда, Кислярский переписал ещё со страниц перекидного календаря многочисленные номера телефонов и даже вырвал из него два листка, на которых были видны какие-то тщательно зачеркнутые номера и надписи. Но возлагать на эти записи какие-то особые надежды едва ли приходилось.

Кроме всего прочего, Доро удалось обнаружить спрятанный под скатертями в ящике «стенки» армейский «Браунинг» с выгравированной латинскими буквами вдоль тыльной стороны рукоятки фамилией какого-то В.Фихте. Но Максим и Вадимцев не были застрелены, так что пистолет также скорее всего не мог дать никаких зацепок.

Все «трофеи», за исключением листка из записной книжки да двух страничек перекидного календаря, остались на месте.

– Если твой Хмелев и обратит внимание на вырванные странички календаря, то скорее всего «спишет» их на любителей оставлять в чужих квартирах трупы, – передавая в машине листочки Доро, несколько виноватым тоном заявил Вениамин. – Я подумал, что если так основательно вымарывают что-то, то для нас это «что-то» может представлять особый интерес. Так ведь?

– Если он не хотел, чтобы кто-то прочитал его пометки, проще всего было их сжечь или промыть в унитазе, – возразил Николай.

– Не скажи… – покачал головой Кислярский. – Не тот он человек. Ты обратил внимание, какой у него дома порядок?

– Ну и что?

– Веня прав, – включился в разговор Денис. – Такой педант как Хмелев скорее всего занимается перекидным календарем только раз в году – утром первого января. Когда с наступлением нового года он меняет его. А до того все листки календаря должны оставаться у него на своих местах.

– Черт с ним, – бросил Смирнов и поинтересовался, – И долго мы будем ещё тут стоять? Чего мы ждем?

– Да ничего, – посмотрел на него Доро. – Держи-ка телефон и звони Хмелеву. Скажи ему, что приблизительно через час к нему заявится на собеседование твой приятель – «француз». А до того мы с вами подскочим к одной моей знакомой и оставим ей номера телефонов и листки из календаря.

– Постой, постой! Как же ты к нему пойдешь? Да ты же уже и говорить, наверное, по-французски не можешь… – напомнил Смирнов.

– Ничего. Главное, чтобы я понимал. Если он обратится ко мне на языке, я просто буду снисходительно отвечать ему по-русски. Но даже если Хмелев и знает язык, то очень сомнительно, кстати, чтобы он рискнул заговорить по-французски с человеком, проработавшим много лет переводчиком в Париже. Постесняется. Так что звони.

– Как хочешь. Но он может помнить тебя. Ты же ведь у нас телезвезда. Пару раз мелькал на телеэкранах.

– Не смеши ты меня, Коль. После того, как мне пришлось уйти из органов, прошло уже почти полгода. А в телепередачах я принимал последний раз участие более чем год тому назад. Так что меня теперь наверняка никто не вспомнит.

* * *

Они остановились в переулке недалеко от школы. Когда Денис отправился на рандеву с завучем, Вениамин со скучающим видом подошел к газетному киоску рядом с автобусной остановкой. За стеклом киоска сидела довольно миловидная девушка. Ее терпение испытывал приземистый мужик. Он требовал по очереди различные журналы и бегло проглядывал их. Было очевидно, что покупать он ничего не намерен, а просто коротает подобным образом время в ожидании автобуса. Молоденькая продавщица отложила в сторону дамский роман и старательно делала вид, что рада ответить на любые вопросы скучающего мужика. По всей видимости, она ещё не потеряла надежды продать ему что-нибудь.

Вениамин встал рядом с мужиком почти что перед самым окошком и пробежал глазами по пестрому многообразию изданий, разложенных на прилавке и развешенных вдоль стеклянных стенок киоска. На большинстве обложек – от черно-белых газетных до ярких и блестящих журнальных – красовались в самых причудливых позах полу – или полностью раздетые дивы. Заголовки на обложках были на удивление однообразны: «РУССКИЕ ПУТАНЫ ЗАВОЕВАЛИ ПАРИЖ!», «ПОВЕСЕЛИМСЯ С ДЕВОЧКАМИ И БАНДИТАМИ?», «МАНЬЯК НАСИЛОВАЛ ЖЕРТВЫ ЛИШЬ ПАРАМИ», «УЧЕНЫЙ ПРЕСЛЕДОВАЛ ТОЛЬКО КРАСИВЫХ И БОГАТЫХ», «ЗОЛОТОЕ ТЕЛО» и т. д. и т. п.

К остановке подошел автобус. Мужик непринужденно свернул журнал трубкой и сунул его в карман куртки, после чего повернулся, явно намереваясь успеть заскочить в открывшуюся дверцу.

– Эй, а деньги? – привстала со своего стула и, склонившись к окошку, прокричала девушка.

Судя по всему, мужика внезапно поразила глухота. Во всяком случае, он лишь ускорил свой шаг.

– А рассчитываться кто будет? – догнав мужика двумя прыжками и хватая его за рукав, решил не оставаться в стороне Вениамин.

– Пусти! – попытался вырваться мужик. – Видишь, опаздываю!.. Пусти, тебе говорят!

– Тихо, мужик, не дергайся. А то ты у меня и на следующем автобусе не уедешь, – вкрадчиво, но достаточно внушительно предупредил Вениамин. Верни девушке журнал или деньги – и можешь двигать на все четыре…

– Ах вот ты о чем! – мужик изобразил на своем лице крайнюю степень удивления. – Это я по рассеянности. Понимаешь, увидел автобус, ну и…

Вернувшись к киоску, он подал в окошко журнал.

– Простите, девушка. Бывает. Сам не знаю, как это у меня получилось. Задумался, видно.

– Ладно, – сухо бросила девушка, снова усаживаясь на свой табурет.

Мужик секунду потоптался, глядя вслед уходящему автобусу, вздохнул и затем не спеша пошел почему-то в противоположном удаляющемуся автобусу направлении.

– Спасибо, – поблагодарила Вениамина девушка. – Если бы не вы, он бы так и укатил.

– Ну, из «спасибо» шубу не сошьешь… – улыбнулся Вениамин и, доставая из кармана удостоверение, приоткрыл и на несколько мгновений показал его девушке. – Служба безопасности. Капитан Кислярский.

Глаза у девушки округлились. Она явно никак не ожидала подобного развития событий.

– У меня к вам просьба, красавица. Время ограничено, а потому я вынужден быть с вами предельно откровенным. Мы ведем тут агента из одной… скажем, не очень дружественной нам державы. Он живет здесь поблизости. Рост – метр девяносто два. Пребывает в отличной спортивной форме. Вес – всего двести семьдесят четыре фунта. Возраст – тридцать четыре года, три месяца и восемнадцать дней. Глаза раскосые голубые, но могут быть и серыми. Это в зависимости от одетых линз. Цвет волос соломенный. И это при том, что он монголоидной расы.

– Светловолосый монгол? – усомнилась продавщица.

– Альбинос, – небрежно пояснил Кислярский и тут же продолжил, – Особые приметы – серьга в виде расплющенной гири в левом ухе и перстень-печатка с выпуклым черепом на красном фоне на безымянном пальце левой руки… Запоминаете?

– Я? Да… Но зачем вы мне все это говорите?

– Если увидите его вблизи своего киоска, вам следует запомнить и затем сообщить мне, что он делал, с кем общался, откуда пришел и куда ушел, заглядывая в недоверчиво-испуганные глаза девушки, пояснил Вениамин.

– Но почему я?

– Это ваш естественный гражданский долг, – наставительно заметил Кислярский. – Мы навели о вас справки. И пришли к выводу, что вам безусловно можно доверять. Имейте в виду, ваша бескорыстная помощь не останется незамеченной. Имейте в виду – родина помнит о борцах невидимого фронта… Но о нашем разговоре – никому! Ни-ни! Вы поняли? Ни слова!

Девушка молчала.

– И ещё одно. Возьмите этот сверток и спрячьте его.

– Что это? – поинтересовалась продавщица и тут же попыталась догадаться, – Оружие? Или фотоаппарат?

– Не то и не другое. Но не бойтесь. Это обычный портативный магнитофон. – Развернув сверток, Вениамин на всякий случай продемонстрировал миниатюрный аппарат. – Как видите, это не бомба. Так что бояться вам действительно нечего… Вы его прячете где-нибудь в укромном месте, и все. Я же или кто-нибудь из моих коллег будем появляться у вас ежедневно и менять кассету. Договорились?

– Вы хотите записывать мои разговоры с клиентами?

– Этот человек покупает газеты в частности и у вас. А нам важно записать его голос.

– Но я не помню такого покупателя! – воскликнула девушка.

– Это неважно. Он специалист высокого класса и легко меняет свой внешний вид. Но если вы беспокоитесь о включении-выключении магнитофона, то успокойтесь – он включается автоматически на любой звук. Поэтому единственное, что от вас требуется – просто не забыть, куда вы его спрячете у себя в киоске.

Встречая Дениса, Борис Александрович даже вышел из-за своего письменного стола. Он был одного роста с Доро, но благодаря своей худобе наверняка казался окружающим более высоким.

– Очень любезно с вашей стороны п-предложить свои услуги именно нашему лицею, – заметил он, усаживаясь на место. – И давно вы из Франции?

По всей видимости, в его сознании не очень укладывалось, что блестящий переводчик может оказаться невостребованным и вынужденным предлагать свои услуги его лицею.

– Уже более двух лет, – ответил Денис. – Буду откровенен. Я, собственно, нуждаюсь не столько в самой работе, сколько в том, чтобы числиться на ней.

– ??? – выразительно поднял брови завуч.

– Я постоянно перевожу на язык для разных организаций, где меня знают, – пояснил мнимый переводчик. – Но мне нужно где-то постоянно числиться на работе. Вы понимаете? Для меня важно иметь соответствующую отметку в трудовой книжке. Дело в том, что мне пришлось забрать её оттуда, где она лежала до недавнего времени. Думаю, подобные ситуации вам знакомы?

– Конечно, конечно, – поспешил заверить его Хмелев. – Но ведь мне нужен т-так сказать «живой» преподаватель. А у вас, насколько я п-понял, для преподавания особенно нет времени…

– Я думаю, мы с вами сможем найти разумный компромисс, уважаемый Борис Витальевич.

– Борис Александрович, с вашего позволения… – поправил его хозяин кабинета.

– Простите ради Бога. Это я по привычке. Так звали нашего посла во Франции, – мысленно торопя Вениамина, который должен был каким-либо образом вызвать завуча из кабинета, извинился Доро. – Видите ли, мы до сих пор довольно часто видимся с ним.

В подобном духе разговор продолжался никак не менее десяти минут. Денис сделал все, дабы создать в представлении своего виз-а-ви образ преуспевающего человека, стремящегося числиться сотрудником престижного учебного заведения.

– Нам было бы крайне лестно иметь у себя в штате такую интересную личность, как вы, – после паузы, завершавшей его очередной продолжительный монолог, задумчиво начал Хмелев, – Но, как вы очевидно п-понимаете…

Завершить фразу ему не удалось, поскольку дверь распахнулась без стука, и в кабинет вошла светловолосая симпатичная женщина лет тридцати пяти от роду.

– Простите, – извинилась она, увидев, что у завуча посетитель, – Я вынуждена побеспокоить вас. Я проходила первым этажом, и ко мне обратился молодой человек. Он попросил, чтобы вы, Борис Александрович, срочно спустились к нему…

– Он что, инвалид? Безногий? – скривил губы Хмелев. – Если я ему н-нужен, пусть потрудится сам подняться ко мне в кабинет.

– Он… Он какой-то странный. Все время озирается… Я предложила проводить его к вам, однако он отказался. Молодой человек попросил, чтобы вы на минутку сами спустились ко входу. Говорит, что ему очень некогда, а вы его якобы искали.

– Кого я искал? – не понял завуч. – Что за чушь!

– Вроде бы его искали, Борис Александрович. Его зовут Дмитрием. И у него ещё такая странная фамилия… – женщина на секунду задумалась. Что-то такое рыбное. Хамса, кажется. Или Килька. Хотя нет – Тюлька его фамилия.

– Черт! Откуда он только тут мог взяться? – устремляясь к двери, воскликнул хозяин кабинета, и, обращаясь с порога к Денису, развел руками, – Я вас тут оставлю буквально на п-пару минут, вы уж не обессудьте.

После того как завуч исчез в коридоре, женщина некоторое время мялась у двери в нерешительности, очевидно решая, можно ли оставлять незнакомого ей человека в кабинете начальства. Однако респектабельный вид посетителя по всей видимости успокоил даму и она, снова извинившись, вышла за порог, но дверь на всякий случай прикрывать не стала.

Времени оставалось немного. Мысленно чертыхнувшись, Денис встал и решительно закрыл дверь. После этого он быстро выполнил задуманное приклеил под телефонный аппарат крошечный «жучок» и спрятал в узкий забитый пылью просвет под книжным шкафом усиливающие устройство. Теперь была уверенность, что удастся прослушивать ведущиеся в кабинете разговоры. Появление женщины свидетельствовало о том, что Вениамин уже нашел подходящее местечко для автоматически включающегося на передаваемые звуки миниатюрного магнитофона. Кстати, точно такая же маленькая плоская коробочка была установлена и в телефонном коммутационном ящике недавно покинутого ими подъезда пятиэтажки. С её помощью Доро надеялся узнать содержание разговоров, которые будут вестись в квартире Хмелева.

Вскоре после того, как Денис со скучающим видом вновь опустился на свой стул, появился завуч. Теперь он казался несколько озабоченным. И чем была вызвана эта озабоченность, не являлось для Дениса тайной. Доро представил себе, как, не найдя Тюлю в холле, завуч некоторое время метался по этажу, а затем даже выскочил на улицу. Увы – здорового парня в куртке нигде не было видно. Он странным образом исчез, не дождавшись Хмелева. А это, естественно, настораживало. В этой ситуации завуча по всей видимости должны были встревожить несколько моментов. Первое – что его отыскали в лицее, хотя он наверняка никогда не говорил никому из этих парней, где работает. Второе – непонятное исчезновение из холла Тюли, который был ему очень нужен и которого он безуспешно искал уже вторые сутки. Почему Тюля исчез? Почему не дождался? Очевидно, случилось нечто весьма серьезное, что заставило парня снова куда-то скрыться.

– Так на чем мы остановились? – рассеянно поинтересовался завуч.

Доро напомнил. Но теперь беседа явно не клеилась. Мысли Хмелева были заняты другим и он не особенно скрывал это.

– Давайте, уважаемый Борис Александрович, сделаем следующим образом, предложил Денис. – Меня пригласили на охоту в заказник Генерального Штаба. Мы вылетаем туда сегодня вечером. Буквально через несколько часов. Поэтому я смогу позвонить вам не раньше, чем через неделю. Так что если вас устроит мое предложение о двух, ну пусть даже о четырех часах в неделю, я с удовольствием принесу вам свою трудовую книжку.

На том и порешили.

* * *

Еще утром Денис созвонился с теми ребятами, с которыми после возвращения из Чечни его продолжала связывать дружба. Было определено, кто чем занимается в плане организации похорон Максима. Со своей стороны Доро собирался встретиться со следователем, который вел дело об убийстве друга, и кое-что выяснить у него, а также уточнить предполагаемую дату похорон.

Встреча со следователем должна была состояться приблизительно через час, а потому остававшееся до неё время решили скоротать в каком-нибудь кафе. Впереди перед линией торгового центра стояло выкрашенное в зеленый цвет легкое здание, на котором призывно красовалась надпись «Бистро». У него-то Вениамин и остановил машину. Рядом у тротуара выстроилось несколько дорогих иномарок.

Когда друзья подходили ко входу в бистро, из открывшихся дверей вышла группа молодежи – четыре девушки и пять парней. Все девушки были облачены в меха. Меха разные. На плечах одной красовалась шубка из голубой белки, второй – из норки и так далее, без повторений. Направляясь к машинам, девушки весело щебетали о чем-то своем, а провожавшие их парни достали сигареты и остановились, прикуривая, на площадке у дверей.

– Ах ты, дьявол! – оборачиваясь вслед прошедшим им навстречу девушкам, с восхищением выдохнул Вениамин. – Видали, какая красавица?

Денис не понял, кого именно из четырех девушек имел в виду Кислярский. Все четыре были рослыми, стройными (насколько об этом позволяли судить их одеяния) и симпатичными.

– На чужой каравай рот не разевай, – слегка толкнув Вениамина плечом, назидательно посоветовал один из поравнявшейся с ними четверки парней, Хоть каравай аппетитный и свежий, но зубы на нем можно в элементе потерять. Прочувствовал, ты, любитель поглазеть?

– Не-е, – протянул Вениамин. – Сам понимаешь, чтобы прочувствовать, нужно попробовать.

– Ишь ты! – от удивления парень даже остановился. – Ты гляди, какой словоохотливый. А ну, топай отсюда, жлобина. Пользуйся тем, что пока что я сытый и добрый.

Николай с Денисом прошли вперед к дверям бистро, а четверо парней приблизились к остановившимся у машин девушкам.

– Пошли, Вень! – оглянувшись на отставшего приятеля, поторопил Денис. – Поесть не успеем.

– Вот-вот, давай топай, Веник, – хохотнул парень и слегка подтолкнул Кислярского в плечо. – Двигай в едальню, набирайся сил. А на чужих баб что б ни-ни! – и он покачал указательным пальцем перед носом Вениамина.

И тут Кисляркий не выдержал. Быстрым, почти незаметным движением схватив одной рукой парня под локоть, второй он отогнул ему палец назад. Парень ойкнул, прогнулся назад и несколько вбок, после чего замер в нелепой позе.

– Ты, красавчик, побереги пальчик, чтобы было потом чем в носу ковыряться, – наклоняясь к побелевшему лицу задиры, посоветовал Вениамин, Или ещё где… На твое счастье я сегодня тоже добрый. Так что, петушок, можешь идти к своим сытеньким курочкам.

Отпустив парня, он направился к поджидавшим его у входа друзьям. А от машин к задире, продолжавшему стоять на ведущей ко входу тропинке, уже спешили его четыре приятеля. Причем в руке у одного из них был непонятно откуда взявшийся кусок толстенного кабеля.

– Зря ты, Вень, завязался с этим, – кивая назад, недовольно бросил Денис. – Делать тебе нечего, что ли? Теперь и не поешь по-человечески… Осторожно, сзади! – и он шагнул навстречу приближавшимся парням.

– Назад! Милиция! – быстро обернувшись, скомандовал Вениамин и выхватил из кармана пистолет, – Назад, сказано!

Парни остановились.

– Что, в отделение захотелось? – продолжал меж тем блефовать Вениамин, – Скучно стало? Приключений ищите?

– А шел бы ты… – как-то лениво бросил один из парней. – Нечего нас пугать. Пуганые уже. Нашелся, понимаешь! Не будь ты мусором, я б тебя… Он сплюнул себе под ноги и пообещал, – Но и так ты ещё пожалеешь о том, что сегодня наведался сюда.

Развернувшись, парни не спеша пошли назад к машинам и к поджидавшим их на тротуаре девушкам.

В бистро три друга оказались единственными посетителями. Или не наступило ещё соответствующее время, или располагалось заведение неудачно, или тут цены «кусались», но только было здесь на удивление тихо и спокойно. И обслужили вошедших практически моментально. Так что буквально через двадцать минут друзья уже снова садились в машину.

Они проехали несколько кварталов и уже приближались к Таганке, как Николай заметил:

– Похоже, нас пасут.

– С чего ты взял? – поинтересовался Денис.

– Вот тот темно-зеленый «Форд-Скорпио», что идет через пару машин сзади – я его приметил ещё у бистро.

– Может быть, там был другой? Просто похожий?

– Не думаю. Скорее всего тот же.

– Сейчас проверим, – заявил Вениамин, перестраиваясь в правый ряд и тормозя у тротуара.

«Форд» проследовал дальше.

– Ну вот видишь, никто нас не ведет, – прокомментировал Кислярский, отъезжая от тротуара и вновь вливаясь в поток.

Однако не проехали они и километра, как Вениамин снова стал перестраиваться вправо.

– Ты был прав, старик, – заметил он Смирнову. – «Форд»-то снова у нас на хвосте. Придется, видимо, поиграть с ним немножко в кошки-мышки-догоняшки. Мне что-то очень любопытно посмотреть, кто это там так интересуется нами.

– Не стоит, – покачал головой Доро и напомнил, – Нас ждут в прокуратуре. Так что, кем бы там не были пассажиры «Форда», не вижу ничего страшного, если они узнают, куда мы едем.

– Как скажешь…

Беседа со следователем не затянулась надолго.

– Вы знаете, – заметил он, обращаясь к Денису, – никакого кинжала в ножнах в квартире убитого мы не нашли. И я был бы весьма вам признателен за подробное описание этой вещи.

Доро рассказал о том, как кинжал попал к Максиму и попытался как можно подробнее обрисовать, что собой представляла пропавшая вещь.

– Максим говорил мне, что с недавнего времени ему начали звонить с просьбой уступить, то бишь – продать эту старинную вещь. Когда же приблизительно дней пять тому назад он отказался, начались угрозы.

– Кому-нибудь ещё он говорил об этом? – поочередно глядя на Вениамина и Николая, спросил следователь.

– Насколько мне известно – нет, ответил за всех Доро. – Дело в том, что когда некоторое время тому назад я оказался временно безработным, у меня появилось бездна свободного времени. Поэтому мы часто и подолгу общались с ним. Это нас особенно сблизило. Так что, когда возникла проблема, он обратился именно ко мне.

– Странно, почему он не обратился ещё и в милицию? – пожал плечами следователь.

– Вы находите это странным? – не без ехидцы в голосе спросил Вениамин.

– Видите ли, он был настоящим мужиком, – счел необходимым вмешаться Денис. – Максим не привык жаловаться. Вы же знаете, он прошел через Чечню. К тому же в последнее время, став инвалидом, Макс не особенно дорожил жизнью. Да и вообще – скорее всего, он даже не очень серьезно воспринимал все эти угрозы.

– Но все-таки вам-то он сообщил о них… – напомнил следователь. Кстати, когда это произошло?

– Накануне убийства.

– Он не просил у вас защиты? Не говорил о своих подозрениях?

– Нет, – покачал головой Доро. – Защиты он не просил. И подозрений у него никаких не было. Дело в том, что о кинжале знал достаточно узкий круг лиц – немногим больше пятнадцати человек. И это исключительно люди, которым он безусловно доверял.

– Вы можете мне их перечислить? – поинтересовался следователь.

– Конечно. Пишите, – и Доро продиктовал двенадцать фамилий, включая свою собственную.

– Спасибо, – поблагодарил следователь и заметил, – В телефоне убитого действительно обнаружили «жучок». В связи с этим мне хотелось бы услышать что вас натолкнуло на мысль, что он там должен быть?

– Я не говорил – должен. Мне подумалось, что он может там быть. И исходил я из того, что убили Максима сразу после его звонка мне по поводу угроз.

– Но тогда возникает резонный вопрос – если он не нуждался в защите, то зачем ему было звонить вам?

– Сообщить о запугиваниях и посоветоваться, – ответил Денис.

– О чем?

– Его интересовало мое мнение. А кроме того, он хотел с моей помощью выяснить, кто, помимо нас четырнадцати, мог ещё знать об антикварном кинжале с каменьями.

– Вы только что продиктовали мне лишь двенадцать фамилий, – напомнил следователь.

– Тринадцатым был сам Максим, а четырнадцатым – наш покойный командир Вадимцев. Тот, который, как я вам рассказывал, и подарил красивую вещь Максу. Кстати, кто-то в свое время усиленно домогался и у него продажи кинжала. Вадимцев решительно отказал звонившему ему человеку.

– А кто хотел приобрести кинжал?

– Не представляю, – пожал плечами Доро. – Вадимцев не называл мне этого человека.

– А потом Вадимцева убили? Так?

– Верно, – кивнул Доро. – Буквально через несколько дней.

– Вы сами длительное время работали следователем, Денис Евгеньевич, крутя между пальцев ручку, продолжил свои вопросы следователь, – Поэтому позвольте полюбопытствовать – как вы считаете, между этими двумя убийствами может быть связь?