Текст книги "В чужом городе"

Автор книги: Леонид Гришин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Леонид Гришин
В чужом городе

В чужом городе

Глава первая

В санаторий меня провожала старшая дочь. Когда мы зашли в вагон, в моем купе находился один пассажир – женщина. Она уже была в дорожном, лежала на нижней полке, держала книгу в руках. Я поздоровался – она не ответила. Дочь поздоровалась – тоже нет ответа.

Я поставил чемодан, сумку, и мы вышли с дочерью на перрон. Когда поезд начал трогаться, я попрощался с дочерью, зашел – женщина-попутчица все так же лежала в том же положении, держа книгу. Других пассажиров не было. Мы с ней оказались вдвоем.

Зашла кондуктор, забрала билеты. Я достал дорожную одежду, тапочки, тренировочные брюки. Она догадалась, поднялась. Я обратил внимание, что она собой была красива: правильные черты лица, зеленые глаза, фигура стройная. Лет ей, наверное, немногим за тридцать. Она с невозмутимым видом вышла, а я закрыл купе, переоделся, после чего открыл. Она вошла и заняла ставшую уже привычной для нее позу.

Прошло какое-то время, поезд двигался. Я попытался спросить, далеко ли она едет. Но ответа не получил, а про себя подумал: «Что же она, глухая или немая?»

Ближе к вечеру я решил поужинать, достал то, что мне наготовила дочь, разложил и предложил попутчице. Она убрала книгу от глаз и посмотрела на меня своими зелеными кошачьими глазами. Мне показалось, что будь у нее вместо рук кошачьи лапы, она бы вцепилась мне когтями в лицо. Я понял, что к ней с вопросами лучше не приставать. Она демонстративно вышла и, пока я ел, стояла в коридоре. Как только я закончил, она зашла и опять улеглась.

За весь следующий день она не произнесла ни слова. Я окончательно решил для себя, что женщина немая. Однако когда проходила официантка с водой и шоколадками, она поднялась и купила шоколадку. За весь день она питалась только шоколадками. Изредка пила чай или кофе.

Во второй половине дня я продолжал «испытывать» ее терпение – раз она такая молчаливая. Я каждый час доставал продукты и начинал их раскладывать. Я чувствовал, что это ее раздражает. В таких случаях она выходила в коридор и ждала там, пока я не закончу. Так я и не услышал от нее ни одного слова.

Рано утром я прибыл в Армавир. С вечера уже приготовился, собрал вещи и утром, чтобы не разбудить ее, тихонечко вышел на своей станции, где меня встретил мой брат.

Пробыл я у брата около недели и решил съездить в санаторий. В этом сочинском санатории я уже был. Прекрасный санаторий, бывший «цекашный». Теперь доступ в этот санаторий открыт в любое время всякому и каждому. Плати деньги – и пожалуйста. Не надо никаких путевок – просто позвонить, забронировать номер, приехать и оформить официально проживание и процедуры. Так я и поступил. Забронировал одноместный номер с видом на море.

В номере я устроился быстро. Сразу после этого я отправился на третий этаж к врачу-терапевту или, как его называют, этажному врачу. Женщина, еще довольно молодая, начала расспрашивать, на что я жалуюсь. Я ответил, что жалоб у меня никаких нет, просто так – профилактическое оздоровление, тем более что родом я почти отсюда. Она внимательно на меня посмотрела.

– Да, с Краснодарского края, с Армавира.

Она еще внимательнее ко мне присмотрелась.

– А точнее?

– С Новокубанска.

– А еще точнее?

– Ну, с Хуторка.

Город Новокубанск состоит из двух частей – это станица Новокубанская и рабочий поселок «Хуторок». И где-то в 63-м году их объединили и назвали городом Новокубанском.

– А улицу можете назвать?

– Московская.

– А я, – говорит, – на Карла Маркса жила.

– Надо же! А фамилия какая?

Она сказала, что фамилия ее Медведева.

– А вашу маму не Марией Харитоновной звали? Которая преподавала у нас немецкий язык?

– Да, я Марии Харитоновны дочка.

Вот такая встреча получилась. Где только не встретишь земляков!

Но меня еще один сюрприз ожидал. Когда все формальности были позади, диетсестра указала мне столик, за которым я буду принимать пищу. И какое же было мое удивление, когда я увидел за столиком среди трех обедающих мою попутчицу. Двое других были, как я понял, муж с женой, довольно пожилые уже. Моя попутчица уставилась на меня своими кошачьими большущими глазами – узнала. Я сделал вид, что ее не узнаю. Я назвал себя и, обращаясь главным образом к мужчине и женщине, убедился, что у них одна фамилия и что они действительно муж и жена. Когда я узнал, что они из Ленинграда, то начал интересоваться, что там новенького. Я решил сказать, что я не ленинградец, и что вообще был там всего один раз пять лет назад. Начал таким образом с ними болтать на разные темы, не обращая на женщину-попутчицу внимания. Я ей не задал ни одного вопроса и ни разу к ней не обратился.

Так прошло два дня. Она очень внимательно меня рассматривала, слушала, как я все время общался с этой пожилой парой. Они спросили меня, в свою очередь, откуда я. Я ответил, что из Новокубанска. Там родился, жил, женился и живу, почти никуда не выезжая. Только раз пять лет назад съездил в Ленинград. Разговор шел об архитектуре, о красоте города и пригородов: Пушкина, Петродворца, Гатчины… Они были людьми интеллигентными, знали и про музеи, и про театры, которых в Петербурге достаточно много.

Попутчица, кстати, сильно изменилась с тех пор, как мы ехали с ней в одном купе. Здесь она выглядела просто шикарно: вечерние платья, дорогие украшения, в ушах сережки с бриллиантами, на руках кольца – куда привлекательнее выглядела, чем тогда в поезде, когда на ней не было никаких украшений. Здесь же у нее ежедневно была шикарная прическа, и вообще весь вид вызывал восхищение. Платья она меняла по нескольку раз в день – не сравнить с некоторыми дамами, которые даже позволяли себе ходить в столовую и на обед, и на ужин в спортивных костюмах.

Примерно через неделю такого общения пожилая пара уехала, и мы остались с этой женщиной один на один. Но помня, как в поезде я был встречен молчанием, так что порой был убежден, что моя попутчица попросту немая, я не уделял ей внимания. Она пыталась несколько раз со мной заговорить, как я понял, хотела выяснить, я ли это был тогда в поезде или нет. Но ничего не получалось – я переводил сразу разговор на другую тему.

Где-то через неделю, за завтраком, мы встретились вновь. Я догадался, что она меня специально дожидалась, так как я всегда специально приходил в столовую либо раньше, либо позже нее, чтобы как можно меньше с нею контактировать.

На ней тогда была дорожная одежда. Она попросила меня проводить ее после завтрака. Она сказала, что уезжает, что у нее срочные дела, поэтому приходится так в спешке прервать отпуск. Она дала мне визитку со словами:

– Если вам захочется встретиться или поговорить – позвоните. В общем, позвоните мне.

Я пообещал, что позвоню. Она в это время куда-то сама звонила:

– Сережа, заходите… Почему вы скрывали все время, что ехали со мной в одном купе? – спросила она, закончив разговор.

– Почему скрывал? Я не скрывал.

– Но вы же сказали, что вы не ленинградец, что в Питере не живете.

– А как я должен был поступить, если человек за двое суток, находясь в замкнутом пространстве, не произнес ни слова? Вот я в отместку и не стал с вами говорить.

Она поджала нижнюю губу и повторила еще раз:

– Позвоните мне обязательно.

– Ладно, хорошо.

В это время зашел молодой человек атлетического сложения.

– Сережа, вот, возьмите вещи.

Он поздоровался, взял вещи и вышел. Я пошел ее провожать.

Вышли к шлагбауму, там стоял джип. Сережа начал укладывать вещи, а она подошла и еще раз сказала:

– Позвоните мне. До свидания.

Молодой человек открыл перед ней дверь, сам сел на водительское сиденье, и они уехали.

Мне как-то не хотелось звонить. Прошло дня три, я зачем-то полез в карман и вытащил эту визитку. Решил позвонить. Как только набрал номер, она сразу же ответила.

– Очень хорошо, что вы позвонили именно сегодня. Я прошу вас, приезжайте ко мне.

– Куда?

– Здесь недалеко.

– Нужно расписание электрички узнать…

– Не нужно никаких расписаний, я сейчас же пришлю за вами машину. Это ваш номер телефона?

– Да, мой.

– Как подъедет машина, водитель позвонит вам на этот номер.

Через какое-то время раздался звонок, и мужской голос сообщил, что по просьбе Натальи Алексеевны меня внизу ждет машина.

Я спустился, во дворе стоял джип. И тот же молодой человек, который ее отвозил, был водителем.

Я сел на переднее сиденье и спросил, кто такая Наталья Алексеевна.

– А это наша хозяйка, у нее здесь свой бизнес: кафе, рестораны, магазины…

Мы подъехали к кафе. Она меня уже дожидалась.

– Пойдемте, сядем за столик.

Она что-то сказала официанту, тот принес кофе.

– Желаете что-нибудь еще?

– Нет, спасибо.

Она сидела напротив меня, закусив нижнюю губу, немного прищурив свои зеленые глаза.

– Я хочу попросить вас об одном одолжении.

– Если это в моих силах…

– Я уверена, что в ваших. Мне это очень важно. Дело в том, что сегодня здесь, у меня в кафе, собираются мои друзья. Не совсем, правда, друзья, потому что в бизнесе друзей нет – есть конкуренты. Просто собирается публика, которая знает, что я ездила в Питер, они будут интересоваться, где я была и что видела. А я была там, где никому не посоветую побывать…

– Извините, это Петербург, наш город, культурная столица, как ее называют…

– Не надо мне говорить о культуре. Бандитский Петербург – он был и есть бандитский. И даже хуже.

– Знаете, я вам так скажу…

– Не надо ничего мне рассказывать про культурную столицу…

Немного помолчав, она произнесла:

– Выслушайте меня…

…Я как-то зашла сюда, а вот за тем столиком сидел мужчина. Красивый голубоглазый блондин… Все на него обращали внимание. Официанты мне сказали, что он приходит сюда уже третий день, заказывает только кофе и часа полтора сидит. Я подошла к нему, поздоровалась, сказала, что я хозяйка этого кафе, спросила, все ли ему здесь нравится.

– Да-да, мне все нравится.

Он поведал мне свою историю, что его любимая жена уже год как умерла, и что дети собрались и организовали ему отдых здесь, не по путевке, правда, но все равно. Так закрутилось, завертелось сразу все…

Я ждала утра, чтобы вновь увидеть его, когда он появится. На третий день мы пошли с ним гулять. В общем, влюбилась так, что ничего не помню, кроме пяти дней, проведенных с ним тогда. Когда он уехал, я не могла найти себе места, как вдруг он позвонил и пригласил приехать. Я бросила все, тотчас же села на поезд и поехала. Двое суток в поезде ехала, только и представляла себе, как его увижу.

Он встретил меня, сказал, что не может пригласить к себе домой, поскольку там дети, и еще родственники приехали. Он договорился с приятелем, и мы могли поселиться в свободной комнате у его матери. Мне было все равно куда – лишь бы быть с ним.

Мы приехали. Какая-то женщина сердито пригласила нас зайти. Мы попали в коридор коммуналки. Михаил попросил не удивляться тому, что в Петербурге до сих пор остались коммунальные квартиры. Долго ли они еще будут – неизвестно. Она показала на дверь:

– Сюда, это ваша комната.

Мы зашли, а он сразу предупредил, что мама его приятеля очень недоверчивая женщина, и попросил у меня паспорт, чтобы показать ей. Он взял мой паспорт и вышел.

Пять минут. Десять минут. Пятнадцать. Его нет. Я решила выйти в коридор, но как только я это сделала, передо мной встала «мать» приятеля.

– Чего выперлась? А ну сиди там!

– Извините, мне хотелось…

– Нечего тебе хотеться, сиди там и все.

– А…

– Чего сундук приперла? А ну спрячь его!

Это она про мой чемодан.

– А где Михаил?

– Еще чего захотела! Нет твоего Михаила. Жди, вечером клиент придет.

– Какой клиент?

– А ты что, дура, не знаешь, куда и зачем приехала? Работать приехала, отрабатывать.

– Извините, что мне отрабатывать? Я достаточно обеспеченный человек.

– Все вы обеспеченные, кого ни спроси. А отрабатывать будешь. Я за тебя пять тысяч отдала. Вечером жди клиента.

Я ничего не могла понять.

– Вы знаете, я, наверное, ошиблась, не туда…

– Все вы не туда, все вы такие. А ну вернись обратно!

Что делать – не знаю. Я пыталась еще раз выйти, но меня не выпускали. Место хозяйки вскоре занял какой-то мужчина, который еще строже сказал мне зайти обратно.

Настал вечер. Я сидела и размышляла над своим положением. Исчезла куда-то моя сумочка с телефоном, деньгами, кредитками и прочим.

Вечером события развивались так: неожиданно в коридоре раздались какие-то крики, грохот, где-то выломали дверь, был слышен шум борьбы в соседней комнате. Через мгновение ко мне в комнату вламываются омоновцы с оружием и в масках. Увидев, что я одна, они грубо вытолкнули меня в коридор, где оказалось еще несколько девочек, которые были гораздо моложе меня. Некоторые были даже по виду несовершеннолетние. Всех нас они бесцеремонно затолкали в автобус и куда-то увезли.

Не буду дальше рассказывать, что мне пришлось пережить. Оказалось, что это был самый настоящий бордель. И тот, кого я так полюбила, кому я так поверила… Он просто меня продал!

Я не могла представить, что в вашей «культурной» столице может случиться такое зверство. Эти девочки в отделении вели себя спокойно. Одна все говорила мне:

– Да что ты волнуешься, три дня нас подержат, а потом обратно отвезут.

– Как обратно отвезут?

– А сейчас первых-то сразу отвезут.

– В смысле?

– Ну, первых, которые согласятся переспать вон с теми рожами.

– Но здесь же ОМОН…

– Да это все для показухи, чтобы потом отчитаться, по телевизору показать. На самом деле это все не по-настоящему. Куда нам деваться-то? Паспорта у нас у всех отобрали, некуда идти…

Я была в ужасе… Той ночью я не сомкнула глаз, а только думала над тем, что я пережила и что, возможно, мне еще предстоит пережить.

На третий день меня повели к следователю. Майор сразу начал упрекать меня.

– Как это так, вы такая взрослая женщина… Вы пошли на это…

– Извините, вы представитель власти, давайте говорить с вами на нормальном языке.

– А какой может быть нормальный язык с проституткой?

– Я не проститутка.

– А кто тогда, если ты в бордели шляешься-валяешься?

Я еще раз вежливо ему объяснила.

– Майор, вот телефон. Позвони. Спроси.

– Кого спрашивать?

– Так вон там у тебя записаны мои фамилия, имя, отчество. Позвони, спроси.

– А что будет?

– А то будет, что я заплачу тебе столько, сколько ты хочешь, чтобы меня отсюда с этой грязи отпустил.

– Чем же ты заплатишь-то? Собой, что ли?

– Нет, собой я не буду. Я заплачу тебе деньгами. Звони.

Он позвонил, спросил, знают ли они меня, назвал мои данные. Естественно, ему ответили, что я хозяйка сети кафе и ресторанов.

Он с перекошенной мордой уставился на меня, положил трубку.

– А ты… А ты как сюда попала?

Я ему и сказала, что попала сюда, потому что дура, потому что влюбилась. И влюбилась в подлеца, который вот так со мной поступил. Продал, забрал все деньги, кредитки, телефон и все мои документы.

– А ну, погоди.

Он куда-то вышел, возвращается с моим паспортом.

– У тебя был один паспорт. Ни денег, ничего у тебя не было.

– Пусть будет так. Пусть ничего не было. Дайте мне хотя бы паспорт.

Он отдал мне мой паспорт и отпустил.

Я вышла и не знала, куда идти. Иду, спрашиваю у прохожих, как мне попасть на вокзал. Одна женщина мне сказала, как доехать. А как я доеду, если у меня в кармане ничего нет? Слезы наворачивались на глаза. Я так и шла, не зная, что делать.

И вдруг увидела вывеску «Срочные денежные переводы». И тут меня осенило, что я могу связаться с моей помощницей, чтобы та немедленно выслала мне деньги! Я зашла скорее туда, а там справа кафе, а слева огорожено место, где сидит женщина компании «Юнистрим».

Я подошла к ней, сказала, что у меня украли все до последней копейки. Попросила позвонить ее по данному мной номеру телефона. Она внимательно на меня посмотрела, сжалилась и дала мне позвонить.

Я дозвонилась до своей помощницы и сказала срочно выслать денег через «Юнистрим» сюда, на этот адрес. Эта девушка смотрела на меня все это время, широко раскрыв глаза. Я отдала ей телефон, поблагодарила и стала дожидаться перевода.

Через некоторое время она меня позвала и протянула мне пятьсот рублей, предложила попить кофе и чего-нибудь перекусить, пока я жду.

Через сорок минут она меня подозвала и сообщила, что на мое имя пришли деньги.

– Вы куда? – спросила она меня после того, как выдала мне деньги.

– Не знаю еще, куда…

– Погодите, у меня через двадцать минут заканчивается смена, подождите меня, пожалуйста.

Я согласилась, заказала еще кофе, купила пирожок и села ее дожидаться. Через некоторое время она закрыла отделение, мы вышли на улицу, сели в ее машину и поехали. Когда ехали, я сказала, что мне необходимо купить кое-чего женского. Она поняла меня, мы заехали в магазин, где я закупила все, что мне было необходимо.

Приехали к ней домой, и я впервые за ту неделю приняла душ. Какое это было блаженство! Пока я принимала душ, девушка приготовила обед. Я первый раз за последнее время поела по-человечески. После обеда меня сморило, и я уснула.

Когда проснулась, то была уже полночь. Эта девушка не спала, спросила меня, как я себя чувствую. Ответила, что нормально, и рассказала ей все, что со мной произошло. Она выслушала меня очень внимательно:

– Да, и такое может случиться с нами, женщинами, которые верят и любят…

Я спросила ее, как мне быстрее уехать домой. Она тут же купила электронный билет на поезд, на котором мы с вами и ехали. Она проводила меня до поезда, ну, а дальше вы все знаете…

– У меня к вам большая просьба. На этой встрече меня будут расспрашивать о Петербурге, где была, что видела. Не буду же я им рассказывать, что попала в бордель и просидела в милиции. Подыграйте мне, прошу вас. Расскажите им, куда вы меня водили, где мы были, в каком театре, в каком музее. Не хочу я, чтобы кто-нибудь из них знал. Вам это будет сложно?

– Нет, почему, я с радостью помогу вам.

Она поблагодарила меня, и мы вместе с ней поехали в магазин мужской одежды. Там, конечно, сразу подбежали к ней продавщицы. Она сказала им, чтобы меня одели поприличнее. Они тут же ко мне подлетели, начали снимать мерки. Костюм, рубашка, галстук – все было по высшему разряду. Пока я примерял костюмы, а Наталья оценивающе смотрела на мои примерки, Сережа принес три пары туфель. Наталья попросила, чтобы я и их примерил.

Когда процедура закончилось, мы поехали в одну из ее квартир. Хотел пошутить, что квартира эта, наверное, не хуже питерской, но промолчал. Уж слишком много боли причинила эта история моей новой знакомой.

Наталья сказала, что Сергей заедет в пять, просила быть наготове. Я так и сделал.

Сережа отвез меня в ресторан. Было много народу – тех самых «конкурентов», о которых говорила Наталья. Присутствовали и другие, которые выглядели соответствующе своему положению и роду деятельности: пожарники, санэпидстанция, налоговая, администрация, милиция… Но были цветы, были тосты и все остальное.

Когда начали интересоваться ее поездкой в Петербург, то она ответила:

– Да, знаете, это город такой, что там и заблудиться можно, но и посмотреть есть на что. Я все перепутала, но со мной мой гид – Леонид Петрович. Он меня везде возил, все показывал.

Лучше пускай он вам все расскажет.

Глава вторая

Веселье продолжалось. Если это можно было назвать весельем… Наталья сидела сосредоточенно, погруженная в свое настроение. Я, как мог, играл, отвечал на вопросы о Петербурге, рассказывал разные занимательные факты о выставках и музеях, в которых мы якобы с ней были. Некоторые знали Петербург, бывали там. Были среди гостей и те, которые знали артистов петербургских театров, поскольку почти все театры ежегодно в то время гастролировали в районе Сочи. Поэтому кое-где приходилось изворачиваться – некоторых точностей не знал даже я. Но на мое счастье никто из гостей себе в спиртном не отказывал, поэтому они мало замечали мои неточности в некоторых местах рассказа, как, например, при описании фонтанов в Петергофе, которые, как я потом вспомнил, должны были быть закрыты в то время.

Обслуживали гостей официанты – молодые подтянутые ребята. Один из них обслуживал конкретно нас с Натальей.

Наталья меня спросила, что я буду пить. Я ответил, что мне все равно, только не алкоголь.

– Хорошо, но будешь пить под маркой коньяка, – коротко предупредила она меня.

Я не очень понял, что это значило, но через минуту ко мне подошел официант с бутылкой коньяка «КВ» и налил мне рюмку. Я попробовал, а там оказалось что-то вроде холодного чая. Наталье он налил вина. Вернее, чего-то из бутылки, на которой была красивая этикетка. Я догадался, что там тоже вовсе не вино.

Когда через некоторое время мужчины начали вставать, чтобы отойти покурить, ко мне подошел низенький и довольно плотный мужчина, назвал себя и сказал, что он мировой судья. Меня это не сильно удивило, поскольку я не раз замечал, как за столом он позволял себе довольно колкие шуточки по отношению к другим гостям – представителям налоговой, санэпидстанции – и вообще вел себя вольготно и развязно. Очевидно, они были частыми его клиентами.

Мировой судья пожаловался мне… на Наталью. По его словам, она «кинула его», когда он признался ей в любви. Мне эта болтовня была не очень интересна, поэтому я перевел разговор на его службу, на что он только заметил, что его служба – «служить не миловать». Я понял, что с пьяным судьей лучше не разговаривать, и начал думать, как бы мне прекратить эту светскую беседу.

В это время подошел еще один гость. Кажется, он был из пожарников. С военной выправкой молодой человек стал интересоваться, можно ли сходить на Аврору, свободный ли туда вход. Я ответил, что вход туда свободный, что мы часто туда заходим с внуком, когда гуляем, что стоит Аврора на Большой Невке возле военно-морского училища имени Нахимова. Он еще что-то спросил о Петербурге, но в этот момент за столом раздались громкие возгласы – приглашали всех за стол продолжить веселиться. Наталья тихо шепнула: «Давай отойдем». Мы отошли, а она увлекла меня в другую дверь, и мы ушли, как говорят, по-английски.

– А как же гости? – спросил я ее.

– А мы им больше не нужны. Они там нажрутся так, что Сереже придется их развозить по домам.

Мы пошли гулять по городу, но гуляли недолго. Наталья мало говорила, больше молчала. Я тоже. Наконец, мы пришли к ее дому.

Двухэтажный дом с виду выглядел очень солидно. Я бы, скорее, назвал этот дом особняком. Особенно в глаза бросаются калитка и ворота. Кованые ворота были украшены необычным и очень красивым узором. Я удивился и сказал Наталье, что ограда у ее дома прямо как у Летнего сада. На нее это не произвело никакого впечатления, она только сказала: «Вот здесь я живу».

– Позвоните мне завтра, как только проснетесь, сразу позвоните – мы позавтракаем вместе. А сейчас вас отвезут.

Я посмотрел, неподалеку, метрах в пятнадцати, стоял BMW. Я почему-то подумал, будет ли за рулем Сережа или кто-то другой.

А она тем временем еще раз сказала спасибо и добавила, чтобы я позвонил завтра утром. Я пообещал, что позвоню. Она нажала на брелок, и калитка открылась сама собой. У парадной двери зажегся свет, и вдоль дорожки тоже загорелись фонари. Я заметил, как в гостиной какая-то женщина пошла навстречу. Наталья подошла к двери, дверь открылась, и она исчезла за ней.

Ко мне подъехала машина. Я сел спереди. За рулем был другой мужчина. Я поздоровался с ним, он мне ответил.

– А знаете, куда везти? – спросил я его.

– Конечно.

Когда мы приехали и я стал выходить, он протянул мне пакет.

– Этот пакет предназначается вам.

– А что там? – удивился я.

– Не знаю, мне велено вам передать.

Я взял пакет, попрощался с водителем и вышел. Когда я оказался в квартире, в которой мне предстояло ночевать, я открыл пакет. В пакете были пижама, футболки, тренировочные брюки и тапочки. Я прошелся по квартире, осмотрелся: ничего не скажешь, хорошая квартирка… Интересно, для кого она приготовлена была? Очень чисто, аккуратно, белье выглажено. В ванной комнате новые бритвенные приборы. Интересно, не для того ли блондина… Но я не заметил нигде никаких следов пребывания ни мужчины, ни женщины. Может быть, это просто было прибрано перед тем, как я должен был поселиться… Я принял душ, лег в постель и моментально уснул.

Утром проснулся, заглянул в холодильник – в нем оказалось полным-полно еды. Среди прочего, была икра и красная рыба. Я поставил чайник и сразу вспомнил, что должен был позвонить.

– Что, вы уже проснулись? Приезжайте ко мне, – сказала Наталья бодрым голосом.

– Да я вот чайник поставил, хотел кофе заварить…

– Попьете у меня кофе. Приезжайте.

– А куда?

– Сережа знает.

– Хорошо, – ответил я, успев уже привыкнуть к ее манере.

Я вышел – и действительно – машина стояла уже у парадной. Мы поехали.

Наталья ждала меня в ресторане. Но этот был поменьше и, как мне показалось, поуютнее. Мы прошли за отдельный столик, огороженный от общего зала. Когда мы сели, к нам сразу же подошла официантка. Она мне поставила омлет, кофе и сок. Наталья спросила, не хочу ли я алкоголя – я отказался. Ей подали кофе. Причем я обратил внимание на то, что она пьет просто черный кофе, без сахара и сливок.

С утра я не люблю есть, но у меня есть такая особенность, что я никогда и ничего не оставляю на тарелке. Возможно, это что-то наследственное, а может, это последствия послевоенного детства, когда добавки хотелось, да не было. Правда, крошки я не сметаю, как это в старину делали люди – сметают крошки и отправляют в рот. Говорили: «Что со стола выкинешь, того на следующий год в урожае не доберешь». В последнее время, когда я стал выезжать с внуком в Турцию, в Египет, на Канары, где «все включено», со шведского стола я выбираю побольше разнообразного, надеясь, что он хоть что-то съест. Несмотря на то, что мне хочется, чтобы он набрал вес и мышечную массу, он не всегда съедает то, что я ему предлагаю. Но оставлять продукты на столе я не могу, поэтому приходится доедать. А это плохо сказывается на моей фигуре.

Сейчас я с опаской смотрел на этот омлет, понимая, что съесть его придется полностью. А тут еще и повар не пожалел ни бекона, ни яиц…

Когда я все-таки закончил с приемом пищи, я поблагодарил Наталью.

– Спасибо, Наталья Алексеевна, за вечер, за завтрак. Разрешите мне откланяться и отбыть. Я надеюсь, что Сережа меня отвезет…

Наталья молчала. Она сидела, смотрела в чашечку кофе, изредка отпивала маленькими глотками. Она взглянула на меня – в глазах ее была печаль. Но даже в такой момент она была прекрасна. Эти милые черты лица, выразительный взгляд… Я даже не знаю ее возраста, но предполагаю, что я все же старше ее. Я смотрел на нее и думал, как у той сволочи хватило наглости, зверства и подлости, чтобы унизить такую женщину. О чем она сейчас думала – я не мог себе представить. Я помолчал немного, а затем обратился к ней еще раз.

– Наталья Алексеевна, я поеду?

– Останьтесь, пожалуйста… Останьтесь хотя бы на пару дней.

Я что-то промямлил.

– Вас ждут в Ленинграде?

– Да, конечно.

– А кто вас провожал тогда? – вдруг спросила она.

– Это моя старшая дочь.

Она резко изменилась, у нее широко открылись глаза, и она спросила совсем другим голосом:

– У вас такая взрослая дочь?

– Да, я рано женился. И внук у меня есть.

– А почему жена не провожала?

– Жена не могла меня провожать. Ее уже четыре года как нет…

– Извините, я не знала…

– Нет, ничего!

– Я прошу вас, останьтесь на пару дней.

– Но у меня санаторий, у меня билет на завтра. Мне нужно выписаться.

– А хотите, я с вами сейчас поеду в санаторий? – предложила мне Наталья.

– Да я и не знаю…

– Давайте вместе поедем в санаторий, – предложила она еще раз, теперь уже увереннее.

– Если вы хотите…

– Да, я составлю вам компанию, – уже твердо сказала она.

Она поднялась, мы пошли. Сели на заднее сиденье джипа.

Она сказала: «Сережа, ко мне домой».

Доехали быстро. Как и в тот раз, Наталья нажала на брелок – калитка открылась, мы прошли. Нас встретила домработница Валентина Петровна, как представила ее мне Наталья.

– Подождите меня здесь секунду, я очень быстро, – сказала Наталья и поднялась по лестнице на второй этаж.

Валентина Петровна поинтересовалась, не хочу ли я чего-нибудь.

Я сказал, что ничего не хочу. Попросил только телевизор включить.

Я осмотрелся: прихожая имела размеры огромные. Гостиную украшал роскошный диван, сделанный из белой кожи.

Она включила телевизор, подала мне пульт, и, скрывшись на минутку, все-таки подкатила ко мне небольшой столик, на котором были сок и стаканы.

Минут через семь вышла Наталья в брючном костюме и обратилась ко мне:

– Сядете за руль?

– У меня права остались в санатории.

– Тогда обратно поведете вы.

Через гостиную мы прошли в гараж. Там стоял Ford Fusion – небольшая, аккуратная машина, чем-то напоминающая джипик. Я не обращал раньше на улицах внимания на эту машину, а сейчас она меня очень заинтересовала.

Она села за руль, приглашая меня сесть рядом. Я сел рядом. Она нажала вверху кнопку, приоткрылся лючок, оттуда она достала брелочек, щелкнула им – и двери гаража открылись. Она завела, и мы поехали. Подъехали к воротам дома. Она еще раз щелкнула брелком, ворота отъехали в сторону…

В дороге мы практически все время молчали. Я не задавал вопросов, и тем более она. Лишь изредка она говорила, что мы проезжаем. Рассказывала, какие знаменитости останавливались в том или ином санатории или отеле, секретари и «цекашные» работники… Но это все в прошлом. Теперь все гораздо проще. Любой может поселиться в каких угодно апартаментах, лишь бы заплатил.

Мы приехали в санаторий.

– Собирайтесь, а я буду у главврача.

Видимо, они знакомы, а я хоть и видел ее там несколько раз, лично знаком не был. Я пошел, собрал свои вещи, взял диктофоны, ноутбук… Все уложил и стал ожидать самой неприятной для меня процедуры, которая осталась еще с застойных времен – процедуры сдачи номера. Когда нужно показывать, что случайно не попало казенное полотенце к тебе в чемодан, или еще какие-то предметы. Мне эта процедура очень не нравится с тех пор, как в застойные времена я, будучи рядовым инженером, приезжал в Москву, в командировку, вместе с главным инженером. Когда мы утром выезжали из гостиницы, необходимо было сдать дежурному номер перед тем, как получить квитанцию и паспорта. Дежурная зашла, осмотрела комнату и сказала, что не хватает вафельных полотенец. Мы переглянулись с главным инженером:

– Как не хватает?

– Да, вот. Должно быть два, а здесь ни одного, – упрямо повторяла дежурная.

– Мы такими не пользовались и не видели их в номере. Мы пользовались только льняными…

– Все, нет полотенец и никаких разговоров, – строго сказала женщина.

– Вы что шутите?

– Какие тут шутки. Вот, полотенца верните!

Пришлось идти к администратору. Администратор сидела, как я тогда говорил, только в носу не хватало золотого кольца. В ушах были золотые серьги, и на руках кольца. Я попытался объяснить, что это недоразумение какое-то. Но она меня особо не слушала.