Текст книги "Замкнутый круг"

Автор книги: Леонид Блох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Глава 1

Молодой оперуполномоченный Сергей Шаронов пропал вечером в среду – пятого сентября 2019 года. Всего полгода назад после получения диплома Университета МВД и присвоения звания лейтенанта его направили на службу в один из отделов полиции Ленинградской области.

Сергей сам не захотел служить в Питере, рвался в провинцию, чтобы пройти, как он считал, реальную полицейскую школу, начиная с самых азов. Романтичная работа оперативников влекла парня с самого детства. Хотя отец, служивший судьей, категорически возражал против такого выбора единственного сына, Сергей, получивший поддержку матери, сразу же после окончания школы поступил в Университет МВД.

Вскоре после распределения Шаронова представили небольшому и иногда дружному коллективу оперативно-розыскного отдела Прилужского отдела полиции, состоявшему из начальника оперов Виталия Петровича Непогодина, капитанов Романа Фукса и Василия Захарчука.

Первые пару месяцев своей службы Сергей прожил на съемной квартире, но вскоре вслед за ним в Прилужск переехала его мать, Анна Викторовна, выгодно обменявшая квартиру и устроившаяся на работу в одну из местных средних школ. Около трех лет тому назад Анна Шаронова развелась с мужем и теперь была абсолютно свободна в своих действиях. Сын захотел служить в Прилужске? Что ж, учителя везде нужны, тем более, опытные и универсальные в своем роде.

Лейтенант все первые полгода честно и добросовестно выполнял небольшие поручения, ходил на дежурства, заполнял всякую бумажную документацию, под присмотром старших коллег провел несколько опросов свидетелей, только-только научился правильно реагировать на подколки старших братьев по отделу, и вот те здрасьте.

Так и сказал его непосредственный начальник майор Непогодин, в четверг, когда на утреннем приветствии в его кабинете впервые за полгода не оказалось Шаронова. Опытный опер, коренастый, как полноприводная «Нива» и плешивый, как Ленин на броневике, был фанатом КВН.

Поэтому в его разговорных привычках постоянно присутствовали словечки «Приветствие», обозначающее разгон за вчерашние косяки, «Разминка», на которой Виталий Петрович шлифовал командный голос и ораторское искусство. Было и «Домашнее задание», которое раздавал шеф оперов перед уходом со службы.

Выполнять подчиненным его задания нередко приходилось во внеурочное время, чтобы на утреннем приветствии доложить о результатах. Опера матерились, кляли клуб веселых и находчивых, все семейство Масляковых, всех зажравшихся юмористов и сатириков, но выполняли поручения беспрекословно, понимая, что просто так Петрович их время тратить не будет.

Как мы уже упоминали, подчиненных у майора было всего трое. Кроме исчезнувшего Сергея Шаронова, в отделе служили еще два капитана, как в хорошем советском (в лучшем смысле слова) романе. Правда, фамилии у них были несколько неблагозвучные по нынешним временам: невысокий и крепкий шатен Василий Захарчук и тощий, зато жилистый брюнет Роман Фукс.

Два антипода, способные в течение получаса насмерть разругаться и снова поклясться друг другу в вечной дружбе. Бывший боксер Вася и разочаровавшийся в своих способностях и их материальном воплощении физик-теоретик Рома. Они практически одновременно получили в девяностые годы юридическое образование, дружили семьями.

Дети, которых у обоих оперативников было по двое, росли вместе, а жены готовили совместные праздничные столы по общероссийским, православным и иудейским традициям. Главное, чтобы присутствовала хорошо охлажденная водка, с предвкушением мурлыкал Захарчук, на что Фукс согласно щурил левый глаз, что-то бормоча про фаршированного карпа.

– Вот те здрасьте, – проворчал майор Непогодин, посмотрев на часы, – и где наш младшенький? Только в высшую лигу, к солидным людям назначили, а он уже позволяет себе опаздывать! Фукс, позвони родителям, на разминке доложишь, если не объявится. А то я ж его снова на бумажную работу переведу.

Но шестого сентября Шаронов не объявился ни к разминке, ни к раздаче домашнего задания. За полгода парень заслужил вполне достойную репутацию среди коллег.

– Позвонил, Петрович, – доложил Фукс, – с мамой Серегиной разговаривал. Он вчера ночевать не приходил, и ни разу не перезвонил, и трубку не берет. И даже не предупредил о том, что задерживается или дежурит, что, как утверждает Анна Викторовна, абсолютно невозможно.

– Дело молодое, – вздохнул подкаблучник Захарчук, явно завидуя всем свободным в своих действиях мужикам, – завис где-нибудь парняга, забыл обо всем на свете.

– Ты свою молодость не вспоминай, – возразил Роман, – и мою, кстати, тоже. Мы росли в лихие времена, когда можно было, как маятник, качнуться в любую сторону. Шаронов – пацан ответственный, на него не похоже.

– Тихо, офицеры, – буркнул майор. – Сейчас гляну в записную книжку, что я лейтенанту вчера поручил. Так, наш младшенький должен был съездить на один адрес, вместе с участковым, опросить соседей гражданки Семеновой, избитой и ограбленной в подъезде своего дома по улице Володарского. Фукс, созвонись-ка с этим участковым, выясни там, что и как.

– Сделаем, Петрович, – тут же подскочил явно встревоженный Роман. – Через десять минут доложу.

– Не расходимся, – Непогодин строго взглянул на Захарчука. – Ситуация начинает меня напрягать.

– Дела, – протянул Василий. – Петрович, пока Ромка выясняет, может, по моему делу пробежимся. Имеются некие непонятки с этим массовым отравлением в санатории. Свидетели говорят о странном поведении директора.

– Не до того, – отмахнулся майор. – Все, вроде бы, выжили, экспертиза уже делается. Остается результатов подождать, чтобы дальнейшую ситуацию раскручивать. Людей не хватает на всякую ерунду. А пока возьми паузу, помоги лучше разобраться с этой пострадавшей, Семеновой.

Без стука и решительно в кабинет майора Негодина вошел мрачный, явно встревоженный и возбужденный полученными новостями капитан Фукс:

– Участковый говорит, что не видел нашего Серегу вчера. Договаривались о встрече, но его срочно вызвали. Он был в дальней деревне, там связи ни фига нету. Потом уже гораздо позже увидел, что Шаронов дозванивался, попытался связаться с ним, но у того телефон был отключен.

Все замолчали. Только слышно было, как со скрипом, с разной скоростью ворочаются мысли в головах у опытных оперов, пытаясь собрать в кучку услышанное.

– Домашнее задание для всех, – прервал тягучую тишину майор Непогодин. – Поезжайте-ка оба двое по адресу на Володарского, ищите всех, кто вчера общался с Шароновым или хотя бы встречал его. Фотографию возьмите. У меня весь комплект имеется на всякий пожарный случай. Остальные дела отложить.

***

Подъезд пятиэтажного дома, в котором произошли печальные события с пострадавшей Семёновой, капитаны Фукс и Захарчук обошли достаточно быстро. Один двигался снизу вверх, второй – навстречу. Первая информация появилась только на площадке третьего этажа, в квартире напротив той, где проживала лежащая сейчас в больнице женщина.

Хозяйка квартиры, интеллигентная дама преклонного возраста в войлочных тапках, теплом халате и косынке, повязанной поверх тщательно расчесанных седых волос, внимательно изучила удостоверения, сличила с их владельцами и пригласила капитанов пройти.

– Даже не спросите, почему беспокоим вас посреди белого дня? – слега улыбнулся Роман.

– А чего посреди лестничной площадки воздух сотрясать, – скептически поджала губы пенсионерка. – Виктория Григорьевна не просто так была зверски избита. Я сразу поняла. Давайте, мальчики, на кухоньку, чай, пирожки с капустой, все свеженькое. У меня всегда все свеженькое. Готовлю каждый день, понемножку, но без всякого риска для здоровья.

– Виктория Григорьевна – это ваша соседка Семенова? – уточнил Захарчук, вдохнув запах свежей выпечки и теперь, как поисковая собака, уверенно двигающийся в направлении источника этого невероятного аромата. После скудного завтрака прошло немало времени, и молодой здоровый организм требовал калорийной подпитки.

– Стыдно, мальчики, – покачала головкой в старенькой косынке хозяйка. – Едете людей опрашивать, а имя, отчество страдалицы даже выяснить не удосужились. Сейчас без сознания лежит, дай Боже, выкарабкается. А ведь она мне первой подругой была, всеми горестями и радостями делились, хлеба куском и свежим пирожком. Да мы с ней летом на одной даче проживали, зачем нам две, и пололи, и сеяли, и консервировали всё вместе. И вечера коротали у телевизора. И что мне теперь делать прикажете? Какой-то ирод человечества лишил меня последней радости, а Викторию Григорьевну вверг в беспамятство.

– Извините, будем надеяться, что выздоровеет ваша подруга, – вежливо прервал монолог хозяйки капитан Фукс, – но мы не занимаемся делом вашей соседки. По нему еще и нет ничего определенного. А вас, кстати, как величать.

– Евдокия Ивановна. Как это нет? – возмутилась дама, даже расправив от возмущения плечи. – А меня кто-нибудь спросил? Тут наоборот, все очень даже определенно, я вам скажу. Два дня прошло, а никто соседей не опросил. Даже участковый не зашел, хотя Николай Федорович – человек ответственный. Я, знаете ли, корень слова – участковый – вижу в слове участие, а не участок. Так вот, наш бравый капитан Морозов полностью соответствует этому симпатичному определению.

– Мы как раз по этому поводу, Евдокия Ивановна, – произнес Василий. – Вчера руководство поручило нашему молодому лейтенанту вместе с вашим замечательным участковым обойти всех соседей, узнать, не было ли свидетелей происшествия. Вы нашего сотрудника Шаронова не видели?

– Я все вижу и всех, даже иногда то, чего бы век не видать, – загадочно ответила хозяйка. – И кажется мне, что именно вашего лейтенанта я вчера видела. Вечером случайно в окошко выглянула, а он под руку с каким-то мужиком к машине направляется. Со стороны могло показаться, что вполне миролюбивая сцена.

– С каким мужиком? Когда это было? Какая машина? Номер, марка, цвет? – одновременно выпалили оперативники.

– Часов в девять вечера это происходило, – явно готовая к ответам, произнесла хозяйка, – темень была, сами понимаете. У нас даже над подъездом лампочка перегорела, не говоря уже об отсутствии фонарей. Вот, свет из квартирных окошек только и помог хоть что-то разглядеть. Я внимательно всматривалась. Ваш парень явно был не в себе, выпивший или уставший, а другой, покрепче и постарше, ему помогал передвигаться. Машина на отдалении стояла, ничего даже о цвете сказать не могу. Тот, который постарше, в плаще и кепке, вашего паренька на заднее сиденье посадил, сам за руль сел, и отъехал.

– Камеры видеонаблюдения на вашем доме нет? – тут же спросил Захарчук, доедая второй пирожок. – Может, какой-нибудь автолюбитель повесил на своем окне?

– Ближайшая камера, как говорят наши соседи, которые помоложе, -над вашим отделением полиции висит. Там и смотрите кино про своего лейтенанта, – с какой-то обидой сказала Виктория Ивановна. – Сколько раз просили, повесьте хоть какую-нибудь, самую примитивную. Столько всего из телевизора говорят, людей стращают. Дети постоянно до темноты на площадке гуляют, машины нет-нет да и воруют. Вон, даже скамейку новенькую от подъезда уволокли, и спросить не с кого.

– А мужчину этого, который Сергея нашего вел, вы никогда раньше не видели? – спросил Роман.

– Спину его не узнала, – вздохнула дама, – а в лицо взглянуть не довелось. Вроде бы, походка знакомая, но я, простите, давно на мужиков внимания не обращаю. А про подругу мою, Викторию, почему не спрашиваете?

– В следующий раз обязательно подробно пообщаемся, – заверил Василий. – Можно еще пирожок на дорожку, перекусить за весь день некогда было.

– Да забирайте все, сынки, – Евдокия Ивановна ловко свалила выпечку в чистый мешочек, завязала узелок и протянула Захарчуку. – На здоровье. И заходите еще, если нужда будет. И про Викторию Григорьевну, пожалуйста, не забывайте. Мне без нее и жизнь не в жизнь.

***

Майор Непогодин с мрачным видом выслушал доклад капитанов на очередном совещании:

– Что за хрень такая? С кем это наш Серега выпивал? – возмутился Виталий Петрович. – Почему мать не в курсе? Ей, кстати, не позвонили? Может, в этом доме на Володарского у них родственники проживают или знакомые. Дайте мне подробную информацию, мужики!

– Звонили, первым делом, – кивнул Захарчук. – Пока в отдел ехали, поговорили с Анной Викторовной. Они же к нам в Прилужск всего год, как из Питера переехали, никого почти и не знают. Она сама в растерянности, даже в панике.

– Ладно, – хлопнул по столу тяжелой даже с виду рукой майор Непогодин, – съезжу сам к Шароновым домой, с матерью Сергея пообщаюсь. А вы, давайте, план мероприятий по розыску продумайте и утром на приветствии будем согласовывать. И постарайтесь ни одной детали не упустить.

***

– Это на него совсем не похоже, на моего Сереженьку, – с трудом сдерживая слезы, выдавила из себя Анна Шаронова. Она мяла легкий шарфик, наброшенный на плечи поверх вязаной кофты, и с надеждой вглядывалась в лицо майора. – Вы же ему какое-то задание дали, он же не просто так по городу прогуливался?

– Понятное дело, служебные обязанности выполнял, – вздохнул Непогодин. – Мы с коллегами уже немного узнали Сергея. Исполнительный парень, дисциплинированный, никаких претензий по службе, морально устойчив, всегда внимательно относится к любому поручению.

– Что вы мне, будто надгробную речь читаете? – не выдержала моложавая хозяйка небольшой двухкомнатной квартиры, явно не достигшая возраста «ягодки опять». – Делать-то что будем? То есть, что вы предпринимать планируете?

– Простите, Анна Викторовна, за неприятный вопрос, – для храбрости глотнул чаю Виталий Петрович, – а врагов, неприятелей из вашей прошлой жизни у Сергея или вас не осталось? Обиду никто затаить не мог?

Шаронова сначала опешила, потом немного поразмыслила и ответила, несколько смущаясь:

– Мы, как вы знаете, переехали из Санкт-Петербурга. Я всю жизнь преподаю в школе, сейчас в Прилужской средней школе номер 3. Сын в прошлом году окончил университет, получил направление в Прилужск. Никаких старых конфликтов за нами не тянется, новых здесь тоже не приобрели. Я в разводе, но с мужем расстались мирно, без взаимных претензий. Я в вашем городе преподаю детям математику, не конфликтую ни с ними, ни с их родителями, а Сережа в вашем отделе трудится. Больше не знаю, что и рассказывать. Все тихо, мирно.

– А муж ваш бывший, – поинтересовался майор, – у него врагов не было?

– Господин Шаронов служит судьей в Питере, лет пятнадцать уже, – слегка усмехнулась хозяйка квартиры. – Наверняка, были какие-то неведомые мне люди, обиженные несправедливым приговором, затаившие обиду. Но, к счастью, мой бывший супруг в свои служебные дела меня никогда не посвящал, поэтому ничего конкретного сообщить вам не могу. Хотя теперь могу сказать, что сожалею, что не вникала в его дела.

– Ладно, – грузно поднялся из-за кухонного стола майор Непогодин, – дело, как говорится, ясное, что дело темное. Будем работать, искать, собирать по крупицам. В общем, если появится новая информация, у вас или у меня, тут же, хоть посреди ночи, созваниваемся. Договорились?

***

Утром седьмого сентября, прямо посреди утреннего приветствия, в кабинет Непогодина, в котором ожесточенно спорили об исчезновении лейтенанта Шаронова майор и оба его подчиненных оперативника, постучав, вошел дежурный офицер по местному отделу полиции:

– Виталий Петрович, вам только что конверт передали. Просили вручить лично в руки.

– Оставь, не до него сейчас, – отмахнулся майор. – Опять, небось, кляуза или анонимка.

– Может, по нашему делу? – предположил капитан Фукс. – А кто передал-то?

– Курьер какой-то, молодой, в униформе, – ответил дежурный старший лейтенант. – Вон, напечатано на конверте «Срочно. Лично майору Непогодину». Я пойду на свой пост, Виталий Петрович, на проходной никого нет.

– Посмотри, Василий, – резко произнес шеф оперов, будто обжегшись взглядом о таивший неизвестность конверт.

Захарчук аккуратно оторвал полоску от конверта, повернул его образовавшейся прорешью книзу, немного потряс, и оттуда выпала обычная компьютерная флешка. Дальнейшие попытки выудить что-либо не увенчались успехом.

– Больше ничего нет, – пошарив пальцами внутри и заглянув в конверт, доложил Василий.

– Ну-ка, Рома, – внезапно севшим голосом, будто предчувствуя беду, выдавил из себя Непогодин и тяжело поднялся. – Ты у нас главный в отделе по компьютерным делам. Садись на мое место, изучай, что там прислали. Только аккуратно, не торопясь. Боюсь я этих компьютерных гениев.

Фукс, взяв флешку носовым платком, чтобы не смазать возможные отпечатки пальцев, сел в освободившееся кресло начальника, и аккуратно вставил носитель.

– Один файл, – сообщил он стоявшим за его спиной операм. – Открывать?

– Не томи, душа твоя некрещеная! – повысил голос Захарчук. – А то я за себя не ручаюсь!

Перед изумленными взорами офицеров полиции предстала заставившая всех одновременно выругаться картина. В каком-то небольшом то ли вагончике, то ли строении на деревянном топчане сидел их молодой коллега Шаронов.

Видеокамера была установлена где-то под низким потолком. Кроме лежака, внутри виден был молочный бидон, видимо, с водой, и ведро с крышкой в углу для естественных надобностей. В углу был сколочен небольшой столик, на котором стояла кружка и что-то, накрытое газетой.

– Ни окон, ни дверей, – задумчиво произнес Роман. – Свет от единственной лампочки. Площадь примерно два на три метра, высота тоже около двух. Не пойму только, когда была сделана запись. Впрочем, скорее всего, вчера или сегодня рано утром. До этого Шаронов был с нами.

– Ты бы еще определил, где это все находится, – произнес Захарчук. – Математик хренов. Хотя бы приблизительно.

– Не прав ты, Василий, – оборвал подчиненного Непогодин. – Это как раз очень важно. От кубатуры зависит, надолго ли парню воздуха хватит, если внешних источников нет. Меня другое интересует, какого хрена Сергея туда засунули? Он, вроде бы, еще никому на хвост наступить не успел, самостоятельных дел не вел. Или это ему за наши заслуги страдать приходится? Впрочем, это вопрос второстепенный. А ну-ка, дежурного ко мне! Быстро!

– Да обычный курьер принес, – сообщил дежурный старший лейтенант. – Я даже расписался по его просьбе в уведомлении о вручении.

– Как курьерская фирма называется, вспоминай, – произнес Роман. – Ну, на куртке, бейсболке или в накладной, где-то же должно было значиться.

– Точно! – обрадовался дежурный. – Фирма «Скороход», я ж их часто вижу, по Прилужску туда-сюда снуют.

– Так, хоть какая-то ниточка, – обрадовался Непогодин, в запале проведя рукой по плешивой голове. – Позвони туда немедля, этим скороходам, чтобы мне этого курьера через пять минут на разговор доставили!

– Смотрите, на видео наш Серега выбраться пытается! – воскликнул Фукс. – Ищет выход, молодчина. Надолго ли его хватит? Держись, парень, даже если ты меня не слышишь.

– Бесполезно, – вздохнул Василий, – кругом металл. Все продумано до мелочей. Встречу злодея, пришибу. Нет, сначала в его же конуру посажу на недельку!

– Остается ждать следующего шага преступника, – сказал майор Непогодин. – Раз видеоролик нам прислал, значит, на этом не остановится.

И будто в ответ на произнесенные майором слова появилось звуковое сопровождение. Приглушенный мужской голос, явно измененный, произнес:

«Справедливость должна восторжествовать».

И после нескольких секунд перерыва добавил:

« Сын за отца отвечает».

Повисла тишина. Опера напрасно ждали продолжения, уставившись в экран компьютера, а буквально через минуту трансляция вообще прекратилась. Осталась только зависшая картинка, на которой застыл Сергей Шаронов, отчаянно лупивший кулаками по металлической стене строения.

– Еще раз можешь прокрутить? – попросил Захарчук. – Может, упустили что-нибудь.

– Никаких проблем, можно смотреть многократно, – кивнул Фукс. – Только зачем?

– Может, детали какие-нибудь важные рассмотреть сумеем, а? – вздохнул Василий. – Делать-то что-нибудь надо. Как говорится, без труда не вызволишь друга из беды.

– Спокойно, мужики, – вмешался Непогодин, – нам сейчас трезвый разум нужен. Пойду к руководству, доложу о происходящем. Скрывать дальше некуда. А вы давайте так, восстановите все события позавчерашнего вечера. Начиная с утра и до момента исчезновения. С кем Шаронов общался, куда ездил, кто ему звонил и так далее. И запросите распечатку всех его звонков, входящих и исходящих. Другие дела откладываем, пока Сергея не найдем, живого или… Нет, только живого.

***

Следующие два часа прошли в суете. Оба капитана висели на телефонах, проверяли полученную информацию, снова звонили, постоянно переругиваясь и сотрясая воздух кабинета изощренными матами.

Непогодин возвратился от начальника Прилужского отдела полиции с мрачным и решительным видом. Впрочем, с другим настроением майору от руководства выходить еще не доводилось. Подполковник практически никогда не поощрял своих подчиненных. Если не наказывал, это уже можно было считать высшей мерой одобрения. Да и сейчас он общаться с начальником оперативного отдела не стал, сразу перенаправил к заместителю.

– Нам аналитика в группу по поиску включили, Людмилу Гриневу, – сообщил майор операм. – Не знаю даже пока, как этой помощью воспользоваться. Наверху сказали, что, по крайней мере, хуже не будет.

– Она ж девчонка совсем, – фыркнул Захарчук. – Преддипломную практику проходит. Мне ребята из прокуратуры рассказывали. Мало своих забот, еще с нею возиться.

– Не надо со мной возиться, я не ребенок, – раздался звонкий девичий голосок. – И вполне готова к самостоятельной работе. Давайте сразу к делу, если возражений нет. Где видео, мне нужно срочно с ним ознакомиться.

– Будут какие-то мысли, сразу сообщите, – сказал Роман, уступая место за компьютером. – Запишите мой номер, Людмила, чтобы всегда быть на связи. В хорошем смысле этого слова.

Людмила строго посмотрела на Фукса, дав понять, что ее молодость и симпатичное личико не являются поводом для шуток и мимолетного флирта.

Обычно бледное лицо Романа покрылось легким и неравномерным румянцем. Опера, переругиваясь и обреченно стиснув кулаки, перебрались в свой кабинет. Туда уже привезли на дежурной машине курьера фирмы «Скороход».

– Конверт я получил в офисе, его оставили на рецепшн вместе с деньгами, – рассказал смешливый парень. – У нас постоянная суета, заказы один за другим поступают: то цветы, то документы, то посылки или бандероли. Нет, видеокамер в офисе нет, да и зачем? У нас ничего ценного обычно нет, курьерам доверяют доставку обычных вещей. Единственное, что было необычным, это адрес доставки: отдел полиции. Хотя и это не вызвало никаких особенных вопросов. Мало ли, может, адресат постоянно на службе находится, не делать же ему доставку ночью.

– Передай своему начальству, – строго наказал Непогодин, – если кто-то еще раз захочет мне или моим коллегам что-нибудь передать, срочно сообщить, попытаться задержать этого гражданина. Понятно? И никаких отговорок я не принимаю.

– Чего ж непонятного? – ухмыльнулся курьер. – Поможем, чем сможем, если мне поручат доставку. Да нас всего пятеро, всем сейчас же и сообщу. Только особо не рассчитывайте, мы же постоянно в разъездах, и часто корреспонденцию просто оставляют в специальном ящике на рецепшн. А мы потом, по мере возвращения, открываем его и разносим в зависимости от срочности. Если отправитель с нашими порядками знаком, мы его вряд ли поймаем или даже увидим.

Глава 2

– Ну что, мужики, – майор внимательно посмотрел на обоих капитанов, – переходим к разминке. Вопросы – ответы, как обычно. И времени на размышления совсем нет.

– Что означает – справедливость должна восторжествовать? – тут же произнес Роман Фукс. – Очевидно, наш преступник считает, что против него были применены какие-то несправедливые меры? И главное, чего такого Серегин отец натворил, чтобы его сына похищать?

– Правда, это ж надо было так достать мужика, чтобы он офицера полиции выкрал, – пробормотал Захарчук. – Не, хлопцы, я его не оправдываю, но очевидно же, что он или они Серегу убивать пока не собираются. Иначе зачем все эти сложности: найти место, оборудовать укрытие, вывезти Шаронова, потом записать видео и отправить нам.

– Это все явно преследует какую-то цель, – поддержал Роман. – Теперь бы еще разобраться, какую именно. По идее, только от него мы и можем это узнать. Что остается, ждать следующего хода?

– Нет, ребята, – упрямо мотнул головой майор Непогодин, – будем двигаться навстречу. Ты, Рома, встретишься с участковым, он, наверняка, общался с Сергеем накануне встречи. Ты, Василий, поедешь к соседке этой пострадавшей, еще раз с ней пообщаешься. Сама Семенова еще без сознания, я узнавал. А я, по традиции, снова к матери Шаронова подъеду, расскажу о новостях, и заодно узнаю, не в курсе ли она, к кому ее супруг мог несправедливо отнестись. По крайней мере, по мнению преступника.

***

Участковый уполномоченный, немолодой уже капитан Морозов, седой, высокий мужчина, с обветренным лицом, встретил Фукса неприветливо.

– Мне совершенно некогда, в школе пацаны окна разбили, в колледже драка произошла, только что с текстильной фабрики вернулся, там возгорание случилось, – быстро перечислил Николай Федорович. – И это только за сегодня, а день еще не закончился. К тому же вчерашние хвосты повисли, не обрубленные. А с меня за каждое происшествие спрашивают, будто имею восемь ног и девять голов, как тройка огнедышащих драконов.

– Я надолго не задержу, товарищ участковый, – успокоил его Роман. – Позавчера вечером вы должны были встретиться с нашим лейтенантом Шароновым, пройти по квартирам. По поводу избиения гражданки Семеновой, проживающей на улице Володарского. Помните?

– Как не помнить, – вздохнул участковый. – Женщина хорошая, вежливая, всегда к сотрудничеству с милицией, пардон, полицией расположена. Как и ее подруга, кстати. К ним в гости как попадешь, без чаю с пирожками или ватрушками не уйдешь. Поэтому я к ним всегда напоследок забегаю, когда другие дела завершены, перед домом. Живу один, выпечкой меня никто не балует, полуфабрикатами питаюсь.

– Так что, вспомните, пожалуйста, тот вечер, – нетерпеливо перебил его капитан Фукс, – вы ведь разминулись с лейтенантом, хотя и сами звонили, назначали время.

– А меня срочно вызвали в деревню, – ответил участковый, – женщина позвонила, кражу обнаружила, придя с работы. Вот я и сорвался. Благо, верная «Шестерка» не подводит. А там мой телефон вне доступа оказался. У нас в каждой деревне такие проблемы, не носить же мне три телефона, для билайна, мегафона и прочих операторов? Да и зарплаты не хватит на созвоны и прочие услуги. Я стараюсь в населенных пунктах надолго не задерживаться. Участок огромный по площади, и основные происшествия как раз в городе и происходят. У меня в попечении небольшой район райцентра плюс десяток деревень, правда, расположенных на большом расстоянии между собой. Мотнешься в одну, и считай – полдня пропало, в другую уже и не соберешься.

– А потом, когда в Прилужск вернулись, вы пытались связаться с Шароновым? – спросил Фукс. – После этого вечера наш лейтенант будто исчез, ни дома, ни на работе не появлялся. Мать его с ума сходит, да и мы не можем понять, что произошло.

– А как же, – кивнул Морозов, – несколько раз позвонил, еще с дороги, как только связь появилась, и увидел пропущенные звонки. Но бесполезно, телефон вашего паренька был отключен или тоже вне зоны доступа находился. А что случилось-то?

– Да мы пока и сами толком не знаем, – ушел от ответа Роман. – Разбираемся. Так же не бывает, чтобы никто и ничего не видел. Все же целый лейтенант в форме.

– Я вчера в том подъезде побывал, где на Викторию Григорьевну напали, – сказал участковый, – с соседями парой слов перемолвился. Буквально по дороге с одного происшествия на другое. К сожалению, свидетелей нападения не нашел. Еле от Евдокии Ивановны отбился с ее вечными пирожками.

– Мы тоже там были, с товарищем, – подхватил капитан Фукс, – аналогичная картина. И сама пострадавшая пока в сознание не пришла.

– Печально, – вздохнул Морозов, – хорошая женщина, интеллигентная. Жаль, что другие дела навалились, некогда помочь вам злодея разыскать.

– Справимся, и не с таким справлялись, – Роман протянул руку участковому, – будем на связи.

***

Капитан Захарчук не без удовольствия выполнял очередное домашнее задание своего шефа. Вкус свежих пирожков еще не был забыт. Да и Евдокия Ивановна явно обрадовалась приходу симпатичного опера, напоминавшего ей сына. Тот трудился где-то в Западной Сибири, в газовой сфере, а в Прилужске с женой и дочкой бывал максимум раз в два года, да и то проездом, обычно после отпуска в теплых краях.

– Проходите, офицер, проходите, – приветливо пригласила хозяйка, – сегодня у меня запеканка творожная. Не откажетесь разделить со мной скромную трапезу?

– Ни за что! – тут же отреагировал Василий, не скрывая радости предвкушения. – Как раз и о деле поговорим. Ничего нового о позавчерашнем вечере не вспомнили? Кроме вас, других свидетелей пока не нашлось.

– Вспомнила, сынок, – улыбнулась Евдокия Ивановна, – как есть, вспомнила. Я же вашего паренька, не помню звания, и раньше встречала. Пару недель назад он в наш подъезд к кому-то приходил. Значит, был у него тут какой-то знакомый или девушка. Это важно, как думаешь?

– Еще как! – воскликнул Захарчук, пережевав кусок ароматной запеканки с изюмом и какими-то невероятно пахнущими специями. – А на каком этаже этот его знакомый или знакомая проживает, вы не в курсе?

– Да у нас всего-то пятнадцать квартир, – улыбнулась хозяйка, – пять этажей по три на каждой площадке. Думаю, несложно узнать, если пробежаться.

– Мы же с Ромкой только вчера подъезд обходили, – вздохнул капитан и тут же встрепенулся. – Впрочем, мы же вопросы другие задавали, конкретно про позавчерашний вечер. Да, Евдокия Ивановна, правильно сформулированный вопрос – залог успешного допроса или просто разговора со свидетелем. Придется снова подняться по вашим лестничным пролетам.

– Давай, сынок, пробегись, может, что важное узнаешь, а на обратном пути загляни, расскажешь, что и как. А? – хозяйка невинно показала на недоеденную запеканку. – И обсудим с тобой под вторую порцию моего скромного десерта.

***

– Да, заходил ко мне ваш лейтенант, – вспомнил жилец квартиры на пятом этаже. – Недели три назад, что ли. Какой-то ложный вызов был, насчет краж, он ходил, выяснял.

– Точно! – вспомнил и Захарчук. – По сводке проходило, а сигнал оказался анонимным, звонивший представился несуществующим именем и фамилией, сказал, что в вашей квартире проживает. Почему-то в наш отдел звонили, срочно требовали приехать, на возможное убийство намекали.