Текст книги "Коммутация"

Автор книги: Леонид Каганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Документ я видел. Он приехал сюда и беседует с нашими техниками. Человек мне понравился. Где нашёл? Почему не доложил?

– Не счёл целесообразным.

– Ладно, вопрос закрыт. Всему, что он мне сообщил, я могу доверять?

– Думаю, да. – сказал Гек. – Он поблизости? Я хотел его спросить какова точность…

– До десяти метров. – перебил Гриценко.

– Ага. Я так и подумал. В любом случае, я правильно понял, что…

– Правильно, это не мы за тобой следили.

«До чего же приятно когда понимаешь друг друга без слов!» – подумал Гек.

– А не выясняли кто? – спросил Гек.

– Я надеюсь на то, что ты дурак-дурак, но умный. Поэтому я не предпринял никаких действий, чтоб не спугнуть.

– Я оставил мобильник за городом. Написал записку, предложил сделку, обещал позвонить.

– Хвалю. – коротко одобрил Гриценко. – Звони. Коммутируйся. Координируй. Веди операцию. Держи меня в курсе.

– У меня пока всё. – сказал Гек.

– Ещё информация к размышлению. – сказал Гриценко, – Двор и окрестности Гвоздевского сейчас набиты нашими людьми.

– Зачем? Они там появятся?

– Уже появились. Взломали квартиру твоей Нюки. – сказал Гриценко.

– Что?? – Гек чуть не выронил трубку.

– Спокойно. – сказал Гриценко. – Жертв нет. Ничего не взяли, взломали только дверь, убедились, что никого и ушли. Охотились на тебя, шли по пятам.

– А где Нюка?

– Не появлялась пока. Где-то в городе.

Гек молча покусал губу.

– Можно её как-то огородить от всего этого? Чёрт, ведь у неё тоже мобильник! Её тоже можно вычислить!

– Вряд ли кто-то знает её мобильник.

– Даже я не знаю…

– Вот видишь. – Гриценко помолчал, – Ты сам в курсе, что происходит?

– Я тот, кто унёс с поля пускатель грелки. – начал Гек. – Это видели те, кого я преследовал. Они скрылись и доложили. Меня стали искать. Сдал мой телефон, наверно, банк. Хорошо что в банке не знают, что я работаю заодно и…

– Не надо громких терминов по городской телефонии. – мягко остановил Гриценко, – Просто на всякий случай. К слову, на твоей квартире сейчас тоже наши люди.

– Отлично. – кивнул Гек, – В общем они хотели меня выследить и взять. Но в Москве не могли поймать, потому что я всё время перемещался. А когда я выехал за город – кинулись за мной. Вот и всё, что мне известно.

– Мыслишь верно. – сказал Гриценко, – Так дела и обстоят.

– У меня всё.

– Работай. – Гриценко повесил трубку.

Гек посмотрел на часы и набрал номер своего мобильника. Тут же ответил незнакомый голос:

– Отправь СМС. – в трубке послышались гудки отбоя.

Гек перезвонил. Голос робота ответил что аппарат выключен. Гек позвонил Гриценко и описал ситуацию.

– Приезжай, разберёмся. – сказал Гриценко, помолчал и добавил. – На такси. Машину свою понтовую брось.

Гек поймал частника и добрался до Лубянки. В кабинете Гриценко сидел Никита и ещё два техника, Гек их помнил. Никита сидел прямо на краю стола Гриценко. Тот не возражал.

– Конечно через интернет. – говорил Никита. – А как иначе?

– Что происходит? – спросил Гек.

– О, привет. – обернулся Никита, – Ты, надеюсь, знаешь, что такое СМС?

– Нет.

– Ты ходишь с мобильным телефоном и не знаешь, что такое СМС? – удивился Никита.

– Не знаю. – раздражённо ответил Гек.

– Короткие текстовые послания. – сказал один из техников. – Мобильный телефон может отправлять текст на другой мобильный.

– Голосом наговорить, как на автоответчик? – спросил Гек.

– Нет, буквами.

– Откуда там буквы?

– Буквы можно набирать кнопками особым образом.

– Вспомнил. – сказал Гек, – Там на каждой кнопке несколько букв нарисовано. Бандиты хотят чтобы я с ними общался текстом? А смысл?

– Смысл прямой. – встрял в разговор Никита, – Теперь уже они боятся, что их вычислят точно таким же образом. Поэтому держат твой мобильный отключённым, чтобы не общался с сетью. Ездят по городу и включают из разных мест каждые полчаса например. И сразу выключают. Если было сообщение – они его получат. А следить за перемещениями выключенного мобильника никто не сможет. Понятно?

– Есть ещё вариант, что у них садится твой аккумулятор, а зарядить нечем. – хмыкнул один из техников.

– Понадобится – купят зарядку в любом ларьке. – обернулся Никита.

– Ясно. – кивнул Гек. – А как отправить текст?

– Из интернета, однозначно. – сказал Никита.

– А они не засекут откуда пришло?

– Мы так отправим, что не засекут. Пошли вниз, в машинный зал.

– Ты уже познакомился с нашим компьютерным залом? – удивился Гек.

– Я ваш технический работник, не забывай. – сказал Никита.

– Да, это мы уже обсудили. – произнёс Гриценко. – Нам такие люди нужны.

– А мне такая крыша нужна. – кивнул Никита.

– Чудеса. – пожал плечами Гек. – То орал, что его вербуют, теперь крыша ему нужна…

Они спустились в машинный зал. Никита и техники окружили компьютер, поколдовали с ним и Никита обернулся к Геку.

– Набирай. Латинскими буквами, только коротко.

Гек сел за клавиатуру и набрал:

«50000$ v chemodan v kameru hranenia na vokzale. Dengi uvezet moj chelovek. Bez glupostej. Esli vse normalno, ja napishu gde spryatan detonator».

– Пятьдесят мало. – сказал Гриценко за его плечом. – Там счёт идёт на миллионы. Проси двести пятьдесят как минимум.

Гек исправил цифру. Никита проворно двинул мышкой и отправил сообщение.

– Теперь ждать. – сказал он.

– А как они ответят? – спросил Гек.

– Сюда и ответят, в ICQ.

Гек не понял о чём речь, но решил не вдаваться в технические детали. Он отошёл в сторону, сел в кресло и попытался заснуть, как делал всегда, когда приходилось просто чего-то ждать в безопасной обстановке. Но уснуть почему-то не удавалось, вместо этого вспоминалась Нюка.

– Есть! – раздался голос Никиты. – Читаю: «Деньги будут после точка встречу назначу сам точка иначе никак».

– Значит никак. – одновременно сказали Гек и Гриценко.

Никита застучал по клавишам. В ожидании прошло несколько минут.

– Есть! – сказал Никита. – Денег пока нет. Будут при встрече.

– У них нет выхода. – сказал Гриценко. – Отвечай: «нет».

Никита застучал по клавишам.

– Ответили. – сказал он через несколько минут, – Значит нет.

– Ладно, согласен. – сказал Гек.

– Не торопись, они никуда не денутся. – произнёс Гриценко. – Торгуйся. Пиши: «разговор окончен».

Никита снова опустил руки на клавиатуру. Гек подумал что Никита, в сущности, при всех своих достоинствах, несмотря на ум и возраст, всё-таки остался ребёнком. И роль в этой шпионской игре ему нравится. Просто находка для Гриценко. Да кто здесь не ребёнок?

– Они это так не оставят. – сказал Гриценко. – Ждём.

На этот раз ждать пришлось долго, видно собеседники отключили мобилу и резко сменили своё местонахождение. Геку удалось немного поспать.

– Триста. – громко объявил Никита и Гек проснулся.

– Что? – подошёл к дисплею Гриценко.

– Они говорят – триста, но при встрече.

Гриценко поднял одну бровь.

– Пиши: «разговор окончен».

Гек решил что можно спать дальше и закрыл глаза. Сказывались бессонные ночи. По ощущениям спал он очень долго. В подвале информатория не было окон, но необъяснимо чувствовалось, что на улице стемнело. «В банк так и не приехал и не позвонил…», – вяло подумал Гек. Гриценко потряс его за рукав. Никиты и техников уже не было, компьютер был выключен.

– Готов слушать информацию?

– Так точно. – машинально ответил Гек.

– Они настаивают на личной встрече. Обещают четыреста тысяч долларов. Мы договорились что встреча будет в аэропорту «Шереметьево».

– А почему не за городом? – удивился Гек.

– Ты умный-умный, а дурак. – вздохнул Гриценко, – Вот ты охранник банка, ты хочешь спихнуть детонатор, получить гору денег и свалить. Ты будешь устраивать стрелку за городом? После всех этих гранатомётов у тебя есть шансы уйти оттуда живым когда отдашь детонатор?

– Виноват, не совсем проснулся. – сказал Гек.

– Поэтому ты покупаешь билет в Мексику и назначаешь стрелку в аэропорту «Шереметьево». Где такой гарнизон, что из гранатомёта никто стрелять не решится.

– А почему в Мексику? – спросил Гек.

– Просыпайся быстрее. – нахмурился Гриценко, – Естественно ты им не сказал что вообще куда-то летишь. Это они сами догадаются. Но им проще будет отдать тебе деньги в обмен на детонатор, чем убивать тебя.

– Они согласились?

– Да. Приготовься. У вас встреча в полночь.

– Почему так поздно?

– Они настаивали. Я предлагал раньше.

– А сейчас сколько?

– Девять вечера.

– Ого! – удивился Гек и спохватился, – А как там…

– Нюка? Вернулась домой. За это время дверь поставили обратно, она ещё ничего не знает.

– Кстати, откуда вы про неё вообще знаете? – спросил Гек подозрительно.

– Никита рассказал. А что?

– Ничего. – Гек кивнул, – Так какой план?

– План простой. Ты берёшь на плечо спортивную сумку со шмотками, тебе уже выписан билет в Мехико.

– Я лечу в Мехико? – удивился Гек.

– Ты никуда не летишь. Но мы не знаем кто эти люди. Если они стреляют из гранатомётов и следят за мобильниками, то они могут проверять и базы «Шереметьево». Поэтому билет мы тебе взяли.

– Логично. – кивнул Гек.

– Ты войдёшь в зал, заполнишь таможенную декларацию. К тебе подойдут с чемоданчиком. Ты отойдёшь в угол, откроешь, проверишь. Отдашь им футляр с детонатором.

– Настоящим?

– Да конечно муляж! – Гриценко с омерзением покрутил головой, – У тебя совсем с головой плохо.

– Виноват. – сказал Гек, – А дальше?

– Проходишь регистрацию. Выходишь на посадку. Там тебя задерживает таможня. Она пока не в курсе.

– Почему она меня задерживает?

– Потому, что у тебя автомат будет в сумке.

– Зачем?

– Чтобы тебя задержала таможня. – Гриценко вздохнул, – Чтобы со стороны всё выглядело естественно. За тобой могут следить. Или ты хочешь в Мехико?

– Очень естественно пытаться сесть в самолёт с автоматом. – вздохнул Гек.

– Они его не будут вынимать. Отведут в отделение, а там мы разберёмся.

– А с теми, кто получит детонатор?

– С ними мы тем более разберёмся! Это уникальный шанс отследить всю группировку, и я его не упущу. Всё понятно? Вопросы есть?

– Есть один вопрос. Давно хотел задать.

– Задавай. – кивнул Гриценко.

– При чём тут евреи?

Гриценко шумно и с остервенением вздохнул.

– А как делают бомбу из детонатора тебя не интересует? – спросил он.

– Очень интересует. – кивнул Гек.

– Но мы же не в детском саду? – Гриценко прищурил один глаз. – Мы же занимаемся серьёзной, ответственной работой? Мы же выполняем свой долг? Так?

– Так точно. – сказал Гек.

– Значит мы понимаем, что если информация закрыта, значит есть причины?

– Потому что бомбу сделать слишком просто?

– Ну или так… – туманно ответил Гриценко.

– А евреи? – спросил Гек.

– Боец, придумай себе версию сам, хорошо? – жёстко и тихо сказал Гриценко.

– Я думаю что бомбу хотят сделать арабские террористы. – предположил Гек. – И использовать против Израиля.

– Молодец. – сказал Гриценко, – Теперь ты полностью удовлетворён, можешь работать и не забивать себе голову этими вопросами?

– Я прав? – Гек настойчиво посмотрел Гриценко в глаза.

Гриценко выдержал взгляд. Глаза у него всегда были стальные.

– Готовься к операции. – сказал он и вышел.

Гек умылся, сходил в буфет и позвонил домой Нюке. Долго никто не брал трубку.

– Такой – сон – испортил. – наконец раздался осипший голос. – Кто – это?

– Это Гек. – сказал Гек.

– Привет! – голос потеплел, – Знаешь – что – мне – снилось? А – чего – у – тебя – мобильник – выключен?

– Потерял я мобильник. Не звони туда, ладно?

– Слушай – что – мне – снилось! Мне – снилось – море. Но – не – обычное. Не – из – воды. Из – калипсола. И – пляж. И – вот – люди – входят – со – шприцами – в – воду. То – есть – не – в – воду. Набирают – набирают. А – затем – выходят, – ложатся – на – песок…

– Прекрати. – не выдержал Гек, – Идиотка. Наркоманка.

Трубка помолчала.

– Это – ж – был – сон, – дуро. Что – ты – такой – бешеный? Случилось – что-то?

– Извини. Случилось. – сказал Гек.

– Расскажешь?

– Расскажу. Когда приеду.

– Когда – приедешь?

– Не знаю. – сказал Гек. – Может быть я улечу в другую страну.

– Зачем?

– Ненадолго. Я позвоню. Извини. Спокойной ночи.

– Не – пропадай! – сказала Нюка, – Скоммутируемся!

– Обязательно скоммутируемся! – сказал Гек, повесил трубку и ещё некоторое время постоял возле старого чёрного аппарата с выщербленным металлическим диском и безнадёжными барашками на шнуре.

* * *

Гек прибыл в аэропорт без четверти двенадцать и мерял шагами тихий и чистый зал. Здесь было малолюдно и торжественно. На плече у Гека висела новенькая спортивная сумка, набитая всякой ерундой. В глубине лежал автомат. Он был заряжен. Так прошло пятнадцать минут. Затем ещё полчаса. Гек внимательно осматривал окружающих, но не заметил никого подозрительного. Если здесь и были подозрительные люди, то только братья Казаревичи, которые сначала изображали таксистов, затем поимели шумный разговор с местными таксистами и куда-то ушли вместе с ними разбираться.

Часы показали час ночи. Гек сдал свой билет в Мехико. Его самолёт улетел. У него мелькнула мысль, что, наверно, именно этого и добивались люди из группировки, но всё равно это было слишком странно. Гек начал вести себя испуганно и подозрительно. Так, как если бы у него действительно сорвались все планы. Он сел в угол, закрылся бесплатной газетой и время от времени затравленно косил взглядом по сторонам. К нему никто не подходил. Периодически объявляли посадки на экзотические рейсы. Из-за малой популярности этих рейсов самолёты в редкие страны летали ночью, чтобы разгрузить дневные взлётные полосы. Гек смотрел как шла регистрация на Аддис-Абебу. Пассажиры представляли собой разношёрстную смесь из эфиопов, возвращающихся на родину, россиян и россиянок, летящих в Африку по делам бизнеса или семьи, а основную массу составляли туристы-иностранцы, которые летели транзитом через Москву. Гек заметил четырёх молодых французов, пожилую пару, говорящую по-английски с канадским акцентом, румяного американца, колоритного араба с густыми чёрными бровями и двух молодых индусок в национальных нарядах с красными точками посреди лба.

Когда наступила половина четвёртого, Гек уже по-настоящему занервничал и прошёл ещё раз взад-вперёд по залу. К нему один за другим подошли трое таксистов: «такси не нужно?». Третьим был один из Казаревичей. Гек не обратил на них внимания, сделав каменное лицо, как и полагалось в разговоре с навязчивыми таксистами. Он прошёл к телефонному узлу и позвонил в кабинет Гриценко. Ответила секретарша.

– Леню разбуди? – строго попросил Гек.

– Сейчас. – ответила секретарша не удивившись, и переключила на радиотелефон Гриценко.

– Слушаю. – раздался в трубке знакомый бас.

– Привет, Лёня, это Виктор. Узнал?

– Узнал. – ответил Гриценко. – Никто не приехал. И хвоста за тобой не вьётся.

– Я тут на самолёт опоздал. – сказал Гек, хотя никто его не подслушивал. – Ты не мог бы приехать меня забрать? Я денег заплачу.

– Бери такси. – сказал Гриценко.

– Не хочу такси. – сказал Гек.

– Бери такси и не выпендривайся. Такси. Понял?

Гек бросил трубку на рычаг и пошёл к выходу. Тут же его осадили таксисты. Гек поторговался, и, наконец, Казаревич согласился его везти. Не выходя из роли, Гек подозрительно его осмотрел, но всё-таки сел в машину. Казаревич медленно выруливал со стоянки.

– Информации нет. – сказал он, не разжимая губ.

– Можно позвонить? – спросил Гек.

Казаревич картинно пощёлкал пальцами. Всё-таки роли ему удавались плохо. Гек порылся в кармане и передал ему купюру. Казаревич достал крупную радиотрубку и передал Геку, как бы случайно нажав цифру «1». Это был не мобильник, это была ведомственная радиосвязь, как у Гриценко.

– Слушаю. – тут же раздался в трубке голос Гриценко.

– Я еду в такси. – сообщил Гек.

– Знаю.

– Куда я еду?

– Ты едешь к себе домой. Там наши люди дежурят. А мы пишем СМС из интернета и спрашиваем что случилось. Может быть что-то помешало. Может быть они хотели проверить нет ли за тобой хвостов. Может быть они хотели тебя выследить.

– А может быть им уже не нужна палочка-пускатель.

– Детонатор. – неожиданно ледяным тоном произнёс Гриценко. – Никогда не называй его так, ясно? Даже по ведомственной радиосвязи.

– Почему? – удивился Гек.

– Потому что они не должны знать откуда он.

– То есть они ничего не знают про грелку? – удивился Гек.

– Естественно верхнее звено ничего не знает про грелку! Они покупают детонатор и не знают откуда он. Надеюсь ты не написал ничего про грелку в записке?

Гек замялся.

– Я же её на дверь повесил… В будке связистов на поле…

– Записку?

– Грелку…

– Грелку??! – взревел Гриценко.

– Я разрезал грелку, вынул детонатор, а грелку повесил чтобы издалека было видно… В записке был оборот: «Как видите, вещь в надёжном месте»…

– Ты не дурак. – сказал после паузы Гриценко ледяным тоном, – Ты клинический дебил. Таких надо усыплять в детстве.

– Но если они не знали о существовании грелки, может они и не обратили внимания на пакет от грелки? И не поняли что к чему? Ведь догадаться, что детонатор от грелки – это на самом деле…

– Это на самом деле элементарно. – рыкнул Гриценко, – Ты почему-то думаешь, что все вокруг такие же идиоты как ты! Так они могли за это время найти другую грелку! Или сделают это в ближайшие дни! Идиот!

Гриценко швырнул трубку. Гек покрутил в руках аппарат и набрал номер своего мобильника. Он не поверил своим глазам, когда в трубке раздался жизнерадостный голос.

– Да?

– С кем я могу говорить по поводу несостоявшейся встречи? – сказал Гек аккуратно.

– С кем угодно. – ответили радостно.

– Я не понял. – сказал Гек, – Может я не туда попал? Может я эту штуку могу выкинуть?

– Детонатор? Засунь себе в задницу! – заявил жизнерадостный голос и заржал.

– А что так? – спросил Гек, только теперь он понял, что говоривший смертельно пьян.

– Спасибо за подсказку. Мы нашли грелку сами. Получили бабло, и посол улетел в Аддис-Абебу.

– А мобильник отдадите? – сказал Гек, совершенно опешив.

– А на! – заржал голос и связь оборвалась.

Похоже было, что мобильник с размаху бросили на пол и он разлетелся в клочья. Гек ткнул Казаревича в бок и заорал:

– Разворачивай! Гони к лётному полю!

Казаревич отреагировал мгновенно и не задал ни одного вопроса. Он мастерски развернул машину и погнал к лётному полю. Гек запустил руку в сумку и вынул автомат. Затем схватил радиотрубку и нажал единицу.

– Ало! – заорал Гек, – Гриценко! Я позвонил! Они нашли детонатор сами! Его взял посол и вылетел в Эфиопию!

– Чёрт. – тихо сказал Гриценко, – Ну правильно, посол. Рейс на Эфиопию ночью по понедельникам. Калязина застрелили в прошлый понедельник. Тогда арабский посол бронировал билет, но не полетел. Сегодня тоже бронировал. Прошёл регистрацию. У нас было подозрение… Ладно, пусть в Эфиопии разбираются. Я, конечно, попробую остановить вылет если он ещё… – Гриценко не договорил и оборвал связь.

– И я попробую! – сказал Гек, стиснув зубы.

Впереди показался сетчатый забор лётного поля. Вдали виднелась взлётная полоса, освещённая огнями. На старте стоял самолёт.

– Пробьёшь ограду. – сказал Гек Казаревичу, – Я бегу к полосе, вдруг это он?

Машина вломилась в забор и лобовое стекло осыпалось зловещим стеклянным дождём. Гек этого не слышал. Он уже летел вперёд через стеклянную пелену, через капот – группируясь в воздухе.

Гек приземлился на мягкую траву, вскочил и понёсся вперёд, ускоряя до бесконечности короткие, но непрерывно-молниеносные движения ногами. Автомат он сжимал в руке. Послышался характерный натужный свист. Самолёт вдали начал медленно двигаться. Это был небольшой, но мощный «Боинг». Когда он въехал в луч прожектора, на его борту мелькнула надпись: «Pan-African». Геку показалось что так быстро он не бегал ещё никогда. Самолёт набирал скорость, Гек нёсся наперерез. Мысли метались в голове. Стрелять? Нельзя. Пассажиры. Детонатор. Сдетонирует. Технологические люки? Не открыть. Стрелять? Нельзя. Стрелять в воздух? По прожекторам? Остановить?

До разгоняющегося «Боинга» оставалось несколько метров, его огромная туша, казалось, с воем падает сверху на Гека. И тело Гека сработало автоматически – ноги бросили тело вперёд в истошном прыжке, а руки вцепились и сжались мёртвым замком. Когда в следующий миг Гек пришёл в себя, он понял что висит, вцепившись в стойку шасси, под ним бешено крутятся колёса, в лицо бьёт ветер, со страшной силой оттягивая назад щёки, глаза, куртку. Земля вдруг подпрыгнула и рывком упала вниз. «Успел», – подумал Гек и блаженно улыбнулся. Ураганный ветер тотчас схватил улыбку и попытался её разодрать в разные стороны.

* * *

Гек не слышал чтобы кто-нибудь летал снаружи самолёта – это было просто невозможно. Он хорошо знал, как летают в багажных отсеках – они были тёплыми, герметичными, а в некоторых самолётах там даже сохранялось давление. И лишь однажды Гек слышал историю про путешественника, летевшего в гондоле шасси. На одном американском аэродроме после посадки самолёта с Кубы в гондоле шасси нашли труп замёрзшего кубинца. И тогда американцы выяснили, что и раньше беженцы с Кубы забирались в гондолы шасси и благополучно достигали Соединённых Штатов. И лишь этот негр, непривычный к холодам и разреженному воздуху, не смог пережить полёт.

Разумеется гондола шасси была негерметична. Разумеется она не обогревалась. Наоборот, в ней гуляли сквозняки. Гек прикинул расстояние от Москвы до Аддис-Абебы, отсутствие кислородного баллона и летнюю куртку. Представил себе шесть часов полёта в 50-градусном холоде… На другой чаше весов лежала закалка бойца, привычного к российским зимам, в отличие от кубинцев. Руки уже потеряли чувствительность от ветра и Гек не знал держатся они ещё за опору шасси или уже нет. А если держатся, то насколько крепко. Но наконец над его головой раздвинулся металл и стойка шасси потянулась внутрь гондолы, утягивая за собой Гека. Гондола оказалась просторнее чем думал Гек, но ему всё равно пришлось совершить несколько акробатических перехватов и внимательно проследить чтобы могучий механизм не раздавил его тело. Гондола закрылась. Гек свернулся и лёг в сплетении натруженного металла и опалённой резины. Здесь уже не было ветра и поэтому казалось гораздо теплее. Вот только уши ломило от перепада давления. Гек зажал нос онемевшими пальцами и несколько раз попытался вдохнуть и выдохнуть, как это делают глубоководные ныряльщики. В ушах захрустело и боль прошла. Следующие пятнадцать минут Гек боролся с давлением. Воздух был очень разрежен, дышать было тяжело и больно. Затем со всех сторон пополз холод…

Как прошли эти шесть часов, Гек не мог вспомнить. Он не терял сознания, но то ли из-за стресса, то ли из-за нехватки кислорода мозг перешёл в странное состояние – это была бредовая эйфория. Такая эйфория, только намного слабее, охватывает горных альпинистов на дальних вершинах. Поэтому побывавший в горах хоть раз, подсознательно мечтает вернуться туда снова и снова. Кажется Гек смеялся и что-то говорил, но смех растворялся в ревущей темноте, а слова лишь обжигали рот. Во тьме мелькали видения, появлялось и пропадало лицо Нюки, что-то кричал Гриценко, махали руками Казаревичи, снова появлялась Нюка и всё хотела что-то объяснить Геку, а Гек пытался объяснить что-то ей, но рёв заглушал слова. Временами чувства зашкаливали и Геку казалось что вокруг ослепительный свет и полная тишина. А затем вибрация стенок начала въедаться в тело вместе с холодом и наконец сожрала тело целиком – Гек почувствовал что стал единым целым с «Боингом». Затем «Боинг» слился с небом. А небо с Землёй. Наконец Гек почувствовал себя одной Вселенной, состоящей только из него, из Гека. «Я Коммутация!» – крикнул Гек и захохотал. Вселенной, которой он был, хотелось покоя. Ей надо было свернуться в клубок и тихо отдыхать. Гек свернулся, представил себе свернувшееся небо, оборачивающее землю как фольга шоколадную конфету, и ему сразу стало тепло и спокойно. Но тут, наконец, проснулся разум. «Не спать!» – заявил разум, «Холод! Смерть!». И Гек начал двигаться. Он сгибал и разгибал ноги, отталкивался руками от стенок, распрямлял бесчувственное тело, скручивался вдоль позвоночника влево-вправо и снова сжимался в комок. Наконец снова заломило в ушах и Гек понял что самолёт идёт на снижение. Вскоре дышать стало свободнее. Затем открылся пол и стойка шасси пошла вниз. Створки снова закрылись. Гек не стал спускаться на стойке, он знал, что посадка в несколько раз экстремальнее чем взлёт, а сорваться на бетон полосы при скорости в несколько сотен километров в час ему не хотелось.

Самолёт мягко коснулся земли и вскоре остановился. Гул стих и наступила божественная тишина. Такая тишина наверно стояла до сотворения мира. Из щели внизу бил ослепительный свет. Вокруг заметно теплело и Гек лежал, вдыхая пыльный, но настоящий, плотный воздух с запахом резины, керосина и тысячелетней жары. Этот привкус жары уже чувствовался в воздухе, так и должна была пахнуть Африка, хотя Гек в ней никогда не был. Прошло минут десять, он уже начал раздумывать каким образом выбраться из гондолы через светящуюся щель, но вдруг метал разъехался сам собой. Гек нащупал автомат и осторожно выглянул наружу.

В чётком десятиметровом радиусе с редкими интервалами стояли на одном колене чернокожие солдаты в красивых сизых формах с надетыми поверх бронежилетами. Они держали в руках автоматы американского образца и целились Геку в лоб. За ними стояло второе кольцо – из автомобилей, за которыми прятались воины с арабскими чертами лица. Они целились в Гека из длинных винтовок, высунув хищные стволы из-за капотов и бамперов. В отдалении стояло несколько десятков солдат в израильской форме. Они держали в руках автоматы «Узи», но уже не так настороженно – всё-таки перед ними было два кордона. Среди них было три человека с пейсами, в костюмах хасидов. Причём на одном из них был берет, напоминающий берет Че Гевары. Рядом лежали железные кофры, и хасид в берете крутил рукоятку громоздкого прибора на высоком штативе. Прибор напоминал одновременно фотоаппарат позапрошлого века и геодезическую треногу.

Раздался лающий голос – кто-то орал в громкоговоритель на неизвестном языке. Воевать было бессмысленно. Да и против кого? Гек вздохнул и бросил автомат. Тот звякнул о крепёжку шасси и упал на асфальт. Медленно-медленно Гек опустил одну ногу, затем другую, затем вылез сам и опустился на раскалённый солнцем асфальт лицом вниз. Расставил ноги, сложил ладони на спине и закрыл глаза. Вскоре на запястьях щёлкнули горячие наручники, Гека рывком подняли на ноги и затолкали в машину. Чернокожие воины держали его со всех сторон.

Привезли Гека в некое подобие полицейского участка и тут же обыскали. Нашли диверсионный нож. Низкорослый негр в ярких погонах, с харизматическим потным лицом, долго цокал языком, пытаясь открыть какое-нибудь из его многочисленных лезвий то с одной, то с другой стороны. Нашли пачку русских денег. Нашли носовой платок. Развернули – оттуда на стол выпал детонатор. Воины гортанно заорали и унесли детонатор. А Гека провели по коридорам и заперли в одиночную камеру с грязными стенами. Несколько часов к Геку никто не заходил. Затем его повели на допрос. За столом сидел здоровенный негр, рядом уже знакомый низкорослый в ярких погонах, а третьим был араб, который смотрелся на их фоне совсем по-европейски. За спиной Гека встала толпа воинов. Стояли они бестолково. Слишком кучно. Слишком близко к Геку. При желании Гек мог уничтожить всех в этой комнате за минуту голыми руками.

Низкорослый в ярких погонах гортанно проорал что-то. Гек молчал. Затем начал говорить араб, жёстко чеканя слова. После разведшколы Гек в совершенстве владел английским, немецким и французским, а также хорошо знал чеченский и азербайджанский.

– Do you speak english? – спросил Гек.

На лице араба появилось недоумение.

– Of course. – сказал он и дальше разговор пошёл на английском.

Очень скоро выяснилось, что Гека обвиняют в международном терроризме. Гек, по словам араба, прилетел из Москвы с краденным детонатором чтобы устроить «horror commutation». Об этом предупредили Российские спецслужбы. Это же самое по своим каналам выяснил Интерпол. Об этом знал израильский Моссад, бедуинские спецслужбы и даже эфиопская разведка. Чем больше Гек пытался объяснить, что он сам работник российских спецслужб и лишь преследовал террориста, тем презрительней становилась усмешка араба. Наконец Гек заявил что он требует связаться с Москвой, а до тех пор отказывается отвечать на вопросы.

У него взяли отпечатки пальцев, сфотографировали в фас и профиль, после чего заперли в камеру. Здесь Гек просидел два дня. В первый день его дважды водили на допрос, но Гек повторял одно и то же – свяжитесь с моим начальством в Москве. На второй день его на допрос уже не водили. Два раза в сутки в камеру приносили бутылку с водой. То ли кормить арестантов здесь считалось излишним, то ли это была месть за неповиновение на допросах. Зато Гек целые дни лежал на матрасе из пальмовых листьев и спал. В листьях роились мелкие блохи, но не человеческие, а какие-то безобидные, фруктовые.

На третий день Гека вызвали и объяснили ситуацию. Контакт с Москвой был установлен. Москва подтвердила, что Гек проводил боевую операцию. Москва никак не прокомментировала факт наличия у Гека в кармане детонатора. Зато Интерпол заявил о том, что Гек по делу не проходит, к террористической организации принадлежат другие лица. Один из них как раз прилетел на том же самолёте в качестве пассажира и в общей суматохе исчез. Поэтому смертная казнь, которая должна была состояться сегодня, заменяется немедленной депортацией в Москву, которая состоится завтра.

Гек не нашёлся что ответить. Тогда его провели в соседнюю комнату, где стояла странного вида телефонная вертушка и сообщили, что с ним хочет говорить Москва. На проводе был Гриценко. Разговор был короткий.

– Как ты? – спросил Гриценко.

– Полный порядок. – ответил Гек. – Полёт пережил без травм. Здесь на меня не оказывают ни малейшего давления. Ни физического, ни психологического, ни фармакологического.

– Я рад за тебя. – сказал Гриценко, но радости в его усталом голосе не было, – Скажи, зачем ты это сделал? Кто тебя просил лезть в самолёт?

– Я делал всё, что от меня зависит, – твёрдо сказал Гек.

– Ничего больше не делай. – произнёс Гриценко. – Это приказ.

– Так точно. – вздохнул Гек.

– Это не только мой приказ. – сказал Гриценко, – Это приказ президента, он прочитал мою докладную записку.

– По поводу меня? – спросил Гек.

– По поводу коммутации. – ответил Гриценко. – Президент сказал: «нашей стране евреи не помешают в любом количестве».

– Леонид Юрьевич, я не в теме. Я не понимаю о чём речь.

– Прилетишь – всё расскажу. – пообещал Гриценко и, помолчав, добавил задумчиво, – Не помешают в любом количестве. Забавно, но точно такую же фразу сказал вчера президент США.