Текст книги "Альфонсы, или Любовные мошенники"
Автор книги: Лена Ленина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Погонами внутрь
У одного российского губернатора была дочь. Как ему казалось, красавица и умница. Все-таки единственная дочь. Марфуша, как ласково звал не чаявший в ней души отец, росла своенравной девицей. Но отец ее, в силу профессиональной деформации, был тоже весьма крут. Тут не разберешь – человек ли становится руководителем, потому что у него стальной характер, или характер закаляется, как сталь, когда человек становится руководителем? Непонятно, что первично – яйцо или курица?
В школе, на правах губернаторской дочки, Марфуша дерзила учителям и ездила на автомобиле с водителем и охранником. «Золотая молодежь», отпрыски высокопоставленных людей области, вела довольно разгульный образ жизни: деньги лились рекой, пьянки с дорогими французскими винами продолжались до утра, девственность не считалась добродетелью после тринадцати, а счет сумочкам от Chanel и сережкам от Chopard был давно потерян.
С детства номенклатурные отпрыски цинично соревновались в том, у кого день рождения отмечается родителями дороже. «У тебя отец сколько потратил на твой день рождения? А у меня сто тысяч долларов, во!»
Марфуша привыкла побеждать. А иногда и с применением оружия. Однажды, обгоняя в центре города простенькую «девятку», семнадцатилетняя Марфуша, за рулем маминого BMW и без прав, заблокировала ее движение. Из «девятки» выскочил мужчина и начал ругаться. Из BMW вышел охранник Марфуши и под ее гневными окриками выстрелил мужчине в ногу резиновой пулей. Тот упал. А Марфуша с охраной уехала, оставив его лежать на асфальте…
Оказалось, что лежащий мужчина был местным помощником прокурора, который запомнил номер скрывшегося автомобиля и сообщил о нападении в милицию. После визита к нему руководителя губернаторской службы безопасности помощник прокурора «потерял память» и отозвал заявление. Охранника Марфуши уволили, а у нее отобрали на пару месяцев кредитные карточки – в наказание.
А однажды, когда Марфуше вздумалось познакомиться с устройством пистолета и она потребовала у телохранителей научить ее стрелять, шальная пуля вылетела и попала в руку одному из охранников. Парень лишился двух пальцев на правой руке. Ему и его коллеге, взявшему вину на себя, стали платить по двойному окладу из бюджета области. Марфуше же отменили дайвинг на Мальдивах.
Когда Марфуше исполнилось восемнадцать, она влюбилась. Шурик был ее на десять лет старше и всегда модно одевался.
Шура был шулером, успешно участвовал в различных игорных махинациях и слыл авантюристом. Он был остроумен, весел и бесшабашен.
Они познакомились в казино. Шурик красиво сорвал большой куш на глазах у изумленной Марфуши, и она потеряла голову.
Их бурный роман продолжался месяц. Слухи о Марфушином увлечении докатились и до родителей. Когда отец прочитал досье на Шурика, любезно подготовленное его службой безопасности, он решил серьезно поговорить с Марфушей. Своенравие дочери, помноженное на ее влюбленность и возведенное в квадрат властностью папаши, привели к повышенным тонам и хлопанью дверьми.
Марфуша с Шуриком подались в Москву. Сняли квартиру и зажили беззаботной жизнью, смещенной по графику в сторону ночи. Красота! Рестораны, казино, ночные клубы и новая, менее провинциальная «золотая молодежь».
Когда Марфуша забеременела, она позвонила матери. Мать рассказала ужасную новость отцу. Отец, привыкший решать конфликтные вопросы, начал действовать.
Вызвав местного руководителя одной российской силовой структуры на партию в шахматы с кубинскими сигарами, папаша изложил суть проблемы. Иван Иванович позволил папаше обыграть его в шахматы, улыбнулся и пообещал, что задание его орлы выполнят в лучшем виде.
А тем временем ни о чем не подозревающая беременная и счастливая Марфуша обсуждала нюансы предстоящей свадьбы с новыми подругами в модном московском кафе.
– Дорогая, свадьба – это дело ответственное, – внушала ей приятельница Эмма с Рублевки.
– Здесь все мелочи важны. Что ты будешь рассказывать внукам об «изюме» твоей свадьбы? Слоны? Крокодилы? Торт в сто пятьдесят килограммов? Мы должны придумать что-то феерическое. Как насчет вертолетов, разбрасывающих лепестки белых роз с воздуха на гостей? Или заказать в «Конфаэле» белые шоколадные бюсты молодоженов килограмма на три в подарок каждому гостю? Пусть вас с Шуриком лижут во все места, чтобы ваша семейная жизнь была в шоколаде!
– Лучше давайте купим сотни две золотых обручальных колец, – влезла рыжая Инга, – недорогих, советского розового золота, и запихнем их внутрь устриц. Главное, только чтобы гости не наглотались золота. Хотя, если проглотят, – еще лучше, вы же хотели «изюма»!
– И давайте установим жесткий дресс-код, – предложила Карина, дочь одного нефтяного олигарха, – все гости, например, в белом, а жених с невестой – в красном total look. Красный смокинг жениха – это оригинально и ни у кого еще не было!
– Девочки, милые, поздно, белое платье уже заказано у Ольги Русан, – Марфуше были очень приятны все эти хлопоты, – но есть вопрос поважнее: а что у нас будет в праздничном меню?
Обсудив омаров, канапе, коктейли, шампанское с клубникой, шоколадное фондю из фруктов и прочие детали будущего бракосочетания, а также продумав до мелочей платья подружек невесты, девушки стали собираться по делам, а Марфуша заторопилась к модельеру на примерку своего свадебного наряда.
Но, выходя из кафе, она с ужасом обнаружила два спущенных колеса своего SLK.
«Наверное, паркуясь, наехала на стекла», – подумала Марфуша в отчаянии, увидев лежащие тут же возле колес разбитые бутылки.
– Как же вы так, милая девушка, неаккуратненько? – услышала бархатный баритон расстроенная Марфуша.
Оглянувшись, она увидела высокого красивого брюнета кавказской наружности в «питоновом» пиджаке из последней коллекции Gucci. Кавказец покручивал на руке ключи от новенькой спортивной Bentley, стоящей поодаль.
– Какой-то дебил набросал здесь бутылок, – растерянно произнесла Марфуша.
Кавказец присел на корточки и пощупал резину.
– Надо вызывать «эвакуатор», – сказал он и, не спрашивая Марфушу, у какого дилера она обслуживается, принялся набирать номер.
– Девушка, здравствуйте, это Вахтанг, мне срочно нужен «эвакуатор» по адресу… – Вахтанг продиктовал адрес кафе, закрыл мобильный и, повернувшись к Марфуше, радостно сообщил, – через двадцать минут будет! Это автосалон моего приятеля, он как раз «мерседесами» занимается. Я попрошу его, он сделает вам хорошую скидку. Пойдемте пить кофе, не стоять же здесь.
Он повернулся и, не оглядываясь, зашагал в кафе. Марфуша, хоть и остерегалась кавказцев, но была так благодарна ему за мужское решение проблемы, что пошла следом.
Вахтанг выбрал уютный столик, положил мобильный и снял пиджак. Под «питоном» обнаружился мощный торс в облегающей белой футболке. Кавказец оказался приятным собеседником с европейским менталитетом.
Оказывается, хоть он и родился в Тбилиси, но всю жизнь прожил в России, поэтому никаких «дэвушк»-акцентов у него не было. Если бы не его грузинское имя, Марфуша быстро бы забыла, что он не русский.
– Придется нам скоротать несколько минут. Предлагаю рассказывать анекдоты по очереди. И чтобы все было честно, вы рассказываете анекдоты про кавказцев, а я – про блондинок, – предложил, улыбаясь во весь свой красивый рот, Вахтанг. – Я начинаю. Одна блондинка спрашивает другую: «Как ты думаешь, для чего винты у вертолета?» Другая отвечает: «Как для чего – это вентилятор, чтобы пилот не потел! Вот недавно я летела на вертолете, так во время посадки этот вентилятор отказал, ты бы видела, как вспотел пилот!»
Они расхохотались. У Вахтанга был такой искристый и заразительный смех, что Марфуша расслабилась и забыла про неприятность с машиной.
– Теперь ваша очередь! – Вахтанг подмигнул ей, но, видя, что она растерялась, продолжил:
– Но, если вы еще не готовы, тогда я расскажу еще один, вне очереди. Это даже не анекдот, а вопрос.
Вы знаете, почему американские блондинки не любят автомобили KIA? Потому что у них на телефонах написано: «NO KIA».
Они снова рассмеялись.
– А вот еще один. Автомобильный. Нам по смыслу подходит, – подмигнул Вахтанг. – Блондинке в автошколе задают вопрос: «Как работает двигатель?» Она спрашивает: «А можно я отвечу своими словами?» Ей отвечают: «Конечно!» Блондинка, старательно: «Вжжжжж, вжжжжж, вжжжжж!»
За двадцать минут ожидания, которые из-за московских пробок легко переросли в сорок, они подружились, вволю нахохотались, съели по два десерта и обменялись телефонами. В силу форс-мажора Марфуша перенесла на другой день примерку, и, когда «эвакуатор» забрал ее автомобиль, они с Вахтангом уже как закадычные друзья на его машине поехали за тем следом, чтобы познакомиться с директором автосервиса и вытребовать скидку.
Спустя несколько дней после инцидента с автомобилем, Марфуша выходила из гинекологической клиники после УЗИ. Во дворе стоял знакомый Bentley, а около него Вахтанг в белой рубашке и голубых джинсах в компании с красивой брюнеткой.
Вахтанг поцеловал брюнетку, и та направилась в клинику. Марфуша хотела пройти незамеченной, но не тут-то было. Вахтанг заметил ее и широко улыбнулся:
– Здравствуйте, надеюсь, у вас все в порядке с автомобилем?
– Спасибо вам огромное, ваш добрый друг все выполнил в лучшем виде и сделал мне баснословную скидку. Если у вас много друзей, то он разорится.
Вахтанг улыбнулся. Они разговорились, как старые приятели.
– Хотите расскажу анекдот про блондинку и УЗИ?
Марфуша кивнула.
– Беременная блондинка, – Вахтанг так смешно рассказывал анекдоты, что Марфуша улыбалась заранее, – приходит домой с УЗИ, вся в слезах. Муж никак не может добиться от нее, что случилось. Тогда она сквозь рыдания говорит: «Я ее полгода Дашей называлаааааа… Ну и кто он после этого?!»
Они рассмеялись от души.
– Ваша жена ждет ребенка? – полюбопытствовала Марфуша, кивая на входную дверь клиники.
– Это не жена, – улыбнулся Вахтанг, – я холост, это моя сестра. У нее тут неприятность вышла, но она решила рожать во что бы то ни стало, а родителям говорить боится, они у нас жутко консервативные, вот я ей и помогаю.
– А почему неприятность? – удивилась Марфуша, убежденная, как все влюбленные женщины, что дети – это радость.
– Ее любимый, хоть и любит ее, но не может пока на ней жениться. Даже не знаю, почему. А вот и она сама, давайте у нее и спросим. Вы же выпьете с нами кофейку? Тамара, дорогая, познакомься, это моя знакомая, про которую я тебе рассказывал, объясняя, почему опоздал к тебе на обед. Девушки, вон прекрасное место, присядем? – Вахтанг указал в сторону ближайшего кафе.
Заказав девушкам апельсинового свежевыжатого сока, а себе капуччино, Вахтанг обратился к Тамаре, кивая на ее пока еще плоский живот:
– Сестричка, дорогая, все нормально?
– Два с половиной месяца, все хорошо, – тихо сказала Тамара и вдруг заплакала. Беременные легко плачут.
Марфуша бросилась ее утешать. Вахтанг пошел за минеральной водой. Тамара сквозь слезы рассказала ей о своей любви к некоему Александру, который тоже любит ее и очень хочет от нее ребенка, но никак не может на ней жениться, потому что его бывшая жена не дает ему развода. Тамара очень переживала за то, как родители отнесутся к внебрачному ребенку. Она опозорит себя перед всей родней.
Женщина полезла в сумочку, достала бумажник, чтобы показать фотографию любимого.
Когда Марфуша глянула на снимок, у нее похолодело в животе. Это был ее Шурик. Так вот почему он не может жениться – через месяц он женится на ней!
Что было потом, Марфуша не помнит. Как позже рассказывал Вахтанг, она потеряла сознание – беременные легко теряют сознание – и чуть было не упала, но вовремя подбежавший Вахтанг вместе с Тамарой поддержали ее и привели в чувство.
Все последующее произошло быстро. Марфуша по телефону сообщила Шурику об отмене свадьбы. Шурик, не оправдываясь, почему-то ответил одним словом: «Тварь!». Марфуша с помощью Вахтанга переехала с вещами на свободную квартиру к его еще одному другу. Вахтанг сообщил Марфуше, что Тамара сделала аборт в той же клинике, что и Марфуша, через два дня после нее.
Вахтанг хлопотал вокруг нее, как наседка. Он окружил Марфушу вниманием, заботой и такой любовью, что ей казалось, будто лучшего друга у нее никогда не было. Потом он признался в своих чувствах к ней и перестал быть просто другом. Марфуша приняла его. Горечь разочарования в любимом сделала ее апатичной. Она нежилась в любви Вахтанга, получала от него подарки, ездила с ним отдыхать за границу и постепенно забывала предательство Шурика. Вахтанг был всегда обаятелен, предупредителен, галантен и безумно сексуален. Он подарил Марфуше массу новых неизведанных ощущений.
Родители Марфуши радовались отмене свадьбы с шулером и подарили ей новую квартиру, а Иван Иванович вручил Вахтангу еще одну звездочку на погоны и повысил зарплату.
P.S.: Только спустя два года, когда Марфуша и Вахтанг уже расстались добрыми друзьями и она завела новый роман с иностранцем, они случайно встретились с Шуриком и оказалось, что «добрые люди с погонами внутрь» убедительно ему доказали, что ребенок был не от него. Но было уже поздно – в одну реку не входят дважды.
P.P.S.: Возможно, эта история и не может считаться классическим примером отношений между альфонсом и платящей ему за любовь женщиной, но автор полагает, что, если мужчине платит не женщина, а Родина или ее представители за то, чтобы он спал с этой женщиной, то это все равно осуждается как разновидность мужской проституции.
Студент
Одним прекрасным утром студент второго курса философского отделения Морад делал пробежку по берегу моря, неподалеку от своего Марсельского университета. Остановившись в живописном месте, он приступил к отжиманиям.
Когда юноша поднялся с земли, он вдруг заметил женщину возраста его матери, сидящую в спортивном кабриолете и наблюдающую за ним. Она тоже была мусульманкой. Каждый четвертый житель Марселя мусульманин. Но не каждый из них имеет такой дорогой автомобиль. Это была новая версия модели Porsche 911 с огромными «глазами». Некоторые называют их «фарами», но Морад был уверен, что это глаза, которые смотрели на него также внимательно, как и женщина за рулем. Когда их взгляды пересеклись, женщина ласково улыбнулась:
– Вы напоминаете мне моего покойного сына.
Морад вопросительно посмотрел на нее.
– Он попал под дурное влияние двух саудовских друзей, которые привили ему идеи агрессии и экстремизма. Видимо, мы в семье не смогли научить его толерантности, любви к ближнему, правилам сосуществования с другими народами и интеллектуальному рационализму, поэтому он стал легкой добычей для фанатичных террористов. Он не смог побороть в себе ненависть к тем, кто не разделяет нашей религии и обычаев, кто мыслит по-другому. Он не смог полюбить мир и мир не принял его.
После довольно грустного монолога женщина протянула Мораду свою визитку и предложила позвонить ей на неделе. Она попросила его принять от нее в знак памяти о сыне пару дорогих костюмов, которые тот так и не успел надеть.
Спустя неделю Морад все-таки позвонил. Не пропадать же костюмам.
– Я так долго ждала вашего звонка, – обрадовалась Амира, – можете подъехать сейчас? – И она назвала адрес в одном из резиденциальных районов пригорода Марселя. Он согласился.
Приехав по указанному адресу, Морад с удивлением увидел роскошный белый дворец. Ему открыл дворецкий и проводил через анфиладу гостиных.
Юноша был поражен роскошью дома и великолепием его убранства. Стены дворца были расписаны декоративными узорами, стилизованными под древнюю арабскую вязь с характерными изящными линиями изгибов и точечных штрихов. Орнаменты с растительными мотивами покрывали поверхности стен, колонн и потолков. Повсюду лежали шикарные персидские ковры. Богатые, насыщенные и яркие цвета в убранстве дома поражали воображение. Фантастические узоры из золота, красной киновари, бирюзы и темно-синей лазури зачаровывали Морада.
Дом был как музей: антикварные вазы, картины, изделия из слоновой кости и мраморные статуи стояли повсюду и украшали огромные залы. В одной из комнат, с видом на красивый сад с фонтаном, дворецкий оставил Морада.
Вошедшая спустя несколько минут Амира в красивом розовом шелковом платье, похожим на те, что Морад видел по телевизору в дефиле дизайнера Elie Saab, показалась ему стройнее и моложе, чем тогда на пляже. Они обменялись традиционным «салам алейкум». Затем Амира открыла дверцы огромного платяного шкафа и достала из него костюм в чехле.
– Примерьте, вам должно подойти по размеру, – сказала она, протягивая ему костюм и не отводя от Морада глаз. Он замешкался, потому что стеснялся переодеваться перед ней, но она не уходила и не спускала с него умело подкрашенных карих глаз.
Морад помедлил, но все-таки решился и начал раздеваться. Ему было неловко за свое простое застиранное белье, но он преодолел себя и облачился в костюм. Амира все это время наблюдала за ним. Когда он повернулся к ней, она взяла его за руку, подвела к огромному зеркалу и встала сзади.
Костюм был удивительно хорош. Тончайшей шерсти, модного покроя и нежного жемчужно-серого цвета. Таких Морад еще не носил. «Наверное, он должен стоить сотни три или четыре», – подумал юноша.
– Это Lanvin, я заплатила за него пять тысяч, – как будто прочла его мысли Амира, – он вам очень идет.
Она подошла ближе и обняла его сзади, поглаживая натренированное стройное тело юноши своими ухоженными руками, унизанными дорогими перстнями, повернула его к себе лицом, приблизила свое лицо к его губам и… страстно поцеловала.
Морад сначала испугался, но молодое тело, активно производящее тестостерон, взяло свое, и они опрокинулись на огромную кровать. Амира оказалась очень опытной в вопросах, в которых Морад действовал, лишь повинуясь зову природы.
Он и не догадывался о том, как много у него на теле «волшебных кнопок». Амира действовала умело. Она отлично знала, что не только губы и язык у мужчины весьма чувствительны, но и мочки ушей, и кожа за ушами.
Она целовала Морада и нежно покусывала его за мочку, шепча ему в ухо приятную чепуху. Ему очень понравилось, как она гладила его брови и ресницы. Она прекрасно знала, что на лице мужчины гораздо больше нервных окончаний, чем на руках и ногах, поэтому она помассировала Мораду виски, прошлась по лицу кончиками пальцев, запустила руки в его шевелюру и нежно перебирала волосы на затылке. Морад зажмурился от удовольствия, как кот, которого гладит хозяйка. Затем, нежно прикасаясь подушечками пальцев, она спустилась к шее, стараясь не касаться кожи коготками, чтобы не вызвать щекотки. От шеи она спустилась к груди и поласкала языком беззащитные открытые бугорки с сосками, напичканные нервными окончаниями и легко отзывающиеся на прикосновение. Накрыв его соски ладонью, она покатала их, словно маленькие бусинки. Они затвердели, и он начал дышать чаще. Потом Амира погладила чувствительную кожу на внутренней стороне рук и ног, подколенные ямки и голени. Нежные ее прикосновения к этим местам привели его в состояние, близкое к нирване.
Сделав ему легкий массаж рук, она провела языком между его пальцами. Это ему очень понравилось. Потом она стала целовать его в пупок и поглаживать живот до лобка. Ему показалось, что возбуждение достигло апогея. И когда же она провела пальцами по его спине и начала целовать и покусывать «кошачье место» между лопатками, а затем легонько похлопала его по ягодицам и прижалась своим животом к его пояснице, в нем разгорелся настоящий пожар страсти. Когда же она поласкала заветное местечко от мошонки до заднего прохода, а она, конечно, знала, что эта зона перенасыщена нервными окончаниями, он застонал. Сама мысль о том, что она нечаянно «заблудилась» и попала на неизвестную территорию, была ему сладостна. Наконец, когда она охватила пальцами его пенис и начала поглаживать его от мошонки до головки, а затем горячо подышала на головку пениса, Морад задрожал, и пламя страсти охватило его тело.
Опытная Амира умела прикосновениями в нужных местах завести мужчину так, чтобы он работал, как батарейка из рекламы, на полную мощь, доводя ее до множества оргазмов за одну встречу.
Спустя час молодой человек вышел из комнаты с двумя костюмами в чехлах.
Так началась его новая жизнь, полная удовольствий, подарков, красивой одежды, деликатесов и наличных денег. Единственной платой за все это было его молодое тело.
Морад знал, что она замужем, но он никогда не видел ее супруга. Впрочем, и других обитателей дома он никогда не видел. Кроме дворецкого. Каждый раз к его приходу невидимая прислуга накрывала в комнате красивый стол с яствами и стелила постель.
Однажды Амира обратилась к Мораду с необычной просьбой. Она попросила его найти ее подругам таких же смышленых и симпатичных парней для плотских удовольствий. Морад рассказал о ней и ее просьбе своим товарищам по университетскому общежитию, и, к его удивлению, все трое согласились. Оказывается, они давно уже завидовали его новому образу жизни, модной одежде и свободным деньгам. У четверых друзей началась веселая жизнь. Все были довольны, пока один случай не нарушил течение разгульной жизни.
Как-то Мораду понадобились деньги на страховку новенького Renault Twingo, который подарила ему его высокопоставленная подруга. Он, по обыкновению, попросил их у Амиры. Она предложила ему заехать за конвертом к ней домой, но предупредила, что дома будет ее муж.
– Не волнуйся, глупыш, – успокоила Амира его, – я все продумала. Я скажу ему, что ты – сын моей подруги, которой я должна передать маленький долг за то, что она как-то рассчиталась за меня в бутике.
Когда Морад приехал, ему открыл супруг Амиры, респектабельный седой человек возраста его отца, и любезно пригласил в гостиную. Морада впервые принимали в этой гостиной, да еще и с таким уважением. Господин вежливо расспрашивал молодого человека о его жизни, называл ласково «сын мой» и рассказывал о своих собственных студенческих годах. Он дал Мораду множество полезных советов, порекомендовал не нарушать религиозные заповеди и пообещал помогать ему в трудных ситуациях. Потом вышла Амира и протянула юноше конверт с деньгами:
– Передай, малыш, это своей матушке. До скорой встречи! – она широко улыбнулась Мораду, и ему вдруг стало не по себе.
Когда, прощаясь, муж Амиры протянул ему билет в 500 евро и сказал по-арабски: «Студент должен научиться терпеть нужду», Морад почувствовал себя еще хуже.
Выйдя из красивого дома и пройдя несколько метров, он сел на землю и заплакал. Ему было очень стыдно.
Сколько он так просидел, он не помнит, а потом пешком, оставив Twingo перед домом Амиры, вернулся в общежитие и заявил друзьям, что больше никогда не вернется в тот дом. Друзья решили, что у него временная депрессия и что он придет в себя и одумается. Они не могли понять, как можно отказаться от красивой машины, модной одежды и кучи денег, когда и надо-то всего ничего – пару раз в неделю заняться любовью с немолодой, но ухоженной и приятно пахнущей женщиной.
Но Морад сдержал-таки свое слово и даже переехал в другую комнату общежития к двум «ботаникам». Правда, это мало что изменило в жизни студентов: многие из них по-прежнему соглашались на торговлю телом ради куска хлеба с сыром халуми.
