Текст книги "Повесть забытого мира"

Автор книги: Леа Соммер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3

Мы с мамой неторопливо шли вдоль стен замка в сторону нашего дома.

Теплый вечер начинал окутывать улицу, а ветер стал немного холоднее. С этими соревнованиями я совсем не заметила, как пролетел день. Мама шла довольная и не переставая хвалила меня, вгоняя в краску.

– Ты не сердись на отца, он всегда хочет как лучше. – ободряюще сказала мама – Это всегда непросто– принимать решения, касающиеся другого человека. Но он любит тебя и хочет, чтобы у тебя в будущем все было хорошо, а для этого ты должна быть настоящей леди, найти достойного человека и создать свою семью.

– маааам, ну не начинай, прошу тебя – взмолилась я – Давай хоть один вечер без этих разговоров, я сегодня сыта ими по горло.

– Глупышка – добродушно отозвалась мама и провела по моим распущенным волосам рукой. – Ладно, пойдем внутрь, а то я начинаю замерзать.

Мы зашли в наш дом, встретили Аннет, торопящуюся на кухню и направились в обеденный зал, где уже сидели рыцари отца и леди Юна. Поздоровавшись со всеми, мы прошли за центральный стол. Всего столов было три: два по бокам и один в центре зала. За главный стол всегда садится наша семья и почетные гости, все остальные обитатели замка, кроме прислуги, занимают боковые столы. Вообще, обеденный зал один из самых красивых помещений в нашем доме. На его стенах покоятся картины с портретами наших предков, пейзажи Каддеберга, и изображения великих битв. Над центральным столом возвышается большая картина с нашим семейным портретом. Её писал живописец из Кармораниса, специально приглашенный папой три года назад. Нет ничего тяжелее, чем сидеть несколько часов в неподвижной позе, скажу я вам. Однако, картина получилась прекрасная, и это ожидание того стоило. Мама часто смотрела на неё, приговаривая: «вот когда вы разъедетесь, я буду смотреть на вас и думать, какая же я счастливая мать, какие у меня чудесные дети.» Папа всегда обнимал ее в эти моменты, и они долго стояли, глядя на полотно.

Мы сели на свои места и стали дожидаться отца. Прошло минут десять прежде, чем пришли все остальные. Папа, Ирмунд, Эйлет, и еще парочка человек зашли в зал, поздоровались с присутствующими и расселись. В дверях появились служащие с дымящимися блюдами. Тарелки быстро рассредоточились по столам, церковный брат вознес благодарность Свету, и мы приступили к трапезе. Быстро управившись с первым блюдом, мы приступили ко второму, к десерту все оживились и начали общаться, смеяться и обсуждать новости. Пока мама наливала чай, я заметила Аннет, спешащую к отцу со свертком в руке.

– Милорд, посыльный передал и сказал, что это от Авелуса Гравернора срочное послание.

Отец нахмурил брови и взял свиток.

– Благодарю, Аннет..так, что тут у нас?… – пару минут его глаза бегали по строкам, внимательно их изучая – У Авелуса что-то случилось, но об этом он хочет поговорить лично перед съездом провинций. Интересно что такого важного могло произойти, о чем он не смог написать, странно. – на лбу отца появилась неглубокая морщинка – Но в любом случае скоро мы это узнаем. – Отец как ни в чем ни бывало улыбнулся и отложил письмо в сторону.

–Ирмунд, я хотел с тобой переговорить и думаю сейчас самое время. – брат отвлекся от своей тарелки и вопрошающе посмотрел на отца. – В этом году ты будешь представлять наши владения и наш дом. Время идет и пока я не одряхлел – Ирмунд усмехнулся в кулак, а отец невозмутимо продолжил – я должен быть уверен, что ты справишься с возложенной на тебя задачей. Поэтому, завтра ты отправишься с нашими войсками в Бастион, а я в сопровождении Эйлета и, видимо, Авелуса прибуду на пару дней позже.

– Да, отец, хорошо – брат послушно кивнул. – Но мне, казалось, ты сам хотел привести все войска в Бастион? Разве нет?

–Действительно. – Отец утвердительно кивнул и сделал глоток красного вина. – Но намного больше я хотел бы знать, что мой любимый сын, продолжатель рода, достойно заменит своего старика…

Ирмунд немного зарделся и благодарно кивнул.

– Милый, а не опасно отправлять Ирмунда одного? – взволнованно спросила мама– ведь дорога не близкая, а это его первый дальний поход…

– Эмилия, он будет не один, с ним поедут пять отрядов наших лучших воинов. – спокойным тоном сказал отец и затронул ее за плечо – наш сын хороший солдат, он сможет постоять за себя, не тревожься зря.

Мать растерянно посмотрела на салфетку, которую вот уже пару минут разглаживала своими небольшими ладонями. Кружка с чаем нервно покачнулась и по салфетке растекалось темное пятно.

–Миледи, я все заменю, не переживайте. – Аннет аккуратно подняла блюдце с чашкой и вытерла стол, после чего на нем появилась свежая салфетка.

Мама, казалось, ничего не заметила.

–Эйлет, вместе с Ирмундом я отправлю письмо королю, о том, что на съезд я приеду вместе с тобой и Авелусом. Пусть мой сын проведет пару дней в столице без меня, поживет своим умом. А пока, я надеюсь, ты сможешь объяснить мне из-за чего такая срочность и зачем король мобилизует войска.

–Непременно, Варнен, король предполагал, что тебе будет нужны подробности и попросил меня обрисовать тебе ситуацию.

– Рад, что Феринар не растерял своей проницательности. – улыбнулся отец. – Что ж, тогда мы дождемся Авелуса и я с удовольствием тебя выслушаю.

Эйлет кивнул и приподнял свой бокал за тонкую ножку навстречу бокалу отца. После звонкой встречи бокалы ненадолго опустели, но затем снова наполнились россыпью рубиновых оттенков.

Этим вечером отец с Ирмундом ушли к своим солдатам, проверять готовность войск и отдавать последние приказы, я с мамой осталась в зале и немного развеселила ее рассказами, но даже когда мама улыбалась, за ее глазами прятались грусть и тревога. Она посидела со мной еще немного, а затем неторопливо поднялась со стула, накинула на плечи шерстяной платок и поцеловала меня в лоб, аккуратно прижав к себе.

–Доброй ночи, дорогая, прости мне мою печаль. – Я накрыла мамину ладонь своей и кивнула. -Да воссияет Свет за твоей спиной.

Зала опустела, я осталась одна в огромной комнате: подступающая темень съедала очертания всего вокруг, только свечи и камин продолжали фыркать огнем, борясь за свой свет. Обычно я никогда не скучаю в одиночестве, но сегодня мне очень захотелось чтобы рядом со мной был друг и разделил этот пережитый день.

Жеребец стоял в стойле и не спеша жевал сено. Услышав мои шаги, он встрепенулся и высунул морду через перила.

– Привет, мой хороший – заворковала я – пойдем, пройдемся? – спросила я коня заглядывая в его глаза. Взяла с перил недоуздок, надела на Гевора и повела за собой. Конь послушно пошел следом, изредка задевая мое плечо носом. Мы вышли через высокие ворота конюшни и направились вдоль стены главной башни.

 Вечерело быстро. Сумрак, пепельный и холодный наполнял улицы, борясь с теплым пламенем свечей, зажженных на улице и в домах. Мы минули главные ворота замка и пошли в сторону поля. Я зябко передернула плечами и поежилась, ветер, и правда, стал холоднее. Отпустив коня побегать, сама я улеглась в высокую траву и глядела на небо, которое начинали заполнять звезды. Чем темнее становилась небесная синева, тем ярче они горели, переливаясь самыми разными оттенками. Тишина. Слух волнует только шелест травы и негромкое фырканье коня. Я могу лежать здесь часами. Но, надо возвращаться в дом: завтра рано утром уезжает Ирмунд, а мне не хотелось бы проспать его отбытие. Я нехотя встала. Отряхнула штаны и куртку от зелени и пыли, и позвала коня тонким свистом. Гевор меня тут же услышал и послушно подошел, позволяя себя изловить. Мы направились к дому, оставляя позади себя неглубокие следы в осевшей пыли на дороге.

– Велана! Велана! Просыпайся! – голос Аннет разорвал пелену моего сна, и я вынуждена была открыть глаза.

–Что такое Аннет.. еще так рано..

–Ваш брат, Ирмунд уже одевается в дорогу, Вы сами просили меня  Вас разбудить – спокойный голос Аннет был таким теплым и домашним, что мне совсем не хотелось вылезать из кровати, напротив, я готова была попросить ее принести мне стакан молока и уснуть дальше. Но я все равно уже проснулась, придется вставать. Я вынырнула из-под одеяла, поставила ступни на холодный каменный пол и поежилась, стараясь моментально не замерзнуть. Натянув на себя обычную одежду, которая состояла из сшитых лоскутами штанов, рубахи и кожаной куртки, я запрыгнула в сапоги, зашнуровала их и вышла из комнаты. Быстро умылась, причесала волосы и побежала на второй этаж в покои брата. Мама и отец уже были у него в комнате.

– Ты уж, пожалуйста, береги себя, сынок – запричитала мама, гладя Ирмунда по щеке.

– Мама, все будет хорошо. Не переживай – отвечал ей Ирмунд, явно скрывая раздражение от чрезмерной опеки. – О, а вот и сестра. Ты же остаешься здесь, Веля?

– Конечно братец, не переживай– привычно ответила я – ты там правда, будь осторожен, Ирмунд. Постарайся не разбазарить все наши сбережения в первой же оружейной лавке – с этими словами я крепко обняла брата, сдерживая невольно выступившую слезу.

– Я буду держаться изо всех сил, Веля. – Ирмунд улыбнулся, хлопая меня по плечу.

–Ну ладно, пора уже – негромко сказал отец, мы вышли из комнаты и направились к выходу. Во дворе стоял рослый гнедой жеребец, мрачно позвякивая тяжелой уздой. Ирмунд ловко вскочил в седло, хотя для меня остается загадкой, как рыцарь в латных доспехах обладает такой скоростью, да еще и прыгает. Меня бы прибило к земле, там бы я и лежала, пока добрый человек не вызволил бы меня из доспехов. Конь медленно тронулся с места, мы послушно пошли за ним. За главными воротами уже стояли все наши пять отрядов воинов, это около трехсот человек, получается. В замке остается лишь два отряда стражников. Ирмунд остановился, отец подошел к нему, положил руку на переднюю луку и негромко заговорил с ним:

– Береги себя, сын, мы тебя очень любим. Скоро увидимся, и помни, передай королю письмо. Удачи! – с этими словами он шлепнул коня по крупу, и тот быстро зашагал к началу колонны. Ирмунд помахал нам рукой, и отряд быстрым строевым шагом направился к границе наших владений. Мама провожала их глазами, пока отряд совсем не скрылся из виду, я подождала маму, и мы, приобнявшись пошли в дом, по пути встретив Эйлета.

–Полагаю, ваш сын уехал, госпожа? – сдержанно спросил он.

– Да, только что попрощались – чуть всхлипывая ответила мама.

– Ну, не тревожьтесь, тракт нынче безопасный, да и случись что, ваш сын не даст себя в обиду, я видел его на тренировках, он великолепный солдат.

– О, спасибо Эйлет, но мне от этого не легче – тихо отозвалась мама.

– Понимаю, понимаю. Все что нам остается – верить в наших солдат и помолиться Свету за их скорое возвращение домой – с этими словами он немного приклонил голову, пропуская нас вперед.

 До завтрака оставалось еще больше часа, мама пошла в свою комнату, я же переполненная нахлынувшим на меня чувством патриотизма, направилась в библиотеку, желая обновить знания о нашем королевстве в целом. Церковный брат Герасий знал наизусть все наши книги, и если у кого и спрашивать совета, то у него. Я захлопнула за собой тяжелую деревянную дверь, гул от которой заполнил всю библиотеку. Брат Герасий поднял на меня глаза.

–Чем я могу тебе помочь, дитя моё? – медленно и слегка растягивая слова начал он.

–Я хочу почитать про наше Королевство: возникновение, историю… – уточнила я, подходя к высоким стеллажам с книгами.

– О Каддеберге значит… хмм, ну, пожалуй, такое у нас есть – с этими словами он направился вглубь шкафов, что– то невнятно бормоча себе под нос.

В библиотеке пахло пылью, воском, старыми переплетами и чернилами. Это был запах истории, древности и знаний.

Я осталась стоять на месте, зная, что лучше не мешать. Слышно было, как Герасий шуршит листами, переворачивая страницы, достает и обратно убирает тяжёлые книги. Наконец, я уловила его шаркающие шаги и подошла ближе.

– Вот, возьми эту книгу – с этими словами он протянул мне запыленный фолиант.

– «Истинное знание» – протирая пыль краешком рукава, прочитала я – это точно о том, что я ищу?

Брат Герасий скептически посмотрел на меня красноречиво изгибая бровь.

–Ладно, ладно, поняла – смущенно ответила я и, взяв книгу поудобней, вышла из библиотеки.  Свежий воздух наполнил мои легкие, надо бы им сказать, чтоб проветривали, а то этот спертый запах заставляет думать, что ты не в библиотеке, а в склепе. Да и света там столько же, так что от библиотеки одно лишь название. Вообще, мне всегда было интересно, почему такое темное и глухое помещение выбрали для библиотеки… Когда я спросила у отца, он пожал плечами, мол, она всегда там была, пусть и теперь остается.

Я поднялась в свою комнату, уселась на подоконник и открыла книгу, параллельно откусывая яблоко, которое я незаметно умыкнула с кухни.

Когда я окунулась в пожелтевшие листы книги все события – ожили для меня, пусть они и произошли много лет назад. Олдер, мой дед, племена горного народа – все те, про кого мне любила рассказывать сказки на ночь Аннет теперь предстали перед моими глазами совсем в ином свете. Конечно, у нас были занятия по истории, но мне никогда не было интересно узнать больше, капнуть чуть глубже. А теперь строки летели перед моими глазами превращаясь в невероятные свершения.

Наконец, я дошла до главы про Кауфу. В Лальфарене никто, кроме отца ни разу их не встречал, поэтому знала я об этом этом народе до безобразия мало. Вчитываясь в печальную судьбу этих чужестранцев, я наткнулась на отдаленно знакомое слово, которого мы очень боялись в детстве, но с возрастом позабыли.

…

Чтобы понять природу Опустошения, стоит задуматься о том, откуда она появилась. Я уверен, что Пустота существовала задолго до нас самих и всеми силами пыталась вторгнуться в наш мир. Я навсегда запомню тот день, когда сын мой Девеен, пришел из леса и выглядел больным: его тело опоясала сетка зеленоватых вен, глаза помутнели, а от кожи исходил гнилостный запах. Ни один из наших Мудрейших не смог распознать, что это такое и как-либо помочь моему мальчику. Лечебная магия оказалась бесполезна. Я был готов к худшему. Девеен лежал и бредил: он говорил о силе, о том, что он видел конец мира, на мои расспросы об остальном отряде он не отвечал. Девеен угас за несколько дней. Я сидел возле него сутки напролет и, когда грудь Девеена последний раз судорожно выдавила из себя воздух, я оплакал тело моего сына, прикрыл его глаза и поднялся с колен, чтобы позвать жреца прочитать его душе Последнюю Песню. Я уже почти дошел до двери, как тут за моей спиной раздался звук, который заставил меня невольно вздрогнуть и схватиться за посох: Голос был похож на животный крик, жуткий и дикий. Я повернулся к телу сына и увидел существо, в котором нельзя было узнать моего мальчика. Оно сидело на кровати, неестественно выгнув голову и глядя на меня. Затем губы его произнесли:

– Я есмь ваша гибель и ваша сила. Я прибуду, когда вы сгинете, и когда первый камень обратится в пыль. Я есть Сила, провозглашенная самим естеством Мира, ибо мне предстоит занять престол, пустовавший прежде.

С этими словами он ловким движением выпрыгнул из окна, а я стоял, потрясенный и растерянный. Слова, сказанные существом, навсегда проникли в мою память, и как бы я ни старался их забыть, они будут со мной до последнего вздоха.

На следующий день мои люди направились туда, куда шел отряд моего сына. Следопыты нашли место последнего лагеря и растерзанные тела воинов. Также они нашли цепочку следов, которая вела вглубь лесов. Пройдя по ней, они вышли к развалинам старого храма, которые мы не находили до сих пор. Там, среди стен, разрушенных временем и вековой пылью, они нашли Либерит невиданных размеров, который принесли мне.

Этот кристалл помогал сосредотачивать невероятное количество энергии, но мне пришлось убрать его подальше от глаз своих. Я могу поклясться, что камень зовет меня голосом моего милого Девеена.

Прошло много Рассветов, прежде чем мой народ начала поражать странная болезнь. Наши братья и сестры стали впадать в безумие, а их тела выглядели в точь как тело Девеена. Долгое время мы думали, что смерть – единственный вариант освобождения от этого проклятия, пока однажды, нам чудесным образом удалось спасти от такой страшной участи нашего лесничего. Потеряв большое количество крови, он пришел из леса, и мы заметили у него все признаки надвигающегося конца. Я стоял рядом с ним, когда он вдруг упал на колени, а все тело его обволокла зеленая дымка, затем она стала сгущаться и тонкой струей ушла в изголовье моего посоха, украшенное кристаллами Либерита. Лесничий упал, кожа его приобрела нормальный оттенок, через несколько дней нашим лекарям удалось излечить его, а я узнал, что в Либерите кроется наше спасение. К большому сожалению, мне не удалось до конца раскрыть все тайны этого кристалла, потому что отправлять своих людей в лес я больше не мог: это стало слишком опасно.

Завтра мы покидаем нашу Обитель. Наш дом. Это проклятье забрало слишком много жизней, дети рождаются Пустыми, а большинство моих сородичей не доживают до старости. Я отдал приказ собрать все нужные вещи, и завтра мы отбываем. Я верю, что воды реки проведут нас и дадут моему народу новую жизнь. Этот лес забрал у меня слишком много.

Из дневника Юзелиса. Перевод выполнил писчий Заверий, крепость магов королевства.

…Я задумчиво покрутила в пальцах хвостик яблока и выглянула в окно. Получается, Кауфу первыми открыли силу Либерита. Юзелис дорого заплатил за эти знания,и я восхищалась его стойкостью. Он столько пережил, но не сдался и сделал для своего народа все, чтобы у них было будущее. Хотя, наверное, ему больше ничего не оставалось. Или смотреть на умирающий народ, или попытаться найти новый дом. С тех пор как Кауфу заняли «Ситриил Аханна» – горы на севере, о них слышно совсем мало. Отец говорил мне, что они общаются исключительно с магами, и не покидают свой новый дом. Однако среди кауфу есть такие, кто уходит жить в людские поселения. Они даже заключают браки с людьми, хотя это не особо приветствуется. Но ни один кауфу не говорит о том, что происходит у них в поднебесном замке. Аннет любила мне рассказывать про их замок, вырезанный в самой горе. Как Юзелис просил у Богов сжалиться над его народом и подарить им новую обитель, где они могли бы начать возрождать свой народ и приумножать знания. И однажды Боги ответили на его мольбу, и во сне он узрел дорогу. Так и получился «Ситриил Аханна» – замок «Целующий небо».

 Я спрыгнула с подоконника и направилась в обеденный зал, подошло время завтрака.

В зале было на редкость тихо. На столе стояли тарелки с дымящейся кашей, но никого не было. Я в ступоре постояла в дверях, и пошла к входной двери. Уже приближаясь, я услышала голоса, среди них был голос отца.        Входная дверь распахнулась, и в ней появился отец с человеком, чье лицо мне было знакомо: добродушные глаза, выбеленные солнцем волосы, и приторная улыбка. Авелус Гравернор.

–Добрый день, Авелус – поприветствовала я гостя, почтительно склоняя голову. На самом же деле мне хотелось исчезнуть, испариться, но избавить себя от общения с этим человеком.

– Доброе утро, Велана! Ох, ну и красоткой же ты стала, я помню тебя еще совсем девчонкой. – Авелус поклонился слишком низко и галантно начал целовать мою руку. Спасибо леди Юне, за мое крепкое самообладание. – И почему же такая красавица все еще живет в стенах родового замка?

– Потому что в чужих замках слишком толстые стены и крепкие замкИ.– помимо воли вырвалось у меня.

– А я еще думал, что с дочерью мне будет легче, чем с сыном. Благодари Звезду, Авелус, за троих сыновей – засмеявшись ответил отец – Ну да ладно, пойдемте позавтракаем – добавил он, и мы все вместе прошли в обеденный зал.

Авелус занял почетное место рядом с отцом, мы с мамой сели по правую руку, Эйлет на место Ирмунда. Я оглядела зал и помахала вошедшему Кайлену. Он улыбнулся и отсалютировал мне в ответ.

За завтраком мы в основном слушали новости из владений Гравернора: как дела у семьи, что нового в провинции, и почему Авелус решил заехать к отцу…

– Варнен, я должен извиниться перед тобой за внезапное появление. – в полтона сказал Авелус наклоняясь к отцу.

–Пустое. – Отец добродушно хлопнул друга по плечу.

–Я боюсь, беда пришла в мои владения, Варнен.  – Я едва слышала запинающийся голос Авелуса. – Мои патрули перестали возвращаться с маршрутов, пропадают люди… – Отец молчал и напряженно слушал, стараясь не упустить ни единого слова. – Сначала мы думали, что это дикие звери, но ни волки, ни медведи не убивают в таком количестве, и одно дело – крестьяне, а другое – мои вооруженные солдаты. А на той неделе… – Авелус склонил голову и прикрыл ладонью дрожащие губы, но затем собрался и снова наклонившись к отцу – продолжил – У моей жены родилось нечто ужасное, вместо ребенка… это было чудовище из кошмаров, Варнен… я думаю это был Пу…

–Авелус, прошу… – перебил его мой отец – не здесь, не пугай моих девочек. Мы обо всем поговорим с Эйлетом, уверен он подскажет что делать. Я.. очень тебе сочувствую, потерять ребенка это ужасно. – Отец положил руку Авелусу на плечо, но знал, что никакие слова не смогут облегчить эту боль.

Авелус склонил голову и кивнул, мне стало его жаль. Еще десять минут назад гордый и увереный в себе мужчина перешагнул порог нашего дома скрывая за этим напускным высокомерием такое горе.

Наш стол заметно притих на фоне остальных, ведь никто не слышал слова Авелуса, а потому незамысловатый смех и обсуждения все больше окружали и казались громче с каждой минутой. Наконец, словно очнувшись от забвения Авелус наполнил бокал и полностью его осушив, обратился к отцу:

– Почему же среди присутствующих я не вижу твоего сына? – Авелус немного нахмурил брови, когда не нашел среди присутствующих никого похожего на моего брата.

– Ирмунд отбыл сегодня утром с нашим войском. Я решил, что пора подрастающему поколению занять свои места… – отец выдержал паузу и мельком посмотрел на меня – Им надо научиться самостоятельности, поэтому теперь мой сын будет представлять наш род и наши владения, а я, надеюсь, смогу спокойно состариться и вдоволь наиграться с внуками.

Ну ну.

– Достойные планы, друг мой. Я уверен твои дети оправдают все ожидания.

–Жаль только Велана будет не согласна с этими планами. – отец грустно улыбнулся и посмотрел на меня… – Упрямится как ослица, честное слово. Хотел взять ее летом в Талларен, посмотреть столицу, но боюсь, что она придет в больший восторг от количества стражи, боевых магов и учебных полей, нежели от балов и высшего света.

Я улыбнулась и пожала плечами. Он прав.

–Варнен, дай ей время, она повзрослеет и все поймет. В конце концов, природа возьмет свое и она забудет эти глупости. – Авелус небрежно махнул рукой и ухмыльнулся.

–Надеюсь за время моего отсутствия она почувствует себя хозяйкой, поймет какая это ответственность. Я всегда хотел счастья своим детям, главное, чтобы наши понятия о счастье были схожи.