Текст книги "Супружеские обязанности"

Автор книги: Лавиния Бертрам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

4

Лучи раннего утреннего солнца красиво освещали городские крыши, легкий ветерок приятно холодил пылающие щеки Оливии, которая, стоя на балконе своей комнаты, перебирала в памяти события бала и пыталась хоть немного успокоиться.

Она прекрасно понимала, что отныне ее жизнь круто изменилась. Все происшедшее между ней и Деннисом Остриджем казалось ей кошмарным сном. Казалось, ее захватило общее сумасшествие маскарада и затуманило рассудок. Оливия не представляла, что могла бы решиться на что-то подобное у себя дома, в Шеффилде. Но надо было возвращаться к реальности и жить дальше.

От грустных мыслей Оливию отвлекли странные звуки, доносившиеся из спальни, принадлежащей Деборе. С любопытством взглянув на соседний балкон, Оливия прислушалась: через открытую дверь до нее долетали невнятное бормотание и стоны. Решив, что сестра заболела и ей нужна помощь, Оливия накинула пеньюар и бросилась к спальне Деборы, но остановилась перед дверью, уловив сдавленный смех и мужской голос, который уговаривал ее сестру не шуметь.

Движимая любопытством и смутными догадками, Оливия беззвучно открыла незапертую дверь и окаменела. В просторной комнате, на кровати со сбившимися простынями, она увидела Дебору и Годфри.

Обнаженный Годфри находился спиной к Оливии, и вид его костлявого тела и дряблых ягодиц поверг ее в шок. Оливия с ужасом смотрела, как Годфри страстно ласкает полные груди ее сестры. Дебора, запрокинув голову, похотливо постанывала и принимала непристойные позы, стремясь сильнее возбудить любовника.

Оливия отчаянно пыталась найти объяснение происходящему. Как мог Годфри, постоянно упрекавший ее в легкомыслии, пойти на такое?! Оливия в отчаянии сжала кулаки так, что ногти больно впились в ладони. Боль и обида от предательства Годфри побуждали ее наброситься на вероломного жениха с кулаками, но, опомнившись, Оливия резко развернулась и бесшумно выскользнула за дверь.

На трясущихся ногах Оливия вбежала в свою комнату и, бросившись на кровать, разразилась рыданиями. Ее переполняли гнев и страх за будущее. Никогда еще Оливии не было так плохо, в ней будто что-то надломилось. Она многое дала бы, чтобы навсегда вычеркнуть увиденное из памяти.

Обессилев от слез, Оливия задумалась, как ей теперь быть. Столкнувшись с изменой Годфри, она отчетливо поняла, что теперь у нее нет будущего с этим человеком, она не может выйти за него замуж. Вдруг Оливии пришло в голову, что она не имеет морального права осуждать Годфри или Дебору – разве она сама не предала жениха, целуясь на балу с Деннисом Остриджем?

Не постучавшись, в комнату вошла Дебора. На ней был весьма откровенный красный пеньюар, на лице написан вызов.

Оливия подняла опухшее от слез лицо и раздраженно бросила:

– Зачем ты пришла?

Теперь Дебора не сомневалась, что видела в дверях своей спальни именно Оливию. Она торжествовала: наконец-то ей представилась возможность выплеснуть всю правду в глаза дорогой красавице-сестричке.

– Откуда такая враждебность? – невинно поинтересовалась она, внимательно глядя на Оливию. – Ты выглядишь неважно, дорогая. Что, перепила шампанского на балу?

Оливия смотрела на чужую женщину, которую больше не боялась и страстно ненавидела.

– Я знаю, что произошло между тобой и Годфри. Не пытайся ничего отрицать, я все видела собственными глазами.

– Я и не собираюсь отрицать, мне это незачем, – небрежно отозвалась Дебора.

– Он оказался впервые в твоей комнате?

– Нет, конечно. – Дебора язвительно рассмеялась. – Наш роман начался почти сразу после смерти твоего отца, – бесстыдно похвасталась она, немало не заботясь о том, что причиняет сестре боль. – В самом деле, Оливия, чего ты ожидала от мужчины его возраста? Не быть же Годфри евнухом!

Оливия не знала значения этого слова и промолчала, предпочитая не выставлять напоказ свою неосведомленность.

– Годфри женился бы на мне, если бы у меня были деньги, – безжалостно продолжала просвещать сестру Дебора. – Такие мужчины, как Годфри, женятся только по расчету, а любовь ищут на стороне.

– Теперь я поняла это, – проронила Оливия, чувствуя полную безысходность.

– Узнав о твоем наследстве, Годфри решил не пропускать его мимо своего кармана. Не огорчайся, дорогая: хоть ему и нравится спать со мной, женится он все равно на тебе. Благодаря твоему папаше Годфри предпочел тебя, маленькую тихую девственницу с наследством, любвеобильной, но бедной вдове.

– Мой отец назначил тебе приличное содержание – много больше того, что оставил тебе твой муж и чего ты на самом деле заслуживаешь, – зло огрызнулась Оливия, вспомнив, как ее отец сильно болел и как Дебора уехала в Лондон развлекаться, предоставив другим ухаживать за ним. – Ты не приходилась отцу кровной родственницей, поэтому он завещал основное состояние моему брату Алберту и мне. Когда отец серьезно заболел, ты надеялась, что он долго не протянет и что в его завещании найдется кое-что и для тебя. Но ты не из тех, кто довольствуется малым.

Упершись руками в бедра, Дебора горящими глазами смотрела на Оливию.

– Да, я всегда чувствовала себя обделенной! Но теперь я отомщена, и тебе придется смириться и жить с этим.

Оливия смотрела на сестру и не верила в происходящее: неужели Дебора уверена, будто после всего она, Оливия, выйдет замуж за Годфри? Правда оказалась куда отвратительнее, чем она могла предположить. Оливия догадывалась, что Годфри не любит ее, но надеялась, что хотя бы нравится ему. Теперь ей приоткрылся холодный циничный расчет, с которым эти двое все обставили, воспользовавшись ее неопытностью.

– Нет, я никогда не пойду на это, – отчеканила Оливия.

Дебора насторожилась.

– Ты хочешь сказать, что не выйдешь за Годфри?

– Никогда.

Дебора видела, как побледнела Оливия, как словно подернулись льдом ее чудесные изумрудные глаза, из-за которых она по-черному завидовала сестре, и поняла, что Оливия не шутит. Но теперь и собственные планы Деборы рушились как карточный домик.

Если Оливия откажет Годфри, он вряд ли возьмет в жены меня, запаниковала Дебора, а станет подыскивать себе другую состоятельную невесту. И что же тогда будет со мной?

– Не руби с плеча. Думаю, тебе следует обсудить все с Годфри, – попыталась она воззвать к благоразумию сестры.

– У меня нет желания что-либо обсуждать с ним. По крайней мере, сейчас. Он мне отвратителен. Можешь взять его себе, Дебора. Кстати, ты больше подходишь ему по возрасту, – ядовито заметила Оливия.

Лицо Деборы исказила гримаса.

– Неужели ты думаешь, что я откажусь? Но он никогда не возьмет меня замуж.

– Тогда продолжай оставаться его любовницей, – презрительно бросила Оливия. – Пойми, Дебора, вы сами во всем виноваты. Я никогда не выйду за Годфри и никогда не вернусь в Шеффилд, пока там живешь ты, – к сожалению, ты имеешь на это полное право. Сейчас меня заботит, как устроить собственную жизнь. По крайней мере, я исключу из нее Годфри и тебя. А теперь уходи, нам больше не о чем разговаривать.

Дебора как ошпаренная выскочила из комнаты, а Оливия еще некоторое время в оцепенении смотрела на закрывшуюся за сестрой дверь.

Она погрузилась в раздумья, мучительно пытаясь найти для себя подходящий выход из ситуации, и вдруг вспомнила о Деннисе Остридже. Он единственный, кто может помочь ей. Но захочет ли он жениться на ней? А что, вполне возможно, цинично подумала Оливия, – ради тех же тридцати тысяч. Если правда, что Деннис сильно проигрался, то ради такой серьезной суммы он, возможно, пойдет на компромисс.

Чувствуя себя родившейся в муках заново, Оливия оделась и, никем не замеченная, выскользнула на пустынную ранним утром улицу.

5

Вернувшись с бала-маскарада, Деннис принялся просматривать почту, заботливо рассортированную Робертом, его дворецким, шофером и по совместительству секретарем. Деннис перебирал конверты с отсутствующим видом, пока его внимание не привлек знакомый почерк.

Это было послание от Терезы.

Коридорный проводил Оливию на этаж, где находился номер Денниса. Оливия чуть помедлила у самой двери, на минуту усомнившись в правильности своих действий, но потом напомнила себе, что у нее нет выбора: Деннис Остридж теперь ее единственная надежда.

Гордо расправив плечи, Оливия осторожно постучала, и через короткий промежуток времени, показавшийся ей вечностью, за дверью послышались шаги.

– В чем дело?! Я же просил не…

Оливия тут же узнала раздраженный голос. Дверь широко распахнулась, и Деннис осекся, увидев Оливию. Они молча смотрели друг на друга, Деннис опомнился первым и грубо спросил:

– Как ты здесь оказалась? Какого черта…

Кроме обернутого вокруг бедер полотенца, на Деннисе ничего не было. Пуританское воспитание не подготовило Оливию к лицезрению почти обнаженного мужчины. Она охнула от неожиданности и зарделась, но не могла отвести глаз от Денниса, вернее от его красивого мускулистого тела, так не похожего на дряблые «прелести» ее жениха, которые ей пришлось увидеть часом раньше в комнате Деборы.

– Я… извини, но мне очень нужно поговорить с тобой. Кажется, ты совсем не рад мне, – пролепетала Оливия, растерявшись от холодного приема.

– Пожалуйста, проходи, – проронил Деннис, пропуская ее в номер. – Должно быть, у тебя стряслось что-то серьезное, раз ты отважилась ко мне прийти.

Деннис был недоволен, что Оливия явилась как раз тогда, когда он собирался принять ванну. Деннис накинул халат и, туго затянув пояс, снял с бедер полотенце.

Оливию смущала его нагота под халатом. К тому же Деннис не скрывал своего недовольства, его лицо было жестким, глаза смотрели холодно и неприветливо. Что могло произойти с тех пор, как мы стояли с ним на балконе, недоумевала Оливия, почему он так изменился? Неужели сожалеет о том, что произошло между нами? Изо всех сил она старалась подавить разочарование.

– Ты сильно рисковала, придя ко мне в отель. Разве ты не понимаешь, что это может тебя скомпрометировать? – жестко спросил Деннис, безразлично глядя на нее.

– Да, понимаю.

Оливия нервно сглотнула. Гордость не позволяла ей о чем-то просить человека, который выказывает ей недружелюбие.

– Говори, в чем дело, – совершенно безучастно бросил Деннис, пытаясь не замечать красоты ее ангельского личика и огромных изумрудных глаз.

В который раз Денниса поразила хрупкая женственность этой девушки. Ее роскошные золотистые волосы были перетянуты голубой лентой, нежно-голубое платье делало ее похожей на волшебный цветок. Оливия совершенно не походила на тех женщин, которых он знал до сих пор.

Она опустила глаза, на которые навернулись слезы. Как Деннис мог так сильно измениться за столь короткий срок? Ведь совсем недавно он был нежным и предупредительным, а теперь перед ней стоял совершенно другой мужчина – холодный и неприветливый. Оливия поняла, что не должна была сюда приходить. Надо как можно быстрее уйти отсюда и навсегда забыть о существовании Денниса, уговаривала она себя.

– Извини, – пролепетала Оливия. – Я вижу, что пришла не вовремя. Разреши мне сейчас же уйти.

Оливия направилась к двери. Деннис с ловкостью пантеры метнулся за ней и заслонил собою дверь. В его сердце шевельнулась жалость – Деннис только теперь заметил, как расстроена и напряжена девушка.

– Нет, – мягко возразил он. – Ты собиралась мне что-то сказать. Говори же, я слушаю.

– Нет, я не могу. Позволь мне уйти.

– Расскажи мне, что случилось. – Деннис положил руки на плечи Оливии и попросил: – Посмотри на меня.

Она нехотя подняла глаза, и он увидел в них боль и отчаяние.

– Я прошу тебя жениться на мне! – выпалила Оливия.

Поняв, что Оливия говорит совершенно серьезно, Деннис нахмурился.

– Нет.

Ответ прозвучал как окончательный, не подлежащий обжалованию приговор. Сердце у Оливии упало. Ее пугало холодное спокойствие Денниса, уж лучше бы он разозлился и вышел из себя. Она с отчаянием поняла, что все ее планы на спасение рухнули.

– Так ты мне отказываешь?

– Именно. В мои планы женитьба не входит. Уж не знаю, кто тебя надоумил прийти ко мне с этим, тем не менее я польщен. Любой на моем месте был бы рад получить предложение от такой красивой девушки, как ты.

– Я знаю, что это было очень самонадеянно с моей стороны…

– Верно. – Деннис отошел к окну и теперь оттуда холодно разглядывал Оливию.

Она сгорала от стыда, слезы хлынули из ее глаз. Никогда еще Оливия не чувствовала себя настолько униженной, уж лучше бы земля разверзлась под ее ногами!

– Пожалуйста, не надо смеяться надо мной, – взмолилась она. – Ты не представляешь, чего мне это стоило.

– Я и не думаю смеяться. Объясни, что произошло.

Оливия судорожно сглотнула, по-детски вытирая слезы тыльной стороной ладони. Деннис протянул ей носовой платок.

– Годфри изменил мне с моей сестрой.

– Понятно. И ты сразу же повела себя как капризный рассерженный ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. Разве ты сама не виновата перед ним? – жестко напомнил Деннис.

Его слова были как пощечина, но Оливия не обиделась – ведь Деннис был совершенно прав.

– Насколько я помню, ты не особенно сопротивлялась моим поцелуям, – продолжал он в том же тоне. – Ты ведь не сдерживала свои эмоции? Может быть, то же самое произошло между Годфри и твоей сестрой. С чего ты решила, что у них роман? И почему тогда он хочет жениться на тебе, а не на ней?

– Потому что у Деборы нет денег, а Годфри нужно солидное приданое. Я… застала их вдвоем в ее комнате, когда… – Оливия закрыла глаза и прошептала: – Это было омерзительно. Теперь я не могу ни выйти замуж за Годфри, ни жить в отцовском доме под одной крышей с Деборой. Я не знаю, куда мне идти и что предпринять.

– И ты пришла сюда, надеясь, что я решу твои проблемы?

– Да, – простодушно призналась Оливия, хотя и чувствовала, что Деннис изо всех сил сдерживает раздражение.

– Если я когда-нибудь надумаю жениться, – его голос звучал бесстрастно, – то предпочту сам сделать даме предложение.

– Мне просто казалось, что после…

– После чего? – язвительно перебил ее Деннис, не обращая внимания на разлившуюся по лицу Оливии бледность. – Ты решила воспользоваться тем, что мы поцеловались, что нас просто потянуло друг к другу?

– Да.

Глаза Денниса недобро сузились. С высоты своего роста он жестко смотрел на Оливию, в чьем взгляде читалась мольба.

– Ну тогда извини. В жизни все не так просто. Я целовал немало женщин, которые мне нравились, но вовсе не помышлял на них жениться.

Оливия кляла себя, что опрометчиво решилась обратиться к этому заносчивому и бессердечному типу за помощью. Ее коробило от цинизма Денниса. Значит, их поцелуи на балу совсем ничего не значили для него! Значит, для него обычное дело – целовать женщин, он полагает, что это его ни к чему не обязывает! Как я могла так обмануться?! – с горькой обидой подумала Оливия.

– В отличие от вас у меня нет столь богатого опыта в этих делах, мистер Остридж. До вас я ни с кем не целовалась, – с достоинством парировала Оливия.

Деннис сразу поверил в ее искренность и немного смягчился.

– Пойми, я не могу жениться на тебе.

– Ты что, женат?

– Нет, дело не в этом.

Униженная и оскорбленная до глубины души, Оливия гордо вздернула подбородок и посмотрела Деннису в глаза.

– Даже за тридцать тысяч фунтов стерлингов?

Лицо Денниса стало жестким и отчужденным, он нахмурился и смерил девушку злым, презрительным взглядом.

– Ты пытаешься оскорбить меня. – Деннис выдержал паузу, от которой у Оливии все похолодело внутри. – Я не продаюсь. И с чего ты решила, что стоишь именно тридцать тысяч?

У Оливии перехватило дыхание от такой наглости. Ее лицо залила краска гнева: какая же она дура, что обратилась к этому негодяю!

– Теперь ты оскорбляешь меня.

– Если у тебя есть такая сумма, то в чем проблема? Ты можешь жить где захочешь или купить себе мужа – думаю, это не составит особого труда, тем более что кроме денег ты обладаешь и другими достоинствами, – жестко сказал Деннис, не сводя с Оливии презрительного взгляда.

Усилием воли она постаралась взять себя в руки и довольно спокойно объяснила:

– Это наследство, оставленное мне отцом. Я могу получить деньги только по достижении двадцати пяти лет или раньше, если выйду замуж.

– Понятно. Тогда ищи другого дурака себе в мужья, чтобы долго не ждать.

– Так вы считаете себя дураком, мистер Остридж?

– Да, раз я имел глупость связаться с тобой. Тебе не кажется, что ты сильно рискуешь, выбирая именно меня? Что ты вообще обо мне знаешь?

– Очень мало. Я знаю, что вы игрок и…

– И иногда проигрываю.

– Именно.

– Несомненно, это Годфри информировал тебя. – Деннис с сарказмом сделал ударение на этом имени, не отводя холодного взгляда от Оливии. – Он, случаем, не упомянул, что я проиграл недавно крупную сумму?

– Да.

– И это дает тебе основание предположить, что мне нужны деньги?

– Верно.

– И все равно ты рискуешь предложить мне свои тридцать тысяч? А вдруг я женился бы на тебе и проиграл разом все твое наследство?

– Как знать? Конечно, я не одобряю игру в карты…

– Существует много других игр кроме карт, – сухо прервал ее Деннис. – Разве то, что ты предлагаешь мне, не игра? Ты решила сыграть на том, что произошло между нами на балу. Вдруг я по уши влюблен и паду к твоим ногам?

– Это не так! – воскликнула Оливия, давая наконец выход своему гневу.

Теперь она окончательно поняла, что из ее затеи ничего не вышло, и даже обрадовалась, что Деннис отказал ей, – значит, провидение уберегло ее от брака с бесчувственным холодным человеком, которого она совсем не знает. Даже страшно подумать, на что она обрекала себя, решаясь на такой шаг.

– Значит, моя игра проиграна, мне ничего не остается, как извиниться перед вами! – бросила ему в лицо Оливия. – У меня же нет вашего опыта, и потому я не сообразила, что вы поцеловали меня просто ради приятного времяпрепровождения. Извините, что пришла к вам, теперь мне ясно – этого делать не следовало. Вы очень доходчиво мне это объяснили. Я больше никогда вас не побеспокою. Всего доброго, мистер Остридж.

Оливия резко развернулась и с высоко поднятой головой пошла к двери, стараясь не растерять остатки гордости: Деннис Остридж не стоил того, чтобы унижаться перед ним.

Деннис выругался себе под нос. Ему очень хотелось остановить Оливию, заключить ее в свои объятия и поцеловать, как на балу. Ах если бы не письмо Терезы, в котором она укоряла его за долгое отсутствие и напоминала, что у него есть обязательства перед дочерью! Если бы не это, Деннис, возможно, принял бы предложение Оливии и с удовольствием позволил бы ей уговорить его. Но, связанный обязательством, он не мог поступить иначе. Его сердце разрывалось между чувством и долгом.

– Подожди. – Деннис догнал Оливию и схватил ее за руку.

Она обернулась. Тоска и подавленность в его глазах удивили девушку, но теперь ей было все равно.

– Не смейте прикасаться ко мне, – с отвращением процедила она.

Деннис разжал пальцы, губы его скривились в циничной улыбке.

– И что ты собираешься теперь делать?

– Вас это не касается.

– Советую тебе простить Годфри и выйти за него замуж. По крайней мере, теперь ты хоть знаешь, с кем имеешь дело.

– Я не нуждаюсь в ваших советах. Не знаю как, но я обязательно постараюсь найти выход, – жестко сказала Оливия. – Уж во всяком случае без вашей помощи. – Сделав еще шаг к двери, она помедлила. – Теперь я начинаю жалеть, что вы спасли меня. Лучше бы я тогда утонула, – зло сказала она, ничуть при этом не лукавя.

По дороге домой Оливия старалась внушить себе, что всей душой ненавидит Денниса Остриджа. Ее сердце сжималось при воспоминании о пережитом унижении, ей не хотелось больше жить. Но умом она прекрасно понимала, что переживет и это.

Оставшись один, Деннис постепенно успокоился. Его гнев сменился душевной болью. В нем боролись два желания – вернуть Оливию и навсегда забыть ее. Но последнее казалось Деннису невозможным – Оливия пробудила в нем чувства, для которых он считал себя умершим после расставания с Терезой. Чем больше он узнавал Оливию, тем больше поражался несхожести этих двух женщин.

После ухода Оливии Денниса начали мучить угрызения совести, что он так грубо с ней обошелся. У него из головы не выходили воспоминания о том, как он впервые увидел ее лежащей без движения в лодке, как на балу целовал ее и сжимал в своих объятиях. Он вдруг понял, какое отчаяние должно было охватить чистую невинную душу этой девушки, когда она узнала о связи жениха с ее сестрой, понял, чего стоило ей решение прийти к нему и предложить себя в жены. А он, как последний идиот, оттолкнул и высмеял ее!

В Деннисе проснулись необыкновенная нежность и желание защитить Оливию. Он торопливо принял ванну и отправился в дом де Лепарье.