Текст книги "Незабудка"

Автор книги: Лариса Лазарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Нет! – сказал, как отрезал, Сергей. – Настя не могла иметь детей, диагноз «бесплодие» ей ставили неоднократно. Тут что-то другое было. Судя по тому, как она мучилась, что-то очень серьезное. – Ну ладно, предположим. Так, поехали дальше, – Юлька чувствовала себя в своей тарелке. Димка в разговор не встревал, а только тщательно все конспектировал. – Ты вызвал машину, чтобы отправить Настю в город, в больницу?

– Нет. Машина пришла для меня. Я срочно должен был выехать на деловую встречу.

– Что за встреча? – Вызвали на комиссию в Управление сельского хозяйства. Как вы уже заметили, наш поселок разрастается в геометрической прогрессии. Недавно местные власти решили присоединить к нам еще две соседние вымирающие деревни. Чтобы их «поднять с колен», необходимо наладить производство. Для этого мы, разработав бизнес-план, заявились на грант. Финансовая поддержка от государства пошла бы на закуп дойного стада и модернизацию старых ферм. По нашим подсчетам, уже через пять лет здесь должен появиться маленький молочный завод, который бы занялся переработкой молока, то есть изготовлением из него творога, кефира, йогурта, масла.

– Ты меня за дуру-то не считай, – неожиданно возмутилась Юлька. – Что такое переработка, молока я знаю. – Ты мне лучше расскажи, откуда такие планы почти наполеоновские и как вообще вам удалось подняться?

– Да, Серый, – впервые вступил в разговор Димка. – Расскажи, как вы сюда попали. Вроде, сразу после войны с цыганами из Алапаевска вы уехали куда-то? Если мне память не изменяет, то в реабилитационный центр. Так, вроде? Ничего не путаю?

– Совершенно верно. Тогда в конце 90-х вся наша честная компания разъехалась кто куда. Положа руку на сердце, я даже не знаю, кто сейчас в каком краю живет. Стыдно, конечно, но ничего не поделать. Ну, а меня тогда от области отправили с наркозависимыми работать. За семь лет 12 мест сменили. Настя, как настоящая жена декабриста, всегда со мной рядом была. Такие дали дальние мы повидали, в таких захолустьях пожили, что вам интеллигентам-чистоплюям и не снилось.

Последние слова друга Димка деликатно проигнорировал, а Юлька в очередной раз постаралась испепелить Сергея гневным взглядом. Но тот сделал вид, что ничего не заметил, и спокойно продолжил. – Вот вы только представьте: стоит изба в чистом поле, ни дорог, ни связи с миром. Один только вертолет изредка прилетал, чтобы продукты доставить, да очередного наркомана на перевоспитание. Такого мы там насмотрелись, что и вспоминать не хочется. Потом, когда центры, созданные на общественных началах, признали незаконными, нас всех распустили. Тогда, честно говоря, я вздохнул свободно. Ну, думаю, заживем сейчас с Настей по-человечески! Да вот только не тут-то было. Когда ехали домой, разыгралась непогода, таксист сбился с пути и, волею Божьей, мы оказались в этих краях. Примерно месяц мы не могли отсюда выехать, так как проливные дожди размыли дорогу. Как ни странно, этого времени оказалось достаточно, чтобы Настя и я душой приросли к этим живописным местам. Да и люди здесь жили хорошие, не испорченные цивилизацией, душевные и трудолюбивые.

– Даа, природа здесь великолепная! – поддержал друга Димка. – Редко, где еще такую красоту можно встретить.

– В те времена это была деревенька домов на десять. В распутье сюда было не попасть, – продолжил Сергей свой рассказ. – Поэтому, чтобы как-то связываться с Большой землей, мы на личные сбережения маленький тракторишко купили. Он-то и послужил началом развития местной сельскохозяйственной отрасли. Сначала Настя с селянами решили распахать поле под мелочь: картофель, капусту, моркошку. Но потом вошли во вкус, и год за годом обрабатывалось все больше и больше целины. И вот уже много лет подряд на разработанных полях мы выращиваем абсолютно все, даже хлеба. Когда стали развиваться, к нам потянулись люди, которые стали пустили здесь корни. Сегодня мы уже не деревня, а поселок городского типа. Как будет он называться, решат сами жители. Мы даже объявили конкурс на лучшее название. А сейчас я даже и не знаю, что будет без Насти.

Сергей замолчал. На какое-то время в комнате повисла звенящая тишина.

– Признайся честно, почему ты ее убил? – неожиданно спросила Юлька, разрушая всеобщее молчание. И хотя ее вопрос прозвучал спокойно, Сергею показалось, что ему выстрелили прямо в сердце. Он растеряно посмотрел на друга, ища поддержки.

– Я буду защищать тебя в любом случае, но мы должны знать правду, – на полном серьезе сказал Димка.

– Вы что, издеваетесь надо мной?! – Сергей чуть не закричал от возмущения. «Ну почему, почему мне никто не верит, даже лучший друг?! – промелькнули мысли у него в голове. Ну, ладно там Юлька, баба есть баба, а Димка-то чего туда же лезет? Сначала следователь гнобил его подозрительными обвинениями, теперь эта парочка…Прям, между молотом и наковальней…». – Да как вы не поймете все, что эта была моя машина. Я должен был ехать в ней. Это я должен был взлететь на воздух.

Юлька с Димкой переглянулись:

– Кто еще знал, что Настя поедет вместо тебя?

– Никто!

– Даже водитель?

– Даже он. Все переиграли в последний момент. Тем более Настя никогда ни с кем не ездила. Она сама прекрасно водила. Это я так и не смог научиться, так как всегда чувствовал опасность от дороги.

– И даже она не знала?

– Кто она?

– Ну… – Юлька старательно подбирала слова, – любовница твоя. Сергей устало сел и закурил: – Если вы хотите свести меня в могилу, то так и скажите прямо, и нечего из меня тут душу тянуть.

– Мы только хотим знать правду, – спокойным, ровным голосом напомнила ему Юлька.

– Да пошла ты…

Юлька нисколечко не обиделась, видно, уже привыкла к подобным посылам. Она взяла с журнального столика свою сумочку и достала оттуда газетные вырезки.

– Вот смотри, издания все разные, а пишут одно и то же. Сергей быстро пробежал взглядом предложения, помеченные текстовыделителем. Везде пресловутая любовница наперебой рассказывала о романе с местным «олигархом».

Сергей нервно бросил на стол клочок бумаги:

– Чушь какая-то!

– Обрати внимание, – Юлька сунула ему под нос очередную газету, – здесь она утверждает, что у тебя шрам от аппендицита.

– Тоже мне, интимные подробности, – гневно развел Сергей руками.

– Так у тебя есть шрам?

– Есть, – Сергей задрал рубаху. – Но я не считаю это доказательством чего-либо. Этим летом у меня был приступ аппендицита. Шуму было на весь поселок.

– Но ты же говоришь, что она не из вашего поселка.

– Да. И видел я ее в первый раз в жизни в кабинете у следователя.

– Тогда откуда она знает?

– Я не знаю! – Сергей обхватил голову руками, стараясь спрятать ее от суровой реальности.

Это еще не все, – наверное, решила добить его Юлька. – Мы ездили в сельхозуправление, где якобы тебе назначили встречу. И там все в один голос утверждали, что тебя не вызывали, так как еще даже не изучали ваш бизнес-план.

– Да знаю я! – прокричал Сергей. – Мне тоже самое сказали, когда я туда как дурак приперся. Юлька! Но ведь ты как никто другой знала Настю и ее характер. Ведь ты-то должна понимать, что она никогда бы не простила мне никаких шашней на стороне!

– Вот тебе и самый первый мотив! – спокойно, но серьезно заметила Юлька. – Настя узнала о твоих, как ты там говоришь шашнях, а ты, боясь расправы, опережаешь и заказываешь ее.

– Полный бред.

– Называй, как хочешь, но только это не самая худшая версия. Да, я хорошо знала свою подругу, но и тебя я неплохо знаю. Давай вместе вспомним, кто ты – бывший криминальный элемент, ловелас и бабник, не пропустивший мимо ни одной юбки. Ты…

– Все это было в прошлом, – прервал ее обвинительную тираду Сергей, – за двадцать с лишним лет брака я доказал, что могу быть другим и жить по-другому. И ты знаешь, что именно из-за Насти я завязал со своим прошлым. За все эти годы я ни разу не посмотрел на другую женщину, не говоря уж о чем-то более серьезном. И не потому, что знал, что она никогда мне этого не простит, а потому, что до последнего любил ее по-настоящему.

В разговор осторожно вступил Димка:

– Всякое, Серега, в жизни бывает. Ты даже не представляешь, с какими вопиющими случаями нам приходится сталкиваться подолгу службы. Дети из-за квадратных метров отправляют родителей на улицу и в дома престарелых, а ради наследства готовы даже по колено в кровь встать. Если такое вытворяют кровные родственники, то про супругов и говорить нечего.

И еще, ты должен об этом знать. Твое дело очень «грамотно» оформлено. Все сведено к тому, что именно ты заказал Настю. Не хочу хвастаться, но неопытному адвокату будет непросто доказать обратное. Конечно же, я помогу, но выводы делать тебе. Здесь два варианта: или это все-таки твоих рук дело, или у тебя завелся серьезный враг.

Глава 3. Без прошлого

Находясь в полудреме, она вновь видела все тот же сон, который преследовал ее уже несколько лет. В кромешной тьме на черном безжизненном фоне начинало пробиваться светлое пятнышко. Постепенно оно приближалось и увеличивалось в размерах, пока точно не становилось видно, что это – змея. Молодая особа, плохо разбираясь в рептилиях, почему-то была уверена, что это кобра. Плавно покачиваясь из стороны в сторону, кобра вставала на хвост и, расширяя шею, угрожающе раздувала свой капюшон. Глядя в гипнотизирующие глаза змеи, женщина осознавала, что та ей что-то говорит, но что именно, не могла понять.

Она внимательно следила за ее длинным раздвоенным языком, но все напрасно. Медленно спустив свой капюшон, кобра уползала в темноту, а она, как всегда ,просыпалась в холодном поту. То, что сон напрямую связан с ее прошлым, женщина не сомневалась. Но поделать с этим ничего не могла. Ее прошлую жизнь память надежно спрятала где-то далеко в подсознании.

Каждое утро она подходила к зеркалу и внимательно всматривалась в свое отражение. Огромные зеленые глаза, короткая стрижка и этот ужасный шрам во весь лоб. Её палец осторожно скользил по бугристой поверхности лба, и все тело тут же содрогалось от неприятных ощущений. Несомненно, тот шрам ее уродовал. Женщина не раз ловила на себе испуганные и брезгливые взгляды людей. И только здесь никто не обращал на него внимания, даже дети.

В очередной раз, отогнав от себя дурные мысли, женщина подошла к детским кроваткам и долго любовалась двумя ангелочками, как две капли воды похожими друг на друга.

По очереди нежно поцеловав детей, она оделась и, выйдя за массивные ворота, долго вдыхала в себя свежесть раннего утра. Несколько минут у нее ушло на то, чтобы движок у старого «Москвичонка» хорошо прогрелся, фыркнул от включенной скорости и постепенно набирая скорость потащится по ухабистой дороге.

Добравшись до трассы и выключив движок «Москвичонка», молодая особа, крепко впившись пальцами в руль, минут сорок простояла под указателем на перекрестке, решая, куда ей свернуть. И хотя она точно знала, что сегодня среда, а это значит, что ей нужно повернуть налево и добраться до ближайшей деревни, чтобы закупить продукты на местной ферме, почему-то разум велел ей следовать в противоположном направлении. Не в силах сопротивляться новому, неизведанному чувству, женщина, уверенно повернув ключ зажигания, включила правый поворотник и, выждав, пока поток машин иссякнет, быстро выскочила на большую дорогу.

Общий поток машин через пару часов безостановочного пути вынес старенький автомобиль на городское шоссе. Какое -то время он еще долго колесил по многочисленным шумным улицам большого города, пока стрелка бензобака вплотную не приблизилась к нулю. «Москвичонок» свернул к ближайшей заправке, где его вдоволь «накормили», залив полный бак бензина. Но дальше они не поехали, так как хозяйка оставила его на ближайшей стоянке, рядом с современными красавцами-автомобилями, а сама отправилась пешком. Уже через пару секунд ее силуэт исчез в толпе куда-то спешащих прохожих.

Женщина долго бродила по городу, стараясь уловить нить воспоминаний. Странно, но ей казалось, что она ранее бывала в этом городе, но что она могла здесь делать? Может, именно в этом мегаполисе и похоронено ее прошлое?

На одной из малолюдных улиц ей попалось небольшое здание. «Тату-салон» – извещала серая вывеска. Даже не раздумывая, молодая особа уверенно рванула дверь на себя, чем вызвала пронзительный плач восточного колокольчика.

Разомлев от тепла и неторопливо потягивая чашку черного кофе без сахара, какое-то время странноватая посетительница с интересом разглядывала замысловатые картинки на стенах. Покончив с кофе, она принялась листать альбом с образцами татуировок и вдруг замерла, словно не веря глазам своим. Прямо на нее с картинки, угрожающе распустив свой капюшон и выпустив язык, смотрела та самая кобра из ее снов. Едва справившись с волнением, посетительница взяла альбом и уверенно направилась к мастеру:

– Хочу ее, – ткнула она раскрытую страницу под нос тучному бородатому парню в бандане.

Он удивленно посмотрел в альбом, затем не менее удивленно на странную посетительницу:

– Видите ли, э…э..э, простите, как вас?

– Неважно, – резко ответила ему женщина.

– Да, но я обязан вас предупредить. Конечно, ваш выбор хорош, у вас превосходный вкус, и она просто красавица, но, видите ли, это королевская кобра, самая крупная в мире ядовитая змея. Иметь такую татуировку на теле просто опасно, так как, изображая на себе каких-либо животных или рептилий, мы невольно приобретаем их навыки и характер. А тут сама «королева»! Да Вы с ума сошли, дорогуша!

– Хочу ее, – упрямо повторила посетительница, пропустив мимо ушей слова мастера.

Видя, как решительно настроена его собеседница, мастер, тяжело вздохнув, указал ей на место и принялся за работу.

Этой ночью кобра пришла снова. Но теперь женщина отчетливо слышала каждое ее слово. «Просыпайся, – шипела она, играя своим длинным пластичным языком. – Тебе и твоим детям грозит опасность. Пора все вспомнить, или вы все погибнете». И кобра, как обычно, свернув капюшон, начала медленно удаляться.

Женщина пытается ее остановить, расспросить, что за опасность им угрожает? Но язык не слушается. Она напрасно машет руками, пытается вскочить, догнать, но тело словно ватное, мягкое, вялое. Ужасно болит левое плечо, становится то жарко, то вдруг снова холодно. «Наверное, температура», – успевает подумать она, прежде чем потерять сознание.

*****

Прошла ровно неделя. Молодая особа с трудом встает с постели, подходит к зеркалу и долго любуется красно-черной коброй на левом плече. Воспаление спало, краснота прошла, и теперь можно хорошо разглядеть татуировку. Красавица-кобра, словно дерево, обвила ее руку от локтя до самого предплечья, где угрожающе застыла с распущенным капюшоном и выставленным языком, как будто охраняя свою хозяйку от любого, кто посмеет к ней прикоснуться.

Удовлетворенно повертевшись перед зеркалом, женщина начала быстро собираться. Как обычно, поцеловав спящих детей, она молниеносно выскочила на улицу и тут же скрылась за воротами. Доехав до указателя, она уже без лишних раздумий смело и уверенно направила свой «Москвич» в поток машин, беря курс на город.

Там она долго шла по центральной улице, пока не уперлась в парк. Купив два эскимо на палочке, присела на свободную скамейку. Странно, но ей казалось, что она бывала здесь ранее. Мозг пытался хоть что-нибудь вспомнить, напрягал память, но все напрасно. Пустота. Голова, словно чужая. Тая от теплого осеннего солнышка, сладкое прохладное эскимо побежало по руке. Опомнившись, женщина торопливо сунула его в рот и быстро принялась за второе мороженое.

Какой-то нарастающий шум сзади заставил ее резко обернуться. Глаза внимательно впились в сгрудившуюся мужскую компанию. Мужчины громко смеялись и приставали к двум парням-подросткам, которые сидели на соседней скамейке и, наверное, сейчас больше всего мечтали стать невидимками. Женщина посмотрела вокруг и удивленно заметила, что все посетители стали быстро расходиться, делая вид, что ничего не происходит, а два полицейских, вальяжно гуляющих по парку взад и вперед, демонстративно прошли мимо.

Её терпение лопнуло в тот момент, когда одного из подростков просто взяли за ногу и, перевернув вверх тормашками, стали трясти, словно молодую яблоньку. Быстро сунув в рот огромный кусок мороженого и торопливо обтерев сладкие руки, молодая особа, с завидной легкостью перемахнув через скамейку, уверенно направилась к веселой компании.

Глава 4. Встреча

Юлия Владимировна, старший следователь по особо важным делам, бросила взгляд на настенные часы, быстро захлопнула папку и сунула ее в сейф. Громко звякнув ключами и осмотрев прощальным взглядом рабочий стол, она торопливо вышла из кабинета – уже давно пора быть дома.

Спустившись на первый этаж, следователь прошла по безлюдному коридору и остановилась у пустой дежурки. Странно, но дежурного не было на посту. «Совсем обнаглели, – подумала она после пятиминутного ожидания. – Вымерли что ли все?» Нервно барабанила она пальцами руки по столу.

На шестой минуте ожидания дверь подвала распахнулась настолько резко, что она невольно вздрогнула и обернулась на шум. При виде дежурного у нее округлились глаза. Весь взмыленный, с закатанными по локоть рукавами, с оторванными пуговицами на рубашке, он буквально пробежал мимо, не обращая на нее внимания. Он также молча пробежал обратно, но уже с полным ведром воды и, юркнув в подвал, торопливо прикрыл за собой дверь.

Юлия Владимировна какое-то время растерянно смотрела на подвальную дверь, из-за которой доносились громкие крики и возгласы. Она медленно подошла к подвалу и решительно переступила его порог.

Ее глаза еще не привыкли к тусклому свету темного помещения, но подсознание тут же вернуло ее на много лет назад в родной Алапаевск, когда вот также дерзко они с подругой костерили ментов, которые рассовывали по камерам молодежь, устроившую бунт в день города из-за слабого праздничного фейерверка. Сердце подпрыгнуло и замерло в груди: «Наська, это ты? – судорожно стучало в виске. – Как же так?» Она была готова поспорить, что узнает этот голос из тысячи других. А тем временем ктото, находящийся за решеткой подвальной камеры, буквально рвал и метал, грозя стереть всех с лица земли и разобрать этот гадюшник по кирпичику.

Как раненый зверь, молодая женщина металась по камере и покрывала всех такой ненормативной лексикой, что у всех присутствующих сворачивались уши трубочкой. А люди тут собрались бывалые. Двое дежурных, двое оперов и двое офицеров ИВС, видавших и слышавших в своей жизни больше чем предостаточно, сегодня покрывались густой краской, и на фоне словарного запаса задержанной выглядели молокососами.

– Настя! – громко крикнула Юлия Владимировна и тут же густо покраснела от отпущенных в ее адрес нелестных словечек.

Ведро воды, принесенное дежурным, звонко шлепнулось, окатив дикарку. Пользуясь временным затишьем, все вышли из подвала.

– Пусть посидит, остынет, – устало проворчал дежурный, вытирая мокрый пот со лба.

– Что случилось? – строго спросила следователь, обращаясь ко всем присутствующим, едва вся их честная компания оказалась по другую сторону подвальной двери.

– Абрамов с Петренко притащили, – еще задыхаясь, ответил второй дежурный. – Говорят, в парке бушевала, всех посетителей разогнала.

– Немудрено, – хмыкнул опер, приводя себя в порядок. – И где она таких словечек нахваталась?

– Как они ее дотащили? – задумчиво поинтересовалась следователь.

– Наряд вызывали.

– И откуда у нее столько силищи, баба ведь все-таки? – недоумевал дежурный.

– Почему в подвал посадили?

– А куда ее? – вскрикнули все в один голос. – В обезьянник или камеру? Чтоб она там погром устроила или «мокруху»?

– Да, да, – задумчиво проговорила Юлия Владимировна, – с таким-то гонором… Значит так, через десять минут задержанную ко мне в кабинет, – приказала она, собираясь покинуть обескураженную компанию.

– Может, не надо? – неуверенно сказал один из оперов, – мало ли что…Они ведь сейчас и курят, и колют всякую гадость, кто знает, чего у нее на уме. Но Юлия Владимировна уже покидала дежурную часть:

– Да, и если при ней были документы, то их ко мне на стол, – крикнула она, даже не обернувшись. Следователь прошла на задний дворик и долго скользила взглядом по личному составу подразделения, ожидающему вводной, пока взглядом не наткнулась на двух молодых сержантиков.

Два юных сержантика-земляка при виде старшего по званию вытянулись по струнке и отдали честь перебинтованными руками.

– Что случилось? – спросила следователь ровным и спокойным голосом.

– Да в парке одна ненормальная накинулась на нас словно собака бешенная, – в голос ответили сержанты, отводя глаза в сторону.

– Что вот так прямо ни с того ни сего взяла и накинулась? – Юлия Владимировна смотрела в упор.

От ее назойливого взгляда парни смутились еще больше:

– Ну, да. – Их ответ прозвучал вяло и неуверенно.

– Интересно, а почему она именно на вас накинулась, ведь в парке всегда многолюдно?! Сержанты молчали, очевидно обдумывая очередной ответ.

– Может у нее неприязнь к людям в форме, – неуверенно выдавил из себя один из них.

– Да ладно… – наигранно вскрикнула следователь, – тогда нам всем грозит опасность. Спасайтесь кто может! Выслушивая стёб начальства, молодчики готовы были провалиться сквозь землю.

– Так вот, ребятки, – женщина в форме посмотрела на своих собеседников так, что у тех пробежал мороз по коже. – Узнаю, что крышуете местную братву, сама лично сниму с вас погоны. Это уже не первый подобный случай в парке, и все они с завидной регулярностью происходят в вашу смену. Позорить честь мундира в своем отделе я не позволю никому. Еще вопросы есть?

Сержанты, покрасневшие до кончиков ушей, замотали головами так интенсивно, что казалось форменные фуражки вот-вот полетят с их голов.

– Свободны, – строго сказала Юлия Владимировна и уверенно пошла прочь, но потом развернулась и вернулась к топчущимся на месте молодым полицейским.

– Вы ее били?

– Что вы? – В один голос испуганно вскрикнули те.

– Что, даже руки не чесались?

– Еще как чесались, – поочередно признались оба.

– Ну а что, слабо было? – Первый раз за весь разговор следователь лукаво улыбнулась. – Ага, где уж там…Эта ненормальная налетела на нас как фурия, мы даже дубинки не успели вынуть, не то что оружие. Только когда прибыл наряд, удалось скрутить ее. Но и это не помогло, она нас и скрученная умудрилась искусать. Так и хочется пойти и уколы от бешенства проставить.

Представив всю комичность ситуации, следователь засмеялась:

– Значит, есть еще женщины в русских селеньях! И бандитам шею намылить им под силу, и блюстителям порядка, если они этого сильно просят. Вот такие бы кадры нам, да поболе! Мы бы враз с преступностью покончили.

Перестав глумиться над подчиненными, следователь, став снова серьезной, спросила:

– Раньше видели ее там?

– Нет, ни разу, мы бы запомнили, – уверенно затараторил один из парней.

Его тут же поддержал напарник:

– Конечно бы запомнили. Странная она какая-то, будто с другой планеты. Или словно долго спала, а потом проснулась через много-много лет, а тут все по-другому.

– Да-а-а, дела, – задумчиво протянула Юлия Владимировна и торопливо пошла в сторону отделения.

Едва оказавшись в кабинете, она устало рухнула на стул и нервно закурила. Разговор с нерадивыми сотрудниками только усилил ее подозрения. Сейчас она была готова биться об заклад, что в подвале находится ее лучшая подруга. Всё бы ничего, да вот только Настя погибла несколько лет назад. Став сегодня случайным свидетелем драмы, развернувшейся в подвале, где разъяренная женщина явно боролась за справедливость, что в наше время было явлением довольно редким, опытному следователю показалось, что рядом с гибелью подруги, даже спустя годы, можно уверенно поставить огромный знак вопроса. Как бы в подтверждение ее домыслов, память тут же унесла ее во времена далекой молодости.

Это был день города, который потом вошел в историю как «черная суббота». Сначала в этот праздничный день все шло по плану и ничего не предвещало беды. Вечером, когда массовые гуляния должны были завершиться традиционным фейервеком, центральную площадь осветило несколько слабых вспышек разноцветных огней, которые, не успев вспыхнуть, тут же погасли. Многочисленная толпа, затаив дыхание, устремила свои взоры в небо, которое продолжало оставаться тёмным и безжизненным.

«Даешь салют! Даешь продолжение праздника!», – послышались редкие выкрики с разных сторон. И уже через минуту вся площадь поразительно дружно в один голос громко скандировала: «Даешь салют! Даешь праздник!»

«Праздник окончен, расходитесь все по домам!» – после долгого шипения, прогремел рупор одной милицейской машины. И в тот же миг вместо того, чтобы расходиться, кучка людей, не сговариваясь, бросилась к ней и стала раскачивать.

«Бей ментов!» – выкрикнул кто-то. Эти слова прозвучали словно приказ. Их тут же подхватили редкие хлопки выстрелов. Со всех сторон зазвучал глухой мат, возбуждающий запах войны поселился в воздухе и действовал на окружающих, словно наркотик. И теперь уже каждый хотел вкусить сладость битвы.

Дальнейшие события стали развиваться с молниеносной скоростью. Милиционеры начали отлавливать самых активных и распихивать их по машинам. В это время в них полетели редкие камни. А через несколько минут это уже был град камней. Подъехавшая «пожарка» готовилась ударить мощным напором воды из брандспойтов, но пожарным даже не дали распустить рукава и им пришлось удалиться. Разъяренные горожане, взявшись за руки, образовав цепь во всю ширину улицы, пошли по городу. Когда представители местной власти поняли, куда направляется обезумевший люд, то невольно содрогнулись. Ситуация не только вышла из под контроля, но и обещала превратиться в широкомасштабную трагедию. Народ не просто бродил по городу в поисках приключений, а целенаправленно шел к зданию милиции, чтобы захватить склад с оружием.

Пока сильные мира сего судорожно решали что делать, толпа подходила к мосту.

С этой стороны подступы к милиции охраняло жиденькое заграждение из десятка милиционеров. Когда горожане, жаждущие крови, приблизились на угрожающе близкое расстояние, в небо взмыли осветительные ракеты и автоматные предупредительные очереди разрезали воздух.

В ответ из лагеря протестантов полетели камни. Раздались возгласы: «Не бойтесь, у них холостые!». И толпа решительно пошла в атаку, пугая своей мощью и воинственным настроем. Блюстителям порядка ничего не оставалось, как отступить и броситься наутёк. Но получив приказ, они остановились и стали стрелять из табельного оружия. Хотя милиционеры стреляли в асфальт, пули рикошетили и попадали

прямо в людей. Появились раненые. Едва завидев кровь, толпа стала ломаться и бросилась врассыпную.

К тому времени подоспела помощь – региональный ОМОН, который тут же стал отлавливать нарушителей и «паковать» их в камеры, необходимо было выявить инициаторов беспорядка.

В числе задержанных оказались и они с подругами, так как всё это время находились в самой гуще событий и спасаться бегством вовсе не собирались. Тогда им, как и всем другим, хотелось идти до конца, ведь всё, что происходило вокруг, они считали, по меньшей мере, несправедливостью. К тому же, они оказывали ярое сопротивление, когда, не церемонясь с ними, представители правопорядка пачками вталкивали их в душные камеры, а они костерили их за беспредел.

Несмотря на всю трагичность ситуации, Юлия Владимировна улыбнулась: «Да-а-а, были времена. Есть, что вспомнить!». А утром их всех пришел выручать молодой, тогда еще никому неизвестный студент-адвокат. Он буквально сразил всех наповал своими знаниями юриспруденции, а она втрескалась в него по уши.

«Арестантов» начали распускать ближе к обеду. Делали это быстро, хаотично, буквально вышвыривая всех из камер. Скорее всего, это делалось для того, чтобы избежать широкого общественного резонанса. Но уже на следующий день все печатные СМИ страны гласили примерно об одном и том же: «Прошлой ночью в городе Алапаевске между группами лиц, находящихся в нетрезвом состоянии, возникла драка. Нарядом милиции были задержаны нарушители общественного порядка. Отдельные лица пытались освободить задержанных, бросали в автомобили и сотрудников милиции камни. Ими были разбиты стекла в пожарном автомобиле, автомашинах ГАИ и «скорой помощи». На предупредительные выстрелы и на предложения прекратить беспорядки толпа не реагировала. В ходе вынужденного применения огнестрельного оружия были ранены пять человек и один убит. При пресечении хулиганских действий получили телесные повреждения восемь работников милиции…».

Хотя историю с отсутствием фейерверка удалось «сохранить в тайне», с тех пор каждый год, без исключения, в день рождения города праздничное небо над Алапаевском украшает шикарный салют.

Тихий, но настойчивый стук в дверь буквально вырвал следователя из цепких лап воспоминаний. Она с трудом собралась и охрипшим голосом крикнула: «Да, да. Войдите». Дверь широко распахнулась и на пороге появилась «дикарка», которую сопровождал усиленный конвой. Хозяйка кабинета жестом попросила коллег оставить ее с ней один на один. Те с неохотой подчинились её приказу.

Теперь они остались вдвоем и без всяких стеснений поедали взглядом друг друга. Юлия Владимировна достала пачку «Парламента» и протянула своей невольной гостье.

– Угощайся.

– Не курю, – прозвучал резкий ответ, от которого у следователя сжалось сердце. «Господи, как знаком ей этот голос!». Борясь с волнением, она достала сигарету и закурила. – А я вот балуюсь иногда, нервы успокаивает. Как вас зовут?

– Светлана.

– А меня Юлия Владимировна. Юлька, Юлишна, – это Вам ни о чем не говорит, ничего не напоминает?

Теперь «дикарка» смотрела на нее как на умалишенную:

– Нет, – прозвучал твердый и бескомпромиссный ответ.

– Да Вы присаживайтесь, – опомнилась хозяйка кабинета. – В ногах правды все равно нету. Немного подумав, задержанная осторожно присела на свободный стул.

– А у вас дети есть? – продолжила разговор следователь.

– Двое, мальчик и девочка.

– Да? А у меня тоже сын есть, Юркой зовут.

Следователь внимательно следила за реакцией своей собеседницы, но ничего подозрительного не заметила. Не один мускул не дрогнул на ее лице.

В дверь тихо постучали. Это принесли информацию по «дикарке».

– Вот, при ней были водительское удостоверение и документы на машину: страховка, техпаспорт, – тихо стал пояснять дежурный. – Мы ее пробили, ничего на нее нет. Кириллова Светлана Игоревна, уроженка Нижнего Тагила, три года назад попала в автокатастрофу, где потеряла родителей.

Взяв документы, Юлия Владимировна вернулась в кабинет. Она долго вертела в руках водительское удостоверение, внимательно разглядывая фотографию. Потом тяжело вздохнув, с неохотой протянула задержанной – «Вы свободны».