Текст книги "Извращенец (СИ)"

Автор книги: Лариса и Олег Зарицкие

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

для женщин не являлись «индульгенцией» на освобождение от «спонсорского

дня» или индивидуального заказа.

– Я подставляю свой анус, а вы что лучше? Ваши задницы им даже больше

нравятся, – смеялся он, когда актрисы поначалу подходили к нему с подобным

вопросом.

И не было спасения никому от этого сексуального рабства.

Разве что пожилым бабушкам – вахтёрам.

Хотя и тех, однажды, ради смеха, заставили делать минет, одним заезжим

спонсорам – кавказцам. И говорят бабушки не «ударили лицом в грязь», а

некоторые даже удостоились чести быть отраханными анально, большими

кавказскими членами.

Так, директор всех «повязал» сексом.

Зато вся труппа регулярно получала зарплату и немаленькие премии, а также

самые «кассовые» гастроли и путёвки в лучшие санатории.

******

По дороге домой, Лара спросила Андрея:

– Милый, куда ты ходил во время спектакля?

– К той актрисе, которую освистали.

– Зачем? Она же бездарна, – удивилась Лара.

– Ларочка, ты же знаешь, что не все, кого не признаёт толпа, бездарны.

– По-моему, у неё нет ни голоса, ни внешних данных.

– У неё есть душа и характер. А красота таланту только мешает.

– Ты опять думаешь своим членом. Хочешь её трахнуть?

– Пока не знаю. Но актрису я из неё сделаю.

Лара спокойно отреагировала на такой ответ любимого мужа и

сказала.

– На завтра нас пригласили в гольф – клуб.

– Отец?

– Да. Поедем?

– Если ты хочешь, – равнодушно произнёс Андрей.

– Почему нет? Воздухом подышим. Там кстати будет директор театра. Он

хочет с тобой о чём-то поговорить.

– Раз ты хочешь, любимая, мы обязательно поедем.

Он поцеловал жену.

Дальше они ехали молча.

******

Андрей думал об отце.

Он вспоминал своё детство, юность.

И с самого детства, ещё когда была жива мама, он не любил отца.

Он ещё мальчиком, однажды увидел, как отец занимался любовью с их

молодой домработницей. Потом не раз видел подобные сцены.

А мама любила отца и сильно переживала его измены.

И ушла из жизни она из-за отца.

Не смогла жить с таким деспотом и тираном.

Этого он простить ему не мог.

Отец всегда «был» во власти.

При любом президенте он был «рядом».

Андрей и за это ненавидел его. Потому, что видел то, что не могли и не

должны были видеть другие, слышал то, что не могли и не должны были

слышать другие, и знал то, что не могли и не должны были знать другие.

Видел, как живут они и как живут другие дети из его класса, но

ему говорили, что так должно быть, что папа много работал, для того, чтобы

Андрей ни в чём не нуждался.

Слышал, как отец обсуждал у себя в кабинете или по телефону

«проблемы» государства и что говорил при этом о простых людях и о тех с кем

работал.

А потом начал понимать, что не всё так однозначно в этом мире.

Что есть то, что видят и знают одни, а есть то, что видят и знают другие, и это

знать остальным не положено. Есть две правды и они сильно отличаются друг

от друга, как небо и земля.

И именно тогда Андрей понял, что такая жизнь не для него, но он

не в силах изменить мир вокруг. Тогда он придумал для себя другой мир,

другую реальность. Ту, в которой он мог быть самим собой, а не тем кем

нужно казаться в этой жизни.

В его мире, правда, была правдой. Одной для всех.

И ему было совершенно наплевать на тех, кто его не понимал, потому что он

жил в своей реальности, в своём мире и делал то, что считал в этот момент

важным и нужным.

******

А в это время директор театра, Насонов Геннадий Павлович,

говорил тост. За столом сидело человек тридцать.

Все уже разобрались «по парам». Та актриса с тем, этот актёр с этим.

Рядом с моложавым и «набриолиненым» директором театра

сидел пузатый и лысый чиновник из «минкульта».

Директор театра, с бокалом вина в руке, говорил тост.

– Господа. Я хочу поблагодарить наших уважаемых гостей, за ту неоценимую

помощь, которую они оказывают нашему театру. Благодаря им мы можем

играть спектакли, которые духовно и интеллектуально обогащают наших

горожан. Театр это искусство, которое ничем нельзя заменить! Давайте же

выпьем за наш театр и нас, скромных служителей Мельпомены. За искусство,

господа!

– За вечное искусство!

– За нас, служителей Мельпомены!

Кричали со всех сторон.

Все дружно выпили.

Пока директор театра говорил, чиновник, не стесняясь, гладил его

по заднице. Потом чиновник сам встал и начал что-то говорить про величие

культуры для народа, обращаясь ко всем присутствующим.

Но его уже никто не слушал.

Директор тетра сделал знак рукой, по которому все актёры стали

ублажать «прикреплённых» спонсоров.

Сам директор, расстегнул ремень на брюках чиновника, спустил ему штаны

вместе с трусами и пока тот говорил, припал губами к его крохотному

«мужскому достоинству». Чиновник почувствовал «приятность», но увидеть,

как директор театра это делает, не мог, из-за размеров своего живота. Поэтому

он замолчал, замер, глядя вниз и засопел от удовольствия, поглаживая

директора по голове………..

Приму театра Нелли Геннадиевну Светлову, «имели» двое

сорокалетних близнецов, хозяева местного хлебозавода. Братья были похожи

на волосатых и откормленных «бройлеров». Женщина стояла на коленях у

стола, на матрасе из реквизита, задрав подол платья на спину.

Один «бройлер», входил в неё спереди, а второй сзади.

Нелли Геннадиевна громко стонала, когда они двигались навстречу друг другу

и, широко открывала глаза, когда они одновременно упирались в неё своими

лобками. Судя по стонам, ей было очень приятно, и она уже находилась на

предоргазменном пике………..

В это же время, кавказец, директор местного рынка, наслаждался

минетом пышнотелой актрисы Надежды Петровны, а её мужа, Николая

Ивановича, глубоко проникал председатель ЗАО «Агромаш».

При этом супруги сладко стонали и иногда поглядывали друг на друга с явным

интересом………….

Депутатша городского совета Краснова, сидела в кресле, широко

раздвинув свои толстые ляжки. Перед ней на коленях стояла молоденькая

актриса второго плана Шацкая и старательно вылизывала её промежность.

Краснова громко стонала, направляя голову Шацкой в «нужные» места, а её

муж и по совместительству, тоже депутат, резко «имел» актрису сзади, отчего

голова девушки упиралась в его жену, доставляя той дополнительное

удовольствие. Огромные груди депутатши содрогались как бескрайнее

море…….

Остальные актёры тоже не «простаивали».

Кто работал ртом, кто другими частями тела.

Но делали они это с явным удовольствием.

Потому что неудовлетворённый спонсор, это немедленное увольнение из

театра. И актёры старались……….

За этим столом не было только молодой актрисы Лизы Тороповой.

Молодых актёров, которые находились на испытательном сроке и не входили в

состав основной труппы, директор не привлекал, дабы при увольнении

стажёра не было утечки информации.

Глава 4

На следующий день, Лара уехала в галерею, а Андрей остался дома.

Он ей напомнил, чтобы загрузила посильной работой азиата.

Потом вспомнил, что Лара говорила про директора театра и сам позвонил

Насонову. Тот сразу узнал его по голосу.

– Здравствуйте, Андрей Михайлович. Как хорошо, что вы позвонили. Мне

очень нужно с вами поговорить.

Судя по голосу директор был искренне рад его звонку, но Андрей

не доверял первым впечатлениям.

– Давайте поговорим. Слушаю вас, Геннадий Павлович.

– А может не по телефону? – смутился Насонов. – Вы разве не будете сегодня в

гольф – клубе?

– Мне сегодня немного нездоровится. Поэтому, давайте поговорим по

телефону, а если приеду, обсудим детали.

– Ну, хорошо. Воля ваша, – он немного задумался. – Вчера ваш отец, Михал

Юрич, сделал мне довольно неожиданное предложение.

– Выйти за него замуж? – засмеялся Андрей.

– Я бы с удовольствием, – Насонов совершенно не обиделся на подобную

шутку, потому, что не комплексовал по поводу своей ориентации. – Но вы же

знаете, что ваш папа не из наших. Так вот, он предложил профинансировать

спектакль по вашему сценарию, представляете?

Андрей не ожидал услышать подобное и немного растерялся.

– Я не ослышался? Он хочет дать денег на мой спектакль? – искренне

удивился Андрей.

– Вот именно! – радостно закричал Насонов. – Он сказал, что возможно, это

будет культурный памятник его правлению. Поэтому я, как директор

вверенного мне театра, готов рассмотреть любую вашу пьесу и немедленно

приступить к её постановке.

– Ну, что же. Я готов удовлетворить тщеславие отца. Но при условии, что

режиссёром пьесы буду я, и поставим ту, которую я сочту подходящей

данному событию.

– Любые условия, только не медлите, – взмолился директор. – Я пообещал

Михал Юричу, что постановка выйдет до конца сезона.

– Не переживайте, на этой неделе начнём репетиции. Актёров, кстати, я тоже

сам подберу.

– Естественно. Как скажете, Андрей Михалыч.

– До свидания Геннадий Павлович.

Андрей положил трубку и задумался.

Отец хочет под благовидным предлогом и меня к себе приблизить и

культурным прослыть. Вот уж действительно помазанник божий – «моё

правление». Так нет ничего проще, папенька, – заулыбался Андрей. – Будет

тебе памятник. Такой, что слава впереди тебя бежать будет и следующие

«помазанники» тебе завидовать будут.

Он услышал, как во двор въехала машина.

Это приехала жена из галереи.

Через пару минут Лара появилась в комнате.

– Милый, пора собираться.

– Ларочка. Мы не поедем сегодня на эту номенклатурную вечеринку. Там

соберутся городские лизоблюды со своими старыми клячами, чтобы в

очередной раз лизнуть задницу губернатора. Он сам приедет со своей тупой

шлюхой – секретаршей. Зачем нам смотреть на этот пошлый спектакль

коленопреклонения и идолопоклонничества.

– Знаешь, мне кажется. твой отец думает, что я тоже шлюха, хотя мы с тобой

расписаны.

– Что думает мой отец, тебя не должно волновать. Ему самому впору

задуматься о своих грехах. По сравнению с ним – мы с тобой ангелы во плоти.

Поэтому, главное, что я о тебе думаю.

– А что ты обо мне думаешь, милый, – она села к нему на колени и развратно

сверкнула глазами

– Я тебя люблю и уважаю, за то, что ты преданна мне и так же искренне

любишь меня, со всеми моими тараканами.

– Они у тебя такие милые, – улыбнулась Лара. – Твои таракашки. Такие

необычные, – она кокетливо крутила ему волосы пальчиком. – И я

действительно люблю тебя, – она томно прикрыла глаза, крепко обняв его за

шею, и прижалась к нему всем телом. – Больше жизни люблю.

– Я знаю, милая. Я тебя тоже очень люблю.

Андрей нежно поцеловал её в губы.

– Жаль, что мы никуда не поедем. Я уже почти собралась, – капризно

захныкала Лара.

– А кто сказал, что мы никуда не поедем. У меня для тебя сюрприз. Вечером

мы поедем в одно очень интересное место.

Её глаза сразу загорелись.

– Спасибо, милый. А как туда одеваться?

– Как учительница. Это очень серьёзное заведение. Только трусики не

надевай.

Лара хитро посмотрела на него.

– Ты меня прямо заинтриговал. Строгое заведение и дамы без трусиков.

Интересно!

– Я уверен, – Андрей тоже хитро улыбнулся. – Что тебе там очень

понравится. Ларочка, ты пока собирайся, а я на часок сьезжу в театр, ты не

против?

– Нет, милый, на часок, не возражаю, – она чмокнула его в щёку и убежала.

Андрей пошёл в душ.

Потом оделся, сел в машину и уехал.

******

В театре было тихо.

Утренняя репетиция уже закончилась, а вечерняя ещё не началась.

Андрей прошёл в гримёрку номер пять. Постучал.

Ему никто не ответил и он уже хотел уйти, как вдруг, в конце коридора

услышал стук каблучков и сразу узнал её. Лиза шла лёгкой походкой и в

просвете полутёмного коридора, он видел контуры её тела под лёгким платьем.

– Здравствуйте, Андрей. А мне на вахте сказали, что вы в театре.

– Здравствуйте, Лиза. Никогда не думал, что о моём приходе докладывают

всему театру.

– Это я попросила тётю Дашу, сказать мне, если вы придёте.

– Понятно. Это хорошо, что вы меня ждали, значит хотите стать настоящей

актрисой?

– Очень хочу, – она теребила пальцами поясок на своём платье.

– Тогда прошу на сцену, – Андрей показал рукой в сторону кулис.

– А разве мы не здесь будем беседовать? – удивилась Лиза. – Я думала, что

вы захотите сразу……

– Что сразу? – не понял Андрей.

– Сразу, – она замялась, глядя себе под ноги. – Узнать меня поближе.

– Мы будем не знакомиться, а играть, – Андрей пошёл к сцене, а Лиза

семенила за ним, постукивая своими каблучками.

– Простите меня, пожалуйста, Андрей, – тараторила она. – Просто о вас

столько говорят, ……… разного.

– Чтобы обо мне не говорили, но вас я буду учить актёрскому мастерству.

Они прошли за кулисы.

Андрей спустился в зал, а её оставил на сцене.

– Я никогда не слышала, что вы актёр.

– Не обязательно самому играть на сцене, чтобы чувствовать фальшь других.

– Извините, я наверное, опять глупость сказала.

– Если вы готовы, тогда начнём. Произнесите те слова, что вы произносили

вчера.

Андрей сел в зрительское кресло.

Лиза почти сразу подняла руки к лицу, посмотрела в потолок и произнесла:

– Вы ошибаетесь, я виню не свою любовь, а несдержанность. Душевное пламя

нужно скрывать как можно дольше, – с каждым словом Лиза входила в образ и

уже беспокойно ходила по сцене, обращаясь к невидимому воздыхателю, и в

порыве диалога «заламывала» руки. – Я же боюсь, открыла его слишком

быстро. Слабый пол побеждает своей непредсказуемостью. Мы часто

гордимся тем, что сразили кого-то взглядом. Мужчины же ценят противника,

осмеливающегося защищаться. Того, кто храбро защищает раненое сердце.

Победа для них тем ценней, чем больше потребовалось усилий.

Лиза замолчала и посмотрела на Андрея.

Он внимательно наблюдал за ней весь монолог, за её мимикой, жестами и

интонацией.

– Это была не ваша героиня. Это была ваша прима Светлова.

– Да, – заулыбалась Лиза. – Я же её дублёрша.

– Это заметно. Вы играете её, а не вашу героиню.

– Но я и должна копировать, а не творить.

– Вчера вы играли более правдиво.

– За что меня и освистали.

– Потому, что вы с выражением произносили монолог, а не играли его.

– А как, по вашему, я должна его играть?

– Давайте вместе подумаем. О чём этот монолог?

– Георгия считает, что слишком поспешно открыла своё сердце перед

возлюбленным. И я считаю, что нельзя быть искренней с мужчинами.

– Почему? – удивился Андрей.

– Потому, что тогда мужчина примет любовь как должное и не будет её ценить.

Андрей внимательно посмотрел на девушку.

– Лиза, вы когда – нибудь испытывали страсть?

– В постели я изображаю страсть, если вы это имеете в виду.

– Вот именно. В постели это у вас возможно и получается. Но на сцене

притворство не пройдёт. Зритель сразу чувствует фальшь.

– Вы же сами сказали, что вчера я была правдива, но меня обсмеяли.

– Не стоит верить их мнению. Поверьте своему и моему и не давайте в зал

фальшивку. Давайте вернёмся к вашему монологу. Вы только что изображали

наивность. Но ваша героиня не наивна, иначе она бы об этом не думала. Если

бы вы хоть раз любили, то произнесли эти слова с сожалением, потому, что

боялись бы потерять своего мужчину.

Когда Андрей говорил, он поднимался на сцену.

Подойдя к Лизе он посмотрел в её глаза.

– А если я всё – таки любила? – робко спросила она.

– Так покажите мне это.

Он стоял прямо перед ней.

Она смотрела в его глаза и начала произносить текст:

– Вы ошибаетесь, я виню не свою любовь, а несдержанность. Душевное пламя

нужно скрывать как можно дольше, – она стояла на месте, но её тон

изменился, взгляд стал серьёзней, в голосе появились нотки желания и

одновременно страха. – Я же боюсь, открыла его слишком быстро. Слабый

пол побеждает своей непредсказуемостью. Мы часто гордимся тем, что

сразили кого-то взглядом. Мужчины же ценят противника, осмеливающегося

защищаться, – последние фразы она говорила жёстко и уверенно. – Того, кто

храбро защищает раненое сердце. Победа для них тем ценней, чем больше

потребовалось усилий.

Последние слова она практически кричала в лицо Андрею.

Он смотрел на неё и молчал.

Она не выдержала его взгляд и улыбнулась.

– Так лучше?

– А как вы думаете?

– Но я хочу знать ваше мнение.

– Лучше, наверное лучше, но теперь вы чересчур злитесь.

Он говорил это очень спокойным, почти насмешливым тоном.

Даже с некоторой издёвкой в голосе. И она уловила его интонацию.

– Чёрт возьми, – закричала вдруг Лиза. – Кто вы такой, чтобы указывать мне

как играть? Я училась, а вы? Вы даже не режиссёр. Как вы смеете

насмехаться надо мной!

Андрей заулыбался.

– Вот сейчас вы были совершенно искренни.

Лиза села на стул, стоящий на сцене и отвернулась от него.

– Мне плевать на ваше мнение.

Андрей не обратил внимание на её обиду.

– Думаю, что я, как и обещал, сделаю из вас настоящую актрису. У вас

большой талант. Но для этого вы должны раскрываться, как сейчас.

Она посмотрела на него.

– Вы первый, кто в этом городе заметил мой талант. Я специально его

скрываю, – она встала со стула. В её голосе зазвучали злые нотки. Нотки

ярости. – Да, вы правы, я намерена завоевать сердца зрителей этого города.

И я это обязательно сделаю. Но когда это произойдёт я не хочу, чтобы они

говорили, что это вы меня всему научили. Меня будут любить за то, что я,

Елизавета Торопова вылепила из своей души и превратила в чудо на сцене.

Понятно вам.

– Вы зря переживаете. Мне вашей славы не нужно, успокоил её Андрей.

– Тогда что вам от меня нужно?

– Я предложил вам свою помощь. Но если вам она не нужна, просто

откажитесь и я уйду.

– Я кажется поняла, – злобно шипела она. – Вы не переспать со мной хотите.

Вам не нужно моё тело. Вам нужна власть надо мной, так? Или я опять

ошибаюсь?

– Скажите, Лиза, – Андрей не реагировал на её ярость и говорил совершенно

спокойно. – Чего вы сами хотите от театра?

Глаза Лизы фанатично загорелись.

– Я желаю страстной любви зрителей. Чтобы одним движением руки уносить

их сердца в печаль или в радость. Чтобы расставаясь со мной вечером, они

желали увидеть меня завтра.

Всё это она говорила очень восторженно, как люди рассказывают о

своей самой желанной мечте.

– Вот и ответ, – Андрей довольно заулыбался. – Я хочу быть одним из

почитателей вашего таланта.

Он подошёл к ней.

– Хочу, чтобы хоть одна актриса в этом городе трогала меня за живое.

Я ужасный циник и лицемер. Поэтому, в жизни я не способен на искренние

чувства, но мой извращённый мозг требует, чтобы кто-то переживал и

чувствовал за меня на сцене. Театр мой наркотик. И болезнь моя так запущена,

что для того, чтобы я получил истинное удовольствие от этого наркотика, игра

актёров должна быть на высочайшем уровне. Вы меня понимаете?

На глазах у Лизы появились слёзы.

Она поняла, что он не лукавит и действительно хочет ей помочь.

– Хорошо, я согласна. Научите меня сыграть так, как вы хотите.

– Я хочу, чтобы завтра мы снова встретились и начали репетировать.

Андрей развернулся и, не прощаясь, ушёл из зала.

Лиза не обиделась.

Она смотрела ему вслед и улыбалась…….

Глава 5

Вечером Андрей и Лара приехали в клуб.

Это был закрытый литературный клуб.

Только для посвящённых.

Но не «тугих кошельков», которые кичатся стоимостью напитков и еды,

которые поглощают в неимоверных количествах, а клуб для людей, которые

рефлексируют и расширяют границы своего сознания литературными

образами и художественными инсталляциями.

Место встречи для людей, свободных и раскрепощённых духом и телом.

Клуб не поражал воображение дорогим интерьером.

Всё было очень скромно и функционально. Здесь ценили своих посетителей, а

не обстановку, в которой они находились.

«Дорого» одетые господа и дамы, абсолютно нормально общались с

людьми в рваных джинсах и растянутых футболках. Каждый был в том, в чём

ему комфортно. Среди гостей был даже один пожилой священник.

Возраст, как и достаток у посетителей клуба, тоже был разный.

Но молодёжи не было. В основном, все мужчины были от тридцати и старше,

ну и их дамы соответственно не моложе.

Посреди большого зала стояла невысокая, круглая сцена.

Андрей с Ларой нашли два свободных места за одним из столиков и присели.

Вокруг, сидели и стояли посетители клуба и внимательно слушали рассказчицу,

стоящую у микрофона на сцене.

Судя по её одежде, сегодня был вечер явно эротической

литературы. Высокая блондинка, в чёрном платье «в пол», с совершенно

открытой грудью и пышными, распущенными волосами, светлыми волнами

ниспадающими на её открытые плечи, читала своё произведение, чётко и чуть

протяжно произнося каждое слово, хорошо поставленным голосом.

– Хочу любить тебя ………. Не прикасаясь………... И вольным языком

бродить не слышно………. Средь зыбких волосков, внизу твоей спины…….

И влажной порослью уста твои заполнить……. И нежной грудью облепить

тебя……. И испарением духов своих, твои наполнить ноздри…….. Губами

обхватить твой напряжённый член …….. Чтоб он пронзил меня до боли в

самом сердце…………. И страстью озарённая безумной…….. Твоё колено я

хочу лизать……….. И поднимаясь выше……

В этот момент Лара заметила, что блондинка ласкает себя на виду

у всех, проводя по телу рукой, а второй трогая соски на открытой груди.

И те, кто пришёл один, просто слушают, а люди, которые пришли парами,

откровенно «щупают» друг друга. Женщины трогали своих мужчин между ног,

а мужчины «мяли» женские попы, гладили груди и ласкали своим женщинам

низ живота. Все это, они делали через одежду и совершенно открыто. Никто

никого не стеснялся.

Люди ласкали друг друга и внимательно слушали высокую

блондинку, а священник смотрел на девушку широко открытыми глазами и

повторял её каждое слово.

В зале ощущалась удивительная атмосфера эротизма и всеобщего

возбуждения. Лара сразу уловила этот волнующий запах секса и провела у

Андрея между ног. Он ответил ей, медленно проведя рукой по её голому бедру

и поднимаясь выше, касаясь волосков на её лобке………

– Хочу лизать твоё бёдро, – проникновенно говорила блондинка. – Потом,

змеёю извиваясь…….. и плотно к телу прижимаясь…. В истоме сладкой

содрогаясь……. А ты, груди моей касаясь, прольёшься семенем в меня………..

Когда блондинка закончила говорить, её руки немного дрожали, а

на лице был румянец.

– Браво! – раздались восторженные крики, как только блондинка замолчала.

– Как изящно!

– Как чувственно!

– Шикарно! Я чуть не расплакался.

Весь зал громко аплодировал.

Блондинка скромно поклонилась и ушла со сцены.

Когда она спускалась, сзади у её платья был разрез до спины и всем было

хорошо видно её голые бёдра и ягодицы.

После блондинки, на сцену вышел мужчина с двумя пышнотелыми

женщинами, в белых париках с «буклями» викторианской эпохи.

Талия и грудь женщин были затянуты в белые корсеты, но низ живота с

тёмными треугольниками волос и их ноги были совершенно голыми.

– Господа, – говорил в микрофон мужчина. – Искусство среди нас. Мы сами

искусство. Вот вам два прекрасных примера Барокко. Когда они стоят, их

грудь приводит всех в смущение. Видите, какие у них шикарные, огромные

груди. Но если они лягут, то грудь растечётся по телу и станет плоской.

Он повернул женщин спиной к публике.

– Посмотрите на них сзади. Какие две выдающиеся задницы. Чистый Рококо.

Это просто божественно……..

Но в этот момент зазвучала приятная танцевальная музыка и все

разошлись по залу.

Многие сразу же начали танцевать.

Андрей наклонился к Ларе и прошептал на ушко:

– Любимая, можешь потанцевать и если у тебя случится небольшое

приключение, я буду очень рад.

– Спасибо, милый. Ты тоже не скучай.

Лара поцеловала его в губы и пошла танцевать.

Не успела она сделать и нескольких движений, как к её руке

прикоснулись. Она повернулась и встретилась взглядом с высоким,

темноволосым мужчиной, лет сорока, в красном пиджаке и светлой рубашке с

шейным платком.

– Потанцуем? – спросил он, улыбнувшись.

– С удовольствием, – весело согласилась Лара.

Он нежно взял её за руки и закружил в танце.

Но очень быстро его ладони стали откровенно шарить по её телу, рукам, спине,

бёдрам. Видя, что она не возражает, мужчина дотронулся до её груди. При этом

они смотрели друг другу в глаза и медленно кружились под музыку. Иногда он

прижимал её к себе и она чувствовала, как напряжён член в его штанах.

– Вы одна? – спросил он.

– Я с мужем, – Лара кивнула на Андрея.

Он смотрел на них и улыбался. Потом приветливо помахал им

рукой. Мужчина заметил реакцию её мужа и осмелел.

Он стал более откровенно «лапать» Лару у него на глазах, сильно прижимая её

к себе.

– Хочу любить тебя, не прикасаясь, – шёпотом процитировал он слова

блондинки.

В этот момент он поцеловал Лару.

Она ответила на его поцелуй, почувствовав вкус его губ и языка.

– Хочу почувствовать тебя внутри, – шептал мужчина.

Его рука оказалась у неё между ног.

Она почувствовала его пальцы у себя на лобке, а потом и внутри, потому, что

он легко приподнял спереди её короткое платье, а трусиков на ней не было.

– А ты уже влажная, – самодовольно улыбнулся он. – И без трусиков.

Лара оттолкнула его руку.

– Извини, – сказала она. – У меня закружилась голова.

Лара, медленно раскачиваясь, пошла в дамскую комнату.

Краем глаза она видела, что мужчина стоял и нюхал свои пальцы, глядя ей

вслед. Но как только она вошла в туалетную комнату, он зашёл за ней следом

и закрыл дверь на замок. Лара вздрогнула, увидев его в зеркале, но мужчина

приложил палец к своим губам, давая ей понять, чтобы она не кричала.

Подошёл к ней сзади.

– Не бойся меня, – сказал он. – Я не сделаю тебе ничего плохого.

– Я не боюсь.

– Мне показалось, мы не договорили, – прошептал мужчина.

– Ты хочешь меня? – улыбнулась Лара.

– Очень.

Лара отвечала ему, глядя на его отражение в зеркале.

Он обнял её плечи и начал целовать в шею.

Прочитать повесть полностью можно по ссылке:

http://www.plati.ru/asp/pay.asp?idd=1528154