Текст книги "Змея в конверте"

Автор книги: Лариса Васильева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

5

На следующий день утром пошли за пробами. Подойдя ближе к скалам, неожиданно обнаружили какую-то аномальную зону: участок выглядел совершенно иным, деревья росли редко, разбросанно, стволы у них были сильно изогнуты, прижаты к земле, всюду из почвы торчали каменные образование, напоминавшие пальцы, некоторые небольшие, в человеческий рост высотой, другие – не меньше пяти метров. Ребята сразу окрестили их «чертовыми пальцами». Эти пальцы редким, неровным частоколом уходили вдаль, скрывались за соснами. Ольга тут же ловко, как обезьянка влезла на самый маленький столбик, не больше ее самой, и на его покатой вершинке вытянулась во весь рост и проорала на все четыре стороны: Ура, ура ура!

– Олька, ты как горная козочка! – сказал Олег.

И он, и Андрей с удовольствием смотрели на ладную фигурку девушки, пританцовывающей на грубом высоком постаменте.

– Статуэтка, – оценил Андрюша.

– Ой, какая красота здесь! Как здорово, что мы сюда пришли! – восторгалась окрестностями Оля.

– Слезай, коза, а то домекаешься, свалишься вниз, – ревниво остудила ее восторги Женя.

На этом пятачке и провозились почти до вечера. Били шурфы, без конца натыкаясь на скалистый слой. Похоже, тут везде под тонким слоем грунта проходило плато. Влезали на скалы, откалывали образцы пород.

– Гляньте, что это там блестит?

Оля заметила на одном из скалистых столбов сверкающий на солнце кусочек.

– Кварц, наверно, – присмотрелся Олег.

– Пошли, посмотрим. Я хочу отбить такой блестящий кусочек породы себе на память о первой экспедиции.

Но Олег не позволил.

– Нет, уже поздно, пора в лагерь. Завтра утром придем сюда.

Они собрали рюкзаки с породами и двинули к своей палатке. Прошли почти половину пути, вдруг Олег остановился, провел рукой по ремню – там всегда висел его молоток, сейчас его не было.

– Я забыл свой молоток, идите, я вас догоню. А вы сразу хворост собирайте и готовьте ужин.

– Ну давай свой мешок, я донесу, – Андрей забрал груз у Олега и ребята пошли дальше.

– «Я вас догоню», – передразнила Оля, – а ужин готовьте, значит не очень быстро догонит.

Они шли торопливо; всем хотелось есть, завтрак давно переварился, утром не подумали, что так задержатся, не взяли с собой ничего перекусить. На биваке все было в порядке. Палатка закрыта, сушняк для костра приготовлен. Сбросили рюкзаки, споро принялись за дело. Девчонки сбегали к ручью, набрали воды, помыли крупу, Андрей тем временем разжег костер, повесил над ним котелок с водой. Пока Олег не вернулся, успели сварить кулеш – густой суп с тушенкой и пшеном.

– Может быть, пойдем ему навстречу? – Оля уже жалела, что не осталась с Олегом.

– Да сам придет, давайте кушать, – разозлилась Женя.

Терпения ни у кого не осталось, в животах урчало от голода. Поели, Олега все не было. Решили идти его искать. Ребята добрались до чертовых пальцев уже совсем в темноте. Олег им не встретился, они кричали, звали его, но все было тихо. Пришлось поворачивать в лагерь, все равно ничего не было видно.

– Может быть, он уже пришел, поел и спит? – успокаивала Оля, хотя сама почему-то предчувствовала плохое.

Не мог Олег так поступить. Не застав их, он сам бы начал их звать. Ольга улеглась в спальник, не выдержала и тихонько поплакала: с ним наверняка что-то случилось… Андрей и Женя слышали ее всхлипывания. Спали плохо, несмотря на усталость. Проснулись рано, доели вчерашний кулеш, сейчас он стал совсем густым, уже не суп, а каша – и пошли на поиски. Растянулись цепочкой, шли на расстоянии трех-четырех метров друг от друга, прочесывая весь возможный путь Олега, долго бродили среди скал, кричали, ответа не было. Смысла оставаться здесь дольше тоже не было. Надо было звать опытных людей, и студенты решили идти в лагерь, в лесничество. Теперь уж Ольга разревелась открыто, да и у Жени блестели слезы.

– Он погиб, наверно…

– Оля, ну что ты заранее плачешь? Ну заблудился, так найдут же.

– А вдруг он в болото попал, утонул…

– Да он кричал бы, звал на помощь, услышали бы. Да тут и болота нет поблизости!

– А если на него медведь напал?

– Ну мы же не так далеко были, наверное, услышали бы его крики…

Олег не мог им ответить. В это время он лежал мертвый. Вечером он специально оставил свой молоток, чтобы вернуться и самому отбить для Оли кусок блестящей породы, хотел сделать ей на память сказочный подарок. Несмотря на целый день работы он не чувствовал усталости, походная жизнь закалила его. От природы сильный и крепкий, он был как пружина: мысли о девушке волновали его. Парень с нетерпением ждал сегодняшней ночи, в мечтах опережая события. Представлял, как принесет каменное зеркальце, словно из малахитовой шкатулки Бажова, и Оля скажет ему «да». Потом они возьмут спальник и уйдут в лес подальше от палатки. Даже место днем приметил подходящее – ветви старой ели шатром спускались до земли, под нею было сухо и уютно. Целовались бы там вдоволь… Он хотел стать для нее единственным. Славная девчонка, и если сейчас не любит его, все равно полюбит, он добьется, он ее не отпустит. Уж он постарается ей понравиться, чтобы она так же сильно полюбила его… Уже хорошо то, что она перестала постоянно следить глазами за Андреем. И все мужики в их партии молча одобрили его выбор, он понял это. И никто не пытался помешать ему. В августе у него отпуск, повезет Олю знакомить с родителями – она им точно понравится…

Прихватив по пути припрятанный молоток, быстро, почти бегом, перепрыгивая через небольшие валуны, Олег добрался до нужной скалы возвышавшейся над ним метров на семь – восемь. Это был не палец, а скорее массивный кулак. Олег даже не стал ходить вокруг, выбирая место для подъема, тут же начал легко подниматься по почти отвесной скале, словно шел по лестнице, не задумываясь, находил удобные выступы для рук и ног. Наверху он увидел, что скала расколота широкой трещиной надвое до самой земли, внизу расщелину заполнили заросли кустарника. Его цель – зеркальце, было на другом осколке, под ним – небольшой уступ, шириной в ладонь. Парень ловко перепрыгнул через метровый провал и прижался на узком выступе к отвесной стене. Стоять было неудобно, спиной он ощущал сзади проем, а блестящий глаз скалы сверкал прямо над ним. Олег потрогал его – гладкий, это явно не кварц, кусок переливался всеми цветами радуги. Даже жалко стало отбивать его, такой красивый, продолговатый, овальный, точно разноцветное зеркало, размером с ладонь. Откинув голову, замер любуясь на него. Хорошо бы целиком вырубить… Это на самом деле отличный подарок – память на всю жизнь, вместо обручального кольца.

Достал молоток, сожалея, что нет с собой других инструментов, тут бы зубило потребовалось, чтобы аккуратно вырезать это блестящее зеркальце. А еще лучше – «Болгарку» бы сюда. Вздохнул, стукнул на пробу чуть в стороне от зеркала. Скала была очень твердой, даже не треснула, он стукнул сильнее, небольшой кусок породы отлетел и как пуля ударил его в глаз. Олег невольно резко отшатнулся и потерял равновесие. Падая в узкую расщелину, со всего размаха стукнулся головой о противоположную стену – острый выступ – и на землю упал уже мертвым. Тело провалилось сквозь заросли кустарника, ветки пружинисто взметнулись и скрыли его.

Глупая, случайная и нелепая смерть.

6

До вечера студенты так и просидели, не решаясь уйти без Олега – ждали его возвращение. Время от времени принимались бродить вокруг лагеря, звать его, надеясь, что он заблудился, услышит их и придет. Хотя… все уже понимали: такого не будет. На заимку решили отправиться на следующее утро. Оставили для Олега часть продуктов, подвесили их повыше на дереве, прикололи записку: «Олег, мы тебя искали, пошли за помощью. Скоро вернемся». Образцы пород тоже решили сейчас не нести, чтобы идти быстрее. Палатку не стали собирать – вдруг Олег ранен, будет ему где укрыться от дождя, если он сам доберется сюда, его спальник, банку тушенки и чайник – все сложили внутри. Последние дни хмурилось, ждали хорошего дождика, потому лопаткой сделали небольшую канавку вокруг палатки, чтобы ее не залило дождем. Остальные вещи не было смысла оставлять: если он в состоянии ходить, пойдет к заимке, не будет он тут в одиночестве ни охотиться, ни ловить рыбу, и потому котелок, ружье, снасти и свои спальники взяли с собой и двинулись в сторону лесничества. Шли, оглядываясь, ждали, вот сейчас Олег их нагонит и скажет: «Эх вы, бросили меня! Вот и надейся на таких!»

Среди вещей Олега ребятам попалась карта. Андрей помнил, что вышли от стоянки на север, что пересекали ручей – нашел на карте подходящую голубую нить ручья, поискал точку, где они должны были бы находиться сейчас. Там был обозначен двадцать первый квадрат. Андрей посомневался в душе, вроде бы слышал, как начальник партии упоминал семнадцатый номер, но вон он где, семнадцатый. Если бы они направлялись туда, то вышли бы из лагеря сразу на запад. К тому же семнадцатый участок совсем близко, они бы столько не шли, значит, это двадцать первая точка, и возвращаться надо строго на юг. С Олегом они не обращали внимания на дорогу, не запоминали путь, все время сворачивали туда-сюда, обходя завалы. Сейчас, полагаясь на карту, ребята пошли на юг.

Они рассчитывали к обеду добраться до геологической партии… Но местность вокруг оставалась совершенно незнакомой. Девчата за месяц исходили все вокруг лесничества, не могли они его проскочить, и вышка там торчала с антенной, ее было видно издали. Андрей припомнил, как они шли с Олегом, что они все время чуть-чуть сворачивали к западу, и потому сейчас стали забирать к востоку. Шли еще часа два, но все так же ничего знакомого не увидели. Поднялись на скалистый утес – осмотрелись: знакомой избы, сараев и раздолбанного уазика не было видно. Вокруг простирались глухие леса. Будущие разведчики недр поняли, что заблудились.

Еды было мало. Вечером доели остатки. Утром двинулись дальше. Спустились с небольшой возвышенности, и движение их замедлилось. На карте не были обозначены все маленькие болотца, ручьи и озера, которые им встречались, их то и дело приходилось перешагивать или обходить. Когда шли с Олегом, не встречали столько ручьев, а сегодня словно совсем другая дорога. К полудню вышли к чистому озеру, решили здесь задержаться, попытаться что-нибудь поймать. Андрею повезло, на крючок попалась крупная рыбина В рыбе никто не разбирался, поспорили и решили, что это карп. Девчонки почистили и сварили его. Наелись так, что не хотелось двигаться, остались у озера до вечера. Передохнув, взялись за дело: Андрей ловил рыбу, а Оля и Женя запекали ее, готовили впрок, на завтра. Они обмазали улов глиной, сдвинули костер, уложили рыбу на раскаленный пятачок, присыпали сверху горячей землей, вновь развели костер. Рыба запеклась отлично.

Утром пошли дальше, на сытый желудок идти было веселее, день прошагали с короткими остановками. Карту можно было вообще выбросить, она была бесполезна, студенты совершенно запутались, не могли понять, куда им теперь идти. Время от времени кто-нибудь ободряюще говорил: «Нас, наверное, ищут…» Но нервы у всех были на пределе, каждому хотелось обвинить другого и в том, что они вообще пошли в эту экспедицию, и в том, что заблудились. Потому, чтобы не поссориться, топали молча. Запеченную рыбу растянули на два дня. Потом день плелись голодными, ничего не могли ни подстрелить (Андрей промазал), ни поймать – то ли озеро попалось безрыбное, то ли им просто не везло. К тому же и они сами, и их вещи как-то быстро стали выходить из строя: Оля глубоко провалилась в бочажину, мокрые кроссовки чавкали, начали рваться. Девушка замерзла, молча дрожала от холода. Женя оступилась и поцарапала сухой веткой лицо. Царапина была глубокая, болела и Женя думала, что от нее останется шрам. Андрей подвернул ногу, она слегка опухла и болела, но еще больше его мучил голод, спазмами сводило живот. Он был плотным парнем, всегда ел с аппетитом, вынужденный пост стал тяжким испытанием для него.

Этот день был самым трудным – начался дождь. Сначала моросил, потом пошел сильнее и сильнее. Ребята попытались устроить шалаш, пригнули друг к другу и связали пару тоненьких березок, набросали лапника на склоненные деревца, но дождь протекал сквозь такую крышу. Ночь на пустой желудок тянулась долго. Несмотря на усталость, все часто просыпались, отсыревшие спальники плохо грели. Встали рано, укладывали вещи не разговаривая друг с другом, хмуро перекинулись несколькими фразами и пошли дальше. Андрей стойко уверял, что с курса не сбивался. Как это могла быть правдой, девчонки не понимали. Женя не выдержала:

– Идиот, не можешь карту читать, отдал бы нам, а то вечно умничаешь, строишь из себя всезнайку, болван!

Андрей промолчал, а Оля набросилась на Женю, яростно защищая парня.

– А кто тебе не давал посмотреть в карту? Привыкла к няньке…

Дальше шли молча, разобиженные друг на друга.

Дождь моросил весь следующий день, под ногами хлюпало.

– Мне кажется, что мы идем по болоту… – сквозь дыры в кроссовки Оли постоянно набиралась влага.

– Нет, это просто земля раскисла от дождя. Вон, смотри, там дальше пошел небольшой подъем, на холме болот не бывает…

И в самом деле, они чуть-чуть поднялись по склону, потом опять спустились в низинку, и опять – вверх, вниз… Вскоре поняли, что не заметили, как забрели в глубь болота. Осторожно и долго пробирались по топи. Иногда срывались с кочек, но успевали выбраться. Промокли полностью, но болото прошли.

7

Когда они вышли к озерку смеркалось. Дождь стих.

– Что тут так воняет? – Оля давно уже чувствовала какой-то странный запах.

– Я ничего не чувствую, – удивилась Женя, – ничем не пахнет…

– А мне тоже кажется – есть запах, – отозвался Андрей. – Не пойму, что это так пахнет, трава прелая, что ли?

– У меня голова начинает болеть от этого запаха.

– Да что вы говорите, нет никакого запаха! Выдумали! – Женя даже разозлилась. – Абсолютно чистый воздух…

Под большой лиственницей было почти сухо. Они не успели снять свои мешки, стояли, выбирая место для палатки поровнее. В этот момент на противоположном берегу озера вдруг появился мальчик лет десяти. Вышел из кустов с поднятой головой – следил за белкой, потому не увидел сразу геологов. Ребенок был одет в полотняный костюм, широкие штаны и рубаху как у каратистов. Женя и Оля смотрели на него молча, не веря своим глазам, – так он не вязался с этим местом. Глухая тайга, вечер, дождь – и вдруг пацан… Словно мираж. Андрей тоже пару минут молчал, потом крикнул:

– Мальчик!!

Парнишка вздрогнул, оглянулся на них и бросился бежать вдоль озера.

– Стой!! Мальчик, стой! Помоги нам!

– Мальчик, мы заблудились! Помоги!

– Подожди!

Они орали на три голоса и бежали следом за ним по своей стороне озера. Пацаненок не останавливался. Сосны здесь росли высокие, прямые, под ними было просторно, и ребенок в своем светлом наряде был далеко заметен. Андрей вырвался вперед, девчонки отстали. Мальчик все же ускользнул бы, но оглянулся на них, тут же споткнулся, упал.

– Папа!!!! – закричал он.

Ребята не заметили, откуда, из-за какого дерева появился мужик и встал прямо перед Андреем.

– Извините, мы его напугали! Помогите нам, мы заблудились, мы геологи, – задыхаясь от быстрого бега, проговорил Андрей.

Мужик, в таком же наряде, как и мальчик, не раздумывая, изо всей силы шарахнул его кулаком по лицу. От неожиданности Андрей упал.

– А-а-а! Не бейте, стойте! – заорала Женя.

– Мы ничего не сделали мальчику!

От усталости, девчонки не могли перевести дух, говорили отрывисто, Женя кинулась к Андрею, помогла ему встать. Нос у него был разбит, текла кровь.

– Вы что делаете?! За что вы его?

– Мы же просим помощи!

Мужик все так же молча сделал шаг к Андрею, Оля встала у него на пути. Казалось, еще секунда – и она тоже получит удар, мужик уже и руку поднял, но вдруг приостановился и пристально посмотрел за нее. Ольга обернулась и вскрикнула: сразу за ними стоял другой лесной житель, заросший окладистой черной бородой с легкой проседью. У обоих были бороды и длинные волосы, собранные в хвостики сзади.

– Погоди, разберемся, – сказал второй, явно постарше. – Рассказывай! – приказал он Ольге.

– Мы тут на практике, студенты, в экспедиции. Наш начальник пропал, а мы заблудились, не можем найти заимку лесника, там все наши…

Бородачи молчали, и Оля принялась сумбурно рассказывать снова, уже подробнее:

– Мы пошли в тайгу вчетвером, нас трое – и еще с нами был замначальника партии. Он один знал, куда идти, а мы первый раз тут. И он пропал, а мы хотели вернуться к остальным, но заблудились. Может быть Олегу помощь нужна, мы его не смогли найти, хотели привести остальных геологов, но заблудились. Помогите нам, пожалуйста. Мы за мальчиком побежали, потому что боялись, что без него не найдем взрослых, в смысле – вас.

– Где ваша заимка? Карта есть?

– Да, есть, – Андрей лихорадочно полез во внутренний карман куртки. – Вот она, вот заимка. – Ткнул он пальцем.

Мужики посмотрели на карту, переглянулись, потом осмотрели ребят.

– Далековато вы забрались.

– Помогите, пожалуйста, мы заплатим. Мы не ели весь день, да и вчера тоже…

– Можно, мы у вас обсохнем?

– Нет, к нам нельзя…

– Почему?

– Староверы? – догадался Андрей.

– Ну… вроде того.

– Мы все будем делать, как у вас положено, – у девчонок на глазах заблестели слезы.

– У вас есть рация? Надо сообщить в партию, что мы нашлись, нас ищут, наверно… – они говорили, перебивая друг друга.

Это было просто невероятно, столкнуться с людьми в этой тайге и им отказывают в помощи!..

– Ладно, посидите в избе, только по деревне не шастайте. Пошли, – наконец согласился мужик постарше.

Он прошел мимо ребят – этот человек явно привык командовать, а по тропе шел как на марше, четко печатая шаг. Второй мужик и мальчик поспешили следом. Ребята не успевали за ними, тогда один из местных, молодой, оглянулся и остановился:

– Давайте ваши мешки.

Оля быстро сняла мешок и протянула ему. Он повернулся к Жене:

– А ты чего ждешь?

Та торопливо, без возражений сняла груз. Мужик взвалил оба мешка себе на спину, и снова бодро зашагал вперед. Девчонки забрали у Андрея ружье и спальник – у него остались рюкзак, топор и котелок. Теперь они почти успевали за своими проводниками. Шли долго, минут сорок. Деревня показалась неожиданно – десятка два домов разбросанных как-то непривычно, в беспорядке на ровной зеленой лужайке. До них было еще далековато, но издали уже было видно, что все избы основательные, сложены из ровных толстых бревен. Не было бесконечных пристроек мал-мала-меньше, как это обычно бывает в нищих российских деревнях: к дому достраивают сарай, потом коровник, курятник, еще один поменьше… Эта деревня выглядела удивительно красивой, не дома – терема, хоромы. Хозяйственные постройки, если они были, ничем не выделялись. Похоже, они строились такими же добротными, как и дома, и находились под одной крышей. Слева деревню охраняла почти отвесная скала, справа – чистая зеленая поляна, дальше – стена леса, постепенно поднимающегося вверх по склону холма. Проводники приостановились, видно, они и сами залюбовались своим селением.

Снова пошел дождь.

8

Мужик помоложе провел ребят к небольшому дому у тропы. Они этот домик сразу не заметили, разглядывая деревню вдалеке. Из дома торопливо вышли женщина и девочка, и, не оглядываясь, бегом поспешили прочь. Наверно, им и смотреть нельзя на чужаков. Только странно, они ни разу не оглянулись, не посмотрели, кто идет. Они же не могли знать, что сюда ведут чужих.

В избе было тепло и чисто. На столе стояли кружки, кувшин с молоком, деревянная миска с еще дымящейся вареной картошкой, свежие огурцы и хлеб. В печи горели дрова, на печи парил чайник. Это было удивительно, все выглядело так, как будто их здесь ждали.

– Одежду мокрую разложите на лавке у печи, и вот тут повесьте, пусть сохнет. Там за занавеской топчан широкий, для девчат, а ты здесь ляжешь, – молодой мужик кивнул на кровать у другой стены.

– В сенях рукомойник. Видели? Дрова в печь сможете подкинуть? Еще чуток протопите, чтобы ваше барахло высохло. Завтра покажем вам дорогу назад.

Он не прощаясь, вышел.

– Откуда они узнали, что мы придем?

– Кто узнал, Андрюша? – не поняла Женя.

– Ну вы же видите, здесь все готово для нас – картошка сварена, печь топится… Мобильников я у них не заметил.

– А может быть какие-то условные сигналы? Если они сектанты, привыкли все время прятаться, разработали систему сигналов…

– Они не кричали, не стреляли, не подавали дымовых сигналов. Как еще можно сообщить за пару километров? Тем более из-за холма. Издали нас видеть не могли. Вы заметили что-нибудь? Я – нет.

– Наверно у них сторожа сидят где-нибудь на деревьях и передают друг другу…

– Война что ли, сидеть в засаде? Кого они ждали, нас боятся?

Они уселись, только потянулись к еде, но тут в дом вошла босая женщина, в длинном, до щиколоток, полотняном платье, выглядывающем из-под прозрачного дождевика. Подол внизу намок, потемнел. В руках она держала миску с разломанной на куски вареной курицей, поставила ее на стол, оглядела практикантов, покачала головой, шепнула, словно сама себе: «Совсем молоденькие, бедные…», потом погромче:

– Ребята, бегите отсюда, плохое тут место…

– Как бегите? Почему?

– Бегите, бегите, не гоже вам тут оставаться… – Она пугливо оглядывалась, говорила тихо, быстро.

– А что тут плохого?

– Нелюди здесь. Вам подальше надо, на юг, там есть деревня… Ешьте и бегите…

– Ночью? Прямо сейчас? – Ее страх заражал, ребята тоже начали оглядываться по сторонам, на темные, не занавешенные окна.

– Да… – она оглядела их, задумалась. – Сейчас в болота попадете… не пройдете сейчас. Утром бегите, пораньше вставайте, пока никто не пришел.

И вышла.

– Что она сказала: «здесь не люди» или «нелюди»?

– Какая разница?

– Большая, «нелюди» – так говорят обычно о жестоких людях, а «не люди» – понятно всем.

– Что понятно?

– Ну не люди, а инопланетяне, мутанты, призраки, роботы, что еще может быть?

– Андрей, ты еще больше пугаешь… – Оля с вытаращенными от страха глазами выглядела как призрак,

– Давай, Андрей, поедим сначала, потом будем размышлять, а то меня уже тошнит от голода. – Женя не теряя больше времени схватила картошку и кусок курицы.

– А тарелок чистых тут нет?

Оля встала, отдернула белую занавесочку на полке, потом выглянула в сени.

– Ничего нет, это не жилой дом, что-то вроде гостиницы. Между прочим, на нашем деревянном лежаке вместо матраса листы поролона.

– Ну и что?

– Откуда в глухой тайге поролон? Тут должны быть перины, шкуры. Что-то не вяжется.

Разговор затих. Не задумываясь больше о культуре поведения за столом, каждый положил около себя на чистом деревянном еще влажном столе огурец, ломоть хлеба, картошку и принялись наворачивать, не глядя на соседей. Ребята не замечали, с какой жадностью едят.

Вдруг Оля услышала тихий смех. Она поперхнулась, оглянулась – кроме них в избе никого не было. Андрей встал, он сидел посередине, спиной к комнате, взял свой стул и передвинул его поближе к Жене.

– Мне все время кажется, что сзади кто-то стоит, – пояснил он и заглянул за занавеску.

– Везде пусто. Оля, ты что-нибудь слышала?

– Смех, детский.

– А ты, Женя?

– Нет.

– Оля, мы с тобой бредим?

– Может здесь акустика такая? Где-нибудь в соседней избе смеются, а здесь слышно?

– Женя ничего не слышала. У нас глюки, что ли? Слуховая галлюцинация, одновременно у обоих. До соседней избы полкилометра.

– Тогда это мираж, если сразу слышали двое.

– Скорее иллюзия… Ошибочное представление на основе чего-то реального…

– Женя-то ничего не слышит… Что тут реальное? Чай будем пить?

– Давай.

– И чай подозрительный, какие-то травы вместо заварки…

– Ну, это уже ерунда, зачем нас травить, могли бы тогда и не тратить на нас курицу…

И снова странный звук, словно кто-то не сдержал смеха и прыснул в кулак, – Андрей вздрогнул… Оля настороженно подняла голову:

– Андрей, ты помнишь Блока?

– Не особенно, а что именно?

– «Тем и страшен невидимый взгляд,

Что его невозможно поймать;

Чуешь ты, но не можешь понять,

Чьи глаза за тобою следят».

– Такого стихотворения не помню, мы «Фабрику» учили и еще какое-то, про ресторан. Он же символистом был, да?

– Давайте спать, а завтра пораньше уйдем отсюда, – прервала их диалог Женя, она не любила, когда не могла владеть нитью разговора.

Никаких запоров на двери не было, просто поставили стул у входа и легли. Женя и Оля прижались друг к другу под большим ватным одеялом.

– Может быть, Олега нашли…

Ольга лежала и вспоминала, каким сильным и нежным был Олег, ей так хотелось сейчас к нему… С ним было спокойно и надежно… Глупая она, такой парень за ней ухаживал, а она все раздумывала…

Заснули как убитые. Ночью проснулись от раскатов грома. Странно, обычно гроза бывает внезапно, а тут после долго нудного дождика – гром. Андрей вскочил, открыл дверь:

– Ничего себе!

Девчонки подбежали к нему и замерли, пораженные необычной картиной: молнии одна за другой змеились вдали над горой и били все время в одну точку.

– Интересно, что там такое? Как будто притягивает разряды, как громоотвод, да? – Оле было так интересно, хоть беги туда, на гору, посмотреть. – Может, сходим?

– Ты что, ненормальная? Под дождем переться в лес, да и опасно, может молния сжечь… – как всегда, остудила ее Женя.

Вот и ушли пораньше, как тут уйдешь? Гроза вскоре прекратилась, они заснули под шум проливного дождя. Утром проснулись рано – всем было тревожно, не спалось, в окна ничего не видно, сплошная серая пелена дождя. Андрей вышел в сени, открыл дверь на улицу, постоял на пороге… Потом накинул ветровку и шагнул в дождь, туалета в избе не было. Вернулся промокшим.

– Что будем делать? Такой дождь льет, вода везде стоит, как мы пойдем? – он потрогал разложенные на просушку спальники, – и вещи наши еще не высохли…

Из открытой двери в дом потянуло холодом и влагой. Девчонки закутались плотнее одеялом.

– Спали хорошо, никто нас не беспокоил, почему эта тетка нас пугала?

– Может быть, она ненормальная?

Они пролежали до семи, потом встали, оделись, затопили печь, согрели чай, и сидели молча, не зная, что делать.

Вскоре пришел вчерашний молодой мужик, он сначала слегка стукнул в дверь, вошел, положил на стол каравай хлеба, яйца и кувшин молока.

– Ешьте и сидите здесь, по деревне не ходите, – сказал и повернулся уходить.

– Стойте, подождите! Как вас зовут, скажите, пожалуйста… Неловко, вы нас кормите, а мы даже не знаем вашего имени…

– Захар, – сказал и сразу вышел.

Студенты позавтракали.

– Надо же, летом печку топим, нам дома не поверят…

Сидели сначала у огня, потом, у окошка. Андрей снова заснул. Дождь не переставал. Снова пришел Захар, на этот раз с молодой, шустрой женщиной, они принесли на обед суп в кастрюле, тарелки и хлеб.

– Мы завтра утром уйдем, скажите, куда, в какую сторону нам идти? Где тут село иди деревня побольше, чтобы был телефон, дорога, машина или, автобусы ходили?

– Завтра вы никуда не уйдете. Переправу затопило.

– Какую переправу?

– Это же остров, мы живем на острове среди болот, – пояснил вчерашний знакомец. – Нынешнее лето мокрое, сюда только один проход и оставался. Дожди в последние дни все залили, теперь и ту перемычку затопило. Ждите, когда подсохнет. Сейчас никак не пройти, все раскисло, опасно.

– Вот это номер! Нас наверняка ищут, люди волнуются… И сколько же нам ждать?

– Я не Господь Бог, не знаю, только сейчас вас отсюда никто не выведет, прохода нет. Удивительно, как только вы сюда пробрались…

– А если по нашим следам идти назад? Как сюда пришли, так и выйдем. А потом, за болотом, нам куда идти?

– По каким следам? Все уже затянуло ряской. Да никуда вы не выйдете! Говорю же, вам повезло, что не утонули в болоте. Чистая случайность. Наши и то пропадали там Всю жизнь на этих болотах живем, знаем их вдоль и поперек, а туда никто не сунется. Нет с той стороны выхода, не знаем мы такого пути! Никто так не выходил отсюда. И раньше так не ходили, а сейчас и вовсе все затопило. Сидите, успокойтесь, пройдет несколько дней и можно будет выйти по нашей дороге.

– А на лодке? Лодка у вас есть?

– На лодке по болоту не проплывешь, а здесь везде озера сменяются болотами, нет сплошной чистой воды.

– Ну, давайте мы у вас что-нибудь будем делать… Что же так сидеть, неловко вас обременять. Денег у нас с собой мало. Вы и так кормите нас второй день.

– Это можно, подумаем, только в деревню не ходите, да и вообще не бродите, сидите здесь. Завтра коли дождя не будет свои спальные мешки повесьте на веревке, на улице, пусть их ветерком продует, быстрее высохнут, а то у вас тут дышать нечем…