Текст книги "Коричневые сны"

Автор книги: Лариса Чистова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 3

Аня осталась в одиночестве и полнейшей тишине. Шум прибоя успокаивал ее. Если бы только не было так холодно. Сжавшись в тугой комочек, Аня тряслась от холода. Мысли разбегались, оставляя лишь одну единственную – дикий холод. Ане надо было уйти из этого уютного местечка в более теплое. Влажный холодный воздух пробирал до костей. Возможно, надо постучать в любую квартиру и объяснить ситуацию. Найдется добрый человек, который поможет ей. Аня с этой мыслью вылезла из укрытия и бегом пробежалась по ступенькам на мостовую. Когда она бежала, выйдя из троллейбуса, она видела много домов. Некоторых жителей она знала в лицо, и они ее, так как часто ходила мимо них. Вот их и попросит. Аня побежала обратно к остановке. Она выискивала, в каких домах горит свет, и не спят люди. Наступила ночь, и кто-то мог не открыть дверь позднему гостю.

Слева от дороги были частные дома, а справа маленькие одноэтажные многоквартирные домики. Ане не хотелось стучать в них, потому что где-то там жил высокий и страшный для Ани Валерка. Он был чем-то болен и ходил хромая и подпрыгивая, выкрикивая непонятные словечки. В руках он держал обувной рожок, словно оружие, как нож или кинжал. Говорили, что он безобидный, но Аня его очень боялась, и когда шла из школы, то все время высматривала заранее, нет ли его. А если он был, Аня обходила его стороной, топая по проезжей части.

Аня наметила частный синий домик для своего визита. Там горел свет, и было видно сквозь тонкие шторы, что кто-то ходил. Аня дернула калитку, и она оказалась открыта. Войдя во двор, она решила постучать в дверь, а не в окно.

– Кто там? – тревожно спросил женский голос.

Аня возликовала. Женщина! Какая удача. Будет легче объяснить свою ситуацию.

– Извините, пожалуйста, мне нужна помощь.

– Что случилось? – спросили из-за дверей.

– Понимаете, я заблудилась в этом городе, и не могу найти свой дом. Я очень замерзла. Не могли бы вы мне помочь?

– Подойди к окну, я посмотрю на тебя.

Аня быстро подошла к низенькому окошку. Штора отодвинулась и ей в лицо взглянула незнакомая женщина. Она пристально осматривала Анино лицо.

– Сколько тебе лет?

– Семнадцать.

– Заходи, я открою тебе дверь.

Аня радостно подпрыгнула и подбежала к двери. Щелкнул замок и дверь открылась. Теплый воздух обдал ей лицо.

– Проходи, девочка.

Аня радостно вошла в дом, думая, что это первая удача за все время. Как здесь тепло, как хорошо. Аня потерла свои руки, чтобы они быстрее согрелись. Она сбросила кроссовки в прихожей и пошевелила пальцами ног, чтобы и те пришли в себя. Они давно онемели от холода. Войдя в гостиную, Аня остановилась. Женщина повернулась к ней лицом и еще раз внимательно посмотрела на девушку. Лицо женщины было в мелких морщинках, у нее были длинные волосы собранные сзади в пучок. Волосы были наполовину седые, но женщина была еще не старая. Маминого возраста, определила Аня.

– Как тебя зовут?

– Аня. Я жила здесь неподалеку, – объяснила она. – Может вы меня видели хоть раз?

– Вряд ли. Я всех знаю в этом районе, но тебя не видела ни разу.

– А Гедеона знаете? – сразу уточнила Аня.

– Его знаю. Он весь день прогуливается по мостовой. Он любит море.

– А может быть, вы знаете мою маму? Ее зовут Вера.

– Меня тоже зовут Вера, и я такая здесь одна. Но не расстраивайся, ты найдешь дорогу домой. Я сразу это вижу, у меня большой опыт.

– Спасибо.

– Ты мне завтра все расскажешь. А сейчас ложись спать, ты вся продрогла и устала. Пойдем со мной.

Женщина Вера повела Аню в маленькую комнату. Это была спальня. Кровать была узкая, но Аня с наслаждением опустилась в нее. Вера выключила свет в комнате, и Аня мгновенно погрузилась в сон.

– Ну, что? Давай сходим куда-нибудь, – предложил мне Родриго. – Одной репетицией сыт не будешь.

– Не знаю, – робко произнесла я. – Мне домой надо, мама будет волноваться.

– Так еще не поздно, – удивился Родриго. – Всего восемь часов.

– Я раньше не ходила никуда. Мама удивится, если меня не будет дома.

– А! Вот оно что, – хмыкнул он, лаская меня бархатным взглядом. – Я забыл, что ты из другого мира. И что же ты делала дома по вечерам?

– Ну,… читала, гуляла с Кристиной, это моя подруга, – объяснила я.

– Скучновато, на мой вкус. Позвони маме, скажи, что ты с Кристиной, – предложил он. – Я приглашаю тебя поужинать.

Под его взглядом я просто таяла, и, не отрываясь от его теплых глаз, я достала телефон и позвонила.

– Мама, я с Кристиной погуляю немного. Ладно?

– Аня, скоро девять часов, ты в курсе?

– Я знаю, мам. Я не долго.

– А уроки ты сделала?

– На завтра ничего не задали. У нас контрольная была.

– Не долго, Аня, – напутствовала меня мама.

Родриго слушал меня с игривой улыбкой, ему нравилось, что я хочу остаться с ним.

– Молодец, Эн, – похвалил он меня.

– Эн? – удивилась я.

– Это аналог твоего имени на английский манер. Так интересней. Эн и Родриго, ты не согласна?

– Если так, то согласна, – я покраснела. – А куда мы пойдем?

– В ресторан «Металлург». Всего два шага.

– Я боюсь в ресторан, – испугалась я. – Я никогда не была в ресторанах.

– Не бойся, Эн. Со мной не пропадешь. Я же играю там почти каждый вечер. Меня все знают.

– У меня денег нет, – чуть слышно пробормотала я.

Он захохотал, сверкнув белоснежными зубами. Мне стало стыдно и неловко, и слезы непроизвольно выступили на глазах. Он заметил мою реакцию и внезапно обнял меня.

– Ну что ты расстроилась? А? Кто приглашает, тот и платит. Не бойся, глупышка, – ласково сказал он, и в его интонации и тоне это звучало так нежно и совсем не обидно.

Он привел меня в ресторан. Но мои страхи оказались беспочвенными. Мы сидели скромненько в отдельном уголке и угощались абсолютно обыкновенной, можно сказать домашней едой. В моем представлении ресторанная еда должна быть сложной и изысканной, а тут обыкновенные пюре и котлета, только лишь салат был необычный. Дома мы такого не делаем. Родриго заказал нам обоим по бокалу белого вина. Я покраснела, так как ни разу до этого не пила алкоголь. Он с интересом наблюдал за мной, и я видела, что ему нравится, когда я смущаюсь, а от этого я краснела еще больше.

– Эн, давай выпьем за нашу дружбу, – предложил он. – Так сказать на брудершафт.

Я не знала, как это делается. Он взял мою руку и продел ее через свою, а потом, легким движением свободной руки, подтолкнул мой бокал к губам, чтобы я выпила. Я, не морщась, выпила свое вино. В первый раз в жизни. Оно было сладковатым, и ничего неприятного я не почувствовала. Родриго следил за мной, не отводя глаз. Когда я выпила, он лукаво улыбнулся и сказал:

– Теперь поцелуй, за нашу дружбу.

Я не успела сообразить, что же он хочет сделать, как его губы прижались к моим и овладели ими. Моя голова сразу же закружилась, и я начала падать. Я упала в его объятья. Он продолжал целовать меня, а мое сердце выпрыгивало из груди. Когда он оторвался от меня, то его взгляд был странный. У меня возникло ощущение, что этот поцелуй был и для него первым. Хотя я знала, что это было далеко не так.

Он, молча, усадил меня на стул и сам сел напротив.

– Хочешь мороженого, Эн? – подозрительно спокойным голосом спросил он.

Я пожала плечами, не в силах выдавить из себя ни слова. Я была ошеломлена произошедшим. Мой первый поцелуй. Такой неожиданный и такой сильный. В моей голове летали облака, и звучала музыка. Облака – это его глаза, а музыка – его голос. Я задумчиво смотрела в его глаза и на его губы. Мне хотелось, чтобы он мог бесконечно целовать меня. Мое сердце пело под его музыку.

Мне принесли мороженое, я машинально ела его, и мы молчали. Родриго чувствовал, что поцелуй сбил меня с толку.

– Эн, тебе пора, – напомнил он. – Я провожу тебя, а сам вернусь. У нас тут работа. Заодно и Антоху заберу из твоего дома.

Он вытащил свой мобильник и позвонил Антону, а потом заказал для нас такси. Я и на такси не ездила ни разу. В своем небольшом городе я ходила либо пешком, либо на троллейбусе. Он вывел меня на улицу, в теплый апрель. Было девять часов вечера, и мама тут же мне позвонила. Ее голос был рассерженный.

– Аня, немедленно иди домой.

– Я сейчас приду, мама. Я почти дома, – успокоила я ее.

Через десять минут я была дома. Но до этого момента, он всю дорогу целовал меня на заднем сидении такси. Я не сопротивлялась, мне было ужасно приятно. Его губы были нежными и страстными, они искали меня. Моя голова кружилась, но не от выпитого вина.

С тех пор, мы были вместе.

Мы целовались, он нежно обнимал меня, но и только. Он не позволял себе лишнего, определив грань в наших отношениях. Я, конечно, знала, что у него были девушки или женщины помимо меня. Ночью. Когда заканчивалась его работа и начиналась другая сторона его жизни. Там было все – выпивка, сигареты с дурью, много женщин. И он был не один. Богдан и мой брат были с ним. Мне это не нравилось, я страдала, но не могла ничего изменить. Я была всего лишь девчонка, с которой он развлекался в другом стиле. Я была его прихотью.

Солнце разбудило Аню. Шторы на окне были отдернуты, и сквозь веки Аня чувствовала его тепло и яркость. Она повернулась на другой бок, и сразу же вспомнила, что произошло, и что она не дома. Глаза сами же открылись, и Аня осмотрела место, где она спала. Маленькая спальня, здесь были только кровать и большой платяной шкаф. Под ногами был старенький потертый ковер.

Аня услыхала шорох шагов в соседней комнате. Дверь из спальни была открыта и она увидела женщину Веру. Та стояла перед зеркалом и расчесывала свои полуседые волосы.

«Странно, что она седая, хотя совсем еще не старая», – подумала Аня.

Аня завозилась на своей кровати, пытаясь встать с нее. Кровать была пружинная старая, и Аня утопала в ней. Вера тут же заглянула к ней в комнату и слабо улыбнулась.

– Уже проснулась?

– Да. Доброе утро, – откликнулась Аня.

– Как спалось?

– Чудесно. Даже не заметила, как ночь пролетела.

– Ну, пойдем на кухню, пить чай, – предложила Вера.

Аня быстренько оделась. К чаю были только галетные печенья. Вера жила скромно, Аня сразу же это заметила. Никаких излишеств в доме не было, только самое необходимое. Даже телевизора в зале не обнаружилось. На кухне было тихо, только звучно щелкали часы на стене. Они тоже были старые, механические и заводились с помощью гирьки, подвешенной на цепочке. На часах было восемь утра. В своей жизни, Аня бы уже мчалась в колледж, на учебу. Интересно, а есть ли ее колледж здесь, в этой непонятной жизни?

Вера пристально разглядывала Аню. И Аня решила начать разговор.

– Я сбита с толку, – тихо сказала она. – Я не понимаю, что со мной произошло, и где я нахожусь. Я имею в виду не ваш дом, а это место, этот город.

– Расскажи мне все. Как ты попала сюда?

Анин рассказ уместился в несколько предложений. Вера слушала, не перебивая.

– И вот, я не смогла найти свой дом, свою маму, – закончила Аня свое повествование.

– Понятно. Не со всеми такое случается. Ты редкое исключение, и значит, ты найдешь правильную дорогу.

– Что вы имеете в виду?

– Обычно, те, кто сюда попадает мало, что помнят, и не стремятся искать дорогу назад. Этот город – их успокоение, Аня. Я сама, когда поселилась здесь, была даже рада этому. Мое мучение кончилось.

– Какое мучение? – тихо поинтересовалась Аня, надеясь, что этим вопросом она не заденет чувств женщины, и не будет выглядеть бестактной.

– У меня был единственный сын, в той жизни. Он ушел в армию. А служили тогда два года, Аня. И попал он в воздушные десантники. И за четыре месяца до окончания службы он прыгнул с парашюта, который не раскрылся. Мой мальчик разбился. Я хоронила его в закрытом гробу. После этого мне не было покоя и места в той жизни. И я так рада, что попала сюда. Здесь меня не мучат воспоминания. Здесь мне хорошо.

Вера говорила с завидным спокойствием, чего нельзя было сказать об Ане. Девушка очень сопереживала и сочувствовала женщине. Но в то же время этот грустный рассказ натолкнул Аню на абсолютно ужасную мысль.

– Я что умерла? Я попала в какой-то загробный мир?

– Ты не попала в загробный мир, хотя он и похож на таковой. Ты-то уж точно жива, раз хочешь выбраться отсюда, – Вера говорила размеренным невозмутимым голосом. – И здесь, кстати, люди тоже умирают. Ты сама вчера наблюдала, как наш голодный спрут утащил женщину. И наше кладбище… ты же видела его. Там можно умереть спокойно, когда сочтешь нужным.

– Как это? – опешила Аня. – Разве здесь можно умереть по своей воле?

– Да. Когда найдешь покой, тогда можно подумать и о смерти. Лично я хотела бы получить себе место на кладбище в том чистом белом саду. Там так тихо и хорошо, так опрятно и столько света. Каждый выбирает себе смерть по душе.

– А как это происходит? – в Ане проснулось нездоровое любопытство.

– Приходишь в наш музей на кладбище, Аня, тебе показывают разные места и возможности, ты выбираешь, то, что тебе нравится, ложишься там, где тебе указывают и … умираешь, – Вера с интересом посматривала на Анины любопытные глаза.

– А можно не умирать? – спросила Аня.

– Не знаю, – Вера пожала плечами. – Может и можно, только я не видела таковых. Все рано или поздно идут на кладбище.

– Почему? – разочарованно спросила Аня.

– Тут слишком однообразная жизнь. Может быть поэтому. Все,… – она запнулась, – большинство живут в одиночку.

– Тут нет пар? – Аня вспомнила Гедеона.

– Очень мало. Есть женщины с детьми или мужчины с детьми, но нет пар мужчина-женщина.

– Как странно, – задумчиво произнесла Аня. – Люди здесь не могут влюбиться и жениться?

– Не знаю, Аня. Лично у меня никогда не было желания это делать. Я просто живу здесь и наслаждаюсь тишиной и покоем.

– А откуда же здесь дети, если нет супружеских пар?

– Дети попадают сюда вместе с родителем. Никто здесь не рождается. Хотя… знаешь, здесь вчера появился новорожденный ребенок. Только он совсем один. Он живет на втором этаже трехэтажного дома. Это была пустая квартира, и вдруг некоторые соседи стали слышать детский плач. Они зашли посмотреть, и увидели на кровати младенца. Он совсем один.

– Чушь какая, – пробормотала Аня. – Откуда там мог взяться младенец? И где его мама или хотя бы папа?

– У нас и так бывает, Аня. Младенец живет совершенно один. Он сам занял эту территорию, и ни в ком не нуждается. Он лежит на кровати, плачет, спит, иногда чмокает губами, словно ест и снова спит.

– А почему его никто не возьмет к себе? Ему же нужны взрослые.

– Это невозможно. Если он занял территорию, то его никто не может взять к себе. Он решил жить один. Когда ты выберешь себе территорию в нашем городе, то ты тоже сможешь жить самостоятельно, и тебе никто не будет нужен.

– Но он же может умереть, – изумилась Аня.

– Пока он не решит умереть, то и не умрет, – пожала плечами Вера.

– А как он может это решить, если он младенец?

– Значит, может, раз занял территорию. Вероятно, он ждет кого-то, Аня.

– Непонятная жизнь, – в очередной раз пробормотала Аня. – Но как же мне найти выход из этого места?

– Попробуй побывать на каждой остановке, Аня, – посоветовала Вера. – Может, и отыщешь свой дом. Хотя ты знаешь, он только с виду может оказаться твоим домом. Там могут жить другие люди. И обыщи кладбище, возможно, оттуда ты найдешь свой путь. Спроси у Венеры.

– У кого? – переспросила Аня.

– У той женщины из музея. Ее зовут Венера.

– Хорошо. Спасибо вам большое, Вера, – искренне поблагодарила Аня. – Я тогда пойду? – робко спросила она.

– Иди. Если не найдешь дорогу, то можешь вернуться ко мне. Ночи сейчас холодные.

Аня вышла на улицу и вдохнула легкий холодный воздух. Было солнечно, и Аня знала, что днем будет очень тепло. Она решила последовать совету Веры и обследовать все остановки по третьему троллейбусному маршруту. Ей казалось, что ее дом затерялся где-то на этом маршруте. Она решила пройти пешком первую остановку. Было бессмысленно ехать на троллейбусе, если через две минуты все равно выходить. Но пройдя некоторое время по направлению следующей остановки, Аня заметила, что насаженные вдоль тротуара деревья сгущаются и превращаются в густой лес. Аня изумленно смотрела на меняющийся пейзаж. Лес был настоящий, не насаженный людьми. Асфальт под ногами давно и незаметно кончился, и Аня теперь шла по устланной опавшими почерневшими листьями влажной земле. Она подняла голову к верху и увидела высокие старые дубы. Там свистели одинокие птицы. Аня прошла еще немного и услыхала позади себя шум.

Она испуганно оглянулась и увидела мчавшегося на нее небольшого медведя. Он не был взрослым, но и не был малышом. Аня не боялась его, но не знала, чего он хочет – то ли играть, то ли напасть. Спрятаться было негде, разве что попытаться залезть на ствол широченного дуба. Она сначала попятилась и потом побежала. Медведь гнался за ней с постоянной скоростью и негромко ворчал. Аня повернулась к нему лицом, когда поняла, что он уже нагнал ее. Медведь опустил голову к самым ее ногам и внезапно проворно укусил за щиколотку. Аня взвизгнула и отдернула ногу, но медведь снова нацелился в то же самое место. Аня попятилась, медведь за ней. Он вцепился в ее джинсы и стал с урчанием трепать их. Аня закричала и схватила его за шею, чтобы оторвать его зубы от своих ног. Под глубокой шерстью, Аня почувствовала совсем худую шею. Медведь был еще медвежонком. Она оттянула его от себя и вновь побежала, но теперь стараясь вырваться из леса на обратную дорогу. Звереныш несся за ней, легко настигая и кусая то за кроссовки, то за брюки. Один раз он так дернул ее зубами, что Аня упала. Ворочаясь в мокрых листьях, Аня не успела быстро встать, и медведь укусил ее за руку и стал тянуть и больно трепать. Его повадки были манерами настоящего голодного зверя. Аня испугалась, что не сможет вырваться из его зубов, и он откусит ей руку.

Медвежья голова остервенело трепала ее, и Аня кричала от боли. Нащупав случайно рядом с собой толстую палку, она изо всех сил ударила по медвежьей морде. Его челюсти разжались, и послышалось жалобное скуленье. Этот удар не ослабил решимость зверя съесть Анину руку. Он сделал еще одну попытку прыгнуть на нее. Анина рука встретила на пути его горло и крепко сжалась. Медвежонок рыкнул и стал наседать на Аню всей своей массой, чуть не выломав ее хрупкие пальцы. Аня схватила его горло и второй окровавленной рукой. Она крепко держала его, не подпуская к себе. Девушка лежала на земле, медведь висел над ней, в ее руках и рычал. Аня кричала. Но никто ее не слышал, никто не приходил. И что теперь делать? Если она отпустит его горло, то он опять укусит ее, и лежать так вечно невозможно. Скоро ее руки устанут, и медведь вцепится в нее, и может быть в ее горло. Потому что его голова находилась рядом. Аня громко закричала и стала сжимать свои руки вокруг медвежьей шеи, намереваясь довести его до обморока, чтобы потом убежать. Медведь в ответ напрягся и зарычал громче. Аня подкинула его тело обеими ногами и перевернулась со спины на грудь. Теперь медвежонок был под ней, и Аня крепко сжимала его горло. Зверь утробно рычал, скулил, рвался из ее рук, но Аня не выпускала его. Он царапал ее крепкими когтями, иногда разрывая ее толстовку. Аня старалась держать его тело на расстоянии вытянутых рук, но почувствовала, как ее сила иссякает, а медведь становится все яростнее. Она сжала сильней его горло, чтобы он потерял дыхание и сознание. Медведь задрыгался и засопел носом. Потом он начал хрипеть, из его пасти потекла слюна. Аня решила, что медведь возможно болен бешенством и испугалась, что его слюна попала ей в рану и теперь она заразится тоже. Они так боролись еще некоторое время, и девушка стала дрожать от бессилия. Она заплакала, так как не знала, что ей теперь делать и как спастись. Но тут медведь обмяк и расслабился на ее руках. Аня встряхнула его и, увидев, что он без сознания, вскочила на ноги. Она дрожала и плакала над валявшимся медведем. Умер или отключился? Аня боялась прикоснуться к нему.

Она попятилась от безумного животного и попыталась бежать прочь. Но только тут осознала, что не знает в какую сторону двигаться, чтобы выбраться из леса. Когда она убегала от медведя, а потом боролась с ним, то совсем потеряла ориентир. Лес везде виделся ей одинаковым, повсюду однообразные деревья, коричневая прелая листва под ногами и тишина. Она побрела в ту сторону, где ей в лицо светило солнце, потому что ей показалось, что именно так и надо идти. Через двадцать минут она поняла, что направление выбрала неправильное. Дрожащими от страха и усталости руками, Аня вытащила из кармана телефон. Связь была, и она позвонила. Гудки долго нарушали тишину леса.

– Алло, – бархатный голос Родриго привел ее в чувство.

– Родриго, милый, я заблудилась, – жалобно проговорила она, ожидая утешения.

– Что опять? – ответил он со смешком. – Эн, я еще сплю, поздно пришел, ты же знаешь.

– Я знаю, – поспешно ответила она. – Но я не знаю, как мне выбраться из леса.

– Где ты нашла лес, Эн? – весело спросил он.

– Не знаю. Но я запуталась совсем. Что мне делать?

– Значит так, – он помолчал. – Сейчас девять утра. О, слишком рано, – посетовал он. – Если ты в лесу в этот час, то солнце должно быть… – его голос стал задумчивым. – А как далеко ты находишься от дома?

– Недалеко, Родриго. Всего одна остановка в твою сторону.

Он захохотал. От его смеха Аня наполнилась теплом и уверенностью в том, что все будет хорошо.

– Это надо же так заблудиться. Где ты нашла такой дремучий лес, Эн? Значит, так. Иди на юг. Строго на юг. Ты сможешь определить южное направление?

– Нет, – чуть слышно ответила она.

– Посмотри по деревьям, где север. На стволах должен быть мох. Ты же в школе должна была это проходить. Потом иди в противоположную сторону.

– Спасибо, Родриго.

– Пока, Эн-путешественница. Позвони, как выберешься. А я пока посплю.

Он отключился. Аня обсмотрела стволы деревьев и на старом дубе нашла мох с одной стороны. Она пошла, как и сказал ей Родриго. Через некоторое время, она почувствовала асфальт под ногами. Аня направилась прямиком на остановку. Там никого не было, хотя этот час должен был быть оживленным в ее городе.

Рука болела, и Ане надо было в аптеку, чтобы обработать раны. Кровь уже не текла по руке, но ее толстовка была вся испачкана и кровью и землей. Троллейбус пришел быстро, и Аня вошла в него. Кое-где сидели люди, и Аня теперь с любопытством осматривала их. В свете того, что она вчера узнала от Гедеона и Веры, ей было интересно их рассматривать. Некоторые тоже смотрели на нее, в основном на грязную одежду. Никто не говорил ни слова. Через три остановки Аня вышла, потому что там должна была находиться аптека.