Текст книги "Властелины полуночи (ЛП)"

Автор книги: Лара Эдриан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава 4

В течение почти ста лет Бостон играл роль невольного хозяина для команды воинов Рода, которые поклялись сохранять мир с людьми и поддерживать существование нации вампиров, (в частности защищать их от зараженных Кровожадностью членов Рода) в тайне от человечества. Орден был создан в Европе в середине четырнадцатого века восемью членами-основателями, из которых осталось только двое: Лукан – грозный предводитель Ордена и Тиган – холодный как камень боец, играющий по своим собственным правилам и держащий ответ только перед самим собой.

Они, на ряду с остальными членами нынешней команды: Гидеоном, Данте, Конланом и Рио, собрались за столом для переговоров в бункере Ордена. Гидеон только что сообщил о рейде своей команды в логово Отверженных минувшей ночью и теперь Рио ретранслировал результаты своей самостоятельной разведывательной миссии о предполагаемом логове на юге Бостона.

Во главе длинного стола, слева от Гидеона, сидел в напряженном молчании черноволосый лидер G1. Его пальцы были сцеплены под щетинистым подбородком, когда он слушал отчеты воинов.

Руки Гидеона не были столь спокойными. Несмотря на то, что все его сознание было полностью на собрании, его пальцы были заняты возней с новым прототипом микрокомпьютера, который он получил в руки всего лишь пару дней назад. Устройство не выглядело большим, просто металлический ящик, размером с портфель, с небольшим переключателем и красными светодиодными огнями спереди. Но будь он проклят, если эта штука не заставляет его кровь течь по венам немного быстрее. Почти также хорошо, как испепеление Отверженных. Черт, это было почти так же хорошо, как секс.

Не то, чтобы он помнил, как это бывает, учитывая, как много времени прошло с тех пор, как он позволил себе страстно желать женщину последний раз. Как минимум годы. Возможно десятилетия, если бы он реально хотел заняться подсчетом. Но он не хотел.

В то время как Рио завершил свой доклад о разведке, Гидеон выполнил программу двоичного кода, используя щелчковый переключатель для загрузки инструкций в процессор. Вместимость устройства была ограничена, а функции и того более, но технология всего этого очаровала его и его ум всегда жаждал новых знаний, независимо от предмета.

– Славно потрудились. – Сказал Лукан, когда собрание закончилось. Он взглянул на Тигана, крупного воина с рыжевато-каштановыми волосами, сидящего на противоположном конце стола. – Если наводка Рио выгорит, то мы отправимся в логово, где будет свыше дюжины кровососов. Сегодня нам понадобятся все руки, чтобы очистить это место.

Тиган бросил взгляд на Лукана, его зеленые глаза были такие же твердые, как драгоценные камни. – Если ты хочешь, чтобы я пошел с вами вычищать логово, так и скажи. Будет сделано. Но ты знаешь, что я работаю один.

Лукан нахмурился в ответ, гнев вспыхнул янтарем в его холодном сером взгляде. – Ты вычищаешь логово, но делаешь это с прикрытием. Если у тебя есть желание умереть, справляйся с ним в свое свободное время.

На несколько долгих мгновений в помещении воцарилась гнетущая тишина. Рот Тигана исказился, его губы приоткрылись, чтобы обнажить кончики клыков. Он издал низкий гортанный звук, но не стал дальше провоцировать силовую борьбу. Это к лучшему, так, как только Богу известно, что будет, если два G1 воина сойдутся в реальном поединке. Никому не удастся легко победить.

Как и все воины, сидящие за столом, Гидеон знал о враждебности между Луканом и Тиганом. Это связано с женщиной – давно умершей Подругой по Крови Тигана, Сорчей, которую отобрали у него еще на начальном этапе существования Ордена. Сначала Тиган потерял ее трагично, когда враг сделал из нее Миньона, что было хуже, чем смерть. Затем она погибла от руки Лукана. Это был акт милосердия, который Тиган может быть никогда ему не простит.

Это было мрачным, но мощным напоминанием, почему большинство воинов отказывались создавать пару. Из тех, кто сейчас служит Ордену, только Рио и Конлан имеют Подруг по Крови. Ева и Даника были сильными женщинами; им приходилось. Хотя Подруги по Крови были близки к бессмертным и их было трудно убить, смерть была риском при каждой миссии. И волнения за своих пар, оставленных горевать, это ответственность, которую не каждый воин был готов принять.

Долг не разрешает отвлекаться.

Это был принцип, который Гидеон познал на собственном горьком опыте.

Ошибка, которую ему было не исправить. И неважно, как сильно он этого хотел.

Независимо от того, сколько Отверженных он испепелил, его вина останется с ним.

Бормоча проклятия, Гидеон вырвал свои мысли из прошлого и ввел последнюю строку своего программного кода в компьютер. Он щелкнул выключателем, который должен запустить команды, и стал ждать.

По началу ничего не случилось. Но потом...

– Великолепно! – Прокричал он в триумфальном удивлении, глядя как красные светодиодные огни на передней панели процессора горят волнистым узором, прямо как его программа велела им. Все воины посмотрели на него с различными эмоциями: от замешательства до беспокойства за его психическое здоровье. – Вы только посмотрите на это! Это чертовски красиво!

Он развернул процессор на столе, чтобы они увидели технологическое чудо, творящееся у них перед глазами. Когда никто не отреагировал, Гидеон издал скептический смешок. – Да бросьте, это замечательно! Это чертово будущее!

Данте усмехнулся. – То, что нам нужно, Гид. Хлебница с подсветкой!

– Эта хлебница – еще не выпущенный настольный компьютер. – Он снял металлическую крышку, чтобы каждый мог увидеть платы и схемы внутри. – Мы говорим о восьми битном процессоре с двухсот пятидесяти шести битной памятью, все в этом компактном дизайне.

В дальней части стола, Рио вышел из вальяжной позы, в которой он прибывал на своем месте и наклонился, чтобы получше рассмотреть. В его испанском акценте читался юмор. – Можем ли мы играть в настольный теннис на нем? – Он и Данте засмеялись. Даже Кон присоединился спустя некоторое время.

– Однажды вы будете трепетать перед тем, что будут делать технологии. – Сказал Гидеон, не давая им заглушить его восхищение. Не важно, каким чудаком он сейчас выглядел.  Он указал на расположенную рядом комнату, размером с чулан, в которой несколько лет назад приступил к созданию компьютерного центра управления, который по мимо всего прочего управлял многими системами безопасности и видеонаблюдения. – Я могу предвидеть тот день, когда эта комната, полная процессоров, размером с холодильник, станет приличной технической лабораторией, в которой будет достаточно мощный компьютер, способный поддерживать в рабочем состоянии маленький город.

– Окей, круто. Как скажешь. – усмехнулся Данте.  – Ну а пока что никакого настольного тенниса?

Гидеон отсалютовал Данте средним пальцем, улыбаясь вопреки ему. – Идиоты. Кучка безнадежных идиотов.

Лукан откашлялся, возвращаясь к теме собрания. – Мы должны начать расширять патрули. Я ничего не хотел бы так сильно, как полностью избавить Бостон от Отверженных, но это заставляет другие города нуждаться в зачистке. Рано или поздно, дела будут идти своим чередом. Нам нужно оценить наши возможности.

– О чем ты говоришь, Лукан? – спросил Рио. – Ты имеешь в виду привлечение новых членов в команду?

Он неопределенно кивнул. – Возможно, в каком-то смысле это неплохая идея.

– Орден начинался с восьмерки. – сказал Тиган. – Мы пребываем в шестерке уже на протяжении долгого времени.

– Да, – согласился Лукан. – но дела не становятся лучше. Возможно в перспективе мы не обойдемся восьмеркой.

Конлан оперся локтями на край стола и осмотрел всех сидящих с ним. – Я знаю парня, который мог бы стать хорошим кандидатом, я считаю. Уроженец Сибири. Он молодой, но надежный. Может быть стоит поговорить с ним.

Лукан хмыкнул. – Буду иметь в виду, а прямо сейчас в приоритете позаботиться о домашних делах. Вчера ночью шестеро Отверженных были испепелены и очередное логово в центре нашего внимания это подходящее место для старта.

– Подходящее, да. – вставил Гидеон. – Но не в моем вкусе.

Рио присвистнул. – Единственная вещь, которая острее твоего ума, амиго, это твоя ненависть к Отверженным. Если бы я когда-нибудь оказался на их месте, я бы не хотел обнаружить себя на острие твоего клинка.

Гидеон не подтвердил высказывание Рио ничем, кроме мрачного взгляда в его сторону.  Он не мог отрицать всю глубину необходимости уничтожать зараженных членов их вида. Его ненависть вернулась около двух веков назад. Во времена его начинаний в Лондоне.

Данте задумчиво посмотрел на него через стол. – Считая вчерашних кровососов, как много убийств он сделал для тебя, Гид?

Он пожал плечами. -Пару сотен, плюс-минус.

Про себя Гидеон сделал быстрый подсчет: сто семьдесят восемь с момента прибытия в Бостон в 1898 году и еще сорок шесть Отверженных, были лишены головы с помощью его меча, включая троих, безжалостно убивших его маленьких братьев.

Он больше не мог видеть их лица или слышать их смех, но он до сих пор чувствовал пепел от огня, как в ночь их убийства, когда он отчаянно пытался вытащить их из горящей конюшни. С тех пор он охотится на Отверженных, пытаясь заглушить чувство вины. Пытаясь найти хоть маленькую толику искупления за то, что не смог защитить их.

До сих пор?

Он не был даже близок к этому.

Глава 5

Саванна приехала в университетский кампус из ее квартиры в Олстоне все еще сонная и с острой нуждой в кофе. У нее были беспокойные сны, мягко говоря. Слишком много беспокойных снов. Слишком много тревожащих вопросов крутились в голове после того, что она увидела, коснувшись этого чертового меча. Большую часть ночи она скорее бодрствовала, чем спала.

Еще и Рэйчел так и не вернулась со своего свидания с профессором Китоном. Конечно, этого она и добивалась. Разве она не сказала об этом вчера? Но несмотря на это, Саванна лежала без сна в своей спальне в тесной квартирке, ожидая возвращения соседки по комнате. Она волновалась, что Рэйчел прыгает выше своей головы с таким парнем, как профессор Китон. Он намного старше ее и не скрывает свою готовность волочиться за женщинами. В его случае за большей частью студенток.

Саванна не хотела видеть, как ее подруга будет страдать. Она не понаслышке знала каково это, когда тебя используют люди, которым ты доверяешь. Это был урок, который она никогда не хотела бы повторить. Причем Рэйчел, вероятно, только посмеется над беспокойством Саванны. Она называла ее наседкой. На протяжении всей своей жизни, Саванна часто слышала от других людей, что она слишком замкнутая и серьезная.

По правде говоря, часть ее немного завидовала беззаботности Рэйчел. Пока Саванна беспокоилась и переживала всю ночь напролет, Рэйчел, вероятно, проводила прекрасное время с профессором Китоном. Поправка: Билл. При этой мысли она закатила глаза, стараясь не представлять, как ее соседка по комнате произносит имя профессора Китона в порыве страсти.

Боже, как она собирается отсидеть сегодня занятие без непроизвольной и такой нежеланной мысленной картинки обнаженных их вместе?

Саванна завернула за угол к университетскому кампусу по Коммонвелт Авеню, все еще обдумывая потенциальную неловкость всего этого. Попавшие в ее поле зрения полицейские машины и припаркованная перед зданием факультета истории искусства карета скорой помощи, заставили ее остановиться. Пара репортеров и съемочная группа выпрыгнула из новостного фургона, чтобы протолкнуться через собравшуюся снаружи толпу.

Что там на земле…?

Она поторопилась туда, сильный страх нарастал в ней, пока она приближалась. – Что происходит? – Спросила она сокурсника, стоявшего позади зевак.

– Прошлой ночью кто-то напал на одного из профессоров истории искусств в его офисе. Похоже он действительно в плохом состоянии.

– По крайней мере он живой. – Добавил кто-то рядом. Чего не скажешь о студентке, которая была с ним.

Сердце Саванны упало в пятки, став холодным, как камень. – Студентка? – нет, не Рэйчел. Этого не может быть. – Кто она?

Ответ последовал от стоящего рядом студента. – Какая-то девушка из его курса по античности. Ходят слухи, что они занимались небольшой внеклассной деятельностью, когда это дерьмо случилось.

Ноги Саванны двинулись с места, неся ее ко входу в здание. Она даже не сразу поняла, что движется. Она пробежала внутрь, уклоняясь от полиции и представителей университета, которые пытались держать собирающуюся толпу под контролем.

– Мисс, никому нельзя сейчас находиться в здании. – крикнул ей один из полицейских, когда она рванула к лестнице. Проигнорировав предупреждение, она метнулась через три лестничных пролета так быстро, как только могла, направляясь по коридору к офису профессора Китона.

Новостной экипаж, который как она видела приехал несколько минут назад, маячил в коридоре. Камера двигалась за полицейскими и фельдшерами, которые работали за открытой дверью. Когда она приблизилась, в коридор вывезли носилки с пациентом, вверяя их одному из сотрудников скорой помощи.

Профессор Китон лежал без сознания. Когда сотрудники скорой помощи катили его носилки к лифту, она заметила, что его лицо и шея были в крови, а его кожа была бледнее одеяла, укрывавшего его до подбородка. Саванна стояла без движения, в шоке, пока Китона не увезли.

– Дайте пройти! – крикнул кто-то с грубым бостонским акцентом рядом с ней. Выйдя из шока, она отошла в сторону, когда из кабинета профессора вывезли другие носилки.

Рядом не было сопровождающих медиков. Не было спешки в том, как аварийная бригада катила носилки к соседнему лифту. Саванна приложила руку ко рту, чтобы сдержать рвущийся из ее груди крик.

О, Рэйчел. Нет.

Ее маленькое тело было полностью накрыто простыней, пестрящей темными кровавыми пятнами. Одна рука выскользнула из-под простыни и безвольно свисала у края носилок. Саванна смотрела с немым горем в глазах, не способная оторвать взгляд от этой безжизненной руки и от больше дюжины браслетов, надетых на ее запястье и липких от ее крови.

Пошатываясь от неверия и ужаса, она шагнула в кабинет профессора, ее желудок моментально скрутило.

– Выйдите все! – приказал один из находящихся в кабинете детективов. Он положил руку на плечо Саванны, когда она чуть не упала, держась за живот и стараясь не потерять свой завтрак. – Мисс, Вам нужно покинуть помещение. Это место преступления.

– Она была моей соседкой по комнате. – пробормотала Саванна. Слезы душили ее. Тошнота росла от вида разбрызганной крови возле стола и дивана профессора Китона. – Кому это могло понадобиться? Почему они ее убили?

– Это то, что мы пытаемся выяснить. – сказал коп. Его голос приобрел более сочувственный тон. – Я сожалею о Вашей утрате, но сейчас Вам нужно выйти, чтобы мы продолжили свою работу. Я бы хотел поговорить с Вами о том, когда Вы в последний раз видели свою соседку по комнате, так что, пожалуйста, подождите снаружи.

Пока он говорил, новостная бригада вероятно подумала, что это отличная возможность протолкнуться с камерами внутрь. Репортер втиснулся между Саванной и офицером, направляя микрофон к детективу. – У Вас есть какие-нибудь версии о произошедшем? Был ли это случайный взлом? Ограбление? Или что-то вроде личных разногласий? Должен ли кампус беспокоиться о безопасности своих студентов и преподавателей?

Глаза копа сузились, глядя на этого стервятника с микрофоном и он издал раздраженный вздох. – На данный момент у нас нет причин полагать, что кто-либо еще находится в опасности. Здесь нет признаков взлома, как и явных следов борьбы кроме того, что случилось в этом офисе. Хотя ничего не было украдено, мы не можем исключать кражу как мотив, до тех пор, пока мы в полной мере не изучим и не обработаем место преступления.

Саванна больше не могла слушать это. Она вышла из офиса Китона и вошла в смежную с ней учебную лабораторию, где она, Рэйчел и другие студентки работали меньше, чем сутки назад. Она опустилась на стул за один из рабочих столов, не чувствуя своего тела. В залитом кровью офисе все еще продолжалось обсуждение смерти Рэйчел и с трудом избежавшего этой же участи профессора Китона.

Взгляд Саванны бесцельно бродил по справочным материалам, лежащим на лабораторных столах, затем она посмотрела в сторону кладовой архива. Дверь была широко открыта, но внутри не было ни копов, ни представителей университета.

Она встала и онемело приблизилась. Шагнула в затемненную комнату.

И несмотря на помутнение от шока и горя, она сразу поняла, что что-то было не так.

– Его здесь нет.

Она повернулась. Внезапный всплеск адреналина посылал ее обратно в кабинет профессора Китона.  Она быстро осмотрела помещение, не обращая внимание на неухоженный стол и поношенный диван. Не обращая внимание на всю эту кровь.

– Он исчез. – полиция и новостная бригада замолчали и посмотрели на нее. – Кое-что было взято отсюда прошлой ночью.

***

Ева снова привела в действие кухонную пожарную сигнализацию.

Пронзительный звуковой сигнал заставил всех воинов бежать туда сломя голову, чтобы выключить эту чертову штуковину.

Гидеон прервал свою утреннюю работу над его новой одержимостью – микрокомпьютером, и помчался на кухню по серпантину коридоров бункера. Она была специально построена для Евы и Даники – единственных представителей, биологически способных есть обычную пищу. Хотя и это было под вопросом, когда наставала очередь стоять у плиты Подруге по крови Рио.

Испанец прибыл на кухню на доли секунды раньше, чем Гидеон. Он выключил сигнализацию и нежно обнял Еву, добродушно посмеиваясь над тем, как она пыталась объяснить произошедшее.

– Я всего лишь отвернулась на минуту, чтобы посмотреть новости. – возразила она, указывая на маленький телевизор, когда Лукан, Данте и Тиган покачали головами и вернулись к своим делам. Конлан остался и обнял Данику, которая стояла рядом и скрывала улыбку рукой.

– Кстати, – упорно продолжала Ева, – В этот раз было всего лишь немного дыма. Я готова поклясться, что сигнализация ненавидит меня.

– Все хорошо, малыш. – сказал Рио сквозь сильный смех. – Готовка никогда не была твоим лучшим качеством. Посмотри на это с другой стороны, по крайней мере никто не пострадал.

– Скажи это их завтраку. – сыронизировал Гидеон. Он снял сковородку с горелыми яйцами и сосисками с плиты и выбросил все в мусорку.

Когда он проходил мимо телевизора, его поразила пара шоколадно-карих выразительных глаз, обрамленная пушистыми, густыми ресницами. Молодая девушка давала интервью около одного из местных университетов. Короткие черные кудри окружали ее очаровательное, нежное лицо. Его мягкие черты украшали идеальный овал кожи, цвета кофе с молоком, которая, казалась такой же мягкой, как бархат.

Но рот девушки был напряженный, скованный от стресса. Когда Гидеон посмотрел поближе, он увидел, что из ее прелестных темных глаз льются слезы.

– Расскажите мне побольше о том артефакте, который, как Вы говорите, пропал. – настаивал репортер, поднося микрофон к ее лицу.

– Это меч. – ответила она. Несмотря на небольшую дрожь в голосе, он соответствовал ее красивому лицу. – Это очень старый меч.

– Хорошо. – сказал репортер. – И Вы абсолютно уверены, что видели этот меч вчера в аудитории профессора Китона?

– Что там случилось? – Спросил Гидеон. Его взгляд был прикован к молодой девушке.

– Ночью кто-то напал на профессора в колледже. – Объяснила Даника. – Он был доставлен в больницу в критическом состоянии, но стабильным. Студентка, которая была с ним – убита. Похоже, они подозревают, что ограбление пошло не по плану.

Гидеон признательно кивнул, интересуясь тем, что собирается рассказать девушка.

– Меч являлся частью коллекции колониальной мебели и объектов искусства, недавно пожертвованной университету. – сказала она репортеру. – По крайней мере я считаю, что он был частью коллекции. В любом случае, он пропал. Это единственная вещь, которая пропала, насколько я могу сказать.

– Ага. А можете ли Вы описать меч для наших зрителей?

– Он английский, середины семнадцатого века. – ответила она с уверенностью. – На его рукоятке выгравирован орел или сокол.

Гидеон замер, его кровь неожиданно похолодела.

– В его навершии находится рубин, – продолжила Саванна, – удерживаемый стальными когтями.

О, Боже.

Гидеон стоял напряженный, скованный словами, которые проникли в его мозг.

Это оружие, которое студентка так безошибочно подробно описывала…он знал слишком хорошо.

Он держал тот самый меч в руке много лет назад. Клинок исчез в ту ночь, когда были убиты его братья-близнецы. Он предполагал, что его взяли те Отверженные, что зарезали их, пока Гидеона не было в Темной Гавани. Его не было дома, чтобы защитить их, что являлось его обязанностью.

Он никогда не думал увидеть меч снова, не хотел увидеть. Только не после той ночи.

Он никогда не предполагал, что меч может оказаться здесь, в Бостоне.

Как долго? Кому он принадлежал?

Точнее говоря, кому он нужен был так сильно, чтобы он смог убить за него?

Необходимость найти ответы на эти вопросы загорелась в нем огнем. Он должен узнать больше.

И пока Гидеон смотрел на милую студентку на экране телевизора, он точно знал откуда начать поиски.