Текст книги "Похищенная, или Заложница игры"

Автор книги: Лана Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Давай, ремидейское чудо, топай к себе!

От толчка Мириэль запнулась и едва не упала на пол ничком. Магия Оршавы удержала ее на ногах, будто огромная невидимая подушка. И тут же потащила против воли по каменному коридору.

Мири чувствовала, как провожали ее взглядами Ранду. Любопытствующими, сочувствующими, недоуменными. Не все знали о ремидейской пленнице, а многие из тех, кто знали, увидели в первый раз. «Не в последний ли?» – подумала девушка, когда дверь спальни захлопнулась за Оршавой. Выпустит ли ее теперь Арелато из комнаты, ставшей для Мири клеткой?..

Марк вышел от Роххи не только не успокоенным – едва ли не злее, чем был, когда входил. За все время, что обе пленницы – и фея и человеческая девушка – обитали в Ранду, Дорамон атаковали четырежды. Включая сегодняшний день.

Каждый визит к Роххи становился все более бесплодным. Отдача не переходила на нее. Способность контролировать себя не возвращалась.

После прошлой атаки он чуть не сорвался. Ударная волна снесла половину его рабочего кабинета. Это видела только Оршава. Она была рядом и помогла восстановить уничтоженное.

«Нельзя медлить, Марк. Она должна избрать тебя. Можно использовать послушницу. Фея привязалась к ней. Начнем пытать Даршелу у нее на глазах – она сдастся».

«Не смей предлагать такое! Я Великий Магистр Ранду. Я в ответе за каждого мага ордена. Что станет с ним, если его адепты потеряют доверие к Великому Магистру?»

Оршава попыталась возразить:

«Даршела не адепт…»

Марк заткнул ее резко и грубо:

«Не желаю больше слышать об этом. Адепт, послушник – любой Ранду неприкосновенен. Надо найти другую девушку. Роххи не подходит. Проблема в ней. Не ты выбрала ее. Ты справляешься лучше всех. Если такое повторится, просто пойдешь и найдешь кого-нибудь другого».

Сейчас он прекрасно понимал, что лукавил. Не перед Оршавой – перед самим собой. Он не хотел Роххи. Он хотел Мириэль. Но ничего не мог изменить.

Что случилось, когда он пытался поцеловать ее? Черта – ее защита и его проклятие? Марк хотел узнать из первых рук. Он направился в спальню к Мири.

Его долг перед орденом – разобраться в случившемся, говорил он себе. Понять, стоит ли ждать от Дорамон дневных атак в дальнейшем. Сегодня единичный случай или они сменили тактику?

Но в душе Великий Магистр понимал, что врет сам себе. Фея не может знать ответы на вопросы о тактике Дорамон. Вряд ли она даже о Черте что-то знает досконально. Марк шел к ней не за ответами.

Он хотел видеть ее. Видеть изумрудные глаза, которые смотрели на него иногда укоряюще, а иногда – увлеченно… Слышать звонкий нежный голосок, словно переливы колокольчика. Попробовать прикоснуться к ней. Не поцеловать, нет. Он понял, к чему это приводит, и не собирался экспериментировать дальше. Но хотя бы быть рядом. Разговаривать. Неужели он становится зависимым от своей пленницы?

Мириэль лежала на кровати и плакала. Когда он вошел, она не подняла голову – хотя услышала скрип замка и его шаги. Он уселся в кресло, молча посмотрел на тоненькую фигурку. Такую хрупкую. Такую сильную. Такую беспомощную и неуязвимую одновременно.

Марк не заговаривал первым. Молча выжидал, пока фея соизволит подняться и обратить на него внимание. Она упорно пыталась игнорировать его, но… терпения надолго не хватило. Наконец Мириэль села на кровати, глянула исподлобья.

– Что тебе надо? Еще не понял, каково приставать к фее без дозволения?

– Я просто хочу понять, Мириэль. Так действует Черта?

– Да! Так! В следующий раз будешь лезть – эти ваши Дорамон вообще разнесут по кусочкам твою подгорную тюрьму!!!

– Ты ведь тоже в этой тюрьме, Мириэль. Черта защитит тебя, если замок рухнет и погребет всех нас под обломками? Ты уверена в ее всесилии?

Фея фыркнула:

– Еще как! Если замок рухнет, Элезеум заберет меня! Я буду свободна!

– Ты называешь свободой смерть?

– Вот еще! Просто я попаду в Элезеум. Это как портал. Ты похитил меня из Ремидеи через портал. Вот и тут будет так же. Мне нечего бояться.

– Поверь, Мириэль, я только рад этому. Не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое.

Она скорчила гримасу. Марк вздохнул. Вся эта идея с резервуаром обходится ему куда дороже, чем он предполагал. Стоило ли ввязываться в авантюру Оршавы? Согласился бы он, зная наперед, какой характер окажется у пленной феи и какие чувства поднимутся в нем самом?

Хорошо, что только он умеет читать ее мысли, а не наоборот.

– Расскажи о Черте. Как она работает? Чтобы подготовить атаку, Дорамон нужен не один день. А я не вынашивал многодневный план поцеловать тебя. Это произошло спонтанно. Как Черта могла организовать их нападение до… – он криво усмехнулся, – моего нападения на тебя?

Мириэль пожала плечами.

– Время – особенность смертного мира. Элезеум неподвластен времени. В нем все случается в едином пространстве и в едином моменте. Он может менять настоящее, прошлое и будущее – для него нет разницы.

– Как такое возможно?

– Понятия не имею. Я ведь не была в Элезеуме. Тебе надо было похитить другую фею. Или подождать два года.

– Чтобы ты вышла замуж за своего паренька? Нет, Мириэль. Выбор Оршавы был случайным, но своевременным. Ты узнала, чего стоит твой жених. Может быть, когда-нибудь ты поймешь, чего стою я.

– Ну и чего же ты стоишь, Арелато? Без Алмазного доспеха, который ты не сделал собственными руками, а просто случайно заполучил в свою власть?

– Кстати, о доспехе. Оршава проникла в твои мысли. Поверь, нет ничего глупее для необученного мага, чем пытаться управлять подобным артефактом. Забудь об этом. Я ничего не знаю о могуществе Элезеума. Но хорошо знаю силу тех, кто сотворил доспех. Не искушай Черту, Мириэль. Не приближайся к доспеху.

Марк поднялся и вышел из комнаты, не оглянувшись на фею.

Глава 2
НАРУШИТЕЛИ

Мириэль давно так не злилась. Как смел Арелато разговаривать с ней, как с нашкодившей кошкой? Резко, свысока. Беса лысого она теперь будет угодничать, мило болтать с ним. Не дождется.

Он еще и запер ее. Опять! Две недели назад он сделал ей неслыханный подарок – разрешил гулять по замку. Правда, в строго отведенное время и только в сопровождении Даршелы. Хорошо еще, руки за спиной не связал – как узнику под конвоем.

Подарок оказался недолговечным. Мири снова была пленницей. Выпустит ли он ее теперь? И разрешит ли заниматься с Даршелой? Может, и ей запретит приходить, тогда Мири снова окажется в полной изоляции?

Стоило ей так подумать, как дверь вдруг скрипнула. В комнату вошла Шел. Бледная, заторможенная – словно под действием сон-травы.

– Мири! Я видела тебя в зале Алмазного доспеха. Как ты?

– Что мне будет, – отмахнулась фея. – А ты как?

– Не очень. Мы все истощены донельзя после атак Дорамон. Монсеньор освободил нас от занятий и практики на сегодня. Хочешь прогуляться?

– Куда? Он не запер меня? Я боялась, он запретит тебе приходить.

Шел улыбнулась уголком рта.

– Вообще-то он запретил! Сказал, что отменяет мои занятия с тобой. Отправил в лабораторию к Пеширро, старшему магистру.

– Вот ведь гад!!!

Мириэль захотелось топать ногами. С приходом Шел она почти поверила в человечность Арелато. Да только откуда у него человечность возьмется! Но если он запретил, а Шел здесь, это значит…

– Ты ослушалась его приказа? Великого и ужасного монсеньора?

Даршела опять изобразила кривую улыбку.

– Ну-у… мне стало жаль тебя. Ты стояла в зале заколдованная и неподвижная. Оршава была так груба с тобой. А монсеньор сейчас на совещании со старшими магистрами. Дорамон сменили тактику, впервые напали днем. Монсеньору нужно принимать контрмеры. Он и старшие будут заняты сегодня по горло. Я подумала, ничего не случится, если мы немного прогуляемся. У нас дел нет, да и сил чем-то заниматься.

– Шел… Дай обниму тебя, подруга! Ты настоящий друг, самый лучший!

Мириэль стиснула волшебницу так крепко, что та со смехом начала вырываться.

– Задушишь, Мири!

– Ни за что, Черта не даст! Да и как я тебя задушу после такого! Никогда бы не поверила, что ты можешь его ослушаться! Ты лучшая, Шел! А куда мы пойдем?

– К Нильгари, конечно! На воздух!

Взявшись за руки, девушки выбежали в коридор. В мгновение ока они домчались до террасы. Мири чуть не споткнулась, увидев, что они там не одни. Двое мужчин сидели на полу, скрестив ноги.

Она хотела уже развернуться и бежать назад. Но разглядела, что один из них – Кастале, любовник Даршелы. Несколько раз они вместе болтали и бродили по замку – Шел упросила Арелато дозволить им общаться вместе.

А вторым мужчиной был… Кодорро! Мири чуть не взвизгнула и бросилась его обнять.

– Эй! Привет! Куда ты пропал? Я думала, больше тебя не увижу!

Кодорро крепко прижал к себе девушку, улыбнулся широко и радостно.

– Я тоже так думал, Мириэль! Пеширро, начальник лаборатории, давал все новые и новые задания. Да и монсеньор просил сделать несколько проб для него. Говорил, никому не может больше довериться, я самый ответственный!

Мири не сдержалась и фыркнула. Ну-ну. Самый ответственный, значит. Как пить дать, Арелато хотел загрузить его работой, чтобы не посылать к ней.

– А чем ты занимаешься в лаборатории?

– Алмазным доспехом, конечно! – с гордостью заявил Кодорро. – Это главный исследовательский объект Ранду.

– Как это? Он ведь у вас уже двести лет. Вы до сих пор его не исследовали?

Все трое переглянулись и дружно замотали головами. Кодорро пояснил:

– Алмазный доспех – очень сильный и необычный артефакт, Мириэль. Мы не знаем всех его возможностей и, вероятно, никогда не узнаем. Чтобы обнаружить новое свойство или заклятие, уходят годы.

Сердце у Мириэль так и опустилось. Что бы ни говорил Арелато, она не теряла надежды использовать доспех и выбраться из подгорной темницы. Но если сами Ранду изучали его веками, что сможет она, чужачка? Необученная.

– Расскажи, как вы его исследуете!

Кодорро покачал головой.

– Не могу… работа с доспехом – строго секретная. Сотрудникам лаборатории запрещено разговаривать о ней.

Шел хихикнула:

– Да-да, он даже нам ничего не говорит никогда! Правила есть правила, что поделать.

Мири надулась.

– Какие же вы зануды. Сплошные запреты у вас.

Кастале потрепал фею по голове. Он всегда держался с ней смело и фамильярно – в отличие от Кодорро, который робел, как и в первый раз при их встрече.

– Зачем тебе забивать голову этой ерундой, Мири? Лучше расскажи нам про Ремидею. Про фей. Мы о вас почти ничего не знаем.

– Дудки! – заартачилась Мири. – Я вам и так рассказывала про Ремидею раньше. А Кодорро – не буду, он же не говорит про свою работу! Лучше вы расскажите про этих Дорамон. Почему они нападают раз в неделю и по ночам? Что удивительного, что сегодня напали днем?

– Магия крови сильнее ночью, – пояснила Даршела. – Они собираются в круг у подножия замка и направляют магические эманации на вершину Тардиль. Мы удерживаем щит, который не пропускает их разрушительную энергию. Когда их запас силы иссякает, они уходят, чтобы восстановиться. На это им требуется несколько дней. А как они восстанавливаются – ты знаешь. Пытками и убийствами людей и других живых существ… Когда они набирают достаточно силы – атакуют вновь.

– И так четырнадцать лет? Неужели никто не остановил их за это время? Арелато сказал, в Меркане восемьдесят три ордена. Если бы кто-нибудь напал на них в то время, когда они обессилены после вас, их злодейства прекратились бы!

Молодые Ранду вновь переглянулись. Парни смотрели на Даршелу, а та – на Кодорро. Длинноволосый Ранду промолвил:

– Дорамон используют магию крови не четырнадцать лет, Мири. Полтора века.

– Что?!

– Двести лет назад они были захудалым орденом. Их лучшие маги не годились и в подметки послушникам Ранду. Но однажды несколько чародеев их ордена – самых слабых и бездарных – попробовали брать силу из боли и предсмертной агонии живых существ. Начали с животных, потом перешли на людей – простых смертных. А под конец добрались до магов. Сторонники кровавой магии захватили власть в Дорамон. Орден стал нападать на мелкие магические ордена. Дорамон истребляли их под корень. Выпивали силу их членов. Так они истребили больше десятка орденов. А потом решили, что набрали достаточно силы, чтобы атаковать Ранду и захватить Алмазный доспех.

– Но почему остальные ордена не объединились против них?

Кодорро открыл было рот, намереваясь сказать что-то… Но смущенно опустил глаза, так и не решившись заговорить. Ответил Кастале:

– Понимаешь, Мири… Наверно, не поймешь. Судя по твоим рассказам, жизнь в Ремидее мягче и проще, чем в Меркане. Магические ордена не объединяются. Просить помощи – значит быть слабым. А тот, кто слаб, будет уничтожен теми, кто сильнее.

– Вот ведь глупости! – воскликнула Мири. – Быть сильным – это смотреть, как орден кровопийц истребляет все живое вокруг себя? Не вмешиваться?

Кастале замешкался, ожидая, что кто-то из друзей ответит фее. Но Шел и Кодорро молчали, отведя глаза. Ему пришлось продолжать:

– Дорамон были слабы. Никто не принимал их всерьез. Междоусобицы орденов – обычное дело в Меркане. А когда все поняли, что они делают, было поздно.

Мириэль смотрела на молодых магов, словно они были трехлапыми, четырехрукими, двухголовыми зверями без глаз, ушей и рта. Вопиющим нарушением природы, непонятно как живущим на белом свете.

– Знаете… Вы похожи на зверей из одной сказки… Мама мне в детстве рассказывала. Жила-была в лесу маленькая рыжая лисичка. И другие звери: зайцы, хомяки, лесные мыши, бобры. Жили все дружно, ни с кем не враждовали, никого не обижали. И вот однажды в лес пришел волк. Пришел – и стал всех пожирать. Начал с мышек. Мышки бегали по лесу, звали других зверей на помощь. Их было много, а он один. Давайте завалим волка все вместе! – звали они. Но звери только отворачивались. Пусть волк ест мышей, говорили они. Их ест, а нас не трогает. Но волк сожрал мышей и взялся за зайцев. Зайцы тоже забегали, запросили помощи. Пусть волк ест зайцев, говорили остальные. Мы-то не зайцы, нас он не тронет. Волк сожрал зайцев, принялся за хомяков. Хомяки мигом забыли, как еще недавно радовались, что они не мыши и не зайцы. А другие звери все еще радовались, что они не хомяки. И больше всех радовалась маленькая рыжая лисичка, что она не мышь, и не хомяк, и не заяц, и не бобр. И смеялась над зверьками, когда они прибегали к ней за помощью. Однажды в лесу больше не осталось ни хомяков, ни бобров, ни зайцев, ни мышей. Одна только маленькая лисичка. Когда волк пришел за ней, бежать и звать на помощь было некого. И лисичка уже не смеялась. Никогда.

Мириэль замолчала. Маги тоже помалкивали, не зная, что сказать. Наконец Кастале присвистнул:

– Добрые сказки рассказывают феи детям…

– Сказка человеческая, не феи сочинили. Но ведь не зря она для детей придумана. Человеку лучше усваивать с малых лет, что лучше дружить и объединяться с другими людьми против опасностей, чем смотреть, как хищник пожирает соседа, да воображать, что до него враг не доберется.

Даршела невольно закивала, соглашаясь с феей. Мири порадовалась, что ей досталась такая учительница языка. Искренняя и человечная. Не ведьма, как Оршава. Кастале посмотрел на свою девушку и чуть приобнял ее за плечи. Они смотрелись прекрасной парой.

Кастале уступал в росте и сложении красавцу Кодорро – невысокий, коренастый. Но от него веяло уверенностью и силой, несмотря на молодость. Шел, хрупкая, но отважная, не побоявшаяся пойти против своего монсеньора и вытащить Мири из заточения, рядом с ним казалась и вовсе беззащитной. И при этом – как за каменной стеной. Они отлично подходили друг другу.

– В Меркане детям рассказывают другие сказки, – проговорил Кастале. – Они учат не дружить и объединяться, а быть настороже и не поворачиваться к людям спиной. Ведь каждый вокруг спит и видит, как засадить тебе кинжал между лопаток.

Мириэль посмотрела на него, будто он ударил ее.

– У вас ужасный мир, ужасная жизнь! Если бы я могла вернуться назад!

Она закрыла лицо руками. Между пальцев потекли слезы. Кодорро сделал шаг к ней, поднял руку, собираясь приобнять… и замер неуверенно. Даршела скорчила ему яростную гримасу и сделала знак рукой – давай, утешь!

Мускулистая рука легла на плечи феи.

– Мириэль… Не все в Меркане такие, как Дорамон. Поверь. Мы тоже умеем быть добрыми… заботиться… любить. Даже Ранду. Если мы можем сделать хоть что-нибудь, чтобы тебе было легче среди нас, – только скажи. Я не могу видеть тебя такой. Клянусь, сделаю все, что в моих силах, чтобы ты улыбалась!

Мири подняла заплаканное лицо. Карие глаза Кодорро смотрели ласково и участливо. Она улыбнулась сквозь слезы.

– Спасибо тебе… Спасибо вам всем, мои хорошие. Я знаю, вы хорошие. Если бы не вы, я бы тут совсем с ума сошла.

Она прильнула к груди молодого мага, а потом отстранилась и поцеловала его. И почувствовала, как напряглось и окаменело тело Кодорро. Мири посмотрела ему в глаза. Мужчина смотрел куда-то ей за спину.

Обернувшись, фея встретилась с черным взглядом Арелато. Безумным взглядом.

– Рад видеть тебя в приятной компании, Мириэль.

Низкий голос, который раньше обволакивал чарующим бархатом, сейчас резал как кинжал. Под кустистыми бровями, в запавших глазах бушевала бесовская мгла. Этот взгляд из самой преисподней обратился с Мири на Шел.

– Послушница Даршела. Ты нарушила приказ учителя. За это преступление есть лишь одно наказание. Властью Великого Магистра я изгоняю тебя из ордена Ранду.

Наверно, Мири еще плохо знает кордильский. Арелато не мог сказать то, что ей послышалось. Даже этот Арелато – не человек, но разъяренный демон. Прогнать Даршелу, которая его обожает? За то, что она вытащила Мири погулять?

По щекам Шел потекли слезы. Она рухнула на колени.

– Монсеньор… пожалуйста… простите меня. Накажите как угодно, я все снесу. Не изгоняйте… умоляю.

Мири бросилась к подруге, попыталась поднять с колен.

– Шел, не унижайся перед ним! Ему же хуже – останется без такой отличной колдуньи! А тебе этот орден и не нужен, лучше без него! Замуж выйдешь, детишек нарожа…

Мири осеклась, глянув на Кастале. Опять она поспешила с нелепыми утешениями. У Шел здесь любимый мужчина. Потеряв Ранду, она потеряет и его.

Даршела вырвалась из объятий феи, подалась к Арелато – вот-вот и поползет к нему, униженно извиваясь.

– Умоляю, монсеньор… Я виновна, но дозвольте искупить! Орден – моя жизнь. Я не смогу по-другому.

Тьма, клубившаяся в глазах Арелато, словно приутихла. Пару секунд он молчал, обводя взглядом двух мужчин и двух девушек. Раздавленная, пресмыкающаяся Даршела. Кастале, бледнее смерти, с трудом сдерживался, чтобы не броситься к ней. Кодорро с дрожащими руками. Он единственный из всех однажды видел, как Великий Магистр срывается после битвы. Он узнал мрак безумия, застилавший глаза Арелато.

Наконец, Мириэль. Бесстрашная, отчаянная, дерзкая фея стояла ровно между ним и Даршелой, будто закрывала собой подругу. Тонкая и прямая, как натянутая струна.

Арелато чувствовал, как ярость отдачи пульсирует и клокочет в нем, желая смять эту тростинку, повалить на пол, овладеть прямо здесь, при всех. Плевать, что будет дальше. Плевать на Ранду, на Дорамон. Ярость и желание застили разум Великого Магистра.

– Решение неизменно, – отчеканил он. – Ты покинешь резиденцию через подъемный мост. Запрещаю брать с собой любое имущество.

И вот тут оба мужчины, Кастале и Кодорро, вскрикнули. Сама Даршела пошатнулась и рухнула на колени.

– Монсеньор… – прошептал Кастале. – Разве вы не откроете портал?

– Никаких порталов для нарушительницы приказа.

– Но это верная смерть! – воскликнул жених несчастной девушки. – Там Дорамон!

Арелато криво усмехнулся.

– Раз нарушительнице хватило дерзости пойти поперек воли главы ордена, пусть обратит свою дерзость на Дорамон. Встать! – рявкнул он.

Даршела поднялась. Она дрожала, взгляд метался по сторонам. Как будто девушка, обреченная на смерть, ждала спасения откуда-то. От друзей или из воздуха. Мириэль подскочила к ней, схватила за руку – и отлетела к стене, отброшенная ударной волной. Ее словно приклеило, она не смогла оторваться и сделать хоть шаг.

– Пусти! – заорала Мири. – Пусти ее, не трогай!

– Именно это я делаю, фея Мириэль. Отпускаю твою бывшую учительницу.

– Нет! Оставь ее!

Арелато схватил за плечо Шел, толкнул в коридор.

– Вперед, нарушительница. Покажешь врагам, чего стоят послушники Ранду. Даже бывшие. Я не лишаю тебя силы. Быть может, ты сумеешь выжить.

– Стойте!

Кастале бросился к ним.

– Я ухожу с Шел. Изгоняете ее – изгоняйте меня. Пусть Дорамон увидят заодно, чего стоят младшие магистры Ранду. Вдвоем у нас больше шансов выжить.

Арелато прищурился.

– Берегись, Кастале. Я сейчас притворюсь, что ничего не слышал. Ты не нарушал приказа и не подлежишь наказанию. Можешь забрать свои слова назад и вернуться к своим делам. В ордене есть другие женщины. Ты не останешься одинок. Но если ты повторишь свое намерение, я приму его.

– Я ухожу с Шел, – отчеканил Кастале.

Казалось, пламя в глазах Арелато испепелит сейчас обоих, опередив Дорамон. Но Арелато еще не до конца утратил контроль. Он лишь дьявольски усмехнулся.

– Решение твое. Вперед.

Бледный Кастале обернулся на Мириэль. На Кодорро. Прошептал:

– Прощайте… и простите. Да не оставит вас Бог.

Он шагнул в темноту коридора вместе с Даршелой. Кодорро беспомощно смотрел им вслед. Мири заорала:

– Иди с ними! Будь третьим, втроем вы прорветесь! Помоги им!

– Я… у меня работа, – пролепетал он. – Я не могу уйти.

– Трус! Жалкий трус, вот ты кто! Они же твои друзья!

– Не могу… Мири, я не могу… Я должен оставаться здесь, у меня обязанности…

Она продолжала надрывно вопить: «Трус!» В груди поднималась злость на Кодорро. Все из-за него. Арелато увидел, как она его обнимает. Поэтому он сейчас отправляет Даршелу на верную смерть – из ревности.

На самого Арелато Мири злиться не могла. Она вообще не могла испытывать к нему чувств. Она хотела бы просто взять ластик и стереть его существование, его поступки. Не убить, чего ни одна фея не могла желать. Отменить.

Они оба выражали свою ярость на других людях, не в силах вылить ее друг на друга. Арелато – на несчастную Даршелу. Мири – на Кодорро, которому не хватило духу пойти умирать вместе с друзьями.

Мири осталась одна, распятая на каменной стене. Слезы, беспомощные и бесполезные, текли по лицу. Зачем фее нужно ее бессмертие, ее неуязвимость, если любой смертный колдун может сковать магией по рукам и ногам, убить друзей, а она никак не поможет им?

Какой прок в Черте? Лучше бы Арелато тысячу раз ее изнасиловал, но Шел и Кастале жили бы! А может… сказать ему, что она готова избрать его, если он пощадит их? Отправит через портал?

Она действительно готова? Отказаться от Дейла? Не искать, не надеяться, что Арелато сумел оболгать его в ее глазах? Связать себя с этим монстром и убийцей? Отдаваться ему, обречь себя на влечение и привязанность, чувство щемящей пустоты, когда его нет рядом?..

Ответ был один. Да – если ее друзья будут жить.

– Арелато! – закричала она. – Арелато, вернись! Арелато!

В ответ тишина. Он ушел слишком далеко, не слышит ее. А мысли? Он ведь может слышать мысли магией! «Арелато, кобелий сын! Верни Шел и Кастале! Я изберу тебя!»