Текст книги "Если замуж невтерпеж"

Автор книги: Лана Наливайко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Если замуж невтерпеж

========== Часть 1 ==========

Наступал вечер, а мне совершенно негде было переночевать. И сижу я сейчас не дома, теплым пледом укутана, а иду по благословенным дорогам Тархиэля, об которые не одну ось сломали извозчики. Ибо ям на этом пути, больше чем выложенного камня. Сыпля на голову чиновников, самые заковыристые пожелания, я приближалась к небольшой деревушке. Спать хотелось сильно, но жить еще больше. Заночевать в незнакомой таверне? Или облюбовать ветвь повыше в соседнем леске. Волки не люди, издеваться и насильничать не станут. Эх, ну вот кто думал, что я отправлюсь путешествовать? Точно не я. Помечтать вечером, в собственном доме с закрытыми ставнями и крепкими запорами, за романом о приключениях нежной девицы: принцессы, наследницы, воровки и так далее, это по мне, да не дай Всевышний, участвовать в этом. Но видимо не додали мне при рождении ума, сама, собственно говоря, я и заварила эту кашу.

Мне двадцать один год и я, представьте себе, – НЕ ЗАМУЖЕМ! Это не рок, а буквально несмываемое пятно на моей чести и гордости. О чем все родственники неустанно мне напоминают. Я не уродина, очень даже ничего и фигура симпатичная, и взяться есть за что. Вот воспитана неправильно. Так говорит отец, сестра Агафия, бабушка Мадера и мать молча соглашается. А воспитывала меня, между прочим, бабушка Асса, известная травница, она одно время жила при эльфийском дворе, так все говорят. Но одиннадцать лет назад она переехала в другую страну, и мы только иногда, очень редко, получаем от нее письма, ну и сами стараемся передать ей весточку.

Собственно, воспитание для благородной невесты у меня жизненное: до свадьбы ни с кем близких отношений не иметь, честь-гордость хранить, в любой ситуации быть умелой и уверенной, ценить семью, жить в мире с природой и почитать Бога.

Вот и не вышла я замуж. Хорьке-возничему, когда цеплялся, зуб выбила, как потом объясняла папеньке случайно, каблуком, с пятого раза. Не оценил, зараза (Хорька, конечно, а не батяня), вначале моего воспитания, вот я и наставляла, как неправ он, неправ. Митяй был тоже парень на пол нашего городка, выпить любил, лапищи свои сунуть не туда где надо и цеплялся взаправдашне ко всем. Я иногда подрабатывала в таверне, а учение бабушки прочно сидели в моей блондинистой голове. Только через три дня вышел на свет Митяй с туалета, меня и таверну окольными путями до сих пор обходит. А потом молва пошла… Когда мне исполнилось восемнадцать, а все с пятнадцати с парнями, с шестнадцати с детями. То и я задумалась, жилось мне не плохо, но и мужа завести надо, хоть на время. Начала присматриваться, да вот сердцу не прикажешь. Но тут и на моей улице случился праздник, в самом ее конце продавался дом с большой усадьбой, который выходил к самому лесу, и купила его семья. А в ней ТРОЕ неженатых парней. Городок немного оживился. Я не одна такая была, и открылась охота. Лично я своей целью выбрала среднего Леона, русоволос, широкоплеч, с доброй улыбкой. Старший Ивас был слишком хмур, темноволос и темноглаз, а младший Ишич – слишком сладкоголос, на него наибольшее количество претенденток было.

И вот дойдя до точки невозврата, когда замуж невтерпеж, глазами наморгалась до не могу, а от призывных улыбок сводит лицо. Я поняла – не ведется. Никто из троих ни на одну девушку. Многие пошли к местной колдунье Иланне, по зелья возбуждающие, любовные, призывные и страсти полные. Вот только шарлатанка она, так бабушка говорила. А я вспомнила чему учила меня Асса. И решилась, темной ночкой, при растущей луне, провела несколько ритуалов и укрепила заговором, да и пошла домой. Ждать результата – любви неземной, страстной и прекрасной.

Ночью, когда удалось немного поспать, слышался мне волчий вой. Совсем серые оборзели, эх, нету на них умелых охотников…

Утро меня порадовало пеньем птиц, я собиралась в таверну, когда открыла три амбарных замка, увидела, что моя тройная дубовая дверь с вставленными железными пластинами, поцарапана, когтями, внутрь сантиметров на пять!

Я направилась в мэрию и самыми цветастыми выражениями объяснила, где я видела их охотников, стражников, и что мою любимую дверь пусть ремонтируют за их счет, ибо налоги я плачу каждый месяц.

До таверны я не дошла, мне навстречу с огромным букетом полевых цветов шел Леон, его улыбка буквально освещала все вокруг, сзади с хмурыми не выспавшимися лицами стояли Ивас и Ишич.

– Здравствуй, Ларена, – букет оказался у меня, а руки Леона на моей талии.

– Здравствуй, – я не возражала, по рукам не била, истерику не закатила. Улыбалась искренне. Получилось! Спасибо, спасибо, спасибо, бабуля! Теперь род не прервется на неразумной мне.

– Я так хотел тебя увидеть, – и лезет целоваться. Счас, при всей улице. Немного склонила голову, и губы мазнули по щеке. Скромно улыбнулась.

– Леон, давай встретимся вечером, мне нужно на работу, – и снова улыбаюсь. Вот только… Это у него только что желтым глаза сверкнули, или мне ночью высыпаться надо, а не по лесу таскаться?

– Но я так соскучился, – руки как клещи, не отцепишь, и ведет в сторону своего дома, а мне в другую надо. Там таверна, да и церковь для женитьбы так же.

– Я тоже с нетерпением буду ждать нашей встречи, но сейчас не могу, – интересно, мои глаза выдают панику, или, как учила бабушка, показывают только легкое миролюбие.

– Леон, – Ивас взял его за плечо, что-то там хрустнуло, а мой будущий муж даже голову не повернул, – нам тоже пора. Отец будет недоволен.

– Сейчас, – ого, видимо, отец их Сахиф действительно крут. И тут меня поцеловали, я не сопротивлялась. Во первых – не та весовая категория, а во вторых, бабочки в животе остры не только в книгах, но и в жизни. – До встречи, милая. – Леон развернулся и ушел, я по всем правилам романов смотрела ему вслед. Вот только братья его не оценили, и меня наградили таким взглядом, как корову на шкуродёрне.

В тот день я работала в таверне как метёлка, еще и с улыбкой, и готовила с нереальной скоростью, только немножко пересолила суп. Хотелось получить все: радость, свадьбу, кислые рожи родственников (некого будет наставлять). Остальные незамужние косились с завистью. Накупив неземных зелий и мазей, они никак не могли их использовать, парни ничего с чужих рук не ели, а то, что приносили в подарок их отцу Сахифу, тот выбрасывал за забор. Там же любила побродяжничать в поисках еды псина бабки Агафии. Сначала бедный дворняга Макар стал нежно зеленого цвета. Пришел вечером у хозяйки просить есть. А бабка с перепугу в него ведром метнула и, крестясь, в дом убежала. Пес немного повыл и пошел дальше, искать. Встретил пьяного Митя, тот тоже перекрестился, сначала левой, потом правой рукой и упал прямо посреди улицы. Где бедный пес коротал дальше ночь, не выяснили, но на следующее утро выбежал на главную улицу, к торговым рядам. Не разобравшись, его вновь погнали, местный мясник сумел ухватить за шерсть. А та возьми и вывались, вся вместе, как рубашка. Потом лысый пес бежал впереди орущей толпы к самому дому хозяйки. Бабка Агафия, как раз после вчерашнего, набралась храбрости выйти в свет. Там на нее бросился с визгом лысый пес, мерзко взвыл, и упал, не подавая признаков жизни. Когда разобрались что к чему, всем стало сразу стыдно за подобное отношение к собаке. Пошли всей толпой хоронить Макара. Мужики взяли выпивки, пришли, неподалеку от кладбища вырыли яму. Копачи устали, все сели выпить под рассказы бабки какой был чудный пес. Прослезились, еще выпили, решили, что такому хорошему товарищу место на небе. Раз так, надо позвать местного священника, пока отправили за ним самых трезвых еще выпили. Когда пришел священник и погнал всех пьяных домой, приправляя проповедь крепким словом, Макар встал, встряхнулся и неуверенной походкой побрел вслед за хозяйкой.

Всю историю, узнала уже вечером, домывая посуду от своей сменщицы. Она очень расстроилась, что недосмотрела до конца все. Ведь теперь, мужики, разобравшись, что это зелья так вставили пса, пошли всей толпой бить местную знахарку Иллану.

С таверны шла радостная, мечтая и предвкушая. Возле дома стояли два охотника и один стражник, присланный с самой мэрии.

– Гражданка, Лорена. В связи с вашим заявлением выслана проверяющая комиссия. – Усатый дядька был явно недоволен своим здесь присутствием. – Но вы можете забрать его, если конечно передумали.

– Здравствуйте, – мило улыбаюсь, – видите мою дверь? – все кивнули. – А борозды от когтей в металлической пластине? – о, присмотрелись, кивки более неуверенные. – Хотите патрулировать внутри или снаружи? – я то понимала, что засаду надо строить серьезную, и в доме защитник не помешает. А чтоб о чести много не болтали, позову бабку Агафию, она у нас на пол королевства моралистка. Говорят, по молодости при одном графе на кухне работала. Так там весь коллектив девицами состарился, никто не познал ласк, ни девушки, ни мужчины. Говорят, граф от горя, без наследников и помер.

Только услышав о моей беде, сердобольная бабка закрыла свой дом, взяла коцюбу и лысого пса, и пошла смотреть.

– Прохиндеи, охальники, извращенцы! – у бабки истинно был боевой стиль коцюбы. Мужики не могли не то, что на меня не так посмотреть, им скоро вообще глядеть будет нечем. Эх, жаль все женатые… Ну ничего, приоденусь и к Леону, а там глядишь, и вечерняя служба в церкви начнется. Отец Тифон должен как раз успеть, он, правда, вместе с остальными мужиками пошел палить Иланну. Но такое каждые полгода случается. А потом люди вновь бегут к знахарке покупать любовь, месть, молодость. Грешат соответственно. Идут на исповедь – каются. Святой отец накладывает им наказание с обязательным пожертвованием на церковь. Так и живут в симбиозе.

А я уже нарядилась, платье белое, коса золотая, глазищи синие, килограмм двадцать лишние… Собиралась идти, да на всю улицу там как завоет. САМА НЕ ПОНЯЛА, КТО ПЕРВЫЙ ДВЕРЬ ЗАКРЫЛ Я ИЛИ БАБКА. Комиссия забилась в угол. Ждем, молчим. Подошло, поскреблось в дверь. Мол, открой хозяйка. Смотрю на защитников, думаю, надо их отправить на дело, пока хищник на живца, то есть меня бежит.

– Кто пойдет? – стражник и темненький охотник отступили, а светлый с залысинами так и остался стоять. Но он поговаривают с детства такой, туго соображающий, мамка его, когда корову сдоила, ведро ему на голову нечаянно опустила. Теперь он такой, передовик везде. Витязь, так его в селе прозывали, прошел уже четыре войны. Первый раз, когда был призыв, он действительно проходил по спискам и возрасту, отслужил пять лет. Второй раз, уже при власти нынешнего короля, просто стал не туда. Мужиков, тех, что служили, попросили стать направо, а призывников налево. Он вновь отслужил пять лет и поучаствовал во второй войне. Третий раз он попал на войну, перепутав кабинеты в мэрии: призывной пункт и местного нотариуса, где оформлял документы на участок и дом, что заслужил в армии. Поставил закорючку в бумагах и – заслужил еще двадцать соток. Четвертый раз плавно перешел с третьего, когда возвращались отслужившие солдаты и пересеклись с новоприбывшими, он странным образом остался со вторыми.

– Ну, иди, раз храбрый, – мужик, обернувшись что-то таки понял. Тоненько подвил Макар, громко поддержал его волчара с той стороны.

– Побыстрее, проявите свою героическую суть и отработайте подати, – я опаздывала на свидание. В этот момент за моей дверью началось представление. Там перестали выть и начали рычать громко с остервенением, причем в несколько глоток. – Им моя дверь, что, мясом намазана? Совсем серые обнаглели. – Пока мужики сторожили дверь, а окна у меня закрыты ставнями посерьезнее чем дверь, я сама в расстроенных чувствах пошла в комнату, свидание не удалось, так хоть книжку почитаю.

– Эй, – за мной, как оказалось, мышкой проскользнула бабка, – Ларена, ты бы собрала самое необходимое и завтра того, – она куда-то кивнула.

– Что, того?

– Из города бы ушла, да травкой какой посильнее натрись. – Смотрю молча, больная она что ли?

– Это вы бабушка к чему? Зачем мне свой дом покидать? – а она смотрит так, серьезно, аж мурашки по телу.

– Не серые это, и не лунные. Перевертыши тебя облюбовали. – Вот услышала я ее, а в голове зашумело. Поверила я. Вот так, с первого раза. А перед глазами все события стали в цепочку вязаться. Последним вспомнила ритуал, что провела, на внеземную любовь. Да это будут самые короткие и экстремальные отношения. Волк и кусочек мяса. Нечисть и нежная невинная душа. Семья оборотней и я, дура, что привязала к себе одного из них.

– Я же отворота не знаю… – тихонько прошептала, оседая вниз. Как-то влюбленным девицам это раньше не требовалось. А он теперь меня не оставит. И что делать? Город то надо покинуть и травы я знаю, чтоб со следа сбить и запах поменять. Но ведь всю жизнь бегать не буду от русого парня с доброй улыбкой, когда-нибудь загрызёт. Жаль Ассы нет рядом, она наверняка знает, как волчару отвадить. Точно, надо её найти.

– Что ты сказала? – бабка подошла поближе.

– Спасибо говорю, что честь сохранили и на ум наставили, – и, встав, сделала земной уклон.

– Ну что ты девочка, – она подошла и по-отечески погладила меня по голове, – ты главное подумай, кому дом перепишешь и еще может что. Тебе то скоро не понадобиться, – я не ответила, подавилась от неожиданности слюной.

– И вам не хворать бабушка сто лет, – тут Агафия замахала на меня рукой.

– Что ты, что ты, мне уже сто двенадцать. Зачем болезней желаешь? – смотрю на сурово сжатую в крепкой старческой руке коцюбу.

– Долгих вам лет жизни, этак пятьсот, – смотрю в сузившиеся глаза, – семьсот? – улыбнулась, кивает.

– Спасибо порадовала, мой отец вот шестьсот пятьдесят прожил, да косточкой подавился в таверне и помер. Ты гномам не доверяй! Поняла?

– А почему? – тех гномов лет двести уже никто не видел, даже в их главные подземные ворота не стучали. Отец нашего короля сказал: «Не трогай лихо, пока спит тихо». А на возражения советников, что проверить надо, что там под землей происходит. Ответил, что если помрут гномы эти, то завоняется. Двести лет как ждем.

– Рыбу тогда гном готовил, все кости не выбрал, – ответив, бабка гордо удалилась. И это ее я раньше считала человеком? Да не знаю кто более жуткий, столетняя бабка или простой перевертыш.

Недолго думая начала собирать вещи, с сожалением оставила много платьев. Все не потяну, даже не покачу, а еще еда нужна. Хорошо хоть карта стран разных в одной книжке была. Хорошая, с цветным рисунком и подписью. Жаль, там дорог не было нарисовано, только названия самых больших городов. Но ничего, дойду. Найду Ассу, пусть посоветует, как приворот снять. Взяла с собой еще травы сушёные, они мне понадобятся. Замалевала рожу всяким, волосы спрятала, страшные пожитки, те, что полы ими мыла надела. Смотрюсь в зеркало, икаю. Авось разбойники не позарятся. То ли покойник, то ли нечисть. Ложусь спать. Бабка все равно на страже.

========== Часть 2 ==========

Витязь был грустный, очень, очень. Когда утром ушла Ларена, он с остальными выпили все запасы спирта от страха. И родился он, гениальный план, ловить зверя на живца. Так как чистой душей девы для мерзкого серого волка не осталось, решили импровизировать. Помогала бабка и лысый Макар. Утром, перевертыши ушли, а целый день квасившие герои решились на приключение. Витязь станет самым славным героем. Именно он поздним вечером оказался одет в белое платье, на каблуках из молодости бабки Агафы (размер ноги совпадал) и так как волос на голове не было, а пояс из шерсти пса у бабки был, то согревающий «лекарь» оказался у него на голове. Немного пары алкоголя прошли, когда он услышал вой, еще более они проветрились в процессе убегания. Так быстро Витязь ЕЩЕ НЕ БЕГАЛ. Особенно, когда вспомнил, что «друзья» забыв о засаде, пошли дальше пить настойки из календулы и крапивы, которых было много в погребке бывшей хозяйки. Но надежда мужчины спрятаться внутри истаяла, когда он подбежал к двери, ушлая бабка не забыла ее закрыть на ночь. Витязь взвыл, Макар с той стороны ответил. Большой серый волчара, что ориентировался на запах платья, радостно оскалился. И солдат снова побежал, как никогда в жизни: он бегал и за Родину, и за свободу, особо часто они убегали из поля боя после наставительных фраз: «За КОРОЛЯ!» Но сегодня он бежал за себя, вокруг дома, семь раз, и волчара за ним не поспевал. А потом видимо проснулась бабка Агафия и впустила живца внутрь, бить остальных.

***

Утро выдалось отвратительное. Было холодно, на меня, спящую на ветке, присела птичка и принялась вить гнездо. Повернувши медленно руку, попыталась ее прогнать, эта мелкая пакость меня проигнорировала. После столь неудачной ночи, руки по причине держания за ветку двигались медленно и неуверенно, а птичка скакала быстро и резво. Успевая приносить соломинки и перышки, формируя будущий дом. В попытках отогнать нахлебницу я и вышла на поляну. Там стоял камень, и на коленях стояли люди. Поняв, что здесь что-то не то, попыталась ретироваться. Но меня щебетанием выдала птичка.

– О-о-о, Великая! Ты ответила на наши молитвы! – восклицал крупный мужчина. Рядом стоял худенький и маленький паренёк. – И послала моему сыну суженую… – умолк, рассматривая меня. Я очень старалась тогда, даже у мужчин, что женской ласки всю жизнь не видели, должно было появиться желание сохранять целибат.

– Па-ап, – неуверенно заблеял меньший, – я не хочу на этом жениться, – собственно я его поддерживала, тут от одного жениха избавиться не могу.

– Ты сам просил благословения великой, чтоб тебе послали самую подходящую кандидатуру, – говорил он густым басом. А сын ставал все бледнее.

– Самую подходящую, а не самую ужасную. Па-ап, я на соседскую Милу согласен, у нее хоть один глаз целый, – я решила дослушать, чем все закончиться.

– Неет, она бедновата, давай Хиврисю, за нее мельницу дают, и десять мешков муки, – задумчиво ответил мужчина.

– У нее борода и весит она как десять… – неуверенно пытался спорить юноша.

–Зато один глаз целый, как ты и хотел, – успокоил отец. Будущий жених еще раз присмотрелся ко мне и, отчаявшись, кивнул на предложение отца.

– Хорошо…

– О, Великая!!! – вновь взвыл трубой дядька. – Прости нас смертных, забери свой великолепный дар! И скажи, что хочешь в благодарность?! – а я стояла и думала, птичка копошилась в волосах, создавая антураж.

– Еды дайте, побольше. – Мужики, достав из сумок все припасы, оставили их у камня, не рискуя приближаться.

– Видишь, сынок, как хорошо вышло. Да и Хиврися тебя не съест, а эта, – я как раз с голодухи, третей недели путешествия, со всей яростью вгрызалась в вяленое мясо, – кто знает. – И ушли с миром.

Наконец насытившись и поновив запасы, я решила пойти искупаться. Может вшей пока и не завелось, но древесные жучки за мной бегали радостно. Неподалеку ручья, нашла странную травку, очень похожую на несколько уже известных мне по действию. Проверив ее на опасность, решила промыть волосы и натереть тело вместо мыла. После часа водных процедур, забралась в дупло повыше поспать. Проснулись под вечер мы с птичкой вместе. Мне жутко захотелось в кустики справить жизненно важные потребности. Сбросила птичку с волос, намекая, что там уборной нет.

– Во саду ли, во огороде-е, – имела я одну нехорошую привычку, задумавшись напевать. Вот и не услышала приближающихся шагов больших волчьих лап.

–А-а-а-а!

– Р-р-р-Р!!!

Оскалившись, большой зверь метнулся ко мне. А я и помолиться не успела, да и жизнь тоже пока только на первой картинке заела.

– Фр – фр. Х-ть! – волчара чхнул, из пасти скажу я вам не фиалками пахнет.

– Что прицепился? – вытирая слюни с лица, начала возмущаться. – Иди себе, еще кого поищи. Тут целый лес живности, – я и раньше –то была умеренно упитанной, а за последнее время так вообще похудела. Но рекламировать себя не стала.

– Р-р-р, – рычание перестало быть угрожающим, а потом волчара еще несколько раз чихнув, развернулся и отправился в лес. Я перекрестилась и упала в обморок.

***

Встречали меня в городке, никак. Не все даже узнавали. А из дома пришлось выгонять покупателей, видите-ли мэрия выставила на продажу, так как я не оставила завещания. И почему-то (явно бабка Агафа постаралась) все считают меня убитой. Отстояв в мэрии свое имущество и подбив мэру оба глаза, устремилась в церковь. Туда направил меня мэр, за справкой, что не являюсь нечистью. Войдя в храм, перекрестилась и тихонько подошла к остальным. Крайним стоял пьяница Митя.

– А чего сегодня правят? – повернувшись и увидав меня, мужчина посерел, а потом поседел.

– С-с-служба по святой великом-м-мученице, – так как говорить ему было тяжело, поторопила вопросом. – Какой?

– Ларене…

– Да я живая! – не выдержав крикнула на всю церковь. Все оборачивались, крестились.

– Нам явлено чудо! – проговорил сметливый священник, а потом, подхватив меня под локоток, завел в подсобное помещение, где и просветил. Мне, как верной прихожанке запретили отказываться от подобной чести, ведь впервые за все существование церкви, за явление местной святой их свыше начали финансировать. Так что, выдав мне две справки, что я не нечисть, и что я святая, отправили назад в мэрию. Чтобы службе не мешала.

Когда все важные вопросы были решены, мне всяк и стар и мал начал сочувствовать. Мол, Леон о любви говорил, а теперь перед всеми заявил что все, ушли чувства – свадьбы не будет. Рядом важно кивал головой его отец. Я взгрустнула. Все вроде хорошо закончилось. Но я то, не пристроена. Замуж бы сходить, хоть на чуть-чуть. Пожаловалась бабке Агафе, она вспомнила, что Витязь разведен, его жена не дождалась со второй войны, ушла к кузнецу. Скоро о моих матримониальных планах знал весь городок. Ночью Витязь сам добровольно в пятый раз отправился служить.

Наступило еще одно утро. Сижу на подоконнике, щёлкаю арбузные семечки. Так у нас все женское население успокаивается, отлично помогает. Но все равно грустно. А как же любовь? Дождусь ли ее? Или как бабка Агафа в сто двенадцать с лысым псом буду жить? В таких раздумьях и терзаньях души, решила провести простой ритуал, светлый. Он, говорят, может к тебе истинную любовь привести. Достала свечку, травку с походного мешка, там, в запасах должна была быть та, что надо, нарисовала мелом круг, и начала читать призыв, окуривая себя и комнату. Долго ли коротко…. Пять минут спустя. Отставила стул, вытерла круг, затушила свечу. Вечером пригодится. И начала принюхиваться, ну не так горит паленая валерьяна и боярышник, не так. Подошла к мешку, присмотрелась к травам, и обнаружила, что у меня осталось немного той самой спасительной травки из лесу. Она перемешалась с остальными, и видимо попала в пучок использованный мной. И что теперь?

– Тук! Тук! Тук! – кто-то явно не сдерживался, долбя дверь. Осторожно подхожу. На улице конечно день, но береженого как говорят. И вообще у меня теперь цепочка на дверях. Так сейчас модно в больших городах. Нам Митя, что став трезвенником поставил на дверь. И мне и бабке Агафе, снял с Марка цепь, и повесил.

– Что надо? – на пороге стоял Ивас, высокий, широкоплечий, темноволосый красавец. Но теперь я знала, кто он и боялась. Более того, перевертыш мне улыбался, ох, не к добру это.

– Выходи за меня замуж, – и протягивает букет полевых ромашек. Да-а-а.

========== Часть 3 ==========

Прошло пять лет. И я, Ларена, после памятных событий, должна быть искренне и постоянно счастлива. Но, что б его!

– Дорогая, открой, – красивый бархатный голос раздавался из-за входных дверей.

– Еще два часа, – я была непреклонна, по знахарскому календарю проверила, фаза активности звериной сути еще не закончилась.

– Ма, пусти па-па. Он есть хочет, – это ко мне меньшенькая подошла, светловолосый ангелочек трех лет.

– Хочет, хочет. Как раз твою ма, иногда и хочет, – бурчала себе под нос, гладя малышку по волосам. Иоланна, тоже будет перевертышем. Лет с тринадцати начинается период взросления зверя и первых оборотов. И будет мамочка, сидеть как сейчас, за многослойными железными дверьми в доме с двухметровыми стенами и такой же крышей. Ждать мужа и деток.

– Ла-ре-ена, – и так протяжно говорит имя мое муженек, что прям, не по себе становится. Я ж, когда тот ритуал провела, истинную любовь нашла. Вот эту самую, что в дверь лапой скребётся.

– Не-е пу-щу-у, – он последний раз, когда поддалась на уговоры, был в стадии превращения обратно, получеловек, полуволк. И полез ко мне, целоваться. Оббежали мы дом пару раз, я впереди, он позади. Пока полностью человеком не стал, а потом все же поцеловал. А все травка эта дебильная!

– Мама, – это ко мне подошел и обнял старший сынок, хоть было ему только четыре, выглядел он на все шесть. Сахиф очень гордился внуком, признав в нем будущего альфу и возможного приемника.

– Не дает нам папка спать, – было около пяти утра. Начала разогревать завтрак, во всех блюдах преобладало мясо. Ведь даже у маленьких детей, будущих волков, питание отличалось мясным рационом.

– У-у-у-у! – поет мой муж хорошо, я бы сказала душевно. Ивас после обряда брал мой дом штурмом, а меня измором. Мужики обходить меня начали по соседним улицам, потому что неподалеку стоял и смотрел мой ухажер. На удивление, но стала ему помогать бабка Агафа. Так я и ходила по городу, слева Ивас, справа Агафа, позади Макар идет, воет, чтоб разбегались. Поняв, что волчара не отстанет, начала целыми партиями передавать письма Ассе, прося помощи. В них я описывала тот ритуал и травку, спрашивала, как отменить. Чтоб как братец его Леон, отстал от меня. Ответ получила как раз перед бракосочетанием.

Празднование тогда удалось. С одной стороны толпа мужиков оборотней (своих женщин из-за ревности никому не показывают, я свекровь до сих пор не видела). А с другой весь мой городок, замуж отдает. И тишина, и ветер свистит. А на столах, в еде приворотов меряно, немеряно. Зелья куплены были не у нашей знахарки, а – столичных умельцев. Так что теперь наш городок разросся, детей много стало, да и свадеб с волками в первый год около полусотни сыграли.

– Ларена, – голос был уже совсем человеческий, – твой муж стоит на пороге, в чем мать родила. Пусти, не балуй, – младшие как раз доели, отправила их в комнату, и пошла открывать замки и запоры.

– Входи уж, – как только дверь открылась, меня тут же прижали к себе и начали раздевать. Уже пятый год продолжается медовый месяц.

– М-м-м, как ты пахнешь, – говорил Ивас, выцеловывая шею.

– М-м-м, как ты пахнешь, – перекривила его и, размахнувшись, врезала заготовленным полотенцем. – Вновь оленя загрыз? И сразу ко мне целоваться, пока не помоешься вот тебе! – и скрутила кукиш. Вечно сожрет что-нибудь ночью, а потом несварением мается.

Пока погнала мужа купаться в бочке с теплой водой и травами, сама стала убираться на кухне. Вновь вспомнилось письмо. Бабушка Асса поздравляла с удачным замужеством, потом долго писала: «Ха-ха-ха», а в конце расписала свойства травы. Та и впрямь отгоняла оборотней, вампиров и других ночных жителей, вызывая аллергию. Но конкретно в ритуале призвания истинного давала постоянный эффект… гм, гм, вечной страсти и повышенного либидо со стороны призванного. Асса прислала мне несколько рецептов, чтобы не беременела каждый год. Но с моим мужем, проверенные эльфийские средства работают через раз. Положила руку на округлившийся животик. Вот впрямь получила то, что хотела.

– А я уже чистый, – и целует в ушко. И так мне тепло на душе стало, он же у меня любимый, мой муж. А то, что шерсть иногда по дому валяется, так на то я и хозяйка, чтоб убрать.