Текст книги "Наследие прошлых жизней (СИ)"
Автор книги: Лана Март
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
После этого она как и обещала побежала к воротам дворца. Гадир был занят и не видел как она выскользнула из-под щита и покинула подвал. По дороге к воротам, она мысленно обратилась к Астарамурти:
– Это Я’амунг’а, возвращайся Астарамурти. Ты не успеешь. На Атлантиду идет цунами. Я не знаю переживу ли я этот день, но брать на себя ответственность за твою гибель я не хочу. У тебя есть время, уходи в параллельный мир. Прости, что позвала тебя и не сказала о том, что грядет катастрофа. Я не должна была этого делать.
– Нет, я все равно прилечу за тобой, – упрямо сказал Астарамурти.
– Предоставь меня моей судьбе, спасайся сам, ты еще успеваешь, – сказала Я’амунг’а и разорвала связь.
Астармурти в отчаянии перевел все мощности своего корабля-виманы на максимум, чтобы как можно скорее добраться до Атлантиды и, пусть даже силой, но забрать оттуда Я’амунг’а. Все его чувства говорили о том, что Я’амунг’а права и цунами идет на Атлантиду. Она просто лучше это чувствовала, ей сама земля рассказывала происходит. Но это его не остановит. Не сейчас, он ни за что не откажется от идеи спасти Я’амунг’а.
А Я’амунг’а почти добежала к воротам дворца. Ей хотелось помочь хоть кому-то, спасти хоть чью-то жизнь. Сейчас она жалела, что мало интересовалась происходящим в Атлантиде. Гадир со своей манией величия поставил на кон жизни всех жителей Земли. И даже сейчас, вместо того, чтобы помочь жителям своей страны, активирует повторно кристалл для удара по Чикисусо, чтобы потом сбежать на Фобос, бросив всех на произвол судьбы.
Наконец Я’амунг’а добралась до ворот и приложила руку к панели управления. Ворота медленно стали открываться. Она ощущала, что за воротам уже собралось много атлантов и все они хотят попасть на территории дворца, чтобы спастись. Она не снимала щит, но дала команду пропустить атлантов на территорию. Поскольку дворец находился на возвышенности, то ей было видно что творится в городе. Как взлетают одна за одной виманы. Кто-то не поверил до конца в ее слова и пошел грабить и мародерствовать. Но самое страшное было то, что земля ей говорила о том, что цунами все ближе и ближе. В этот момент Я’амунг’а почувствовала, как обвивает тело змеи. Она сразу же почувствовала себя более уверенно. Наличие змеи было привычным и удобным, помогало концентрироваться на гашении очагов сейсмической активности, которые гнали цунами вперед. Оружие Чикисусо влияло напрямую на ядро Земли и запускало движение тектонических плит, провоцировало извержение вулканов.
И когда ей показалось, что волна начала снижаться, толчки земли перестали гнать ее вперед с такой силой, с планеты Чикисусо последовал очередной удар по Земле. Это был очередной ответный удар на действия Гадира. Ведь Гадир все же нанес повторный удар по планете Чикисусо, пирамидальный кристалл все же сумел аккумулировать нужное количество энергии для удара, после чего раскололся. После удара в ядро Земли от планеты Чикисусо. Поверхность всей земли вздрогнула и все материки пришли в движение. Землетрясения прокатились по всем континентам. Это запустило вторую волну цунами. Еще более высокую чем первая. Гадир тоже почувствовал толчки Земли. Он понял, что пора уходить и активировал портал на Фобос. Оставаться на Земле было больше нельзя.
– Я’амунг’а, приготовься. Сейчас откроется портал и мы уйдем, – сказал Гадир и оглянулся, но под защитным щитом Я’амунг’а не было.
Гадир понял, что она ушла. Нужно найти ее и как можно скорее привести к порталу. Гадир включил систему наблюдения за дворцом. Переключая изображение по всем помещениям, он понял что в самом дворце ее нет. Тогда он начал переключил экран на территорию вокруг дворца. В итоге он увидел ее в окружении атлантов, которых она пустила на территорию дворца. Гадир видел как Я’амунг’а пытается усмирить толки Земли. Но что хуже всего, он видел какой высоты волна накроет дворец через пару минут. Он не усевает увести Я’амунг’а с собой и она сейчас погибнет у него на глазах. Защита дворца не выдержит, она не рассчитана на такую мощность воздействия стихий.
Я’амунг’а подняла голову. На нее надвигалась стена черной воды высотой с километр километров. В попытке укрепить щит дворца Я’амунг’а начала вливать свою личную энергию и энергию земли в щит. Вода подошла вплотную к щиту и начла разливаться по нему. Щит начал прогибаться. Я’амунг’а чувствовала, что ее сил не хватит, но он продолжала стоять и делиться со щитом своей энергией. Бежать было уже бессмысленно. В этот момент она услышала отчаянный ментальный крик Астарамурти, он звал ее по имени.
– Я’амунг’а, Я’амунг’а, я уже почти долетел, еще десять минут и я заберу тебя. Я почти попал под волну цунами, моя вимана немного повреждена, но я сумел выровнять ее и сохранить управление. Продержись еще немного – кричал Астарамурти.
Прощай, – ответила Я’амунг’а.
Никаких других слов она больше ему не сказала. Я’амунг’а понимала что у нее нет этого времени, о котором говорит Астарамурти.
В этот момент щит прогнулся еще сильнее и лопнул, с неба рухнули тонны воды на стоящих внизу атлантов и Я’амунг’а. Волна смяла ее тело и закрутила. Волны несли ее вперед в сторону дворца. Вокруг были куски каменных стен, кораблей, виман, обломки камней и очень много ила и грязи. Я’амунг’а попыталась вдохнуть с помощью жабр, но кислорода почти не поступило в ее организм – слишком много было вокруг грязи. Из последних сил Я’амунг’а телепатически показывает направление движения змее, чтобы та помогла ей добраться до подвала дворца, чтобы попасть под защиту щита и спасти жизнь еще нерожденного ребенка. В этот момент Я’амунг’а ударило в очередной раз о какой-то обломок здания, а потом еще и еще, она чувствовала как ломаются ее кости и как уплывает ее сознание от недостатка кислорода.Я’амунг’а умирала, сознание покинуло ее. Травмы были слишком сильными, но змея упрямо тащила ее по заданному Я’амунг’а маршруту.
Гадир видел как тело Я’амунг’а исчезло под толщей воды. Еще какое-то время он смотрел невидящими глазами на экран. Потом он перевел взгляд на открывшийся портал. Он может уйти, но нужно ли ему это без Я’амунг’а. Он ценил ее жизнь, но не свою. Подвал уже давно был заполнен водой, вокруг щита, ограждающего портал, была кромешная тьма. Удары воды носимых ее обломков о щит порождали легкую вибрацию. Гадир решил, что останется тут и никуда не пойдет. И в этот момент о щит ударилось что-то, напоминающее тело. Через секунду ударилось снова. Гадир увидел, что это нечто обвито змеей, которая бьется о щит. Он боялся верить своим глазам, но эта змея была похожа на ту, которая была на Я’амунг’а в момент, когда на нее обрушились воды океана. Он немедленно втянул змею вместе с телом под защиту силового поля щита. Это действительно была Я’амунг’а. Она была вся изломана. Руки и ноги были вывернуты под невозможными углами, сломанные ребра пропороли платье, все лицо было в крови, голова, пробита. Гадир упал перед ней на колени. Змея зашипела. Гадир понимал, что Я’амунг’а не жилец, но хотел взять ее на руки и уйти с ней в портал. У него появилась безумная надежда на то, что ей хоть как-то сможет помочь медицинский комплекс, который он оборудовал в убежище на Фобосе. В это момент Я’амунг’а резко вздохнула и открыла глаза. Она не понимала где находится. Взгляд Я’амунг’а упал на Гадира и она улыбнулась разбитыми губами. Ей показалось, что это Нерей. Она хотела протянуть к нему руку, но руки ее почему-то не слушались. Во всем теле была адская боль. Она решила передать то, что она хочет сказать Нерею, через змею. Она вложила в нее свою память о встречах с ним, о своих чувствах, о своей вине перед ним, за то, что причинила столько боли ему, а еще она хотела сказать о ребенке. Гадир смотрел на нее и видел что она что-то силится ему сказать, он наклонился ближе и услышал: «Нерей… Ребенок… Прости…». Потом ее тело дернулось и больше она не дышала. Гадир понял, что она умерла. В этот момент змея, выполняя последнюю волю Я’амунг’а, укусила его. В голове взорвался вулкан боли. И в тот же момент он увидел все вспоминания и чувства Я’амунг’а к Нерею, все, что она хотела сказать Нерею, но будучи тяжело раненной не поняла кто перед ней на самом деле. Он узнал, что она была беременна от его брата. А сегодня она могла бы сбежать от него с помощью Астарамурти к лемурийцам в параллельный мир. Гадир понял, что Я’амунг’а никогда бы не полюбила его и все его мечты были напрасны. Но сейчас все это было неважно, Я’амунг’а мертва.
Какое-то время Гадир сидел рядом с телом Я’амунг’а. Пусть и случайно, однако ему удалось ощутить силу любви Я’амунг’а. Это воспоминание будет с ним. Он поднял тело Я’амунг’а вместе с обвившей ее змеей и пошел в портал. Гадир решил отнести тело Я’амунг’а в капсулу гибернации, где она бы упокоилась навсегда. Сам решил так же лечь в капсулу. Но задать себе какой-то временной отрезок сна, может тысячу лет или две тысячи. Может быть, во сне его боль отпустит. А потом он создаст себе свою личную Я’амунг’а – клонирует ее. И эта Я’амунг’а будет видеть только его и любить только его, все ее чувства будут принадлежать только ему.
Момент смерти Я’амунг’а почувствовали так же Нерей и Астарамурти. Блок, который ставила Я’амунг’а на сознание Нерея, пал. И все воспоминания к нему вернулись, он вспомнил как она приходила к нему во дворце, а потом заставила его забыть свои чувства к ней. Сознания Нерея коснулись последние слова Я’амунг’а. Нерей понял, что ее больше нет. Ведь гипнотизируя его, она сказала, что блок с его сознания спадет только с ее смертью. Он не хотел в это верить. Нерей попытался открыть портал в Атлантиду, но он не сработал. Тогда на корабле он поплыл к границам Атлантиды. Но материка не было. А вода напоминала кашу из грязи обломков. Нерей понял, что его корабль не сможет преодолеть эту грязь и нужно лететь. Ему пришлось вызвать из Атлана виману. Он поднялся в ней над водой. Следы катастрофы открылись ему в полной мере. Когда он прилетел туда, где была согласно координат столица Атлантиды, то не увидел ничего. Материк действительно исчез в водах океана.
Когда Нерей вернулся во дворец в Атлане, то разбил и сломал все, в своих комнатах. Жить нему не хотелось. Его заместитель управлял Атланом несколько месяцев, пока Нерей сидел уставившись в одну точку целыми днями. Его ничего не волновало. Может так бы все и шло дальше, но заместитель Нерея пытаясь вернуть ему интерес к жизни, предложил увековечить память Я’амунг’а, например, создать статую. Это заставило Нерея встрепенуться. Он создавал статуи Я’амунг’а одну за другой. Его почти не волновало происходящее в Атлане, лишь бы не мешали ваять статуи. В итоге статуй скопилось столько, что Нерей решил разместить их за пределами подводного города. Он разровнял большой кусок океанического дна, где выставил свои статуи и создал вечный источник освещения этих статуй, который брал свой ресурс из океанической воды. Это место Нерей назвал «сад Я’амунг’а».
К управлению общиной подводного города Нерей так больше и не вернулся, эти функции выполнял его заместитель. Но Нерей продолжил изобретать. Большинство его изобретений касались так или иначе укрепления, защиты или украшения статуй Я’амунг’а. Эти изобретения потом интегрировались в жизнь Атлана. До конца своей жизни Нерей так и не женился. Когда в общине Атлана стали настаивать на заключении им брака, чтобы родился ребенок, то Нерей решил это вопрос клонированием себя самого. Он создал свой клон младенцем и воспитывал как сына. Он назвал своего клона Бали. Так что Бали с детства знал печальную историю любви Нерея и лемурийки Я’амунг’а. Из уважения к Нерею Бали бережно хранил сад Я’амунг’а, но в отличие от Нерея он стал настоящим правителем общины. В нем была воля и прозорливость правителя. Нерей иногда шутил, что в Бали намного больше от брата Нерея – Гадира, чем от него самого. Именно Бали принадлежала идея отслеживать все кораблекрушения в близлежащих акваториях, чтобы забирать в Атлан всех, кто потерпел крушение, ведь им нужна была свежая кровь, чтобы не вырождаться. Атлан просуществовал до наших дней. Атланты сложно уживались в своей общине, но тем не менее они выжили после планетарной катастрофы.
Что касается Астарамурти, то он, будучи телепатом,почувствовал момент гибели Я’амунг’а в ту же секунду, как ее не стало. Она исчезла из ментального эфира навсегда. Это ощущалось так, как будто оборвалась струна. Астарамурти не хотел в это верить и продолжал звать ее. Как ищущий пути он сосредоточился на поиске Я’амунг’а, или хотя бы ее тела, если ее больше нет. Прилетев туда, где раньше была столица Атлантиды, он также, как и Нерей, увидел что Атлантиды больше не существует, только огромные волны океана с илом, грязью, обломками и огромным количеством тел погибших были под ним. Но способности подсказывали Астарамурти, что его цель – тело Я’амунг’а находится под водой. Не раздумывая,
он направляет свою виману в низ, в воду. Он должен ее найти. Астарамурти совершенно забыл, что его корабль – вимана, поврежден, его герметичность нарушена. На глубине два километра вода продавила обшивку виманы и стала заливать отсеки. Подняться наверх Астарамурти уже бы не смог. Но он и не стремился. Без Я’амунг’а он не хотел возвращаться. Если уж он не смог ее спасти, то хотя бы упокоится рядом с ней. Его вимана держала прежний курс к тому месту, где находился портал на Фобос. Но вимана не выдержала и корабль разорвало от высокого давления воды. Дышать жабрами Астарамурти не смог – слишком загрязнена была вода. Астарамурти погиб.
Вот так и были завязаны кармические узлы судеб Нерея, Гадира, Астарамурти и Я’амунг’а В следующих воплощениях они должны будут исправить свои ошибки прошлых жизней, чтобы заплатить по счетам своего прошлого.
И вот, в двадцать первом веке в очередном воплощении пришла душа одного из участников этой старой истории. Эта душа родилась в женском теле. Назвали ребенка Агата. Это была Я’амунг’а. Ее рождение снова запустило цепь событий.
5. Начало новой истории старых героев. Наше время
Агата родилась в семье потомственных инженеров связи, когда её родителям уже было глубоко за сорок и они уже почти перестали надеяться на то, что у них будут дети. Агата была единственным ребёнком в семье и баловали её неимоверно. При этом и мать, и отец Агаты старались, чтобы у неё было разностороннее развитие – художественная гимнастика, иностранные языки, художественная школа, и, даже, шахматы. Агата обладала взрывным характером, чему полностью соответствовала её внешность – красно-рыжий цвет волос не давал ей затеряться где-то в толпе. А серые глаза с темно-синей дугой по краю радужки всегда как-то очень серьезно смотрели на мир. У нее было много друзей, Агата всегда оказывалась в центре внимания, всем нравилась заводная девченка, которая постоянно придумывала какие-то новые игры, шалости и приключения.
Но не смотря на то, что она всегда была заводилой и душой любой компании, у Агаты был достаточно жесткий характер. У нее были свои критерии «хорошо и плохо», и, если ситуация, свидетелем которой была Агата, в ее внутренней системе относилась к категории «плохо», то она вмешивалась не задумываясь. Её мало волновало чужое мнение, важно было что думает и что чувствует сама Агата, а для того, чтобы правильно оценивать окружающий мир и всё происходящее в нем, Агата много читала.
Самым любимым гостем Агаты был дядя Слава – это двоюродный брат ее матери. Дядя Слава был великолепным рассказчиком. А еще всегда из своих поездок привозил Агате подарки. Агата могла часами слушать своего дядю. Он был во многих странах. Но самые интересные рассказы у него были про Индию. От дяди Славы Агата часто слышала, что только сам человек ответственен за свою жизнь. И каждый поступок человека, хороший или плохой, порождает последствия и определяет судьбу человека. Ни один поступок не остается без последствий. Сделал хорошее – получишь в ответ хорошее, сделал плохое и в ответ получишь плохое. Закон кармы работает всегда. В силу возврата Агата из его объяснений понимала далеко не все, но для себя она определила так, что она не должна совершать тех поступков, за которые ей будет стыдно. Конечно, со временем, все слова дяди Славы она поймет уже иначе, более глубоко и емко, но это убеждение, что нельзя совершать поступков за которые будет стыдно останется с ней всегда.
Однажды, когда ей было около десяти лет, Агата с родителями поехала к друзьям родителей на дачу. На улице было лето и Агате не очень хотелось ехать куда-то, где будет много взрослых и почти не будет детей. Агате хотелось остаться дома и гулять во дворе с подружками. Но родители очень настаивали на поездке и она согласилась. Предположения Агаты оправдались детей ее возраста не было: было трое малышей пяти лет и двое мальчиков старше на три года. Одним из них был сын хозяев дома – Тимур. Агата сначала попыталась общаться с теми, кто старше. Но мальчишки не захотели разговаривать с ней, они смотрели на нее с свысока: девченка, да еще и малолетка. У них были свои разговоры и общение, куда Агату они принять не захотели.
Агата немного поскучала и пошла пообщаться с родителями. В это время малыши тоже подбежали к общему столу и стали жаловаться, что с ними не играют. Мама Агата серьезно глянула на Агату и спросила:
– Почему ты не хочешь с ними играть?
– Мама, с ними не интересно.
– Как я вижу, что ты не хочешь общаться с малышами, а с тобой не хотят общаться Тимур и Саша. Тебе нравится, что они не стали с тобой общаться из-за того, что ты младше их?-
– Нет.
– Но сама поступаешь так же. Видишь ли, когда мне было примерно столько же лет как и тебе я познакомилась с мамой Тимура – тетей Тамарой. Она тоже была младше меня. А сейчас она и ее муж – друзья нашей семьи и мы у них на даче празднуем юбилей.
– Мама, но они же ничего не понимают. О чем мне с ними говорить? —
– Ты можешь научить их чему-нибудь. Если захочешь. И тебе тоже не будет скучно, а им – полезно.
– Чему?
– Чему захочешь.
– Ну ладно. Все равно мне нечего делать.
Агата позвала с собой малышей: двух девочек Машу и Иру и мальчика Рому. Сначала они играли в слова, но слов дети знали маловато, поэтому игра всем быстро надоела. Потом Агата научила их делать самолетики из бумаги. Это было уже интереснее. Пусть самолеты малышей и были кривоватыми, но они летали. Маша, Рома и Ира бегали во дворе дачи и запускали свои самолетики. Девочки утомились минут через сорок, а Рома как заведенный бегал по двору, запуская свой самолет и радовался тому, что тот летит. Роме хотелось запустить самолетик дальше всех. Агата и девочки решили разучить несколько танцевальных движений. И Агата отвлеклась на них. В этот момент Рома запустил снова свой самолет и он улетел в сторону каркасного бассейна и упал в воду. Рома сначала хотел попросить достать самолетик Агату, но увидел, что она танцует с Машей и Ирой, поэтому решил попробовать достать самолетик самостоятельно. Ему очень не хотелось, чтобы его самолетик утонул. Рома залез на небольшую лесенку, которая вела в бассейн, и, держась за перила стал тянуться к самолетику. Он почти достал его. Но в этот момент Саша решил подшутить над Ромой и, подкравшись сзади громко крикнул: «А-а-ага-а-а!». Тимур был рядом, но не успел остановить Сашу от шалости.
Рома, услышав крик за спиной испугался и разжал руку, которой держался за поручень лестницы. Потеряв опору он свалился в воду. Бассейн не был глубоким, всего семьдесят пять сантиметров, но от неожиданности Рома нахлебался воды и заплакал. А Саша и Тимур замерли в нерешительности.
Агата видела как Саша напугал Рому и тот упал в воду. Она тут же бросилась к бассейну, и, перепрыгнув через ограждений вытащила ревущего Рому, усадив его на лестницу, с которой он свалился. От испуга Рома громко разрыдался. Агата пыталась успокоить ребенка, но Рома не утихал. На плач Ромы прибежали взрослые. Картина, которая предстала им была таковой: мокрый Рома сидит на лестнице бассейна и рыдает, в бассейне стоит Агата, тоже мокрая. Маша и Ира стояли возле бассейна и тоже ревели. А Саша и Тимур стояли в стороне. На вопросы взрослых, что же случилось Рома ничего сказать не мог, он уже икал от слез. Но остановиться у него не получалось. Маша и Ира ничего объяснить не могли, кроме того, что они танцевали с Агатой, а потом она прыгнула в бассейн за Ромой. Саша сказал, что он видел как самолет Ромы упал в воду и он полез его доставать, не удержался и упал в воду. Тимур просто отмалчивался. Агата внимательно посмотрела на Сашу и Тимура, но ничего им не сказала. Взрослым она объяснила, что увидела как Рома упал в воду и вытащила его из воды. Взрослые списали все на случайность. Но Агата, Тимур и Саша знали что произошло на самом деле.
Родители Ромы быстро попрощались со всеми и уехали. Агата тоже хотела уехать как можно быстрее. Ей было неприятно находиться тут. Она не понимала, почему Саша и Тимур не рассказали как все было на самом деле, их поступок казался ей отвратительным.
– Мама, папа, я хочу отсюда уехать, – сказала Агата.
– Хорошо, иди в машину, через пару минут мы придем. Надо попрощаться с хозяевами дома, – сказали ей родители.
Агата пошла к машине. По дороге ее догнал Тимур. Агата сделал вид, что не замечает его. Он шел какое-то время рядом молча. Когда Агата подошла к родительской машине и открыла дверь, чтобы сесть в нее, то Тимур удержал ее за руку.
– Извини меня, – сказал Тимур.
Агата вырвала руку у Тимура и попыталась сесть в машину, по-прежнему делая вид что не замечает его.
– Спасибо, что не сказала ничего и не сдала Сашу, – снова попытался начать разговор Тимур.
Агата посмотрела на Тимура и презрительно усмехнулась.
– Я не уважаю таких людей как ты. Такие люди для меня просто не существуют. Можешь не извиняться, я не слышу твоих извинений, они мне не нужны. Пошел вон к своему подлому дружку, – сказала ему Агата и захлопнула дверь машины.
Тимур какое-то время постоял у машины, но Агата не обращала на него никакого внимания. Потом он увидел, что родители Агаты идут к своей машине и пошел обратно к дому. Тимуру было очень стыдно, что не остановил Сашу, что не сознался в том, что произошло. Ему казалось, что презрительный взгляд Агаты преследует его. Когда он зашел во двор дачи, то к нему сразу подошел Саша.
– Ну что, поговорил с ней? Она ничего не скажет? – спросил Саша.
Тимур внимательно посмотрел на него. Ему казалось, что он видит Сашу впервые. Он, казалось снова услышал слова Агаты: «Пошел вон к своему подлому дружку».
– А почему ты не сказал, что напугал Рому и он поэтому упал? – вместо ответа спросил его Тимур.
– Ой, да ладно, я пошутил. Я ведь не хотел, чтоб он упал. И сказал бы я об этом, на меня бы все ругаться начали. А зачем мне эти сложности? – ответил Саша.
– А чего тогда ты его из воды не достал? Ты ведь был ближе, чем девчонка, – спросил Тимур.
– Ну, растерялся. Да и сам он бы вылез, тут ведь мелко было, чего это я свою одежду мочить должен, – ответил Саша. – Так она промолчит или нет?
Она нас не уважает и мы для нее не существуем, – ответил Тимур.
– Вот еще, можно подумать мне нужно ее уважение. В общем, похоже она будет молчать и меня не выдаст. Это хорошо. Пойдем, там торт резать собираются– сказал Саша и побежал к столу.
А Тимур остался на месте, глядя ему вслед. Он хотел обдумать то, что случилось. Тимур был не очень общительным мальчишкой и Саша сам проявил инициативу с ним общаться. Тимуру казалось, что Саша самый классный друг, который только может быть. Но сейчас, он был уверен, что они с Сашей поступили неправильно. Тимур начал вспоминать, что Саша часто свои проделки перед взрослыми сваливал на него, а Тимур выгораживал его, потому что они друзья. И Тимура ругали, а Саша оставался в стороне. Но, вспоминая сегодняшний день, ему вдруг показалось, что Саша не друг ни ему, ни кому-то еще. И что их дружба дорога только Тимуру, а Саша просто пользуется его хорошим отношением.
Агата так ничего никому и не сказала. Она быстро выкинула из головы ту ситуацию, решив для себя, что больше в гости к тете Тамаре она не поедет, и, если тетя Тамара с семьей поедет в гости к ним, то Агата под любым предлогом не будет с ними встречаться.
Когда Агата в следующий раз увидела дядю Славу, то спросила у него:
– Дядя Слава, а карма всегда-всегда настигает?
– Всегда. В этой или следующей жизни, но мы будем полной мерой отвечать за все свои действия. Агата, я верю в то, что мы приходим в этот мир, чтобы исправить ошибки прошлых жизней и не наделать новых. Но у нас это получается плохо, поэтому мы обречены раз за разом возвращаться и проживать новые жизни с учетом груза прошлых ошибок. То есть, чем хуже ты себя вел в прошлой жизни, тем тяжелее и сложнее будет твоя следующая жизнь.
– Это похоже на какую-то сказку. Откуда ты знаешь, что это так?
– Агата, никто из нас доподлинно не знает есть ли что-то после смерти. Но мы все верим в то, что наша душа, наш дух не исчезает бесследно, что смерть это еще не конец. Я не исключение. Мне нравится думать о том, что у меня будет еще шанс исправить все то, что я делаю в этой жизни. Не получается у меня всегда поступать правильно, и жить сразу идеально и набело.
– Дядя Слава, ты говоришь как будто о черновике. Типа почеркал-почеркал, сто раз перерешал, а потом раз и переписал в чистовик.
– Устами младенца глаголет истина. Наверное, ты права, наша каждая жизнь она как черновик, где мы пытаемся найти все неточности и исправить все ошибки, чтобы потом переписать в чистовик, прожив идеальную жизнь. Во всяком случае, я так думаю.
– А где-то можно подсмотреть правильные ответы? Ну или хотя бы свои ошибки, которые надо исправлять?
– Можно. Помнишь, я рассказывал тебе о библиотеке пальмовых листьев в Индии? Там можно узнать о том, как мы жили в прошлой жизни и что нам нужно исправить.
– Помню, но я думала, что это какая-то легенда.
– Нет, это правда, такие библиотеки существуют. И я побывал в одной из них.
– И что? Ты поверил в то, что тебе там сказали? Как там вообще все выглядит?
– И то. Поверил. Теперь пытаюсь сделать так, как мне там рекомендовали. Выглядит с одной стороны все очень просто: связка прямоугольных тонких листочков, исписанных мелкими значками, маленькая комнатка, где я, жрец и переводчик, никаких спецэффектов или чего-то еще. А с другой, когда мне их зачитывали – это было большим потрясением для меня. Мне было тяжело принять факт, что кто-то где-то это записал, при этом совершенно не зная меня.
– Я тоже туда хочу. Мне ведь тоже могут все сказать?
– Могут наверное. Но ведь ты туда одна не поедешь. Это другая страна. Без родителей никак. А ты помнишь что твоя мама сказала?
– Чтобы ты не рассказывал мне сказок и не баламутил меня.
– Поэтому, вырастай и едь туда самостоятельно. Ведь в библиотеку попадают только те, кто хочет туда попасть. А твои родители не хотят. И не верят.
Агата ничего не сказала родителям. Но после этого разговора, Агата пообещала себе, что обязательно побывает в библиотеке пальмовых листьев и все о себе узнает.
В следующий раз Агата, Тимур и Саша встретились через пару лет на межрегиональной олимпиаде по математике. Агата их видела, но здороваться не подошла. Она прошла мимо, сделав вид, что их не знает. А потом один участников олимпиады, который не прошел тур, обвинил Сашу в списывании. Но доказать это не смогли, потому что кроме этого участника подтвердить списывание мог только Тимур. А он сказал, что ничего не видел. В итоге Саша прошел в следующий тур, а тот участник выбыл.
Тимур понимал, что в этот раз история намного серьезнее, чем была в прошлые разы. Но сказать ничего не смог, потому что Саша умалял его ничего не говорить и Тимур ему поклялся, что не скажет.
Агата, до которой докатилось эхо этого скандала, только укрепилась в мысли, что это очень непорядочные мальчишки. Когда ее группа участников обсуждала эту ситуацию и спросили знает ли она этих мальчиков, ведь они из одного города, Агата честно сказала, что знает их и совершенно не удивлена произошедшему. Она не видела, что за ее спиной стоял Тимур и слышал ее слова.
– Почему ты так говоришь? – спросил он ее.
– А разве я не права и такая ситуация впервые? – вопросом на вопрос ответила Агата. – Неужели что-то изменилось и ты перестал покрывать его в позорных поступках?
– Но ты же не знаешь, что произошло на самом деле. И я извинился перед тобой, – сказал Тимур.
– Не знаю, ты прав, но я столкнулась с вами в схожей ситуации. Я сказала ребятам, что не удивлена случившемуся и не больше, – ответила Агата. – И вообще, я не хочу с тобой говорить. По-моему, я тогда четко выразилась, я не уважаю таких людей. Мой дядя Слава говорит, что каждого настигнет карма. И вы свою карму сегодня сильно испортили. Уходи.
Все ребята слушали их разговор. Тимуру было стыдно как никогда в жизни. Но пойти и признаться в том, что Саша списал, он не мог, он ведь пообещал. Тимур поклялся себе, что больше не будет идти на поводу у Саши и покрывать его поступки. Пусть сам разбирается в следующий раз.
До конца олимпиады они Саша и Тимур как-будто попали в вакуум. Разговоры при их появлении стихали и с ними никто не хотел общаться. Нет, на их вопросы отвечали, но разговор с ними поддерживать никто не хотел, сидеть за столом во время еды никто не хотел, и на мероприятия их не звал. При этом Тимур видел в гуще всех веселых активностей видел красно-рыжую голову Агаты, она смеялась и участвовала во всем. Тимур отчаянно ей завидовал, ее легкости заводить знакомства и поддерживать общение. Ему очень хотелось, чтобы эта рыжая заноза хоть раз посмотрела на него по-нормальному и не демонстрировала свое презрение, чтобы она позвала его участвовать в каких-нибудь мероприятиях. Но Тимур понимал, что в происходящем есть его вина и злиться на Агату бессмысленно.
Тимур не отдавая себе отчет, стал неосознанно искать рыжую голову Агаты в любой компании участников олимпиады. Он наблюдал за ней со стороны.
Когда олимпиада закончилась и все вернулись домой, то Тимур неожиданно сам для себя стал интересоваться у своей матери о том, как дела у семьи Агаты, надеясь услышать о ней самой. Он нашел Агату в соцсетях, где смотрел на фотографии, которые она публиковала. Ему казалось все, что она делает очень милым, его интерес к ней становился все сильнее и сильнее. Он не понял сам как интерес превратился в первую любовь. А еще Тимур прекратил общаться с Сашей, он так и не простил ему ту ситуацию на олимпиаде.
Агата понятия не имела о том, что творится в душе Тимура. Да и, откровенно говоря, если бы и знала, то ей было бы это совершенно безразлично.
