Текст книги "Четыре нарушения (ЛП)"

Автор книги: Л. п. Ловелл

Соавторы: Стиви Коул
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Лорен Ловелл, Стиви Дж. Коул

«Четыре нарушения»

Серия: Игра (книга 4)

Автор: Лорен Ловелл, Стиви Дж. Коул

Название на русском: Четыре нарушения

Серия: Игра_4

Перевод: lildru, kalinovka

Сверка: Amelie_Holman

Бета-коррект: Critik

Редактор: Amelie_Holman

Оформление: Skalapendra

Аннотация

Что бы вы сделали ради миллиона долларов? Или, точнее, что бы вы не сделали?

Сыграли бы в игру?

Один контракт. Два парня. Три игрока. Четыре хода. Пять правил. Шесть нолей. Семь дней.

Никаких стоп-слов. Никаких вопросов. Полное подчинение. Сыграем?

Глава 1

Все мое тело пылает. Я переворачиваюсь и потягиваюсь, чувствуя скольжение прохладных шелковых простыней на коже. Моя ладонь натыкается на что-то теплое и твердое. Я медленно открываю глаза и отчетливо вижу Тобиаса. Его веки закрыты, голова лежит на подушке. С другой стороны, позади меня, прогибается матрац. Престон стонет, его рука обхватывает мою талию и прижимает меня ближе к его теплому телу.

– Доброе утро, сладкая Элла, – он нежно целует меня в щеку, и мои соски мгновенно твердеют. Я сглатываю и неловко ерзаю под простынями. Его рука медленно двигается по моему бедру, опускаясь все ниже, ниже и ниже. Мой пульс учащается. Я поворачиваюсь к нему лицом, каждый сантиметр его тела плотно прижимается ко мне. Лучи солнца пробиваются сквозь прозрачные занавески, освещая его силуэт. – Ты такая красивая, Элла, – шепчет он, перед тем как его рот опускается на мою грудь, горячие губы сжимаются вокруг затвердевшего соска.

Я откидываю голову на подушку и зарываюсь пальцами в волосы Престона, пока он покусывает мой сосок. Рядом шевелится Тобиас, потягивается, и затем я чувствую легкие поцелуи, спускающиеся по моему позвоночнику. Прежде чем я успеваю отреагировать, Тобиас тянет меня за волосы и откидывает голову назад, заставляя меня оторваться от Престона.

– Ты не посмеешь играть без меня, не так ли, ягненок? – он наклоняется и прикусывает мою шею.

Престон лежит на моей груди, Тобиас сжимает мое горло, а их руки двигаются в зловещем, но чувственном танце по всему моему телу. Каждое прикосновение разжигает внутри меня необузданный и все уничтожающий пожар. Я чувствую себя дикой и возбужденной, когда эти мужчины рядом. Воздух потрескивает от примитивной потребности и разрядов электричества. Я никому не принадлежу, кроме них. У меня нет ни тревог, ни забот. У меня ничего нет, кроме них и этого огня внутри. Двое, воплощающие собой самого дьявола, соблазняют и дразнят меня прекрасным пламенем ада, и все, чего я хочу, – это сгореть вместе с ними. Принадлежать им, ведь что еще у меня осталось? Совсем ничего. Теперь они – моя единственная реальность, и, как ни крути, это очень раскрепощает.

Тобиас продолжает целовать мою спину, спускаясь прямо к ягодицам, кладет на них руки и раздвигает в стороны, лаская горячим дыханием сфинктер. Я прикусываю губу. Мне хочется, чтобы он лизнул там. Ведь это так порочно, а я хочу быть их игрушкой. Престон проводит языком по моему животу, спускаясь ниже, оставляя влажные следы на разгоряченной коже. Он опускается еще ниже, пока Тобиас раздвигает мои ягодицы еще сильнее. Я чувствую его глубокое дыхание. Теплый язык Престона скользит по клитору, и я не могу сдержать стон. Тобиас продолжает дразнить меня дыханием. Стоны раздаются то здесь, то там. Престон поднимает мою ногу и кладет ее на свое плечо, прежде чем надолго припасть к моей киске в чувственной ласке.

– Ты такая вкусная, сладкая Элла, – он целует клитор, а затем начинает быстро и грубо трахать меня языком.

Тобиас сжимает мои ягодицы еще сильнее и стонет.

– Такая милая тугая маленькая дырочка, – шепчет он. Его нос касается моей ягодицы, и мое тело напрягается. – Она принадлежит мне. И больше никому, даже Престону, – выдыхает он, прежде чем лизнуть меня там, кружа языком. Моя спина выгибается от приятных ощущений, а пальцы запутываются в густых волосах Престона.

– Элла, – зовет Престон. Я опускаю глаза вниз, прямо между бедер, его губы скользят по клитору. – Тебе нравится быть грязной девчонкой, Элла?

– Ей хочется быть бесстыдной, – отвечает за меня Тобиас, прежде чем снова лизнуть меня. Я извиваюсь между их твердыми телами. – Помучайся, ягненок, – он смеется где-то рядом с моей задницей. – Поерзай.

Я стискиваю в кулаке волосы Престона и сильнее прижимаю его к киске, медленно извиваясь под его ртом. Пальцы Тобиаса впиваются в мое тело, прежде чем он отодвигается от моей задницы и поднимается выше по телу. Его горячее дыхание ласкает мою шею, и я теряю контроль, пока Престон ласкает меня ртом. Острое удовольствие нарастает с каждым движением его языка.

– Элла, – шепчет Тобиас, прежде чем укусить мое ухо. – Я хочу, чтобы ты кончила. Престон, заставь ее кончить.

Тобиас сжимает и крутит мой сосок между пальцами. Я откидываю голову назад, раздвигая ноги еще шире, и сильнее прижимаю Престона к себе. Я чувствую касание его щетины и начинаю с еще большим усердием тереться об его лицо. Эти ощущения сводят меня с ума. Я продолжаю стонать. А он неустанно лижет и сосет. В это время Тобиас целует мою грудь, пока его руки скользят по моей талии, и я чувствую, как его горячая кожа прижимается к моей спине. – Сделай это, ягненок. Кончи ему на язык.

Во мне медленно растекается тепло, и я словно падаю в него с большой высоты, блаженствуя и не думая ни о чем, кроме них двоих. Меня захлёстывает волна эндорфинов, а Престон все продолжает сосать клитор. Когда я чувствую, что больше не смогу вынести еще одного прикосновения, я отталкиваю его голову от себя, и мои руки сразу же безвольно падают на кровать, пока я пытаюсь отдышаться.

Я чувствую, как Престон отстраняется от меня, и открываю глаза, чтобы увидеть их с Тобиасом, обнаженных и склонившихся надо мной. Они смотрят на меня, изучают. Они всегда так делают.

– Ты была неотразима прошлой ночью, Элла, – хвалит Тобиас, улыбнувшись и проведя пальцем по моей щеке.

– Ты была идеальна, – соглашается Престон.

– И в награду мы хотим подарить тебе то, что ты захочешь, – Тобиас делает паузу, пока его зеленые глаза продолжают внимательно смотреть на меня. – Чего ты желаешь, ягненок?

Я могу назвать так много. Мне необходимо столько всего, но извращенная маленькая часть меня, которая всячески пытается выбраться наружу, желает получить от них то, что хочет именно она. Мой взгляд скользит между Тобиасом и Престоном, мои глаза жадно изучают каждый миллиметр их обнаженных тех и твердых членов, так отчаянно требующих внимания. Я вспоминаю, как развратно и горячо было наблюдать за тем, как они отсасывают друг у друга, видеть собственными глазами то, как они теряют контроль над собой прошлой ночью. То, что мужчина может быть настолько откровенен в своей сексуальности, неожиданно оказывается самым сильным афродизиаком для меня, и не сколько это открытие, а тот простой факт, что прямо сейчас я могу велеть им прикоснуться к друг другу, отсосать друг у друга, трахнуть друг друга… эта власть над двумя мужчинами, такими сильными и прекрасными, как они, именно это заставляет испытать самый сильный кайф. Секс и власть. Власть и секс, и грязные маленькие игры...

Тобиас поднимает глаза на Престона, усмехнувшись, прежде чем перевести взгляд обратно на меня. Без лишних слов он берет Престона за руку и опускает ее на свой член.

– Это то, чего ты хочешь, м-м-м? – он заставляет руку Престона двигаться вверх и вниз по всей длине своего члена. – Хочешь понаблюдать за двумя мужчинами?

– Да... – шепчу я, мое сердце яростно бьется о ребра, пока я внимательно слежу за тем, как Тобиас хватает Престона за челюсть и притягивает ближе к себе. Их губы соприкасаются, языки сталкиваются друг с другом. Свободная рука Престона обхватывает Тобиаса за голову в отчаянной попытке прижать его ближе. То, как их твердые тела прижимаются друг другу, а пробивающийся в комнату свет очерчивает каждый мускул, перекатывающийся от любого движения, – такого завораживающего зрелища мне еще не доводилось видеть. Между ними проскакивает так много всего: напряжение, желание, жажда, животная и всепоглощающая. И я не побоюсь сказать, что это прекрасно и мужественно во всем своем великолепии. Тобиас со стоном сжимает член Престона. Мужчина в ответ шипит.

Тобиас встречается со мной взглядом своих зеленых глаз, пока губы Престона спускаются вниз по его горлу. Его взгляд неотрывно прикован ко мне, пока Престон продолжает скользить все ниже по его телу, спускаясь по его груди и животу, прямо к его члену. У меня перехватывает дыхание, когда толстая головка члена Тобиаса исчезает во рту Престона. Престон поднимает на меня глаза, выпуская изо рта его член.

Тобиас стонет, хватаясь за густые светлые волосы Престона.

– Ты хочешь, чтобы он мне отсосал, или ты хочешь, чтобы я трахнул его в задницу, Элла? Решение за тобой, – говорит он с довольным стоном.

Я прикусываю губу, приподнимаясь на кровати.

– Я хочу, чтобы ты трахнул его, – отвечаю я.

– Очень хорошо, – Тобиас отводит рот Престона от своего члена и сжимает его в кулаке, опускаясь спиной на подушку.

Престон упирается ладонями и коленями в матрас, на его губах играет довольная ухмылка. Свободной рукой Тобиас похлопывает себя по бедрам.

– Иди сюда, ягненок, – зовет меня он. – Мне нужно, чтобы ты смазала его. – Прежде чем я успеваю отреагировать, он хватает меня за руку и подтягивает к себе. Привстав, он обхватывает меня за талию и усаживает к себе на колени, обвивая мое тело сильными руками. Его лицо оказывается прямо напротив моего, глаза неотрывно устремлены на меня. – Смажь его, – шепчет он, скользя членом вдоль моей киски. – Прими меня в себя, Элла.

Через секунду я уже опускаюсь на него. Мои глаза закрываются от (ощущения) того, как он наполняет меня, растягивая своей толщиной.

– Такая чертовски мокрая, Элла, тебя заводит вид моего члена у него во рту?

Я трусь об него, соприкасаясь грудью с его торсом. Он ощущается внутри меня так правильно. Так приятно. Так...

– Блять, в тебе так хорошо, – шепчет он мне в шею, и его хватка на моей спине усиливается. – Я просто хочу... твою мать, твоя киска просто идеальна, – одним быстрым движением он переворачивает меня на спину, начиная быстро входить в меня.

Я чувствую, как по моему телу поднимается жар, я всего в шаге от грани, когда он внезапно выскальзывает из меня и разворачивается. Я быстро подставляю руки, чтобы не упасть, наблюдая за тем, как он крадется по кровати к Престону.

Тобиас шлепает рукой по заднице Престона, звук отдается эхом от стен.

– Давай сюда свою тугую дырку, – с рыком приказывает Тобиас, хватая Престона за ягодицы и разводя их в стороны. Тобиас бросает на меня взгляд через его плечо, и в его зеленых глазах отражается солнце. – Ты этого хочешь, Элла? Тогда смотри.

Большой палец Тобиаса проталкивается в задницу Престона, и Престон со вздохом роняет голову вниз, слегка выгибаясь в спине.

– Скажи мне, что хочешь мой член, Престон.

– Блять, – стонет Престон, когда Тобиас высовывает палец и теперь входит в него двумя.

– Скажи мне, черт возьми, Престон.

Престон садится на колени и тянется рукой назад, чтобы обхватить член Тобиаса и прижать к своей заднице, почти насаживаясь на него.

– Ты хочешь трахнуть меня, Тобиас? – в его голосе можно уловить тень насмешки. – Я спросил, хочешь ли ты?

Тобиас обхватывает рукой Престона за горло, притягивая его тело ближе к себе. Спина Престона прижимается к твердой груди Тобиаса, их плечи приподнимаются из-за учащенного дыхания.

– Умоляй меня, – рычит он, прежде чем прикусить ухо Престона.

– Я не собираюсь, твою мать, умолять. – Я наблюдаю за тем, как Престон вводит в себя член Тобиаса. – Ты меня трахнешь просто так, – на его лице мелькает вспышка боли, в то время как все тело Тобиаса расслабляется, а глаза со стоном закрываются. Пальцы Тобиаса медленно расслабляются на горле Престона и поднимаются к его челюсти, крепко обхватывая ее и прижимая его лицо к себе в отчаянном поцелуе. Престон перемещает руку на шею Тобиаса, притягивая его еще ближе к себе.

Я сглатываю, наблюдая за каждым движением, прислушиваясь к каждому вздоху, каждому стону, полностью потерявшись в том, как эти мужчины отдаются друг другу. Тобиас отводит бедра назад, прежде чем грубо и глубоко толкнуться в Престона.

– Блять, – выдавливает он сквозь сжатые зубы, останавливаясь.

Престон сжимает в кулаке свой собственный член, начиная неистово ласкать себя.

– Трахни меня сильнее, – шепчет Престон, и его умоляющий тон посылает по моей обнаженной коже мурашки.

Тобиас прикусывает свою нижнюю губу, медленно приоткрывая глаза, его страстный взгляд встречается с моим.

– Тебе нравится это, ягненок? – он наклоняется и проводит языком по шее Престона, пока его глаза все также сосредоточены на мне. – Тебе нравится наблюдать за тем, как я трахаю его?

Теперь и Престон устремляет на меня свой взгляд, наблюдая за тем, как я смотрю на них. Мои соски напрягаются, а тянущая боль между ног почти невыносима. Я чувствую себя разгоряченной и доведенной до отчаяния. Все, чего я хочу, это прикоснуться к ним. Мой взгляд скользит по их телам, по их напряженным мышцам, загорелой коже, но именно их взгляд возбуждает больше всего. Смесь абсолютной похоти, наслаждения и желания настолько откровенно читается на их лицах, что почти невозможно сдержать собственные порывы, поэтому я прихожу в себя лишь тогда, когда ползу к ним по кровати. На лице Тобиаса мелькает ухмылка.

– Хочешь поиграть, ягненок? – спрашивает он.

– Да, поиграй с нами, сладкая Элла, – Престон отпускает шею Тобиаса и тянется ко мне, все еще поглаживая второй рукой свой член. Его ладонь ощущается такой теплой на моей коже. – Иди сюда.

Тобиас ерзает, выпрямляясь и усаживаясь с Престоном на своих коленях. Престон тянет меня на себя, и я следую за ним, седлая его и медленно опускаясь на его член. С каждым толчком Тобиаса, Престон толкается в меня. Рука Тобиаса обвивается вокруг нас двоих, и он запускает пальцы в мои волосы, потянув за них, вынуждая меня склонить голову. Теплые губы Престона скользят по моей шее, его рука медленно ласкает мое горло.

– Это идеально, Элла. Мы идеальны вместе.

Я закрываю глаза, полностью отдаваясь во власть этих двух мужчин. Тобиас тянет меня за волосы, пальцы Престона сжимаются на моем горле. Тобиас грубо трахает Престона, вынуждая этим член Престона входить все глубже в меня. Руки Престона падают на мои плечи, впиваясь в них пальцами. Движения Тобиаса становятся все более дикими и свирепыми, поэтому в свою очередь Престон начинает все сильнее и глубже толкаться в меня.

– Посмотри на то, как он кончает, – с рыком говорит Тобиас, и я открываю глаза.

Голова Престона откинута на плечо Тобиаса, а взгляд Тобиаса сосредоточен на мне, челюсть сжата. Я наблюдаю, как губы Престона приоткрываются, и пальцы так сильно впиваются в мои плечи, когда он насаживается на член Тобиаса на всю длину, не переставая стонать и ругаться, затем и я чувствую, что больше не могу сдерживаться, ощущая, как тепло распространяется по всему моему телу, а дрожь похоти и удовольствия проносится разрядами электричества по каждому миллиметру моей кожи, затуманивая зрение. Я слышу, как Тобиас стонет и падает на спину, увлекая меня и Престона за собой. И мы лежим, втроем, обнаженные и бездыханные, переплетенные вместе самым неприличным образом.

– Разве ты можешь быть еще прекрасней, ягненок? – удается вымолвить Тобиасу.

Я лежу, пытаясь восстановить дыхание, пока мужчины ласкают мое тело и смотрят на меня так, что невольно мне кажется, будто я для них – целый мир. Словно я принадлежу им.

И самое ужасное, что я хочу этого.

ЧТО ОНИ ДЕЛАЮТ?

Глава 2

Машина сворачивает с шоссе, и мы оказываемся на улице, плотно застроенной старыми зданиями, большинство из которых зияет разбитыми окнами. Все указатели и таблички выцвели. В воздухе кружатся оторванные клочки бумаги с рекламных щитов. Улицы заставлены съеденными ржавчиной машинами, помятыми и разбитыми. Шины автомобиля постоянно наезжают на выбоины разбитой дороги, и я нервно вздрагиваю от каждого внезапного толчка.

Тобиас смотрит в окно, по его лицу совершенно ничего нельзя прочитать. Престон просто смотрит на меня и улыбается.

– Все в порядке, сладкая Элла. Мы не позволим навредить тебе.

Машина останавливается недалеко от ночлежки для бездомных. Престон открывает дверь и выходит из автомобиля, подавая мне руку, чтобы помочь выйти. Тобиас следует за мной и просит водителя подождать здесь. Мне хочется спросить, куда мы идем, но правила...

Престон протягивает руку, и я обхватываю его теплую ладонь. Тобиас достает сигарету из кармана и прикуривает. До меня доносится сладкий запах шалфея, когда мужчина выдыхает струйку дыма.

– Мир полон людей, – произносит Тобиас. – Некоторые из них важны, а другие – нет. – Мы останавливаемся напротив переулка, воздух пропитан тяжелым запахом мочи и мусорных отходов. Тобиас обхватывает рукой мою шею, нежно выводя большим пальцем круги на моей коже.

– Ты знаешь, почему мы здесь, ягненок? – спрашивает Тобиас. Я качаю головой, и Престон тихо смеется.

– Это четвертая игра, сладкая Элла, – он медленно останавливается передо мной. Одну руку он держит в кармане брюк, и когда он двигается, полы его пиджака слегка расходятся, демонстрируя идеально сидящую на нем рубашку. На его губах появляется улыбка, из-за которой мое сердце начинает биться быстрее от нетерпения и страха одновременно. – Я хочу задать тебе вопрос: как ты думаешь, чего стоит твоя жизнь, сладкая Элла?

Чего стоит моя жизнь? На этот вопрос я не хочу отвечать, потому что правда в том, что я ничего не стою.

– Слова, Элла, используй слова, – подталкивает меня Тобиас, и я слышу, что его голос наполнен нетерпением.

– Я не знаю, – шепчу я, и он хмурится.

Мужчина цокает, качая головой.

– Если ты не можешь оценить стоимость собственной жизни, то вряд ли она велика, – на его губах появляется маленькая улыбка.

– Ничего, – шепчу я.

Престон проводит пальцами по моей щеке.

– Ты ничего не стоишь ни для кого, кроме нас.

Эти слова сильно ударяют, но мне каким-то образом удается не показать этого на лице.

– Если бы не мы, – продолжает Тобиас, – ты бы вообще хотела жить? Знаю, ты думала о том, чтобы спрыгнуть прошлой ночью. Ты думала, каково это прекратить свое существование и не беспокоиться о том, насколько на самом деле ты жалкая?

– Да, – отвечаю я честно. Так и есть. Моя жизнь не более чем грязь под ногами – такая же бессмысленная и отвратительная. Это все, что у меня есть, они – все, что у меня есть. Насколько же я стала жалкой, если нашла свое спасение в лице таких мужчин. И даже хуже того – я хочу их. Я хочу их, и медленно, кусочек за кусочком, по крупицам, я теряю себя в этом. Мне все сложнее и сложнее убедить себя, что это неправильно. Проходят дни, а я теряю понимание реальности, теряю знание о том, что это игра. Всего лишь игра.

– Я так рад, что ты не прыгнула, – говорит Престон, прежде чем поцеловать меня в щеку. – Мне нравится играть с тобой.

Тобиас смеется.

– Мой жалкий ягненок, она хотела бросить себя на алтарь, Престон. Пожертвовать своим бессмысленным существованием, но не сделала этого. Элла, почему ты не прыгнула?

– Потому что у тебя были мы? – спрашивает Престон.

– Потому что у тебя было спасение? – следует вопрос от Тобиаса.

– Я не хотела умирать, – отвечаю хриплым шепотом. Это настолько жалко, что инстинкт самосохранения подталкивает тебя продолжать жить, даже если у тебя ничего не осталось.

– Но разве ты на самом деле жила до этого, Элла? – Тобиас хватает меня за подбородок и заставляет взглянуть в свои завораживающие зеленые глаза. – Ну, в самом деле. Ты ходила на унылую работу, зарабатывая едва ли шестьдесят тысяч долларов в год. Ты встречалась с парнем, который изменял тебе...

– Многие делают это, – прерываю его я, пытаясь говорить с его рукой на моей челюсти. Многие люди сидят на работе, которую не любят, и у них есть парни или девушки, которые относятся к ним как к дерьму. Это не делает меня плохим человеком. Это лишь означает... что? Это значит, что я жалкая, лишь одна из большинства таких же.

Он начинает смеяться.

– Да, многие люди едва ли существуют, – его глаза загораются с этим словом. – В мире так много низших существ.

Престон усмехается и проводит рукой по моей ключице.

– Ты не хочешь быть низшим существом, Элла, ты слишком прекрасна для этого.

Мой пульс постепенно ускоряется, когда Престон и Тобиас начинают медленно кружить передо мной, как стервятники.

Тобиас делает затяжку.

– Ты слишком прекрасна для всего этого, – шепчет он, медленно выпуская дым изо рта. – И на вкус ты слишком сладкая, чтобы обходиться с тобой, как с чем-то ненужным. Негранёный алмаз, мой ягненок, вот кто ты.

– Ты заслуживаешь большего. Заслуживаешь быть лучшей, – говорит Престон, подходя ближе. – Ты заслуживаешь быть такой же, как и мы, сладкая Элла, – выдыхает он мне в горло, прежде чем поцеловать его, прикусывая чувствительную кожу. Тобиас проводит пальцами по моей руке, и на какой-то момент я забываю, что стою в грязном переулке. Забываю, что окружена заброшенной и отвратительной разрухой, потому что все, что я могу видеть, это они. Все, что я могу слышать, это как они говорят, что я лучше. Выше. Уверяют меня, что я достойна их, их привязанности, желания, их уважения. Прекрасная ложь, в которую я так сильно хочу поверить.

– Ты веришь, что заслуживаешь большего, Элла? – спрашивает Тобиас, отходя от меня. Я смотрю на него, изучая его идеально скроенный костюм и шелковый голубой галстук.

– Ответь ему, Элла. Ты заслуживаешь лучшего, или мы ошиблись, поверив, что ты можешь чего-то стоить? – Престон отступает на шаг назад, становясь рядом с Тобиасом. Двое мужчин, властных и уверенных, звери – хищники, и я – их жертва.

Горло сжимается, и я не могу найти нужных слов. Я открываю рот, чтобы заговорить.

– Осторожнее, ягненок. Не лги. Мне не хочется поймать тебя на еще одном нарушении, – предупреждает Тобиас.

Так что я отвечаю честно:

– Нет... но я хочу.

Тобиас хмурится, а Престон неодобрительно качает головой.

– Я думал, она была лучше этого, – себе под нос произносит Тобиас, и мою грудь сжимает.

– Над ней просто надо поработать, – Престон похлопывает Тобиаса по спине. – Она хочет быть особенной.

Сделав глубокий вдох, Тобиас подносит сигарету ко рту и затягивается. То, как его губы обхватывают кончик сигареты, то, как дым выходит из его рта, – это слишком идеально. Все в нем как будто заранее спланировано и продумано, отрепетировано, как будто он всегда подготовлен и в предвкушении.

– Сладкий, маленький ягненок, если бы у меня было сердце, я бы поверил, что ты можешь разбить его.

– Не сдавайся так быстро, Тобиас, – говорит Престон. – У нас есть еще три дня, чтобы спасти ее.

Тобиас кивает, его взгляд встречается с моим, когда он втаптывает окурок в асфальт. Я хочу, чтобы он желал меня, гордился мною и... что, черт возьми, я такое несу? Я сглатываю, и внутри меня все стягивается в тугой узел.

– Тогда сыграем? – спрашивает он, поворачиваясь и направляясь вдоль переулка.

Престон протягивает руку, и я, как всегда, принимаю ее. Он прижимает меня ближе к себе, пробегаясь пальцами по моей щеке. На его губах появляется маленькая улыбка, прежде чем наклоняется и целует меня. Его язык ласкает мою нижнюю губу, из-за чего мое сердцебиение учащается. Он отодвигается и ведет меня в скрытую тенями часть переулка. Темнота укутывает нас, и я медлю, когда по спине пробегает дрожь.

– Пойдем со мной, Элла, – приказывает Престон. Я подчиняюсь, пока он не останавливается в конце переулка. Я едва могу рассмотреть его: его силуэт – словно размытое пятно передо мной. – Игра четвертая, – произносит он.

Нечто обхватывает мою лодыжку, и я начинаю кричать. Затем рука обвивается вокруг моей талии, и меня охватывает паника, прежде чем широкая ладонь затыкает мне рот, прижимая меня спиной к твердой груди.

– Тише, тише, ягненок. Ты напугаешь нашего друга, – голос Тобиаса раздается не громче шепота возле моего уха. Мое сердце громко бьется в моей груди, а дыхание все еще не восстановилось. Он прижимает меня теснее к себе, крепко удерживая за талию, когда медленно отводит свою руку от моего рта.

Темноту прознает яркий свет. Престон достает телефон, подсвечивая фонариком землю. К стене приставлена картонка, а под ней находится мужчина. Я вижу лишь верхушку его головы и протянутую ко мне руку. Его темные волосы спутаны в беспорядке, и он усмехается мне сквозь свою густую бороду. У него не хватает изрядного количества зубов, а те, что есть, уже почернели.

– Красивая, красивая... – бормочет мужчина снова и снова. – Пахнешь как солнечный свет, – пропевает он.

– Он – героинщик, – поясняет Тобиас, и его голос наполнен презрением. – Он выбрал быть низшим существом, и совсем, как и у тебя – до нас, конечно же, – у него ничего нет. Но у него не будет спасителя, чтобы вытащить его из-под обломков его жалкой жизни, только если... – взгляд Тобиаса перемещается на меня. – Ты хочешь спасти его, ягненок?

Я смотрю на мужчину, скрутившегося возле здания. Он грязный. От него несет выпивкой и мочой. Его лицо покрыто струпьями, и мне становится его жалко.

– Элла, – шепчет Престон, – посмотри на него. Только взгляни, насколько он отвратительный. – Эти слова, похоже, даже не задевают мужчину. Он смеется и начинает ковыряться в одном из гнойных струпьев.

Тобиас вздыхает, бросая осуждающий взгляд на мужчину.

– Он – то, что я называю мусором. Пиявкой. Низшим существом. Бесполезным.

– У него нет ни семьи. Ни друзей, – шепчет Престон.

– Прямо как у тебя, ягненок, – говорит Тобиас.

– Но, Тобиас... у Эллы есть мы.

Тобиас усмехается.

– Ну, значит, у нее есть мы, а у него – нет ничего, – раздается его рокочущий смех, отдаваясь эхом от стен аллеи. Его взгляд возвращается к бродяге. – Чего ты хочешь? – спрашивает он.

– Мне всего лишь нужно... – мужчина сглатывает, все еще почесывая свои болячки. – Мне просто нужно чутка дозы, всего капелька деньжат. Всего лишь чуток...

– Видишь, – говорит Тобиас, – не еда или убежище, одежда или хотя бы возможность помыться. Все, чего он хочет, это доза. Это его жизнь. Он лишь потворствует своим гребанным грязным желаниям. Насколько бесполезным может стать человек?

Я знаю, то, что он говорит, звучит озлобленно и жестоко, но он произносит это так убедительно, с такой уверенностью, что я начинаю ему верить.

– Игра номер четыре, сладкая Элла, – говорит Престон, проводя пальцами по моему горлу и спускаясь между грудей, прежде чем коснуться руки Тобиаса, все еще лежащей на моей талии. Они встречаются взглядами над моим плечом, и я вижу, как в глазах Престона что-то вспыхивает, прежде чем его губы складываются в привычную ухмылку.

– Этот мужчина, – продолжает говорить Тобиас мне на ухо, посылая своим теплым дыханием дрожь по моей шее, – лишь бесполезная трата кислорода, пятно на человечестве. Недуг.

Это звучит так жестоко, и часть меня верит, что он – монстр. Прекрасный монстр.

– Скажи мне, Элла, – спрашивает Престон, – если бы ты набрела на бездомную собаку, и она бы выглядела больной и отвратительной, как и этот человек, – он пихает мужчину ногой, но тот, похоже, даже не замечает, – ты бы не положила конец его несчастьям?

– Я... – я смотрю на мужчину, медленно качая головой.

– Ну? – торопит Тобиас.

– Я бы не хотела, чтобы он страдал, нет.

Они оба смеются, и Тобиас нежно проводит рукой по моим волосам.

– Нет, ягненок, ты бы не хотела.

– Такая невинная и сладкая, – мурчит Престон.

– Но, видишь ли, – продолжает Тобиас, нахмурившись, – собака всего лишь заложница обстоятельств, мимолетное мгновение для Матери-Природы, – он вытягивает руку над моим плечом, указывая на кучу картона, – он сам себя привел к этому.

Мой разум спотыкается об эту кроличью нору, на которую они постоянно заставляют меня наталкиваться. Все внутри меня сжимается.

– Но он человек, а не собака. Он болен. Ему нужна помощь, а не твое осуждение.

Тобиас напрягается.

– Помощь, да, Элла, ему нужна помощь.

Престон достает маленький пакет из своего кармана и подносит его к свету. В нем находится немного белого порошка, и от одного вида мужчина поднимается на ноги, пытаясь до него дотянуться. Престон отводит пакетик в сторону.

– Это все, чего он хочет, – он кладет пакетик мне в ладонь. – Отдай ему.

– Да, красавица, красавица, – мужчина прочищает горло, в его голосе проскальзывают волнение и возбуждение. – Отдай его мне.

Я хмурю лоб, не понимая, в чем же заключается подвох.

– Или же, – Тобиас достает кучу налички из кармана, отсчитывая ее, – одна сотня, две сотни, три сотни, – он продолжает считать, но взгляд мужчины так и не отрывается от пакетика с героином. – Одна тысяча долларов, – Тобиас передает деньги мне в руки. – Отдай их ему.

Я смотрю на Тобиаса.

– Я не понимаю.

– Что тут понимать, Элла? Дай ему или наркотики, или деньги.

Я опускаю глаза, уставившись на то и другое в своих руках, а затем вновь перевожу взгляд на мужчину, который стоит, прислонившись к кирпичной стене и облизывая губы.

– Зачем мне давать ему наркотики? – спрашиваю я.

– Это то, чего он хочет, – говорит Престон.

– Кроме того, что ему делать с тысячей долларов? – смеется Тобиас.

Сделав вдох, я делаю шаг к мужчине, крепко сжимая в руке героин. Я не хочу отдавать ему наркотики. /Но также не хочу вручать ему деньги.

– Дай ему одно или другое – или ты проиграешь, – нетерпеливо говорит Тобиас. – Это несложный выбор. Я ведь не всовываю тебе в руки оружие и не прошу вынести ему мозги.

Я прищуриваю глаза на бродягу.

– Если я дам тебе деньги, что ты с ними сделаешь?

– Куплю еды и одежду, – поспешно отвечает он.

– Ты пойдешь в приют и получишь помощь?

– Ох, да. Да, – его глаза наполняются слезами. – Я не хочу быть таким. Я был как и ты... – повесив голову, он вздыхает.

Тобиас рычит, и я перевожу взгляд на него. Он качает головой и закатывает глаза.

– Избавь его от страданий, просто дай ему чертову наркоту.

– Сделай то, что правильно, сладкая Элла, я верю в тебя, – шепчет Престон.

Мой взгляд мечется между тремя мужчинами, мое сердце бьется о ребра.

– Ты обещаешь, что получишь помощь?

– Да, – шепчет мужчина, и его взгляд опускается на купюры, зажатые в моей руке.

– Ты веришь ему? – спрашивает Тобиас.

Верю ли я этому мужчине? Нет, но я лишь могу надеяться, что он хотя бы попытается, потому что я не дам ему наркотики. Если я дам ему деньги, то, что бы он ни сделал с ними потом, это будет лишь под его ответственностью.

– Я не знаю, – шепчу, передавая деньги. Он тянется за ними и, как только хватает их, начинает плакать.

– Боже, благослови тебя, – говорит он. – Я обещаю. Я получу помощь, – и он спешит покинуть переулок.