Текст книги "Играя с огнем"

Автор книги: Л. Дж. Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Мне он показался не сильно побитым. – Я выключила гриль и вытащила из шкафчика рядом с холодильником чистящие средства.

– Да потому что он вытирает пол своими соперниками. Хотя слышала, иногда он разрешает им нанести пару ударов только для того, чтобы люди ставили и на кого-то еще. Боже, помоги мне, какие у него глаза! – Карли допила коктейль и выбросила его в мусорное ведро. – Они зеленые как радиоактивный луч. А его скулами можно ковать железо. Нет, ну правда, он может испортить мне жизнь, а я ему только спасибо скажу.

Я хмыкнула и окатила гриль водой. Он тут же зашипел, выплевывая дым мне в лицо.

– Ой да ладно. Рассказывай. Гриль так шипел, что я ничего не услышала. Они обсуждали что-нибудь интересное? Какие-нибудь сплетни? – она подтолкнула меня локтем.

Они обсуждали, какая я уродина.

– Они слишком накачались пивом, чтобы вести связный разговор. Но пришли в дикий восторг от маргариты с соком. – Я принялась оттирать гриль.

– Обалдеть. Как увлекательно, – подруга закатила глаза. – Думаешь, Тесс и Уэст спят вместе?

– Наверняка. Но из них выйдет такая банальная пара. Черт возьми, у них даже имена рифмуются.

– Пара? Мечтать невредно. Уэста привлекают только свидания на одну ночь. Это всем известно.

Я пожала плечами в ответ. Карли сердито меня пихнула.

– Боже, ты худшая сплетница на свете. Даже не знаю, зачем я спросила. Последний вопрос: с терапевтической точки зрения ты бы предпочла отследить в интернете всех людей из клипа Майкла Джексона Black or White и психануть из-за того, сколько им сейчас лет, или сделать Барби стрижку маллет, как у Джо Экзотика?[4]4
  Джо Экзотик – коллекционер диких животных.


[Закрыть]

– Последнее, – выдавила я с усталой улыбкой, осознав, как мне будет не хватать подруги, как только она найдет себе замену. – Я бы сделала Барби стрижку, одела ее в костюм ковбойши, усадила в розовый кабриолет и выложила в ТикТок видео, как она поет «Куклы Братц съели моего щеночка».

Карли запрокинула голову и расхохоталась. Я глянула в карманное зеркальце, которое лежало на подоконнике, и проверила макияж.

Шрама было почти не видно.

Успокоившись, я выдохнула.

Хрустящий тако пережил еще один день. Треснул, но не сломался.

* * *

Домой я пришла в одиннадцать. Бабуля сидела за кухонным столом в своем драном ситцевом домашнем платье, а рядом с ней по радио во всю глотку орал Вилли Нельсон[5]5
  Вилли Нельсон – американский композитор и певец, исполнитель стиля кантри.


[Закрыть].

Бабуля Савви всегда была экстравагантной женщиной. На каждый Хеллоуин она безумствовала с нарядами и выходила встречать детишек в своих странных костюмах. Рисовала забавные и часто непристойные фигурки на горшках с растениями, стоящих у нее во дворе, танцевала на свадьбах так, словно никто не видит, и плакала над рекламой Суперкубка.

Бабушка всегда была чудаковатой, но недавно ее сознание стало путаться.

Настолько, что я боялась оставлять ее одну дольше, чем на десять минут. Именно такой зазор по времени случался между тем, когда сиделка Марла уходила, а я подъезжала к дому.

Мне было три года, когда моя мама, Кортни Шоу, умерла от передозировки. Она лежала на скамейке в центре Шеридана. Ее тело обнаружил школьник. Он пытался потыкать ее веткой. Когда она не очнулась, мальчишка испугался и поднял крик, чем привлек внимание половины школьников в городе и их родителей.

Пошла молва, снимки разлетелись по всему городу, и семейство Шоу официально стали в Шеридане изгоями. К тому моменту бабушка уже стала мне единственным родителем. Кортни постоянно сбегала с каким-нибудь торчком. Полагаю, один из них являлся моим отцом, но я с ним ни разу не встречалась.

Бабушка никогда не спрашивала, кто мой отец. Она, наверное, опасалась открывать эту банку с червями и сражаться за опеку бог знает с кем. Шансы, что мой отец – достойный трудяга или слушатель воскресной мессы, были невелики.

Бабуля растила меня как родную дочь. Так что справедливо, что теперь, когда она не могла о себе позаботиться, я осталась в городе и присматривала за ней. К тому же из Голливуда не сыпались звонки с предложениями о работе, и я не упускала возможности устроить себе шикарную карьеру.

Рейн де Ла Саль говорил гадкие вещи, но был прав. С моим-то лицом я могла урвать лишь роли чудовищ.

Я вошла на кухню и чмокнула бабулю в белые, напоминающие сахарную вату волосы. Она схватила меня за руку и притянула в объятия. Я радостно выдохнула.

– Привет, бабуль.

– Грейси-Мэй, я испекла пирог.

Она оперлась о стол и со стоном поднялась на ноги. Бабушка вспомнила мое имя. В любом случае это хороший знак, и, скорее всего, именно по этой причине Марла оставила ее одну до моего возвращения.

Наш дом представлял собой свалку из древностей семидесятых годов и вмещал все самые уродские предметы интерьера: кухонную стойку из зеленого кафеля, обшивку деревянными панелями, сплошной ротанг и электронику, которая весила примерно столько же, сколько и семейная машина.

Даже после того, как мы восстановили пострадавшие от пожара обломки в стиле ранчо, бабушка пошла в благотворительный магазин Армии спасения и купила самую старую, самую плохо сочетающуюся между собой мебель, какую только смогла найти. У нее будто развилась аллергия на хороший вкус. Но если такое устраивает человек, которого ты любишь, то учишься находить в них свою прелесть.

– Да я не голодная, – соврала я.

– Это новый рецепт. Я нашла его в одном из журналов у кабинета стоматолога. Марла простыла, упаси Господь ее душу. Даже не смогла попробовать эту ерунду, а так хотела!

Я послушно села за стол, и бабушка подвинула тарелку с куском вишневого пирога и вилку, похлопав меня по руке.

– Давай, не стесняйся, Кортни. Не в присутствии мамы. Ешь.

Кортни.

Да, радость моя длилась недолго. Бабуля частенько называла меня Кортни. Когда это случилось впервые, я повела ее на обследование, чтобы понять, что стало причиной забывчивости. Врач сказал, что это не болезнь Альцгеймера, но порекомендовал прийти на повторный осмотр, если в следующем году ситуация усугубится.

Это было два года назад. С тех пор бабушка не соглашалась идти к врачу.

Я запихнула в рот кусок вишневого пирога. Стоило ему коснуться задней стенки глотки, как меня чуть не вывернуло, а в голове прозвучало: отмена задания.

Она снова это сделала.

Перепутала сахар с солью. Вишню со сливой. И кто знает… возможно, муку заменила крысиным ядом.

– Правда, вкусно, как сливочная подливка? – бабушка наклонилась вперед и положила подбородок на пальцы. Я кивнула и потянулась за стоящим возле тарелки стаканом воды, выпив ее залпом. Бросила взгляд на телефон, лежащий на столе. На экране высветилось сообщение.

Марла: Честно предупреждаю, пирог твоей бабули сегодня особенно не удался.

У меня заслезились глаза.

– Я знала, что тебе понравится. Вишневый пирог ты любишь больше всего.

Неправда. Его любила Кортни, но у меня не хватило духу ее поправить.

Я проглотила каждый кусочек, не разжевывая, все до последней крошки, борясь с тошнотой. Потом сыграла с бабулей в шахматы, отвечая попутно на вопросы о связанных с Кортни людях, которых не знала. Уложила бабушку в постель и поцеловала ее на ночь. Я собиралась встать, как она взяла меня за руку, ее глаза блестели в темноте, как светлячки.

– Кортни, мое милое дитя.

Единственный человек, от которого я видела любовь, считал меня совершенно другим человеком.

Глава 2

Грейс

Следующим утром я приехала к трейлеру пораньше, чтобы подготовиться к открытию. По субботам в Шеридане работал фермерский рынок, а это сулило больше конкуренции, больше кафе-фургонов, больше непосредственного взаимодействия между людьми, а потому и больше боевой раскраски. По субботам я накладывала столько макияжа, что могла бы составить серьезную конкуренцию клоунам.

Зато сегодня хотя бы не день родео. С тех пор, как один покупатель сравнил мое лицо с лошадиной мордой и объяснил, что его племенной жеребец уделает меня по части красоты, я отказывалась выходить на смену, когда проходило родео.

Карли опаздывала, что не удивляло. Я не знала более сосредоточенного и работящего человека, чем моя подруга, но она могла проспать все на свете, включая мировую войну. Я не возражала против ее моментов слабости, хотя, наверное, стоило бы. Семейство Контрерас хорошо мне платили, согласились на гибкий график, а Карли за эти четыре года доказала, что лучше ее подруги не найти.

Я помыла и разделала рыбу, нарезала овощи, заморозила маргариту и повесила на фургон заново написанное объявление о найме. В четверть девятого заявилась моя лучшая подруга. На ней были огромные розовые наушники и майка с изображением Барта Симпсона.

– Hola[6]6
  Привет (исп.).


[Закрыть]. Все хорошо? – она щелкнула мне в лицо арбузной жвачкой и сняла наушники. В них продолжала орать песня Bikini Kill Rebel Girl, пока она не свернула музыкальное приложение. Я пихнула ей в руки щипцы.

– Проснулась с ощущением, что сегодня произойдет что-то плохое.

Я не врала. Проснувшись, я заметила, что кольцо с пламенем на моем большом пальце в конечном счете подпортилось, и половина огня отломалась, оставив лишь ободок и часть пламени.

На улице было градусов сорок пять – так жарко, что удалось бы пожарить яйца прямо на асфальте. А в фургоне, наверное, и того хлеще – градусов на десять жарче. День сегодня казался каким-то иным. Знаменательным, что ли. Словно мое будущее висело на волоске и вот-вот свалилось бы мне на голову.

– Сегодня будет хороший день. – Карли скинула на пол рюкзак и пощелкала перед моим лицом щипцами. – Хороший, но напряженный. Там уже очередь собралась, так что тащи свою попку к окну, Джульетта.

– Если Ромео ест рыбные тако в девять утра, я лучше останусь одна, – засмеялась я, снова чувствуя себя собой, а не той жалкой девчонкой, какой заставил меня почувствовать себя Уэст Сент-Клер вчера вечером.

Миссис Контрерас настаивала, чтобы мы подавали рыбные тако только по ее особому рецепту. Никаких смешанных мексикано-американских блюд. Мы делали тако одного вида, но они считались лучшими.

– О, в таком ракурсе Шекспир не писал. Ромео умер не от яда, а от дыхания Джульетты, которая переела рыбных тако.

– А кинжал Джульетты? – Я весело глянула на Карли. Она сделала вид, будто втыкает себе в живот щипцы, и схватила себя за шею, словно задыхается.

– Щипцы тоже могут быть смертоносными.

Я с улыбкой открыла окошко, твердо вознамерившись забыть вчерашний вечер.

– Доброе утро и добро пожаловать в «Фургон с тако»! Чем могу по…

Последнее слово застряло в горле, когда я увидела знакомое лицо. За ним выстроилась очередь.

Уэст Сент-Клер.

Улыбка у меня тут же погасла.

Зачем он вернулся?

– Это из-за чаевых, которые оставила Тесс? Потому что можешь их забрать. Купишь себе немного хороших манер.

В животе заныло – я сегодня совсем не контролировала то, что вылетало у меня изо рта.

Почему я так настойчиво нарывалась на прилюдное убийство? Я подсознательно настроена на самоубийство? В любом случае я не жалела о своих словах. Сомневаюсь, что Уэсту нужны тако или культурная беседа. Я понимала, что ругаться с парнем вроде него – дурная затея, но вчера он казался таким злым и равнодушным, что смолчать не смогла.

Судя по его виду, Уэст не спал всю ночь. На нем были те же джинсы и линялая футболка, а под его пристальным незаинтересованным взглядом я тут же почувствовала себя мусором. Его глаза налились кровью.

Уэст молча вручил мне скомканный лист. Я тут же его узнала. Лицо помрачнело, когда я развернула бумагу – это было объявление, которое он вчера сорвал с фургона.

– Уже новое написала, – резко сказала я и бросила листок в мусорное ведро. – Чем еще могу помочь?

– Позови менеджера, – отрезал он.

Его требование застало меня врасплох. Во-первых, потому что Уэст вообще заговорил. До этого я не слышала, как он разговаривает. Голос Уэста был под стать его внешности. Низкий, прокуренный и порочный. Во-вторых, я пребывала в шоке, что он заговорил со мной. Но больше всего меня удивило, что у него хватило наглости раздавать мне приказы.

– Что-что, я не расслышала? – Я приподняла бровь. Настоящую правую бровь. Левой больше не существовало. Впрочем, я ее нарисовала, а поскольку всегда носила серую кепку, то люди даже не замечали разницы. Покупатели за ним начали терять терпение, качали головой и постукивали ногой по земле. Но, разумеется, никто из них ничего не скажет Уэсту Сент-Клеру. Боже упаси, чтобы кто-нибудь сделал ему выговор.

– Менеджера. Это тот человек, что отвечает за фургон. Медленно соображаешь?

– Нет, мне противно.

– Ну, тогда шевелись, и я быстрее свалю. Позови управляющего.

Он испепелял меня взглядом. Вблизи его глаза оказались не совсем зелеными. Причудливое сочетание серо-зеленого и голубого цветов, окруженное темно-зеленым ободком.

Вчера он и его друзья изрядно повеселились, гадая, что случилось с моим лицом. Уэст изучал меня, словно я была цирковым уродцем. Я чувствовала себя загнанным в клетку трехголовым чудищем, отчаянно желающим погнуть решетку, броситься вперед и разорвать его на клочки своими когтистыми лапами.

Вернувшись в реальность, я разгладила липкую нейлоновую пленку, накрывающую гуакамоле в лотке с топингами.

– Уж извини за прямоту, но вероятность того, что ты возжелаешь работать в этом фургоне, примерно такая же, как мои надежды присоединиться к труппе Большого театра. Так что либо заказывай, либо двигай отсюда. Покупатели заждались.

– Менеджера. Сейчас же, – проигнорировав меня, повторил он.

Я ощутила, как от бессилия даже чаще задышала. Я слышала, что Уэст напористый, но узнав это на собственной шкуре, почувствовала, будто кто-то засунул мое сердце в блендер и заставил меня смотреть, как оно измельчается в пюре.

Сзади вынырнула Карли. Она удивленно взвизгнула, заметив Уэста.

– Господи. То есть привет. Уэст, да?

Вот хитрюга. Карли узнала бы его и в костюме краба, талисмана нашего университета.

Он глазел на нее и даже не подумывал подтвердить свою личность. Карли высунула руку из окошка. Уэст сделал вид, что не заметил.

Хмыкнув, она убрала руку.

– Я Карли. Мы вместе учимся. Я тут менеджер. Точнее, ее дочь. Чем могу помочь?

– Мне нужна работа.

– Серьезно?

– Как сердечный приступ.

И так же смертельно. Прогони его, Карл!

– Фантастика! Ты нанят, – на одном дыхании прощебетала подруга.

У меня вырвался истеричный писклявый смешок. Карли и Уэст повернулись ко мне, словно я сошла с ума. Погодите-ка… они всерьез? Я попеременно смотрела на них обоих, ощущая, как ползет по спине холодок. Стоящая за Уэстом пожилая женщина громко откашлялась и помахала мне. Можно подумать, это я виновата в этом простое!

– Ты же шутишь? – обратилась я к Карли.

Она скривилась.

– Нам ведь очень нужен еще один сотрудник…

Уэст заглянул мне за спину, сосредоточившись теперь на моей лучшей подруге.

– Давай обсудим наедине.

– Заскакивай в фургон.

На следующие нескольких минут время словно замедлилось. Карли и Уэст метнулись в глубь фургона, а я осталась у окна и обслуживала покупателей. Через десять минут Карли вышла, сняла объявление и упорхнула обратно.

– Поздравляю! У тебя новый коллега, – пропела она, переместившись обратно к грилю, и перевернула кусок рыбы, который обуглился еще десять минут назад.

Я пропустила ее слова мимо ушей, переворачивая рыбу как можно быстрее и мысленно убеждая себя, что моя жизнь продолжается и Уэст Сент-Клер не собирается меня убить, заключив изощренное пари.

– Шоу, ты меня слышала? – Белая рыба, которую переворачивала Карли, продолжала крошиться на мелкие кусочки. Мне было жарко, я вспотела, жутко злилась и испытывала гадкое, горькое негодование. Я почти поверила, что если бы порезала себя ножом, которым собиралась проткнуть пакет с тертым чеддером, то из моих вен хлынула бы черная жижа.

– Четко и ясно. Просто подумала, ты дашь мне высказать свое мнение, учитывая, что это мне работать с человеком, которым ты решила себя заменить.

– Дослушай. Он самый известный красавчик в колледже. На него слетится туча клиентов. Я не могу отказать, но знала, что ты начнешь ломаться.

– Вот именно. – Я наклонилась и с неестественной улыбкой отдала покупателю его сгоревший рыбный тако. Закончив школу, я была не уверена, стоит ли поступать в колледж. Интуиция велела спрятаться от мира, укрыться в тени и жить в одиночестве. Но я быстро поняла, что выбора у меня не так уж много. Пришлось выйти в люди, чтобы заработать денег. Поскольку я и так стеснялась показывать людям свое лицо, то подумала, что колледж может оказать пользу, пусть даже и жестокую, и помочь получить приличную работу.

– Ему нужна работа? – Я была на взводе. – Спорю, ему до безумия нужны деньги, раз уж не обналичивает их в «Плазе».

Я знала, что Уэст Сент-Клер срывает куш на этих боях. Поговаривали, что в прошлом году он заработал восемьдесят тысяч, просто продавая билеты, устраивая ставки и заламывая цены на разбавленное пиво.

– Я спросила его об этом. Он сказал, что ему нужен дополнительный доход.

– Скорее ему нужны дополнительные манеры, – парировала я.

– Почему? Он плохо с тобой обращался? – Карли свела брови.

Я пришла в ярость от одного упоминания о прошлом вечере и отвела глаза, тут же сменив тему.

– И вообще, ты сказала, что я буду ломаться. Ты про что?

– Да брось! – Она вскинула руки, словно мы обе знали ответ на этот вопрос.

– Да брось, что?

– Реально? Ладно, я рискну и скажу. Но обещай не злиться.

– Не буду я злиться.

Я и так в бешенстве.

– Ну, дело в том, что ты, Шоу, обладаешь свойством бояться людей. А потом выносишь о них суждение, основываясь на том, какими они тебе покажутся.

– А вот и неправда!

– Вот опять. Взгляни на себя. Ты бесишься, потому что я взяла на работу человека, которого ты даже не знаешь, только потому что у него сложилась определенная репутация. Знаешь что? У всех нас есть репутация. Прости, Грейс, но это правда. Я – мозговитая всезнайка, которая одержима девяностыми, а ты – эмо со шрамом. Мы все распределены по классам. Стандартизированы по нашим недостаткам и слабостям. Добро пожаловать в жизнь. Она дрянь, но в конце ты умрешь.

Боясь, что ляпну что-нибудь, о чем впоследствии пожалею, я захлопнула рот. Карли перестала месить уже без того мертвую рыбу, повернулась и обхватила меня за плечи, заставив повернуться к ней лицом. Подруга начала мять мне мышцы поверх розовой толстовки.

– Взгляни на меня, Шоу. Ты слушаешь?

Я что-то проворчала в ответ.

– Может, он милый.

– Да он, скорее, засранец.

Я понимала, что позволяю неуверенности взять надо мной верх, но, судя по его внешности, репутации и социальному статусу, Уэст Сент-Клер – это идеальная кандидатура, чтобы разрушить мою жизнь.

– Если он будет и после первой смены вести себя как засранец, скажи мне, и я его вышвырну. Без вопросов. Ни одного не задам. – Карли заставила пожать ей руку, заключая со мной одностороннюю сделку. – Даю тебе слово. Понимаю, ты считаешь, что я веду себя как фанатка при встрече со знаменитостью, но для меня он просто сокурсник, которому нужна подработка. Я тону в домашке, а стажировка окажется на первом месте по окончании этого года. Мне она нужна. Теперь ты перестанешь дуться?

К несчастью, слова Карли имели смысл. Уэст, по сути, меня не обижал. Даже, наоборот, дал офигенные чаевые и не пришел с требованиями вернуть их обратно.

– Ладно.

Подруга расплылась в улыбке и повернула меня обратно к очереди, которая ждала свою еду.

– Вот и умница. А теперь быстро скажи мне, видишь ли Уэста на парковке. Я попросила его начать сегодня и посмотреть, как я управляюсь с грилем, но он сказал, что у него планы. Он еще здесь?

Скрепя сердце, я уступила подруге и вытянула шею. И сразу же его заметила, поскольку он был на голову выше остальных людей. Уэст прислонился к своему красному монстру Ducati M900 2016 года, нацепив солнцезащитные очки.

Я даже со спины узнала девушку, которая стояла рядом с ним. Волосы цвета воронова крыла, длиннющие загорелые ноги и те же узкие шорты, которые не оставляли места воображению. Тесс. Она воодушевленно болтала с ним, мотала волосами и постоянно хихикала. Наверное, они провели ночь вместе. Уэст никак не реагировал на ее слова. Он повернулся, резким движением надел ей на голову шлем, застегнул на подбородке и запрыгнул на мотоцикл. Она села за ним и обвила руками его торс.

Уэст взял ее за руку и положил на свой пах.

– Ага. Готовится умчаться в закат вместе с Тесс Дэвис или в ближайшую клинику по лечению венерических болезней. – Я случайно раздавила хрустящую лепешку тако, когда парочка пронеслась по парковке и скрылась в облаке пыли.

Карли скорчила гримасу.

– Ей всегда удается подцепить лучшего самца. Интересно, кто у Уэста следующая?

Надеюсь, его рука. Еще не хватало, чтобы по планете бегали маленькие Уэсты.

Оставшиеся пять часов я слушала разглагольствования Карли о вкусе Уэста в женщинах, обслуживала покупателей и зациклилась на катастрофе, которая случилась в моей жизни.

Уходя домой, я открыла двери и увидела на ступеньках пару балетных туфель. Нахмурившись, подняла их. Они были примерно моего размера, совершенно новыми, но без коробки. К ним прикрепили записку, написанную небрежным почерком.

Лучше начни с практики.

– Какого?..

Я тут же вспомнила сказанные утром слова.

«Вероятность того, что ты возжелаешь работать в этом фургоне, примерно такая же, как мои надежды присоединиться к труппе Большого театра».

Уэст Сент-Клер шутки шутит.

К сожалению, у меня возникло подозрение, что я стану одним из его любимых объектов для издевательств.