Текст книги "Седьмая жена колдуна (СИ)"
Автор книги: Ксюра Невестина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Глава 3
Крик вырвался случайно. Когда тебя похищают в пустом доме, а до дома ближайших соседей порядка двух километров, кричать бесполезно. С тем же успехом можно было кричать, тратя силы, например, в чужом доме после незаконного проникновения ради сенсации-однодневки. Кричать бесполезно и даже опасно с точки зрения энергозатрат. Потеряв несколько секунд на подавление острого приступа паники, чем позволила мужчине за спиной расслабиться, Карли дёрнулась, вывернувшись из захвата, мазнула открытым пламенем зажигалки по одежде нападавшего.
Та вспыхнула незамедлительно. Огонь озарил коридор, и страх темноты отступил окончательно. Приглушённый топот двух других мужчин прогремел и отвлёк Карли от созерцания сотворённого зла. Она с кратким визгом «правильно» распахнула старую каменную дверь и захлопнула её за собой. После ещё и опустила засов, поставленный на дверь из-за детских шалостей отца и его малолетних на то время друзей, совавших любопытные носы куда не следовало.
Закрыв глаза, девушка прислонилась к холодному камню двери и перевела дыхание. За стеной – оглушительные яростные крики то ли боли, то ли ругани. Говорят, что причиняемая огнём боль не сопоставима ни с чем, кроме естественного процесса родов, стоящим на втором месте испытываемой агонии и страха. Загорелась только накрахмаленная специальным спреем для ткани рубашка, он отделается ожогом небольшой степени тяжести.
«Нужно бежать. Нельзя останавливаться».
Карли нехотя отлипла от двери, когда её сотряс первый удар такой силы, будто дверь пытались выбить плечом как минимум двое мужчин. Третий тоже мог участвовать: после поджога он должен быть зол, как никогда. В левой руке щёлкнула зажигалка на портсигаре и Карли побежала. Удары ещё долго сыпались на многострадальную дверь, но вскоре, когда Карли поднялась на первый этаж домика для прислуги, она уже не слышала грохота и молилась, чтобы телохранители господина Градмана не знали, куда ведёт тот коридор.
Домик пустовал похуже хозяйского дома. Уходя, слуги забрали с собой всё, что могли, что сами принесли в этот домик. В кухне не осталось ни еды, ни воды (водопроводные краны перекрыты), ни одежды с более удобной обувью, чем сандалии. Не было даже какого-никакого завалящего плащика или куртки, чтобы не замёрзнуть в прохладе летней ночи. Это ещё повезло, что лето. А если бы зима? Бежать оставалось только в лес. Только там у неё будет возможность скрыться от преследования и переждать ночь. Возможно, даже с комфортом, если отыщет деревянный дом на дереве, построенный для брата лет пятнадцать-двадцать назад.
У домика для прислуги тоже был чёрный вход. С гвоздика у двери Карли сняла два ключа (от запасного выхода и от одного из подсобных помещений) и, провернув ключ побольше, стандартного размера, вышла на улицу. Девушка наконец вдохнула свежий ночной воздух полной грудью и, замешкавшись, притворила и заперла за собой дверь. Вскоре зажигалка была потушена и убрана обратно за подвязку на бедре: вдали у подъездной дорожки слабо горел одинокий уличный фонарь, освещая не только автомобиль незваных гостей, но и путь в затравленной душе.
Выстрел! Карли отскочила в сторону и прижалась к стене. Ноги подвели её, не позволяя сойти с места. Звон осколков оконного секла всё ещё стоял в ушах, страх сковывал движения и разумное течение мысли. Шелестящий свист разбившей окно пули ударил по напряжённым до предела нервам. На фоне тусклого света от фонаря постепенно приобретала очертания высокого мужчины бесполый силуэт. Очки, куртка, джинсы, кроссовки обезличивали мужчин, но белая кепка стрелявшего выделяла его среди «друзей». Этот – не преследователь, а водитель автомобиля.
– А теперь будь хорошей девочкой и выброси зажигалку, пока я не прострелил тебе ногу.
Его голос холоден, как у герцога, и чёток. Приказ ясен и досконально логичен, как для тупых: сделай то, иначе будет то. Всё понятно без дополнительной разъяснительной беседы на полтора часа. Карли, взяв себя в руки, отстранилась от стены и, замахнувшись, выбросила ключи. Они упали в некогда ровно скашиваемую траву с тихим звуком. На улице вновь стояла мёртвая тишина, что даже на расстоянии в метров восемь-десять была с лёгкостью услышана усмешка водителя.
– Что вам от меня нужно? – дрожащим голосом спросила Карли. Она не могла позволить, чтобы мужчина знал о её яростном желании сопротивляться. Он должен думать, что она сдалась.
– Ничего личного. Я просто выполняю свою работу.
– Ничего личного, – вздохнула Карли на грани слышимости.
Этого следовало ожидать: вряд ли господин Градман стал бы распространятся, что у неё ещё не всё отобрали и есть кое-что не менее ценное, чем несколько миллионов пенсов, которые не успели сожрать дальние родственнички. Если господину Градману представится такая очаровательная возможность, то он и от них один кусочек откусит, а то и два-три. Карли стоило сразу понять, что ростовщик-бандит от неё не отстанет, даже когда обдерёт до нитки. Он ведь может захотеть продать её в рабство. Говорят, на Безымянном острове в южных водах Пангеи оно официально узаконено.
– Теперь медленно, без резкий движений садишься на заднее сидение. Автомобиль видишь?
Карли кивнула и не сразу догадалась, что её кивок неразличим в темноте.
– Я поняла, – смиренно подтвердила девушка, планируя побег на людной территории.
Ночь ожидалась «весёлая». Намного веселее, чем окончившаяся поражением попытка побега номер один. Рядом с автомобилем уже находились оставшиеся трое: погорелец топлесс стоял лицом к дверце, положив руку на крышу; второй обматывал его грудь марлевым бинтом; третий сидел на переднем пассажирском сиденье с открытой настежь дверцей, свесив ноги на землю. На прибытие ожидаемой «парочки» отреагировал только первый злобным рыком.
– Как же вы так, парни, мелкую девчонку поймать не смогли? – язвительно бросил водитель, подкалывая «друзей». – А ещё зовут себя профессионалами со стажем.
Загрузившись в небольшой автомобиль, девушка оказалась зажата между двумя массивными дяденьками, из-за которых она не могла даже рукой пошевелить. Раненый злобно зыркал на неё в центральное зеркало заднего вида. С момента, когда автомобиль вырулил на трассу, ведущую в город, не было произнесено ни слова. У Карли страшно чесалось бедро под серебряным портсигаром. Ей невыносимо хотелось закурить, но нежелание выглядеть глупо перед врагом было сильнее.
Именно врагами являлись четверо мужчин, сидящих с ней в одном автомобиле. Никак иначе (разве что только словом бандиты) она назвать их не могла. Разве её подозрения так далеки от истины? Вряд ли! Максимум, что в их облике и поведении может быть списано и считаться достаточно законопослушным – это наличие королевской лицензии на ношение огнестрельного оружия? И было ли оно на самом деле огнестрельным, а не травматическим или сигнальным? Какие ещё существуют виды оружия она не знала.
– Не дёргайся, – хмыкнул водитель. – Девочка не виновата, что жить хочет. Все мы хотим. Сам знал, на какую работу соглашаешься.
– Я хочу закурить. Можно? – пискнула тоненьким голосочком Карли, пытаясь придумать, как, не привлекая ненужного внимания, вытянуть портсигар из-под подвязки. – Огоньку не найдётся?
Никто не запрещал. Парой отточенных движений она залезла под юбку и вытащила портсигар. Чтобы не светить наличием зажигалки, которую якобы выбросила около гостевого домика, попросила о маленькой услуге. Спустя пару мгновений мужчина справа недовольно зашевелился и, приподнявшись, достал из переднего кармана джинс дешёвенькую из прозрачного пластика зажигалку-фонарик с голубым светодиодом. Колесико зажигалки проскакивало под большим пальцем, и пламя появилось только с четвёртой попытки.
«Только бы побег удался не с четвёртой…»
Карли нажала на левый рычажок, и сигарета вышла из портсигара на полтора сантиметра. К моменту, когда затлела сигарета, автомобиль вырулил на городскую дорогу и вскоре должен был въехать на «ночную» его часть, только если у водителя нет других планов на надлежащий маршрут. Карли сдержалась от раздиравшего горло кашля и пыталась не вдыхать «особенный» запах маминых сигарет, которые она всегда выкуривала в одиночестве.
Сигареты воняли меркаптаном хуже бытового газа. Скунсы так не воняют, как никотин этой марки. Не позволяя слезам отвращения выйти наружу, Карли старалась как можно сильнее разогнать дым по салону автомобиля, в котором не было усиленной вентиляционной системы, как в специально оборудованной курильной комнате в хозяйском доме поместья. Путь к свободе преграждал бандит, давший прикурить, а после мощной газовой атаки ни один из четверых не сможет ориентироваться в пространстве в ближайшие час-два.
Четыре оконных стекла опустились синхронно с взбесившимся мужчиной слева. Он попытался выхватить сигарету и отобрать портсигар, но Карли буйно сопротивлялась и ничего отдавать не хотела. Раненый и тот, который справа, на треть «вывалились» в открытые окна. Один только водитель лыбился, поглядывал в центральное зеркало заднего вида и не отвлекался от ситуации на дороге дольше, чем на полсекунды.
«Жуткий тип».
– Отдай. Живо! – рычал мужчина слева, выворачивая девушке руку.
– У меня слабые нервы! – голосила в ответи Карли. – Я буду кричать!
– Да кто тебя услышит?!
– Ты меня услышишь! Ааааааааааааааа!
– Shut up, pleeeeease! – крикнул «заткнись» и издевательски протянул «пожалуйста» водитель, и стукнул по убивающему слух клаксону. – Пусти её к окну, я заблокирую двери.
«Английский? Он знает английский? – недоумевала Карли. – На Пангее только переводчики, некоторые бизнесмены и командированные военные знают английский. Даже часто употребляемые слова и ругательства на английском ни у молодёжи, ни у старших не в ходу».
Бизнесменом водитель никак быть не может (только если обанкротившимся должником господина Градмана), переводчиком тем более. А вот военным (бывшим военным, что вероятнее), прошедшим ускоренный языковой курс разговорного английского, – запросто. «Невозможно!» Всех, получивших профессиональное военное обучение, контролирует специальный королевский комитет по надзору за военнослужащими. Даже ушедших со службы. Предатели, дезертиры и преступники подлежат безапелляционному расстрелу. Слишком серьёзная система, чтобы терпеть такое попустительство.
«За господином Градманом стоит более влиятельный человек. Господин Градман – просто пешка?!» Понимание пришло само, как и осознание, что она нужна не ростовщику, а его хозяину. Кому-то настолько важному и влиятельному, что он может позволить себе похищение и убийство. Первым на ум пришёл герцог, но он тут же был отметён в сторону? Зачем? Он ведь уже сделал Карли предложение и даже в лицо сказал, что ему от неё нужно. Любимчик короля не стал бы связываться с бандитами. Не тот уровень. За уличение их связи, герцог ди Мюррей со слишком высокого пьедестала рухнет.
Так и не отдав тлеющей сигареты, Карли, как только щёлкнул дверной затвор, перелезла через колени мужчины справа и с большим удовольствием вытащила голову в окно. Свежий воздух, сильный ветер на большой скорости, полупустые дороги пригорода… Красота– если бы за рулём был кто-нибудь из её университетских друзей. Нужно только выбраться из машины и безопасно добраться до столицы. Там ей помогут. Обязательно помогут. Стоит только дождаться, как ядовитый никотин начнёт действовать, стащить у бандитов бумажник и на такси отправится до аэропорта. Сесть на любой рейс – неважно куда и добраться в столицу с пересадкой.
План сработает, если, конечно, у бандитов достаточно денег с собой. Карли украдкой покосилась на водителя: на его правой руке поблёскивало обручальное кольцо. Только за него навскидку можно получить тысяч пять-шесть в любом ломбарде. Ещё из-под футболки торчит цепь (тоже золотая), значит на ней то ли крест, то ли ещё какая-нибудь побрякушка. За такое можно около двадцати тысяч получить в зависимости от фактического веса. Как он и сказал: «сам знал, на какую работу соглашаешься».
Первые признаки отравления в виде кашля прошли. Вторичные только-только начинали проявляться. Сначала незначительно рассеивается внимание, затем теряется контроль над мелкой моторикой и в мозг по нервной системе поступает приказ замедления внешнего времени. То, что началось как небольшое химическое отравление, за двадцать минут доводит до состояния полуторачасового паралича. У Карли уже есть опыт столкновения с этой дурью – последствия никотинового опьянения проявят себя только часов через десять. Раненый, по грудь перевесившийся в окно, отключился.
«Пора!»
Карли выкинула сигарету в лужу, оставшуюся с утреннего ливня, закончившегося почти шестнадцать часов назад, спокойно (будто ничего не замышляет) втянула голову обратно в машину. Два бандита слева жадно глотали чистый воздух, ломились в одно окно. Но и их движения стали замедленными. Водитель держался дольше всех, левой рукой тёр глаза и опасливо снижал скорость. Ждать нельзя! Карли кинулась вперёд между сидениями, толкнула водителя вперёд и легла на него всем весом, попутно схватившись за руль. Водитель, как и предполагалось, вжал педаль газа до упора.
Колёса вывернулись вслед за рулём, автомобиль вылетел на встречную полосу. Женщина за рулём несущегося по встречке авто с бешеными глазами вдарила по клаксону, аварийке и снижала скорость. Не желая, чтобы этот раз автомобильной аварии конец настиг её, Карли снова мотнула руль влево, и автомобиль занесло с полосы в кювет. Кажется, та женщина чуть богу душу не отдала. Автомобиль трясло, бессознательный раненый «прыгал» на кочках, а Карли сражалась за свою жизнь.
Надеясь не вылететь в кювет, она с размаху ткнула голову водителя в клаксон. Громкий звук обжёг уши, зато водитель потерял сознание от удара. Переведя дыхание и дух, Карли сглотнула, заметив на клаксоне кровь из разбитого лба, и потянулась к шее. Тонкие пальчики споро расстегнули застёжку золотой цепочки и вытащили крестик. Через пару мгновений в ладони остались: цепочка, крестик и мужское обручальное кольцо. У виска – дуло пистолета.
– Только дёрнись, и я всажу пулю в твои умненькие мозги, – превозмогая боль, водитель улыбнулся.
Глава 4
– А как же я буду в гробу выглядеть с размозженными мозгами? – натуралистично воскликнула Карли, замерев.
– Ты под дурочку не коси. Не косится, – хрипло выдохнул водитель.
Испарина на лбу смешивалась с кровью и стекала вниз по щеке. Температура и водителя, и Карли поднялась из-за неприятных свойств никотинового дыма. Тот, кто потеряет сознание первым, станет проигравшим в противостоянии. У девушки, по случайности и без сталкивавшейся с маминой отравой, шансов больше. По крайней мере, так думала она, выжидая удачный момент для побега. Другие трое похитителей уже находились в долгой и беспробудной отключке часа на два-три.
То ли усталая, то ли бешеная улыбка мужчины пугала. Он будто увидел достойного противника, и Карли не могла предугадать, что он сделает с ней, когда сможет двигаться, как прежде. С таким иммунитетом к ядам – он точно военный! Если бы под рукой был смартфон, она бы сфотографировала его лицо и отправила анонимку на e-mail в комитет по надзору. Или просто в лс на «мадженике», где официальные аккаунты есть у всех государственных представительств и компаний по продаже чего-либо. Закон.
– Мы ещё сыграем с тобой… в шахматы…
Рука ослабла. Из грубой ладони выпал пистолет, и Карли вдруг заметила, что эти полминуты совсем не дышала. У неё получилось! Не зря в качестве замены занятий по физкультуре выбрала секцию плавания. Выровняв дыхание, она подняла пистолет и села обратно на заднее сиденье. Пистолет занял место под кружевной подвязкой, портсигар и золото – в кармане. Обыскав карманы троих и бардачок, Карли не порадовалась найденному: жалкие две тысячи сто тридцать семь пенсов и талончик на выигранный на двоих обед в ресторане, название которого и смутно знакомо не было.
Талончик, найденный у раненого в портмоне, оставила: ему и так досталось – чего уж последнюю радость отбирать? Карли снова полезла на переднее сиденье и протянула руку к панели на широкой ручке. Подъёмник стёкол нашёлся, а вот кнопка блокирования не сразу. Наконец щелчок блокиратора, и Карли смогла выбраться наружу.
На улице прохладно. Летний ветер продувал слабо, но ощущение не лучше, чем в снег зимой. Подойти за курткой к водителю (как к самому мало накаченному) Карли не посмела, боясь потревожить его чуткое бессознательное состояние. Некоторые случайные собеседники в «мадженике», прошедшие профессиональную военную подготовку, рассказывали, что их учили по трое-четверо суток без сна обходиться и просыпаться от любого шороха. Поэтому курткой поделился тот, кто посмел с ней «драться» за «право обладания» очень «волшебной» сигареткой.
Разжившись кожаной курткой и солнцезащитными тёмными очками, закрывающими верхнюю половину лица, Карли выбралась из кювета практически без потерь. Только ладони чуть содрала и испачкала в земле. Если бы не биогель, то с маникюром можно было попрощаться. Вышагивая вдоль дороги, девушка пыталась поймать такси или наткнуться на какой-нибудь более-менее приличный ломбард. Все проезжавшие мимо такси были заняты, попуток не находилось, как и ломбардов. А ведь стоило поспешить: водитель, который заодно с похитителями, очнётся раньше «друзей».
Наконец остановился чёрный автомобиль, и Карли подумала, что уж лучше бы тот не останавливался. Заднее окно опустилось, открыв лицо того, кого девушка уж точно не хотела видеть – господин Градман собственной персоной. Старость сквозила в его внешности временно-постоянным гостем, от которого не избавиться. Седина волос приобрела не элитарно-белый, а грязно-серый оттенок, усы облезли, а куцая бородка напоминала козлиную с изображения звериного облика сатаны.
Попытка побега номер два провалилась. Маленькие голубые глаза господина Градмана смотрели со старческим бесстрастием, будто не он только что сломал идеальный во всех смыслах план. С таким взглядом, как у него сейчас, обычно выгуливают поднадоевшую «болонку», к закидонам которой привык и искать новую нет ни времени, ни сил. Именно такой недалёкой «болонкой» чувствовала себя Карли, стоя перед этим человеком.
– Вы сегодня удивительно одеты, леди су, – как бы невзначай заметил господин Градман и лениво окинул мимолётным взглядом с головы до ног, не переменив расположения головы. – Весьма-весьма.
– Сейчас модно носить свободные вещи, господин Градман, – с натяжкой улыбнулась Карли. – Вы что-то хотели? Вы искали меня? Разве мы не договаривались встретиться завтра в два часа дня?
Градман промолчал. Проведя указательным пальцем сначала по одному усу, потом по второму, он заговорил.
– Вы так одиноко шли… ловили попутку, леди су. Я не мог оставить вас в беде.
Господин Градман никого и никогда не оставляет в «беде»: невестку рода су О`Нейр так хорошо не оставил, что почти весь род вымер из-за одной мелкой, помешанной на азартных играх, дряни. Пока Карли стояла, нахмурившись, и судорожно думала, пытаясь не выйти из себя из-за холодной и расчётливой язвительности ростовщика, его телохранители не спешили выйти из автомобиля и скрутить её по рукам и ногам. Разве они ещё не догадались, что с их «друзьями» что-то случилось? Кое-что плохое случилось.
– Садитесь, – со скукой в бесстрастном тоне голоса отозвался господин Градман. – Мои ребята нашли Тэсс. Думаю, вы хотите узнать о её судьбе, не так ли?
Графиня Тэсс су О'Нейр – мерзавка из простолюдинов, возомнившая о себе слишком много. Когда брат привёл её в дом, никто не был против. Сама Карли приняла новость о помолвке с радостью. Родители только и говорили о том, что в двадцать первом веке не нужно жить пережитками прошлого и требовать от детей выбора «достойного» материально и титулованно супруга. Фанфары, прекрасные песни о любви и через полгода – долги, смерть, преследование и похищение. Наконец, сегодня всё закончится.
– Нашли её? – не поверила своим ушам Карли. – Давно?
– Около четырёх часов назад её доставили в одно тихое местечко. Вам придётся проехать со мной, леди су. Нужно подписать последние договорённости, и разойдёмся.
– Мне останется поместье? – аттракцион невиданной щедрости!
– Леди су, я никогда не беру то, что мне не принадлежит. Теперь, когда Тэсс су О'Нейр готова платить по счетам, вы можете быть свободны. Я даже переплату верну. «Да воздастся безнаказанное!» Слышали нечто подобное ранее?
Не переставая хмуриться, Карли пыталась вспомнить, откуда она знает эту фразу, но ничего не получалось. Вроде бы так говорят в северных регионах Маджении на границе с республиканским Кастлендом, но ничего более точного в памяти не всплывало. Кажется, фраза является одной из заповедей официальной религии Кастленда – морнока, запрещённой на территории королевства. Естественно, что информации не так много. Поэтому Карли кивнула.
– Вот и славно. Садитесь.
Девушка послушалась и вошла в салон; дверца автомобиля автоматически отъехала перед ней. Ощущение беды играло на натянутых нервах, било по истосковавшемуся по отдыху мозгу и отдавало в натруженные ноги. Ладони кололо с тех пор, как она вылезла из кювета. А в мыслях – самые простые раздумья: если господин Градман не лжёт и «неприятности» с долгом позади, то ведь и за «проклятого» герцога ди Мюррея можно не выходить замуж. Только как ему отказать, уже успев дать согласие? Такие, как он, «динамо» не прощают. Опасно заиметь настолько влиятельного врага.
«Только бы он не поделился брачными планами с королём – тогда точно не отвертеться».
В бежевом салоне на кожаных сиденьях помимо господина Градмана сидело ещё двое мужчин в знакомой «униформе»: в куртках, в джинсах, в кедах. На этот раз её не зажали двое мужчин, хотя пришлось сесть между ними напротив одиноко сидящего на противоположной стороне ростовщика. В минилимузине отечественного производства ему было комфортно не менее, чем в грязном подвале на допросе очередного просрочившего допрос должника.
Господин Градман скучал, пролистывая странички в цифровом планшете от известной интернациональной компьютерной компании на Пангее. В салоне царила мертвенная тишина, не пробивались даже звуки улицы сквозь толстую обшивку комфортабельного автомобиля. Господин Градман вытянул руку в сторону, потянувшись за гранёным стаканом лимонада со льдом (по слухам, алкоголя он не пил, имея проблемы со здоровьем), и только сделав глоток, протянул девушке планшет.
– Посмотри. Это Тэсс су. Она дорого заплатила за нежелание вернуть долг и ещё заплатит. Она не сможет вернуть всю сумму, поэтому по кассе излишков выходит меньше полумиллиона. Мой нотариус и бухгалтер должен был просчитать к нынешнему часу точную сумму долга и вариантов его погашения.
Карли кивнула. Её начинало подташнивать от недостойного коверканья личного обращения (нужно либо согласно титулу, либо по фамильной приставке вместе с фамилией, а не без неё). Ноги чуть ли не отнимались, силы покидали её не только от выстраданное™, но от дыма выкуренного никотина, который мама непонятным (скорее всего преступным) образом доставала контрабандой с Безымянного острова.
Планшет прохладным куском бетона лёг в ладони. Кнопка «плай» отреагировала только со второго раза, но и режим предварительного просмотра изображал ядовито-знакомую рожу. Тэсс, в девичестве Фьюн. Даже фамилия указывает на низкое происхождение – «землекоп», «земледелец». Белокурые прямые волосы, как у нимфы. Густо подведённые чёрной тушью глаза. Узкая чёрная маячка за полторы тысячи пенсов – старые привычки неискоренимы. У Карли за всю жизнь ни разу не было вещи, цена которой меньше десяти тысяч.
Плай.
Плохое качество видео и звука, посторонние шумы не стали причиной непонимания происходящего в кадре. Несколько мужчин-телохранителей, знакомых по первой встрече с господином Градманом, тащили красавицу-невестку за волосы, поддавая пинков под спину. Волосы взлохмачены, дешёвая неводостойкая тушь растеклась по лицу и даже залила подбородок, так много её было наложено на ресницы и на веки в качестве замены теням.
Тэсс дёргалась, пытаясь вырваться, ревела, кричала, но её страдания вызывали лишь мстительный отклик в сердце Карли – дрянь получила по заслугам. Именно люди господина Градмана виновны в автокатастрофе два месяца назад, в которой погибли граф и графиня су О'Нейр. Хотели запугать Тэсс. Не запугали. Предупредили, что пора паковать чемоданы и бежать из страны. «Недалеко убежала, мерзавка. Недолго бегала».
– Вы собираетесь продать её? – вдруг спросила Карли. – Иначе откуда взять такие большие деньги на погашение долга?
– Уже продал, – ответил господин Градман, смакуя глоток лимонада. – Женщина она молодая, красивая. Покупатель прибудет утром из-за границы. Очень удобно иметь дело с круглыми сиротками без работы, без друзей, без знакомых.
– Хорошо, что у меня жених королевской крови есть, – выдала Карли, пересматривая короткое трёхминутное видео и реально беспокоясь за собственную жизнь.
– Вы выходите замуж? Как интересно. За кого же, если не секрет?
– За мужчину, достойного происхождения для дочери графа су О'Нейра, – пространно ответила девушка и судорожно улыбнулась, не желая показать врагу страх. – За одного друга, с которым отец вёл дела бизнеса. Он только прибыл из столицы, узнав о кончине брата… Нам ещё долго ехать до вашего нотариуса?
Сегодня всё закончится: долг спишут, Тэсс получит по заслугам и семейка ли Партсин останется без её поместья. Его не придётся продавать. Какое облегчение! Обслуживание земли и налогообложение можно оставить на герцога в качестве приданного и наследства будущему совместному ребёнку. Раз ни одна из шести предыдущих жён не забеременела от него, значит он бесплоден. Развод по факту, как только найдёт достойную любовь. Идеально сложенная картинка.
Автомобиль замедлился, проезжая через контрольный пункт со сломанным шлагбаумом и двойным «лежачим гвардейцем», и через две минуты снова рванул вперёд. Улицу практически не видно в затонированное окно, но слабо различимо строение заброшенного газоперерабатывающего завода. Его закрыли из-за митингов и массового помешательства горожан против токсичного и неэкологичного производства. Государство окончательно раздавило частное предприятие. Теперь оно – пристанище для оставшихся без дома алкоголиков-маргиналов, постоянно сгоняемых гвардейцами в работный дом за пределами городской зоны то ли в часе езды, то ли в двух.
Карли отдала планшет и, выходя из автомобиля, попридержала карман с золотом и маминым портсигаром. До сих пор не замеченный пистолет натирал кожу на бедре, напоминая о себе и чуть-чуть, но успокаивая. Пускай она не стрелок, но на расстоянии в несколько метров точно попадёт в цель. Главное, она не безоружна. Она сможет за себя постоять и выжить даже на заброшенном заводе, где больше некому ей помочь.
На пустыре дикий ветер ощущался сильнее, холоднее. Карли поёжилась и натянула манжеты кожаной куртки на кисти рук, защищая их от совсем не летнего ветра. Недостроенное здание газоперерабатывающего завода вгоняло в тоску и в депрессию. Помнится, по новостям, его хозяин, посмев выступить против правительства и «оттяпать» жирный кусок прибыли, плохо кончил. То ли сам под поезд бросился, то ли ему помогли «доблестные защитники» королевской собственности.
Пока Карли, задумавшись, выпала в прострацию, господин Градман вышел из автомобиля и направился по прямой к главному входу. Не услышав шагов по гравийной дорожке на сталлебетоне позади (его шаги отдавались режущим слух «звонковым» периодическим гулом), господин Градман остановился и повернулся. За спиной по бокам от Карли встали двое телохранителей; водитель остался в автомобиле и не спешил выходить.
– Леди су, скажите, – вдруг хрипло попросил господин Градман. – Вы сожалеете о произошедшем с Тэсс? Девочке досталось за совершённое преступление больше, чем она может вынести.
– Нисколько, – не задумываясь ответила Карли. – Она получила по заслугам. И получит ещё больше. В рабстве её никто жалеть не будет.
Господин Градман нахмурился; его взгляд маленьких голубых глазок изменился. В них больше не было ни толики снисхождения.
– Вы одна семья. Семья…
Ростовщик кивнул.
