Текст книги "Пророчество из моего сна (СИ)"

Автор книги: Ксения Власова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

ГЛАВА 2

«Я посылал этот сон многим магам, но откликнулась только ты».

Эти слова вновь и вновь всплывали в памяти, пока я поспешно разрезала омлет и жадно заглатывала его.

– Аурелия, не забывай о манерах, – с легким осуждением проговорила рина Беатрис.

– Она как беспризорник с улицы, – с неудовольствием заметил Теодор. – Надеюсь, она не опозорит нас на приеме.

Мне хотелось сказать, что говорить о человеке в третьем лице в его присутствии неприлично, но не стала: повздорить с Теодором я еще успею, а вот наесться досыта – далеко не факт. Признаться, я даже не надеялась на завтрак. Думала, что придется ждать до вечернего светского приема, где уж точно удастся перехватить каких-нибудь канапе, но семейка Терренс неожиданно сжалилась. Вероятно, действительно опасалась, что мой голодный обморок вызовет в обществе вопросы.

И на том спасибо этому самому обществу. Если бы оно еще разрешало женщинам спокойно жить, было бы вообще отлично.

– Не волнуйся, дорогой, – ответила рина Беатрис. – Мы вплетем в ее прическу искусственные волосы. Никто не поймет, что она отрезала косу.

Я мрачно потянулась к шарлотке. Сначала десерт, потом – ссора.

– Надеюсь, – с презрением протянул Теодор. – Репутация нашей семьи не должна пострадать.

– Конечно, дорогой.

Я отложила в сторону приборы. Мне вздумалось кое-что прояснить.

– К слову о репутации семьи, – осторожно проговорила я. – Если бы у меня (чисто теоретически, конечно) обнаружился магический дар. Как бы это отразилось на всех нас?

Повисла пауза. «Папенька» оторвался от газеты, Теодор перестал жевать, а рина Беатрис откинулась на спинку стула и принялась буравить меня взглядом.

– Это невозможно, – нарочито беззаботно ответила она и сжала салфетку, лежащую на белой скатерти. – Но если говорить чисто теоретически… Это бы ничего не изменило, кроме одного: тебе бы пришлось пройти через одну, крайне неприятную процедуру по запечатыванию магии.

Я похолодела.

– Но почему? Я слышала, есть магические академии. После получения образования есть шанс найти хорошую работу и…

– Это неприемлемо, – холодно отрезала рина Беатрис. – И не обсуждается.

– Женщина в магической академии! – фыркнул Теодор. – Курам на смех!

– Но…

– Кем ты себя вообразила? – продолжил он. – Арианой Эйверли?

– А кто это?

– Редкое исключение из правил, – ровно сказала рина Беатрис. – Аурелия, вместо пустой болтовни лучше скажи: ты уже думала о подвенечном платье?

Я скрипнула зубами и отвернулась.

– Нет.

– Это хорошо. Я выбрала ткань и фасон. Уверена, тебе понравится.

Глядя в улыбающееся лицо рины Беатрис, я до смерти жалела, что не могу запустить в нее пустой фарфоровой тарелкой. Вместо этого я, коротко извинившись, встала из-за стола и, проходя мимо, будто невзначай опрокинула стакан с вишневым соком на новое платье рины Беатрис.

– Прошу прощения, – кротко извинилась я и под испепеляющим взглядом «маменьки» исчезла в дверях.

* * *

«Последний раз драконов видели двести пятьдесят лет назад. Доподлинно неизвестно, что стало причиной, подтолкнувшей их покинуть наш мир, но слухи говорят о некоем расколе в драконьем клане. Возможно, именно это сыграло свою роль в их желании исследовать новые земли.

Драконьей магии приписывали удивительную силу. В одном непроверенном источнике упоминалось, что драконы могли нарушать магические клятвы. Из-за этого люди опасались заключать с ними сделки, ибо могли рассчитывать только на честное слово крылатых хитрецов».

– Аурелия, не могла бы ты не читать в карете? – с легким раздражением попросила рина Беатрис. – Приличные девушки читают перед сном, чтобы никто не мог застать их за столь сомнительным занятием.

Я, не отрывая взгляда от строчки книги, смиренно откликнулась:

– Конечно.

Карету тряхнуло на кочке. Свет лампы, висящей в углу, ненадолго померк, а затем снова вспыхнул – магия. Без нее это средневековье было бы совсем унылым местом.

Я спокойно перелистнула страничку, буквально физически чувствуя неудовольствие рины Беатрис.

– Аурелия!

– Я, конечно, могла бы, – продолжила я и с улыбкой закончила: – Но не стану.

Веер рины Беатрис с грозным щелчком распахнулся, словно кто-то крутанул барабан револьвера. Я отвернулась, сделав вид, что заинтересовалась панорамой вечернего города в маленьком окне кареты. Сгущающуюся уличную темноту озаряли мерцание магических фонарей. Их отблески отражались в лужах на мощенной булыжником мостовой. Цоканье копыт смешивалось со скрипом колес – непривычный шум, который я не сразу научилась не замечать. Все-таки в моем мире его не было.

– Постарайся вести себя прилично, – напомнила рина Беатрис, и ее глаза угрожающе сузились. – Ты же знаешь, твоя помолвка выгодна нам всем.

Я молча вернулась к книге. Макушка под тяжестью высокой прически ныла и чесалась. Не знаю, где рина Беатрис нашла эту мастерицу, но свое дело та знала: со стороны и правда нельзя было отличить мои волосы от фальшивых. Да и вообще я выглядела так, словно хоть сейчас на аукцион невест: пышное приталенное платье убогого персикового оттенка так откровенно подчеркивало грудь, будто рина Беатрис всерьез вознамерилась выбить с ее помощью пару нулей в итоговом счете. Очень надеюсь, что у нее не получится этого сделать.

«Зов дракона может услышать только сородич или маг».

Я задумчиво постучала ногтями по красной бархатной обивке сидения. Книга, стащенная в библиотеке «папеньки», с каждым абзацем становилась все интереснее.

Во мне точно нет драконьей крови. Значит, я все-таки обладаю даром. Вот только каким?

Я покосилась на рину Беатрис. Я бы не отказалась от умения пускать огненные шары. Но что-то мне подсказывало, что об этом можно только мечтать.

* * *

Карета остановилась возле одного из двухэтажных особняков в престижном районе города. Дверца распахнулась. Прежде чем в проеме показался услужливый лакей, я успела зацепить взглядом еще один абзац и затаила дыхание. Неужели я нашла лазейку?

– Благодарю вас, – равнодушно проговорила рина Беатрис, принимая помощь лакея. – Аурелия!

Окрик заставил с сожалением захлопнуть книгу. Я бросила ту на сидении и слепо ухватилась за руку в белой перчатке, протянутую уже для меня. Коротко оглядев особняк из серого камня, в желтых окнах которого мельтешили темные силуэты, я спустилась по откидной лесенке. Перед глазами прыгали наспех прочитанные строчки, сердце колотилось так громко, что его стук заглушал шорох подола юбки по гравию. Впрочем, до парадного входа необходимо было сделать всего пару шагов.

На пороге нас встретили хозяева дома – чета Блеуков. Отблески магических фонарей, развешанных по парку и аллее, падали на их оживленные лица и смягчали жесткие черты.

– Рина Беатрис! – почти в унисон воскликнули они. – Рина Аурелия!

После взаимного обмена любезностями, в котором я не участвовала, гостеприимные хозяева отпустили нас, наказав хорошенько повеселиться.

Ну да, если уж говорить обо мне, то самое время «надышаться перед казнью».

В огромном зале с высоким потолком и настолько начищенным паркетом, что на него было больно смотреть, уже собралась пышно разодетая толпа аристократов. Пожилые матроны облюбовали себе скамьи в углу и, судя по всему, с удовольствием перемывали кому-то косточки. Вдоль одной стены высился длинный стол с закусками, вдоль другой расположились музыканты. В комнате звучала легкая игривая мелодия, под которую уже вышли танцевать первые пары. Аромат свежих цветов смешивался с женскими духами и запахом горящих свечей. Он кружил голову и заставлял ненадолго забыть о том, кто я и что происходит.

– Теодор! – радостно воскликнула рина Беатрис. – А где твой папенька?

Я, занятая своими мыслями, едва посмотрела на подошедшего «брата». Вместе с «отцом» он заезжал за риной Марианной и ее дуэньей. Теодор уже полгода ухаживал за Марианной и собирался сделать ей предложение. После того, как мой брак улучшит благосостояние семье Терренс.

– Он играет в карты с членами мужского клуба.

Между бровей рины Беатрис пролегла глубокая складка. Тщательно подкрашенные губы сжались.

– В прошлый раз его игра дорого нам обошлась… Теодор, потанцуй с Аурелией! А я схожу за вашим отцом и вернусь.

– Ну мама!

Выражение лица Теодора говорило само за себя. Примерно так же выглядит двухлетка, которого заставили поделиться игрушками: мировая скорбь и отчаяние.

Но рина Беатрис была неумолима.

– Не спорь! – отрезала она. – Совсем скоро здесь появится рин Уимбер. Аурелия должна предстать перед ним в самом выгодном свете.

– И?

– В танце она прекрасна, – холодно выплюнула рина Беатрис и, послав улыбку какому-то знакомому, негромко пояснила: – Мы столько денег потратили на ее наряд. Не зли меня, Теодор!

Тот вздохнул и с явной неохотой протянул мне руку. Мне не оставалось ничего другого, как принять ее. Музыканты, словно подгадав момент, заиграли новую мелодию – более быструю, чем предыдущая. Она требовала от танцующих определенной ловкости, но я провела в этом мире уже достаточно времени, чтобы освоить премудрости, которые необходимо было знать благородной девушке. Я могла сносно танцевать и даже музицировать. Не сказать, чтобы это было моей заслугой. Скорее всего, тело просто помнило то, чему его научили.

Уже в центре зала я заметила недовольный взгляд Марианны. Обмахиваясь веером, она разговаривала с дуэньей и искоса поглядывала на нас с Теодором.

– Кажется, твоя будущая невеста рассчитывала, что этот танец ты подаришь ей, а не мне.

Теодор поморщился и коротко мне поклонился. Я присела в реверансе. Под громкие звуки скрипки мы отступили на шаг, а затем сошлись в первом пируэте. Я невольно представила, как мы смотримся со стороны: оба невысокие, но на этом, пожалуй, наше сходство и заканчивалось. Теодор пошел в мать и унаследовал ее жесткие темные волосы, орлиный нос и тучную фигуру. Аурелия же больше напоминала отца. Даже цвет волос у нее был точь-в точь как у него: темно-каштановый, с медным отливом.

– Ей придется научиться ждать, – с легким раздражением откликнулся Теодор. – Для женщины самое важное качество – терпение.

Я подпрыгнула и обошла Теодора по кругу.

– Не умение прощать? – уточнила я. – Прости, список желанных женских качеств так велик, что я периодически в нем путаюсь.

– Смешно. А вот и рин Умбер, – заметил Теодор и посоветовал: – Сейчас будет новый круг, постарайся наклоняться ниже. Пусть он оценит твое декольте.

Я не нашлась с ответом. Такая откровенная наглость обескуражила меня.

– Никогда к этому не привыкну, – пробормотала я.

Теодор закружил меня, так что лица гостей слились в одно цветное пятно.

– К чему?

– К подобному отношению. Ты женишься по любви, а меня отдают замуж по расчету. Разве это честно?

Теодор едва уловимо пожал плечами.

– Ты женщина, я мужчина. Мы разные.

Некоторое время мы молчали, поспевая за остальными парами. Пируэты шли один за другим. Я изрядно запыхалась и ненадолго забыла о собственном отчаянии.

– Но не настолько же, – заметила я и остановилась напротив него: музыка пошла на спад, по залу проносились последние аккорды. Поддавшись порыву, я не выдержала и бросила: – Марианна знает, что ты частый гость борделей?

– Рина Марианна, – равнодушно поправил меня Теодор. – Я не говорил ей об этом, но, думаю, как благоразумная женщина, она понимает, что у меня есть некоторые потребности… К слову, как разумный муж, я не собираюсь злоупотреблять ее вниманием.

Мои брови взлетели.

– То есть?

– Как только она родит мне наследника, я намерен вернуться к тому образу жизни, к которому привык.

Я не была уверена, что поняла его правильно, поэтому рискнула поинтересоваться:

– К карточным играм? Или к продажным женщинам?

Теодор усмехнулся, но не успел ответить: мелодия оборвалась. Стоящая рядом девушка радостно захлопала в ладоши и громко поблагодарила своего партнера по танцам, мы же с «братом» мрачно переглянулись. Его рука, клещами вцепившаяся в мой локоть, не позволила мне сбежать. Будто под конвоем, я пересекла танцевальную зону, чтобы предстать перед женихом, как преступник перед судьей.

Рин Уимбер лениво потягивал розовое вино в высоком хрустальном фужере. На его дряблом, покрытом морщинами и старческими пятнами лице гуляла поистине кошачья улыбка. Она стала шире, когда его взгляд скользнул по моей фигуре и остановился на груди. Меня передернуло.

– Дорогая, ты чудесно танцевала! – сияя, словно начищенный пятак, проворковала рина Беатрис.

Видимо, она уже успела разобраться с мужем и вернулась, чтобы не дать актерам провалить самую главную часть этого представления – акта моей купли-продажи.

– Это правда, – дребезжащим голосом поддакнул рин Уимбер. – Я получил наслаждение от лицезрения вас, кружащейся на паркете.

Его взгляд, не сползающий с моей груди, весьма популярно пояснял, что именно привлекло седовласого рина в этом танце.

Я кашлянула, надеясь перетянуть внимание с груди на себя. Дохлый номер.

– Возможно, в следующий раз вы и сами пригласите Аурелию на танец, – нетактично вставил Теодор и получил от матери взгляд, полный негодования.

Рин Уимбер разразился лающим смехом. Фужер с вином едва не выскользнул из его пигментированной ладони.

– В моем возрасте, молодой человек, уже не танцуют.

«Но женятся», – мысленно закончила я.

– Теодор, что ты говоришь! – воскликнула рина Беатрис. – Благородные господа вроде рина Уимбера не интересуются такими глупостями. Его время расписано буквально по минутам и…

– Все в порядке, – отмахнулся тот и улыбнулся желтоватыми зубами. – Молодежь горяча и торопится в суждениях. Для будущего офицера это простительно.

Теодор помрачнел. Он вовсе не жаждал рассуждать о своей карьере. Благодаря связям и деньгам она должна была стать по-настоящему быстрой, головокружительной и невероятно скучной. Ему пророчили место секретаря у какого-то известного генерала.

– Вы, как всегда, правы, – с восхищением проговорила рина Беатрис и поднесла веер к лицу, словно пряча блеснувшие слезы. – Моей дочери так повезло! Ваша мудрость позволит ей удержаться в бушующем море нашей жизни.

Мы с Теодором одновременно хмыкнули. Рин Уимбер покраснел от смущения и выпятил и без того весьма заметный живот.

– Без сомнений, рина Беатрис, без сомнений! Вы можете быть абсолютно спокойны за вашу прелестную дочь. Она в надежных руках.

Что ж, сейчас или никогда. Я сжала кулаки.

– К слову об этом. Кажется, я владею магией.

Наверное, признание о том, что я прирезала кого-нибудь в темном парке, вызвало бы меньший шок, чем это.

– Что? – тупо переспросила рина Беатрис.

– О чем вы? – не понял рин Уимбер.

Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:

– Ночью я услышала зов дракона. Это говорит о том, что во мне есть магия.

– Что за чушь! – рявкнул Теодор.

– Это все какое-то недоразумение, – со смешком проговорила рина Беатрис. – Девочка просто перенервничала перед объявлением о вашей помолвке. Нет у нее никакой магии.

– И дракона из нас никто не видел, – поддакнул Теодор.

– А мне кажется, что есть, – упрямо проговорила я. – Можно было бы …

Рин Уимбер поднял руку, и мы все затихли. Он нахмурился. Его седые, кустистые брови почти сошлись на переносице.

– Вы не проверяли ее на артефакте, рина Беатрис?

Я раздраженно впилась ногтями в ладонь. Снова обращались не ко мне! Будто я и вовсе была пустым местом.

– Мы… не успели. Но это неважно! – рина Беатрис зачастила, словно боялась, что ее не станут слушать. – Даже если она обладает даром, мы можем запечатать его. Очень многие женщины рожают детей и после этой болезненной процедуры! Моя дочь молода, это не скажется на ее здоровье!

– Но тем не менее, по словам магов, шанс выносить и родить ребенка у женщины после запечатывания дара весьма мал, – настойчиво напомнила я.

Именно этот абзац в книге, оставленной в карете, дал мне надежду. Хорошо, пусть мне придется лишиться дара (все равно я не успела его прочувствовать), но, если такова плата за возможность избавиться от навязанного жениха… Так тому и быть!

Я с надеждой воззрилась на рина Уимбера. Мы все – и «маменька», и «братец» – словно замерли, ожидая его решения. Я почти на физическом уровне почувствовала злость, исходящую от рины Беатрис, и это заставило меня лишь сильнее расправить плечи.

– Ваша правда, дорогая, – после паузы проговорил рин Уимбер и вдруг весело подмигнул мне. – Но я и не нуждаюсь в наследниках. У меня их уже трое. Скорее мне нужен тот, кто скрасит мои последние годы… – Его взгляд снова жадно заскользил по моей фигуре, и меня передернуло. – Так что запечатывание дара меня вполне устроит.

От его последних слов – холодных, деловых – сердце ухнуло в пятки. Я в панике посмотрела на рину Беатрис. На ее лице медленно расцветало облегчение, смешанное с торжеством.

– Конечно. Мы можем обсудить детали позже?

– Естественно. Не станем портить вечер столь несущественными нюансами.

Я распахнула рот, беззвучно глотая воздух, как выброшенная на берег рыба. Моя жизнь была лишь несущественным нюансом в чужом договоре. Перед глазами заплясали круги. Впервые в жизни я едва не рухнула в обморок. Наверное, я побледнела, потому что рина Беатрис вдруг проговорила:

– Дорогая, ты устала. Подыши свежим воздухом. До объявления помолвки еще есть время.

Я была настолько раздавлена, что, не глядя ни на кого, развернулась на каблуках, как послушный оловянный солдатик. Рина Беатрис ухватила меня за локоть и тихо сказала:

– Не выходи за территорию парка, – поймав мой взгляд, она одними губами прошептала: – Охранное заклинание.

С этими словами она отпустила меня и обернулась к рину Уимберу, возобновляя разговор. Теодор, схвативший с подноса, фужер с шампанским, явно подготовился к долгой светской беседе.

Я, как животное, выпущенное из клетки, устремилась на свободу. Пусть и иллюзорную. Я так спешила, что пару раз столкнулась с кем-то и, не извиняясь, шла дальше, как сомнамбула.

Прозрачная ткань, отгораживающая балкон от бальной залы, скользнула по лицу и плечам, а затем фатой сползла по моим волосам и упала на пол, возвращаясь на место. Меня сотрясала дрожь злости и бессилия. Подойдя к резным мраморным перилам, я сжала их так, что костяшки пальцев заныли.

– Твою ж!.. – в сердцах выругалась я и с новым ругательством долбанула ладонью по балюстраде.

Руку обожгло болью, и я, охнув, прижала ее к груди. Ладно, только покалечить себя не хватало…

Как ни странно, боль привела в порядок мысли. Жаль, что рина Беатрис и здесь подсуетилась с охранным заклинанием. Интересно, в какую же сумму ей это обошлось? Видимо, жених обещал за меня столько, что это перекрывало все сопутствующие траты.

За спиной заиграла музыка, и раздались звуки смеха, а я, поежившись от холодного осеннего ветра, почувствовала себя безмерно одинокой. В зелени парка уже пробивались золотые и багровые тона, и я невольно подумала, что это отличная аллегория тому, что происходит с моей жизнью.

Я упрямо стиснула зубы. Пусть бежать у меня не получится, но попробовать, определенно, стоит. Хотя бы ради сохранения остатков самоуважения.

Воровато оглянувшись, я окинула взглядом зал. Кажется, никому нет до меня дела. Я наклонилась вперед, оценивая высоту, – второй этаж, не разобьюсь. Не колеблясь, я задрала юбку, перекинула ногу через перила и ухнула вниз.

ГЛАВА 3

Трава и куча опавших листьев смягчили падение, и я, не тратя времени на попытки отряхнуться, похромала по подъездной аллее в ту сторону, где, как мне казалось, скрывался выход. Естественно, черный. Через парадный меня точно бы не выпустили.

Вот только географический кретинизм – это диагноз. И, судя по всему, от него нельзя избавиться и после смерти.

Эта мысль осенила меня спустя не менее получаса блужданий по парку. Я и сама не поняла, как в стремлении обойти охранное заклинание забралась в эти заросли. Я ушла достаточно далеко от основной дорожки. Здесь почти не встречались магические фонари, а света луны катастрофически не хватало, чтобы сориентироваться в бесконечном зелено-желтом лабиринте кустов.

– Не сбежала, но побегала, – устало пробормотала я себе под нос и пнула камешек под ногами. – Прекрасно, Мира!

Нога после прыжка ныла, но на адреналине я почти не обращала на это внимание. Краем глаза я заметила какое-то шевеление под высоким деревом и испуганно замерла. В памяти промелькнули последние воспоминания прошлой жизни – подворотня, темнота, убийца с удавкой… К горлу подкатила тошнота. Вынырнувшая из облаков луна развеяла эту картину. Под деревом в страстном объятии сплелась пара.

Я выдохнула с облегчением, поколебалась немного, а затем все-таки направилась к ним. Видимо, самостоятельно дорогу мне не найти. Конечно, ситуация щекотливая, но что поделать. Надеюсь, дама не испугается. Я не собираюсь никого компрометировать.

– Простите, – проговорила я и громко кашлянула. – Вы мне не поможете?

Раздался испуганный вскрик, совсем не похожий на женский. А сделав еще пару шагов вперед, я поняла, что немного ошиблась с выводами. Передо мной действительно обнималась полуобнаженная пара. Вот только… Это были двое мужчин.

Один из которых явно вознамерился убить меня взглядом.

– Оу-у! – невольно вырвалось у меня. – Извините, я не хотела мешать…

– Майкл, она все видела!

– Спокойно, Дэнни, я разберусь.

Голос этого самого Майкла внушал определенного рода опасения насчет того, как именно он собрался решать возникшую проблему.

– Вы ошибаетесь, – я предприняла попытку спасти свою шкуру. – Тут очень темно. Я ничего, абсолютно ничего не успела увидеть.

В подтверждении своих слов я ткнула пальцем в тускло мерцающий на небе полумесяц, как в несчастного свидетеля преступления, и попятилась.

Маневр был тут же замечен.

– А ну стоять! – рявкнул тот, кого назвали Майклом. – Только попробуй сбежать!

Он резко поднялся на ноги, и при виде его высокой крепкой фигуры с сильными руками, которыми так легко проломить пару ребер, я невольно вжала голову в плечи. И почему в случае опасности я всегда выбираю тактику: «Замри или умри?».

Лучше бы во мне срабатывал инстинкт зайца: «Беги, дурашка, беги!».

Дэнни, явно нервничая, прозаикался:

– Ма-а-айкл, я…

Тот качнул головой и, не отрывая от меня прищуренного взгляда, бросил:

– Иди, Дэнни, еще увидимся.

Худой молодой мужчина пригладил топорщащиеся на макушке светлые волосы, подхватил с травы рубашку и пиджак, и, застегивая на ходу брюки, ретировался. Я с завистью посмотрела ему вслед.

Хотела бы и я выпутаться из этой истории так же легко, как он.

Майкл поставил ногу на валун, очевидно притащенный в парк в качестве декоративного элемента, и прищурился. Несмотря на некоторое позерство, его вид излучал уверенность и мужество. Взгляд невольно прошелся по его обнаженному торсу. Майкл, в отличие от скрывшегося друга, не торопился одеваться.

– Нравится? – с легкой усмешкой спросил он, заметив мой интерес.

– Да, – не стала лукавить я. Видимо, страх ударил по тормозам, и те отказали, потому что с губ сорвался довольно провокационный ответ: – Но чувствую, что вы не для меня хранили свой цветочек.

Я вздрогнула, когда по парку разнесся его хриплый и, очевидно, искренний смех.

– Забавно, очень забавно… – отсмеявшись, признался он и посмотрел на меня с куда большим любопытством, чем прежде. – С кем имею честь беседовать?

Интуиция подсказала, что хищник не голоден и жрать меня не станет, поэтому я сделала осторожный шаг вперед. Зайцы бы мной гордились.

– Аурелия Терренс.

Майкл оперся локтем на колено и с азартом подался вперед. Его коротко подстриженные каштановые волосы на макушке топорщились жесткими кудряшками.

– Иномирянка, верно?

Я немного удивилась его осведомленности.

– Да. Откуда вы знаете?

Он слегка пожал плечами.

– Питаю к таким, как вы, некую слабость.

Прозвучало двусмысленно, и я пожалела, что приблизилась. Когда волк клацает зубами, лучше держаться от него на расстоянии!

– Звучит угрожающе, – заметила я. – Надеюсь, ваша страсть не имеет под собой какого-либо… э-э-э… физического подтекста?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Только маньяка, коллекционирующего части тел иномирянок, мне и не хватало!

Он снова усмехнулся.

– Нет, мои чувства исключительно платонические.

Меня по-прежнему нервировала вся эта ситуация, поэтому я бессильно обернулась, посмотрела в темноту и после заминки снова обратила внимание на Майкла.

– Я была бы очень признательна, если бы вы показали мне выход из парка.

Тот на мгновение задумчиво коснулся кончиком языка уголка губ.

– От кого же вы вознамерились убежать? Да еще и в ночи.

Я замерла в нерешительности. Майкла я не знала, но что случится, если я скажу правду?

Видимо, сомнения отразились на моем лице. Майкл хмыкнул.

– Бросьте, я не поволоку вас за волосы обратно к родственникам.

– Правда?

– Да. Мой костюм слишком дорог, чтобы пачкать его в попытке совладать с вами. Вы же станете брыкаться?

Я яростно закивала.

– Что ж, я так и думал. Вернемся к моему вопросу. Если вы не можете найти нужных слов, я могу помочь.

Я переступила с ноги на ногу.

– Сделайте милость.

– Легко. – Он выдержал небольшую паузу и быстро продолжил: – Поправьте, если я не прав. Вас должны выдать замуж за рина Уимбера – мерзкого старого сморчка. Помнится, свой офицерский чин он получил благодаря хитроумным интригам, а не воинской доблести.

Я с уважением заметила:

– Продолжаю поражаться вашей осведомленности.

Майкл отмахнулся от комплимента.

– Я родился в благородной семье и давно вращаюсь в высшем свете. Но давайте вернемся к вам. – Он склонился и выудил из травы за камнем открытую бутылку шампанского. – Угощайтесь.

Я покачала головой.

– Благодарю. Я не пью.

Он сделал большой глоток.

– Нет проблем или вы привыкли решать их иначе?

– Второе.

– Похвально. – Майкл, словно жонглер, перекинул бутылку из одной руки в другую и больше не сделал попытки приложиться к горлу. – Значит, вы предпочли бежать, а не резать себе вены?

Вместе с пониманием, что Майкл не опасен, пришло и другое открытие: мое терпение кончилось.

– Может быть, перейдем уже к сути? – устав от словесных реверансов, предложила я.

– Почему бы и нет? – легко согласился он и, опустившись на камень, широко расставил ноги. Каблуки черных лакированных ботинок буквально впились в мокрую после короткого дождя, пахнущую прелой листвой землю. – Давайте подытожим: вы в отчаянии, поскольку старый похотливый муж далек от ваших представлений о том, как именно должна сложиться ваша жизнь. Собственно, поэтому вы решили бежать. Но, поверьте мне, зря. Дом обнесен охранным заклинанием. Готов побиться об заклад, оно пропустит только тех, кто внесен в особый список. Вряд ли в нем есть ваше имя.

Мои плечи поникли. Я мрачно уставилась на траву под ногами.

Если все так, то…

– Почему мне кажется, что вы не закончили?

Я открыто взглянула на Майкла. Тот ответил мне тем же.

– Потому что я бы не стал ставить точку в этой истории. У меня к вам предложение.

Я навострила уши.

– Какое?

– Выходите за меня замуж.

Признаться, это последнее, что я ожидала услышать.

– Шутите?

– Чувство юмора у меня своеобразное, но нет. В этот раз я серьезен.

Я пошатнулась и, чтобы не упасть и тем самым не провалить важнейшие переговоры в жизни, медленно подошла к Майклу и села рядом с ним на холодный камень.

– Ладно, – рассудительно проговорила я и протянула руку, в которую предполагаемый жених, не мешкая, вложил бутылку шампанского. – Обсудим детали сделки?

Майкл покосился на меня со скрытым уважением. Наши колени соприкасались, но в этом не было ничего интимного. Впрочем, неловкости тоже не возникло.

Пожалуй, это важно.

– Мне нравится ваш деловой подход, – с одобрением заметил он. – Что ж, позвольте коротко пройтись по раскладу. Мне нужна жена.

– Правда? Простите, не похоже, что вам нужна женщина. Или вы играете сразу за обе лиги?

Я сделала быстрый глоток шампанского прямо из горла. Алкоголь обжег язык и почти тут же ударил в голову. Неплохая замена анестезии.

Если претендент на мою руку и сердце скажет, что предпочитает оргии и пригласит поучаствовать в одной из них. Мне определенно понадобится храбрость. Или хотя бы туман в голове.

– За обе лиги? – с интересом переспросил Майкл, а затем до него, вероятно, дошло, о чем я, и он поморщился. – Нет, женщины меня не волнуют. Увы.

– Почему «увы»?

– Это бы решило львиную долю проблем. Но, даже напившись до скотского состояния, я не могу….

– Можно дальше не пояснять, – торопливо вставила я. – Интимные подробности вашей личной жизни мне ни к чему.

Майкл кивнул. Бутылка шампанского ненадолго перекочевала к нему в руки, а затем вернулась ко мне. В этой части парка было тихо. Звуки музыки и веселье праздника сюда не долетали.

– Я из древнего и благородного рода.

– Не пойму, вы хвастаетесь или все-таки пытаетесь перейти к сути?

Майкл усмехнулся.

– Это мне нравится в вас, – и прежде чем я успела почувствовать себя польщенной, добавил: – в иномирянках. В вас нет жеманства. С вами легко.

Что ж, комплимент явно не был адресован лично мне, но тем не менее приятно согрел душу.

– И многих вы успели повстречать в своей жизни?

– Вы вторая.

Мы помолчали. Прохладный ночной ветер пах водой. Видимо, где-то совсем рядом был пруд с рыбками или, возможно, фонтан.

– Я действительно из хорошей семьи, – продолжил между тем Майкл. – У меня полно привилегий, но и обязанностей немало. Например, мои родственники ждут, что я осчастливлю их появлением наследника.

– Понимаю, – пробормотала я.

Мне и правда стало ясно, к чему он клонит.

– Как вы успели узнать, я не могу им этого дать. Признаться в причинах собственной несостоятельности я тоже не в силах. Это сделает меня изгоем в обществе.

Я промолчала. Патриархальный мир довольно жесток. И не только к женщинам.

– Я уже пытался решить эту проблему. Договорился с девушкой о фиктивном браке, но в последний момент она отказалась от нашего договора. – Майкл с досадой пнул лежащую на траве ветку. Та хрустнула. – Более того, она пустили слухи, от которых мне пришлось долго отмываться. Больше я не рисковал.

Я задумчиво куснула губу.

– Почему ваша избранница передумала?

Майкл пожал плечами.

– Она хотела детей. Даже с запечатанным даром не теряла надежду завести настоящую семью. Женщины почему-то помешаны на этом.

– На чем?

– На детях и муже. – Майкл поморщился. – Будто в жизни нет ничего важнее.

Я искоса посмотрела на его профиль, а затем подняла глаза к небу.

– Эту мысль общество твердит женщинам с самого рождения. Сложно в нее не поверить.

– Забавно, одна моя хорошая подруга говорила мне о том же.

– Ваша подруга умна.

– Да, жаль, что она замужем. Из нас вышла бы чудесная пара. Она даже моему коту нравилась.

В словах Майкла прозвучало чисто ребяческое сожаление, смешанное с укоризной. Я спрятала улыбку и возобновила разговор. С каждой минутой я все острее чувствовала, что решение моей проблемы найдено.