Текст книги "Порок (СИ)"

Автор книги: Ксения Ильинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Рассказ ПОРОК

Пролог: «Его жизнь можно назвать лишь существованьем. Не имея цели, не задумываясь над смыслом, он растрачивал себя. Пустота была для него самой чарующей эмоцией, мир – игрушкой. Красивый, величественный – он был самым жалким и ничтожным из отбросов человечества.»

_______________________________________________________________

Порок, порок, кругом грехи

И тонет мир в отчаянье и боли.

Он весь продрог, мечты тихи,

Всю жизнь он бредит лишь собою.

Но близок час, но близок миг.

На грани сердце застучало.

Дождь правит бал, но Он поник...

Лишь только мысль в тиши кричала.

Сказочен мир – мираж мечты,

Туда его безмерно тянет.

Там есть любовь, там есть и ты,

Вместо "кнута" там жизни "пряник".

Иллюзий сон, порочен круг.

Не жить ему уже – поверьте.

Дождь невесом, дождь это друг,

Но не спасет Его от смерти.

_______________________________________________________________

ЧАСТЬ 1.

Его жизнь можно назвать лишь существованьем. Не имея цели, не задумываясь над смыслом, он растрачивал себя. Пустота была для него самой чарующей эмоцией, мир – игрушкой. Красивый, величественный – он был самым жалким и ничтожным из отбросов человечества. О нем говорили «Донжуан, сексуальный, любвеобильный...», он же с самого рождения не умел любить. Это чувство было для него столь же несвойственным, как ангелу грех. Мать его обожала, он же издевался над ней, днями напролет доводил до истерик, припадков. Благодаря его стараньям она скончалась ещё совсем молодой. Ведь тридцать лет это вообще не возраст... А он, маленький двенадцатилетний мальчик, на похоронах с усмешкой произнес «Я рад, что это произошло так скоро – мы не увидим безобразную старуху, в которую она могла превратиться». Лишь те, кто его хорошо знал, замечали в нем непомерную жестокость, казалось, у него вообще не было души... Но таких людей всегда было очень мало, и со временем становилось все меньше. Он никогда не подпускал к себе близко. У него не было друзей, в которых он никогда не нуждался. Спутниками его жизни с детства стали : ненависть, жестокость, разврат и порок. Но люди не замечали низости, они восхваляли его бесшабашность и наплевательство, принимая это за смелость и отвагу, они возносили его красоту и обаяние, не замечая, что кроется за этой личиной.

Ему неведомо было понятие счастья. Он получал удовлетворение от всего, что для нормального человека должно быть чуждо. Его идолом была его гордость.

Дни и года пролетали в бесчинствах и плотских развлечениях. Он скользил по течению жизни, не задумываясь о последствиях, целях, стремлениях. Он вообще никогда ни о чем не задумывался. Течение несло его в открытое море, а он с закрытыми глазами представлял себе песчаную голубую лагуну. Его било о подводные камни, а он лишь ещё больше стремился к ним. Напиваясь до изнеможения, забывая обо всём на свете, даже о себе, он попадал в призрачный мир иллюзий. Не признавая никаких законов, идя всем наперекор, одурманенный наркотиками он совершал ужасающие деяния, но люди отказывать верить в его причастность, он был для них Богом на земле.

Почему же так получалось? Почему люди, ослепнув от его красоты, не могли осознать его черную душу?

Он играл в жизнь. Мир для него был футбольным мячом, по которому он безжалостно бил.

Люди – пешки на шахматной доске, и иногда, в плохое настроение он просто с треском сталкивал её со стола, и все фигуры летели на пол – разбивались, ломались, погибали...

Он не имел совести, ведь совесть-это чистота, духовность, а что может быть чистого в черной прожженной сигаретами и плотскими страстями душе.

Капает дождь. Он рад дождю, но и тот не может спасти его от полыхающей пустоты. Да и зачем спасать. Зачем думать, ведь мысли могут вылиться в какой-то вывод, смысл существования... А зачем нужен смысл? Что бы страдать, от несбыточных надежд? Что бы видеть, как твой мир рушится и не иметь возможности, что-то изменить? Нет! Это не для него! Легче рушить чужые миры, чужие жизни...так проще, так безопаснее.

Он ни во что не верит. Вера может поселить сомнение, а это испортит беспечную жизнь, разъедая и так мертвую душу.

Сколько раз он предавался разгулу, подсаживая подростков на наркотики, совращая или насилуя юных девушек. Все прощалось, сходило с рук. Да и насиловать никого не было нужды невинные прелестницы сами летели в его смертоносные объятья, словно мотыльки на свечу. к нему все тянулись, а он пользовался их расположением.

Он рушил семьи, уводил жен, потом бросал. Он был всем для людей, а люди для него были пустышкой, ненужной вещью.

Дождь. Снова дождь. Природа плачет, скорбит от его деяний. Ложь. Наша жизнь напоминает бездушную воронку, перемалывающую всё живое.

Он никогда не улыбался, а женщинам это казалось загадочным и чарующим. Улыбка – это выраженье чистой радости, а радовался он лишь в пучине греха.

Крапинки небесной воды покрывают асфальт, все больше и больше. Вот уже тротуар стал темно-серым, будто грязное грозовое небо, отражается в нем.

Шаг. Ещё один. Затяжка. Горький зловонный никотиновый дым самых ужасных сигарет вызывает у прохожих гримасу отвращения.

Назло. И это тоже он делает назло. В кармане пачка дорогущих сигарет, а он курит Беломор. Всё назло. Жизнь назло. Другим, самому себе. в нем все противоречиво. Вот только в противовес зла ничего нет. Обделили.

Усмешка. Дождь большими каплями хлещет по лицу, скользит по давно небритым щекам. Срывается со статного подбородка, летит вниз, к земле и разбивается на сотни кристальных брызг, превращаясь в слякоть и грязь. Вот так и человеческая жизнь, рождаясь невинно-чистая, при соприкосновении с землей чернеет, опустошается, разрывается на куски. Но со всеми ли так?

Мысли. Он по привычке пытается их оттолкнуть, убить. Ему они не нужны. Он одинок и это его призвание. Одиночество. Так и должно быть. Мерзкая, убогая жизнь... Он сам сделал себя одиночкой. Его всегда все любят, но он никому не нужен. И это правильно. Но он не думает. Эти мысли, как бы пролетают сквозь него, не задерживаясь, не вплетаясь в работу его мозга.

Ему хорошо. Он получает все что хочет. Его желания все больше сводятся к минимуму: наркотики, сигареты, адреналин, азарт, казино, женщины... Он не знает другой жизни, но и не стремится её узнать. Ведь это его жизнь. Он удовлетворен.

Всполох. Молния освящает затихший мегаполис. Люди, как тараканы расползаются по домам, укрытиям. Небесный грохот. Кажется, что вся земля вторит ему, стонущая под тягучей массой невыразительных зданий, заводов, фабрик. Земля устала от жизни, но она не может умереть. Ей не дано освобожденья.

Дождь, уже не сдерживаясь, выливает свой гнев на усталую землю. Ведь ему одиноко. Все его не любят, сбегают от его нежных прикосновений. Но вот он увидел человека. Тот идет с гордо поднятой головой, вникая в шепот мокрых листьев соседнего парка. Но нет. Дождь вновь ошибся. Этому человеку все – равно. Ему не нужно единенья ни с кем. Он не слушает даже людей, а природы не замечает с рожденья. Он не видит дождя. Он не видит ничего вокруг.

От ливня потухла сигарета. Он выругался. Он хочет забыться. Он знает свою траекторию. Женщина. Казино. Алкоголь. Наркотики. Экстаз...

Его знают все, и не знает ни кто.

А имя ему – Порок.

ЧАСТЬ 2.

Неосознанное влеченье ко всему прекрасному останавливает его. Он смотрит на непрерывную завесу дождя, от которой идет пар. Восхищенье... Но он не умеет восхищаться. Все прекрасное вызывает в нем порыв ненависти, желание уничтожать. В этот раз даже он ничего не может сделать. Природа сильнее, ведь природа чиста и невинна.

Злость. Скрежет сжатых зубов.

А дождь все хлещет, хлещет. На лужах пузыри будто маленькие человеческие жизни появляются, дрожат, стремятся ввысь, но лопаются, разбрызгиваются, как кровь у самоубийц сбросившихся с крыши высотки. Они ничтожны, так же как и люди. Красивая, играющая цветами радуги оболочка, а внутри пустота. Они умирают, и о них никто не вспомнит.

Какая схожесть с его никчемной жизнью. Только он не считает её никчемной.

Все страсти мира подвластны ему, а он так и не научился ими управлять.

Шаг. Ещё шаг. Ноги утопают в лужах, давят пузыриков-человечков. Так им и надо. Ведь смерть это единственная радость в жизни.

Легкие болят, он почти задыхается от нехватки никотина, а дождь, будто смеясь над его зависимостью, льет все пуще и пуще...

Ночь накрыла темной оглушающей волной, лишая всех привычных ощущений, погружая в пустоту. Дождь, словно издеваясь над всеми, все лил и лил, загоняя в дома, заталкивая глубже в свои привычные норы, торжествуя в единении с природой.

Страхи подкрадываются внезапно, вылезая из глубины подсознания. Толкаются, овладевают мыслями и чувствами.

Люди поеживаются, запахивают потуже свою промокшую одежду, спешат в укрытия. Их усталый мозг, переполненный фобиями и сильными изматывающими эмоциями, сжимается и вздрагивает, в ожидании чего-то неизведанного, неизбежного.

Только он неуязвим для страхов. Ничто не задевает и не волнует его.

Но даже он напряжен. Ссутулившиеся плечи, будто непомерный груз взвалил на себя, все грехи мира несет он.

Ночь, черная ночь пугает и мстит дню за его радость и яркость.

Капли...с неба, с крыш на землю. Кап. Кап.

Мрак.

Его тело трясет, сковывает судорогой. Дурь! Вот чего требует его зависимое тело. Боль. Сосуды, опутывая тело натягиваются, как струна. Бешеным пульсаром по венам несется адреналин. Кровь пузырится, нагревается.

Испарина.

Зубы нервным порывом прокусывают мокрую от ливня губу.

Тонкая струйка крови бежит, торопится, стекает по подбородку, шее, смешивается с усталым дождем.

А вода с неба всё хлещет и хлещет.

Тихий ночной парк. Скрип старых рассохшихся деревьев, как разговор древних мудрецов, рассуждающих о жизни и смерти!

Одинокая фигура неровными порывистыми шагами устремлена вперед.

Он сосредоточен на своих ощущениях. Тело бьет дрожь.

Думы деревьев передаются и ему. Жажда смерти овладевает его рассудком.

Он потенциальный самоубийца, жаждущий с рождения умереть, всем на зло продолжающий жить, разнося по свету зловония своего существования. Жизнь полная греха и сладострастия удерживает его от последнего шага.

Тело ломает. Мозг взрывается, плавится, съедает себя сам.

Яркая неоновая вывеска, плавно появившаяся, из пелены дождя, вызвала вздох облегчения из его могучей груди.

Мелко-трясущиеся вспотевшие руки напряженно сжимаются, заставляя ещё потерпеть мучительную агонию. Фантазии едким дымом прожигают сознанье.

Вот он уже внутри. Казино восхищает своим порабощающим величием. Но он не замечает этого. Ему ничто не важно.

Много людей. Глаза, горящие ярко-алчным пламенем. Воспаленные мозги напряженно следят за рулетками, циферблатами автоматов, фишками, картами…

Прерывистое дыхание, дрожащие потные руки, искусанные в кровь губы от страха, от азарта, от грязной надежды.

Этим людям чужда реальность. Их жизнь представляет собой замкнутый круг: поиск денег-казино, поиск денег-казино. Но даже такие никчемные существа, с порабощенным мозгом имеют цель в жизни, хоть она и такая же низкая, как и сама жизнь. Только самое страшное, что таких зависимых людей становится все больше в высшем обществе…

Но он не таков.

Он вновь спокоен. Ломка и желание отпустило. Он холоден и рассудителен.

Яркий свет ослепляет, сосредотачивает мысли. Тени безликими штрихами по телу. Люди как холодные изваяния без сердца, без души, без чувств…

–Ставка!

–Принято!, -фишки летят по зеленому сукну. Такие цветные, такие позитивные… Будто зеленый летний луг, усыпанный разнообразными цветами. Напряженность. Ожидание.

–Красный, 96.*

Его ухмылка выражает превосходство и удовлетворенную гордость.

Он вновь богат.

Дурь ждет его.

Напряжение покинуло члены. Трясущееся, нервное, зависимое тело. Куда же делся тот брутальный, величественный мужчина, покоривший тысячи женщин? Неужели это жалкое существо и есть он?

Запах дождя проникает в легкие, мучает своей свежестью, чистотой. Он неспособен воспринимать красоту, радость и невинность жизни. Он корчится на подмостках судьбы, не вынося света жизни. Сейчас он отвратителен в своей жестокой красоте. Он безобразен в желании смерти.

И даже в этом он вновь одинок.

ЧАСТЬ 3.

Шепот мокрых листьев.

Дождь, вновь дождь, парализующий эмоции, выворачивающий наизнанку душу.

Быстрый топот. Грязные брызги. А лужи всё пузырятся…

Природа буйствует, предчувствует беду, трагедию ещё одной человеческой жизни.

Страдание. Прерывистое дыхание, свист воздуха входящий и выходящий из убитых никотином легких. Отдышка.

Он больше никого не слышит, никого не видит. Он несется к своей цели… О, неужели и у него появились цели?

Да… Цель – умереть и вновь восстать, забыться в мягком вакууме наркоты, разделиться на миллиарды частиц, взлететь на небо и хоть глазком увидеть то, чего ему никогда не постичь. Святость. Невинность. Чистоту…

Яд злорадства разъедает сознание.

Вот что приносит ему счастье!

Всхлипы легких. Дыхание захлебывается, исчерпывает себя. Больше нет сил.

Дождь колкими движениями впивается в заледеневшую кожу, обтачивает фигуры людей своими наждачными штрихами. Рисует новый мир, заполненный туманом и прибитой пылью, влажностью, холодной моросью, шумом обессилевшей природы. В мире дождя нет цивилизации, здесь всё естественно, всё кристально и непорочно. В этом мире нет места, таким как Он.

Дождь бьет, бьет его, пытаясь вычеркнуть, стереть ошибку своего идеального творенья.

Но даже сейчас, на грани низости и падения Он силен. Он противостоит дождю, ветру, он противостоит всем!

Дождь отступает от своей борьбы. Теперь небесная вода ласкает Его тело, дает силы и надежду, ведь дождь понял – это сильный человек! Такие люди нужны миру!

Да…сильные люди нужны, но не такие извращенные, вывернутые наизнанку и убийцы самого себя, нет! Такие как он должны гнить на заброшенном кладбище, а не портить всё окружающее своим присутствием, своей жизненной агонией.

Но воде свойственна жалость. Мокрые, набухшие капли нежно касаются оголенной кожи, мягко и заботливо вытирают болезненный пот, охлаждают разгоряченное жаждущее тело…

Темный переулок. Неясная фигура. Грубый, хриплый шепот, тонущий в разговоре дождя. Обмен: деньги, добытые азартом – наркотики, прокладывающие быстрый путь к смерти. Резкие, громкие шаги, отдающиеся в голове несносной болью. Всё затихло…

Страстное сердцебиение. Импульсы тела участились. Полуобморочная улыбка…

И это он? Тот, кого боготворят, кого превозносят?

Нет! Это не может быть Он! Это ничтожество. Его нельзя назвать человеком! Даже животные презренно обойдут его стороной. Хотя…именно такова его внутренняя сущность, вечно скрывающаяся под величавой личиной.

Треск упаковки. Рот наполненный слюной. Сейчас Он больше похож на монстра, или же не вопиющую жертву с ужасом агонии в глазах.

Шепот мокрых листьев.

Дождь, вновь дождь, парализующий эмоции, выворачивающий наизнанку душу.

Быстрый топот. Грязные брызги. А лужи всё пузырятся…

Природа буйствует, предчувствует беду, трагедию ещё одной человеческой жизни.

Страдание. Прерывистое дыхание, свист воздуха входящий и выходящий из убитых никотином легких. Отдышка.

Он больше никого не слышит, никого не видит. Он несется к своей цели… О, неужели и у него появились цели?

Да… Цель – умереть и вновь восстать, забыться в мягком вакууме наркоты, разделиться на миллиарды частиц, взлететь на небо и хоть глазком увидеть то, чего ему никогда не постичь. Святость. Невинность. Чистоту…

Яд злорадства разъедает сознание.

Вот что приносит ему счастье!

Всхлипы легких. Дыхание захлебывается, исчерпывает себя. Больше нет сил.

Дождь колкими движениями впивается в заледеневшую кожу, обтачивает фигуры людей своими наждачными штрихами. Рисует новый мир, заполненный туманом и прибитой пылью, влажностью, холодной моросью, шумом обессилевшей природы. В мире дождя нет цивилизации, здесь всё естественно, всё кристально и непорочно. В этом мире нет места, таким как Он.

Дождь бьет, бьет его, пытаясь вычеркнуть, стереть ошибку своего идеального творенья.

Но даже сейчас, на грани низости и падения Он силен. Он противостоит дождю, ветру, он противостоит всем!

Дождь отступает от своей борьбы. Теперь небесная вода ласкает Его тело, дает силы и надежду, ведь дождь понял – это сильный человек! Такие люди нужны миру!

Да…сильные люди нужны, но не такие извращенные, вывернутые наизнанку и убийцы самого себя, нет! Такие как он должны гнить на заброшенном кладбище, а не портить всё окружающее своим присутствием, своей жизненной агонией.

Но воде свойственна жалость. Мокрые, набухшие капли нежно касаются оголенной кожи, мягко и заботливо вытирают болезненный пот, охлаждают разгоряченное жаждущее тело…

Темный переулок. Неясная фигура. Грубый, хриплый шепот, тонущий в разговоре дождя. Обмен: деньги, добытые азартом – наркотики, прокладывающие быстрый путь к смерти. Резкие, громкие шаги, отдающиеся в голове несносной болью. Всё затихло…

Страстное сердцебиение. Импульсы тела участились. Полуобморочная улыбка…

И это он? Тот, кого боготворят, кого превозносят?

Нет! Это не может быть Он! Это ничтожество. Его нельзя назвать человеком! Даже животные презренно обойдут его стороной. Хотя…именно такова его внутренняя сущность, вечно скрывающаяся под величавой личиной.

Треск упаковки. Рот наполненный слюной. Сейчас Он больше похож на монстра, или же не вопиющую жертву с ужасом агонии в глазах.

Судорожные глотательные движения. Тело расслабилось, в ожидании эйфории.

Шуршащий, соскальзывающий звук полуобморочной оболочки черствой души.

Он сполз по стене, окунаясь в свой иллюзорный, излюбленный мир…

Дождь шумит, бьется, пытаясь, достучатся до своего единственного слушателя. Но Его сейчас здесь нет. Ему не важна окружающая обыденная жизнь. Он живет в своей реальности.

А бедный одинокий дождь всё капает и капает, не вспоминая прошлое, не задумываясь над будущим… Его жизнь-это всего лишь миг. Миг, который может изменить всё…

«Бег. Легкость. Невесомость. Шепот травы в летний, солнечный день. Журчит ручей, сверкая миллионом солнечных зайчиков. Покой и счастье будто звенят в воздухе, даря трепетное ощущение детства. Яркие, блестящие росинки перламутром переливаются в горячих лучах полуденного солнца, радуют взгляд.

Топот легких детских ножек нежно поглощает прогретая земля.

Озорной смех – звон тысячи колокольчиков, эхом отдается в горах, окружающих волшебную полянку.

Мальчик, который обрел счастье. Исстрадавшийся ребенок, давно выросший, но так и не осознавший, не прочувствовавший истинной радости жизни.

Только в этом мире иллюзий и потайных фантазий он мог испытывать эмоции, восхищаться, любить, жить…

Луг, наполненный сочными красками недавно распустившихся цветов, напоминающий шелковистый ковер открывается его взору.

Будто в замедленной съемке малыш бежит по нежной траве, колыхающейся в порывах легкого ветерка. Он замечает все детали, все подробности, ускользающие от него в обычной жизни. Он ощущает все эмоции мира. Чувства захлестывают, переполняют.

Солнце такое яркое, нежное, робкое, ласкает ребенка своими теплыми лучами, напоминая заботливые руки матери…

Смех носится в воздухе, витает, проникает в легкие, растекается по венам, дарит наслажденье.

От будто летит, он окрылен этой новой действительностью. С огромной осторожностью, не свойственной маленьким детям, он обходит красивейшие цветы, боясь задеть их, испортить, убить… Он стремится всё вперед и вперед к своей желанной цели.

Фигура женщины выделяется из туманной дали. Она тянет к нему свои бархатные любящие руки.

Он бежит всё быстрее и быстрее. Спотыкается на своих неуклюжих детских ножках, но упорно встает и продолжает свой бег. Земля как бы подталкивает его, помогает, поддерживает, будто понимает насколько сильно его желание и стремление быть с ней…быть со своей матерью…

И вот он уже близко, её теплое и сладостное дыхание овевает его. Он почти коснулся её ждущих ласковых рук…»

Темнота. Сырость. Дождь продолжает петь свою унылую песню. Кап-Кап. Кап-Кап.

Глубокая морщинка залегает между его волевых бровей. Он рассеянно оглядывается, не желая принимать жестокую реальность.

Укол в груди. Усталое сердце берет разбег.

Он снова не успел, снова не смог почувствовать столь родные руки, попасть в желанные объятья… все объятья мира раскрыты ему, кроме одних к которым так стремится его существо.

Хотя, о чем Он? В этом мире он не чувствует, не ощущает. Но как же притягивает и манит та приторная слащавость нереально-прекрасного мира фантазий!…

Всплеск эмоций. Неудержимая злоба вырывается наружу. Он – раненный зверь загнанный в клетку без возможности, что-то исправить, что-то изменить. Напряженный до боли кулак. Удар. Алая теплая кровь, отдающая запахом ржавчины и морского бриза, что заставляет ноздри трепетать от отвращения.

Мысль зацикленная и однообразная не дает задуматься ни о чем другом.

Да какая разница, что это может стать роковой ошибкой?! Какая разница, что это неписанный закон для тех, кто употребляет наркотики!? Сколько запретов он уже переступил и вышел сухим из воды? Ему не привыкать…

Он ещё не успел принять окончательного решения, а рука уже тянется в карман, сжимает драгоценные таблетки. Ядовитая жаждущая слюна заполняет рот, гипнотически действует на одурманенные мозги.

Но миг блаженства всё не наступает. Где же его иллюзия? Где его искусственное счастье?

Шаг. Ещё один. Неровная походка. Невыразительные, пустые глаза. Дрожь по телу, напоминающая электрический разряд, делается всё сильнее, всё заметнее.

Он становится всё ближе к вечности, к его жизненному стремлению, к смерти…

О, бездарный самоубийца, почему же ты сейчас в страхе и ужасе хватаешься за сердце?

Ещё шаг. Свет одинокого фонаря освещает бескрайные лужи, напоминающие далекие моря.

Темнота обступает со всех сторон, заползает в сердце, соединяясь с ещё большей иссиня черной устрашающей пустотой души.

Хруст хрупких человеческих костей. Колени подгибаются. Он падает.

Как же долго он завидовал тем, кто освобождал себя полетом от этой бренной и бессмысленной жизни. Теперь его очередь! Только вот его полет такой же короткий и мелочный как его пустая жизнь. Даже в своей смерти он не заслужил величия…

Громкий всплеск оглушил спящую улицу, вселил страх в сны людей. Миллионы брызг устроили фейерверк в честь его низкой и ненужной смерти.

Он перестал чувствовать не только душу, что было привычным для его жизни, но и тело.

Замученное сердце устало сделало последний удар.

А дождь всё лил и лил, омывая всё вокруг освежающей влагой.

Дождь касался его лица, шей, стекал за воротник, стремился к сердцу.

Дождь пытался отмыть, очистить черную как смоль душу, стереть осколки гнусных воспоминаний.

Но и тут он был бессилен…-

Душа этого человека уже умерла, захлебнувшись пучиной собственных пороков.

КОНЕЦ.

/ у данного рассказа есть продолжение : Кома или Между мирами /