Текст книги "Циник"
Автор книги: Ксения Лок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Глава 4
Алина
Два года назад мои родители покинули этот мир. Мне стыдно об этом вспоминать, но они просто не пережили очередной запой. Я не знаю, в какой момент случился этот срыв, но они не всегда были такими. Мы жили как нормальная среднестатистическая семья. Папа инженер, имел среднюю зарплату, которой нам хватало оплачивать пусть и не все свои хотелки, но все необходимое у нас было. Мама работала медсестрой, имея соответствующее образование. Я родилась у них слишком рано. Маме тогда было всего лишь девятнадцать лет.
Возможность получить дальнейшее образование после моего рождения у мамы отпала. Многое изменилось в жизни родителей с моим появлением. Родственников у них не было и приходилось все проблемы решать самим. Но они справились и дали мне достойную жизнь. По итогу я имела высшее образование, специальность педагога. Отец настоял на изучении иностранных языков, и таким образом я знала в совершенстве три языка. Мама привила мне хорошие манеры и прекрасный вкус к одежде.
Да, возможно мы не купались в роскоши, но чувствовали себя уверенными в завтрашнем дне. Но в какой-то момент отец начал выпивать чаще обычного. Начало к этому было положено, когда мама сообщила ему новость о своей второй беременности. Мне тогда исполнилось двенадцать лет. Отец кричал на маму и требовал сделать аборт, но она отказывалась, оправдывая свой поступок тем, что если бог дает им шанс на второго ребенка, то этим надо обязательно воспользоваться. Да и я вроде, как ни одна останусь после их смерти.
Отец все чаще и чаще стал заглядывать на дно рюмки, а мама отходила всю беременность как положено, и по зиме на свет появился мой брат Тимка. Полное имя Тимофей. Я влюбилась в этот комочек, завернутый в пелёнки, почти сразу же и с удовольствием помогала маме с маленьким братиком. Он был похож на маму, такой же открытый взгляд и доброе сердце. Мальчик практически никогда не психовал как другие дети, требуя что-то купить им в магазине и как-то совсем не свойственно, для ребенка, рано начал рассуждать по-взрослому.
Отец к пяти годам Тимофея был уже если не на последней, то на предпоследней стадии алкоголизма. Из заботливого мужа и родителя, он превратился в тирана и иногда начал позволять поднимать на маму руку. В эти моменты я уносила брата в нашу с ним общую комнату, чтобы он не видел этого кошмара и не травмировал свою еще не окрепшую детскую психику.
Крики матери были слышны по всей квартире и, конечно же, их слышал и Тимка. Плакал, я успокаивала, но он понимал что происходит. Потом я пыталась успокоить родителей, но это никогда не работало. Меня попросту выкидывали с поля их зрения со скандалом.
Вскоре начала пить и мама. И это для нас с братом стало уже настоящим горем. Женщины спиваются быстрее мужчин и к пяти годам брата, мама перестала отдавать себе отчёта в своих действиях. Так я осталась за главную в семье. Училась на бюджете и подрабатывала, чтобы сводить концы с концами и тянуть братишку.
Отец был еще в состоянии работать хоть и находился под постоянной угрозой увольнения за пьянки и прогулы. Мама же уже почти не вставала с кровати, а лишь иногда поднимала голову, чтобы выпить очередную стопку водки и снова впасть в забытие.
А потом наступила эта кошмарная ночь.
Скандал начался еще с вечера, когда родители сели за распитие очередной бутылки дешёвого пойла. У отца в этот день была зарплата и в доме появилась даже колбаса. Тимка очень ее любил, и я нарезала ему несколько бутербродов. Тогда-то я и услышала повод их разногласий. Отец винил мать в том, что рождение моего брата сломало им жизнь и сделало их нищими.
Мама заступалась за своего сына и обвиняла отца во всех проблемах и безденежье.
Я помню, как шла по коридору к Тимке, неся в руках тарелку с бутербродами, когда услышала крик матери. Такой неестественно сдавленный крик. Потом закричал отец. Я бегом побежала к брату, отдала ему бутерброды и вернулась на кухню.
Картину, которую я там увидела мне не забыть никогда!
Мама вся в крови лежала на полу. Отец держал в руках нож и весь трясся от ужаса, который он сейчас испытывал. Я застыла в углу нашей маленькой кухонки, зажав ладонями глаза. В голове миллион мыслей и ни одну невозможно уловить.
Отец как будто очнулся на мгновение и резко сорвался с места, подхватил худое тело мамы на руки и побежал вниз. Из окна я видела, как он положил ее в машину, а сам сел за руль пьяный.
Машину мы так и не продали. Отец считал, что это самый крайний случай, когда он должен будет ее продать. Так как виновным во всех бедах он считал именно Тимку, то мать дабы не разжигать конфликт еще больше, давала ему на содержание авто деньги со своей пенсии.
Она получала пенсию по инвалидности после удара, который в очередном пьяном угаре отец нанёс ей по голове и она начала слепнуть.
Всю ночь я отмывала кухню от их очередных посиделок и крови, не выпуская брата из комнаты. Было страшно представить, что он может увидеть эту картину. Ближе к утру я отмыла уже всю квартиру, кроме той комнаты, где мирно спал Тимка.
Солнце уже давно встало, а отца так и не было. Я ждала его, вглядываясь в окно на дорогу, где ехало куча машин, но только не отец. Люди шли на работу, и мне тоже уже пора было собираться на учёбу, но я не могла оставить брата одного. Придется раньше вести его в садик.
Разбудила Тимофея, и мы начали собираться. На его вопросы, «а где мама», я молчала лишь успевая переводить темы.
К полудню я закончила в институте. Сегодня был зачёт, и я сдала его блестяще, ни смотря, ни на что. Мне нравилось учиться, я получала от процесса обучения реальный кайф.
Ближе к трём часам дня на мой сотовый, старый потертый телефон, раздался звонок с городского номера. Я схватила трубку и сразу же ответила. На той стороне трубки меня оповестили о страшной аварии, которая произошла ночью. В ней погибли мама и папа.
В дальнейшем меня еще не раз вызовут к следователю т.к. судебная экспертиза покажет, что мама умерла от ножевого ранения. Мне придётся рассказать всю картину происшедшего, свидетелем, которой я стала.
Но самое страшное случилось, когда пришли работники социальной защиты и забрали у меня Тимку. Мне было всего семнадцать лет, а ему только пять и по закону я не могла стать его опекуном. Много раз я обивала пороги детского приёмника – распределителя, в котором находился мой брат, но меня даже на порог не пускали, не говоря уже о том, чтобы увидеть его.
Я просила, нет, я умоляла, но получала всегда один и тот же ответ. Вот, мол, исполниться тебе восемнадцать лет, выйдешь замуж, заимеешь жилплощадь позволяющую взять опеку над несовершеннолетним и тогда приходи, если на тот момент не найдётся семья, подходящая для мальчика.
Внутри все рвалось на части. Как они могут так поступить, как могут отдать моего единственного братишку кому-то. Да кто вообще дал им такое право?!
Позже мне разрешат навещать Тимофея, и я начну искать выходы как взять над ним опеку. Мы договорились, что когда его будут смотреть очередные семейные пары на предмет усыновления, он будет вести себя плохо, чтоб не нравиться им. Пока это было единственное, что нам удалось придумать.
Глава 5
И вот он долгожданный день моего совершеннолетия. Мы с подругой отмечали его сидя все на той же моей маленькой кухонке в пять квадратных метров с бутылкой красного сухого вина и мандаринами. Такой вот интересный набор. На большее денег мне тогда не хватало. Работала я не полный рабочий день. Сначала школа, а потом институт занимали мое основное время. Но в школу я пошла с шести лет и потому в свои восемнадцать я уже училась на втором курсе института. Впереди три тяжёлых года, но я не брошу учёбу. Обещала маме, и свое слово сдержу, во что бы то ни стало.
Я жаловалась подруге на жизнь и на то, что все мои старания забрать брата не имели успеха. Заладили одно, и тоже, восемнадцать лет, муж, работа и жилплощадь. Пока только один пункт я выполнила и повзрослела до совершеннолетия. Но работать полный рабочий день я пока не могла, да и мужа где взять, я даже ни в кого не влюблена. Жилплощадь мне тоже не позволяла взять опеку, не хватало каких-то несчастных двух метров.
Подруга посоветовала мне найти толстосума, а то есть мужчину с деньгами, который по ее мнению обязательно решит все мои проблемы. Я даже слышать об этом не хотела. Но другого варианта я тоже не видела. Думать о продаже своего собственного тела, а именно так я себе это и представляла, мне совсем не хотелось.
С другой стороны, чем бы мне помог такой мужчина? Спал бы со мной и всё. Ну, кто женится на простушке типа меня? Поэтому этот вариант тоже терялся.
Но вдруг тот самый вариант нашёлся сам собой. Этим решением стал старший брат моей подруги Алан. Он был старше нас на десять лет и уже имел свою фирму, твёрдо стоял на ногах и главное давно проявлял ко мне интерес. В принципе я привыкла к тому, что мужская половина населения находящаяся по близости ко мне не равнодушно дышат в мою сторону, проявляя неподдельный интерес.
Алан имел восточные корни и не приходился братом моей подруги по отцу. У них была одна мать, но отцы разные. Его родной отец жестоко избивал их мать и вскоре после рождения Алана они развелись. Второй брак подарил им Диану, мою теперешнюю самую близкую и, наверное, единственную подругу.
Сама Диана замечательная и очень добрая девушка. Мое пристанище души. Сейчас сидела напротив меня, и легонько разбалтывая красный напиток в своём бокале начала говорить:
– Ты можешь прийти к нам в гости, а там я все устрою.
– Диан, почему у меня такое ощущение, что я себя хочу продать? – немедленно отреагировала я на её слова.
– Ерунда какая-то! Алин, ну, в конце концов, мы говорим скорее о фиктивном браке, и Алан сможет нам в этом помочь! Ну не бросать же Тимку в детдоме! – возмущалась подруга, делая глоток вина.
Она нашла ту самую кнопку, нажав на которую я сразу же согласилась на ее предложение. Мы договорились, что завтра вечером я приду к ним в гости. Подруга же все сделает так, что ее брат будет дома, а дальше дело техники. Расчёт в основном был наудачу. Ведь Алан мог легко отказаться от этой затеи, но мы твёрдо верили, что всё должно получиться.
Я возвращалась из института, когда возле автобусной остановки остановился белый джип. Я не особо разбираюсь в марках автомобилей, но эта машина была очень красивой. Окно медленно сползло вниз, и я увидела довольное лицо Алана.
– Ты к нам? – играя улыбкой на лице, спросил он.
– А если нет? – стараясь улыбнуться ему в ответ как можно естественнее, решила ответить ему я.
– Все равно садись я подвезу, – он вышел из машины, чтобы открыть мне дверь и помочь сесть внутрь.
Я удобно устроилась в его супер машине, и мы с лёгкостью тронулись с места.
– Так куда едем, красавица? – весело начал он разговор.
– Ну, я хотела заехать домой, переодеться, принять душ и к вам в гости. Есть разговор к тебе Алан, – я с порога схватила, что называется быка за рога.
– Ну, если важный, то я готов выслушать. Тогда едем к тебе, я попью кофе, подожду тебя и сразу к нам. Так пойдет?
– Да, давай! – согласилась я.
Зайдя в мою квартиру, я сразу же пошла на кухню, чтобы приготовить кофе для Алана. И как только решила этот вопрос убежала в душ. А когда вышла Алан, уже допивал свой кофе.
Он поднял на меня глаза и посмотрел как то по-другому, не так как всегда. И отчего-то мне стало не по себе. Снова это чувство, что я словно продаю себя, своё тело.
– Тебе говорили, что ты очень красивая? – вдруг спросил Алан, не отводя своего пытливого взгляда от меня.
– Спасибо за комплимент! – попыталась я перевести напряжение, возникшее между нами в шутку.
– Ты не поняла! Я имел в виду то обстоятельство, что ты мне нравишься Алин! – вот так запросто выпалил он мне в лицо.
Я смутилась. Неожиданная перемена в его отношении ко мне меня напугала. Неужели Диана все ему рассказала уже?
– О! Спасибо Алан! Мне приятно это слышать, – соврала я не моргнув и глазом.
Сказать, что Алан мне нравился, нет, это не было бы правдой. Я воспринимала его как брата своей подруги. Вот именно так и никак иначе. Ничего ни ойкало во мне, когда я находилась рядом с ним. Сердце не билось как сумасшедшее, не перехватывало дыхание и вообще ничего такого не происходило даже близко.
Он подошёл ближе и провел руками по моим мокрым волосам, но завидя мое смущение отошёл чуть дальше.
– Суши голову, а то опоздаем, Диана готовит для нас шикарный обед! – он сказал это и сразу же отвернулся к окну, будто не желая меня смущать дальше.
Я быстро собралась и вот мы уже в доме Алана и моей подруги сидим за столом и поглощаем невероятно вкусные отбивные. И кто только научил ее так готовить. Пальчики оближешь.
– Алан, скажи нам, пожалуйста, у тебя есть девушка? – зашла издалека Диана.
– Что за вопрос Диан? Неужели ты думаешь, что если бы она была, то ты не знала бы об этом?
Диана внимательно оглядела брата с ног до головы, и даже я поняла по её взгляду, что она готовит нечто интересное и точно необычное для брата. Кажется, и он увидел в её странном поведении то же самое, что и я.
– Есть разговор, – произнесла подруга по-заговорщицки тихо, вкрадчиво.
– Выкладывайте уже! – он занял позу внимательного слушателя.
В основном Диана все сама донесла до своего брата, мне оставалось лишь согласно кивать и мычать, пряча стыдливо глаза. Меня по-прежнему не покидало чувство того, что я продаю себя.
– Ну что ж я понял, дело благородное, и я думаю, что при одном условии я соглашусь помочь, – с серьёзным лицом, словно выдавая свой окончательный вердикт.
– Что за условие? – засуетилась Диана.
– Это я скажу только Алине наедине.
Как по команде подруга удалилась, оставив нас с Аланом вдвоем.
– Итак, я слушаю тебя Алан! – теперь в переговоры вступила я сама.
– Не сочти за наглость, но как говорится услуга за услугу!
– Не тяни Алан, чего ты хочешь?
Он молча встал, подошёл ко мне и взял мою руку в свою крепкую мужскую ладонь. Я непонимающе посмотрела на него. Он резко прижал мою ладонь к своему члену, прислоняя ее как можно сильнее к своей ширинке. Я чувствовала там нечто большое и твёрдое. Резко одернула руку.
– Ты что творишь? – со страхом и полным отсутствия понимания выкрикнула я.
– Я хочу, чтобы ты спала со мной, иногда, когда мне будет это нужно, – спокойно продолжил Алан.
– Но я… послушай я девственница! – почему-то я была уверена в том, что именно это признание обязательно должно меня спасти от плотского желания мужчины.
– Так, а для кого ты себя бережешь, если не для мужа? Это очень приятно кстати, – с улыбкой чеширского кота продолжил он.
– Нет! Я не смогу так. Я не люблю тебя Алан! – в отчаянии крикнула я.
– Любовь здесь не причём, но на нет и суда нет. Тогда нет!
Я выбежала бегом из их квартиры и бежала без оглядки до дома. Откуда-то на прежде как мне казалось, ровной дороге появились кочки, и я на бегу попадала в них, больно цепляясь мысками ног. В голове творилось нечто ужасное.
«Это же Алан! Старший брат моей лучшей подруги! Как он мог?.. Да как только он посмел?..»
Следующие две недели я прожила более-менее спокойно. Но потом раздался новый судьбоносный звонок. Звонили из приюта и сообщили, что нашлась пара готовая усыновить Тимку. Внутри все вспыхнуло гневом и отчаянием.
– Я не отдам вам его! Слышите, я не отдам! – кричала я в трубку, которую уже давно повесили на той стороне.
Дрожащими руками я набрала номер Алана и почти сразу услышала ответ.
– Н-да, я слушаю.
– Я согласна! – на выдохе громко произнесла я.
– Я знал, что ты умная девочка и подумаешь внимательно над моим предложением. Сегодня я приеду к тебе на ночь.
– Сегодня? Уже?
– А чего тянуть? Мой поршень готов раздолбить тебя давно детка! А на следующей неделе подадим документы в ЗАГС.
Я положила трубку не желая слушать его гадости и колкие шуточки, которые он отпускал в мою сторону. И стала ждать вечера. Воображение уже рисовало ужасные картины предстоящей ночи. Никогда раньше Алан не вёл себя так, и чего ожидать от него было совсем не понятно, но жутко страшно. Долго он не задержался и пришел еще засветло с пакетом продуктов и бутылкой белого сухого вина. Мы вместе накрыли на стол. Где-то в самой глубине свей души, я всё ещё верила в то, что вся эта затея сможет закончиться хорошо и у нас получится договориться, но если бы только тогда я знала, насколько сильно ошибаюсь. Алан стал обычным. Таким, каким был раньше, но всего на несколько часов. Он был таким, к какому брату своей подруги я была привычна, но после выпитого вина он немедля предложил переместиться нам в мою спальню. Мною двигало исключительно понимание того, что мой отказ приведёт Тимку в другую абсолютно чужую для него семью. И мне пришлось покорно идти вслед за своим палачом.
Я шла как на каторгу, но при каждой новой мысли, что придется отдать Тимку, ноги сами несли меня вперёд.
Глава 6
– Раздевайся! – тут же надо мной словно гром прогремел басистый голос Алана.
Я застыла в нерешительности.
«Ведь я ему ещё даже не жена. Не у него ли в корнях по линии отца, девушка до свадьбы должна сохранять свою невинность?! А может всё это просто дурной сон и меня сейчас разбудят?»
Алан не растерялся и быстро разделся, оставив лишь трусы на себе. А потом он так же быстро раздел меня. От стыда я не знала, куда себя деть, но он неумолимо стянул с меня последнюю одежду, мои трусики и вот я абсолютно голая стою перед ним. Изнутри всё горит словно пламенем какого-то стыда и страха. Я пыталась сделать несколько шагов назад, но лишь прижалась спиной к холодной стене. Потом начала его уговаривать:
– Алан …можно мы перенесём? Я не готова. Я…
– Ляг и раздвинь ноги, я подготовлю тебя. Первый раз всегда волнительный. Я помогу, не бойся, – с этими словами он резко дёрнул меня за руку на себя, и я оказалась обратно там же откуда ещё минуту назад пыталась уйти, возле своей кровати.
Я выполнила его просьбу. Легла на кровать, но ноги не раздвинула. Мне было ужасно стыдно! Я не хотела его. Сейчас из себя я представляла сплошной комок нервов, страха и невероятного ужаса перед тем, что мне предстоит испытать.
Алан рывком раздвинул мне ноги, и внутренне я сжалась еще сильнее.
– Какая красивая розочка! Никогда не прячь ее от меня! Слышишь, никогда!
Он провел пальцами по моей промежности и вошёл в меня пальцем совсем немного. Я сразу ощутила пульсацию внутри и сжалась все снизу.
– Узкая розочка. Молодец. Давай обними мой палец там. Ну же давай! – прикрикнул он.
– Я не умею! Алан, пожалуйста, давай перенесём, я, правда, не готова еще. Прошу тебя, Алан! – умоляла я его.
– Замолчи! – сейчас было видно, что его нетерпение достигло наивысшей точки и вдруг стало понятно, что теперь он уже точно не откажется от того, что было им задумано.
Алан злился и постепенно терял над собой контроль, его палец входил все глубже и глубже. Мне с каждым его движением становилось больнее, и я сжималась сильнее и сильнее под его натиском.
Я почувствовала как его скользкий язык прошел внутрь меня выполняя там какие-то пируэты от которых мне стало противно и я вдруг сама того от себя не ожидая вскочила с кровати одним рывком.
– Что ты творишь?! – прошипел Алан, раздувая ноздри от частого дыхания.
Он повалил меня на кровать, залез на меня сверху и снова с силой раздвинул ноги мне. Я почувствовала, как что-то льётся мне на мою промежность. Нечто холодное.
– Что это? – испуганно спрашиваю его.
– Твое дело молчать! – грубо заткнул меня и продолжил лить эту вязкую жидкость.
Алан встал и снял трусы с себя.
«Боже, какой гигант! Он что действительно собирается это засунуть в меня?! Меня же разорвёт на части!»
Моё тело моментально отреагировало на это, и я попятилась назад от него, опираясь только на свои локти. Двигая ягодицами по кровати как змея, лишь бы он не трогал меня.
– Стоять!
Но я не слушалась, и тогда он дёрнул меня на себя за обе мои ноги и пристроил свой огромный увесистый член к моему входу. Зажал мне своей рукой рот и резко вошел на всю длину.
Боже! Я такой боли не испытывала никогда раньше. Он остановился на секунду, я не знала, зачем, но видела, как он посмотрел в мои глаза, из которых потоком стекали слёзы.
– Сейчас я начну двигать им в тебе, а ты двигайся навстречу ему, – словно отдал приказ мне.
«Нет, он точно сумасшедший! Я не могу даже пошевелиться, а он просит меня о чем-то нечто невозможном.»
Резкий толчок, второй, третий и с ними будто вся жизнь вылетает из меня.
– Двигайся, я сказал!
– Я не могу! Мне больно! – сквозь слезы кричала я.
– Больно? Ты еще не знаешь что такое больно!
Алан одним рывком еще сильнее раздвинул мои ноги, так что это выглядело со стороны почти как шпагат и начал с силой вдалбливаться в меня с размаху.
– Узкая дырка, мечта мужика, буду трахать тебя один, никому сука не дам! Попка тоже моя. Ротик… О да! Эти пухлые губки так сексуально будут сосать. А ну сожми ротик… нет… открой. Я сказал, рот открыла! – кажется, он сходил с ума прямо сейчас.
Он долбил меня, разрушал моё тело изнутри, а я чувствовала, как там внутри меня всё словно обрывается и все мои внутренние органы сейчас постепенно умирают. Но рот я всё же открыла. Алан с каждой секундой всё меньше и меньше напоминал человека, скорее это было какое-то до настоящего момента неизвестное мне животное. Он засунул туда сразу же три пальца и начал растягивать мой рот и щеки в разные стороны, пощипывая губы.
– Вот так настоящая сука должна давать своему хозяину! Вот так вот! – приговаривал он, продолжая пыхтеть на мне.
«Хозяину? Какому еще хозяину? Когда же уже эта пытка прекратится?!»
Но он продолжал вбивать в меня свой одеревенелый член. Потом перевернул меня, поставил на колени и нагнул, прижимая меня лицом в кровать. Дальше произошло то, чего я никак не могла ожидать ужасное и невыносимо низкое. Он наступил ногой мне на лицо и снова резко вошел в меня сзади. Такого унижения я не испытывала точно еще никогда!
Издевательства продолжались еще несколько часов. Это потом он скажет, что был под наркотиками, а сейчас я лишь терпела эту боль и глотала обиду. Наконец он закончил мне на лицо, при этом довольно растягивая улыбку на своём лице.
– Ну, всё, моя жена, на сегодня хватит с тебя. Иди, помойся, отмой свою розочку для следующего раза! – с издевкой сказал он.
В ванной я отдирала свою кожу в попытках смыть все напоминания о случившемся. Внизу все саднило и щипало, обжигая болезненным огнём. Я ненавидела его сейчас, самой лютой ненавистью, на которую только способен человек. Мне хотелось выйти и убить его, пока он спит.
К моему несчастью он не спал, и когда я вышла, он обнял меня и снова повалил на кровать. Пытался поднять свой вялый член, но у него ничего не получалось. Уснул. Наконец-то его безобразно растянувшееся тело валялось, удовлетворённое на моей кровати и сейчас он мне ничем не угрожал.
Я так и не смогла уснуть до утра. Сидела на кухне и допивала остатки вина, глотая свои слезы, и лишь мысли о брате придавали мне силы жить дальше. Утром он вышел из комнаты с совершенно обычным видом, поздоровался и уселся за стол напротив меня.
– Прости, я вчера переборщил немного! Болит? – он виновато переминал свои пальцы, с осторожностью заглядывая мне в глаза.
– Я не буду с тобой разговаривать на эту тему Алан. Тебе нужно лечить голову! Возможно, поход к врачу сможет помочь тебе! – уже более смело ответила я ему.
– Послушай, Алин, у меня есть некоторая проблема, и я расскажу тебе однажды о ней. А сейчас постарайся забыть. В следующий раз я буду нежен к тебе. И я помогу вытащить твоего брата, обещаю!
Как же удивительно ему удавалось меняться.
«Он случаем не маньяк?» – крутились только эти предположения и ничего другого на ум не приходило.
– Ненавижу тебя! – прошипела я ему.
– Все изменится, обязательно изменится, и ты сможешь меня полюбить.
– Никогда! Ты слышишь меня?! Никогда я не полюблю тебя! Эта ночь стала худшим событием моей жизни. Ты растоптал меня, пройдясь по мне словно трактор своими гусеницами по слабой земле! Ты не человек Алан! Ты животное ведомое инстинкта ми! – из меня всё это буквально вылилось на него, и я была уверена, что не смогу остановиться, но смогла, вспомнила Тимку.
– Ты увидишь, я могу быть другим! Постарайся и ты увидишь.
– Для меня ты больше никогда не станешь другим! – уверенно продолжила я. – Просто помоги мне вытащить Тимку и я постараюсь забыть это насилие потому, что это было насилием и ни чем другим!
Снова тишина. Мы нервно переглянулись, и я чувствовала, как он хочет подойти ко мне, но не решается. Странные изменения в его поведении настораживали меня.
Все же перед выходом, когда я ответила отказом на его просьбу подвести меня на учёбу, он ухитрился поймать момент и поцеловать меня в висок.
– Прости. Но я уверяю тебя, ты еще сама попросишь меня об этом и не раз! – дверь за ним закрылась, и я облегчённо вздохнула.
