Текст книги "Силуэт танцующей звезды"
Автор книги: Ксения Дронова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Если бы не «наскальная» живопись, украшающая стены первого этажа, она вряд ли вспомнила бы то, что встревожило ее в театре… Тогда мысль тенью мелькнула у нее в голове и пропала, и даже потом, разговаривая с Денисом о Ладе, она не насторожилась и почувствовала беспокойства. Но теперь, когда Женька увидела нарисованную па грязно-белой стене каким-то неизвестным художником длинную черную фигуру то ли женщины, то ли куклы, она снова ощутила во рту неприятный привкус страха и вдруг поняла, что ее задело.
В холле театра она внимательно посмотрела фотографии солистов театра русского танца, даже больше – она рассмотрела их все, ни одной не пропустив! Но ни на едином снимке не было Лады, она готова в этом поклясться! Игорь Ворон глядел на нее с каждой второй фотографии, и Лешка там был, и даже Денис на одной, а Лады – не было. Потом, в спектакле, Женька ее видела, да и Денис говорит, что она по-прежнему работает в театре, но что-то тут все равно не так. Что это все значит, Женька не знает: может быть, многое, а может, ничего.
Но почему-то ей стало так неприятно, как будто она, задыхаясь от жажды, хватанула вместо минералки водку. Такое с ней однажды приключилось в детстве – все вокруг, помнится, смеялись, глядя, как она беззвучно шлепает ртом и машет руками, но ей-то самой было не до смеха!.. Вот и сейчас она почувствовала, что ее легким как будто не хватает воздуха, хотя почему мысль о Ладке так на нее подействовала? Во всем, скорее всего, виноват не вовремя припомнившийся сон, не стоит придавать этому значения… Но даже если это не заслуживающий внимания пустяк, она все равно затратит время на то, чтобы все узнать. Хотя бы для того, чтобы больше не думать об этом.
Глава 7
Выходные прошли скомканно и бестолково. Всю субботу она отсыпалась и читала книжки, ощущая себя скрипкой в футляре, которой лень двигать смычком и не хочется никаких концертов и чужих рук.
В ночь с субботы на воскресенье вся страна перевела часы на один час назад, кроме Женьки, которая, конечно же, забыла это сделать, и в результате все воскресенье у нее пошло наперекосяк. Сперва она вскочила ни свет ни заря, потом, сообразив, наконец, перевести часы, измучилась ждать полудня – они с Венерой договорились пойти на голографическую выставку в Краеведческий музей. Но все-таки конец воскресного дня порадовал ее и внес разнообразие в ее жизнь.
Конечно же, Женька не удержалась и рассказала Венере про Дениса, про пятничный поход в театр и фотографии на стендах, на которых она не увидела Ладу… Они как раз прогуливались по большому залу, на стенах которого рядами висели голограммы всех видов и родов, и где-то между оборотнем и Кинг-Конгом Женя задала подруге вопрос, занимающий ее уже вторые сутки.
– Я не понимаю, что это значит, но если Лада солистка, то ее фотография должна быть на стенде, а ее там нет. Она мне говорила, что училась в Москве и ее специально пригласили в этот театр, и хотя она тут редко танцует, ей трудно под рост подобрать партнеров, но… фотографии-то должны быть?
– Ну, может, она наврала тебе, что солистка? – Венера отошла от голографического оборотня на шаг и усмехнулась. – Ты посмотри, это ж волшебство какое-то… Такое ощущение, будто он сейчас меня укусит!
– А мне больше Франкенштейн понравился, там, у двери, – Женька прошла мимо этой картинки на полусогнутых от ужаса ногах, потому что чудовищная голова по-настоящему следила за ней горящими глазами и ухмылялась оскаленным ртом, и только ряды ламп, создавали какую-никакую преграду между Франкенштейном и посетителями выставки. – И все-таки я не понимаю, зачем ей было врать? Мне-то, какая разница, кто она – солистка или нет? Зачем?..
– Да всем нам хочется выглядеть лучше, чем мы есть на самом деле… Ну, хорошо, ты бы врать не стала, и я, наверное, тоже, а Ладка врет, ей так проще жить. Не думаю, что она только тебе это говорила, может быть, у нее комплекс какой-нибудь? Из-за роста, например, или из-за возраста… типа вон уже, сколько лет, а до сих пор в… как это у них называется? в массовке танцует!
– В кордебалете… Наверное, ты права. Но мне все это как-то странно. Хотя какое мне дело до Лады? Пусть себе врет. Просто… Не знаю, мне это не понравилось, – Женька вспомнила изящную высокую блондинку и качнула головой. Как будто вдруг прекрасная снегурочка, вырезанная из цельного куска льда, на ее глазах начала таять, некрасиво оплывая и превращаясь в гигантскую бесформенную сосульку. Сосульку, покрытую пылью и копотью и дорожной грязью… До чего же она не любит лжи!
– Да ладно тебе, просто выбрось все из головы. Ты живешь по-своему, а она – вот так, иначе у нее не получается, будь к ней снисходительна! – Венера насмешливо сверкнула черными глазами и пристроилась к длинному хвосту очереди за голографическими открытками. Женька встала рядом, в сотый раз, удивляясь чутью этой девушки. Наверное, из нее бы вышел замечательный психолог! Всякий раз, как Женька пообщается с Венерой, у нее светлеет на душе и мысли сами собой начинают раскладываться по пунктам, словно весь этот спутанный клубок аккуратно причесали расческой. Действительно, у всех разные жизни, и это непреложный факт, изменить его нельзя, остается только принять его как данность.
Потом они до позднего вечера гуляли с Венерой по проспекту, спускались на набережную, ели мороженое в уютном баре «Волна» недалеко от пристани. У Женьки после встречи с подругой осталась масса приятных впечатлений и маленькая открытка-голограмма с моргающим глазом… Она сперва хотела повесить ее над кроватью, но потом передумала – пусть там висит только Ворон, а новенький глаз она найдет куда приткнуть.
И нашла ведь – сегодня утром принесла его на работу и прилепила жвачкой в правый верхний угол своего монитора. Теперь вот сидит и смотрит на бледно-желтое закрытое веко с длинными густыми ресницами… Но если Женька откинется назад и чуть повернет голову, глаз тут же радостно откроется и засияет серой радужкой. Впрочем, может он вовсе не такого цвета, как ей думается, на голограмме не разберешь этого… Но почему-то глаз кажется ей знакомым. Как будто она уже смотрела в него когда-то и точно знает, что взгляд был светлым, умным и пристальным.
Фыркнув, Женька выскользнула из-за стола и привычно устроилась на подоконнике, разглядывая пустой двор. Как правило, после выходных ей трудно настроиться на рабочий лад, как будто за дни безделья ее голова заполняется туманом и весит втрое больше обычного. Но сегодня почему-то она ощущает себя на редкость бодрой и работоспособной. Удивительно, но утром она довольно легко проснулась и на работу полетела, как на крыльях, даже не стала дожидаться трамвая и две остановки прошла быстрым шагом. И до самого тихого часа ни разу даже не присела!
Какое-то необъяснимо приподнятое настроение. Венерка пригласила ее на свой день рождения, который на самом деле в среду, но празднование назначено на субботу, может быть, поэтому Женьке так радостно? Или из-за приятной новости, которую ей вчера «по секрету» сообщила мать, когда она вернулась с прогулки и доедала бутерброды на кухне? Вообще-то, никакой неожиданности не было, Женька и сама догадывалась, что к этому все идет, но все-таки! Думать и предполагать можно сколько угодно, а получить подтверждение своим мыслям совсем другое дело! И мама выглядела такой счастливой!
– Жень, я думаю, ты не будешь иметь ничего против… Я же вижу, у вас с Иваном Семеновичем вроде бы хорошие отношения, – вздох из глубины души и решительно вздернутый подбородок, что называется, мама пошла в атаку. В общем, мы с Иваном Семеновичем подали заявление. Через полтора месяца нас распишут, вот такие дела.
Женька даже рассмеялась от радости. Ну и, слава богу! Еще совсем недавно она ужасно переживала, представляя свою мать замужней женщиной, у которой есть не только дочь, но и – какой-то непонятный, незнакомый ей – муж, и это выбивало ее из колеи и лишало спокойствия… Но июнь перевернул весь ее мир вверх тормашками, и первыми, кто оказал ей помощь – или хотя бы попытался это сделать – были мама и Иван Семенович. Тот самый, которого она никак не могла вообразить своим отчимом. Или не хотела… До перелома в ее жизни она не воспринимала этого человека серьезно, просто мамин коллега, мужчина в возрасте и ничего более, а после… ей стало все равно, и в этом равнодушном состоянии она провела все лето. А когда наступила осень, выяснилось, что Иван Семенович как-то естественно вписался в окружающий ее мир и стал его неотъемлемой частью, вот так! И то, что мама, наконец, выходит за него замуж, – очень правильно, иначе и быть не может.
Поэтому Женька искренне поздравила маму, потом они втроем пили чай на кухне и старательно делали вид, что «секрет» еще не выплыл наружу, хотя то и дело какая-нибудь фраза выбивалась из невинного контекста и вносила в разговор восторженную нотку. Нет, все-таки ее мама молодец, и пусть и ей улыбнется счастье, она его заслужила! У папы есть жена и сынок, и у мамы теперь будет муж.
А когда Женька уже почти легла, позвонил Денис… И голос был такой интересный – с просительными интонациями, почти заискивающий! Раньше он так с ней не говорил. Впрочем, когда – раньше? Если не вспоминать пару летних встреч, они едва познакомились, и что они успели узнать друг о друге? Что оба любят танцы и не знают, куда деваться от матерей, желающих устроить личную жизнь своих детей!.. – Жень, привет, это Денис… Я хотел спросить, ты не обиделась на меня? Нет? Я очень рад!.. Если хочешь, давай на неделе опять в театр сходим? Я действительно этого хочу, нет, правда, пойдем, хотя бы во вторник… Ты ужасно нравишься моей маме, ну, мне, конечно, тоже… Сходим? Хорошо! Я позвоню тебе вечером в понедельник, пока!
Конечно, она согласилась. А что она могла сказать? Нет? Но ведь она «так нравится» его маме, да и ее мать, кажется, несколько успокоилась и с тех пор, как она начала встречаться с Денисом, больше не пытается читать ей нотации. Смотрит на нее с понимающей улыбкой и молчит, а когда Женька в пятницу вернулась из театра, даже приготовила ей любимые ватрушки. Просто так. Потому что дочь наконец-то выползла из кокона и перестала сторониться мужчин, а для материнского сердца большей радости не найти! И не говорить же ей теперь, в самом деле, что у нее ничего нет с Денисом и быть не может! Зачем?.. А встретиться с ним в театре она всегда может, все не одной идти!..
Хотя зачем ей в театре компания? Все равно она про всех забудет, едва в зале погаснет свет и на сцене появится тот, ради кого она и ходит на спектакли, и как это было бы не к месту и досадно, если бы ее кавалер, не понимая ее волнения и напряженного внимания, стал бы разговаривать с ней во время действия! Что-то спрашивать, обсуждать, тогда как она с ума бы сходила от желания ничего и никого не слышать и не видеть, кроме танцующего Ворона!.. Впрочем, Денис не оторвет ее от сцены, в этом плане он для нее – идеальный спутник! Она правильно сделала, что согласилась на это… свидание.
На карниз вспорхнула синичка и нагло уставилась прямо на Женьку. Улыбнувшись, девушка постучала по стеклу пальцем, но птичка не улетела, только устроилась поудобнее, чуть наклонив взъерошенную головку. Но уже в следующий момент птичку буквально ветром снесло с насиженного места, потому что по всему зданию детского сада прокатился переливчатый гром звонка.
Почти за два месяца работы здесь Женька так и не привыкла к этому звуку. Но все, тихий час закончился, ее ждет работа.
Достав из шкафа огромный ватман и цветные карандаши, она вышла из кабинета и отправилась в Голубую комнату, в которой ей больше всего нравится проводить свои занятия. Пока ребята встанут, умоются, пополдничают, она как раз все приготовит. Сегодня у них интересная тема – они будут рисовать общую картинку для родного детского сада, посвященную осени. Каждый ребенок нарисует то, что ему нравится в этом времени года и расскажет ей и всем остальным ребятам, почему он любит то, что изобразил. Очень творческое занятие должно получиться. Все рисунки получатся непохожими один на другой, даже если дети разом решат нарисовать одно и то же.
К сожалению, Светлана Александровна пока не высказала своего мнения про результаты проведенного теста, утром ее срочно куда-то вызвали, и без ее согласия Женька не рискнула давать детям новые тесты… Но просто порисовать можно, почему бы и нет? Ребятам эта новая игра должна понравиться, а она сможет дополнить свои выводы новыми наблюдениями и впечатлениями!
А про то, что все это затевается не просто так, Женька думать не будет. Ей хочется занять детей, дать пищу их воображению, посмотреть на их реакцию и все в том же духе, и, в конце концов, разве не это является задачей детского психолога?.. А то, что сегодня в детский сад пришел Коля Савельев, и она ужасно рада его видеть, к делу не относится. И ни про какие неправильные геометрические фигуры в уголках листа она вовсе не думает.
– А это туча, из которой идет дождь, и все ходят мокрые по лужам, – Митя Новиков упрямо выпятил подбородок и бросил вызывающий взгляд на Женю. – А когда идет сильный дождь, всем плохо и хочется домой, и никто не гуляет и не играет на улице! Я не люблю дождь.
Женя пожала плечами и улыбнулась, В каждой группе непременно находится свой бунтарь, которому во что бы то ни стало хочется сказать веское слово поперек, она к этому уже привыкла, потому что так должно быть, это нормальное явление.
Оглядев «поле боя» и галдящих от удовольствия детишек, Женька осталась довольна. Она правильно расположила рисунок – прикрепила ватман к стене на уровне детских глаз, и теперь, сидя вот так вот полукругом, они могут рассмотреть все детали их общей картины, не вставая с места. И только тот, кто хочет что-нибудь нарисовать, поднимается со своего стульчика, берет нужные карандаши и дополняет композицию.
К этому моменту картина практически завершена: на ней есть и солнце, и лужи, и люди в калошах, с собаками и зонтами, дома, красно-желто-зеленые газоны и цветочки, и даже пшеница. Каждому ребенку захотелось внести в общую картину и что-то свое, очень личное: одному – любимого пуделя, другому – велосипед и клумбу с ромашками, и если бы Женька не остановила поток желающих, картина быстро лишилась бы содержания и превратилась в хаотическое скопление бессвязных деталей.
Удивительно. Все это время она нет-нет, да и взглядывала краем глаза на Колю, но мальчишка вел себя так же шумно и непосредственно, как все остальные дети. Как будто за те четыре дня, которые он провел вдали от садика, в нем что-то кардинально поменялось. Вроде те же светлые волосы и серые глаза, но как будто и посадка головы другая, и взгляд уже не тот… А главное – сегодня она не чувствует в нем надлома, никакой настороженности!..
. Когда Женька утром встретила Колю, он позорно шел рядом с матерью, глядя себе под ноги и ни на секунду не отвлекаясь от плиток на полу в коридоре. Молча разделся, повесил одежду в свой шкафчик и прошел в комнату, ни с кем не здороваясь. А потом мать ушла, и ребенок постепенно ожил, и сейчас сидит, сверкает глазками и пытается что-то дорисовать в уголке, выхватывая карандаш то у Жени, то у Максима. Подменили ребенка, право слово! Но это к лучшему, такие перемены не могут не радовать!
– Ну, хорошо, хорошо… Давайте сделаем так. Я вам раздам чистые листочки, и вы на них нарисуете то, что хотели бы видеть на нашей общей картине. Если вы считаете, что там чего-то не хватает, нарисуйте это! А потом мы посмотрим, что у вас получилось!
Через пятнадцать минут Женя собрала у детей листочки, но толком разобрать каждый рисунок они не успели – прозвенел звонок, занятие закончилось, и за группой пришла учительница танцев… Но дети расстроились и никак не хотели покидать класс, и увести их удалось только после того, как Женька пообещала продолжить начатую тему завтра, «прямо с утра».
Улыбаясь, Женя сложила рисунки в голубую папку. Надо снять с доски изрисованный ребятами ватман и повесить новый, для следующей группы… В старшей занятие прошло более чем успешно, но понравится ли эта игра малышам, еще не известно, вполне возможно, что задание для них окажется слишком сложным… ну что ж, тогда она придумает что-нибудь попроще. Например, нарисует луг и попросит детей дополнить его – цветами, травой, животными, насекомыми… Задача – увлечь ребят, направить их мысли в творческое русло, и конечно, понаблюдать за каждым в процессе совместной работы!..
Женька думала, что она осталась в Голубой комнате одна, но она ошиблась. У доски, крепко сжав в руке желтый карандаш, застыла маленькая фигурка, напряженно приникнув к ватману и выводя что-то на самом его краешке. Коля… Женька приблизилась и осторожно, чтобы не потревожить художника, заглянула ему через плечо – вот они, злосчастные ромбы! Там же, где им положено быть – справа вверху, как раз над Наташиным солнышком, похожим на раздавленный яичный желток…
– Я тоже думаю, что наша картина получилась незаконченной. В ней чего-то не хватало… Тебе тоже так показалось, да, Коль? – и снова Женькина рука легко легла на плечо мальчика, чуть погладив его. Никакого усилия, опять это ощущение естественности происходящего, и Коля не удивился ее прикосновению, и сама Женька не чувствует необходимости резко отдернуть руку. Это странное, но очень приятное состояние… близости, родства? Женька не знает такого слова. Да и вообще, тому, что нравится, редко можно дать верное название.
– Это звезды, видишь? Они красивые, и всегда сияют, а это их лучи, потому что у всех звезд они есть! – Коля взглянул на нее так серьезно, что на одну секунду у Женьки перехватило дыхание… Вот сейчас он скажет ей что-то очень умное, непонятное и взрослое, и вместо того, чтобы задавать вопросы и искать на них ответы, она сама вынуждена будет отвечать ребенку и оправдываться перед ним, потому что обмануть эти ясные глаза невозможно. Он видит ее насквозь!
– А луна у звезд есть? И разве они живут не в ночном небе? – если память ей не изменяет, ни один Колин рисунок никак не связан с ночью… Женька помнит волны (или что-то, очень на них похожее), были горы и какие-то штрихи, напоминающие дороги, но чтобы сплошное черное или синее небо – нет, такого она не видела у Коли. А ромбы – которые, оказывается, звезды! – везде… Звезды, которые горят днем?
– Звезды живут везде, зачем им небо? – кажется, Коля удивился ее вопросу, – Звезды красивые, звездам можно все, они всегда делают то, что хотят!
– А что хотят звезды? – почему-то Женька невольно напряглась, как рыба, которая проглотила аппетитного червяка и еще не осознала всей тяжести своего положения, по уже ощутившая холод рыболовного крючка в своем теле… Женька задала вопрос наугад, но все ее мысли и чувства внезапно зазвенели натянутой леской и потянули ее из воды наверх, в неизвестное. Неужели от того, что ей сейчас ответит Коля, что-нибудь зависит?..
– Звезды хотят танцевать. Они всегда танцуют, они же звезды, – мальчик с силой надавил на желтый карандаш, грифель неприятно хрустнул и сломался, прочертив на ватмане неровный кривой след. Бросив бесполезный карандаш на пол, Коля выбежал из комнаты не оглядываясь.
А Женька так и осталась стоять возле доски с детской картиной. Так вот что это такое, эти странные каракули, над которыми она так долго бьется. Танцующие звезды, которые сияют желтыми лучами, похожи на кривые ромбы и светят откуда-то сверху и сбоку. Звезды, которые настолько красивы, что маленький мальчик рисует их в каждом своем рисунке, изо дня в день. Звезды, без которых даже самая большая картина не может обойтись!
Вздохнув, Женя отцепила ватман и свернула его. Знать бы еще, откуда у ребенка эта странная любовь к звездам, которым не нужно ночное небо, потому что они живут везде, где им угодно, и танцуют, потому что не умеют не танцевать…
– Я догадываюсь, что ты очень расстроишься, когда узнаешь об этом, поэтому я решила сама поговорить с тобой, – Светлана Александровна жестом указала Женьке на стул, боком придвинутый к массивному директорскому столу, и продолжила, глядя на нее строгим учительским взглядом. – Наташа Исаева больше не будет ходить к нам, ее родители разводятся, и она с матерью переезжает в Вологду.
От неожиданности Женька не нашлась, что ответить. Она едва закончила занятие с малышами, когда Светлана Александровна вызвала ее к себе, и всю дорогу от класса до кабинета директрисы она безумно волновалась, и даже пару раз споткнулась на ступеньках. Думала, что речь пойдет о результатах ее теста, и пока шла, выдумывала все новые и новые аргументы в защиту своей идеи, выдвигала оригинальные предложения, и все спорила, что-то доказывала… И вдруг оказывается, что ее тесты тут вовсе не причем, случилось нечто такое, о чем Женя не думала, но, услышав, уже не сможет взять и выкинуть из головы…
– И, пожалуйста, не принимай это на свой счет! Так получилось, вот и все, в жизни часто все складывается не так, как мы хотим, – Светлана Александровна щелкнула фирменной авторучкой и сердито отбросила ее в сторону, – Эту неделю девочка будет ходить в сад, а потом уедет. В этом нет ни твоей вины, ни чьей еще, мы сделали все, что могли.
Женька кивнула и отвернулась к окну. А ей-то казалось, что день удивительно задался – даже не похоже, что понедельник. И планов масса, и в душе неожиданное спокойствие и умиротворение! И вот, пожалуйста. «В этом нет твоей вины»… Сколько раз в жизни она уже слышала эту фразу, и столько же раз не находила ни одного слова в ответ – только бессильно сжимала кулаки и изо всех сил старалась не расплакаться. Сейчас, правда, слез нет… Девочка уезжает, тоже мне, событие… И никому ведь не расскажешь о том, как многого ты хотел добиться, сколько всего самого хорошего хотел сделать для этого ребенка – и не сделал ровным счетом ничего! Она, Женька, ничем не помогла маленькой и одинокой Наташе, девочке с пестрым бантом и родинкой на подбородке… А теперь ей говорят – ты не виновата, не кори себя.
– Я все поняла, Светлана Александровна. Я пойду? – и голос получился чужой, и слова – не те, которые стоило бы произносить. Но о чем теперь говорить? За окном весело щебечут дети, за которыми пришли их родители, а у Женьки на душе одна тоска, которая с каждым ее новым вдохом сгущается и так же быстро темнеет, как это влажное осеннее небо.
– Иди. Да, можешь с завтрашнего дня заниматься тестами. Мне понравились результаты, действуй, – Светлана Александровна улыбнулась Женьке и махнула рукой.
Женька на пять минут забежала к себе в кабинет, быстро переоделась и галопом спустилась по лестнице. Ни одной лишней секунды она не останется сегодня в этом здании, в котором ее постигло такое разочарование! Невозможно думать об этом. Нужно настроить себя на приятное – жизнь вокруг нее кипит, и почему бы ей не наслаждаться тем, что она молода, здорова, что у нее есть мама и папа, и мама скоро выйдет замуж за хорошего человека!.. Но мысли упорно возвращаются к одному и тому же – сегодня Женька проиграла, не справилась со своей задачей, оказалась бессильной, спасовала, не выполнила своего обещания – обещала помочь девочке и не помогла!..
Дорога закончилась как-то слишком быстро, Женька даже не заметила, как преодолела два квартала до остановки. Если бы на улице не было так темно и грязно, она бы пошла пешком, но придется дожидаться троллейбуса… Засунув руки в карманы, девушка задумчиво взглянула на афишную тумбу и удивилась, наткнувшись взглядом на Колю Савельева. Опять она встретила его тут! И, как и прежде, ребенок держит за руку женщину, только на этот раз, сколько бы Женя ни вглядывалась в силуэт, опознать его ей никак не удается. Да и мальчик выглядит как-то иначе – довольным и… свободным, наверное.
–…твое любимое шоколадное мороженое, а потом возьмем у Ромки «Снуппи» и посмотрим, но только если ты пообещаешь мне, что ляжешь спать тогда, когда я тебе скажу, – Женька не выдержала и подошла поближе к паре, и конец фразы доставил ей удовольствие. Сколько дней назад, неделю? – у той же самой афишной тумбы произносились другие, неправильные слова, а вот это – про мороженое, Снуппи и укладывание в постель, – то, что и должно заполнять мир ребенка. Так говорят со своими детьми только те, кто их по-настоящему любит!
– Наташ, смотри! Это Женя, она с нами рисует! – Коля заметил ее и улыбнулся, и Женька неожиданно подошла к нему вплотную и погладила малыша по вязаной шапочке. Опять она дотрагивается до него… Без повода, просто потому, что ей хочется это делать. Но если бы ребенок не обрадовался ей, она бы не знала, как ей вести себя дальше.
– Здравствуйте, я Евгения Морозова, детский психолог, – Женя приветливо кивнула Колиной спутнице, ненавязчиво разглядывая ее. Оказывается, это совсем юная девушка, лет шестнадцати, не больше, очень симпатичная и с таким же бледным личиком, как у Коли.
– Я сестра Коли, очень приятно… Простите, нам надо бежать, – к остановке подъехала маршрутка и девушка, схватив брата за руку, быстро юркнула в нее. На короткий миг Колина улыбающаяся мордашка показалась в окне, но потом рафик уехал, и Женька осталась на остановке в одиночестве.
Вот оно что. Вот почему сегодня Коля держался совершенно по-другому, не так, как обычно! Завтра она поговорит с Машей и расспросит ее об этой тоненькой славной девочке. Ведь если нельзя поговорить с матерью мальчишки, может быть, удастся найти общий язык с его сестрой?.. Коля ее любит, это сразу видно!
Всю дорогу до дому, сидя в холодном троллейбусе, Женька рисовала пальцем на грязном стекле окна кривые ромбы, соединяя их в бесконечные узоры и орнаменты. Она уже потерпела одно поражение, но эту битву она не проиграет. Она не имеет права на проигрыш, только не в этот раз! Потому что если это случится, она никогда, ни за что на свете не простит себе этого!
