Текст книги "Соседка (СИ)"
Автор книги: Ксения Брагинская
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Хакс заехал в этот дом сразу после окончания службы. Ему досталась квартира на втором этаже, в неплохом состоянии, с двумя комнатами, кухней и раздельным санузлом. Не хотелось думать, что отец, никогда не делающий ему поблажек, на старости лет всё же позаботился о сыне. Скорее, передал по наследству единственное имущество.
Едва зайдя в квартиру после вступления в права наследства и похорон отца, Хакс скривился: все здесь напоминало о почившем мнительном родственнике. Какие-то нагромождения мебели, закутки в неожиданных местах, куча хлама. Он вызвал контейнер и рабочих, за две недели превративших этот клоповник в нормальную светлую квартиру. Минимум мебели, только самое нужное. Идеально.
Единственной проблемой был общий балкон. Его соседи по лестничной клетке считали, что это место должно стать последним пристанищем всего ненужного, но возможно, когда-нибудь необходимого. Хакс боролся за чистоту и порядок, мечтал сделать на балконе место для отдыха, с журнальным столиком и плетеным креслом. Но созерцать при этом нагромождение вещей за кованой перегородкой было невозможно. Мечта так и осталось мечтой, потому что бороться с хамоватыми соседями после ночных смен в патруле и суток над документами в участке было выше его сил.
Спустя два года соседи внезапно съехали вместе со своим хламом, и Хакс даже не заметил, как кто-то новый заселился в соседнюю квартиру. Первым, что появилось на другой половине балкона, была сушилка с бельём. Женским бельём. Хакс попивал кофе и разглядывал кружевные стринги, разноцветные лифчики и постельное бельё с принтом Спанч Боба. Кто бы не жил там, он уже мысленно её ненавидел за этот апофеоз безумия вкуса.
Потом в углу поселился огромный фикус. Через пару дней к нему присоединились другие зеленые собратья по горшку. Спустя месяц после переезда нового жильца, которого Хакс ни разу не видел, балкон превратился в зеленую оранжерею. Посреди этого безумия всё также стояла сушилка с бельём. Хаксу думалось, что если убрать сушилку, то будет вполне приемлемо. Но она никуда не девалась, стабильно радуя новым бельём. Также там стали появляться элементы одежды: джинсы, яркие футболки, спортивные штаны неоновых расцветок. Казалось, что новый жилец либо не имеет вкуса, либо, каким-то невероятным способом умудряется сочетать несочетаемое. Хаксу хотелось вырвать себе глаз, когда он смотрел на эти яркие цвета.
Ситуация прояснилась, когда шеф отправил его в принудительный отпуск. Хакс был конченным трудоголиком. Он вцеплялся в работу и пахал, пока не найдёт преступника. У него никогда ничего не было, кроме работы, а до неё – службы в армии. Даже в детстве отец всегда говорил ему: «Никому не нужен конченный неудачник, как ты. Работай – и тебя оценят». Хакса оценили очень высоко, но он бесил окружающих своей дотошностью и точностью знания буквы закона. После завершения очередного дела шеф отправил его отдыхать. За спиной шептались, мол, наконец-то «рыжий демон» снимет свой стресс и перестанет кидаться на людей за любое несоблюдение субординации. Единственным, кто более менее понимал Хакса, был его бывший сослуживец, а теперь и друг – Бен. Но тот недавно женился, и они с миссис Соло укатили в тур для новобрачных.
Ехать Хаксу было некуда, да и не хотелось. Поэтому он первые два дня провёл в постели с книгами, которые давно были в списке на чтение. Пил кофе литрами, жевал сендвичи, с тоской смотрел на свой пустой балкон. За два месяца с новым соседом он так и не поставил желанный столик и кресло. На бельё можно было закрыть глаза, всё это было лучше предыдущего хлама.
К вечеру третьего дня он взял себя в руки. Забил холодильник нормальными продуктами, а не полуфабрикатами, как обычно. Под закрытие заехал в ИКЕЮ, приобрёл мебель своей мечты. И до двенадцати ночи устанавливал её на балконе, переставляя и так, и эдак, пытаясь найти лучший ракурс для кресла, с которого сушилку видно не было, а вот зеленые растения было.
– Доброй ночи, – раздался приятный низкий голос за спиной. Хакс обернулся и наконец-то увидел обладательницу цветастого гардероба. Она стояла около перегородки с лейкой в руках. Невысокая, азиатка, с тёмными волосами, убранными в пучок. Высокие скулы, полные губы и немного смуглая кожа. На ней красовалась объёмная желтая футболка с мультяшным принтом и обычные синие штаны. Пару прядей выпали из пучка и легко развевались ночным ветерком.
– Доброй ночи, – он повернулся к ней всем корпусом, разглядывая с высоты своего роста.
– Решили добавить уюта? – она кивнула на мебель.
– Да, давно хотел.
– Хорошо смотрится.
Они помолчали, пока девушка поливала цветы у самой перегородки.
– Меня зовут Армитаж, а вы моя соседка, я так понимаю? – она подняла на него свои тёмные глаза и в ночи выглядела немного фантастически. Чистая кожа контрастировала с темными волосами и бровями, длинные ресницы визуально увеличивали глаза. Красивая. Хакс затолкал эту мысль поглубже. Если у тебя давно не было женщины, то это не значит, что надо бросаться на первую встречную соседку. Она явно младше его, хотя по этим азиатам так сразу и не определишь возраст.
– Да, недавно переехала. Меня зовут Роуз, – девушка протянула ему руку, и он пожал её маленькую теплую ладошку.
– У вас много зелени, красиво получилось, – за исключением сушилки с бельём. Он очень хотел ей об этом сказать, но отчего-то промолчал.
– Мне нравятся растения.
Она принялась поливать цветы в кадках на металлическом парапете, развернувшись к нему в профиль. Аккуратный носик, мягкий овал подбородка, высокий лоб. Она была немного пухлой, как булочка. Кожа казалось мягкой. Хакс опять отвлекся не на то.
– А вы стол поставили, чтобы здесь проводить больше времени? – каким-то образом она решила продолжить диалог, вытолкнув его из мыслей о мягкости её волос. Глупый вопрос, конечно он хочет пользоваться своим балконом.
– Приятно иногда посидеть с чашечкой кофе на свежем воздухе.
Роуз кивнула. Она ушла в дальнюю часть своего балкона, продолжая разливать воду по горшкам.
– А вы не боитесь, что бельё унесет? – он пытался быть тактичным, в кои то веки не стал в лоб заявлять, как его бесит наличие сушилки.
– Боюсь, но мне некуда больше её поставить. Много вещей дома, – Роуз пожала плечами и отставила лейку. Подойдя к предмету Хаксовой ненависти, она начала снимать бельё. – Мне не нравится, как это выглядит, хочется вообще убрать её. Но выбора нет.
– Настолько мало места дома? – Хакс вспомнил, что у них зеркальная планировка квартир. В его собственной можно было поставить пять сушилок и ещё осталось бы место. Неужели у неё дома так много хлама? Она же одна живёт.
– У меня есть хобби: я реставрирую старую мебель. На мастерскую денег нет, приходится всё хранить в квартире.
Значит, у неё дома бардак. От этой мысли Хакс скривился. Если бы не сушилка на её балконе, он бы выглядел идеальным уголком дикой природы в мегаполисе. Тут всё было аккуратно и в определенном порядке. Это ему импонировало. Но вот возможный бардак в квартире отчего-то напрягал.
Она пожелала ему спокойной ночи и ушла с бельём в квартиру. Постояв ещё немного на улице, он тоже вернулся к себе. Но через полчаса вышел обратно с чашкой кофе и пледом. Становилось прохладно, хотя днём солнце жарило нещадно. Свет в соседней квартире горел, значит, Роуз ещё не спала. Хакс посидел в кресле, понаслаждался тишиной.
Неожиданно со стороны соседки потянуло то ли бензином, то ли керосином. Какой ужасный запах… Хакс потерпел ещё несколько минут, затем встал, перегнулся через перегородку и постучал в соседскую балконную дверь. Девушка выглянула почти сразу.
– Что за запах?
– А, извините, это для обезжиривания поверхности под покраску, – она неловко показала ему полупустую банку уайт-спирита.
– Можно как-то уменьшить его интенсивность? – Хакс прикрыл нос рукой. От запаха начинала кружиться голова.
– Скоро выветрится. Мы же на свежем воздухе.
– И что? Вы нарушаете моё личное пространство своей вонью!
На этих словах Роуз задохнулась от возмущения.
– Раньше Вы не жаловались!
– Раньше я ночами работал и приходил домой под утро!
– Что же изменилось? Сидели бы на своей работе и не мешали бы окружающим!
– Я в отпуске! Так что прекратите пользоваться этим биологическим оружием! Я могу вас засудить!
– Не сможете!
– Ещё как смогу. К вашему сведению, я полицейский.
Роуз захлопнула рот. Её глаза сияли ненавистью и возмущением, пухлые щёчки налились румянцем, хорошо заметным в свете из комнаты.
Конечно, он не мог её засудить за использование уайт-спирита. Или мог. Он сейчас плохо соображал под парами ядовитой смеси и от ударившего в голову возбуждения. Эта девчонка была такой горячей, что его собственная кровь бурлила, приливая к члену. Хорошо, что под пледом его позора видно не было. Они смотрели друг другу в глаза, пытаясь испепелить, но тут Хакса повело в сторону. Под удивлённым взглядом Роуз он осел на пол, чувствуя, как в ушах нарастает гул, а перед глазами всё темнеет.
– Армитаж? Армитаж!..
*
Он очнулся в собственной постели, накрытый одеялом, с холодным компресом на лбу. За окном всё ещё была ночь, в комнате горел только ночник, а из коридора доносился какой-то шум. Пошатываясь, Хакс встал с постели и вышел на кухню. Там суетилась Роуз, рыская по шкафчикам.
– Сначала вы чуть меня не убили, а теперь пытаетесь ограбить?
Она резко обернулась, чуть не выронив из рук только что добытую аптечку.
– Я, конечно, очень извиняюсь, но вы упали в обморок. У вас жар, и я пытаюсь вам помочь. Если хотите, могу вызвать скорую.
Она отставила аптечку и скрестила руки на груди. На ней по прежнему была дурацкая майка, руки все в краске, в пучке торчала кисть для рисования. На его стерильной кухне Роуз выглядела элементом хаоса, но при этом, где-то в глубине души, её вид рождал тёплую волну неизвестных эмоций. Не услышав ответа на свои слова, она продолжила чуть мягче:
– Когда вы упали, мне пришлось перелезть через перегородку и оттащить вас в кровать. У вас температура, поэтому я решила поискать градусник и жаропонижающее. Наверное, вы простыли, пока собирали свою мебель на балконе, а от запаха вам стало совсем плохо.
Хакс сел за стол на кухне и посмотрел на свои руки. За последние часы он совершил много дурацких поступков: установил мебель на балконе, которой, был уверен, будет нечасто пользоваться; познакомился с соседкой, которую ненавидел за сушилку посреди кустов; поругался с ней, испытал самый мощный прилив возбуждения в своей жизни и позорно хлопнулся в обморок. А эта добрая девушка притащила его в спальню, даже на кровать – как сил-то хватило, – и теперь пыталась оказать ему помощь.
Она была странной и делала с ним самим что-то странное, потому что с того момента, как он увидел хозяйку долбанных кружевных стрингов, он уже не владел собой так, как раньше.
– Роуз, спасибо вам за заботу. Я неблагодарный человек, и вообще, очень мнительный. И неприятный. Так что, наверное, вам стоит вернуться в свою квартиру, пока я не сделал что-то ещё, что оскорбит вас или заденет.
Она посмотрела на него ну очень удивленно.
– Вообще-то, это я хотела извиниться. У меня нет права использовать ночью такие сильнопахнущие средства, и вы живое этому доказательство. Вы пострадали, так что я пыталась помочь. Извините, что нарушила границы вашего личного пространства. Надеюсь, вы чувствуете себя уже лучше.
Они помолчали, разглядывая друг друга.
– Может, измерите температуру? У вас красное лицо…
И тут Хакс рассмеялся. Ладно, он больше не будет держать зла на своего тупого шефа, который отправил его в отпуск. Благодаря ему появилась возможность познакомиться с Роуз, так что теперь у его влажных фантазий появится реальное лицо.
– Хорошо, если вы так переживаете. Может, перейдём на ты?
– Конечно.
Она улыбнулась и достала градусник. Температура и правда была, но небольшая, Хаксу выдали жаропонижающие и он послушно его выпил.
Роуз рассказала, что раньше жила в общежитии художников, где подобными производственными запахами никого не удивить, так что даже не думала, что в жилом доме с этим могут возникнуть проблемы. А ещё посоветовала больше пить воды и горячего чая с лимоном. Самого лимона в холодильнике не нашлось, и Роуз перелезла к себе за цитрусом.
– Может, обратно зайдёшь через входную дверь? – спросил Хакс, провожая её на балконе. Она улыбнулась, кивнула и исчезла в своей квартире. Через десять минут она позвонила в его дверь, и он с улыбкой запустил её.
Говорить с Роуз было приятно. Как только они прошли этап неловкости новых знакомых, а она приготовила ему кружку чая с лимоном и сахаром, они засели на кухне. Она рассказывала, что сейчас перекрашивает старый комод, который нашла на помойке и еле оттащила к себе. Поведала, как несколько лет назад пошла учиться на художника, но со временем больше увлеклась реставрацией мебели. К сожалению, у неё не хватает денег на оборудование, поэтому процесс работы очень сильно растягивается и нет возможности поставить его на поток. А после окончания художки она не нашла работу по специальности, поэтому днем работает в ресторанчике администратором. Как она была рада, когда родители помогли ей снять свою квартиру с балконом и двумя комнатами, одну она переоборудовала в мастерскую. Что она сама перекрасила все стены и решила превратить свой балкон в оранжерею. А цветы она покупает по дешевке на сайтах или задаром забирает у тех, кому они не нужны. А ещё ей нравится его квартира, потому что в ней такой минимализм, но на балконе явно не хватает живых растений.
Хакс неловко уточнил сколько ей лет, и она не особо задумываясь ответила, что недавно стукнуло двадцать два. Это вогнало его в пучину стыда и размышлений, насколько это аморально, возбуждаться от такой малышки в его почти что тридцать пять. Но в Роуз ему нравилась не только её сексуальность.
Хакс смотрел на неё и будто дышать начинал по-другому. Такая живая, настоящая, яркая. И красивая. Он чувствовал себя засохшим деревом, на которое кто-то додумался плеснуть воды. Он предложил накормить её, радуясь, что закупил продукты. Сначала Роуз отпиралась, но он был неумолим, потушил овощи с мясом и накормил её. За годы в армии и в полиции он отвык просто разговаривать, а не выпытывать из кого-то информацию. А Роуз так открыто делилась с ним своим миром, что это подкупало. Они разошлись под утро, когда небо уже окрасилось в розовый цвет, и она пообещала подобрать ему какое-нибудь растение для балкона.
Вернувшись в опустевшую кухню, Хакс впервые задумался, что рад переезду именно в эту квартиру. А потом пошёл дрочить в душ, ибо Роуз была очаровательна и возбуждающе прекрасна, но недоступна в силу своей молодости и светлого характера. Хотя умом он понимал, что разница в двенадцать лет в современном мире ничего не решает, но рядом с ней он чувствовал себя стариком и извращенцем одновременно.
*
Следующие две недели они то и дело пересекались на балконе.
Кружевные стринги никуда не делись, как и куча лифчиков. Хакс представлял, как она выглядит только в белье и думал, что за ужасная ситуация, в которой бельё девушки ты видел, а её саму нет. Загоняя свои развратные мечты поглубже, он улыбался ей, здоровался, принял в подарок горшок с очередным зеленым собратом и честно его поливал. Отпуск заканчивался, а на их счету был ещё один ужин на его кухне, несколько разговоров через балконную перегородку и одна встреча на лестничной клетке. Обычно Роуз ходила по дому в футболках и штанах, волосы заплетала в пучок, и вид у неё был простой донельзя, но очень уютный. Но когда он выходил вечером из дома в магазин, она возвращалась с работы. В узкой юбке-карандаш, белой блузке по фигуре, в туфлях на каблуках, с уложенными в строгую причёску волосами и красивым макияжем, Роуз выглядела старше, чем была. И потрясающе сексуально. Они поприветствовали друг друга на площадке, и он сразу вернулся в свою квартиру, забыв, зачем выходил. Разумеется, прямиком в душ. Кончая с её именем на губах, Хакс в который раз отправлял себя в пучину стыда.
За два дня до выхода на работу ему позвонил Бен. Когда-то они испытывали друг к другу взаимную ненависть, потому что Соло был сыном политика и вообще золотым мальчиком, которому всё доставалось легко. А вот Хакс трудился и с упорством смертника штурмовал карьерную лестницу. Но пройдя вместе несколько суровых боёв, унижение от верховного командующего и совместный поход в бордель с последующей дракой, их отношения улучшились. В итоге, Бен был единственным человеком, с которым Хакс мог поговорить на тему личной жизни.
– Значит, у тебя есть соседка, на которую ты дрочишь ночами, но дальше банального «здрасти» не заходит?
Хакс заскрипел зубами. Не обязательно было так в открытую называть вещи своими именами, но чувство такта у Соло отсутствовало напрочь, а язвительностью можно было засаживать гектары земли. Его жена была святой женщиной, определенно, если могла сутками терпеть этого убогого.
– Ты не понимаешь. Она младше меня, гораздо младше. Я коп и военный, а она художница, творческая личность со всеми вытекающими. К тому же, мы живём в соседних квартирах. Я не могу просто пойти и трахнуть её.
– Но хочешь.
– Но хочу, – со вздохом ответил Хакс.
– Знаешь, в чём твоя проблема, Арми? Ты зациклился на себе и своих переживаниях. Но даже не пробуешь узнать, чего же хочет она сама. Возможно она спит и видит, как ты врываешься к ней и укладываешь её на кухне.
– С каких пор ты стал экспертом в отношениях?
– С тех самых, как женился. И вообще встретил Рей. У нас с ней тоже большая разница в возрасте, кстати. Она мне вообще при первой встрече лицо рассекла! А потом трахнула, сразу, как я из больницы вышел. И это ей тогда только-только двадцать исполнилось! – в голосе Соло явно чувствовалась гордость за собственную жену. Хотя, чем там гордиться, Хакс в упор не понимал.
– Не все девушки такие сумасшедшие, как эта твоя Рей.
– Все, все. Поверь мне, Арми, девчонки точно так же смотрят порно и могут подрачивать на твой светлый образ.
В голове у Хакса родилась непрошенная фантазия о Роуз, кончающей с его именем на губах. Но он шел между полок в супермаркете, не лучшее место для внеплановой эрекции, так что фантазию пришлось отправить в долгий ящик.
– И что мне даёт эта информация?
– Боже, Армитаж, как с тобой сложно! Ну пойди к ней, пригласи на свидание что ли, намекни о своих горячих чувствах! Если пошлёт – значит, это не твоя история, согласится – хватай её и бегом в постель. А то ты со своей работой окончательно забудешь, как голая женщина выглядит!
– Ты не понимаешь. Она не просто красивая девчонка для одной встречи, она… Она мне правда нравится.
– Вот именно, что я тебя понимаю, как никто другой. Думаешь, я с Рей только секса ради? Я до сих пор пытаюсь её завоевать, мне всё кажется, что она меня бросит и уйдёт к какому-нибудь менее проблематичному мужику. Хотя мой дед и говорил мне, что женщинам нравятся парни с тёмным прошлым, но не знаю, как по мне, Рей напрягает это всё.
Хакс подавил ухмылку. Влюблённый Бен Соло был тем ещё сюрпризом с приветом. Его вечно рвало из крайности в крайность, то он страдает по какой-то фигне, то весь такой Супермен Халкович, ничто ему не страшно. Потом они с Рей поругались, и он как развёл сопли, как распустил слюни, бегал за ней по всей стране, умолял вернуться… Хаксу жаловался сутками. Затем снова на коне, такой сильный и независимый. А потом опять в сопли… Короче, когда Рей согласилась выйти за него замуж, Хакс вдохнул спокойно. Но кто знает, может с Роуз его ожидает аттракцион похлеще. Если вообще что-то ожидает. Он остановился как раз напротив стенда с вином. Возможно, надо заранее купить бутылку. Свечи там.
– Не нуди, я твою мысль понял. Позвать на свидание, прощупать почву.
– Ну да! Арми, ты же умный малый, сам мне говорил, меньше думать, больше делать. Вот и пользуйся своими же советами!
– Давай я тебе напомню, как ты себя вёл со своей женой!
– Ты Рей не трогай! Свою малышку уложи сначала на лопатки!
– Вот и уложу! И уж получше, чем ты!
– На свадьбу нас пригласить не забудь! На мою не явился, так хоть мы к тебе сходим.
– Я тебе свою жену вообще никогда показывать не буду, ты ж ей сразу на уши присядешь.
– И присяду! Всё про тебя поведаю!
– А я ей заранее расскажу, какое ты мудло редкостное. И моя самая лучшая в мире жена надерёт твои огромные уши!
– Женись сначала, придурок! А потом угрожай!
– От придурка слышу!
Хакс сбросил трубку, кипя от ненависти. Вот вечно его этот придурок доводит до ручки! Почему он вообще его терпит?
– Армитаж? Добрый вечер!
Он подпрыгнул аж на метр от неожиданности. Резко обернулся. За его спиной стояла Роуз, настолько прекрасная, что он сразу же задохнулся от восторга. Она была в домашней одежде и с этим очаровательным пучком. На предплечье были видны следы краски, а в волосах торчал простой карандаш.
– П-привет, Роуз! – он нащупал рукой тележку, которая за время разговора как-то укатилась от него. – А ты здесь за продуктами?
– Ага, заглянула вечером в холодильник, а там шаром покати.
Она повернулась к противоположному стенду и вытащила с полки дешевое вино в пакете.
– Это им ты ужинать собралась? – Хакс скептически поднял бровь.
– Нет, горе запивать, – Роуз положила пакет в полупустую корзинку, где уже лежало несколько коробок замороженной лазаньи и пиццы.
– Какое ещё горе? У тебя что-то случилось? – Хакс запаниковал. Они виделись утром на балконе, когда она поливала цветы перед работой. Ничто не предвещало, так сказать…
– Ну, мне разбили сердце, не велика потеря, – она пожала плечами и двинулась дальше между рядами. Хакс подхватил свою тележку и пошёл за ней, совершенно не понимая, что происходит.
– Кто это сделал?
– Да есть тут один… Придурок.
Роуз помахала в воздухе рукой. Так, стоп, ей разбили сердце? Значит, ей кто-то нравился? И он ей отказал? И сейчас она будет утешать себя пакетом вина? То есть, настолько нравился? То есть, она уже свободна, ну, почти свободна… Это шанс! Хакс ухватил её за локоть, поворачивая к себе.
– Подожди, Роуз, таким вином ты нанесешь вред своему организму в виде жуткого похмелья. А про твои продукты я вообще молчу. Как на счёт нормального вина и ужина? Я угощаю! – она пыталась вяло сопротивляться, но её уже вернули обратно к стенду с вином. Выбрав новое, гораздо лучше прежнего, Хакс отобрал упаковку того пойла в пакете и поставил его на полку. Они прошагали к отделу с заморозкой и отставили там полуфабрикаты. Роуз молчала, но явного сопротивления не оказывала.
Оплатив покупки, они вернулись домой, и Хакс сразу затащил девушку в свою квартиру. Свечей нет, но ничего страшного! Он утешит её, они поговорят, он узнает имя таинственно придурка, возможно, попробует его засадить, когда вернется на работу. А потом пригласит Роуз на нормальное свидание. Прав Соло, возраст не помеха, пора расчехлять все свои романтические порывы!
Пока девушка сидела за столом и попивала вино, он на скорую руку приготовил ужин. Готовкой Хакс никогда не увлекался, но если живёшь один, то рано или поздно начинаешь интересоваться, как работает плита и что с её помощью можно сделать. Он поставил на стол салат, какие-то готовые закуски из супермаркета, картофель запечённый с мясом. В его груди росло волнение, как будто сейчас что-то должно произойти, что-то важное. Он суетился, доставая приборы и выкладывая салфетки. Разговор с Беном как будто пробил внутри него самовоздвигнутую плотину. Если раньше он просто смотрел на Роуз и ждал, пока она сама с ним заговорит, сама выйдет на балкон, сама позвонит в его дверь, то сейчас он решил действовать. И будь что будет.
– Как вино? – Хакс присел за стол, глядя на девушку. Она покрутила в руках бокал, отпила и кивнула:
– Это, конечно, лучше моего. Спасибо.
– Ешь, пока не остыло.
Он положил ей еды на тарелку и чуть ли не с умилением смотрел, как она ест. Но Роуз быстро потеряла аппетит, хотя в прошлые визиты съедала всё подчистую.
– Что-то не так? – он склонил голову набок, разглядывая её грустное лицо.
– Да нет… Просто странно. Ты странный, – она подняла голову, и они уставились друг другу в глаза.
– Почему? – Хакс затаил дыхание. Напряжение внутри него закручивалось пружиной, готовое вот-вот рвануть.
– Мы поругались при первой встрече. Но потом ты был так добр ко мне… Здоровался и улыбался, кормил ужином… Цветок у меня принял. Я смотрю на тебя, и такое чувство, будто ты… – она запнулась на мгновение. – Когда я увидела тебя впервые, мне казалось ты холодный и грубый, даже жестокий. Но потом ты вроде как открылся, как будто пустил меня в свой мир. И я была так рада. Боялась тебя спугнуть, старалась не мешать тебе со своими заморочками. Ты же взрослый и серьезный полицейский, ловишь преступников. И у тебя такая осанка… И мне казалось, что я тебе нравлюсь…
Последнюю фразу она проговорила совсем тихо и глядя в тарелку. Хакс чувствовал, как кровь в организме разогналась просто до космической скорости, пытаясь одновременно обеспечить и его сердце, и мозг, и даже рвущийся в бой член. Её слова ввинтились в голову расплавленным металлом, прорезая сознание яркими всполохами. Она разгадала его. Так просто. Взяла и разгадала. Вытащила все его страхи наружу, выложила перед ним и сидит теперь, не зная куда саму себя деть от всего этого.
– Нравишься. Очень нравишься, – голос сел, в горле стоял комок, но он всё же выдавил это из себя. Его слова прозвучали в тишине кухни как гром. Роуз вскинула голову, и они снова схлестнулись взглядами: его, жалкий; её, виноватый и неверящий.
– Я… Тебе? – она сама еле говорила, как будто слова не давались ей.
– Да. С первой встречи. Как тебя увидел. Ты… Всё правильно сказала. Я взрослый, жестокий, холодный, грубый. Но когда я смотрю на тебя, мне кажется, будто я это не я, а кто-то лучше. И мне хочется отдать тебе лучшее от себя. Но тебе это наверное не нужно, ведь есть кто-то, кто разбил тебе сердце? – Хакс выдавил слабую улыбку.
– Это… Это не совсем то… Я пойду, наверное! Я выпила и плохо соображаю! – она вскочила из-за стола, и он вскочил за ней. – Спасибо за ужин, как всегда великолепно, ты лучший… Мне надо подумать…
Она выбежала в коридор к входной двери и пыталась открыть её, но пальцы не слушались. Он стоял за ней, но не в силах отринуть гравитацию, с которой его тянуло к её телу, сделал шаг, и ещё шаг, пока Роуз не замерла между ним и дверью. Она медленно обернулась, глядя на него снизу вверх и широко распахнув свои прекрасные глаза.
– Я… Дверь. Я помогу, – его рука легла за замок, а другая скользнула на её плечо. Такое тёплое…
– Да, мне нужна помощь… – её глаза. Не бывает таких глаз. Не с ним. Не в этом мире. Не для него. – Помоги мне, – её губы были так близко и он с ужасом и восторгом одновременно понял, что наклонился к ней. Её лицо приближалось неотвратимо, но она ничего не делала. Не пыталась его остановить и смотрела, смотрела, смотрела, дышала рвано. Он ей поможет… С дверью. Точно, он должен открыть ей дверь и она уйдет. Возможно, навсегда.
Сознание взвыло раненным зверем. Да твою ж!.. Их дыхание перемешалось, и глаза Роуз прикрылись. Она ждала, смиренно ждала его, когда он решится и сделает последний шаг. Она хотела сбежать, уйти от него, но она же и ждала его губы на своих губах. И он ей поможет, он даст то, чего она ждет.
За секунду до его последнего рывка произошло немыслимое: Роуз подняла руки и положила ладони на его лицо, притягивая к себе. Её голова наклонилась набок, и они встретились губами. Наконец-то! Никто ничего не ждал, они и так ходили вокруг да около слишком долго. Брать, брать, брать, пока дают надо брать! Он заберет её себе! Только его!
Они столкнулись почти яростно, губы скользили по губами, они пили друг друга так, как будто наткнулись на оазис в пустыне. Она мягкая, теплая, сказочная, волшебная, нереальная и вся в его руках. С удивлением Хакс отметил, что его собственные руки уже на её талии, и она такая мягонькая, отзывчивая… Роуз повернула голову, на секунду открываясь от его губ, и он яростно возвратил её к себе, сминая податливую плоть. Её рука скользнула выше по его лицу и зарылась в волосы. Он мычал ей в губы, потому что это так хорошо, у него никогда подобного не было. Он, как увидел её, сразу всё понял. Не сознанием, а там, глубоко в душе, что вот то самое. Он всю жизнь только её и ждал.
Они целовались, вжимались друг в друга, отчаянно, почти до боли, но так хорошо, что плакать хотелось от счастья. Под футболкой Роуз был только спортивный лифчик, Хакс никогда не видел его на сушилке и это его так радовало, что на ней нет того, что было выставлено на всеобщее обозрение. И кожа у неё гладкая, нереальная. Он сильно провёл ладонью от талии по спине к её плечам, и обеими руками вжал в себя. Ему срочно нужен самый быстрый способ, как оказаться внутри неё, самое скоростное шоссе!
Роуз стонала, низко и тяжело, когда он перешёл на шею, согнувшись в три погибели. Её запах, смешанный с ароматом краски и чёртового уайт-спирита, просто космос, летай не хочу. Хаксу так нужна она вся, что он даже не понимал, за что хвататься в первую очередь. Её руки, с немного грубоватыми от работы пальцами, самые замечательные, уже шарили под его рубашкой и короткие ноготки проходились по спине.
Вот так, просто отрыв башки, как говорит Бен Соло.
Она ударилась затылком о дурацкую дверь, когда он искал хоть какую-то опору, и сразу же скользнул руками в её волосы, поглаживая ушиб и задерживая там руку на случай ещё одного удара. Волосы распустились, упали на плечи, и от них исходил аромат её шампуня с травами.
Всего этого: запаха, вкуса, ощущений было так много, что Хакс боялся сорваться. Им надо притормозить. Или наоборот, разогнаться до сверхскорости, ведь нет сил врубать тормоза. Их стоны смешивались, и он вообще не понимал, где заканчивается он и начинается она. Так вообще бывает?
Но тут Роуз потянула его за волосы прочь от своего оголённого плеча, а он снова пытался целовать эти прекрасные пухлые губы. Она увернулась, и он всосал мочку её уха. Есть ли разница, какую часть её тела ему целовать?
– Армитаж… Я так не могу… Отпусти меня!
Что не может? Ну да, наверное, возможно это вообще её первый раз, а он тут чуть не изнасиловал её прямо в коридоре.
– Конечно, да, – он немного отпустил её, выпрямился и уставился на взъерошенные волосы, на влажные глаза, на распухшие губы и как она прекрасна. Он уже это говорил? К черту, это же правда! Но Роуз стряхнула его руки, поправила футболку, откинула волосы назад и стала как-то суровее.
– Армитаж, так нельзя. Ты сам-то это понимаешь? – в её интонации была и обида, и легкая злость, но он не понимал.
