Текст книги "Очарование (СИ)"

На вкус Роуз это Роуз. Он даже не мог сказать, что ему больше нравится: её запах, её руки на его коже, как она ласково проводит пальцами по его волосам, как мягко стонет ему в рот, когда он прижимает её к себе. В коридоре стоял полумрак, но Хакс видел эту девушку так хорошо, будто она была освещена тысячью огней. Он даже не мог закрыть свои глаза, продолжая вблизи любоваться её ресницами, кожей, мягким сиянием. Он не мог поверить, что делает это. Пальцы сами собой оказались в её волосах, которые были такие мягкие, и он обнял ладонью её затылок, притягивая ещё ближе к себе.

С того, момента, как он увидел Роуз, которая суетилась на кухне, так взволнованно краснела в его присутствии, как взлетал край её платья, когда она наклонялась, Хакс решил, что обязан её поцеловать. Даже если она оттолкнёт его. Он должен хотя бы попробовать. Но Роуз не просто не оттолкнула его, она первая сделала ему шаг навстречу. И сейчас так нежно постанывала ему в губы…

Его рука оказалась на её талии, прошлась по мягкому изгибу, и она прижала его к себе ближе. Вообще, всё, что сейчас хотелось Хаксу, это остаться в этом мгновение навсегда. Чувствовать, как её мягкие губы скользят по его. Дышать с ней одним воздухом. Просто остаться здесь, с ней, навечно. Эйфория затапливала с головой, он падал, разлетался в этом ощущении. Глаза пришлось закрыть, потому что он почувствовал, что просто ослепнет, если продолжит пялиться на её вздрагивающие веки. В темноте его поджидала новая волна ощущений. Тепло, спокойствие, чувство радости и принадлежности.

Они вжались друг в друга с такой силой, будто пытались срастись. У него мелко тряслись руки, казалось, сейчас он расплачется, потому что целовать Роуз – самое большее, самое желанное, что было в его голове за последние годы. И сейчас это происходило. Её пальчики скользили по его шее, легонько задевая ноготками, и волна дрожи простреливала всё тело. Другая её рука крепко держала его за плечо, будто она тоже падала, а он её единственный якорь. Хакс чувствовал, как она изгибается в его руках, что они вот-вот просто осядут на пол, и пытался удержать её, но… Его самого не держали ноги. В какой-то момент они бухнулись на твёрдый пол, колени прострелило болью от удара, и это отрезвило. Хакс мягко отвел её лицо от себя, хотя в груди теплился страх, что если он прервёт то, что они делают, это больше никогда не повторится. Но они стояли на коленях в её коридоре, в темноте, они официально всё ещё друзья, коллеги, начальник и его подчинённая, и он чувствовал потребность хотя бы немного прояснить ситуацию.

Роуз держала глаза закрытыми, она мягко гладила его по щеке, и в выражение её лица была какая-то боль. Будто она пыталась задержаться подольше в том, что между ними было. Хакс это понимал. Но если их чувства взаимны, то не надо будет ни о чём сожалеть. И для того, чтобы это выяснить, ему нужно открыть рот и что-то сказать. Но он просто не мог, как будто у него не было голоса. Роуз, наконец, справилась с собой и медленно распахнула глаза. Они блестели влагой и грустью, и смотрела она как-то обречённо. И первая разорвала тишину между ними:

– Мы можем это не обсуждать, если ты не хочешь.

Хакс подавился воздухом. Он хотел, очень хотел всё обсудить и выяснить уже, имеет ли он права снова её поцеловать, назвать своей девушкой, пригласить на свидание, напоить какао и подарить кучу плюшевых игрушек, чтобы её комната стала напоминать детскую. Но молчал. И звук застрял в горле, а паника от невозможности справиться с собой, била по голове. Всё, что Хакс знал, он не должен её отпускать. Если отпустит, они больше никогда…

– Хочу, – выдавил он, и его голос охрип, будто он годами молчал. Роуз кивнула и попыталась расцепить их объятия, но Хакс не дал, ещё крепче обхватывая её тело.

– Арми… – голос у неё сорвался, она находилась на грани слёз, и он очень хотел знать почему. Её лицо снова оказалось прямо перед ним, она отвела глаза, нижняя губа, слегка распухшая после поцелуя, подрагивала. И её страдание дало тот самый толчок, который возвратил ему возможность говорить.

– Я очень хочу снова тебя поцеловать, но прежде чем я это сделаю, мне надо кое в чём признаться. Последние недели я провёл в мыслях о тебе в своей постели, в своей жизни, и я чувствую себя так странно. Мне… Я очень хочу быть с тобой, в любом варианте, который ты мне предложишь, но если я тебя сейчас поцелую, то вряд ли смогу отпустить.

Можно было собой гордиться, получилось почти именно то, что он хотел ей сказать. Правда, Роуз смотрела так, будто он сморозил какую-то несусветную чушь. По её щеке потекла слеза, первая, вторая, и он стирал их большими пальцами, надеясь, что она уже хоть что-нибудь решит, потому что колени болели, и сердце стучало аж в горле. И Хакс ужасно хотел сейчас снова её поцеловать, независимо от того, что она ответит.

– Со мной? – с недоверием прошептала Роуз, и он понял. Ну, он не самый лучший парень на свете, для такой девушки, как она, подходит кое-кто более… мужественный. Кто будет стоять с ней наравне, будет сильной опорой, удержит её, если она снова упадёт. И в то же время, он готов быть для неё, кем бы она ни захотела его видеть. И он до их пор не понимал, почему она плачет.

– Да, я не совсем тот… Не очень подхожу тебе. Но я готов приложить усилия и стать идеальным парнем для тебя.

Роуз удивлённо распахнула глаза, моргнула пару раз, а потом улыбнулась, снова положив свои маленькие ладошки на его щёки. Хакс таял от этих прикосновений, но пусть она, пожалуйста, уже решила бы хоть что-нибудь, ему больно.

– Арми, я догадывалась, что у тебя плохо с самооценкой, но не думала, что настолько, – тихо засмеялась Роуз, и ему стало почти обидно. Но она продолжила: – Всё это время это я думала, что не подхожу тебе. Так что если мы, как два дурака, немного влюблены друг в друга, то нам стоит сейчас встать с колен и пойти в спальню. Потому что я тоже провела последние недели с мыслью о тебе.

Хакс задохнулся. Колени не слушались и подгибались, пока он пытался вскочить на ноги и потянуть за собой Роуз. Девушку, которая тоже думала о нём, хотела его, только что сказала, что немного влюблена в него… Надо сделать так, чтобы стало много влюблена. По самые уши. Чтобы жить без него не смогла. И тогда, тогда…

– Ты так сильно хочешь уложить меня в постель? – с улыбкой спросила она, заглядывая ему в лицо, когда они почти приняли вертикальное положение. Хакс дёрнул её за руку и потащил в спальню, на ходу оборачиваясь, и с горящим взглядом заверил её:

– Безумно.

========== Глава 20 ==========

У Роуз тряслось всё: ноги, руки, мышцы живота… От волнения она вся вспотела, и ей было немного неловко думать, что сейчас в таком виде её увидит Арми. Но он тащил её к постели и говорил, что безумно хочет её. Так что к чёрту, правда.

Она думала, что он ответил на её поцелуй каким-то чудом. Возможно, глупые молитвы, которые она посылала из своего душа и постели, были услышаны, и ей дали шанс узнать, каковы на вкус губы её шефа. Но когда он смотрел на неё, в полумраке коридора, такой милый со своими встрёпанными волосами и влажными глазами… Когда сказал, что думал о ней, что хочет стать идеальным парнем… Боже, таких результатов ни одной молитвой не добьёшься. И он не стал отрицать, что немного влюблён в неё. И она тоже в него влюблена, возможно, даже не немного. Об этом ей стоило подумать на более трезвую голову, не тогда, когда он притягивал её к себе рядом с постелью. Она, правда, сама ему это предложила?..

Арми с силой обнял её и снова поцеловал. И у него прекрасные губы, великолепные, надо сказать. Очень чувственные, так прекрасно совпадающие с её собственными. И он вкусный. И пахнет сказочно. И руки… Боже, эти руки. Если она когда-нибудь, ещё одним чудом, познакомится с его родителями, то обязательно поблагодарит за эти руки. И за его рост, и за волосы, и за глаза. И за невероятный характер, за его мягкость и лёгкую неуверенность, вкупе с жёсткостью и хладнокровностью. Это не человек, это гремучая смесь, очень опасная, и сейчас Роуз находилась в зоне риска – не выбраться из этого вообще никогда.

Они целовались, стонали друг другу в губы. В спальне горел яркий верхний свет, хотя обычно она предпочитала полумрак. Но сейчас ей было всё равно. Даже хорошо. Роуз сможет рассмотреть его всего. И первым шагом к этому будет избавление от чёртового прекрасного мягкого худи, хоть оно так и идёт ему. Она скользнула руками под ткань, наткнулась на его кожу и… и… Невероятно. Арми сам отодвинулся, снял через голову свою кофту, под которой ничего не было. Но Роуз не могла оторвать руки от его живота, боков – как приклеиться к нему навсегда? Как у мужчины может быть такая гладкая кожа? Её руки скользили вверх, по груди, той самой, которую она видела в вырезе его рубашки, белой-белой, фантастически крепкой и тёплой. И он задохнулся над её головой, хватаясь руками за её платье, как утопающий. Ему нравится? Он в восторге? А если она поцелует его грудь?

И Роуз поцеловала. Арми застонал, низко, захлебываясь, пока она проходила поцелуями по ключицам, по впадинкам его груди, и особенно глухо он звучал, когда она захватила в плен его кожу губами, посасывая. Никогда в жизни Роуз не ставила своим парням засосы, ну, по-собственному желанию. Но его она хотела заклеймить с ног до головы, чтобы никто вообще не позарился. Это её. Он хочет с ней быть. Хочет её. От этих мыслей Роуз сама застонала и отпустила его кожу, глядя на расцветающий на груди засос. Ох, да. Да.

Он буквально сорвал с неё платье, и она была рада, что на нём нет никаких застёжек, замков там. А ещё она радовалась, что надела прекрасное нижнее бельё, тёмное, одни сплошные кружева, в которых она выглядела божественно. Но тряпки вообще не интересовали Арми. Он настойчиво, почти жёстко огладил её плечи, талию, живот, наклонился и поцеловал её шею. Его губы торопливо скользили вниз, он изогнулся, придерживая её руками, потому что был жуть какой высокий, и Роуз сама себе казалась рядом с ним коротышкой. И каким-то образом он добрался до её груди, стянул лифчик и швырнул его в сторону, накрыл губами один её сосок. И сделал это так дерзко, пылко и страстно, его язык играл с самым кончиком чувствительной плоти, и Роуз была готова упасть прямо там. И только его руки не дали этого сделать. Он оторвался от одной груди и перешёл к другой, не снижая напора. Так что ноги всё-таки подкосились.

– Сменим… А-а-ах… По-позицию… – Роуз буквально зависла над полом, изогнувшись, Арми держал всю её, и под своими руками на его плечах она чувствовала, как напряглись его мышцы. Но больше всего её волновал собственный голос, который звучал так, будто её уже хорошенько оттрахали, а ведь он только на её груди. Про трусики, которые можно уже было выжимать, Роуз вообще старалась не думать. Арми поднял голову, и они посмотрели друг на друга. Это казалось интимнее, чем всё, что они делали до этого. Он послушно поднял её на руки и положил на кровать, устраиваясь сверху. И снова поцеловал.

Роуз думала, что её фантазии об этом человеке были глупыми и неполноценными. И они вообще даже близко не стояли с реальностью. Там, в голове, он был совершенным и сексуальным партнёром, ставившим её удовольствие на первое место. Но на самом деле сейчас она не была уверенна, готовы ли они только отдавать друг другу. То, что он делал с ней, ему самому приносило удовольствие. И он его удовлетворял, не задаваясь вопросом, на каком что там месте. Он хотел её целовать – он целовал. Хотел крепко сжать её грудь – сжимал. Хотел поставить засос – ставил. Всё дело в том, что именно его причастность к процессу, а не только принесение ей удовольствия, и была тем самым, чего ей не хватало. Когда мужчина показывает, как сильно он хочет тебя. Вот что делал Арми с ней.

И Роуз не планировала отставать. Раз они хотят друг друга, то у неё не последняя роль в этом деле. Смена позиции позволила ей добраться – наконец-то! – до его джинс. Пока Арми целовал её шею, она вытянула руки и на ощупь пыталась расстегнуть ширинку. И старалась при этом не отвлекаться на то, как соприкасаются их грудные клетки и какое удовольствие она испытывает от этого. Надо избавить его от всего лишнего. Но из-за разницы, опять же, в росте, из-за того, каким длинным было его тело и как коротки её руки, долбанная молния так и норовила выскочить из рук. Не выдержав, Роуз толкнула мужчину вверх и ринулась вниз, под него, разбираться с замком. Сначала он не понял, что происходит, а когда понял, разразился смехом и схватил её в объятия, падая вместе с ней на кровать.

– Ты даже в постели такая, боже, я без ума, в полном восхищении, – Арми веселился, тиская её, как игрушку, обхватил ногами и руками, горячо дыша в ухо.

– Сними эти долбанные джинсы или, клянусь, я порву их, и ты поедешь домой в трусах! – она гневно пыталась вывернуться из-под его рук и добраться уже до ненавистного предмета гардероба. Арми послушно отпустил её, продолжая ехидно улыбаться, и Роуз залезла на его ноги, внимательно глядя на ширинку, трясущимися руками расстёгивая молнию.

– Ты не можешь не командовать. Мне это очень в тебе нравится, – она подняла глаза на его улыбающееся лицо и поняла. Ему правда это нравится. Очень сильно. Твою ж мать, где этот мужчина был все эти годы?

Роуз стащила с него джинсы, и Арми послушно поднял таз и ноги, позволяя ей это сделать. Она встала над ним в полный рост и с высоты разглядывала его. Он был худой, но крепкий, и дорожка рыжих волос у него на животе уходила вниз, к паху. И член стоял так, что мама не горюй. А ещё безумно возбуждающе смотрелись взъерошенные волосы и руки свободно и расслабленно раскиданные в разные стороны, и он, прожигая горячим взглядом, смотрел на неё, как на богиню.

– Я давно хотел сказать. Ты очень красивая. Пиздец какая красивая. А теперь, пожалуйста, вернись ко мне, и дай себя трахнуть, – он протянул к ней руку, и Роуз послушно плюхнулась ему на живот, не в силах преодолеть свою покорность этому тону. Примерно так он отдавал указания, это был его командный голос, но сейчас в нём сквозили нотки смеха и страсти, что делало его просто неподражаемо шикарным. Арми сразу же обхватил её руками и принялся целовать, пока она скользила промежностью по его животу и крепко прижималась грудью к его.

Они стонали, хватались друг за друга руками, и в целом, кончить можно было только от всего этого. Но когда его рука добралась таки до мокрых трусиков, Роуз поняла, как глубоко заблуждалась. Арми подтащил её к себе наверх и начал стягивать её нижнее бельё, а потом и вовсе опять перевернул на спину, откидывая кружева в сторону. Отлично, теперь она полностью голая, а он всё ещё в своих боксерах. Но исправить данную несправедливость Роуз не успела. Его пальцы пробежали по её складкам, и он специально перевёл взгляд на её лицо, чтобы оценить эффект своего влияния. Она закинула руки ему на шею и изогнулась, пока длинные пальцы – и правда, куда там её фантазиям – растягивали влажный вход, а большой кружил над клитором, создавая жгучую вибрацию.

– Очень красивая, безумно, и ты меня хочешь, – неверяще шептал он, продолжая истязать Роуз своими пальцами.

– Вот… Именно… Так что, пожалуйста… Пожалуйста, давай… Перейдём к… основной…части, – каких усилий ей стоило это сказать. Можно вручить себе премию, за то, что она, лёжа в одной постели с мужчиной своей мечты, когда его пальцы внутри неё, может связывать предложения в слова. Рукой она шарила по его животу, пытаясь добраться до члена, но вот долбанная разница в их росте! Роуз пару раз шлёпнула ладонью по его прессу, но даже до края трусов не добралась. Какая несправедливость.

Арми вытащил из неё пальцы, и стало полегче соображать. Она этим сразу и воспользовалась, сползая ниже и хватаясь за край его нижнего белья. Член выпрыгнул из трусов, и Роуз на несколько секунд погрузилась в любование им. Конечно, даже здесь он был рыжим, только волосы казались немного темнее, будто бронзовые. И она находила это очаровательным. А его член, с ветвями вен и красной головкой, очень сексуальным. И желательно, чтобы он побыстрее оказался в ней. Как можно быстрее.

Откинув ненавистную ткань последнего элемента его гардероба, Роуз ухватилась за член мужчины, снова садясь на него сверху. Арми заметался и глухо заскулил, когда она крепко обхватила его и повела рукой верх-вниз. А потом она вспомнила страшную в данной ситуации вещь.

– Значит так, ты сейчас лежишь и никуда не уходишь, понял? – она отпустила его и вскочила на негнущиеся ноги, чуть не улетев с постели. Так, кажется, презервативы были в аптечке на кухне…

*