Текст книги "На пороге Тьмы. Империя Теней"

Автор книги: Ксения Близнюк

Ксения Близнюк
На пороге Тьмы. Империя Теней

Глава 1
Раскрытая тайна

 
Холодное сердце не ищет тепла,
Оно изувечено горем и болью,
Когда-то сгорев в своей страсти дотла,
Теперь же стремится к свободе, на волю!
 
 
Оно не прощает, хранит до конца
Все то, что когда-то забыли другие,
Оно обладатель стального венца,
Гнетущего, рвущего души людские…
 
 
Холодное сердце не станет желать,
Того, что не будет ему лишь подвластно.
Не будет мечтать и другим потакать,
Но мыслить о мести начнет очень страстно…
 
 
Оно отомстит, не посмотрит на страх,
Который врага поглотит без оглядки,
Оно возликует, увидев лишь прах,
Оставленный «воином», павшим при схватке.
 
 
Оно проклянет и себя и других,
Прольется, как яд в сардоническом смехе,
Оно как шакал разорвет на куски,
Всех жаждущих власти, любви и потехи!
 
 
Оно не умрет, не увидев конца,
Не сжалится сердце, над главным врагом,
И кто-то навряд ли поверит, что в прошлом
Холодное сердце творило добро…
 

Была середина сентября. На улице пахло сухими хрустящими листьями и утонченным ароматом холода, который пробирал до мурашек. Но стоило выйти на солнце, как начинало бросать в жар. А еще эта школьная форма! Настоящая безвкусица!

Софья шла быстрым уверенным шагом в школу. Скорее эту уверенность можно было отнести к тому, что на уроки она ходила только лишь из солидарности к своей крестной, которая не чаяла в Софье души. Сама же она просто терпеть не могла это место. Нет, она не была грушей для битья, не относилась к тому небольшому числу умников в очках, которые бороздили просторы науки и чьи фотографии висели на стенде «Золотой фонд». Ей было просто не интересно.

Обычный человек, наверное, удивился бы, и отнес ее к категории так называемых «индиго», заранее знающих всю школьную программу и не нуждающихся в обучении.

Нет, Софья просто не считала это место чем-то особенным или значимым. Она воспринимала мир совершенно в других тонах, как это происходит тогда, когда ты девять первых лет своей жизни находишься в детском доме. Когда та микроскопическая капля любви, которую тебе пытаются подарить тамошние воспитатели просто не может восполнить пустоту в сердце и душе.

Все, возможно могло быть иначе. Не так, как сейчас. Софья корила себя за то, что в один момент ее заметила супружеская пара, после ставшая ее приемными родителями. Она смогла ощутить на себе семейное тепло, и, наконец, почувствовать себя счастливой. У нее даже была приемная сестра Даша, старше ее на несколько лет.

Но счастье ушло через три с половиной года, а вместе с ним и желание жить дальше и бороться с судьбой, как это было раньше. Все было безвозвратно разрушено вместе с гибелью родителей. Террористический акт, который унес жизни многих людей…

Софья смутно помнила тот день, когда отец вместе с матерью отправились в банк чтобы положить на счет своих дочерей деньги. Огромный взрыв, сотни смертей…

Все оборвалось в одночасье…

Ей тогда было тринадцать лет. Она снова попала в детский дом, но ее крестная Олеся оформила опекунство и забрала девочку к себе. Были слабые попытки стать счастливой семьей, но они не увенчались успехом. Потому что между приемными сестрами разгоралась самая настоящая война. У Софьи с Дашей и до смерти родителей отношения были не лучше, но тогда были те люди, ради которых они обе старались создать фальшивую идиллию и дружбу. Сейчас все было иначе. Благодаря Олесе хрупкий семейный фундамент еще стоял, но не известно насколько его могло хватить.

Софья прекрасно знала, что Олеся была одним единственным человеком, которому она в какой-то степени была дорога. Но сидеть вечно на ее шее она не собиралась.

Через год восемнадцать, и все, здравствуй взрослая жизнь, с кучей новых проблем и нервных стрессов, которые и без того одолевали семнадцатилетнюю Софью.

Семнадцать ей исполнилось неделю назад. Если бы не подарок крестной, Софья бы и не вспомнила про свой день рождения. В тот день она надела на себя искусственную улыбку и постаралась показаться счастливой. Так происходило каждый год…

Правило, делать этот день особенным, Софья терпеть не могла. Возможно, потому что она так и не смогла привыкнуть, к жизни вне стен приюта. Там была настоящая жизнь, да именно там. Где ты понимаешь, что все не так отлично и прекрасно, как стараются думать другие. Где ты постоянно видишь сотни разбитых, брошенных крохотных сердец, которые трепещут, как маленькие воробушки в надежде, что когда-нибудь придет тот день, когда они обретут свою семью и начнут эту жизнь с чистого листа…

Софья зашла в кабинет со звонком. Никто не обратил на нее внимания, кроме двух подруг, которые обсуждали задачу по генетике.

– Привет, – мрачно протянула она, и положила сумку нагруженную учебниками на стол.

Ее волосы растрепало ветром, пока она дошла до школы, поэтому они неаккуратно лежали на плечах и ниспадали на лицо длинными каштановыми прядями.

Подруги одновременно улыбнулись.

– Привет. Ты задачу по скрещиванию решила? – Настя невинным и ожидающим взглядом посмотрела на Софью.

– Ой… Только не начинай с утра про домашку… – нервно ответила она, но тетрадь по биологии достала и положила на парту своей подруги. Та в ответ прихлопнула в ладоши и послала воздушный поцелуй Софье.

– Ты моя спасительница!

– Ну да, конечно…

Настя нахмурилась:

– Послушай, сделай хотя бы вид, что тебя интересует учеба. Последний год и все!

– Я рада.

– Чему?

– Что он последний…

– Ты, как обычно.

– Я ни капли не изменилась, – ухмыльнулась Софья, снисходительно посмотрев на подругу.

Предполагалось, что это должна была сказать Настя, но Софья решила взять эту обязанность на себя. Разговоры насчет каких-то перемен во внешности и характере ее просто убивали. Поэтому она решила не давать подруге возможность его продолжать.

– Уж, поверь, тебе бы стоило… И где ты откопала эту ужасную сумку? – вмешалась Аида.

Ее взгляд скользнул по мешковатому портфелю с ручкой через плечо и черепком в центре. – Ужас…

– Моя сумка ничем не хуже твоей, – Софья кивнула в сторону другой сумки такого же покроя, правда красного цвета, но с изображением Ванессы Хадженс и Зака Эфрона.

Назревающие нравоучения прервал Тимур, подвалив к парте Насти и нависнув над ней, как хищник.

– Насть, ты с кем пойдешь на школьный бал? – с ходу спросил Тимур, сверкнув смазливой улыбкой. Этот казанова успел передружить с большей половиной школьных красавиц. У парней в последние два года обучения в старшей школе началась охота на представительниц противоположного пола, а если эта представительница еще и победительница конкурса «Мисс старшеклассница», коей являлась Анастасия, то сам бог велел закрутить с ней роман.

Софья к данной категории не относилась. Она вообще не общалась с парнями, максимум на что ее могло хватить это на: «Привет» и холодный равнодушный взгляд, который отпугивал ребят. На данный момент ее совершенно не интересовали отношения и любовь.

Она вообще не хотела переживать подобного чувства, потому что боялась снова пережить потерю. Ведь любовь остывает со временем. А когда ты не зависишь ни от чего, и тебя не сковывают какие-то ограничения, у тебя нет слабостей, жить намного легче. К тому же Софья боялась, что она снова огрубеет. Ее сердце и так становилось мало восприимчивым к обычным человеческим радостям. Она сама считала его черным и твердым, как камень.

В последнее время много чего изменилось. Нет не снаружи. А внутри…

Аида закатила глаза и покрутила пальцем у виска. Софья, соглашаясь, кивнула.

– Тима, ты что склерозом страдаешь? Я же тебе говорила, что я туда вообще не собираюсь идти. Так что ищи себе кого-нибудь другого! – воскликнула Настя, указав рукой на кучку девчат собравшихся у парты главной красавицы класса, Марины.

– Что ж, знай мое предложение в силе до конца сентября. Тридцатого последний срок, а значит, на раздумывание у тебя осталось тринадцать дней. – Рассчитал Тимур, улыбаясь во все свои тридцать два.

Настя театрально захлопала длинными ресницами:

– Тринадцать – несчастливое число. Так что лучше предложи другой девушке.

Тимур, как это обычно случается, любезно раскланялся и проскользнул мимо Софьи, стараясь не встречаться с ней взглядом. По большей сути, он делал вид, что ее вообще не существовало, так как считал, что общаться с такой категорией людей, как она, ниже его достоинства. Тем более она один раз уже дала ему понять, что если он не хочет проблем на свою голову, то лучше с ней не связываться. На самом же деле, он боялся смотреть в ее черные, как уголь глаза, которые пробирали до дрожи.

Школьная популярность портила учеников на глазах, и если ты в один прекрасный момент засветился на этом олимпе с каким-то талантом, то тебе его припишут до конца твоей учебы. Ученики «ниже рангом», нужны были чисто для массовки и для поддержки их авторитета.

– С чего это ты решила пропустить такое событие? – непонимающе спросила Аида.

– А что в этом такого? Мне просто надоела вся эта кутерьма. Если я дам свое согласие идти на этот вечер, то Тима будет меня преследовать до конца учебного года, а мне этого совершенно не нужно. К тому же, Елена Дмитриевна снова заставит готовить программу и украшать актовый зал и фойе. Надоело. Пусть Марина занимается всей этой ерундой!

Софья недоверчиво посмотрела на Настю:

– Странно, что такая мысль пришла в твою головушку только сейчас. Скажи честно, ты собралась на свиданку с Игорем?

Глаза Насти лукаво сощурились:

– Это еще под вопросом и обсуждению не подлежит!

Новенькие парни были нарасхват, в принципе, как и новенькие девушки. Только первого сентября в класс пришло одиннадцать человек из другой школы. В этом году в связи с глобальным ремонтом, который не уложился в срок, из лицея учеников отправили на новое место обитания.

Настя не упустила свою возможность и теперь с Игорем Корниленко пыталась закрутить роман.

– Да подумаешь, – расхохоталась Аида, пересаживаясь за свою парту, потому что в класс, словно ошпаренная влетела Елена Дмитриевна.

Она жестом показала, что сейчас можно обойтись без традиционного приветствия, так как она и так опоздала на двадцать минут урока.

Кто-то из класса ляпнул, что она могла не торопиться и задержаться до самого его конца. А ученики, так и быть перенесли бы эту утрату.

Вопреки обещанному тестированию, она устроила массовую трепку по опоздавшим и засветившимся за курением в туалете. Рейтинг класса был на нуле. Если бы можно было ставить в нем минус, то наверняка в рейтинге одиннадцатого «В» заблаговременно стояла бы «минус бесконечность».

Новеньких она едва упомянула. Они пока что не успели насолить своей новой классной руководительнице. Но все еще впереди.

– У меня для вас есть еще две новости. Одну вы в общих чертах знаете. Это «Осенний Бал». Если в прошлом году больше половины пропустило это мероприятие, по причине массового заболевания, то в этом году, дорогие мои вы его никак не пропустите. – При этих словах Елена Дмитриевна убедительно посмотрела на Софью. – Каждый ученик на счету, и напротив каждой фамилии будет стоять галочка. Рейтинг, ребята, рейтинг. Так что потрудитесь представить пару от вашего класса, соорудить себе костюмы и наконец, выучите вальс, чтобы потом не ходили с оттоптанными ногами. – по всему классу раздалось недовольное мычание. – Вторая новость – в течение недели к нам придут еще пять человек. Постарайтесь встретить их так же хорошо, как и предыдущих.

– Их что штампуют? Серийный выпуск новичков? – выпалил на весь класс Влад.

По кабинету проползли редкие смешки.

– Ваши шутки, совершенно не уместны! – отрезала Елена Дмитриевна.

Всем своим видом она напоминала новогоднюю елку. Обилие бус на короткой шее, блузка с рюшами, строгая юбка, ярко накрашенные губы. Между собой ученики называли ее Шапокляк, несмотря на то, что ей было всего-то около тридцати.

– Да, и еще чуть не забыла… Не забудьте, что в конце недели намечаются соревнования. Здесь, к вашему, сожалению, участия принимать будут все. Поэтому решите между собой, кто будет играть в футбол, а кто отправиться на баскетбол. Списки спортсменов у меня есть, поэтому не пытайтесь увильнуть. – Добрая половина класса поежилась, исключение лишь составляла компания качков, расположившихся на последних партах.

Лишний раз переломать кому-нибудь кости, причем на законных основаниях, привела их в восторг.

Звонок прозвенел, и Софья с облегчением вышла из класса.

Час от часу не легче. Конечно, она могла спокойно не думать об этом, но школа пока что была тем местом, где она убивала медленно тянущееся время. Дома можно было находиться только тогда, когда там была крестная. В те моменты, когда там находилась сестра, настроение окончательно портилось. Софья боялась выйти из себя, потому что последствия могли быть необратимыми для Даши. Перепалки с ней ей уже осточертели.

Софья могла все решить, исправить, но все было бы ненастоящим. А ненастоящее счастье не имело смысла.

Причиной той черноты сердца, о которой часто думала Софья, была обычная с виду книга.

Конечно, она огрубела задолго до того, как эта книга попала ей в руки. Просто, когда ты становишься обозленным на весь мир, кажется, что выбора нет никакого, и ты идешь на крайние меры и пытаешься восстановить справедливость. Потом теряется всякий интерес к жизни, ты начинаешь ненавидеть всех вокруг и просто отвечаешь тем же, с чем шли к тебе. Все становиться бессмысленным и скучным.

Черная магия во всех своих отношения полностью поглотила Софью. Она стала ее частью, настоящим наркотиком, от которого она не могла избавиться. Каждый день ее душа требовала темную силу, и с каждым разом все больше и больше.

Заниматься магией она начала после того, когда погибли приемные родители. Тогда она была обижена на весь мир и пыталась отомстить всем. Не важно, был ли кто-то виновен или нет. Просто в мире, где царила жестокость и несправедливость нельзя было быть беззащитной. А магия была той тропой, которая спасла ее в тот момент и стала стимулом. Правда, первоначально она не преследовала светлых целей. Она не преследовала их и до сих пор…

Всерьез увлекшись черной магией, Софья поняла, что она может владеть чужими жизнями и может делать все так, как хочет она.

Но магия была ее личной тайной. Для всех Софья оставалась замкнутой, неразговорчивой девушкой. Свою силу она использовала при крайней необходимости. Внешняя холодность и взгляд, проникающий в дальние закоулки души и сеющий там страх и без того отпугивал недоброжелателей.

Об этом не знали даже подруги, не знали ни Олеся и ни Даша.

– Нет, ну вы слышали? Это издевательство какое-то! – возмутилась Настя, поправляя свои золотистые волосы.

Аида засмеялась:

– Насть, чему ты расстраиваешься? Тому, что свидание с Игорьком отменяется или тому, что придут новенькие, а ты уже дала понять Корниленко, что он тебе нравится и теперь у тебя нет выбора?

– Конечно, я расстроена из-за свидания! Придется теперь торчать в этот день в школе! – развела руками она.

– Так в чем проблема? Разве нельзя встретиться в другой день? Вы бы еще на год вперед его назначили, – не поняла Аида.

Мимо проходили толпы учеников, изредка удостаивая девушек оценивающими взглядами. Рядом с Аидой и Настей, Софья была совершенно ни к чему. Она выделялась среди своих подруг какой-то темной аурой. На первый взгляд, Софья представляла из себя простую ученицу, но видимо сама черная магия просто впиталась в нее и она никак не гармонировала со своими одноклассницами.

– У Игоря все дни заняты. К тому же на него положила глаз Марина. А уж если она возьмется его окучивать, то поверьте, он за ней будет по пятам со свисающим на бок языком бегать.

– Ну и зачем он тебе такой нужен? – спросила Софья, неодобрительно посмотрев на Настю.

– Волк, очнись! Ты думаешь, я просто так его пригласила? – Настя пощелкала пальцами перед лицом Софьи.

– Извини, просто я не думала, что он тебе так сильно нравиться. Я вообще не понимаю этого чувства. Так что со мной можешь не делиться впечатлениями по поводу Игоря.

Софья в этот момент лгала. Она прекрасно понимала, о чем говорит ее подруга. У нее тоже когда-то была первая любовь. К сожалению, безответная. Она думала, что сможет перетерпеть и все будет как-то по-другому. Может в этот раз ей повезет… Но ей не везло.

Артур был на тот момент настоящим идеалом, как ей казалось. Но неприметность и отрешенность сыграла свою роль. Артур с ней редко общался и холодно к ней относился. Они были из двух разных миров, не имеющих ничего общего друг с другом.

Как-то у Софьи всерьез возникла мысль, заставить Артура любить ее. Но она со слезами на глазах отбросила ее прочь. Артур был первым парнем, из-за которого она плакала.

Чем портить жизнь другим, она нашла другой способ. Она раз и навсегда выбросила его из своих мыслей. Магия сделала свое дело, уничтожив эту любовь на корню.

Когда это произошло, Софья почувствовала себя по-настоящему свободной и счастливой. Но как было сказано ранее, магия – наркотик. Счастье улетучилось через несколько дней, а на смену ему пришла ненависть и боль.

Теперь она презирала Артура и всех остальных. Она смотреть не могла на влюбленных, а саму потребность любить стала считать животным инстинктом.

Оставшийся день она провела в полной отрешенности от этого мира.

Исключение составил урок физики.

– Волк! К доске! – проскрипела толстенькая очкастая учительница. Она с самой первой встречи невзлюбила Софью и всячески старалась ей насолить.

Только лишь благодаря своей магии, Софья могла поддерживать стабильность оценок в журнале по этому предмету, что к концу четверти Маргарита Николаевна рвала на себе волосы, не понимая, когда она успела влепить Софье «пять».

Этот урок был таким же, как и все остальные, начиная с восьмого класса. С одним и тем же концом.

Решив задачу, Софья уже ждала, когда Марго, начнет к ней придираться. Стоило ей только открыть рот, чтобы выплеснуть на Софью весь накопившийся за лето яд, зрачки девушки расширились и Марго замерла, неотрывно на них смотря.

Глаза учительницы округлились, и она без конца открывала рот, пытаясь что-то произнести, словно рыба. Минуту спустя, она все-таки выдавила:

– Садись, пять.

Аида и Настя снова смотрели на Софью с подозрением. Они никак не могли привыкнуть, что с их подругой происходило что-то неясное и в нужный момент, она всегда выходила сухой из воды.

Но все это было просто игрой. Для Софьи этот трюк совершенно ничего не значил. С одной стороны она понимала, что так поступать нельзя, но чем дальше заходишь, тем труднее найти путь обратно.

В конце концов, она не отличалась по своему человеческому существу от остальных. Она была такой же холодной и непробиваемой, и она научилась не страдать. Слабых и добрых мир уничтожает. И у тебя остается два пути, либо прогнуться под этой жестокостью, и делать то, что она от тебя требует, либо дать ей отпор.

Софья Волк выбрала второе. Но отпор она давала по-своему…

– Я тебе поражаюсь! Марго тебя не переваривает, но всегда ставит пятерки! Колись, как тебе это удается? – изумленно прошептала Аида, наполовину свиснув со своей парты.

Софья пожала плечами.

– Само собой получилось… – ее зрачки стали приходить в прежний размер. Аида кажется это заметила и замерла, наблюдая за этим. – Что-то не так?

– Да нет, показалось … кажется… – протянула подруга.

– Кан! Сейчас из класса вылетишь! – раздраженно вскрикнула Маргарита Николаевна, в сердцах треснув указкой по столу. Она снова обнаружила пятерку в журнале напротив фамилии Волк и снова не могла понять, что же произошло.

Аида мгновенно приняла исходное положение, испуганно уставившись на учителя.

С окончанием уроков Софья закинула на плечо сумку и направилась домой.

Уже было около трех часов дня, значит, Олеся должна прийти домой. Крестная работала инструктором в фитнес-клубе, и делила смену со своей знакомой, так же помешанной на фигуре и здоровом образе жизни, а сутки через двое она работала в кафе официанткой.

Олесе было около двадцати восьми. Со своим мужем Романом она развелась пару лет назад, буквально выкинув его из квартиры и сопроводив полет его вещей с четвертого этажа благим матом. Он был представителем бабников обыкновенных и альфонсов доморощенных, так что слез и сожалений не было. К тому же такую красавицу, как Олеся трудно было упустить из виду. Но она, наученная горьким опытом, решила не искушать судьбу, а всерьез взялась, за постройку разрушенной семьи Волк.

Замок едва щелкнул. Софья зашла в квартиру, стены которой содрогались от музыки, долбившей без перебою и ужасно оглушающей. Даша чувствовала себя полновластной хозяйкой дома, пока не было Олеси. Мнение же приемной сестры ее совершенно не волновало.

Софья стянула с себя кроссовки и пошла в свою комнату. Там, как обычно, в беспорядке лежали вещи. Но не в таком, какой был до этого. На столе были разбросаны и порваны несколько тетрадей, одежда из шкафа была вывалена на пол, амулеты валялись на кровати, а тумба была открыта. В ней должны были лежать книга по черной магии и Гримуар.

Даша, похоже, совершенно потеряла совесть и перевернула вверх дном комнату Софьи.

К счастью она не добралась до тайного ящичка, где были спрятаны книги. Ума не хватило приподнять тонкий деревянный подклад.

На полу лежала разбитая рамка с фотографией родителей, пусть не родных, но единственных, которых она по-настоящему любила. Которые смогли подарить ей заботу и ласку, даже пусть ненадолго…

Из груди девушки невольно вырвался тяжелый вздох. Софья подавила проступающие слезы. Вместо того, чтобы разреветься, она судорожно прикусила губы до крови. Ее скулы напряглись, а черные зрачки снова расширились.

Она могла покончить с этим раз и навсегда, она могла напугать Дашу до ужаса, могла поселить в ней страх и заставить уважать свою сестру. Софья была на грани.

Она уже почти привыкла к погромам в своей комнате, и просто старалась делать вид, что ничего не произошло. Ведь если хочешь победить врага, сделай вид, что он тебе не интересен, и он сам отступит. Но фото родителей. Это было уже слишком…

Софья сделала пару глубоких вдохов. Злость стала немного отступать, но это было ненадолго. Вскоре она снова накинется на нее новой волной…

Переодевшись в широкую черную кофту с капюшоном и брюки, она направилась на кухню и выпила холодной воды. Нужно было удержать разрастающуюся чернь в ее сердце, пока она полностью ее не поглотила.

Софье после выплеска всей этой темной энергии могло стать легче, намного. Но сестра могла пострадать. Да она не любила Дашу, но она не собиралась причинять ей боль.

В коридоре послышался смех сестры и мужской голос.

Софья поставила стакан на стол. Сейчас или никогда…

В коридоре стоял пьяный парень, по-видимому, сокурсник Даши. В одной руке он держал бутылку пива, а другой обнимал Дашу.

Софья облокотилась на стену, наблюдая за ними и сверля их ненавидящим взглядом. Даша потеряла всякую совесть и снизошла до того, чтобы приглашать в квартиру совершенно посторонних парней, пока Олеся зарабатывала им на жизнь. Это уже был третий парень за две недели, с которым она встречалась.

Парень уткнулся в шею сестры, и затем что-то прошептал ей на ухо. Даша расхохоталась, и повернулась лицом к Софье.

– Ты долго будешь за нами наблюдать? Или завидно? Ведь за свои семнадцать лет ты так ни разу не с кем и не встречалась…

Глаза сестры заискрили злобой и алкоголем.

– Нет, я просто смотрю и думаю, есть ли у тебя хоть толика самоуважения или ты его потеряла в одном из ночных клубов. – холодно ответила Софья.

– Лучше заткнись и иди, приберись у себя, пока Олеся не пришла. У тебя там сегодня ужасный беспорядок… – с этими словами Даша завела парня в комнату и уже собиралась закрыть дверь, но Софья успела помешать ей это сделать, протиснув ногу.

– Уйди!

– А больше тебе ничего не надо?

Даша психанула и со всей силы хлопнула дверью.

Софья чуть не закричала от боли, но ногу не убрала. Ненависть была сильнее.

– Пошла к черту, идиотка! – орала сестра, пытаясь перекричать долбившую музыку и захлопнуть дверь. – Ты ненормальная!

Лицо Даши покраснело от усилий и стали проступать прожилки.

– Ты сама напросилась! Я тебе никогда не прощу родителей! – глаза Софьи стали совершенно черными и в них кроваво пульсировала тьма.

– Они тебе не родители! Ты вообще им никто! Они мои родители! Я их дочь! Ты поняла?

Темная энергия высвободилась, заполонив весь разум Софьи, словно обжигающие языки пламени. Теперь не Софья управляла своей силой, а сила управляла ей…

Музыка стала перебиваться, переключаясь с одной волны на другую. Пол рябил, словно от землетрясения. По комнате разрядом прошелся непонятный оглушающий писк, а с потолка начала сыпаться известь.

– Что происходит? – спохватился парень. Он оттолкнул от двери Дашу, и та врезалась в стол. Дверь с грохотом распахнулась и стала болтаться на петлях, без конца врезаясь железной ручкой в стену. Писк был невыносимым. Даша кричала, затыкая уши.

Парень рванулся к выходу, но Софья преградила ему путь. Его отшвырнуло невидимой волной и он врезался в стену, с которой полетели пара картин.

Все в комнате ходило ходуном. Люстра позвякивала. Пара ламп со стеклянным треском взорвалось и посыпалось мелким градом на ковер.

– Прекрати! – ревела Даша. Сестра лежала на полу, подогнув колени и затыкая уши.

Ее парень кое-как встал на ноги. Его подхватила воздушная волна и швырнула в коридор.

Он быстро побежал к выходу. В дверях на него накатил черный дымчатый сгусток энергии.

Он дико раскричался. В подъезде послышался грохот.

– Оставь меня в покое! – рыдала Даша.

До разума Софьи эти слова донеслись каким-то далеким эхом. Она видела, что ее сестра боится. Ей было страшно…

Софья замерла… ее лицо не выражало никаких эмоций. Какая-то пустота…

Всхлипывания сестры, лежащей на полу и пытающейся защититься от неведомой силы, привели ее в чувства. Софья совладала со своей ненавистью… Писк прекратился, стены перестали дребезжать…

Все было кончено… Даша теперь знала тайну своей сестры…

– Можешь ненавидеть меня сколько угодно, но легче тебе от этого не станет. Ты могла просто перевернуть всю мою комнату, выбросить вещи или сжечь их. Мне было бы все равно… я уже привыкла к этому… Но я никогда, слышишь, никогда не прощу тебе родителей… – Софья резким рывком закрыла дверь в комнату Даши и отправилась к себе. Нужно было убрать тот беспорядок, который там натворила сестра.

Меньше всего ей хотелось расстраивать Олесю. Только она успела об этом подумать, как на пороге оказалась крестная.

– Девочки! Я пришла… – ее взгляд скользнул по усыпанному известкой полу. – Что случилось?

Софья сотворила на лице некое подобие улыбки и неопределенно развела руками.

– Снова эти соседи! Крыловы совершенно потеряли всякую совесть! Анатолий Владимирович, с виду интеллигентный человек, а на прошлой неделе нас затопил, а теперь это! Нет, этому надо положить конец! – Олеся уперла руки под бока и недовольно посмотрела на потолок.

– Я лучше схожу за шваброй… – предложила Софья.

Около часа они с Олесей мыли пола в квартире, тщательно очищая его от извести и белых разводов. Анатолий Владимирович профессор философии совершенно вылетел из головы крестной, потому что она принялась рассказывать о том, что случилось на работе.

Казусы происходили постоянно, поэтому ей было чем рассмешить Софью.

Олеся была для Софьи скорее подругой или той самой, настоящей старшей сестрой о которой только можно мечтать, нежели крестной матерью. Софья забывала обо всем на свете и погружалась в радужный мир своей крестной, и ей хотелось жить. С ней можно было поговорить, поделиться секретом. Софья никогда не сомневалась в том, что Олеся ее поддержит. Но доверить ей свою тайну, она не решалась.

Весь оставшийся вечер они сидели и смотрели телевизор, хрустя попкорном, приготовленным в микроволновке и запивая его апельсиновым соком.

Даша тоже соизволила выйти из своей комнаты. Она избегала взгляда своей сестры и отвечала крестной сухими скомканными фразами.

Софья надеялась, что этот инцидент не достигнет ушей Олеси. Но с этим вопросом она собиралась разобраться позже. Она потратила сегодня много сил, чтобы навести страх на сестру и ей отчасти не хотелось прибегать снова к магии в ее отношении.

Едва ее голова коснулась подушки, она моментально уснула. Ее снова заволок мрак и она подсознательно надеялась, что утро настанет как можно скорее. Она истощилась… если бы можно было обходиться без сна, она была бы благодарна за это судьбе, потому что во сне для нее начиналась новая жизнь…