Текст книги "Миссия "накорми" или Как боги ошибаются (СИ)"
Автор книги: Ксения Болотина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
ГЛАВА 18
Прошло уже больше трех недель, за все это время работа над заготовками не прекращалась ни днем, ни ночью. И казалось бы много работы, работа постоянная и довольно изматывающая, а местами и откровенно тяжелая, вроде бы все наоборот должны быть уставшими и истощенными, но нет! Мужчины и женщины выглядели вполне счастливыми, общались, смеялись, заигрывали друг с другом, а еще я стала замечать, что мужчины хорошо прибавили в весе, особенно это было видно по сравнению с недавно прибывшими и еще достаточно худыми.
Марен, да и вся моя приближенная пятерка тоже набрали вес и раздались в плечах, а я смотрела на них и понимала, что это лишь капля в море и когда мужчины наберут свой привычный вес, то будут по истине огромными. Быть может кого – то это и пугало, но только не меня. Рядом с Мареном я чувствовала себя защищенной и даже когда его не было рядом, у меня создавалось такое ощущение, что он стоит за моей спиной, но это не раздражало, а наоборот дарило чувство покоя и расслабленности.
За прошедшие недели, наши с капитаном отношения тоже претерпели существенные изменения. Первую неделю он относил меня в комнату, укладывал спать и сам укладывался рядом. Я его не прогоняла, зачем, когда рядом с ним мне хорошо? Вначале второй недели, которая оказалась самой изматывающей, Марен начал меня еще и мыть, так как я была просто не в состоянии, а все эти запахи с кухни намертво въедались в кожу, волосы и одежду. Специи, лекарственные травы, засолка грибов, ловля и засолка рыбы. Амбре от меня было просто с ног сшибательным.
Я уставала, Марен меня мыл, укладывал спать, уходил, а когда возвращался был просто ледяным. Я его понимала и очень сочувствовала мужику, пока в один прекрасный день не плюнула на все и не ушла с кухни пораньше, да на своих двоих. Когда капитан потеряв меня влетел в комнату, я уже его ждала.
Естественно, я проспала и открыла глаза уже тогда, когда за окном было уже совсем светло. Вставать совсем не хотелось и вышедший из ванной Марен, поцеловав меня, предложил сегодня вообще не вставать с кровати и я даже какое – то время на полном серьезе рассматривала его предложение, но ровно до того момента, пока не узнала, что валяться в кровати мне предстоит одной, у моего капитана были неотложные дела. Если не ошибаюсь, он со своими воинами сейчас копали картошку, чтобы большую часть сложить по подвалам на зиму, а остальную высадить в теплицах, которые они закончили делать только вчера.
Когда я только появилась в этой деревне, то не считая замка, тут было всего лишь двести домов. Потом Марен и остальные расширили территорию и построили еще дома, всем хватало жилья, да только огороды и сады были только возле тех домов, которые тут стояли изначально и картофеля как и остальных овощей нам явно не хватит на всех, тем более, что зима обещает существенно затянуться. По этому я и вспомнила про теплицы, но если честно, то я очень любила различную зелень и не представляла как проживу целый год без свежих овощей, укропа, петрушки и прочего. Да и как подстраховка, теплицы были очень даже хороши.
Марен все же ушел, я встала, привела себя в порядок и тоже пошла на кухню, сегодня был особенный день, я назвала его сладким и шла с твердым намереньем, показать всем желающим как варить варенье!
Начать решила с простого, а именно с малины и клубники, это не яблоки и груши которые надо чистить, резать и крутить для повидла.
На летней, открытой кухне уже толпился народ занятый своими делами, которые я еще вчера раздала каждому. Пока дошла из замка до кухни, все никак не могла понять, мне кажется или температура воздуха слегка упала, не критично, но ощутимо?
Не показалось, поняла я увидев, что женщины предпочли сегодня одеться так же как и я, в штаны и рубаху с длинным рукавом, а ведь обычно выряжались в средней длинны сарафаны на широких бретелях или же с короткими рукавами. Сердце в груди замерло на несколько секунд, а потом пустилось в галоп.
Своим наблюдением я как ни странно никого не огорчила, они только плечами пожали и заявили что мы успеем, должны успеть, ведь я все просчитала и у меня все под контролем. Кто бы знал как я в тот момент хотела сбросить со своих плеч весь этот тяжкий груз ответственности, вот только кому от этого будет хуже? Правильно, не мне, а этим людям, которые доверили мне свои судьбы.
– Обязательно успеем, – подтвердила с улыбкой на губах и весь народ загудев, отправился по своим местам. Я же поманив за собой несколько сильных мужчин, отправилась к примитивным весам на основе противовеса. Мне не нужно было знать сколько килограмм у меня ягоды, не нужна точность до грамма в пропорциях, мне просто надо было знать сколько сахара сыпать в ягоду чтобы не переборщить или не дай бог не доложить, ведь тогда все просто прокиснет и драгоценная еда будет потеряна.
Ждать пока ягода даст сок, времени не было, по этому ее засыпали сахаром, как следует перемешивали и ставили на самый медленный огонь. Как только варенье начало кипеть, по воздуху поплыли дивные запахи. Представьте себе двадцать плит, на плитах двадцать здоровенных горшков с различным вареньем.
Сначала по воздуху поплыл запах клубники, затем малины, сливы, яблоки, груши, крыжовник и даже дикой ежевики. Ягоды у нас в основном собирали подростки вечно крутящиеся у кухни. Они нам помогали, а мы за это кормили их вкусненьким, таким образом все были счастливы и при деле.
С вареньем провозились весь день, но и это еще не конец, еще как минимум дня четыре придется заниматься сладким лакомством, в том числе и сгущенным молоком. Я сегодня попробовала сделать немного и у меня все получилось!
Какую – то часть варенья мы разлили по не большим горшочкам, примерно на два литра каждый, а вот остальное пришлось оставить в горшках на ночь, чтобы оно остыло.
Перед тем как Марен унес меня в спальню, ко мне подошли несколько женщин и поинтересовались, можно ли им теперь делать свой выбор, ведь я выбрала капитана, или я на нем не остановлюсь и им надо подождать еще какое – то время? Я ничего не поняла, бедным мнущимся женщинам пришлось объяснять несколько раз, пока до меня не дошло, что они не имели права выбирать до тех пор, пока свой выбор не сделаю я.
У меня от их очередных законов нервно дергался глаз и пропал дар речи, пока Марен не шепнул мне на ухо:
– Скажи им, разрешаю.
– Разрешаю, – повторила за своим любимым мужчиной.
Женщины разошлись сыпля благодарностями, а мой капитан понес меня в нашу спальню. Где мне сначала было хорошо и приятно, потом мы уснули за несколько часов до рассвета, а утром встали жутко не выспавшимися, но довольными и счастливыми.
Марен поцеловал меня в дверях замка и отправился в одну сторону, в то время как мне предстояло идти в другую. Радуясь всему подряд, зашла в кухню, со всеми поздоровалась, одарила всех улыбкой, но мне в ответ не улыбались и даже напряглись. Обвела всех подозрительным взглядом наткнулась на три пустых горшка, в которых вчера оставляла варенье, чтобы оно остыло.
Все затаили дыхание, а я опять расплылась в улыбке и громко прокричала:
– Надеюсь все это съело очень много человек иначе ждите на своем теле покраснения, высыпания, зуд и шелушение кожи! Однажды я вам уже рассказывала про аллергию на мед! С вареньем примерно так же!
Народ на кухне увидев, что я вроде как не собираюсь злиться и казнить, стал оттаивать. А я прекрасно понимала этих сладкоежек, ведь сама когда – то была ребенком, эти хоть и взрослые уже, да только в жизни ничего кроме своих пресных кубиков не ели.
Поняв еще вчера как и из чего варить варенье, женщины аккуратненько оттеснили меня от ягод и сами принялись за работу, быстро работая своими руками и умело раздавая поручения помогающим на кухне мужчинам. При всем при этом, каждый из них периодически бросали на меня любопытные взгляды, так как знали, что если меня отстранить от основной работы, я начинаю придумывать что – то новое, а для них еще и вкусное.
Решила и в этот раз не разочаровывать окружающих, отвоевала себе три плиты и принялась за варку сгущенного молока. Они еще вчера ходили принюхиваясь к моему маленькому, экспериментальному горшочку с молочным лакомством, только попробовать я им не дала, не из вредности, а просто по тому, что сгущенки получилось совсем мало, а работников на кухне было много, а кого – то обделять в мои планы не входило. Зато моя пятерка лакомство оценила и даже затребовала его в самое ближайшее время и в самых больших количествах. Я же посоветовала им умерить свои аппетиты, но из пожелание к сведению приняла и даже оставив горшки с молоком и сахаром на плитах, направилась на замковую кухню, где трудились мои поварята с их помощниками.
Естественно мне обрадовались и двое из поварят замерли возле моего места, к которому по прежнему никого не подпускали, едва не расплакалась от бушующих во мне чувств. Спустя час, покинула своих поварят и отправилась искать Карума.
Поварята же с горящими глазами начали вылавливать самых сильных магов и затребовали от них несколько дополнительных плит. Теперь замковая кухня тоже будет делать сладкие лакомства для повседневного употребления, а наша летняя кухня сможет продолжать работать над зимними заготовками без незапланированных потерь.
Карум нашелся быстро, мы встретились по дороге к летней кухне. Не смотря на тяжелую работу и приближающиеся холода, мужчина был до неприличия весел и энергичен, а завидев меня, принялся благодарить. И только спустя несколько минут, до меня дошло, что благодарит он меня за обретенное счастье в лице одной из женщин, что выбрала его в свои мужья. Тихонько вздохнула, немного поскрипела зубами от раздражения из – за этих их законов, потом махнула рукой на все и нагло перебила нашего добытчика.
– Карум, нужны шкуры и шерсть, – озадачила мужчину. – Скоро начнутся холода, а у нас нет теплой одежды. Можно конечно понадеяться на магию, но не уверенна, что духу замка понравится данная идея, проще самим сделать себе теплую одежду при помощи не большого количества магии.
Карум подумал, покивал головой на мои слова и с энтузиазмом принялся узнавать у меня что такое шерсть. С трудом, но все же смогла ему объяснить, заодно и про козью шерсть вспомнила, но эти – то у нас в загонах, их в любой момент можно обстричь или обчесать? Если честно, с шерстью барашек и собачек я знакома больше чем с козьим пухом, кажется именно так называется их шерсть, хотя, не совсем в этом уверена. Зато я была уверена в своих умельцах, которые имея не большое количество магии и опираясь только на мои не совсем точные объяснения, творили настоящее волшебство и еще ни разу меня не подвели!
Озадаченный Карум ушел на разведку, он решил найти несколько зверей с описанной мной шерстью, принести мне на проверку и только после моего одобрения начнет собирать людей для массовой добычи. Я с ним согласилась и побежала к кузнецу. Тот увидев меня просиял улыбкой в предвкушении новой диковинки. Ну я и не стала его разочаровывать, озадачив изготовлением терок, чистилок для овощей, вязальных спиц, крючков и чесалок для шерсти. На объяснения что и как должно выглядеть и какую функцию выполнять, ушел не один час и несколько десятков изрисованных сероватых листов.
Едва подошла к кухне и успела заглянуть в горшки с варящемся молоком, как с разведки вернулся Карум и поманил меня на задний двор замка, где в дальнем углу уже давно все было оборудовано помещение для разделки туш. Гладкие стены и пол, которые можно было мыть, слив в который уходила вся грязная вода. Таким образом всем было хорошо, удобно и никому не воняло.
Карум принес всего одно животное, размером с упитанного барана, только это животное было круглым и передвигалось на двух лапах, зато шерсти на нем было очень много и она была потрясающе мягкой даже не смотря на скопившуюся на ней грязь. К сожалению Карум принес уже мертвое животное, а я пожалела, что не рассказала ему о том, что шерсть можно состричь с живого, а потом отпустить, хотя, если брать в расчет приближающиеся холода, то Карум поступил с животным более чем гуманно.
После того как с животного срезали всю шерсть, его тушка уменьшилась в половину и при разделке, выяснилось, что состояла она практически из одного жира, что было мне на руку, так как предстояла заготовка мыла и жира для жарки. А когда Карум сказал что этих животных просто огромное количество и они ходят большими группами, то меня окончательно отпустило, я попросила лишь об одном, не истреблять полностью всю группу и отойти подальше от нашей большой деревне.
Сгущенка варилась, заготовки делались, шерсть с жиром добывались, а я взяла несколько мужчин и отправила их собирать древесную золу, буду изготавливать щелочь, а уже из нее и жира, наделаю мыла. Тем более, если мне не изменяет память, то за пряными травами и цветочками я уже отправляла. Осталось найти место куда все это сгрузили, найти мага чтобы высушил и только тогда ароматны травы и лепестки цветов можно будет добавлять в мыло.
Но все оказалось куда проще чем я предполагала. Найденные мной цветки и травы были уже и высушены, и рассортированы. Я даже нашла несколько горшков в которых, судя по запаху было оливковое масло. Зависла, вспоминая когда, где и кому я рассказывала о том, что надо делать с сорванными цветами, как надо добывать оливковое масло и уж точно я никому не рассказывала про то, как можно сделать ароматное масло путем его настойки на травах или цветах! Да если и вдуматься, то оливок я тоже здесь не встречала, а посему, выходит, что у меня тут завелся крайне любопытный и талантливый исследователь. И знаете? Я была очень горда этим мужчиной, настолько, что когда нашла этого здоровенного воина, наверное час изливала на него свое восхищение. А он наслушавшись меня, не смело показал мне жидкое мыло которое сам сделал и самое главное, он его сам придумал!
Шиос потерял свой покой почти сразу как только я первый раз сварила щелочь из древесной золы для стирки белья. Он был тем мужчиной, которому я рассказывала как и сколько добавлять щелочи в воду для стирки и оказывается, именно тогда я вскользь упомянула о том, что если смешать щелочь и растопленный жир, то получится мыло. Именно тогда, уходя из прачечной, я тихонько бурчала себе под нос об отсутствии цветочных масел для аромата и сокрушалась о том, что тут нет оливок, чтобы добыть из них масло и тем самым сделать мыло еще лучше и нежнее.
Пока Шиос мне все это рассказывал, мне было жутко стыдно, вроде разговаривала с человеком и совершенно этого не помню. Силясь вспомнить хоть какой – то отрывок из нашего прошлого разговора, я все больше хмурилась, это сколько еще подобных разговоров я не помню?!
– Простите первая, – неожиданно упал на колени мужчина. – Я знал что это ваш секрет, но посмел его разгадать, и собранные цветы я тоже взял без спроса, – каялся он мне во всех своих смертных грехах, при этом не отводил своего взгляда и не опускал головы.
Вся ситуация выходила немного комичной, здоровенный мужик стоит передо мной на коленях, при этом он одного со стоящей мной, роста. Извиняется, но вместо вины, в его глазах опасение, мол: «Кто знает, чего эта вздорная баба может выкинуть, как никак королева!»
– Вставай уже, – улыбнулась горе воину не умевшему претворяться.
А тот не спешит выполнять мою просьбу и все больше косится на мои, сжатые в кулаки руки. Теперь мне по крайней мере стало понятно его поведение. Пока я корила себя и злилась тоже на себя, Шиос легко прочитал знаки моего тела, разглядел злость и принял это на свой счет.
Разбирались в произошедшем мы еще минут двадцать. Пока заставила его встать с колен, пока усадила на грубо сколоченную лавку, пока все объяснила и только после того как мужика отпустило, я его вновь шокировала. Назначила главным мыловаром, велела переделать, утеплить и расширить эту сарайку в которой он ютился, а напоследок рассказала ему еще несколько секретов изготовления мыла, в том числе и то, что прежде чем мыться изготовленным мылом, оно должно как минимум пролежать сухом и теплом месте тридцать дней.
Шиос едва ли не на руках вынес меня из своей сарайки, стремясь как можно быстрее от меня отделаться, а все из – за того, что я сказала ему пропорции на твердое мыло! Я не обиделась, скорее вздохнула от облегчения, сбросив со своих плеч очередной груз и со спокойной душой вернулась к приготовлению сгущенного молока.
В таком темпе прошло еще несколько недель, почти все заготовки были сделаны и расставлены по подвалам. Женщины разбирали себе мужчин, зачастую больше одного на каждую, я их не осуждала, в первую очередь думая о мужчинах, ведь им и так тяжело, а без женской ласки и того хуже. Счастливые семейные люди расселялись по домикам, а научившись готовить, предпочитали в замок лишний раз не ходить, только если по делу. В широких коридорах все реже можно было кого – нибудь случайно встретить, замок пустел и я этому тихонько радовалась, но не настолько, чтобы отпустить в домики свою четверку охранников, четверку поварят и их помощников, которым полюбились серые стены замка и они сами попросили из не выгонять, а за это они еще и уборку на себя возьмут.
Все замерли в ожидании моего ответа, Фер стоял и смотрел на меня с вопросом в глазах, а я увидев идущего к нам Марена, махнула на всех просящих рукой и назначила Фера управляющим замком.
– Что за собрание? – пробасил мой капитан, и легко подняв меня на руки, прижал к своей широкой груди.
– Решаем кто будет жить в замке и назначаем на должности, – потерлась о его грудь носом и замерла, прижавшись щекой, мне всегда нравилось слушать размеренный стук сильного сердца.
– Я остаюсь, – заявил бескомпромиссно и сильнее прижал меня к себе.
– Угу, – даже не собиралась я с ним спорить, мой капитан уже давно и прочно поселился в моем сердце.
– А должность? – пророкотало над моей головой, отдавшись гулом под моей щекой.
– Должность? – не поняла вопроса Марена и даже голову приподняла, чтобы посмотреть в не реально синие глаза. – Ты же ко… – начала я, но заметив как с каждым моим словом мрачнеет его лицо, догадалась чего он от меня ждал. – А у тебя будет должность моего любимого мужа, – шепнула, потянувшись к его губам.
– И защитника, – дополнил, касаясь моих губ своими.
– И защитник, – согласилась с любимым мужчиной и тут же, ойкнув, встрепенулась.
– Они уже давно ушли, – успокоил меня Марен, – а нам уже пора.
– Куда? – спросила больше по привычке, на самом же деле мне было глубоко плевать «куда», главное, чтобы он всегда был рядом.
– Утверждать меня на должность любимого мужа и защитника, – ответил и так мне улыбнулся, что все внутри меня сжалось в предвкушении волшебства и чуда.
ГЛАВА 19
Холодно!
Вот уже целую неделю я засыпаю и просыпаюсь с этой мыслью, об ощущениях вообще промолчу, ибо терпеть не могу холод, а если нет способа от него избавиться, начинаю словно в спячку впадать.
Это утро не стало исключением, все та же мысль, все те же ощущения и только жаркие объятия под прикрытием теплого одеяла не давали впадать в отчаянье.
Целых два месяца мы трудились не покладая рук. Все это время я пыталась предугадать и вспомнить все, что нам может понадобиться, когда мы столкнемся с холодами. Я предугадала все и даже немножечко больше, но так мне только казалось и я в этом убедилась сразу же как только стукнули первые холода. Замок, каким бы красивым и надежным он не был, все равно оставался строением из камня… холодного, серого камня…
Я подумала об отоплении всех домиков, а про замок забыла, от того теперь и страдала от холода.
– Лучше б я подумала об отоплении, чем о заморозке некоторых овощей, фруктов, ягод и трав, – тихонько шипела, ныряя в хоть и пушистые, но холодные тапки.
– Ты к себе не справедлива, – шепнул Марен мне в макушку и подхватив на руки, понес в ванную комнату.
Сам он при этом легко шлепал босыми ногами по промерзшему каменному полу. В отличие от меня, они все не мерзли, даже женщины. Нет, естественно сильный холод они ощущали, но я даже боялась представить себе каким сильным должен быть мороз, чтобы они начали трястись так же как сейчас я.
Эту их особенность я заметила еще в начале похолодания и оказалось, что те кого я считала людьми, не совсем и люди. В их венах текла и кровь животных. Я тогда предположила, что они оборотни, чем очень сильно всех рассмешила. Все что у них было от зверей, это взрывной темперамент, инстинктивное подчинение сильнейшему, скорость, преданность своим близким ну, и как бонус, умение рычать и отращивать клыки да когти. Но не смотря на наши явные отличия, они предпочитали называть себя людьми.
Марен очень переживал как я отнесусь к его отличиям и так себя накрутил, что в какой – то момент стал избегать наших встреч, а ночью приходил когда я уже засыпала и то, спал на самом краю. Своим поведением Марен накручивал и меня, в итоге, в один из дней, Равон застал меня не в самом хорошем настроении, а если честно, то я была безумно зла и перетаскивала вещи блудного любимого обратно в его комнату. Почему блудного? Так он две ночи подряд не появлялся и сбегал от меня когда я пыталась с ним поговорить.
– Могу я поинтересоваться чем ты занимаешься? – не выдержал Равон, когда я в третий раз прошла мимо него с охапкой мужских вещей.
Я тогда только фыркнула и сказала, что Марен переезжает, но следующий вопрос Равона вогнал меня в ступор.
– И чем же наш капитан так сильно провинился, что вторую ночь ты заставляешь его ночевать под дверью твоей спальни, а теперь вообще его прогоняешь?
Чем провинился?
Ночует под дверями спальни?
Прогоняю его?
Вопросы крутились в голове, но мой разум отказывался хоть как – то понимать сложившуюся ситуацию. В итоге, озвучила свои вопросы Равону и именно ему пришлось на них отвечать. Выслушав пояснения и предположения друга моего мужчины, я сначала глупо таращилась на стену, потом начала хлопать ресницами, затем долго истерично смеялась, а под конец решительно отправилась к милому на разборки, не забыв по пути заскочить на кухню и взять свою у-тварь. Все, теперь меня можно бояться!
К чести Марена, он не пытался от меня сбежать, когда я все же его нашла. И я задала всего один вопрос:
– Почему?! – из моих ушей едва пар не валил, а когда он мне ответил:
– Боялся, что ты меня отвергнешь, – я сорвалась окончательно и от души погоняла Марена по узким улочкам нашего не большого городка.
После мы мирились в спальне, потом откровенно разговаривали и в самом конце вместе перетаскивали вещи Марена обратно в мою спальню… нашу спальню. А вся оставшаяся четверка не таясь над нами посмеивалась. Нам было все равно, главное мы снова вместе и между нами нет пропасти, а все благодаря моей верной подруге и ее убойным аргументам. В общем, свою у-тварь, я обратно на кухню не понесла, а аккуратно пристроила на тумбочке у кровати, со стороны Марена, чтоб служила ему напоминанием.
– Ненавижу холод, – пожаловалась Марену, вернувшись из воспоминаний.
– Потерпи еще немного, парни сегодня обещали закончить с отоплением.
Я только кивнула в ответ, радуясь скорому теплу. Марен подошел к раковине и аккуратно опустил меня на ноги так, чтобы я стояла на его стопах. Вроде бы ничего необычного, стоило уже привыкнуть к его заботе и я обычно воспринимала все намного спокойнее, но в этот раз, стояла опустив голову и смотрела на наши ноги, а по моим щекам стекали тихие слезы, от щемящей нежности и любви. Мои стопы казались совсем игрушечными на фоне здоровенных ласт моего капитана… ласты… не сдержавшись, хихикнула сквозь слезы, чем очень сильно напугала мужа.
Внимательно посмотрев мне в глаза, Марен хмурился все сильнее, а я улыбалась ему сквозь слезы и лезла к нему целоваться, ничего не могла с собой поделать, когда он так мило обо мне беспокоился. Марен мягко отбивался от моих приставаний, при этом умудрился сам меня умыть, одеть и завернув в одеяло, потащил меня к жене Карума, которая однажды нашла в библиотеке замка книги по травам и сейчас усиленно осваивала мастерство травницы.
К тому моменту когда Марен вытряхнул меня из одеяла, мне уже было не смешно и я решительно не понимала, зачем муж притащил меня к Сорее.
Пока я дулась, Марен эмоционально что – то говорил нашей травнице в соседней комнате, меня же усадили за стол с приветливо улыбающимся Карумом и еще одним мужчиной, имени которого я не помнила.
Не знаю что Сорея сказала мужу, только он зашел в кухню сияя счастливой улыбкой, словно хрустальную укутал меня в одеяло и прижав к своей груди, понес обратно в замок, при этом, раз двадцать за пятиминутную дорогу останавливался, внимательно вглядывался в мои ничего не понимающие глаза и спрашивал не тошнит ли меня? Я отрицательно качала головой, но чем ближе мы подходили к замку, тем чаще Марен задавал мне этот странный вопрос и в итоге, я решила по тихому сбегать к Сорее и поинтересоваться у нее тем, чего такого она сказала Марену, что его душевное равновесие прилично пошатнулось?
Сказано, сделано. Только Марен притащил меня обратно в спальню и сгрузив на кровать приказал спать, я дождалась пока он уйдет, оделась и побежала к Сорее. На выходе из замка услышала как Марен распекает кого – то за отсутствие так необходимого тепла в замке.
Всю дорогу к Сорее бежала, еле отдышалась, задала ей свой вопрос, а та долго на меня смотрела и как давай потом ржать. Пока она ржала и отмахивалась от моих вопросов, прибежал взмыленный Марен, посмотрел на меня осуждающим взглядом, схватил в охапку и потащил меня обратно в замок. Сорея только и успела крикнуть мне в след, чтобы я не волновалась, мол вредно это мне сейчас, да и с нами обоими все в порядке, кроме душевного равновесия капитана, но он про него теперь может забыть и очень на долго.
И пока я тихонько возмущалась поставленным нам непонятным диагнозом, Марен шептал мне на ушко разные приятности и был до неприличия довольным, что не помешало ему снова притащить меня в спальню, и вытряхнув из одежды, приказать мне спать! По началу хотела возмутиться, а потом вдруг подумала, почему бы и нет? Тем более спать и правда хотелось, видимо совсем я вымоталась за все эту сумасшедшие месяцы. Сначала спасала мужиков от голода, потом заготовки на зиму…
С этими мыслями и уснула, а когда проснулась, больше не было мысли о холоде, потому что в спальне было не просто тепло, а даже слегка жарковато. Рядом на кровати, поверх одеяла лежал Марен и так на меня смотрел, как будто я все, что имеет для него значение. И пока я усиленно моргала, чтобы не разреветься, а то меня опять потащат лечиться, Марен наклонился и подарил мне нежный, неспешный поцелуй, от которого все мои мысли разбежались в разные стороны, оставив на моих губах слегка пьяную улыбку. Так мы с Мареном и проходили целую неделю, не отходя друг от друга и с хмельными от любви улыбками.
О своем интересном состоянии я узнала только через месяц, когда каждое утро меня безбожно тошнило, а запах вареного мяса был ужаснее всего на свете. Думала после моих объятий с унитазом Марен будет меня таскать к Сорее, но та видимо еще в первый раз его предупредила и мой храбрый капитан каждый раз когда мне становилось плохо бледнел, сжимал кулаки и бубнил себе под нос что – то о том, что все в порядке, о естественности и выдержке. Как по мне, так последняя с каждым разом ему все сильнее изменяла и в тот момент, когда Марен готов был уже сорваться, мой токсикоз помахал мне ручкой, зато на меня напал не проходящий жор!
Теперь уже я недовольно бубнила о том, что скоро буду похожа на колобок, на что Марен мечтательно жмурился и радовался тому, что меня можно будет обнимать без страха сломать пополам. Я знала, что ни за что не позволю себе лишней полноты, но все же мне было безумно приятно знать, что слова Марена искренние и он будет любить меня ни смотря ни на что.
