Текст книги "Целительница в академии магии. История попаданки с хвостом (СИ)"
Автор книги: Ксения Болотина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 10
Обезболила еле дышащего лорда, обездвижила его и сверху еще и стазис накинула, полезная штука между прочим, будто останавливает все процессы в организме того, на кого наложено заклинание, словно на объект надевается кокон в котором время не властно, оно там будто замирает. Время замирает… в стазисе нет времени…
– Точно! Об этом и говорил наставник.
Обязательно обдумаю эту мысль позже. На краю сознания засвербело, совсем недавно, я давала себе точно такое же обещание, только о чем там надо было подумать совсем не помню. Поморщилась от досады. Слишком много в моей жизни стало происходить событий, да еще и с такой частотой, что я не успеваю все как следует обдумать.
Встала на ноги, едва не запнулась в длинном подоле платья. Совсем неудобно. Сейчас бы штаны. А почему собственно и нет? Даже если птиц меня в штанах увидит и не оценит, его проблемы, а если спросит где взяла, скажу что здесь лежали. Не думаю, что в прошлый свой визит он обшарил все шкафы и сундуки.
Поискала глазами кулон, который куда – то пропал после того как я попала в адское пекло. Но если все в избе восстановилось как и сама изба, то и кулон должен валяться где – то… на полу! Подняла кулон, застегнула на шее, стянула ненавистное платье и все эти панталончики, подъюбники и мягкие корсеты, вздохнула с облегчением, покосилась на отключенного мной птица, проверить не очнулся ли? Глупо конечно, сама же его вырубила, получается, что сама себе не верю.
Зажала кулон в руке, зажмурилась и представила себе лифчик, трусики, свободные штаны, такие наставник дома носил и свободную рубаху с коротким рукавом, тонкие носочки, мягкие тапочки типа балетки, переплела косу и открыв глаза, удовлетворенно улыбнулась. На самом деле, кулон висящий сейчас на моей шее был не так уж и безобиден. Он выполнял желания и чем больше у него просил носитель, тем больше и больше хотел, не имея возможности остановиться.
Я этот кулон нашла в пещере, на почти истлевшем скелете. Рядом, в пыли валялась исписанная тетрадь которая оказалась дневником того бедолаги который смотрел на меня пустыми глазницами с местами продырявленного черепа. Я тогда это добро наставнику притащила и мы вместе изучили кулон. Та еще гадость, но если пользоваться с умом, практически незаменимая вещь. Но были у кулона и ограничения, сотворить он мог только то, на что хватало резерва носителя, а силы эта голубая капелька кушала прилично.
Спрятав кулон под рубаху, направилась к полочкам с моими любимыми бутыльками с зельями. Сгребла все нужные, рассовала по карманам и пошла обратно к птицу. На нем места живого не было, его черная одежда лоснилась блеском от пропитавшей ее крови. Подошла к длинному, худющему телу, прикинула и так и эдак, сама не осилю. Сплела силовой щит, постелила на пол, перекатила на него птица и напрягая все свои магическо – физические силенки, перетащила лорда на стол.
Теперь предстояло избавить его от одежды. И тут пришлось повозиться, но справилась быстро и относительно легко. Причем снялось все кроме надоевшего уже капюшона, его будто бы и не было вовсе. А вот глянув на раздетого лорда, совсем растерялась. На теле ни единой царапины. Откуда тогда кровь? И ладно бы засохшая, так нет, свеженькая. Даже под воздействием чар наложенных на домик, раны бы не затянулись настолько быстро да еще и без малейшего следа.
Прикрыла глаза, перестроила зрение и открыв их снова, ахнула от изумления. Аура птица вся светилась и выглядела каким – то черно белым, плохо перемешенным пятном. И на фоне всей этой красоты пульсировали бордовыми кляксами раны. Их было слишком много, уже сейчас я могла сказать с уверенностью, что пострадало более шестидесяти процентов кожных покровов и мягких тканей, переломы, трещины и смещения я даже смотреть боялась.
Но что мне со всем этим делать когда раны я совсем не вижу. Теперь стали понятны еще одни слова Нонель о том, что у меня все получится. Говорить легко, но с чего начать – то?
Раны сами не заживают – это или яд, или рану нанесли огнем и прижгли, или у лорда Фликса совсем пустой резерв. Его резерв был действительно пуст, лишь немного плескалось на самом донышке. С этим разобрались, осталось понять как мне понять есть ли прижженные ткани которые надо удалять и как мне в принципе увидеть весь объем работ? Раны – то еще и прочистить надо! Регенерация это хорошо, но она тупо заставляет восстанавливаться поврежденное как может, не заботясь о чистоте заросшей раны, от того, по большей части народ здесь ходит лечиться от загноения. Магия, она ведь тоже не всесильна.
С лечением птица я могла не торопиться, пока он в стазисе, время для него остановилось, а стазис я могла держать хоть целые сутки, резерв позволяет. Правда он сейчас пуст на половину, но это ничего страшного. Посему надо сесть и подумать как снять с птица иллюзию, но снять надо так, чтобы потом смогла навесить ее обратно. Кто знает этого пернатого, быть может он меня грохнет, если поймет что я узнала его секрет. Хотя, если он запомнит мой хвост, мне и так придет конец. Только и оставалась надежда на мой статус первой леди и жены главного советника. Авось не замучают своими опытами.
Никаких плетений наложенных на птица я не увидела, следовательно, разобраться в них не могла. Выходит, не ошиблась моя чуйка в том, что всерьез воевать с лордом мне нельзя? Силен, во много раз сильнее меня. Появилось прямо таки нестерпимое желание разгадать этого мужчину. До зуда в пальцах, которые уже тянулись к остаткам резерва лорда.
Быстренько сниму стазис, вытяну у него оставшийся резерв и быстренько наложу стазис обратно. Таким образом должно получиться так, что как только я вытяну резерв птица, его иллюзия спадет, так как потеряет подпитку, а заново наложенный стазис не даст резерву пополняться, следовательно, иллюзия не вернется до тех пор, пока я не сниму стазис и не начну помогать резерву птица наполниться.
Сказано – сделано. Снимаю, вытягиваю, накладываю вновь. На все про все ушло не больше двух минут, но даже за это время стало понятно две вещи. Птицу становится лишь хуже и сам он не справится и его «на донышке» почти полностью восстановило мой резерв, а это значит, что он сильнее меня как минимум раз в пять. Ну, да ладно, порефлексирую позже. Сейчас надо как можно быстрее лечить этого почти трупа. Мало того, что у него все тело залито кровью, так без иллюзии это тело стало в несколько раз шире того, что было. Теперь я его вряд ли когда – нибудь смогу обозвать дрыщем даже в своих мыслях. Это ж шкаф натуральный, вернее рельефный.
– Ненормальная, – бурчу себе под нос, и с помощью магии наполняю здоровенное ведро водой. – Он весь в крови, почти при смерти, а ты его рельеф разглядываешь. Извращенка, – подвожу итог своим мыслям и достав из деревянного сундука несколько полотенец, начинаю аккуратно смывать кровь с его огромного тела.
Чем больше тела очищалось, тем сильнее у меня дрожали руки. Колотые, резаные, рваные, ожоги, просто синяки и ссадины. Нападавших было как минимум пятеро, ну или как вариант – один и он пять раз менял свое оружие. Но самыми страшными были раны нанесенные магически раскаленным оружием. Такие раны не заживали, ужасно болели и всегда гноились, а для меня эти раны были страшны и тем, как их лечили. Тут не помогало ничего, надо было брать в руки острый нож с тонким лезвием и срезать прижженную плоть.
Это хорошо я могу позволить себе наложить на пациента стазис и спокойно делать свою работу, а другие не могут, им размер резерва не позволяет или количество пациентов.
Отмыв птица, переложила его на силовой щит и взялась за очистку стола и пола. Когда все было готово, переложила его обратно, достала свои очки с увеличительными стеклами, их я выпросила у наставника, чтобы мне лучше было видно рану при ее очищении. Наставник сначала надо мной посмеивался, а потом и сам оценил.
Смешала и разложила нужные растворы из зелий: один чтобы промывать уже непосредственно саму рану, а второй обеззараживающий, почти как перекись, но в десять раз лучше. Распыляешь его на рану и ничего не надо ждать, вытирать и снова наносить, несколько нажатий пальца и рана кристально чистая.
За этой работой провела несколько часов и постоянно радовалась такому здоровенному столу. Я его когда первый раз увидела, долго хлопала глазами, а потом пристала к наставнику с вопросами на тему: «ты ж один живешь, а стол большой, зачем?»
Он всегда отвечал мне, что ему так удобнее, я не понимала до сего момента. Ведь действительно удобно когда ноги и голова пациента не свисают, да еще и остается место для чашечек, тазиков и бутыльков.
Закончив с промывкой и обеззараживанием, присела на стул и растерла ладонями лицо. Предстояла самая трудная работа, удалить прижженную плоть. Осталось совсем немного, потом волью в него немного силы и можно будет отдохнуть.
Проблемных ран было три. Не зря мне тогда казалось что обожгло предплечье и на спину вылили кипяток, а что делать с проткнутым насквозь бедром? Там едва едва кость не проткнули и края раны все прижженные, узкий меч перед ударом раскалили. Внутри раны тоже надо удалять поврежденную плоть, но как это сделать? Резать бедро?
Посмотрела на этого бедолагу, и не важно что бугаина дай боже, и поняла, что резать я его не смогу, ему и так досталось.
– Выход есть всегда, везде и ото всюду, – пробубнила себе под нос и достав свой ножик из кармана, естественно пространственного, в котором все аккуратненько разложено по полочкам и доступно мне в любой момент. – Ох пернатый, – тяжело вздохнув согнула лезвие под нужным мне углом, приступила к обработве раны на предплечье. – Ох и проблемный же ты… – голос сорвался, руки затряслись, а возле раны упало несколько капель.
Я переживала и беспокоилась за птица будто он мне родной, но старалась прикрыться злостью и ворчанием. И вот, нервы мои сдали и мне это ой как не нравилось. Да, я не какая – то там супер женщина которая сначала всех врагов покромсает в кашу, потом с каменным лицом и твердой рукой всех вылечит и только после этого немного всплакнет. Я – не она, но именно мне лечить птица, другие не вытянут. Или резерва не хватит или птиц загнется без стазиса.
Подошла к полкам с зельями, взяла несколько успокоительных травок, накапала понемногу со всех в стакан с водой, выпила и села на кровать. Маловата, придется птица так и оставить на столе.
– Фиговый из меня врач получился, – хмыкнула, чувствуя как меня отпускает. – Был бы без стазиса, давно б помер с моей – то скоростью раненой улитки. – Поднялась на ноги и замерла на полпути к птицу, – а ведь это ты виноват! – наставила на него палец. – Других – то я вон сколько лечила, эти деревенские с какими только ранами не приходили. И переломы, и топором ногу разрубят, и пилой пропилят, и даже тяпкой по ноге. Но апофеозом всего стал маленький, хиленький мужик. Его соседи приволокли он к ним зачем – то полез, а те капканов понаставили, проволоки колючей накидали, ловили того, кто птицу у них таскает. Вот и словили. На том мужичке места живого не было, он даже глаз тогда чуть не потерял и я, именно я все исправляла, лечила его и глаз с трудом, но спасла. А ты… – тяжелый вздох, последнее движение лезвия и рана на предплечье обработана. – А ты проблемный в общем! – закончила, избавляясь от удаленной плоти, одним хитрым заклинанием.
Это уже была наша с наставником совместная разработка. Он просто как – то после лечения очередного пациента посетовал о том, что слишком много после них грязи и как жаль, что нельзя от всего этого избавиться одним щелчком пальцев.
– Аха, шелк и расщепил все на атомы, – сказала тогда не подумав, а он начал докапываться до правды.
Еще б я знала то, чего наставник от меня требовал. Пока он меня пытал я вспомнила все серии смешариков. Ох, и чего только я ему не рассказала. Сижу, пересказываю что вспоминается, сама ничего не понимаю, но это ведь ничего, главное, что наставник прекрасно все понимал.
С того случая, он частенько кидался разными фразами в моем присутствии и прищуривал глаза ожидая как я отреагирую. Молчать у меня получалось, правда редко когда. Наставник был очень рад моей болтливости, а я переживала о том, как отразится на этом мире то, что я разболтала наставнику.
Пока размышляла, успела обработать и спину, именно на ней были самые обширные повреждения. Моя собственная спина уже дрожала от напряжения, а пальцы не хотели гнуться. Пожалела я лишь о том, что слишком поздно выпила успокоительное, с ним – то дело пошло намного быстрее.
Использовав заклинание расщепитель, испарила поврежденную плоть срезанную со спины и зависла над проколотым бедром. Не обработаю рану сейчас, потом пойдет загноение и резать придется все равно, да и с незалеченной раной, птиц будет приходить в себя намного дольше.
Долго рассматривала рану, по всему выходило, что поврежденную плоть срезать надо по любому. Но ведь не подлезешь! Нет настолько узкого, тонкого лезвия, да если бы и было, как срезать, когда нет места для маневров и делаешь все в слепую? Можно конечно и не в слепую… смотреть внутренним зрением никто не запрещает, картинка немного другая, зато видно каждую венку и мышцу.
Какая – то гениальная мысль буквально мелькала рядом, но ни как не давала мне схватить ее за хвост. Пока думала, продолжала смотреть внутренним взглядом и в мое поле зрение попало черное пятно, на светлом фоне стола. Присмотрелась и использовала расщепление, черное пятно исчезло легкой дымкой, а я поймала мысль!
– Что если адаптировать его под мертвые ткани? По идее, должно сработать… а если так? – отрезала от края последней раны поврежденные ткани и запустила в обожженный кусочек кожи, расщепителем, который подогнала таким образом, чтобы он мог расщеплять только мертвые ткани. – Ага, ожидаемо. – я в принципе и не сомневалась в успехе уничтожения, все же как не крути, некромант из меня лучше чем целитель, ну это мне просто знаний недостает. – А вот так? – потянулась и от той же раны решительно отрезала кусочек не мертвых тканей, запустила мертвым расщепителем и расстроилась.
Это были не мертвые ткани…
– Просто сказочная идиотка! Как же они могут быть не мертвыми если я их к чертям отрезала!?
В голове вспыхнула лампочка очередного, гениального решения, которое я собиралась испробовать на себе. Вытянула свой палец, зажгла на пальце другой руки слабый огонек и зажмурившись прижгла вытянутый, у самого ногтя. Если при использовании мертвого расщепления что – то пойдет не так и я расщеплю себе не только прижженную, мертвую ткань, то палец быстрее отрастить чем скажем всю руку или ногу.
Глубоко вдохнула, выдохнула, оглянулась по сторонам проверить нет ли рядом наставника и не прилетит ли мне подзатыльника, быстро прошептала заклинание.
Наставник всегда ругал меня за такие эксперименты, качал головой, отвешивал подзатыльник и бубнил, что своей смертью я не помру. Но и он и я понимали, столь огромного резерва, чтобы отрастить себе не большую конечность, нет ни у кого кроме меня. Да и то, только по тому, что я не от мира сего, в прямом смысле этого слова.
Чтобы развивать что либо, нужны эксперименты, порой чудовищно жестокие, в особенности это касалось некромантии и лекарства. Кто – то практиковался на зверях, кто – то на приговоренных к казни, а я не могла ни на тех, ни на других. Мне проще было себе оттяпать палец, чем мучить живое существо которое мало того что чувствует страх и боль, так еще и не изъявляла никакого желания в продвижении лекарства, ей оно до одного места.
– Момент истины, – прошептала, открывая глаза.
Если честно, я всегда мухлевала и не накладывала на свой многострадальный палец, обезболивание, да еще и глаза закрывала. Страшно же в самом деле. Таким образом, если явдруг чувствовала боль, то могла все остановить, если что – то шло не так.
А тут боли я не чувствовала, разве что незначительную, от нанесенного самой себе ожога.
Мой пальчик был абсолютно здоров. Мертвое расщепление полностью убрало сожженные ткани, которые не поддавались восстановлению, а тело само залечило оставшуюся рану. Резерв – то у меня еще оставался, хоть и было его меньше половины.
– Пора с этим заканчивать, – решительно развернулась к птицу и поняла, что мне просто необходимо ему о чем – то говорить, так легче, создается хоть небольшая иллюзия того, что собеседник хоть и молчалив, но точно жив и слышит. – Прости если что не так, но по другому я не могу.
Пока говорила с лордом Ревеном, руки привычно делали свою работу. А я прервалась лишь на несколько секунд, для того, чтобы произнести нужные слова и выдохнуть от облегчения.
– Все получилось, – улыбнулась, смахивая навернувшиеся слезы радости, облегчения и усталости. – У нас все получилось. Я знаешь как боялась? Знаю, глупо, ведь проверила на себе, но, на себе всегда легче, чем на других. Мне бы научиться принимать быстрые решения, брать на себя ответственность, да и быть немного черствее не мешало бы, – продолжала я изливать лорду душу, пока все за собой убирала, создавая стерильную чистоту. – Мне ведь людей лечить, всегда об этом мечтала, но в двух предыдущих мирах, как – то не срослось. А видишь как оно выходит, не спроста ничего у меня не получалось, жалостливая я слишком, размазня можно сказать. Тебя и то вон сколько времени лечила, если бы не держала стазис, то и не вылечила бы вовсе.
Замолчала и затаив дыхание, сняла с лорда стазис, теперь нужно следить за тем, чтобы все раны затянулись как надо. Как только раны немного затянулись, начала вливать в его резерв то, что забрала ранее, но только медленной струйкой, строго контролируя финальное зарастание всех повреждений.
Как только раны затянулись, вернулась наместо и иллюзия худобы, хотя даже таким, лорд Ревен был все равно привлекателен. От последней мысли меня знатно перекосило, он вломился в мою жизнь вместе со своим семейством, связал нас нерушимыми узами только бы его племянники выжили, утащил к себе в… замок? Дворец? В общем дом! Учиться можно и то только с условиями и опять же в этом условии фигурируют племяннички. Сама – то я ему нафиг не сдалась, то же и оно.
– Не стоит об этом забывать и пускать слюни, – бубня под нос, собирала все чашки и пузырьки, чтобы расставить по местам.
– Зачем пускать слюни? – прохрипело за моей спиной и я взвизгнув, резко развернулась, хорошо хоть заклинанием никаким не припечатала, а то бы вся работа насмарку.
– Как вы себя чувствуете? – торопливо расставила все, что было у меня в руках и подошла к продолжающему молчать птицу. – Ревен, ты меня слышишь?
– Теперь гораздо лучше, – прошептали его губы растянувшись в слабой улыбке, а я начинала злиться из – за его капюшона. Я даже в глаза ему не могла взглянуть, чтобы хотя бы примерно понять в каком он состоянии.
– Что лучше? Где – то болит? – а что если какой – нибудь перелом сросся неправильно или остались внутренние повреждения?
– По имени гораздо лучше, – шепнул, окончательно выведя меня из себя. – Ничего не болит, – добавил едва слышно. – Пока ты рядом – хорошо, – добавил и заснул с блаженной улыбкой.
А я кинулась его мозг проверять, не мог же он на здоровую голову такое нести? Оказалось, что мог. Плюнула на выверты птица и отправилась спать, вот честное слово, пока тихо лежит и рот не открывает, так золотой человек!
Легла на кровать, хорошо, тепло, мягко, а вот птицу не очень. Ну, ничего, он мужчина, ночь как – нибудь переживет без подушки, одеяла и матраца. Успокаивая себя подобными мыслями, пыталась уснуть, но получалось откровенно плохо. Никак совесть проснулась, лучше б она спала или просыпаясь, заодно будила и тело, ибо оно у меня расслабилось и отказывалось реагировать на сигналы мозга.
Еще через какое – то время поняла, что уснуть не удастся, пока моя совесть не даст мне покоя. Встала, поискала по шкафам, достала подушку, и два пушистых пледа. На последние крохи резерва, сплела силовой щит, перекатила на него птица, застелила одним пледом стол, бросила подушку, вернула птица обратно, накрыла вторым пледом, выдохнула, утерла рукой вспотевший лоб.
– После такого, ты просто обязан защищать меня от всех жутиков, – тихонько выдохнула и еще немного подумав, добавила: – И на руках носить!
Заползла в кровать, накрылась одеялом и закрывая глаза услышала в ответ веселое:
– Договорились.
Глава 11
Проснулась от довольно неприятного ощущения, казалось, что кто – то сделал в моем черепе дырку, сунул туда палец и карябает мозги. И я даже предполагала, что за смертник на это способен.
Открыв глаза и проанализировав обстановку, поняла, что мой смертник тут ни при чем. Вон он, приспокойно сидит за столом, попивает чай с пирогом… с одним кусочком… очень маленьким кусочком! И он таял у меня на глазах, вернее, во рту птица!
То ли я так жадно смотрела на пернатого, толи в нем просто проснулась совесть, ага, так же как во мне вчера ночью, когда птица спать укладывала на твердом столе. Не суть важно. Так вот, ел птиц, ел и как подавится! И что самое интересное сразу в мою сторону посмотрел, долго смотрел, потом перевел взгляд на свою руку в которой он держал совсем крохотный и наверняка очень вкусный кусочек и прокашлявшись, закинул его в рот! Вот теперь я была готова убивать пернатого несмотря на то, что вчера изо всех сил пыталась сохранить ему жизнь. Такой голодной я себя еще никогда не чувствовала, а он даже не поделился!
Пернатому меж тем совершенно отказало чувство самосохранения и он с настороженной улыбкой двинулся ко мне, по пути протягивая руки и доставая прямо из воздуха чашку ароматного кофе с молоком и внушительный кусок лимонного кекса.
– Ничего страшного, ты просто голодная, – медленно подходил и разговаривал со мной как с особо опасной психопаткой. – Постарайся сдержаться. Все пройдет сразу же как только ты утолишь голод.
Он был уже совсем рядом, я чувствовала потрясающие запахи и немного разочарования, я так как птиц пока не умела и не факт что вообще смогу. А вот про сдержаться мне было немного непонятно, сижу, молчу, ну подумаешь посмотрела на него убийственным взглядом. В недовольстве дернула кончиком хвоста и щелкнула острыми когтями.
Вот это я подставилась! Мгновенно сменила хвост на ноги. От испуга мне даже есть расхотелось и так страшно было поднимать глаза на лорда. А он присел на краешек кровати и умильно так улыбается.
– Держи, – всунул мне в дрожащие руки кружку с обжигающим напитком, нахмурился, цыкнул, недовольно поджал губы, придержал кружку и коротко взмахнул рукой.
Так вдруг сразу стало спокойно, хорошо и голод тоже вернулся, а кружка сделалась холодной, но из нее по-прежнему шел ароматный пар. Прошептала тихое «спасибо» за успокоительное и с наслаждением сделала первый глоток. Не сдержавшись, прикрыла глаза и протяжно застонала. С карамелью, как я и люблю… любила. Сколько же прошло времени с того момента когда я последний раз пила этот восхитительный напиток?
– А как? – кивнула на бокал в своих руках. – И где?
– Времени мало, по этому на, ешь, – поставил на мои колени тарелку с лимонным кексом. – А я буду рассказывать. Быстро и только факты, не вдаваясь в подробности. О них расспросишь позже.
Согласно кивнула, в одной руке держа кофе, другой сцапала кусок кекса и впилась в него зубами. Птиц только хмыкнул удовлетворенно и начал объяснять и чем больше он говорил, тем меньше мне все нравилось.
– Я провел с тобой обряд объединения душ. Закончен он был не до конца, да и сейчас не закончен. Сначала я объединил наши души, затем ты связала наши жизни. Спася мою жизнь два дня назад, ты слишком сильно хотела, чтобы я жил, настолько, что забрала у меня часть сердца, а потом отдала мне часть своего. Этим самым, ты смешала наши магии и они эти два дня привыкали друг к другу, знакомились. Наша магия не стала другой, но теперь она хоть и разная – вмести они одно целое. При смешении жизней, бывает и такое, что оба или один из партнеров видит самые яркие воспоминания или предпочтения другого. Так было со мной, я увидел то, что ты любишь больше всего, решил попробовать сам и порадовать тебя. Твой голод вполне нормальная реакция на смешение магии и двухсуточный сон.
Сижу молча, дожевываю последний кусочек бисквита и боюсь задать ему самый главный вопрос. Жую все медленней, но рано или поздно всему приходит конец. Сглатываю, обхватываю почти пустой бокал обеими руками и не глядя на лорда, решаюсь:
– Что теперь со мной будет? – как не стараюсь, голос дрожит.
Еще б ему не дрожать, наставник мне тогда ясно сказал, что в этом мире крайне негативно относятся к чужакам и сначала вдоль и поперек изучат, а потом только отпустят и то, если посчитают не опасным. На не опасную я не тянула, с моей – то силой и резервом. Вот и пряталась столько лет, чтобы за несколько суток взять и сдаться по всем фронтам, еще и главному советнику.
– Для начала ты допьешь свой напиток, потом мы выйдем из дома, и выйти мы должны счастливыми, так как сюда мы сбежали ото всех, чтобы побыть вдвоем, – обозначил он едва заметный намек на улыбку. – В данный момент, твою абсолютную защиту пытается сломать половина магов Итании во главе с королем. На глаза я им попасться не могу так как пройти защиту без твоего разрешения я не могу и не могу перед всеми заявить о том, что защиту ставил не я, а ты, – лорд Ревен замолчал на несколько секунд, давая мне осмыслить сказанное.
– А еще дальше? – подтолкнула я его рассказ в нужное русло.
– А дальше ты вылечишь Ланиса, теперь я уверен, что в этом у тебя проблем не будет и да, совсем забыл, при необходимости мы с тобой можем пользоваться резервами друг друга, – забрал бокал и тарелку, растворяя их в воздухе. – Вылечишь этого мстителя малолетнего и пойдешь учиться к ним в академию, они как раз за тобой присмотрят, на них теперь долгов тебе не меньше чем у меня.
– А как же опыты? – спросила уже в открытую, но птиц кажется меня не понимал.
– Какие опыты? Над кем? – выдал он мне вопросы.
– Надо мной! – начинала я закипать, подозревая его в издевательстве над бедной, испуганной мной.
– Зачем? – совершенно искренне и обескуражено выдал пернатый.
– Затем, что у меня хвост! – Я даже его показала, потрясла кончиком перед лицом лорда.
– А у меня крылья, – пожал он плечами, протянув руку к моей переливающейся сине-серо-зеленой конечности. – Вполне симпатичный хвостик. Не пойму что тебе не нравится?
Я понимаю, что он вроде как пытается меня отвлечь, успокоить, вон, даже про какие – то свои крылья наплел, а мне ясность нужна! Чувствую, как начинаю закипать и тут же оказываюсь в его сильных объятиях.
– Ну и чего ты испугалась? Глупышка, – добавляет ласково и улыбается. – Я теперь тебя никому не дам обижать и даже если все в академии вдруг узнают о том, что ты очаровательная змейка, тебе все равно нечего бояться. Ты моя, а со мной никто спорить не будут, даже не попытаются, потому что за моей спиной король и он меня всегда поддержит.
Я своя собственная, – бурчу и судорожно вздыхаю.
Я верила его словам, верила самому птицу, чувствовала с ним какую – то незримую связь, а еще громадное облегчение. Если бы лорд не держал меня в своих объятиях, я бы уже осела на пол, так у меня дрожали ноги. В голове не укладывалось то, что мне больше ничего не грозит. Никто не будет меня преследовать, мучить в лабораториях. Мне больше не надо скрываться и быть в постоянном напряжении.
– Своей собственной ты могла остаться если бы не открылась, – прижимает меня к себе сильнее. – А теперь моя, – от чего – то счастливо улыбается и подхватив меня на руки, направляется к дверям.
А до меня как обычно с опозданием доходит, что на мне только рубашка, мужская… откуда? И почему она пахнет птицем? Поднимаю на него глаза, а он мне снова улыбается.
– Я не одета, – пищу полузадушенной мышкой и нервно дергаюсь, когда лорд наклоняется еще ближе.
– Правда? – приподнимает он уголок губ в намеке на улыбку и цокает с наигранной досадой. – Надо срочно исправить это упущение.
И пока я киваю его словам, он перехватывает меня поудобнее и резко наклонившись, накрывает своим ртом мои губы. Усиливает напор и пока я не опомнилась, в клочья рвет мое здравомыслие. Нежные, мягкие губы, настойчивый язык и страстный поцелуй.
Тихонько стону ему в губы и подняв руки, оплетаю его шею, зарываюсь пальцами в волосы на его затылке.
На краю моего сознания разъяренно шипит здравомыслие:
«Что творишь, идиотка?!»
«Отвали», – пренебрежительно машет в ответ искушение.
«Мы замужем, нам можно!» – подключается страсть.
«Что сейчас будет!» – тянет предвкушение.
«Ничего не будет, их король ждет», – как всегда не вовремя приходит облом.
– Что здесь происходит? – замораживающим голосом спрашивает птиц, держа меня на руках.
Вокруг тишина, мы уже на улице и на нас пялится несколько тысяч человек.
– Все полезные травы вытопчут, – сетую и наконец поняв в какой ситуации оказалась, прячу лицо на плече лорда.
Губы горят, сердце стучит, волосы растрепаны, почти раздетая.
«Нам конец», – флегматично заявило чувство самосохранения, видимо уже привыкнув к моим выходкам.
«Идем топиться!» – провозгласила совесть.
«Не-ет, останемся до конца», – проснулся интерес.
– Доступ мне дай, – зашептал мне птиц на грани слышимости.
– Он у вас уже есть, – ответила так же тихо, а птиц раздулся то ли от гордости, то ли от самодовольства.
– Значит уже приняла меня своим, – счастливо улыбается, притискивая меня к себе еще теснее и я порадовалась, что на мне штаны, а не вечно задирающаяся юбка. – А говорила, что своя собственная.
Мало обращая внимание на слова лорда, стараюсь незаметно себя осмотреть. Одета, не растрепанна. И когда только успел? А впрочем, не важно. Останемся одни, я лорда Ревена замучаю, но научусь так же как он!
– Хоть бы предупредил, – недовольно буркнул король, осмотрев нас внимательным взглядом и почему – то, задержал его на мне.
– Ваше Величество, – пискнула, будто мне хвост прищемили и снова спряталась на плече птица.
– Мне теперь тебя предупреждать каждый раз когда я захочу побыть наедине со своей женой? – вроде и спокойно спросил пернатый, но я б на месте короля прямо сейчас сбежала.
– Значит я оказался прав! – в голосе короля явно звучала радость за птица. – Что, девочка оказалась не так проста? – тихонько хмыкнул. – В дом не пригласите?
– Не пригласим, – ровно ответил птиц королю, сразу же едва почувствовал, как я напряглась. – Не проста, – добавил уже с теплотой в голосе. – Очень не проста, – мне послышалось или в последней фразе присутствовала доля хвастовства?
– И кто на этот раз? – голос короля послышался в неком отдалении, а вот звон стаканов я услышала отчетливо.
