Текст книги "Магическая академия (СИ)"

Автор книги: Ксения Акула

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Вскоре, никто не задумывался о внешнем виде, присоединившись к военным сражениям и поделившись на два лагеря. Снежки летали от одной крепости к другой, драконицы визжали, а драконы пытались проникнуть во вражеский стан и завладеть прекрасными пленницами.

–Убежим? – Прошептал Вольный, хватая меня за талию и притягивая к своей теплой груди.

Я кивнула и ретировалась с поля боя под недовольное ворчание Дорна и Рика, которые не хотели лишаться подруги.

–Этот дракон меня раздражает, прибрал тебя к рукам и рад. – Пробормотал бытовик, глядя в глаза Вольному. – Но я его прощаю, глядя в твое счастливое лицо.

–О, спасибо. – Рассмеялась я, заметив, как плечи любимого напряглись, и улыбка медленно сползла с лица. – Расслабься, – толкнула Вольного в бок и потянула за собой ко входу в оружейную

–Не туда, – шепнул дракон, опалив ухо, горячим дыханием, – у меня для тебя сюрприз. – И Вольный потянул меня в холл, потом быстро поднял по боковой лестнице и свернул в нашу общую комнату, хотя теперь в ней жила только я одна.

–Ах, – выдохнула я, натыкаясь взглядом на большую ель, стоящую посреди комнаты. Кровать дракон передвинул к окну, и мохнатое разлапистое дерево красовалось в самом центре, сверкая и переливаясь волшебными огоньками и свечами с подрагивающими языками пламени.

Вольный подошел к столу, на котором только пару часов назад были свалены мои книги и тетради, а теперь красовалась бутылка шампанского и пара высоких бокалов.

–Настоящее? – Ахнула я.

–Земное. – Кивнул Вольный головой и откупорил бутылку, наполнив бокалы шипучим напитком. – Тебе только глоток, больше не разрешается.

Я кивнула головой и утонула в янтарном море его глаз. Руки дракона скользнули по моей обнаженной спине, кончиками пальцев очертили контур лопаток, вызвав трепет во всем теле, поднялись к плечам и спустили ткань с плеча, а потом дракон отпил глоток и тут же прислонился прохладными губами к моей разгоряченной коже. Сжала ножку бокала и запрокинула голову, но тут же получила протест и мою голову вернули в прежнее положение, проведя губами по шее вверх вниз. Из горла вырвался невольный вздох, а Вольный попросил.

–Исполни мое желание, Элана.

–Все, что хочешь. – Прошептала, смеясь.

–Будь собой, только этой ночью, только со мной.

Я прикрыла глаза и расслабилась, вызывая в сознании образы прежней меня. Черные струящиеся по плечам волосы, огромные голубые глаза с черными подкрученными ресницами, брови в разлет и яркие губы, моя гордость и краса. Стряхнула образ Дрю, как ненужную луковую шелуху и услышала хриплый стон, а потом Вольный прижал меня к своему твердому горячему телу и поцеловал так, как я мечтала всю последнюю неделю: страстно, требовательно и глубоко. Наши языки плясали в едином ритме, дыхания переплетались, стоны слетали с распухших губ и тонули в череде бесконечных поцелуев. Пока дракон не отстранился от меня. Долгим взглядом он рассматривал мое лицо.

–Это ты, я люблю тебя, я скучал, Элана, я так скучал.

Обняла дракона за плечи, поймав его дразнящую улыбку и нежные прикосновения к животу.

–Мы не повредим нашей дочери? – Спросил меня Вольный.

–Наша дочь хочет, чтобы мама была счастлива, а маме для счастья очень нужен тесный физический контакт с обнаженным папой. – И я начала расстегивать пуговицы на черной рубашке Вольного, смотря в его глаза.

–Кхм, – раздалось у меня над ухом. Я завизжала и впечаталась от испуга в широкую грудь любимого.

–Что такое? – Схватил он меня за плечи, и тревожно заглядывая в глаза. Кровь все еще бешенными темпами неслась по венам, а вот голова немного остыла, и я пыталась найти источник странного покашливания.

Не послышалось же мне, в самом деле.

–Очень извиняюсь, что появился в столь интимный момент, – говорил Дерек, появляясь откуда-то сбоку в виде проекции на стене. – Но мне срочно нужно поговорить с тобой, Элана. И о магии преображения в том числе. Она, знаешь ли, принадлежит твоей дочери, ты ведь не в курсе?

Почему-то пропускаю его слова мимо ушей, до сих пор не веря в то, что вижу Дерека на стене своей комнаты.

–Но, как? – Прошептала я, оглядываясь вокруг, а Вольный смотрит на стену во все глаза и продолжает прижимать меня к себе.

–Совершенствую магию проецирования, очень нужная штука, между прочим, – пожал плечами дракон, сверкнув в мою сторону каким-то настороженным взглядом. – Я рад, что ты вернулась к прежнему образу, тебе идет. – Хмыкнул Дерек, а Вольный шагнул вперед, загородив меня своим телом.

–Э, расслабься, эмпат, мне твоя драконица не нужна, – пауза, – почти. – Веселые искорки в глазах скачут с лица Вольного на мое. – Какой у тебя брутальный защитник. – Наконец, рассмеялся он, а потом вдруг стал серьезным. – У меня тебе подарок, Элана, новогодний. – И раскрыл ладонь с каким-то камнем.

– Что это?

Я вышла из-за спины любимого и наклонилась поближе к проекции Дерека, рассматривая артефакт.

–Это тот камень из кабинета Гордна, – шепчу удивленно, – но, как он у тебя оказался, Дерек?

–Это тоже проекция, Элана, но меня радует, что ты знаешь, где он находится.

–Ты о чем?

–О том, что это кусок портала пространственников. Если Гордн не взял его с собой, то советую заглянуть к нему в кабинет и достать себе артефакт, как можно быстрее! – Прикрикнул Дерек. – О! Прадракон! – Элана, сейчас же! Пока не стало слишком поздно.

Проекция на стене потухла, а Вольный сжал мои кисти и притянул к себе, прорычав на ухо.

–Объяснишь почти мужу, что все это значит?

–Не сейчас, – бросила дракону, поправляя платье на плечах.

–Вот так, – рассмеялся Вольный, – бросила меня на брачном ложе.

–Оно еще не брачное, – встала на носочки, сгребла светлые локоны в ладони и притянула к себе мальчишескую улыбку.

–Я люблю тебя. – Прошептала дракону, глядя в его янтарные глаза и наслаждаясь их огненным теплом. – Ты необыкновенный, Вольный, такого горячий, такой разный, такой мой. – Выдыхаю слова в губы и, прижимаясь к ним долгим поцелуем, делаю шаг назад и произношу то, что так не хочется говорить.

–Дерек взял с меня клятву кровью, что я выберу жизнь и не причиню нашему ребенку вреда, он провидец, Вольный. – Дракон нахмурился.

–Он подсунул тебе видения?

–Я так поняла, он их спроецировал, в мое сознание.

–Тогда пошли, – потянул меня дракон по направлению к бывшему кабинету пространственника, -хотя, я не понимаю, как артефакт черных драконов тебе поможет, ведь его могут задействовать только создатели порталов, то есть, они сами.

Вспомнила, как сжимала в ладони камешек, как загорелся в нем красный огонек.

Неужели, Гордн, обманул меня, и я воздействовала на камень не магией эмпата, а какой-то другой. Ничего не понимаю, я же не из рода черных драконов.

А в холле послышались громкие голоса и топот ног. Вольный напрягся, почувствовав неладное.

–Беги, я прикрою тебя. – И толкнул в коридор, сам нырнул в галерею, чтобы оттуда спуститься в холл по центральной лестнице.

Предчувствуя беду, напуганная топотом ног и грозным окриком Дерека, я неслась к кабинету пространственника, не чуя под собой ног. Сердце стучало в груди, и дыхание сбивалось, заломило в боку, но я, наконец, нашла нужную мне дверь и толкнула ее, ввалившись внутрь.

Занавески на окнах плотно зашторены, все пространство завалено книгами, свитками, какими-то записками и просто чистыми листами бумаги, сваленными прямо на полу. Нахожу глазами нужный предмет, хватаю его и зажимаю в ладонь, а потом подбегаю к окну и отдергиваю штору, выглядывая наружу. Студенты уже не дурачатся в оранжерее, кидаясь снежками и прячась за крепостную стену изо льда, а стоят, сбившись в кучу и смотрят куда-то, из-за балкона на втором этаже, я не вижу, к кому или к чему прикованы их взгляды.

Решительно покидаю кабинет пространственника и бегу по лестнице в холл, отсчитывая пролеты.

–О! Дорогая! А вот и ты! – Распахивает Дантр объятия и ловит меня у подножия лестницы, а я впечатываюсь носом в его длинную ледяную фигуру. – Я так рад, так рад. – Растягивает дракон тонкие губы в ухмылке. Итак, все в сборе?

Я пытаюсь отстраниться, но пространственник сжимает меня еще сильнее, причиняя такую сильную боль коже на плечах, что невольно морщусь. В холе Рик, Дак, Дариэн, Маша, Вольный, Мирра и Доромир. Пытаюсь поймать взгляд подруги, но она упорно отводит его и смотрит только на боевика.

–Мирра? – Окликаю подругу, явно не понимая, что она здесь делает. – Где остальные?

В помещение заходит император и свита из черных драконов.

–Элана, девочка! – Щурит дракон хитрые глазки. – А мы-то гадали, где же ты от нас пряталась и тут такое чудо – твое прекрасное личико вновь появляется в академии, спасибо Мирра, удружила. Жаль, что Гордн не захотел посодействовать в этом вопросе, пришлось его устранить раньше времени, а такой сильный был маг.

Я вздрогнула. Значит, видения сбываются, но как? Почему сейчас? Рано, еще так рано. – Невольно прижимаю руку к животу и ловлю затравленный взгляд Мирры, обеспокоенный Маши и взбешенный любимого. Они все сплетены магическими нитями по рукам и ногами, и с каждой секундой я теряю связь с их взглядами, которые будто уходят вглубь себя.

Не все….

–Доромир, Мирра? – Так сильно дергаюсь в руках Дантра, что он отпускает, явно не ожидая подобного сопротивления. Подбегаю к блондинке и хочу взять ее за руку, но Доромир преграждает мне путь и холодно отстраняет.

–Тпру, пташка, – ледяным голосом, – тебе с ней не по пути.

–Что? – Округляю я глаза и пытаюсь заглянуть ему за спину. – Почему?

–Как трогательно, – смеется император, а Дантр злобно щуриться, – жаль, что я не могу оценить всю глубину такого переживательного момента. – Кладет он руки на сердце в театральном жесте.

У меня уже кровавая пелена перед глазами, я хочу растерзать Доромира за предательство, за то, что он сейчас говорит и делает.

–Она со мной, – знакомый взгляд из-под бровей, тяжелый, ядовитый, – я ли тебя не предупреждал не вставать у меня на пути.

–О каком пути ты говоришь, Доромир? – Спрашиваю его и оглядываюсь на ребят, на Вольного, но они только пожирают нас взглядами и молчат, словно воды в рот набрали и снова эти угасающие искры в глазах.

–Я говорил, что хочу служить у черных драконов, Элана, но ты со своим импульсивным характером и голубыми глазками все испортила. Подобралась к Вольному, прельстила Гордна, чем интересно? – Шипит мне в лицо дракон, а я ничего не понимаю и хочу его ударить – больно, со всей силы, но сдерживаю порыв, сжимая руки в кулаки. А Доромир продолжает:

–Я бы не справился один, пташка, мне нужен был союзник, и Мирра согласилась мне помочь, поставив на тебе заклинание преображения. Сложное такое, мы его неделями разучивали. Как только ты вернула себе прежний облик, я смог его отследить и теперь смогу забрать. – Жутко засмеялся эмпат.

–Почему ты сделал это? – Кричу я дракону. – Почему ты позволила ему сделать это? – Обращаюсь к Мирре, а потом проваливаюсь в собственные воспоминания. Так вот чьи голоса я тогда слышала, но не могла это принять. Поверить в это. Мирра предала меня, претворилась самой близкой подругой, а потом воткнула нож в спину и провернула его, сознательно готовясь к этому шагу.

Посмотрела на Вольного, но он словно восковая кукла беспомощно таращил на меня глаза.

–Что вы с ними сделали? – шепчу, в ужасе и панике заламывая пальца на руках.

–Не волнуйся, – вмешался Дантр, равнодушно вышагивая мимо моих друзей, любимого и Маши с Драко. – Они нам еще пригодятся, не все, правда. Отец, – повернулся к императору, о чем-то тихо переговаривавшемуся с черными драконами-охранниками. – Мне надоела эта сентиментальная болтовня, я выброшу нас в долину.

Мгновение и я стою по левую руку от Дантра и остальных черных драконов, впереди Рик, Дак и Вольный. Ни Маши, ни Драко нет, Мирра и Доромир стоят за спиной, я слышу ледяной голос одного и умоляющий шепот другой.

Не верю, нет! – Повторяю про себя, пытаясь собраться с мыслями и что-то предпринять, мысленно зову Дерека, но понимаю все тщетность своих криков.

–А теперь по существу, Элана, – начал император, вышагивая вперед, – ты отдаешь нам свою магию добровольно, потому что забери мы у тебя ее силой, эффект был бы ни тот. Преобрази ее в артефакт и подари Дантру, а за это, – император показывает куда-то наверх, – я не стану их убивать.

Задираю голову наверх и вижу Машу и Драко, подвешенных в воздухе и безвольных, как тряпичные куклы.

Нет! Нееет! – Слезы безмолвно стекают по моим щекам, но я знаю, что не смогу отдать им магию преображения.

Дерек, почему ты не сказал всей правды, почему не помог найти выход?

«И о магии преображения в том числе. Она, знаешь ли, принадлежит твоей дочери, ты ведь не в курсе?» – вспоминаю утренний монолог дракона, клятву на крови, его слова о том, что я должна выбрать жизнь, видимо, свою и спасти ребенка.

Медленно опускаюсь на колени, сжимая руки на животе и плачу, уже не стесняясь своих слез, а Вольный смотрит на меня безучастным остекленевшим взглядом и Мирра стоит за спиной и, возможно, готова воткнуть нож в самое сердце.

–Ну, что ты, что ты? – Распахивает император свои объятия, – Не надо так убиваться, ведь ты остаешься здесь, Дантр отказался брать тебя в жены, слишком ты своевольна и непредсказуема. А вот твои друзья пойдут с нами, девочка, они нужны мне, моей дочери, моему народу. – Кивает он в сторону братьев и Вольного. – Да, все как-то иначе, чем планировалось вначале, но сын немного увлекся и не мне критиковать будущего правителя.

Глаза императора ничего не излучают, а улыбка тает и руки опускаются.

–Отец, – протягивает Дантр недовольно, – мы все уже устали от этого спектакля, заканчивай.

–Так что, Элана, ты готова пожертвовать нам свой дар? – Спрашивает император, а я проклинаю Дерека и поднимаю голову наверх. Как в замедленной съемке тела оживают и начинают падать, с каждым мгновением приближаясь все ближе к земле, вскакиваю на ноги и тяну вперед руки, понимая, что ничем не смогу им помочь. Слышу леденящий душу крик драконицы, спотыкаюсь и роняю на землю артефакт.

Вот оно!

Левитирую вверх и ловлю хрупкое тело драконицы. Вижу, как Драко падает на землю в нелепой позе, как его голова откидывается под невероятным углом, как хищно ухмыляется Дантр, а потом поворачивается ко мне и запускает стрелу, острую, черную, стремительную. Бросаю взгляд на любимого и выбрасываю себя и Машу в объятия Дерека.

«Ты…. ешь… не...» – вспоминаю слова провидца.

–Ты придешь ко мне. – Шепчу ему в плечо, а потом выпускаю хрупкие плечи Маши и падаю на землю, загребая красную глину ногтями, царапая себе руки, крича в пространство от дикой, невероятной боли, от мучительной картины того, как Драко стал сломанной марионеткой, от того, с какой легкостью предала меня Мирра, с какой жестокостью и хладнокровием все устроил Дантр, с каким безразличием взирал на все происходящее Вольный. Слышу, как рядом стенает Маша, как Дерек пытается что-то говорить, а потом проваливаюсь в черноту.

Эпилог

Император держал в руках конверт с надорванным краем. Письмо, которое совсем недавно попало ему в руки, но вызвало столько эмоций, сколько он не испытывал уже очень давно. Его сын, единственный наследник трона, был чудовищем, тираном и жестокосердным драконом, все это знали, знал и император, знал Гордн.

«Ты должен остановить его, – писал маг, – он разрушит все, что мы создали»….

Император скомкал ни в чем не повинный лист бумаги и швырнул как можно дальше от себя. Он привык, что его воле подчиняются, его мнения ценятся, а не оспариваются и поддаются сомнениям.

Опомнившись, быстро наклонился и подобрал письмо, прошагав из тронного зала на террасу, где долго и жадно пил воду, которая тонкими струйками стекала по подбородку.

«Это не просто драконица, Император, это моя дочь! Ты знаешь, сколько лет я искал ее мать, сколько миров я прошел, чтобы найти свое дитя. Защити ее, я большего не прошу!»

Гордн никогда ни о чем не просил, даже перед скорой смертью, о которой он давно догадывался, маг не струсил и держался достойно, спокойно, равнодушно. Император вспомнил, как Дантр вышел из себя, вспомнил эту вспышку ярости, которая унесла жизнь самого достойного среди черных драконов, самого сильного мага среди них.

«Как только увидел ее, то сразу понял, что она моя дочь. Эти черные волосы, лоб нос…. Ты не поверишь, Император, она посмотрела на меня ее глазами, и тогда все внутри оборвалось, все потеряло смысл, все, кроме нее».

Но Элана не его забота, у императора двое детей, собственных драконов, он должен думать о них, о судьбе своей семьи, а не о какой-то там драконице, пропавшей с Черного Омута еще до рождения.

«Ты можешь быть уверен, что она моя дочь, портал в ее руке загорелся красным светом, она черная драконица с даром эмпата. Она наш шанс, Император, шанс, который мы уже упустили однажды, прогнав мою жену».

Но она не моя дочь, не наследница, никто! – Проносились в голове мысли, а перед глазами вставала безобразная и абсолютна ненужная сцена наказания драконов академии, пленение студентов и Вольного.

«Я пощадил этого дракона потому, что он станет отцом моей внучки, а иначе просто растерзал бы его на мелкие части прямо там»….

А ему, императору, не суждено обзавестись внуками, изведать этого простого, но такого всеобъемлющего счастья.

Неужели, поэтому я позволил Дантру взять все в свои руки, из-за ревности, из-за глупой зависти придворному магу, который умел чувствовать, у которого была настоящая любовь, пусть и недолгое время. Неужели, из-за этого разрушится драконий мир, придет в упадок его Черный Омут?

«Ее дочь будет самым сильным магом во всем нашем мире и вторым по значимости. Позволь им все исправить, помоги им, я о большем не прошу»….

Конечно, ты не просишь о большем, всего лишь убить собственного сына, уничтожить свое семя, свой род, свою семью.

Император вытер пот со лба, мечтая о прохладе восточного континента, куда совсем недавно пришла зима, долгая теперь и беспощадная и все потому, что Дантр лишил жизни мужа Белой Драконицы, одного из них, черного дракона! Хотя он знал! Знал, что Драко с Омута, что его магия намного сильнее, чем у того же Дариэна – ректора академии, и все же он сделал это, а я позволил, я стоял и смотрел.

«Помоги Элане скрыться, спрячь ее от сына, спрячь их обоих! Это моя последняя просьба, это мое единственное желание, это то, что спасет всех нас, если они захотят помочь тебе, после всего зла, Император, того зла, которое уже принесли черные драконы в этот мир, сделай один-единственный добрый шаг и поверь старому магу, этот шаг изменит ход событий, он изменит саму судьбу».

Дариэн сидел на полу у камина, смотрел, как догорают поленья, как гаснет последний огненный всполох, распространяя вокруг себя искры, как тлеют угли. Он думал о том, что и сам теперь, словно уголь, черный, опаленный жаркими языками, иссушенный и ни на что не годный, оболочка дракона.

Алма присела рядом. Гордая драконица, не сломленная крушением надежд, ударами судьбы и побоями.

–Позволь тебе помочь, Дариэн. – Прошептала она.

Но как можно помочь тому, кто уже опустил руки, кто отказался бороться потому, что в очередной раз не был рядом, в очередной раз не спас, не защитил, в который раз потерял, почти всех любимых ему дракониц, сына, Драко.

Он сам совершал обряд погребения дракона, открывал семейный склеп, наблюдая за тем, как отец и друзья Драко стояли, опустив головы, как рыдала его мать, проклиная себя, проклиная весь род черных драконов, умоляя отомстить.

Кому? Могущественным магам этого мира, которые одним движением руки лишили студентов и преподавателей академии воли и превратили в восковых кукол?

Он потратил годы жизни, покинув пределы Обители Знаний, поседел за один день, постарел за несколько часов и был несказанно удивлен, когда около склепа увидел бывшего императора, Златодара, такового же поникшего и постаревшего, связанного со Школой заклятием, нарушив которое, лишился жизненного времени.

Им многое хотелось сказать друг другу, но не здесь, не сейчас. Они оба поняли, что эта смерть унесла за грань не просто жизнь одного из драконов, а целую эпоху, закрыла очередной исторический этап, закрутив его в спираль, и он, и Златодар уже ничего не смогут сделать, они не способны помочь, поэтому оба здесь. Седые, склоненные головы, морщинистые трясущиеся руки, отсутствие надежды.

Зима…. Бесконечная снежная пустыня. Снег у входа в склеп, на головах, плечах и одежде пришедших, в долине, сейчас за окном, снег и ледяная стужа в сердце. Белая Драконица отомстила ему за то, что он не смог защитить ее мужа, не смог помочь, когда был необходим. Эта вина легла на его плечи непосильным грузом, эта зима станет долгим напоминаем о том, что никто из них не смог помешать черным драконам осуществить безнаказанное злодеяние.

–Позволь тебе помочь, Дариэн. – Повторяет Алма, а он роняет голову на руки и слезы текут по морщинистым щекам, просачиваются сквозь пальцы, разъедают солью кровавые раны души.

Дариэн встает и зовет сына. Дакки все это время стоит поблизости, он понимает то, что скажет ему отец, он готов это услышать.

–Теперь ты ректор академии, Дакки, теперь тебе нести на плечах этот груз. Отыщите Утерянную Звезду, сделайте все для того, чтобы академия продолжала существовать и обучать студентов. Сплотитесь и попробуйте сделать невозможное, сын. – А потом кладет руку тому на плечо, тяжело вздыхает и выходит из холла в ночь, чтобы никогда не вернуться, чтобы найти своего единственного в этом мире друга и врага, чтобы вместе с золотым драконом проститься и вместе уйти за грань.

Вольный стоял в темном сыром помещении и не мог ничего понять. Пару секунд назад, он точно это помнил, бежал по ступенькам, перепрыгивая через одну, а потом какие-то обрывки, фрагменты, вспышки и каменные стены с одной-единственной дверью.

Вспомнил лицо Эланы, напуганное, в слезах.

Кто заставил мою девочку плакать? – Сжимал дракон кулаки и в очередной раз стучал ими по двери, разбивая костяшки в кровь.

Вспомнить, нужно только сосредоточиться и вспомнить, как он здесь оказался.

–Вольный. – Прошептал до боли знакомый голос, и вот уже Элана сжимает его своими тонкими ручками, гладит по волосам, по груди, осыпает поцелуями лицо. – Ты жив, ты здесь.

–Где? – Спрашиваю любимую. – Где я, Элана, что случилось? – И она рассказывает мне все с того момента, как меня оглушили заклинанием, рассказывает про Машу, про ее боль, про то, как Дерек носит ее на руках и боится отпустить от себя, а я сжимаю мою девочку в объятиях и понимаю, что больше никогда не отпущу.

–Тшш, – успокаиваю свою драконицу, ту, которая подарила мне великое счастье, успокоение, обретение самого себя.

Как тяжело было собирать собственную душу, восстанавливать веру, заставлять себя просыпаться каждое утро и не просто проживать день за днем, а снова чувствовать. Сначала боль от того, что я вижу Машу, что она счастлива, но не со мной, потом гнев отца и брата и стыд за себя, свои поступки, черную беспросветную бездну отчаяния и, наконец, начать переживать за черноволосую красавицу, такую смелую, такую добрую, такую сильную. И вместе с ней заново учиться испытывать это чувство.

Любовь, то, что воскрешает душу, расцвечивает этот мир яркими красками, показывает сквозь призму ее чувств и переживаний, дарит надежду для двоих.

–Элана, я люблю тебя, девочка моя, я буду для тебя всем, веришь?

Драконица улыбается сквозь слезы, а я чувствую, что готов свернуть горы, что моя магия больше не дремлет, а ревет внутри, рвется наружу. – Я больше никуда тебя не отпущу, слышишь? Никуда, никогда.

Дверь внезапно открывается и на пороге вырастает фигура охранника. Выпускаю гнев наружу и осушаю его никчемную ауру за считанные секунды, чувствуя, как крохи магии черного дракона пополняют мой собственный сосуд.

–Не стоило! – Машет на безжизненное тело Император. – Не стоит, Вольный, тратить энергию на такого никчемного дракона, как этот.

–А на вас стоит? – Сжимаю поднятые пальцы вверх и посылаю тонкий лучик магии некроманта по направлению к черному дракону.

–И на меня не стоит, я здесь не для того, чтобы вершить правосудие.

При этих словах Императора Элана вздрагивает в моих руках, и я прижимаю ее сильнее, провожу ладонью по спине, зарываюсь пальцами в волосы, поглаживая этот черный шелк, пропуская сквозь пальцы.

–Я хочу вам помочь, вам обоим. – Император протягивает мне прозрачную голубую сферу. – Это южный континент, одно из тех мест, куда Дантр никогда не сунется.

Я бережно кладу на раскрытую ладонь артефакт и рассматриваю его так, как будто у меня в руках целый мир, который можно уронить на каменный пол и разбить.

–Элана, – Зовет мою любимую Император, – портал перенесет тебя туда и Вольного, живите дружно, любите сильно и растите свою дочь в мире и гармонии. Этому месту еще понадобится ее сила, только она сможет помочь тогда, когда у драконов не останется никакой надежды.

–Спасибо. – Благодарю Императора и стараюсь растормошить мою девочку. – Нам нужно уносить отсюда ноги, Элана.

Дверь захлопывается, оставляя внутри безжизненное тело охранника, лишенное души моей магией некроманта, сильной и беспощадной, которой я боялся, но которая теперь возродила во мне желание бороться. За мою семью, за мой мир, за то, чтобы такие драконы, как Дантр, нашли успокоение в земле.

–Мы соединим эти артефакты, любимая, твоя ладонь к моей, твое сердце к моему. – Прижимаю к себе драконицу, подношу сферу к неприметному черному камню и чувствую, как меня засасывает в воронку, а потом открываю глаза и невольно вскрикиваю от восторга.

Невероятной красоты луг простирается вокруг нас, обрамленный яркой зеленью лесов, кромкой невысоких холмов с меловыми прожилками и расчерченный спокойными водами рек. Я опускаю руку, сфера выскальзывает и падает в траву, а Элана стоит в том же платье, которое я совсем недавно хотел с нее снять и не успел. Носком ботинка отпинываю артефакт подальше, поднимаю хрупкое заплаканное личико и ловлю робкий взгляд голубых глаз.

–Красавица моя, любимая моя, – шепчу в губы драконицы и дарю ей глубокий нежный поцелуй. – Ты навсегда в моем сердце, – а потом сдергиваю с плеч тонкую ткань, опускаюсь на душистый ковер и тяну любимую за собой. Ее волосы прячут наши поцелуи от яркого солнца, ее руки дарят мне блаженство, а губы шепчут слова, которые лечат душу. Мы становимся единым целым, и я наслаждаюсь моей девочкой, касаюсь ее души, трепещу от ее ласк, которые привносят в мир надежду, надежду на то, что все будет хорошо.