Текст книги "Флот обреченных"

Автор книги: Кристофер Банч

Соавторы: Аллан Коул
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Глава 48

Больше всего матросов 23-го Флота занимал вопрос о том, почему таанцы больше не атакуют Кавите.

Вряд ли их остановил урон, понесенный ими от такшипов Стэна. Что значила для врага потеря двух крейсеров да десятка атмосферных бомбардировщиков? Ну, еще, конечно, повреждение "Фореза", но все равно, таанцы не должны были отказываться от высадки. Только полное уничтожение всего флота леди Этого могло заставить их изменить планы. А уж 23-й Флот явно не представлял для врага никакой опасности. За исключением крохотного отряда Стэна, раздробленные силы Ван Дурмана были совершенно не готовы к бою.

Этот же вопрос задавали себе и бойцы флота леди Этего. Высадки на других планетах системы прошли весьма успешно. Адмирал Деска как раз пересматривал план штурма Кавите, когда получил новый приказ из Хиза: леди Этего следовало немедленно прибыть в Таанский Совет за указаниями. Ее флоту предписывалось закрепиться на достигнутых рубежах и, по возможности, не ввязываться в бой с имперцами.

Дожидаясь возвращения леди Этего, адмирал Деска непрерывно подгонял ремонтников, восстанавливавших "Форез". А еще он мог часами разглядывать экран на стене, показывающий текущее распределение сил – по крайней мере так, как об этом сообщали таанские и имперские информационные агентства. Оранжевым Деска обозначил территории, изначально принадлежавшие таанцам. Голубым – Империи. И красным – то, что таанцам удалось захватить в последнее время. При просмотре во временной перспективе зрелище получалось весьма эффектное. Красные щупальца неумолимо сжимали голубого гиганта, проникая в самое сердце Империи.

Деска до глубины души стыдился голубого огонька системы Калтор. Тут он потерпел поражение. А таанцы не принимали поражений.

Подтверждением тому мог служить даже таанский язык. Вот прекрасный пример сложностей, с которыми придется столкнуться любой, не ориентированной на войну, культуре при общении с таанцами. Все таанское "общество" состояло из различных военизированных групп и формирований. А раз так, то и их язык включал в себя непомерное количество солдатского жаргона. Но что еще хуже, первый Таанский Совет решил, что народу требуется по-настоящему военный язык. И потому искусные лингвисты создали новые многозначные слова. Теперь эмоциональная окраска описываемого словом поступка становилась совершенно очевидной.

Три простых примера: глагол "акомита" означает одновременно "сдаться" и "перестать существовать". Глагол "мелтах" – "уничтожить" и "добиться успеха". Глагол "верлаач" – "победить" и "покрыть позором".

Адмирал Деска знал, что, несмотря на покровительство лорда Ферле, от леди Этего вполне могут потребовать искупить свою вину ритуальным самоубийством. Учитывая ее ранг, вряд ли наказание будет более суровым. Но если леди Этего покончит с собой, то ее судьбу придется разделить и самому Деске.

Наконец крейсер, несущий на своем борту или леди Этего, или ее заместителя, подошел к "Кисо". Дожидаясь стыковки, Деска усилием воли достиг четвертого уровня состояния дхиана – состояния безмыслия, бесстрашия и отсутствия сомнений. Он ждал.

Люк раскрылся, и леди Этего вновь вступила на "Кисо". Адмирал Деска почувствовал, как к нему возвращается надежда. Добавив увеличение монитора, он пристально вглядывался в лицо своего командира, Но черты леди Этего, как всегда, оставались совершенно бесстрастными. Деска выключил монитор. Ничего, в свое время Этего все ему расскажет.

И это время настало.

Таанский Совет действительно был недоволен провалом операции по захвату Кавите. Другие адмиралы, не сумевшие полностью выполнить поставленные перед ними задачи, уже поплатились за это званиями и постами. Этего, по мнению Дески, тоже собирались снять. Но упорство императорских войск в системе Калтор подсказало другой ход. Не без удивления Деска узнал, что предложил ход не покровитель леди Этего лорд Ферле, а лорд Пэстор.

– Мы не ожидали такого поворота события, – сказал тот, – однако ситуацию в системе Калтора вполне можно обернуть в нашу пользу.

– Возможно, – кивнул Ферле.

– Мы все согласны, что главным фактором, обуславливающим нашу победу, является склонность Императора принимать решения под влиянием эмоций. Как будто одной логики тут не достаточно.

– Это общеизвестно,

– Прошу прощения у членов Совета, Я не слишком искусен в выступлениях, тем более по столь важным вопросам, и потому мне бы хотелось порассуждать вслух.

Значит, с одним мы все согласны. Теперь второй факт. Императору, несомненно, нужен хоть какой-то успех, чтобы поддержать моральный дух своих войск и убедить колеблющихся взять его сторону.

– С этим тоже можно согласиться, – кивнул лорд Вич-ман.

– В таком случае я предлагаю немного ему помочь. Пусть из трех, нет из четырех независимых источников ему станет известно, что провал нашей операции на Кавите был следствием неумелого руководства и использования второсортных войск.

– Ага... – понимающе протянул Вичман.

– Император пошлет туда подкрепление, и мы захватим в ловушку нечто большее, чем обломки уже уничтоженного нами флота.

– Мне это нравится, – объявил лорд Ферле. – Надо только позаботиться, чтобы имперцы ни о чем не пронюхали.

В остальном план великолепен. Преклоняюсь перед хитроумием лорда Пэстора.

Он окинул взглядом остальных двадцать семь членов Совета. Можно и не голосовать.

– Я хотел бы сделать одно маленькое добавление, – поднялся лорд Вичман. – Почему бы нам не подкрепить войска леди Этого одним из наших резервных флотов? Тогда имперские части будут не просто разгромлены, а буквально стерты в порошок.

– Верно, – кивнул Ферле. – Значит, решено. – Он повернулся к экрану, на котором застыло изображение леди Этего. – Это все, леди. По возвращении во флот вы получите полный заверенный приказ.

Экран погас.

"И на сей раз, – подумал лорд Ферле, – ты уж лучше победи. Потому что если ты снова потерпишь поражение, я не смогу тебя спасти".

Приказ был готов еще до того, как тяжелый крейсер леди Этего покинул Хиз. В систему Калтора направлялись три свежие десантные части с боевыми машинами и соединениями поддержки.

Взялась за дело и контрразведка. Впрочем, она могла и не стараться. Вечный Император уже отдал распоряжение генерал-майору Яну Махони и его людям передислоцироваться на Кавите.

Глава 49

Стэн и такшипы могли уцелеть в одном единственном случае – если они всегда находятся не там, где их ждут. Любому таанскому корвету за глаза хватило бы сил один на один справиться с кораблем класса «бакилей». И поэтому Стэн постоянно призывал своих капитанов думать – наподобие карася среди акул.

После обустройства на новой базе пришла пора выбирать цели для атаки. Причем такие, чтобы, поразив врага, уцелеть самому.

Три ближайшие к Калтору системы кишмя кишели таанцами, так и рвущимися в бой. Туда соваться не стоило. Стэн хотел найти такое направление удара, где бы его атака оказалась неожиданной. Причем желательно, чтобы враг понес максимальные потери. Значит, следовало охотиться на транспорты.

Таанцы, разумеется, охраняли пути своих грузовых кораблей. Но не на всем же их протяжении? Возле системы Калтора – конечно. Дальше, в открытый космос или возле своих систем – маловероятно. Поблизости ни одного имперского корабля, не считая остатков 23-го Флота. Так зачем же зря тратить горючее и силы? Зачем отвлекать боевые корабли? Да и не могут такшипы далеко улетать от Кавите.

Что правда, то правда. Такшипы действительно далеко улетать не могли. Но только из-за недостатка припасов и амуниции. Не из-за двигателей или горючего. Каждый корабль класса "бакилей" нес на борту столько АМ-2, что хватило бы на полгода,

Стэн надеялся, что таанцы поверят своей логике. И вот техники Стэна переделали один из вспомогательных кораблей, двигатели которого были уничтожены при бомбардировке, в летающий склад. Такшипы подняли его в космос, дотащили до Ромни и под завязку нагрузили припасами. Затем, впятером, они отправились в путь.

Первый этап увел их далеко в сторону от торных дорог. Затем где-то у черта на рогах они повернули в сторону Таанских миров. Они продвигались медленно и осторожно. Они знали, верили, отчаянно надеялись, что сумеют засечь таанцев раньше, чем те засекут их. Они искали траекторию, по которой корабли с Хиза летели в ближайшие к Калтору системы. В том, что такая должна быть, Стэн не сомневался.

Две недели спустя они в последний раз дозаправились от транспорта. Бросив судно на орбите вокруг необитаемой планеты, такшипы продолжали поиски. К тому времени слабенькие рециклеры воздуха уже не справлялись с нагрузкой. И корабли, и экипаж пахли как хорошо вызревшие носки. Стэн недоумевал, почему ни в одной из иллюзолент про войну он не сталкивался с такой прозой жизни, как солдатская вонь. Вонь от страха. Вонь от усталости. Вонь от грязи.

И тут взревели сирены тревоги. Мигом приготовившись к бою, четыре корабля ждали приказа атаковать.

На экране перед Стэном медленно плыли четыре транспорта. Пурпурные огоньки двигателей однозначно выдавали в них таанцев. Но куда интереснее было странное мерцание, появившееся на соседнем экране.

– Можно атаковать? – поинтересовалась Ш'аарл'т.

– Нет. Ждите приказа.

Стэн, Килгур и Фосс пристально разглядывали мерцающие точки.

– Это не корабли, – наконец сказал Алекс. – Сигналы слишком слабые.

– Может, маяки? – предположил Фосс.

– Какие маяки в открытом космосе? – пожал плечами Стэн. – Кстати, они что-нибудь передают?

Фосс проверил показания сенсоров.

– Нет, сэр. Мы принимаем только слабый шум. Может, это рации, работающие на прием? Или какая-то выносная суперантенна?

– Чертовски маловероятно, – покачал головой Килгур.

Стэн решил поглядеть поближе. Сев за оружейный пульт Килгура, он опустил на голову контрольный шлем.

– Запустите "Фокс". Боеголовку оставьте на предохранителе.

Килгур через плечо своего командира нажал нужные клавиши. Теперь Стэн видел мир через радар своей ракеты. Он летел не спеша, практически на минимально возможной скорости. Мерцающие огоньки росли, и вот они уже появились не только как источники радиопомех, но и как вполне конкретные тела.

– Они не связаны друг с другом, – сообщил Фосс. – Ни механически, ни электронно. По крайней мере, сейчас не связаны, – подумав, добавил он.

– Больше всего это похоже на минное поле, – произнес Стэн.

– Ты, наверное, чокнулся, парень, – возмутился Килгур. – Даже таанцы не так глупы, чтобы ставить на пути своих транспортов мины!

– Разве мины обязаны быть пассивными?

– Мда... В этом что-то есть...

Стэн снял шлем и повернулся к своим офицерам.

– Возможно, мы регистрируем шум их приемников, – задумчиво постукивая карандашом по зубам, говорил Фосс. – Знаете, схема совсем простая. Вы помещаете там свою ракету с приемопередатчиком. Все ваши корабли имеют опознавательные коды типа "свой – чужой". При правильном ответе на запрос мина будет игнорировать проходящий мимо корабль. Но если ответа нет или он не правильный, ракета активизируется и атакует чужака. Если хотите сбить врагов с толка, вы можете так запрограммировать мины, что они будут перемещаться с места на место. Блок-схема такого устройства выглядит...

Фосс очистил экран и взялся за световое перо.

– Со схемами потом, парень, – остановил его Килгур. – Сперва вопрос: что нам делать?

– Может, они не среагируют на такой маленький кораблик, как наш такшип? – предположил Стэн.

– Ты готов рискнуть?

– У нас в роду, кажется, не было идиотов.

– Получается, мы не можем напасть на этот конвой?

– Поживем – увидим. Мистер Килгур, прикажите подготовить три скафандра.

– Так можно и погибнуть, – проворчал Килгур. Они втроем висели всего в нескольких дюймах от таан-ской мины. Оставив "Гэмбл" на попечение инженера Хокинса, Стэн, Килгур и Фосс на разоруженном "Гоблине" подлетели к минному полю, Стэн считал, что мины не должны обратить внимание на крохотную ракету. Хотя, напоминал он сам себе, это могло быть и не так.

В полукилометре от мины Стэн остановил ракету. Дальше они полетят на ранцевых двигателях.

Мина представляла собой пятиметровый цилиндр с раструбами дюз на одном конце. Она висела внутри горообразного кольца диаметром в шесть метров. В нем, судя по всему, располагались пусковые и контрольные устройства.

Они кружили вокруг, пока не убедились в отсутствии очевидных ловушек. Затем подлетели поближе – туда, где, как им казалось, находится контрольная панель. Фосс отцепил от пояса электроотвертку для работы в невесомости.

– Можно попробовать, сэр?

– Почему бы и нет?

По прямому лучу Стэн передавал на "Гэмбл" детальное описание всех их действий. Если Фосс ошибется и мина взорвется, следующая группа, если, конечно, такая будет, вторично той же ошибки не совершит.

Фосс вставил отвертку в шлиц и включил мотор.

– Мы вывинчиваем первый винт, нижний левый... выглядит он вполне обычно. Тяжело идет, мистер Фосс? Первый винт пошел... вынут. Второй винт, верхний правый. Готово. Третий... нижний левый. Тоже вынут... Все винты вынуты. Панель свободна. Выдвигаем ее на два сантиметра. С миной она, похоже, больше никак не связана.

Фосс посветил внутрь фонарем.

– И что мы там имеем?

– Грубая работа, сэр.

– Фосс, вы не зачет у студентов принимаете!

– Извините, сэр. Если мы правы... так, они соединили эти платы... да. Все просто, сэр.

– Говорит Стэн. Перерыв в связи. – Стэн отключил луч на "Гэмбл" и жестом велел своим спутникам подплыть к нему. – Фосс, мы можем разрядить эту мину?

– Проще пареной репы. Отсоединить любую из трех ключевых плат – и этой штукой можно будет забивать гвозди.

– Значит, нам остается только выяснить радиус действия мин. Тогда, разряжая их, мы создадим себе простор для маневра. И дело в шляпе.

Килгур легонько потрепал Стэна по шлему. От его дружеского похлопывания они закрутились, как два волчка.

– Бедняга, – посочувствовал Алекс. – Тяжело, наверное, осе время командовать. Сказывается, видать, на мозгах. Такой молодой, а уже кретин.

– Ты придумал что-то получше?

– А то как же. Крутой план. Что самое приятное, нам даже не надо торчать тут, чтобы устроить таанцам чертову пропасть неприятностей.

– Давай выкладывай.

– Если он тебе понравится, ты разрешишь мне рассказать парням историю о пятнистых змеях?

– Ни за что на свете! Даже если из-за этого мы проиграем чертову войну!.. Не тяни, Килгур. Выкладывай, чего ты там надумал.

* * *

Конвой таанцев состоял из одиннадцати транспортов. Восемь из них везли по батальону десантников каждый. Этим отборным частям предстояло усилить части леди Этего во время грядущего штурма Кавите. Три других транспорта были под завязку нагружены боеприпасами и прочей амуницией. Их сопровождал маленький патрульный бот, служивший скорее проводником, чем защитником.

Курс кораблей пролегал в нескольких световых секундах от одного из минных полей. Командир конвоя, недавно призванный на службу резервист, чувствовал себя не в своей тарелке. Еще много лет тому назад, работая в торговом флоте, он уверовал, что машины жаждут его смерти. И чем больше машина, тем более злобные у нее замыслы. Несчастный капитан старался даже и не вспоминать о машинах, способных взрываться. А тут, совсем рядом, несметная туча таких устройств!

В некоторой степени он даже не удивился, когда дежурный офицер заметил какую-то странную активность на минном поле, А затем сообщения посыпались, как из рога изобилия – мины активизировались и устремлялись в погоню.

Уверенный, что вышел из строя определитель "свой – чужой", командир конвоя приказал подвести корабль вплотную к другому. Но это не помогло. На кораблях поднялась паника, матросы влезали в скафандры, захлопывали воздухонепроницаемые перегородки между отсеками.

Пятнадцать ракет атаковали одиннадцать транспортов. Каждая мина была способна вывести из строя крупный боевой корабль. Лишенные брони транспорты с первого взрыва обращались в облако радиоактивного газа.

Дело в том, что техники Стэна вовсе не стали разряжать мины. Вместо этого Фосс проанализировал память взрывного устройства и настроил схемы управления так, что таанский сигнал "свой" служил одновременно и командой пуска ракеты, и указателем цели.

Транспорты просто-напросто исчезли, остался только патрульный бот. Стэн мог бы не волноваться. Мины действительно были запрограммированы игнорировать мелкие суда.

Шесть стартовавших мин опоздали на праздник. Пока они летели, все цели уже были уничтожены. Теперь они кружили, "не зная", что им делать дальше. Капитану бота следовало бы на полной скорости нестись на базу – докладывать о случившемся. Вместо этого он открыл огонь по одной из мин, активизировав тем самым вторичную программу: в случае враждебных действий со стороны корабля любого размера переходить в атаку.

Последний взрыв стал началом новой тайны. Как мог бесследно исчезнуть конвой в совершенно безопасном и тщательно охраняемом секторе? Моряки не любят подобных тайн, зато обожают о них рассказывать. Очень скоро все без исключения знали: с Пограничными Мирами дело неладно. Туда, мой друг, лучше не соваться.

Исчезновение конвоя вынудило таанцев отозвать с фронта часть военных кораблей. Им предстояло теперь сопровождать транспорты и искать загадочного имперского рейдера, по мнению некоторых офицеров, маскирующегося под таанское судно.

Прежде чем вернуться на Ромни, Стэн перепрограммировал еще четыре минных поля.

Они начали борьбу.

Глава 50

– Капитан Стэн, – сказал адмирал Ван Дурман, досмотрев рапорт Стэна о последнем походе. – Я должен вас поздравить.

– Спасибо, сэр.

– Знаете, – продолжал Дурман, вставая из-за стола, – во флоте, оказывается, так просто отстать от жизни. Накапливаются привычки, и ты уже не хочешь видеть ничего нового. Ты полагаешь, что есть только одна шкала ценностей – та, к который привык ты сам. Ты уверен, что чем меньше корабль, тем он слабее. Ты полагаешь, что одной демонстрации силы достаточно, чтобы обезопасить Империю от врагов. Ты думаешь... черт побери, ты много всякого думаешь. А потом в один прекрасный день выясняется, что ты ошибался.

Это, решил Стэн, весьма честный и точный приговор адмиралу Ван Дурману. Может, стоило бы еще упомянуть о любви к роскоши, помпезности и показухе. Ну и припомнить склонность к упрямой тупости... Вопрос теперь только в том, что Ван Дурман сделает дальше. Подаст в отставку? Или примет яд, как таанский военачальник, проигравший сражение? Ха. Ха. Ха. Очень смешно.

– Я решил представить вас к медали "За доблестную службу". А еще доверить вам вручение четырех медалей тем членам вашего отряда, кто это в наибольшей степени заслужил.

– Спасибо, сэр.

С гораздо большим удовольствием Стэн получил бы сейчас пару запасных двигателей и запас ракет для своих такшипов.

– Я хотел бы видеть вас и выбранных вами людей здесь, в штабе, в четырнадцать ноль-ноль. В парадной форме.

– Так точно, сэр. Могу я спросить зачем?

– Для торжественной церемонии вручения наград. Я организую присутствие журналистов. После церемонии мы проведем пресс-конференцию.

– Сэр... мне кажется, это не очень хорошая идея.

– Не надо скромничать, капитан! Вы одержали замечательную победу. А сейчас вся Кавите, да что там Кавите, вся Империя с нетерпением ждет хороших новостей.

– Я не скромничаю, сэр. Просто... сэр... мы оставили таанцам в подарок еще четыре переделанных минных поля. Если они пронюхают... сэр, это сорвет всю операцию!

Ван Дурман, надо отдать ему должное, и в самом деле обдумал слова Стэна.

– А возможно ли, – спросил он, возвращаясь в свое кресло, – дать другое объяснение вашего успеха? Перевод: можем ли мы солгать?

– Вероятно, сэр. Однако журналисты наверняка захотят поговорить с моими людьми. А они, боюсь, не сумеют дать достаточно убедительного ответа. Мои матросы не обучены искусству дезинформации.

Если бы Килгур узнал о таком заявлении Стэна, он бы, наверное, придушил его на месте. Алекс был одним из лучших, профессиональных лжецов, каких Стэн только знал.

– Это и в самом деле рискованно, – согласился Ван Дурман. – Вы правы. Я отложу пресс-конференцию. И, капитан, еще один вопрос. Я не стану менять ваших полномочий – вы прекрасно действуете самостоятельно. Мне бы только хотелось, чтобы впредь ваши операции проводились немного ближе к Калтору.

– Например, сэр?

– Я просил бы вас атаковать соседние с нами системы.

– У них весьма серьезная защита, сэр.

– Это очень важно.

– Разрешите вопрос, сэр: почему надо атаковать именно ближайшие системы?

– Я планирую провести вскоре операцию, которая потребует поддержки всех оставшихся в нашем распоряжении сил флота. К сожалению, пока я не могу выразиться определеннее – операция готовится в условиях строжайшей секретности.

Прости-прощай краткий миг просветления адмирала Ван Дурмана! У Стэна был самый высокий допуск из всех офицеров 23-го Флота, включая и самого адмирала. Он мог бы заметить, что трудно поддерживать атаку (или отступление?), не зная, что происходит. Он искренне считал, что "строжайшая секретность" для кретинов дурмановского штаба скорее всего означала, что о планируемой операции знает весь офицерский клуб. Вместо этого он встал по стойке "смирно".

– Так точно, сэр. Я и мой штаб подготовим планы возможных рейдов.

– Отлично, капитан. Еще раз – мои поздравления.

Выходя из адмиральского кабинета, Стэн думал о том, не заразен ли Ван Дурман. Планы рейдов? Штаб? Это значит что четыре офицера, унтер и снабженец сядут обсудить перспективы за бутылкой джина.

* * *

Стэн надеялся найти Бриджит в какой-нибудь романтической обстановке. Например, на цветочной лужайке, где не видно и не слышно войны. А еще он надеялся, что девушка достаточно оправилась от смерти матери и что страсть сможет найти дорожу в ее сердце.

Стэн нашел ее в девяноста футах под землей, в забрызганном кровью комбинезоне, толкающей каталку мимо какого-то грызущего скалу агрегата.

У кого-то в штабе Ван Дурмана все-таки хватило и хитрости, и сообразительности. После Дня Империи госпитали Кавите были переполнены, срочно требовались новые места. Неизвестный администратор явно достаточно знал о практикуемых таанцами методах ведения войны. Он понимал, что древний красный крест на госпитальной крыше станет прекрасной, хорошо обозначенной целью при следующем налете. Поэтому базовый госпиталь располагался теперь глубоко под землей. Между прочим, прямо под зданием, где много лет тому назад находился таанский консультант на Пограничных Мирах.

Стэн помог Бриджит поместить раненого в медмашину, а потом спросил, когда кончается ее смена. Устало улыбнувшись, девушка ответила, что завтра утром. К тому времени Стэн уже будет на борту "Гэмбла". Вот и конец романтике.

Бриджит сумела изобразить еще одну улыбку, на этот раз сочувственную, прекрасно понимая, чего хотелось Стэну. Взяв его за локоть, она отвела своего друга в переполненную столовую для персонала, где угостила чашкой совершенно ужасного кофе. Оказывается, уже на следующий день после похорон матери Бриджит добровольцем пошла в госпиталь. Довоенный мир белых платьев, скуки и вечеринок сгорел без следа.

Стэн был приятно удивлен и уже хотел что-то сказать на эту тему, когда наконец понял, о чем на самом деле рассказывает ему Бриджит. О чем бы она ни говорила, у нее непрерывно, по делу и без дела, всплывал некий доктор Моррисон. Доктор Моррисон то, и доктор Моррисон это, и как самоотверженно работает доктор Моррисон, и сколько жизней спас доктор Моррисон...

Бриджит, насколько Стэну удалось понять, работала у этого самого доктора Моррисона старшей медицинской сестрой. А еще он понял, что даже если бы он и встретил Бриджит на романтичной цветочной полянке, то его, скорее всего, попросили бы помочь собрать цветы для доктора Моррисона.

Что поделаешь, Стэн никогда не считал себя неотразимым, пусть даже дни командира такшипа и кратки, как у бабочки.

Вдруг лицо Бриджит смягчилось, на ее губах появилась теплая улыбка.

– Вот она! Доктор Моррисон! Вон там!

Капитан Имперской Медицинской Службы Элен Моррисон, на взгляд Стэна, была не менее красива, чем Бриджит, однако от ее приветствия веяло холодом. Казалось, она видит в Стэне очередного пациента, не больше. Элен села, и Бриджит почти машинально взяла ее за руку.

Поговорив еще пару минут о ничего не значащих пустяках, Стэн допил свой кофе и распрощался.

Война все меняет. Иногда даже к лучшему.

* * *

Несколько дней спустя адмирал Ван Дурман получил-таки свою победу. Благодаря имперскому такшипу «Ричардс», лейтенанту Эстилу и младшему лейтенанту Тапии. Так, во всяком случае, полагали все, кроме самой Тапии.

Они добрую неделю болтались в космосе, прежде чем нашли подходящую цель – громадный штурмовой корабль таанцев, летающая база атмосферных бомбардировщиков. По данным бортового компьютера "Ричардса", такие корабли не отличались особой толщиной брони, и если в них попадали до того, как команда успевала закрыть переборки, взрыв получался очень даже впечатляющий.

Сложность была только в том, что этот корабль сопровождали крейсер и полдюжины эсминцев, а на "Ричардсе" никому не хотелось кончать жизнь самоубийством.

Тапия дала своему командиру время проиграть на компьютере и отбросить десяток вариантов атаки, а потом высказала предложение. Такому не учили ни в одной школе, но Эстил набрался кое-какого опыта в отряде Стэна и потому решил рискнуть. Передав командование Тапии, лейтенант заявил, что, если план сработает, он сам "полетит" на "Кали".

Оставаясь невидимым, "Ричардс" обогнал таанцев и на полной скорости ушел вперед. Тапия скорректировала координаты я заглушила двигатели. Такшип повис точно на вычисленной траектории движения врага. Затем Тапия отключила все оборудование, включая генераторы искусственной гравитации, и выбросила в люк все, без чего можно было хоть как-то обойтись: кресла, рационы, металлизированную фольгу, идеально отражающую радарные лучи, даже пару запасных скафандров.

Началось ожидание. Вскоре пассивные детекторы засекли сенсорные лучи таанцев. Ожидание продолжалось.

Одинокий эсминец вырвался из конвоя и по восьмерке облетел такшип. Он явно пытался понять, что же такое он нашел, а конвой между тем все приближался.

– Это будет интересно, – прошептала Тапия.

Можно было, конечно, выразиться и так. Ведь если враг не поверит, что такшип мертв, если камуфляж не сработает, то эсминец просто-напросто пойдет в атаку. Тогда и молниеносные рефлексы экипажа, и скорость такшипа вряд ли спасут его от уничтожения.

Пассивные экраны показали отсутствие сигналов, и Тапия облегченно вздохнула. Если бы эсминец собирался атаковать, они бы уловили сигналы наводящего компьютера.

– Приготовьтесь, лейтенант.

Эстил кивнул. Тапия подала напряжение на свою панель. Узкий луч дальномера, направленный на штурмовой корабль таанцев, считывал дистанцию. Близко... Ближе... В пределах досягаемости.

Тапия включила управление, инженер запустил генераторы, и "Ричардс" ожил. Две секунды спустя Эстил запустил "Кали".

На таанских кораблях забили тревогу. Ринулись в атаку эсминцы. Кинулся вперед крейсер. Штурмовой корабль, пытаясь спастись, начал отчаянно маневрировать.

У Тапии не было времени глазеть по сторонам. Она на предельной скорости гнала "Ричардс" прочь. Пора думать о собственной шкуре.

Лететь "Кали" оставалось всего несколько секунд, и тут открыла огонь носовая зенитная батарея штурмового корабля. Она не могла остановить "Кали". Во всяком случае, в теории.

Обычно офицер, ведущий ракету к цели, остается с ней вплоть до самого взрыва. Но Эстилу это слишком напоминало смерть. И потому в самый последний момент, уже нажимая на кнопку взрыва, он сдернул с головы контрольный шлем.

Взрыв залил белизной кормовые экраны "Ричардса".

– Готов! – закричал Эстил и, снова натянув шлем, выпустил против таанских эсминцев серию "Гоблинов".

Тапия сверилась с индикаторами. Поблизости находились вражеские ракеты. Сближение... нет, цифры отрицательные. "Ричардс" уходил. Она бросила взгляд на главный экран и увидела, что количество точек на нем не изменилось. Таанцев осталось столько же, сколько десять минут тому назад. "Кали" и в самом деле подорвалась на зенитной ракете. Взрыв погнул шпангоуты штурмового корабля, но в ремонтном доке его за пару дней вернут в строй.

Тапия пыталась сказать правду. Никто ее не слушал. Лейтенант Над Эстил стал героем. Ван Дурман наградил его Крестом Галактики, хотя формально такой орден мог вручать только сам Император. Журналисты как с ума посходили – Эстил не мог бы стать большим героем, даже если бы они его выдумали. Буквально за несколько часов его облик и доблестные деяния стали известны по всей Империи.

Тапия в частном порядке рассказала Стэну, что произошло на самом деле. Стэн хорошенько поразмыслил и посоветовал ей обо всем забыть. Он плевать хотел на ордена, а новый герой Империи совсем не помешает. К тому же Эстил искренне верил, что подбил штурмовой корабль.

Однако отрад такшипов получил приказ своего капитана лишний раз потренироваться на стимуляторе. Одна ошибка могла сойти с рук. Если Эстил ошибется вторично, это может стоить ему жизни.

Стэн очень не хотел потерять "Ричардс".

* * *

Лейтенант Стикка никак не мог успокоиться. Его разговор со Стэном плохо начался и еще хуже закончился. Но самое противное было в том, что исходная идея принадлежала самому Стикке.

Стэн честно пытался следовать туманному указанию Ван Дурмана побольше атаковать ближние к Калтору системы. Но любую атаку надо сперва подготовить. В частности, требовалось знать, на каких планетах таанцы разместили свои войска, какие именно и в каком состоянии. В итоге, прежде чем выбирать цели, такшипы занялись разведкой.

Стикке повезло. Он нашел цель – пальчики оближешь. Характерной чертой обнаруженной им планеты была огромная длиной в несколько тысяч километров, река. На равнине в ее устье таанцы и разместили две десантные дивизии. Временно, разумеется. Только до начала штурма Кавите.

Стикке даже удалось узнать где, скорее всего, располагаются штабы.

Стэн от души поздравил его с успехом.

– Давай, лейтенант, – сказал он. – Прикончи их.

– Сэр?

Стэн очень устал, и ему было не до любезностей.

– Я сказал: возьми корабль, вооружи его, как надо, уничтожь противника.

– Я не маленький ребенок, сэр!

Стэн глубоко вздохнул.

– Извини, коли что не так. Но в чем тут проблема? Ты нашел врага. Вот и позаботься о нем.

– Возможно, я не до конца понимаю... что, собственно говоря, мне делать?

– Давай думать вместе. – Стэн мысленно перебрал имеющееся в его распоряжении оружие. – Вот что я бы тебе посоветовал. Первым делом, выкидываем пусковые установки "Гоблинов". На их место ставим еще восемь "Чейнов". Затем избавляемся от "Фоксов" – тебе потребуется место для дополнительной амуниции. Дальше: убираем "Кали". На корабельном кладбище был, если не ошибаюсь, старый корабль ближней поддержки. На нем должен стоять ленточный бомбомет. Демонтируй его и установи в пусковой трубе "Кали". Лучше всего подойдут ядерные боеголовки малой мощности, две-три килотонны от силы. Я рекомендовал бы, выйдя на цель, кидать их с интервалом не больше пяти секунд.