Текст книги "Моя девочка Его! (СИ)"
Автор книги: Кристина Жиглата
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Глава 3
Я лежала и плакала некоторое время, а незнакомец курил и молчал. Машина набирала скорость, плавно лавировала по дороге, убаюкивала и… я уснула.
Как я могла это сделать? Зачем?
Мне нужно было щипать себя, кусать, как-то бодрствовать, но… тяжелый день на двух работах, стресс и глубокая ночь сделали свое дело. Меня сморило, и я вырубилась. А когда проснулась, была в огромном доме с дорогой, шикарной обстановкой, которую могли позволить себе разве что миллиардеры.
Я не разбиралась во всех этих дорогостоящих вещах, мебели, предметах декора, картинах и прочем, но иногда заглядывала в интернет и видела, как сейчас живут богачи. Высокие, арочные потолки, дизайн стен, мебель из настоящей кожи и красного дерева говорили сами за себя. Не нужно быть экспертом, чтобы понять, что в этом доме живет хорошо обеспеченный человек.
Как нужно трудиться, чтобы заработать такое состояние? Никогда не понимала!
Первые несколько секунд я все шокировано рассматривала, пока не вспомнила последние события вчерашней ночи. Затем вскочила на ноги и чуть не потеряла сознание от того, насколько сильно закружилась голова. В глазах потемнело. Приложив руку ко лбу, я постояла некоторое время, давая себе возможность привыкнуть к своему состоянию. Такое чувство, будто чем-то опоили… Было ужасно плохо.
Я вновь оглянулась. В огромном помещении был полумрак, который скрывал значительную часть комнаты. Свет был только возле меня. Горел небольшой светильник, который находился на столике рядом. Окна были занавешены плотными портьерами кроваво-красного цвета. Складывалось такое ощущение, будто на улице до сих пор глухая ночь. Наверное, это хорошо – значит я спала совсем недолго и еще смогу что-то исправить.
Прошла к занавескам, скомкала плотную ткань в руке, чтобы одернуть и убедиться в своих предположениях. Но в стороне послышался щелчок уже знакомой зажигалки, который заставил меня замереть на месте и напрячься всем телом. Все это время в комнате я была не одна.
– Можешь расслабиться. Ты в хорошо охраняемом доме, далеко за городом, и уже ночь! – отвечает на все мои вопросы, которые я даже не успела озвучить, мужчина.
– Уже ночь?! – уточняю, хватаясь за его последние слова. Ведь он не сказал «еще ночь», а «уже»!
– Ты спала почти сутки, – подтверждает мои опасения незнакомец, спокойно покуривая сигарету.
Мое дыхание учащается, паника вновь накрывает меня, словно цунами. День без меня и моих денег… Что думает обо мне мама? И как самочувствие моего брата?
От внезапно нахлынувших ужасных мыслей мои ноги ослабевают, и я оседаю на пол.
– Только давай без этих истерик и прочего, Сола, – небрежно бросает мужчина, включая возле себя еще один светильник.
Я резко запрокидываю голову вверх, смотрю на объект своего порабощения, пока выпала такая возможность. Первое, на что я обращаю внимание, – это габариты мужчины, его брутальный стиль, спокойствие, уверенность и… взгляд. Вот именно взгляд выделялся больше всего! Он пробивал насквозь, пугал и был таким холодным… Моя кожа покрылась мурашками.
А потом я вдруг понимаю, что он назвал меня по имени, и все становится неважным, кроме одного:
– Как вы узнали мое имя? – спрашиваю, судорожно сглотнув.
Мужчина берет в руку толстую папку со стола и вновь бросает ее обратно. Она падает на столешницу, издавая громкий хлопок, который заставляет меня вздрогнуть.
– В этой папке вся твоя жизнь, от рождения и до сегодняшнего дня, – отвечает, подпирая задницей стол и делая глубокую, долгую затяжку. На нем классические брюки, белая рубашка с подвернутыми до сгиба локтей рукавами и расстегнутым до середины мускулистой, покрытой татуировками груди воротником. – Последнее время ты слишком много работала. Вот и результат, – заключает, кивнув в сторону… на меня, жалкую и растерянную на полу.
– Что вам нужно? – спрашиваю еле слышно. Такие, как он, не теряют свое драгоценное время на изучение и добывание информации о девушке моего уровня.
– Правильный вопрос, – с усмешкой. – Смышленая, – хвалит. – Садись, поговорим! – сразу предлагает, указывая на большой кожаный диван напротив себя.
* * *
Я собираюсь с силами, беру себя в руки и неуклюже поднимаюсь на ноги. Прохожу к дивану, умащаюсь на краешек, вытянувшись всем телом, как струна, от напряжения, и, подняв взгляд на мужчину рядом, тихо спрашиваю:
– Кто вы?
Пытаюсь быть смелее и брать дело в свои руки, поскольку понимала: по-другому ничего не решится. Нужно узнать причину заключения, личность самого поработителя и прийти к какому-то логическому соглашению. Возможно, у него есть веское основание держать меня взаперти. А вдруг я ему что-то сделала или провинилась? Слезы и паника не помогут разрешить проблему! Время идет, а у меня его нет. Судя по тому, что я до сих пор жива, убивать меня не желают. Здесь что-то другое… И я не могла понять что именно? Моя жизнь ничем не приметна и пассивна. Я практически ни с кем не вижусь, не имею друзей или врагов, которым бы могла случайно перейти дорогу! Пока мне известно, что мой поработитель как-то связан с тем типом, которому помогла, но поскольку я ему все вернула… мне трудно понять, в чем истинная проблема!
– Меня зовут Арс Багиров. Вряд ли ты меня знаешь, – представляется, пронзая меня своим глубоким взглядом. – Андрей Северов – мой конкурент. Месяц назад он послал своего человека в мою компанию. Мужчина должен был втереться в доверие и добыть информацию. Сученыш взломал мой сервер и похитил очень важную информацию, поплатившись за это жизнью.
– Я здесь не причем! – говорю, когда мужчина делает очередную затяжку. – Я не знала, кто кому враг и что происходит. Меня просто попросили о помощи… Это было так внезапно, что даже не успела подумать об опасности! К тому же я вам все вернула! – напоминаю. – Зачем вы меня сюда привезли? Отпустите меня, прошу! Я клянусь, что никому не скажу о вас и о том, что узнала! Пожалуйста, дайте мне уйти! Мне нужно работать… Мой брат… Он болен…
– Я знаю! – вдруг обрывает. – Последнее время ты только и делала, что работала и пересылала деньги матери. Каждый день и ночь… Только без толку! Твой брат живет последние дни, – бьет не жалея, а я теряю дар речи. – Я изучил историю его болезни. Все очень печально. Если в ближайшее время ребенку не сделать пересадку сердца, он умрет. Каждый день делает его слабее, и вскоре не сможет перенести операцию…
– Хватит, пожалуйста, – прошу я, всхлипнув. Вот она реальность моей жизни. Мама никогда мне не говорила правду. Она старалась, но, скорее всего, уже не верила, что все это положительно закончится. Мы не Боги и не богачи, чтобы решить это быстро и по одному щелчку пальцев. Все слишком усугубилось. – Если вы понимаете мою ситуацию, тогда отпустите. Мне нужно работать и помогать им…
– Даже если ты устроишься на пятьдесят работ одновременно, ничего не изменится! Ты не успеешь. Слишком поздно… – добивает, разрушив все мои надежды.
– Что вы хотите от меня?! Зачем вы так? Чем я провинилась перед вами, что вы так жестоки со мной? – кричу срываясь. Слезы потоком бежали из моих глаз.
– Это не я жесток с тобой, а жизнь такая, малышка, – спокойно и холодно. Бесчувственная тварь! – У каждого свои проблемы и свои заботы! Волею судьбы ты была дана мне именно в тот момент, когда так необходима! Именно та, что нужна… И мы можем помочь друг другу! – вдруг добавляет, и я задерживаю дыхание, прекратив всхлипывать.
– Не понимаю, – бросаю растерянно.
– Конечно, не понимаешь, – отвечает, потушив окурок в пепельнице.
– Что вам нужно от меня, и чем я могу помочь?! – еле слышно, подозревая неладное. Так просто ничего не бывает. К тому же, что я могу дать взамен человеку, у которого есть все?!
– Я спасу твоего брата, – вдруг говорит, заставляя учащенно забиться мое сердце. Я уже была готова на все, что он пожелает. – Найду ему новое сердце, и операцию сделают хоть сегодня, – продолжает спокойным деловым тоном, будто мы здесь не жизнь человека обсуждаем, а покупку какой-то мелкой вещицы.
Но эти его слова… Они так обнадеживали. Это единственное мое желание за последние полгода. Это моя мечта – чтобы жил мой брат! Разве может быть что-то ценнее этого?! Я была готова на все, даже на сексуальное рабство, лишь бы он сделал то, о чем говорил…
– Я согласна! – выпалила на одном дыхании, чтобы мужчина не передумал.
– Даже не выслушаешь мои условия? – удивленно.
– Мой брат важнее всего, что может быть в этом мире! – отвечаю. Я очень сильно люблю Лешку…
Мужчина довольно улыбается, и в этот момент в дверь раздается легкий стук, а затем в комнате появляется красивая блондинка. Скромная, миниатюрная милашка…
– Дорогая! – говорит мужчина, оставляя свой наблюдательный пост и встречая девушку. – Ты как раз вовремя!
– Я услышала ваши голоса, – отвечает блондинка, принимая легкий поцелуй в висок от мужчины. Они такие разные. Свет и тьма! Великан и кроха! Грубость и нежность…
Девушка выглядела взволнованной и как-то нервно поглядывала на меня. Но сомнений не было: она знала о моем присутствии и о причине, по которой я здесь.
– Это она? – вдруг еле слышно уточняет блондинка.
– Да, это суррогатная мать для нашего будущего ребенка, – отвечает мужчина, заставляя все внутри меня похолодеть.
Я медленно поднимаюсь на ноги. Мои глаза широко распахнуты от ужаса, из горла вырвался невнятный писк возражения. Было такое чувство, будто меня окунули в ледяную воду.
Я даже не могла подумать о подобном… Суррогатное материнство… для меня неприемлемо. Это… купить брату жизнь за своего ребенка. Пусть яйцеклетка будет не моя… Слышала, как все происходит. Но все равно, как я смогу выносить ребенка под своим сердцем девять месяцев и отдать другим людям?
– Она красивая, – вдруг врывается в мое помутневшее состояние голос блондинки. – Наш ребенок тоже будет красивым…
– Если ее привести в порядок, она будет еще лучше, – вдруг добавляет Арс, погладив девушку по щеке. – Тебе стоит приготовить ей комнату и все необходимое, – напоминает, запечатлев легкий поцелуй на ее губах.
Девушка улыбается, делает воодушевленный вдох и крепко обнимает мужчину.
– Спасибо тебе, милый! Я так рада, – счастливо. При этом ее глаза так сияли… Мне показалось, я прочувствовала все эмоции вместе с ней. Ребенок был ей очень необходим. – И тебе спасибо! – вдруг говорит в мою сторону, оставляя своего мужчину и подбегая ко мне. Она заключает меня в свои хрупкие объятия, а я даже не смогла воспротивиться, отказать, запротестовать на все то, что только что узнала, поскольку так и не отошла от шока.
Блондинка оставляет нас, покидая комнату чуть ли не вприпрыжку, а я вновь оказываюсь со своим поработителем наедине.
– На это я не согласна, – шепчу, уперев свой взгляд в глаза мужчины. Мне хотелось, чтобы он увидел мою уверенность и стойкость. Я не пойду на это!
– Как хочешь! – бросает небрежно, вновь приближаясь к столу. В его руках появляется очередная сигарета, которую он тут же прикуривает, вальяжно раскинувшись в кресле. – Я уверен, найдется сотня тысяч других девушек, которые согласятся на мои условия! Или те, у кого будет больной человек, ради которого они согласятся пожертвовать всего лишь девятью месяцами своей жизни! Тебе решать, будет ли дышать твой брат! – бесстрастно.
– Это манипуляция, шантаж, жестокость…
– Называй, как хочешь! – обрывает. – Я предлагаю тебе новое сердце брату, спокойную, обеспеченную жизнь для родных и пол-ляма после рождения ребенка!
Я опускаю взгляд в пол и медленно оседаю обратно на диван. На кону слишком много! Если бы разговор шел о моем сердце, я бы еще раздумывала. Но осознание того, что у меня будет шанс спасти жизнь брату… В здравом уме отказаться от такой возможности… Это убивало меня! Как мне потом с этим жить?! И как мне жить, зная, что я отдала кому-то частичку себя!
Хотя… если смотреть с другой стороны, то суррогатное материнство зачастую – это яйцеклетка женщины-заказчицы и сперма ее же мужчины. Я являюсь только сосудом. Это не моя кровь и плоть. Чужеродное тело!
Я слышала об этом, читала и не одобряла, но… ради благого дела могла переступить через себя и свои принципы. Мой брат будет жить! Это то, о чем я мечтала последнее время! Это то, о чем мечтала мама! Если она потеряет еще и Лешку, то просто не переживет! А что будет со мной, если я сейчас откажусь… остается только догадываться!
Одно ЭКО, девять месяцев среди чужих людей за жизнь родного человечка… Я могла с этим справиться. Должна попробовать!
– Хорошо, – отвечаю спустя длительное время. – Я согласна! Но сначала хочу, чтобы моему брату сделали операцию. И лишь после того, как удостоверюсь, что с ним все хорошо, я дам себя оплодотворить! – ставлю условия дрожащим голосом.
Сейчас самое главное вернуть Лешку, а может уже потом свершится чудо и меня кто-то спасет от ужасной участи. Смешно, но мечтать не вредно!
– Завтра твоему брату сделают операцию. Доктор подтвердит его состояние по видеосвязи, и мы сразу приступим ко второй части уговора! Не хочу терять зря времени. Ты должна забеременеть как можно быстрее, чтобы порадовать мою жену!
– Завтра?! – удивляюсь растерянно.
Разве это справедливо? Я и мама мучились полгода, выбивались из сил, искали любые выходы, поддержку, помощь… и ничего не добились. А один богач без договоренностей, длительных процедур и прочей ерунды, которая всегда затягивала процесс, решил все практически по одному щелчку пальцев. Почему такое неравенство? Нам так долго предстояло ждать свою очередь, на нее могли уйти годы, и вот тебе на… Мой брат будет в безопасности уже завтра. Не могла в это поверить.
С одной стороны, я ненавидела своего поработителя, ненавидела его условия, этот небрежный тон. Но с другой стороны, именно он спасает моего брата. И мне не хотелось спрашивать, откуда мужчина возьмет сердце и как все будет происходить. Главное, что Лешка останется живым.
– С этим какие-то проблемы? – говорит на мое удивление мужчина.
– Нет… Я просто… – заикаясь. Но так и не договорила.
– Сейчас ты подпишешь контракт, и я запущу процесс, – обрывает.
– Контракт?!
– Конечно! Я человек публичный, не хочу, чтобы об этом узнали или чтобы после рождения ребенка ты потребовала права на него! – отвечает равнодушно, протягивая мне стопку документов – двадцать пять листов, исписанных мелким шрифтом, формата А4.
– Это контракт? – с ужасом. Да я его три дня буду читать! Мужчина кивает. – Почему такой большой? Что здесь может указываться?
– Мои условия, твои обязанности, сам процесс полностью, а также случаи возникновения непредвиденных обстоятельств. Советую внимательно изучить перед подписью, чтобы потом не было никаких возражений.
– Вы издеваетесь? В таком контракте даже человек с юридическим образованием год разбираться будет!
– В твоих интересах сделать это к утру, чтобы все было вовремя! – чеканит, вновь потянувшись за сигаретой. Если он так часто курит, тогда понятно почему у них не получается с детьми!
Я опустила взгляд на первую страницу контракта, где было написано мое имя, дата рождения, адрес, место прописки. Он знал обо мне все!
– Как можно было столь быстро подготовить такой огромный контракт? – замечаю. Я спала меньше суток, а он уже все успел сделать.
– Для этого у меня есть специальные люди и подготовленный пакет документов, – отвечает, прикуривая сигарету. Его взгляд проходится по мне, словно сканируя, и задерживается на моих губах.
– Значит, я не первая? – вдруг осознаю.
– Это тебя не касается. Ты или соглашаешься, или нет!
– А что будет, если я откажусь?
– Ну, твой брат погибнет…
– Нет, я не об этом. Что будет потом? Вы меня отпустите? – уточняю.
– Может быть, – уклончиво, делая глубокую затяжку.
Меня сбивает это с толку, но я хотела знать все:
– Почему именно я?
– Потому что я так захотел, – просто. И все. Больше никаких объяснений. – Приступай к контракту! – торопит, поднимаясь на ноги.
Он начинает расхаживать возле меня, напрягая своим присутствием, молчанием, взглядом. Это так отвлекало! На улице была глубокая ночь, глаза болели, хотелось есть, пить, просто свободно вздохнуть… Но я понимала, что теперь это будет сложно сделать. После того, как подпишу контракт, моя жизнь превратится в существование.
Я читала построчно, пыталась вникнуть в суть, но это было так трудно сделать. Приходилось постоянно перечитывать, разминать затекшую спину, и я часто терялась в сути написанного. В таком состоянии, после такого сложного дня и стрессов было трудно во всем разобраться. К тому же, когда тебя торопят и ты постоянно думаешь о своих родных. Я до сих пор сомневалась в честности мужчины, но успокаивало то, что он согласился выполнить мои требования первым, лишь потом приступит к оплодотворению. Значит, исполнит свое обещание. А я, пока не проверю, не соглашусь на его условия.
Прочитала две странички из контракта. В глазах уже мелькали маленькие буквы и цифры, которыми были отмечены многочисленные пункты. Все что мне удалось понять из прочитанного – это как я должна за собой следить, что употреблять и не употреблять. Здесь было так много написано о моем поведении, словах, поступках. Я не могла никому говорить о том, что происходило, о семье Багировых, его причастности и любых других тайнах. Все в документе кричало о том, что мне нельзя… Это напрягало и ужасно пугало.
– Есть здесь пункты, которые указывают ваши обязанности передо мною? – спрашиваю, изучив еще две странички контракта. Я была ужасно уставшая и вновь хотела спать.
– Конечно, последняя страница! – бросает мужчина, останавливаясь возле меня. Его огромная фигура нависает надо мной, словно мрачная туча. Мне не нравилось это, но я понимала, что не в том положении, чтобы просить его отойти или ставить ему условия.
Да, мне была посвящена всего лишь одна единственная страничка. Я пролистала все до конца и начала изучать обязанности Багирова. Все было коротко и ясно. Он беспокоится о сердце для Лешки, оплачивает операцию и весь путь к восстановлению. Затем выплачивает моей семье денежную компенсацию в размере ста тысяч долларов.
Что насчет меня… После того, как выношу и рожу ребенка, он отпускает меня без права на собственность и удержание малыша. Главный пункт – я считала. Также он выплачивает мне ранее оговоренную сумму и забывает обо мне навсегда. Никаких контактов и прочих связей мы не будем поддерживать.
Я вдруг задумалась об этом пункте: хватит ли у меня сил после того, как выношу дитя, оставить его и забыть? Спасти брата… Это хорошо. Тем более такой шанс… Все наши беды закончатся, но отдать часть себя… Пусть это и не моя яйцеклетка, но ведь связь все равно останется.
Но у меня не было времени обдумать это как следует. Каждый новый день мог плохо сказаться на состоянии брата. Мама говорила, что Лешке постоянно были нужны специальные медикаменты, которые поддерживали его сердце в стабильном состоянии. Сейчас он должен испытывать ужасную слабость, недомогание и боль… Я всегда помнила об этом.
– Мне нужна ручка, – вдруг прошу, решаясь на этот шаг, пока не передумала. Не успеваю толком договорить, как перед моим лицом появляется ручка из настоящего золота.
– Ты все изучила? – спрашивает этот ублюдок.
– Вы прекрасно знаете, что нет! – сердито. – Даже если я изучу этот контракт по буковке, вы все равно найдете сотни тысяч причин в свою пользу, если вам что-то понадобится! – замечаю, и он ухмыляется.
– Мне нужно знать только одно: что будет, если я не смогу забеременеть или передумаю после того, как моему брату будет сделана операция?
– Я занимаюсь благотворительностью, но не в таких размерах… Всегда можно все вернуть назад, – холодно, и я резко поднимаю на него взгляд.
– Заберете сердце обратно?.. – спрашиваю дрожащим голосом, но мужчина не отвечает, и я вновь опускаю взгляд на контракт.
Все равно будет так, как захочет он! Ненавижу таких людей, но он – наш единственный шанс. Если бы я на собственном опыте не знала, как много детей… и в общем людей умерло за период, пока Лешка лечится, то, возможно, не торопила бы события. Но часто один день решает все! Чем раньше, тем больше шансов.
Я беру в руку ручку и вывожу на бумаге свою подпись…
Глава 4
На этом мои мучения были завершены. Правда, только на текущий день…
Арс позвонил по телефону, вызвал свою служанку – женщину примерно пятидесяти лет – и приказал ей провести меня в комнату.
– Могу я поговорить с мамой? – прошу напоследок.
– Конечно.
– Сейчас? – уточняю.
– Уже почти полночь, – уведомляет, поскольку до этого я не знала, сколько было времени.
– Мой брат… – начинаю взволнованно, но запинаюсь, понимая, что для такого, как Багиров, мое переживание и волнение не важно. Если сейчас скажу ему, что боюсь за жизнь брата, поскольку он сутки не получал от меня денежной помощи, мужчина вполне может рассмеяться мне в лицо, но… я ошиблась.
Мне хватило сказать всего два слова, прежде чем Арс меня понял и спокойно ответил:
– С ним все хорошо. Я слежу.
К чему такая поблажка?
А ведь может быть человеком, если захочет!
– Спасибо, – благодарю, поверив его словам. Отчасти жизнь его ребенка зависит от меня, а я пойду на суррогатное материнство, только если Лешка будет здоров.
Меня выводят из кабинета мужчины в широкий длинный коридор. Все вокруг было просто нереально красивым, дорогим, шикарным. Королевский дизайн. Сочетание цветов и гармония! Не было только уюта и некой семейной изюминки.
Мне вдруг стало интересно, как это, жить в таком огромном доме? Мне этого никогда не понять! Можно ли вообще находиться среди такой красоты и не ощущать себя словно в музее? Наверное, для этого нужно иметь особенный талант, поскольку я бы не смогла расслабиться в подобной обстановке ни на минутку.
Женщина провожает меня в противоположную сторону коридора, в самую отдаленную комнату, по пути перечисляя мне правила и высказывая все предупреждения:
– Первое, что ты должна знать, – покидать комнату можно только с разрешения хозяина. В комнате есть камеры наблюдения. Везде, кроме туалета и ванной. Во избежание всяких глупостей с твоей стороны, принимать душ, ванну и находиться в туалете, то есть не под наблюдением, ты можешь не дольше пяти минут. Предупреждаю сразу – убежать не получится. Твоя комната находится на втором этаже. Дом охраняется вооруженными солдатами и специально обученными собаками. Попробуешь – создашь себе только уйму проблем. Вещами, едой и всем необходимым тебя будут обеспечивать. Если что-нибудь срочно понадобится, – добавляет она, наконец-то открывая дверь моей будущей спальни (точнее – камеры), – возле двери есть кнопка, – продолжает женщина, пропуская меня внутрь и включая свет. Она показывает мне красную кнопочку, и я быстро окидываю все вокруг беглым взглядом.
Кровать с балдахином, слишком большая для одного человека, комод с зеркалом, стол, пара тумбочек, бра, диван и телевизор. В углу также имелся шкаф, полный разных книг, а с правой стороны находилось две двери, за которыми, скорее всего, располагались ванная комната и туалет.
– Будут вопросы – жми на кнопку. К тебе кто-нибудь поднимется, – добавляет и исчезает прочь, закрыв на замок двери.
«Ну, что ж! Могло быть и хуже».
Я прошлась по комнате, заглянула за массивные портьеры на окне и увидела прутья решетки, за которыми открывался вид на большую территорию, огороженную бетонной стеной с колючей проволокой. Двор освещался прожекторами и охранялся обещанными боевиками с собаками. А за стеной только мрак и темнота…
Кто же этот Багиров, что он настолько щепетильно относится к своей безопасности? Или меры предосторожности именно ради моего удержания? Не думаю, что он бы тратил на меня столько сил и средств! Я просто не вовремя попала в его руки. Или… очень даже вовремя. Иначе как тогда спасать своего брата?..
Я до сих пор не могла понять, ужасно мое положение или удачно… Кому еще из сотни тех детей, что находятся в больнице, могла выпасть такая возможность – получить орган вне очереди? Сколько им можно ждать, надеяться, верить и плакать?.. Каждый, кто побывал в подобном жизненном заключении, видит мир по-другому… Ценит возможности по-другому… и те крохотные шансы, которые не каждому даются!
Дать жизнь малышу, чтобы спасти еще одного ребенка – разве это плохо? К тому же дитя останется в полноценной, обеспеченной семье, где его ждали и точно будут любить…
Я настраивала себя на подобные мысли, успокаивала и искала оправдания своему поступку. Это помогало, но все равно не избавляло от волнения перед предстоящей операцией и моим оплодотворением. Все будет завтра…
Быстро и слишком страшно.
Я еще некоторое время бродила по комнате. Изучила шикарную ванную комнату, нашла гардероб с уже имеющими немногочисленными вещами. Затем приняла быстрый, горячий душ, переоделась в безразмерную ночную сорочку, найденную в гардеробе, и, наконец-то, легла спать.
* * *
На следующее утро, когда проснулась, первым же было ощущение, что я не одна. Никаких посторонних звуков, шума… Просто запах уже знакомого парфюма и сигарет.
Прежде чем открыть глаза и повернуться к источнику своего беспокойства, я нащупала одеяло, которое сползло практически полностью на пол, и, укрывшись до подбородка, обратила внимание на своего похитителя.
– Если вам плевать на свое здоровье, то это еще не значит, что все вокруг такие же, – ворчу, поворачиваясь лицом к мужчине. – К тому же, если вы действительно хотите, чтобы я родила вам здорового малыша, тогда прекратите курить возле меня, – добавляю, встретившись со взглядом серой бури.
Мужчина замирает с сигаретой во рту, делая долгую, глубокую затяжку и одновременно одаривает меня косой ухмылкой.
– Сегодня ты более дерзкая. Не выспалась? Или извлекла для себя какие-то выводы? – Он делает еще одну затяжку и выдыхает дым в сторону.
– А это что-то изменит? – язвлю, садясь в кровати. – Почему вы здесь? Сколько времени? – спрашиваю, оглядываясь вокруг.
– Уже полдень. Операция давно началась…
– Что?.. – Я была в шоке от этой информации. – О Боже… Как он? Почему меня раньше не разбудили? – причитала, вскочив с кровати. Я напрочь забыла о своем положении: где нахожусь и на каких условиях. Для меня действительно было важнее всего узнать, как Лешка, что с ним в данный момент и вынесет ли он операцию?! А вдруг что-то пойдет не так? А вдруг он слишком слаб?!
– Твое присутствие не обязательно, – отвечает мужчина. – Операция будет длиться несколько часов. Зачем тебе лишнее волнение?
– Хотите сказать, что переживали за мое состояние?! – язвлю. – Ну конечно!
– Я пришел, чтобы исполнить свое обещание, – отвечает. – Твоя мать готова с тобой поговорить.
– Эм… – У меня не было слов. Как он объяснил мое пребывание у себя? – Она знает? – лишь спрашиваю.
– То, что нужно, – ответ, который не говорит мне ничего.
– И что я могу ей сказать? Почему я здесь? – уточняю.
– Ты взрослая девочка, объяснений не нужно.
– Мы не будем видеться девять месяцев! – напоминаю.
– Все будет зависеть от твоего поведения, – бросает, поднимаясь на ноги. – Собирайся, тебя будут ждать в коридоре, – уведомляет, оставляя меня одну.
Я принимаю быстрый душ, чищу зубы и одеваюсь за рекордное для себя время – семь минут. В пять не вложилась. Это правило нужно будет еще обсудить…
Внутри все колотилось от волнения и страха. Я так ждала этого дня, а теперь, когда он настал, с трудом его переживала. Мои руки и ноги дрожали, сердце грохотало в груди как бешеное, а мысли… Их было столько, что я просто не могла сосредоточиться и взять себя в руки.
В коридоре меня ждала все та же женщина, которая вчера провела меня в спальню. Она угрюмая, недовольная и молчаливая, словно надзиратель в тюрьме строгого режима. Сразу мне не понравилась. Мне было просто неприятно в ее присутствии, поскольку я всем нутром ощущала ее раздражение и недовольство. Поэтому старалась не обращаться к ней, ни о чем не спрашивать, чтобы поберечь свои нервы.
Женщина проводит меня через весь коридор в кабинет Багирова. Открывает мне дверь, а потом закрывает за мной. На этом ее миссия завершается.
– Быстро, когда надо, – слышу голос мужчины возле окна. Его тон холодный, как обычно, но все равно сегодня лучше, чем вчера. Я чувствовала в нем изменения.
– Как он? – мой первый вопрос.
– Пока операция протекает удачно. Никаких проблем не возникло, – отвечает он спокойно. – Тебе незачем беспокоиться. Это не поможет.
– Легко говорить. Мой брат в таком опасном положении, а меня даже рядом нет! – упрекаю. – Можно ведь было позволить мне побыть с ним рядом в этот момент…
– Нельзя. Во избежание непредвиденных ситуаций, – отрезает, прикуривая сигарету. – Твоя мать готова с тобой поговорить.
Он приближается к своему столу, поднимает трубку телефона и говорит всего лишь одно слово: «Соедини!» Затем протягивает мне телефон, и уже через пять секунд я слышу голос мамы:
– Сола, доченька! – Она плачет, но не от боли или печали. В ее голосе слышалась радость.
– Мама?..
– Спасибо тебе девочка! – вдруг благодарит она меня. – Я не знаю, как тебе это удалось… Твой друг, господин Багиров… Он оплатил все, нашел орган. Сказал, что ты обо всем побеспокоилась. Что у вас договор…
– Мам, – обрываю. Я бросаю быстрый взгляд на Арса. Он сделал все нормально. И даже не побоялся раскрыть свою персону. Что это значит?
– Как? – уточняет мама, словно не услышав меня. – Это столько денег. И так вовремя… Мне давали документы… Вчера случилась авария, в которой погиб мальчик. Его сердце подошло нашему малышу. Это просто нереально! Я до сих пор не могу поверить! Как ты это сделала?
– Мам, Арс Багиров помог нам, и теперь мне придется некоторое время поработать на него… Я не смогу появляться дома… Буду слишком далеко.
– Я все понимаю, милая! Спасибо тебе! Я… Я даже не знаю… У нас будет новая жизнь. Лешка поправится. Врачи озвучили хорошие прогнозы… Операция уже практически закончена, – не умолкает она, говоря радостным голосом, и я мысленно подмечаю, что давно не слышала в ней этих эмоций.
– Это хорошо, мам, – говорю. – Я очень рада.
– Заканчивай! – вдруг говорит Арс, появляясь рядом со мной.
– Мне пора! – добавляю, обрывая ее радостное лепетание.
– Хорошо, – отвечает, стараясь не задерживать меня. – Куда мне набрать после того, как закончится операция? – спрашивает, и я бросаю быстрый взгляд на Арса.
– Я сама тебя наберу. Чуть позже.
– Отлично, я буду ждать. Спасибо тебе, родная! И поблагодари от меня господина Багирова! Скажи, что я буду благодарна ему всю жизнь! Он добрый и хороший человек, раз дал нам такой шанс… – Она вновь плачет от радости, и ее слезы придают мне больше сил и уверенности в правильности своего поступка. Все это не зря! Теперь я была полностью готова идти дальше!
– Люблю вас, мам, – говорю и возвращаю телефон.
