Текст книги "Хозяин моей жизни (СИ)"
Автор книги: Кристина Жиглата
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава 22.
Алеста.
Конечно, по-быстрому у нас не вышло! Я достигла два невероятных оргазма и была полностью удовлетворена, примерно за полчаса.
Наверное, Давид вообще от меня не отстал, если бы, не его планы, которые он пытался воплотить в жизнь, за опредёленное время. Поэтому, пообещав, что займется мной дома, мы продолжили свой путь.
Теперь я, не притрагивалась к бисквиту, выжидая более подходящего момента, или когда у меня появится ложка, хотя после двух оргазмов, есть хочется ужасно!
Поэтому, отведённые несколько минут на дорогу, до пункта назначения Давидом, я гипнотизирую взглядом бисквит, проявляя нереальную выдержку!
Давид ставит машину на пустынной парковке, и лишь тогда я отрываюсь от своего занятного дела и оглядываюсь. Тату-салон! Тот же, в котором когда-то Давид заклеймил меня, поставив свою метку в области паха «Боско»!
Мне сразу вспоминается тот момент, когда он предлагал сделать ещё одно, подобное тату, только на шее, чтобы уже точно не было сомнений, кому я принадлежу! Но ведь, не мог же он подумать, что я соглашусь на это сумасшествие? Тем более, после того, как он, показал мне, что может быть нормальным!
– Давид…, – начинаю я, испуганно на него посмотрев.
– Пойдём, – лишь отвечает, взяв меня за руку, при этом, прихватив мой желанный бисквит.
А дальше он оставляет меня в стороне, тихо секретничая с девушкой-специалистом. После чего, опять рисует сам, необходимую татуировку, и пока, я с дрожью наблюдаю за этим, Давид умащается в кресло, показывая на себе место, где нужно было наколоть рисунок. На себе! Под грудью, в области сердца!
Фух!
Мгновенно успокаиваюсь, присев на диван для ожидания и приступаю к уничтожению бисквита. А дальше, разглядываю, рисунки на стенах, предлагаемых тату, постоянно поглядывая на часы, которые висели на стене. Почти десять!
Давид мгновенно замечает мое беспокойство, потому что всё время, не отпускал, следил за мной взглядом.
– Сколько займёт времени, наколоть это тату? – спрашивает у девушки, отвлекая меня от рисунков.
– Ещё минут двадцать, – сообщает она.
Но Давид, как всегда – включает строгого босса:
– У тебя есть десять минут! И чтобы качественно! – приказывает, на что она, молча, кивает, поджимая от недовольства губы.
Всё заканчивается очень быстро, я даже ждать не устала. Моя татуировка, прошлый раз накалывалась два часа, хотя была с множеством, сложных мелких иероглифов. Это говорит мне о том, что тату Давида небольшое, в принципе, в чём я убеждаюсь сама, когда он мне его показывает.
«Алеста» – вытатуированное, красивой визуальной формой с завитками, в элегантном стиле.
Моё имя! Можно сказать – у него на сердце!!!
Смотрю на Давида несколько секунд с открытым ртом от удивления, разглядывая этот шедевр, созданный его же рукой! А он улыбается, наблюдая за моей реакцией. Видимо это и ожидал.
– Моя метка? – шепчу, наконец, возвращаясь в реальность.
– Почти, как на моём сердце, – отвечает он, и я поднимаю взгляд, встречаясь с его невероятными глазами. – Только там, внутри, – продолжает он, согревая мою душу своими словами, – твоё имя, туго окутало моё сердце!
Это больше, чем признание в любви! А мне почему-то больно. Ведь я так и не призналась…
Он столько уже сделал, чтобы исправится, дать мне понять в своих искренних чувствах и отношении ко мне, а я…
– Давид…, я должна тебе что-то сказать!
– Хорошо! Мне тоже есть, тебе кое-что сказать, – отвечает он, обнимая меня. – Пойдём! Пора поговорить!
И мы уходим.
Давид молчалив, а я взволнована. Да, у нас есть много тайн друг от друга, и он обещал, что мы всё обсудим. Но я даже понятия не имею, что он может мне поведать. Если честно, я не хотела бы знать ничего, из его прошлой жизни, что не касается нас. Только сейчас, это так напрягает!
Время – почти одиннадцать, а мы подъезжаем к ресторану на окраине города. Давид проводит меня внутрь, где его уже встречает сам администратор и провожает к столику, западного крыла ресторана. Здесь было подозрительно пустынно!
Он отставляет мне стул, а официанты сразу вносят несколько блюд и напитков. Откупоривают шампанское, и наполняют два бокала. За спиной слышу звук скрипки, пианино и растерянно оглядываюсь.
Ничего не понимаю, потому что не ожидала подобного! Не могла представить, что когда-то со мной может произойти то, что я видела только в телевизоре!
А Давид…он всё спланировал, обдумал и продумал!!!
Я слишком поздно осознаю его намерения, ведь всё настолько быстро! Настолько неожиданно!
Берёт мою руку в свою ладонь, и смотрит так необычно, а потом…
– Алеста, ты станешь моей женой! – прозвучало больше как уведомление, а не вопрос, но всё же, он это сделал.
В его руках оказывается чёрная, бархатная коробочка и он открывает её, перед моим шокированным взглядом. Достаёт кольцо, надевает на безымянный палец правой руки, а затем, склонившись, нежно целует руку.
– Люблю тебя, – слышу его слова, словно в другом измерении.
А в моей голове крутятся не высказанные слова о том, что я хотела сказать ему, ещё со вчерашнего вечера.
– О нет! – выдернув руку из его ладони, выкрикиваю я, вскакивая с места. Стул с громким стуком падает на пол, и всё словно стаёт на паузу. Нет звуков музыки, голосов, моего сердцебиения. Дышу часто-часто, и хочется сбежать!
Так не должно быть! Хотя должно! Но не так!
Этот волшебный момент, не должен был произойти, во лжи между нами! А я даже не подозревала об этом! Не думала! Просто наслаждалась днём, выжидая, когда Давид даст мне зелёный свет для признания!
И всё не так! И не то! И вот тебе…последствия!
– Ответ «нет» – не принимается! – сердито уведомляет меня Давид.
– Я не отказываю тебе…просто, потом, если ты ещё захочешь…
– Ты плачешь от радости? – вдруг спрашивает он, и я понимаю, что из моих глаз, бегут слёзы.
– От вины, – признаюсь, закрывая глаза. – Ты ведь знаешь, что у меня есть сын? – и Давид кивает. Он напряжён, смотрит на меня потемневшим взглядом, рассердившись за мой вскрик, который принял за «отказ». Сидел, крепко сжав кулаки, удерживая злость. А я боюсь его реакции.
– Знаю. И воспитаю как своего сына, – говорит, и я всхлипываю, придержавшись за край стола. Голова просто кругом.
– Давид… он и есть твой сын! – резко выпаливаю, и он, на мгновение, перестаёт дышать…
Глава 23.
Алеста.
– Что ты сказала? – спрашивает он, и как только я открываю рот, чтобы повторить, объяснить более подробно, он останавливает меня взмахом руки.
По лицу, состоянию и взгляду, вижу, что он понял. Наконец, дошла суть сказанного мной. И для него это действительно – удар ниже пояса!
Я даю ему несколько секунд, не оправдываюсь, молчу, чтобы он мог обдумать и понять. Его глаза то опускаются в стол, то возвращаются ко мне. Тёмные. Злые. Руки сжаты в кулаки, до побеления костяшек пальцев. Дыхание учащённое.
Вижу, как борется с собой, пытается, контролировать гнев, взять себя в руки! Но всё тщетно, когда он задает один единственный вопрос:
– Когда ты узнала: до или после?!
И я понимаю, о чём он! Но лучше сразу быть честной. Больше не хочу лжи!
Если примет после такого, значит, будем вместе! Нет? Значит не судьба!
– До, – тихо шепчу.
А дальше следует звериное рычание, резкое движение и я, вздрогнув, закрываю лицо ладонями. Нет, он не причинил мне вред, как я думала. Ведь мог же и убить! Он просто в два счёта, раскидывает всё между нами. Посуду, стол…всё летит в разные стороны, со звоном разлетаясь в щепки. Силища неимоверная! А в ярости тем более!
Подходит ко мне, грубо, но терпимо хватает за предплечья обеих рук и встряхивает меня, словно это могло помочь ему. Ведь я и так была готова ответить на все его вопросы. Но если от этого ему станет легче, то пусть. Мне всё равно…лишь бы не отвернулся от меня!
– Зачем ты это сделала? – кричит он мне в лицо.
В стороне замечаю движение, а потом молодого парня. Видимо совсем нет чувства самосохранения. Хотя за пробу – респект!
– Девушка, может полицию вызвать? – робко спрашивает, и Давид переводит на него свой озверевший взгляд.
– Пошел вот отсюда, сопляк! – рычит, и его тут же забираю другие официанты. Видимо те, что знали, кто такой Давид и что лучше его не трогать, тем более в таком состоянии!
– Отвечай! – вновь обращает на меня свой гнев Давид, ещё раз встряхивая. У меня даже зубы друг об друга клацнули.
– Он сказал мне, что первую женщину Боско, которая была беременной, порезали на кусочки и отправили в чёрном ящике, – тихо отвечаю, и Давид застывает. – Теперь я знаю, что это была не твоя женщина, а твоего отца…но тогда, мне этого было не известно. К тому же, ты забрал мой кулон, игнорировал мои чувства, боль и моё пребывание в твоём доме. Ты привык, что у тебя всё под контролем. Что все исполняют твой приказ, не возражают и соглашаются с твоим мнением. Но я не смогла так…. Для меня влюблённые семейные отношения, это намного больше, нежели секс, подчинение и…секс!
– Кто тебе сказал о Марии?
Я поняла, что Мария, это та самая, которую покромсали на кусочки!
– Мужчина, который похитил меня в день поминок родителей! Он ещё многое говорил: о тебе, о твоей жизни…бандитской жизни и постоянной расправе, которая будет меня преследовать. Но я не поверила ему. Только вот ты тогда, подтвердил его слова, когда ушёл мстить Резникову, оставив меня в гнусном состоянии. Ты ведь видел меня тогда. Понимал, что мне плохо! Но ушел!
– Тот Резников, который убил мою семью, никак не причастен к смерти твоей. И если бы ты осталась тогда, я бы рассказал тебе об этом. Но когда я вернулся домой, тебя уже не было! Ты уехала, даже не написав мне чёртовой записки, заставив перерыть целый город! Это цена твоей любви, о которой ты мне твердила постоянно?!
– Я люблю тебя!!! – кричу. – Но мне не хотелось для своего ребёнка, подобной участи, которая ожидала Марию! Ты бы не смог бродить за мной ежеминутно, заслоняя собой от пуль! Ты бы не смог, гарантировать мне, что тебя не убьют, в одной из твоих сходок! Ты бы не смог, защищать два фронта! Так не бывает!
– Но всё равно, ты мне даже не дала шанса, доказать тебе обратное! Ты решила всё сама! Хотя, я действительно позаботился бы о вас, полностью огородив от пугающей тебя жизни. Я планировал это, ещё когда встретил тебя! Думаешь, я позволил бы тебе жить между постоянными перестрелками?! – сердито выпаливает он.
– Прости…, я не имела права, лишать тебя ребёнка, но я испугалась…, – шепчу, и Давид ослабевает хватку.
Не знаю, понял ли он, что я хотела ему донести, но его – я поняла сполна и сожалела! Мне просто стоило действительно, доверится ему! Только теперь, прошлого не исправишь!
– Пойдём! – вдруг говорит Давид, взяв меня за руку, уводя прочь из ресторана.
Мы садимся в машину и некоторое время просто молчим. Давид упирается лбом в руль и тяжело дышит, словно пытается взять себя в руки, а я некоторое время наблюдаю за ним, после чего добавляю:
– Я хотела тебе сказать, когда ты пришёл ко мне первый раз в квартиру, три недели назад. Я даже просила тебя посмотреть на ребёнка, и ты бы тогда всё понял! Но ты пригрозил мне, что отберёшь его и я испугалась…понимаешь? Я думала, ты меня ненавидишь…думала убьешь, уничтожишь!
– Хотел ненавидеть, убить, уничтожить! Но, увидев тебя, попустило! Ты первая, кто стал для меня кем-то большим, нежели обычный трах и ты это знаешь? И кто из нас говорит о семейных отношениях, которые не строятся на сексе и подчинении? В семейных отношениях нет лжи и предательства, подобные твоему! Должно же было быть, хотя бы элементарное доверие?!
– Я ошиблась, знаю и пожалела об этом потом! – признаюсь. – Прости меня, за то, что лишила тебя испытать родительское счастье с первых дней жизни ребёнка!
– Я хотел его испытать, ещё когда он был бы в тебе, – добавляет Давид.
– Мне очень жаль…, – остаётся лишь сказать мне. – Я больше не поступлю с тобой так…. Буду доверять. Полностью.
И Давид наконец-то, переводит на меня свой взгляд. В них мало ярости и неадекватности, но он ещё полностью не пришёл в себя.
– Не могу поверить, что я уже отец, – вдруг говорит, не отрывая от меня взгляда. – Что теперь, у меня есть семья, собственная, настоящая! Моя! – и я улыбаюсь, ведь вижу что он действительно рад этому.
– Поздравляю! У вас выигрыш оптом! – пытаюсь пошутить я, чтобы разрядить немного обстановку, но Давид не разделяет моей радости. Смотрит так серьёзно, несколько секунд, после чего произносит:
– Больше никакой лжи и тайн!
– Я – за! – соглашаюсь с улыбкой.
– Ты, полностью доверяешь мне, а я тебе!
– Обещаю!
– И даже шагу от меня не сделаешь! – добавляет.
– А вот это уже лишнее! – возражаю.
– Нет, не лишнее! Теперь, иди ко мне! – зовёт, и мне дважды повторять не нужно. В один миг оказываюсь в его объятиях, прижимаясь щекой к груди.
Мы вот так и сидим, восстанавливая дыхание, несколько секунд. У меня словно камень с души свалился, даже легче дышать стало. Так хорошо. Если бы всё так и было!
И Давид, заметно успокоился, прижимает меня крепко к себе, словно боялся потерять. Вдыхал запах волос, гладил руками спину. А потом тихо спрашивает:
– Как его зовут? – и я отклоняюсь, одарив его очередной улыбкой.
– А как бы ты хотел?
– Разве это теперь имеет значение?
– Помню, в тот день, когда мы шалили в туалете, – начинаю, – я предупредила тебя о последствиях, после незащищённого секса. Ты тогда просто отмахнулся, словно это не проблема и бросил мне два имени…
– Максим? Ты назвала его Максимом?! – вспоминает он.
– Максим Давидович!
– Ты записала его на моё имя? – удивляется.
– А как ещё? Ты ведь его отец!
– Спасибо, – говорит, впервые улыбаясь. – И какой он…мой сын?
– Копия папа! – отвечаю, и черты лица Давида, заметно смягчаются.
Что ещё нужно грубому, жестокому, постоянно сердитому мужчине чтобы немного смягчится?! Свой ребёнок! И я была очень рада, что это оказалось так!
– Я хочу его увидеть! – говорит Давид и мы, наконец-то уезжаем.
Глава 24.
Алеста.
Мы были минут двадцать в пути, и я опять начинаю нервничать. Олег и вся остальная охрана, которая должна была сопровождать его с ребёнком, не отвечали.
А спустя ещё десять минут, Давиду звонит один из его людей, сообщив, что Олега только что доставили в реанимацию…
Он назвал адрес больницы, этаж, и мы несёмся в том направлении.
Мне плохо! Сердце бьется через раз, от страха, что с Максимом что-то произошло. Я на грани обморока и мне трудно дышать. Боль в груди неимоверная. И я не могу взять себя в руки.
Олег, на волоске от смерти и его могли не спасти – это всё что мы знали.
Давид…сейчас я его не понимаю! Выглядел так, словно готов разорвать всех в клочья! А как иначе…его сын и друг!
Мне хотелось быть сильней! Думать, что всё хорошо или что всё решится, но я не могла! Медленно, сходила с ума, ведь в нутрии всё просто ныло! Я чувствовала, что мой сын в опасности! Сидела, обхватив колени руками, и плакала, мысленно отсчитывая каждую секунду.
– Всё будет хорошо, – слышу уверенный голос Давида, и он переплетает наши пальцы. – Ты слышишь меня? – настаивает он, когда я не реагирую. – Верь мне!
И лишь тогда, я перевожу на него взгляд.
Я не знаю, что произошло с Олегом, где мой ребёнок и Анжела. Но была полностью уверенна, что всё это из-за очередных разборок Давида.
Я боялась этого, больше смерти…что однажды, моего малыша украдут, причинят вред, только из-за каких-то бандитских расчётов. И вот он…этот день настал!
Хотелось обвинить во всём Давида, хотелась высказаться, прокричать, что он во всём виноват. Но я молчу, просто молчу, ожидая приговора. Ведь только мужчины, которые были с Олегом и сам он, знают, что на самом деле произошло и где наш сын!
В больнице нас уже встречают люди Давида. Их полно на каждом этаже и я не понимаю, почему Давид не мог столько же, послать с Олегом, чтобы обезопасить их сильнее? Почему на них напали, когда он заверял меня, что всё будет хорошо?! И кому вообще, был нужен мой ребёнок? Ведь по сути, никто же ещё не знал, что Максим – сын Давида!
– Где Олег? – рычит Давид, встретив первого попавшегося из своих людей. Видимо, одного из сопровождающих Олега.
– Сто восьмая палата! – отвечает и быстро добавляет. – Артём, уже приходил в себя. Ему досталось меньше!
– Почему не сообщил раньше? – ещё один рык.
– Мой телефон был утерян, к тому же я был за рулём и летел в больницу. А Даня, держал шею Олега, чтобы он полностью, не истёк кровью. Время шло на исход, и мы не могли тянуть! – отчитывается парень, придерживая перебинтованную руку у груди.
– Где ребёнок и девушка? – спрашивает Давид, испепеляя взглядом.
– Их забрали….Нам пришлось остановить погоню…Олег мог умереть в любую минуту. Нас осталось всего двое, раненых, на одной ходовой машине. Мы забрали только Артёма и Олега, других привезли позже. Многие не выжили…
– Кто посмел? – рычит Давид.
– Резников, – одно слово и я вздрагиваю. Зачем? А взгляд Давида мрачнеет. – Он не вышел на нас… мы всё проверяли сто раз, перед отъездом, никто не мог знать….Среди нас есть крыса, которая доложила все наши шаги и планы! – добавляет и я вскрикиваю, прикрывая рот ладонью.
Давид переводит на меня взгляд, и я не могу удержать слёз. Ведь я знала о предателе в его кругу. Я видела предателя тогда в клубе! Но вот как-то забыла о нём, ещё в то, мгновение, когда этот здоровяк Артём забросил меня к себе на плёчо и сбросил у ног Давида. В тот момент, все события происходили в неком хаосе, и у меня даже секунды не было подумать об этом. Тем более поговорить с Давидом.
– Что? – лишь спрашивает он, и я начинаю:
– Я видела его…в тот день в клубе, вместе с Михаилом, когда ты забрал меня. Я узнала его среди твоих, но…
– Как он выглядит? – перебивает Давид, ведь уже было совсем не важно, сказала я или нет! Всё уже сделано. Теперь нужно было искать выход.
Я рассказываю о парне, которого узнала в клубе, всё до мелочи и Давид по моему описанию мгновенно определяет его. Новость о предателе ожесточает черты его лица, но он не позволяет себе потерять контроль. Сейчас нужен был здравый ум, твердость решений и активность действий. Что он и делал, пока я полностью раскисла.
Он отдает приказ поймать предателя, а сам направляется к палате Олега. Друг ещё был в реанимации, за его жизнь боролись несколько лучших врачей.
Давид бродил как загнанный зверь туда-сюда, в молчаливом ожидании конца операции. А я рыдала, пристроившись спиной к стене и винила себя за глупость, ведь могла всё предотвратить, просто вовремя предупредив.
Прошёл час, потом второй, и мне казалось, что моё сердце работает на исход. Я волновалась о сыне, который был в руках врага, волновалась за подругу и Олега.
– Доверься мне! – твердил Давид, время от времени оказываясь возле меня, чтобы успокоить. – Я всё решу! – обещал. – Наш сын вернётся к нам!
Я верила ему сейчас как никогда, ведь кроме него, мне было не на кого положиться! Кроме того, я видела, как Давиду, сейчас тоже было плохо! Его сына забрали! Друг умирает! И он один! А должны быть вместе! Ведь у нас, кроме друг друга никого нет.
– Алеста! – зовёт меня Давид, пытаясь, вновь достучатся, ведь я нахожусь словно в коконе, закрываясь от внешнего мира, со своими проблемами, болью, страхом! Никогда к себе не подпускала в трудных ситуациях. Боролась одна. Выжидала. Бежала!
А теперь, глядя в эти прекрасные, особенные глаза цвета стали, я понимала, что действительно имею защиту и опору. Давид не бросит меня! Поможет! И сделает всё, что бы вернуть нам сына!
Я видела это в его глазах, которые смотрели на меня с волнением, ведь вокруг и так полно проблем, требующих его внимания, а тут ещё и я, рано опустила руки!
– Алеста, милая, – шепчет он. – Я верну нашего сына, целым и невредимым! Даю слово! Только не плачь. Успокойся, – добавляет мягко, и я бросаюсь ему на шею.
– Давид, я боюсь, – признаюсь ему. – Зачем ему наш сын? Он же не знает, что Максим твой ребёнок?
– Давид Боско? – слышу за спиной, женский голос и мы отстраняемся друг от друга, взглянув на взволнованную медсестру.
– Да это я, – грубо.
– Артём Клим, пришёл в себя и требует разговора с вами, – добавляет она, и мы смотрим друг на друга.
– Вот сейчас и узнаем, зачем ему наш сын, – говорит Давид, направляясь следом за медсестрой.
* * *
У Артёма было ранение в живот, особо важных органов не задето, поэтому, с ним управились быстро. Он приходил в себя ранее, но потом вновь уснул до этого момента. И лишь сейчас мог более нормально и адекватно говорить, хотя, в его состоянии, это было запрещено.
Мы заходим к нему в палату, и он переводит на нас затуманенный взгляд, ещё не совсем отошёл от наркоза, об этом нам дала знать сама медсестра.
– Пять минут, – бросила она и ушла.
– Артём, – начинает Давид, приближаясь к кровати, а я, молча, замираю у двери, боясь вымолвить слово. Мне нужно было знать лишь одно, что с моим ребёнком всё в порядке.
– Нас сдал Зара, – сразу выпаливает он.
– Я знаю. За его головой уже поехали. Что с ребёнком? – задаёт, самый главный вопрос Давид.
– Его и девку, забрал Резников. У него информация, что пацан – ребёнок Олега, ведь он крутился всё время возле них. Он знает о том, что Олег твой друг детства, Зара докладывал ему многое…и теперь, Михаил требует обратно свою блондинку, – еле слышно выдавливает Артём, и моё сердце пропускает удар.
Так вот в чём дело?
Давид бросает на меня, самый мрачный взгляд мира, и я прекрасно понимаю, что он означает. Ведь я готова отдать себя в обмен на сына, а вот он….
– Что ещё?!! – рычит Давид, не совсем удовлетворён новостью.
– Резников оставил меня в живых, чтобы я передал тебе информацию…сегодня, ровно в восемь, он будет ждать свою блондинку возле своего клуба, а тебе, в тот же момент, отдадут ребёнка и девку. Одна минута опоздания и первой убьют девушку, потом….
– Блядь! – рычит Давид, слетая с катушек. Я знаю, что он не привык, когда ему ставят условия. И это именно тот случай. – Убью суку!!! – добавляет и с одного удара, разносит в дребезги тумбочку, которая стояла возле кровати и первая подвернулась под руку. А дальше несколько раз, ударяет в стену, делает отверстие в шкафу, стоявшем по близости, и лишь тогда я его останавливаю.
– Давид!!! – кричу. – Хватит! Это не поможет!!!
И он прекращает этот хаос, подскакивает ко мне, нависает надо мной, и смотрит потемневшим от злости взглядом, с высоты своего роста. Пронзает насквозь. Так, словно видит, последний раз…
– Я не отдам тебя ему, – шепчет.
А я, обхватываю ладошками его лицо, приподнимаюсь на носочки, на что он слегка склоняется в ответ и нежно целую в губы.
– Ты не меня отдашь, а Лиору, – отвечаю, слегка отстраняясь. – Волка, в овечьей шкуре…
– Нет! Нет! И нет!!! – выкрикивает он, сжимая меня в своих руках. – Я найду другой путь!
– Я не стану рисковать сыном! Давид, Максим не освободится сам…а я смогу. Смогу спрятаться, укрыться, пока ты подоспеешь…
– Замолчи, Алеста, – предупреждающе, рычит он, а дальше, нас прерывают.
В палату забегает перепуганная медсестра, на шум, который мы тут создали. Она очень скромно, просит покинуть нас больного, с ужасом разглядывая погром.
– Я заплачу, – говорит ей Давид. – И лечение всех парней…в лучшем образе. Чтобы всё у них было! Поняла? – кричит и медсестра кивает. – Докладывать о состоянии каждого, мне лично! Всё, до мелочи!!!
Опять кивок и лишь тогда, мы уходим, вновь протаптывать пол возле реанимации, где продолжали бороться за жизнь Олега. Я молчала, а Давид сердито думал, но до вечера было ещё пять часов, поэтому, я надеялась, что он примет неизбежное. Нельзя рисковать ребёнком.
Проходит ещё минут десять, и лишь тогда, из реанимации выходит один из докторов, весь покрытый кровью Олега.
– Есть родственники Олега Адиль Сахима? – спрашивает, по очереди оглядывая нас.
– Я…семья! – говорит Давид, а у меня в груди всё сжимается.
Только бы не умер! Только бы жил! Боже, пожалуйста….
– Сегодня, слишком большое количество раненых. Требовалось много переливаний…– начинает доктор.
– Что нужно? – отрезает Давид.
– Нужна кровь. Четвёртая плюс. Иначе умрёт.
– У меня четвёртая плюс, – вдруг говорит Давид.
Не знаю, совпадение это или нет, но я очень рада, что у них одинаковая группа крови. Доктор второпях уводит Давида за собой, а я жду ещё некоторое время. После чего он выходит, прижимая к груди согнутую руку.
– Как он? – спрашиваю со слезами на глазах.
– Операция закончилась, но…шансов почти нет….
