Текст книги "Ты слишком близко (СИ)"
Автор книги: Кристина Владимировна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 8
Он поехал домой. Не в развлекательное заведение, а просто к себе. И один.
Дамир мысленно хмыкнул, думая, что Мара вряд ли бы это оценила. И поверила бы тоже вряд ли.
Но у него не было желания ехать куда-нибудь, ни в «Интригу», ни в другой какой-нибудь клуб. Просто не хотелось.
Да, он завелся там, стоя рядом с Марьяной. Да, возбуждение огнем полоснуло от затылка вниз по позвоночнику. А потом вся кровь прилила к паху так, что пришлось всю силу воли в кулаки собирать, чтобы не плюнуть на все, и не войти в нее, вот прямо так: сзади, чуть нагнув и уперев ее и свои руки в ту дверь…
Только вот разъедающее чувство внутри, словно от кислоты какой или щелочи глотнул, это возбуждение гасило. И возникало оно, чувство это, от воспоминаний о помятых простынях и понимания того, что именно в спальне происходило ранее. И… Черт, как же бесило осознание того, что он, если поддастся желанию, сейчас в спальне будет вторым. Это раздражало до зубной боли, буквально. И дико злили те картинки, которые он представлял: как Марьяна только что была с другим, как стонала под тем мужиком и выгибалась навстречу.
Даже сейчас эти мысли были неприятны. Так неприятны, что хотелось… И вот тут стоило задуматься с какой такой радости ему вдруг захотелось все вернуть как было тогда, несколько лет назад? Почему возникло желание еще раз попробовать быть с Марьяной, причем однозначно хотелось, чтобы он вновь у нее был единственным? И, чего уж скрывать, ну очень жаждалось найти того, кого он видел выходящим из квартиры Мары, чтобы немного размяться. Так, чтобы у того, другого, вдруг память отшибло, и особенно, чтобы амнезия коснулась Марьяны, ее адреса и вообще всего, что с ней связано…
Вздохнув, Дамир разжал пальцы, которыми стиснул руль и вышел из машины. И поднимаясь к себе в квартиру, мужчина все перебирал сегодняшний день. Который, кстати, был более чем изматывающим и напряженным. И, по идее, у него проблем хватало, и по «Интриге», и по Нокауту, о чем ему сегодня говорил Ян. Только разве ж он вникал по-настоящему в трудности эти? По клубу скинул все Олегу, а друга попросил самому со всем разобраться, сказав, что поддержит любое его решение.
А в голове все равно была Марьяна. Практически весь чертов день. И словно под кожу въелось желание опять ее увидеть, увеличивающееся с каждым часом после ее ухода. Зачем? Хрен его знает. Только работать он смог только тогда, когда твердо решил заехать к ней и отдать таблетки, о которых узнал от врача отца. Специально позвонил, заодно поинтересовавшись, как сам батя. И неутешительные новости от врача о нем добавили еще большую суматоху в мысли.
Да и сейчас, после встречи с Марьяной, лучше не стало. Как была неразбериха, так и осталась. Единственное, что еще больше укрепилась утренняя мысль, что отпускать эту женщину он не хочет. А вот вернуть – даже очень.
Дамир хмыкнул и задумался, на кой черт ему тогда, в прошлом, было трепыхаться, пытаться доказать и себе и другим, что он независим от отношений с Марой?.. Ведь, судя по его более чем неадекватному поведению, она была нужна. Он не мог сказать почему, отчего так. Но теперь уже вполне так спокойно понял и принял эту мысль.
А ведь тогда, два года назад, он банально… испугался. Как ни постыдно было это признавать, но Дамир это сейчас четко увидел.
Он просто побоялся.
Сейчас, заходя к себе домой, он вспоминал, как два года назад, его встречала Мара. Та, которую он не видел десять месяцев фактически, если не считать тех нескольких дней, которые ему удалось буквально «вырвать» у нее, для чего сам же приезжал в тот Богом забытый городишко, где жила ее бабуля. И к которой и уехала Мара, чтобы ухаживать за родственницей, перенесшей инсульт.
А он тогда впервые понял, что скучал все это время, что ждал ее и дико рад видеть.
И, наверное, именно этот день стал точкой обратного отчета. Тем пунктом, который можно назвать началом конца. Потому что вместе с этими всеми чувствами, кольнуло беспокойство вкупе с опасением, что слишком уж он становится зависим от этих отношений…
Отвратительный день. Опять банк отказал в большом кредите, необходимом ему для открытия клуба, о чем Дамир уже буквально грезил. А ему в очередной раз сначала позволили подумать, что дело продвинулось и что все возможно, а потом спокойно заявили об отказе.
Сморщившись, мужчина раздраженно кинул ключи на полку, только теперь подмечая, что там лежат запасные. И тут же взгляд наткнулся и на женскую пару обуви.
Словно в ответ на его догадку по паркету мягко прошлепали босые ноги, а сзади обняли уже так хорошо знакомые женские руки.
– Привет!
Дамир чуть улыбнулся, отодвигая все мысли о проблемах на задний план, и развернулся лицом к сияющей Марьяне.
– Ну, привет! Ты почему не предупредила, что приедешь?
– Сюрприз хотела сделать, – еще больше просияв, и теперь уже закидывая руки ему на шею, усмехнулась Мара, чтобы тут же лукаво уточнить. – Он удался?
– Более чем, – хмыкнул Дамир, и тут же поцеловал так шикарно предоставленные ему губы.
Поцеловал не нежно, а жарко, глубоко. Показывая, что не намерен сильно увлекаться разговорами после столь долгой разлуки. И с удовлетворением отметил, как отзывчива девушка, как она тут же подчинилась этому напору, отвечая не с меньшим чувством.
Дамир оторвался от нее лишь на секунду. Чтобы кратко и хрипло приказать:
– В спальню. Быстро. – И тут же вновь поцеловать улыбающиеся от этого тона и фразы девушку.
До комнаты они дошли, целуясь и раздеваясь на ходу. Лихорадочно, даже как-то рвано, срывая с нее одежду, Дамир стремился побыстрее прикоснуться к коже Марьяны, к ее обнаженной груди и уже сжавшимся и сумасшедше отзывчивым соскам. Сначала пальцами, а потом и губами прихватить эти острые вершинки, чтобы немедля услышать требовательный стон от Мары.
Оказывается, ему очень не хватало этого тела, стонов, этих пальчиков, которые перебирают его волосы и скользят в ответной ласке по его телу.
Впрочем, он этой мысли не дал задержаться, слишком увлеченный открытой его глазу картины: обнаженной Марой, лежавшей в его постели с раскинутыми волосами по покрывалу и лукавой, призывающей улыбкой.
Впрочем, недолго она лежала, а уже скоро, привстав, помогала и ему освободиться от одежды. Попеременно целуя в губы, лаская губами шею и кончиками пальцев гладя по плечам, груди, животу.
Ниже спуститься он ей не дал, отведя обе руки. И для надежности еще и уложил обратно на постель, своей рукой сжав оба ее запястья над головой.
– Потом. Для начала я просто хочу тебя, – шепнул в ответ на протестующий женский стон, который, правда, тут же сменился на протяжный, зовущий, когда он рукой спустился по ее животу и накрыл лобок, пальцем слегка нажав на клитор.
От избытка чувств Мара выгнулась, выдыхая протяжное: «Да-а-а», и Дамир, убедившись в полной готовности девушки, не выдержал. Лег сверху, поцеловал, врываясь одновременно в сладкий рот языком и членом в лоно. Обоюдный стон они друг у друга забрали губами.
К финишу они пришли почти одновременно. Тяжело дыша, Дамир заставил себя перекатиться на бок, чтобы не придавить ее, приходя в себя после такого оргазма, от которого в глазах потемнело. Впрочем, с ней всегда было по-особенному остро и сильно, что Дамир списывал на особую отзывчивость и искренность Марьяны.
– Солнце, пожалуй, за это я тебе прощу столь долгое отсутствие… – с мягкой усмешкой протянул Дамир, когда смог говорить, не показав насколько сильно его затронул их интим.
Она засмеялась.
– Рада, что заслужила подобную милость, – придвинувшись ближе, Мара положила подбородок на сложенные на его груди руки и уже серьезней призналась. – Я скучала.
Дамир чуть было не ответил: «Я тоже». Он даже словно услышал, насколько правдиво и верное было бы это утверждение. Внутри кольнуло какое-то неприятное чувство, и Дамир вместо ответа, просто поцеловал Мару, пытаясь одновременно отвлечься от странных ощущений.
– А что с Надеждой Петровной? – спустя время, после того, как смог оторваться от Марьяны, уточнил Дамир.
– С бабушкой? Ее забрала моя двоюродная сестра к себе.
– Так ты совсем вернулась?
– Угу. Теперь можешь не жаловаться, что я тебе мало времени посвящаю.
– Да я и не жаловался, – хмыкнул, отчего-то опять раздражаясь.
Марьяна чуть пристальней глянула на него, словно почувствовав его настроение. Но промолчала, не стала задавать вопросов, хотя он видел те в ее глазах.
– Кушать будешь? – перевела тему Мара, вставая с постели и поднимая с пола белье и легкое платье, в которые была одета, когда его встречала.
– Буду. Не ел с обеда. – Кивнул Дамир, тоже вставая с кровати…
* * * * *
Глоток коньяка «обжёгший» горло помог вынырнуть из воспоминаний.
Дамир откинулся на спинку углового дивана, осматривая кухню, где теперь убирала и готовила специально нанятая им женщина. Только сегодня продукты так и остались нетронутыми, а он методично поглощал алкоголь.
И, наверное, оттого, что коньяка он выпил уже прилично, у него и начался сеанс психоанализа с самим собой. И воспоминания, не удерживающиеся больше самоконтролем, взрывались вспышками в мозге.
Дошло и до событий, происходивших спустя две недели, после возвращения Мары. И невольно Дамир скривился. Неприятно было вспоминать ту встречу с державшим тогда большую часть клубов города Виталием Андреевичем Молотковым. Тем, кто все это время просто игрался и не позволял открыть «Интригу». Впрочем, встреча с этим человеком прошла удачно. И после этого ему дали добро на строительство и открытие клуба…
– Ну что, я предлагаю отметить нашу сделку. Тем более, думаю, в дальнейшем мы сможем продолжить наше сотрудничество, – вольготно развалившись в кресле, Виталий с прищуром глянул на Дамира.
Тот лишь развел руками и спокойно посмотрел в ответ.
– Я бы с радостью, но никак не могу. Тороплюсь.
И Дамир не сорвал ни на йоту. Его в квартире ждала Марьяна, которая еще с утра просила постараться пораньше освободиться, потому как собиралась устроить ему сюрприз. Да и он хотел похвастаться тем, что дело сдвинулось с мертвой точки. Тем более Дамир не сомневался, что она будет искренне рада за него.
– Торопишься? К подружке своей, что ли?
Дамир внутренне напрягся, размышляя, насколько хорошо вообще осведомлен этот человек о его жизни, если уж про Мару знает, и нахера ему эта информация. А главное, как Молотков собирается использовать свои знания.
– К ней. А что, в этом какая-то проблема?
– Какая проблема, что ты! – усмехнулся собеседник. – И да, не волнуйся. Просто надо же было мне больше узнать о человеке, который так стремится создать мне конкуренцию.
– Понимаю, – ничуть не избавившись от подозрений, но, все же улыбнувшись, кивнул Дамир.
– А хорошо тебя окрутили-то, а? Что в ней особого, что ты променял насыщенную холостую жизнь на почти что семейную? – с долей поддевки хмыкнул Виталий. – Даже вон отметить удачную сделку со мной, алкоголем и очень приятными девочками не желаешь.
Дамиру совершенно не хотелось разговаривать с этим человеком о Маре и о своей личной жизни. Но послать его он тоже не мог, как и просто промолчать. Да и отчего-то задело это «окрутили». Тем более, что данная мысль ненавязчиво, где-то глубоко, но грызла его в последнее время, чем он уж точно доволен не был.
Признавать, что эта девушка уже имеет над ним определенную власть не хотелось. Так что этот вопрос был как красная тряпка для быка.
– Холостая жизнь – это здорово. Но порой столько времени занимает. А тут удобство и комфорт в одном флаконе. Меня всегда ждут и всегда рады. Чем плохо? – ответно хмыкнул Дамир, вскидывая бровь.
– Нет, это все понятно. И все, конечно, замечательно… Но не пора ли разнообразить личную жизнь-то? Тем более, гарантирую: девочками обеспечу шикарными, выберешь любую на твой вкус. Или все же побежишь домой? Ты смотри, так недолго и до женитьбы…
– Я и женитьба? – фыркнул Дамир. – Нет уж. Не про меня это. И черт с ним, поехали. Раз так настойчиво предлагают, грех отказываться.
Виталий довольно рассмеялся, поднимаясь с места вместе с Дамиром.
– Ну вот, другой разговор. Поехали в мой клуб, там уже стол накрыт.
Дамир вновь приподнял бровь.
– А если бы я не согласился?
– Да брось! Чтобы, такой как ты, и отказался от хорошей гулянки? Я не мог так ошибаться на твой счет.
Дамир лишь усмехнулся. И по дороге написал СМС Марьяне с извинениями, что никак сегодня не получится у него раньше прийти, и чтобы она его не ждала. После этого телефон был отключен совсем. А дальше, как и обещал Виталий, были его компания, алкоголь, а потом девочка на вкус Дамира…
* * * * *
В очередной раз опустошив стакан, Дамир задумался о том вечере. По сути-то он мог же ведь отказаться. Но согласился. Доказывая что-то Молоткову? Или – самому себе? В том числе то, что Марьяна для него просто удобная девушка, к тому же очень привычная и вовсе она не имеет над ним власти.
Дамиру очень не понравилась вторая мысль. Но, похоже, учитывая теперешнее его поведения, чувства, помня, как сегодня искал любой повод зайти в гости к Марьяне, найдя для этого «прикрытие» в виде таблеток, это было правдой.
– Вот оно как, Дамир Игнатьевич… – пробормотал мужчина, глянув на почти пустую бутылку и, чувствуя, что на сегодня ему хватит и алкоголя и таких вот неожиданных выводов.
Поэтому немного нетвердой походкой Дамир, не задерживаясь более на кухне и даже не убирая ничего, направился спать.
* * * * *
Мстислав уже был в кафе, ждал. И Марьяна с облегчением подметила, что при виде нее, мужчина не скривился, и в глазах не было холода, который мелькнул там вчера, когда он уходил. Это немного уменьшило волнение, но, тем не менее, она до сих пор не знала, как начать разговор.
– Привет. Что такое срочное тебе надо сказать, что ты с самого утра меня захотела увидеть? – поднявшись, когда Марьяна подошла, Мстислав избавил ее от необходимости заговорить первой.
Присев на отодвинутый стул, Марьяна глубоко вздохнула и, подбирая слова, начала:
– Привет. Мстиш…. Я… думаю, мне надо тебе кое-что рассказать. Это касается моего прошлого, которое… В общем, именно из-за этого всё так вчера вышло. И я считаю, что ты должен знать. А потом мы вместе попробуем решить, что делать дальше.
– Вот как… Но, Марьян, если тебе об этом трудно говорить, мы можем отложить данную беседу, – тактично заметил Мстислав, садясь напротив.
– Не думаю, что надо откладывать, – покачала головой Мара, понимая, что надо со всем разобраться сейчас, иначе до бесконечности можно откладывать.
Мстислав кивнул:
– Хорошо, как скажешь. Только давай сначала заказ сделаем, я с утра ничего не ел.
– Да, конечно.
После того, как Мстиславу принесли еду, а Марьяне – кофе, девушка глубоко вздохнула и… как ни странно слова стали находиться сами, возможно, потому что она уже так давно никому не изливала душу, не делилась тем, что горит, сжигает всё внутри:
– Несколько лет назад я познакомилась с мужчиной. Собственно, ты его знаешь, на самом деле. Рысев Дамир… Мужчина-мечта. Привлекателен, обаятелен, и уже тогда неплохо обеспечен. О нём говорили, что если он захочет – соблазнит любую. Не знаю, как на счет любой, но… Я в его сети попала сама, он даже и усилий особых не прилагал. А я влюбилась: в его магнетизм, внешность, манеры. Мне вскружило голову то, что он обратил внимание на меня, льстило его желание. Потом… Знаешь, я до сих пор не понимаю почему, но этот человек впустил в меня в свою жизнь, дал ключи от квартиры, затем сам настоял на моем переезде, – Марьяна покачала головой и закусила губу.
Чувствуя боль, которая под налетом воспоминаний нахлынула лавиной, словно специально дождалась и накапливалась все то время, которое девушка забывала и не думала о прошлом.
– Мы стали жить вместе. Довольно долго, на самом деле. И чем больше я узнавала Дамира, даже видя все его недостатки, я все отчетливей понимала: люблю. Это уже не влюбленность, когда человек видится в розовом свете, когда другой оценивается как кто-то «самый-самый-самый». Нет. Я видела Дамира, когда он был злым, раздражительным, в благодушном настроении и игривым. Всяким, в общем. Иногда меня раздражали какие-то его привычки, в том числе и касающихся быта. Иногда мы ссорились, иногда просто не сходились во мнениях по каким-то вопросам. Но даже с учетом всего этого я любила…
Голос затих, а Марьяна глотнула кофе, пытаясь прогнать горький привкус во рту. А Мстислав молчал. И слушал, немного удивленный, чуть заинтригованный, и, судя по взгляду, уже начавший о чем-то догадываться.
– А знаешь, что самое смешное? Я… несмотря на отсутствие признаний, как с моей стороны, так и с его… Я верила, что не одна испытываю глубокое чувство. Я ошиблась. Только поняла это очень поздно, к сожалению… – еще одна пауза, во время которой Марьяна словно «провалилась» в воспоминания, даже замерла, смотря в одну точку, отчего Мстиславу пришлось аккуратно коснуться ее руки, возвращая в реальность.
– Он… изменять начал. Это было после того, как я вернулась из другого города, от бабушки, за которой ухаживала из-за ее болезни. Мы год с Дамиром общались урывками из-за этого. Но как ни странно, даже сейчас я уверена, что тогда, в разлуке другой еще не было. А вот потом… Дамир открывал клуб – «Интригу». А неофициальным инвестором был Молотков, у которого потом стал все чаще появляться Дамир… Я не сразу подозревать начала, наверное, просто не хотела многое замечать. Но обманывать саму себя долго тоже не могла, как и верить правдоподобным и не очень оправданиям…
На щелкнувший замок, Марьяна даже не вздрогнула. Лишь глубоко вздохнула, пытаясь не дать подозрениям, отчаянью захватить себя. Но взгляд на часы, показывающее час ночи… За последние три недели, с того момента, когда Дамиру «разрешили» открыть клуб, он приходил так поздно далеко не первый раз.
Седьмой, если быть точной. А за последнюю неделю так и вовсе – третий. И последние два раза, она могла бы поклясться, что чувствовала запах духов, которыми в жизни никогда не пользовалась.
Дамир зашел на кухню. И невольно Марьяна в очередной раз вздохнула глубоко. И опять… этот еле слышный, но улавливаемый сладкий запах.
Не ее.
– Марьяна? Ты чего не спишь?
В груди разрасталась боль.
– Тебя жду. Где был? – она правда старалась, чтобы голос звучал спокойно, чтобы та желчь вперемешку с обидой, что все усиливались внутри, не прорезались в интонациях.
И все-таки голос дрогнул в самом конце. Мара прикусила губу.
– В «Нокауте», там пришел новенький, захотелось самому его посмотреть.
Он был убедителен, спокоен, и… ей действительно захотелось поверить. Но кое-какие детали, например, быстро отведенный взгляд в сторону, чуть натянутая улыбка и… да – запах, не позволили ей окунуться в самообман.
– А с каких пор у вас там, в клубе, в качестве новичков девушки?
Дамир непонимающе воззрился на нее.
– Ты о чем? – и столько удивления в голосе…
Да только она видела, как дернулся кадык! Видела, черт возьми!!
– Дамир… Не лги. От тебя за километр несет женскими духами. И ты уже в который раз заявляешься домой поздно ночью. Скажи, на что это похоже? Потому что то, о чем я думаю… – голос пропал, у нее просто не было сил озвучить свою мысль, которая жгла внутри.
Ей казалось, скажи она вслух слово «измена», и эта горечь, кислота, выплеснется наружу, сжигая по пути ее. Все ее внутренности и косточки. Всё ее существо и душу.
– Что ты несешь, Мар?! Я был в клубе. Понимаешь? И никаких девушек не было, был новый парень. А откуда запах без понятия, может в течение дня кто-то рядом простоял долго, – раздраженно поджал губы Дамир, сверля ее недовольным взглядом. – И вообще, я адски устал, а вместо спокойствия и сна получаю от тебя претензии и назревающий скандал!
– Ну, конечно. Ты устал… А ты подумал, что чувствую я, когда вижу, как ты уставший приходишь в час ночи?! – сорвавшись, выкрикнула Мара. – Дамир, пожалуйста, хватит лгать. Я тебя об этом сразу просила: не изменяй, лучше просто уйди. А ты…
– Да не изменяю я! – рявкнул мужчина. – Не знаю, что ты себе там навыдумывала, но я это слушать не намерен. Спокойной ночи!
Он вышел из кухни, а Марьяна всю ночь пробыла на кухне, мучаясь, сдерживая слезы и пытаясь понять, как быть дальше…
Марьяна замолчала, прерывая рассказ, уставившись куда-то в одну точку, не глядя на Мстислава, словно опасаясь увидеть там что-то, что не дало бы закончить: жалость, брезгливость или злость. Мало ли что мог сейчас думать этот мужчина.
Однако ее невольные сомнения он же сам и развеял. Мстислав после паузы заговорил сам, заставляя все-таки перевести взгляд на него и с облегчением убедиться, что в глазах было только участие и легкое сочувствие, без каких-либо обвинительных, осуждающих, приторно-жалостливых ноток:
– Ты ушла от него?
– Да, – кивнула Марьяна, грустно усмехаясь. – Почти сразу после этого. Так получилось, что буквально на следующий день мне позвонили. Какая-то его бывшая. С «очень любопытной информацией», как она выразилась. Эта дамочка мне назвала только адрес и сказала, что Дамир сегодня вечером будет там. Это был клуб Молоткова. И… я поехала. Долго не могла решиться, даже возле самого входа просидела в авто около получаса. А когда вошла… Сначала я его не видела. А затем, мне показалось, что его фигура мелькнула где-то в направлении служебных помещений. После поисков, когда из одной из комнат для персонала я услышала знакомый голос, вместе с женским стоном, все иллюзии, все надежды растворились. Я честно не помню, что чувствовала. Опустошение, возможно. Боль, однозначно. А я еще и заглянула в помещение, видимо, чтобы «добить» себя окончательно…
… Марьяна прикусила кожу указательного пальца возле костяшки, пытаясь таким образом заглушить внутреннюю боль. Но каждый женский стон отзывался в душе болью такой силы, что физическая боль была просто мелочью, чем-то незначительным…
Девушка судорожно вздохнула и осторожно приоткрыла дверь. Они оба: Дамир, тот, кого любила всем своим существом, и какая-то девка были слишком заняты друг другом, чтобы заметить что-то или кого-то.
Зато она успела рассмотреть, как Дамир держа партнершу за ягодицы и прижимая к стене, резко и грубо входит в нее, вызывая у той те самые стоны, которые «били» ее как невидимые камни.
Марьяна поспешно прикрыла дверь, отступая, пока не уперлась спиной в противоположную стену. Она чувствовала себя оплёванной. Разбитой и растоптанной. Ее будто размазало по той самой стенке, по которой она сползла, задыхаясь. Но не плача, как ни странно. А вот воздуха не хватало катастрофически…
Казалось, что сейчас, переживая подобную агонию, в ней что-то умирает. И ей этого «чего-то» уже не хватало, потому как слишком пусто и одиноко было там, где раньше жили доверие и любовь…
К тому моменту как в комнате закончили, она была спокойна. Пусть и было это спокойствие неестественным, больше похожим на заторможенность. Но главное, что когда Дамир вышел, встречаясь с ее взглядом, в том не было слез.
– Вещи заберу, когда тебя не будет, – после паузы, во время которой Дамир приходил в себя от такой встречи да подбирал очередное оправдание, выдавила Марьяна, точно рассчитывая так не хватавший ей воздух.
Больше она не сказала ничего. Просто не могла сейчас его видеть, слышать. Ни его, ни ту девицу, которая где-то позади поправляла платье.
– Мар, постой, – спохватился мужчина и попытался взять ее за руку, чтобы остановить.
Марьяна не позволила. Отшатнулась и прошипела:
– Не смей. Не прикасайся. И больше не появляйся в моей жизни!
Он больше не пытался остановить. А она стремилась быстрее уйти. В том числе и потому, что слезы все-таки грозили выплеснуться наружу.
… Вещи свои, как и сказала, Марьяна забрала только тогда, когда дождалась ухода Дамира.
Когда он вернулся, ее комплект ключей лежал на полочке и это было единственным напоминанием о Марьяне.
Только самой себе Мара признавалась, что оставила там еще и свое сердце, с собой унеся лишь его осколки…
– Вот такая грустная, но весьма банальная история. Которая, к сожалению, продолжилась, совершенно внезапно для меня. Совсем недавно в нашу фирму обратился хозяин клуба «Интрига». И я только на собеседовании узнала, кем именно является этот человек. Дамир показал себя во всей красе, фактически, заявив, что не против провести со мной пару ночей. А ведь два года я его не видела, не искала встречи, как и он. И я уверена была, что он – прошлое, а для меня все, что с ним связано, пережито и забыто. Только вот Дамир с какой-то радости решил доказать обратное: он вновь пытается войти в мою жизнь, не учитывая, что это уже не нужно мне. Но… знаешь, я солгу, сказав, что совсем ничего не испытываю. Мне тяжело с ним находиться, и все мои воспоминания возвращаются в его присутствии, а старые чувства лишают душевного равновесия. Нет, я не забыла ни плохое, ни хорошее, как бы не убеждала себя. Поэтому то, что он вновь объявился в моей жизни… это вносит беспокойства и смуту. Наверное, поэтому вчера получилось все так, как получилось…
Мстислав слушал Марьяну, теперь понимая, отчего её вчера, после секса, как подменили. Сам он не мог понять, что испытывает теперь. Вроде, вчерашняя обида улеглась. Да и признавался он самому себе, что, как бы то ни было, не испытывает к Марьяне любви. Страсть и восхищение – да, безусловно. Нравилась она ему, и как девушка, и как человек. Но более глубоких чувств не было.
А после этого ее рассказа, Мстислав и вовсе вдруг ощутил нечто вроде братской заботы и беспокойства за нее. Это было странно, учитывая, что еще совсем недавно он делил с ней постель, чувствуя далеко не родственную страсть. Но, тем не менее, выслушивая все, что сейчас переживает Марьяна, слушая ее рассказ о поведении Дамира, мужчина не испытывал ревности, или, по крайней мере, если она и была, то была заглушена и перекрыта другими чувствами.
А еще он предполагал, что его так называемый соперник, как раз-таки, ревнует. Вообще, предположений о состоянии Дамира у него было несколько, но пока он не желал делиться с ними с Марой. Потому что, во-первых, не хотелось давать ложную информацию, а, во-вторых, Марьяна бы вряд ли даже и поверила ему сейчас, слишком она была на данный момент негативно настроена по отношению к мужчине.
– … в общем, я тебе все рассказала, теперь тебе решать, что дальше, – спокойно завершила рассказ Мара.
Мстислав задумчиво потер подбородок, размышляя. Хотел ли он быть рядом с ней? Пожалуй, да. Только вот не хотелось быть «вторым». Но и бросить, разорвать с Марьяной всякие отношения Мстислав не желал.
Поэтому предложил ей то, что на данный момент показалось оптимальным. Отношения не завершать, но и пока взять что-то вроде паузы. Чтобы она могла разобраться в себе и в своих странных отношениях с Дамиром. Да и ему надо было время, чтобы понять, чего от нее хотел он.
Озвученное предложение Марьяне более чем понравилось. Ведь Мстислав предлагал ей сейчас поддержку, больше дружескую, но вместе с тем для всех, особенно для Дамира, она все еще оставалась «занятой» девушкой. С перспективой стать потом его постоянной спутницей, как было до этого, или же все-таки остановиться на предложенном им сейчас приятельском общении.
Тяжелый разговор по итогу обернулся облегчением. И из кафе Марьяна вышла в более уравновешенном и спокойном состоянии, потому что хотя бы с Мстиславом все определилось, что не могло не радовать. Да и после разговора, ей было намного легче, вернулась та легкость в общении, которая была у них с Мстишей до вчерашней ночи. А уж его предложение побыть пока друзьями, с своего рода защитой, в виде того, что он согласен для других выступать ее молодым человеком, наверное, сейчас лучше всего ей подходило. По крайней мере, у нее будет шанс все решить с Дамиром. И с собой, собственно. Со своими эмоциями и чувствами. Потому что надо было определяться, что из испытываемых ощущений всего лишь отголоски, воспоминаний о прошлом, а что – ее «настоящее», в том числе и по отношению к Мстиславу.
