Текст книги "Ты мое творение"
Автор книги: Кристин Григ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
– Боюсь, тебе не удастся переспорить всех наблюдающих меня докторов. – Кристина сошла с дорожки, сбросила туфли и опустилась на траву. Сидней молча наблюдал, как жена оперлась на руки, подняла лицо и зажмурилась. – Сегодня так приятно греет солнышко! – разнеженно произнесла она.
– Да, неплохой денек выдался, – согласился Сидней, подумав при этом, что Кристина давно уже не делала ничего подобного. Неужели ее не беспокоит, что на юбке останутся зеленые следы от травы? – Почему ты думаешь, что разговор с врачами окажется бесполезным? – поинтересовался Сидней, присаживаясь рядом с Кристиной.
– Я уже имела разговор с директором. Он сказал, что об амнезии мало что известно, поэтому мне необходимо довериться докторам, а они постараются использовать любые способы повлиять на мою память. Мне кажется, в этом есть смысл.
– Возможно, – согласился Сидней. Кристина открыла глаза и улыбнулась ему.
– Клянусь, если меня все же заставят плести корзинки, я, конечно, подчинюсь, но не могу дать гарантии, что потом одну из них не надену директору центра на голову!
Сидней возвращался из «Оазиса», и из памяти его все не шел разговор с Кристиной. Насчет корзинки она, несомненно, пошутила. В реабилитационном центре было не так уж плохо. Медперсонал отличался особой предупредительностью, питание было отменным. Кристина смеясь сообщила, что уже набрала лишний фунт веса. Беседы же с психоаналитиком иногда бывают просто необходимы. А занятия в гимнастическом зале для женщины, привыкшей работать до седьмого пота на тренажерах спортивного клуба, были детской забавой.
Сидней стиснул баранку «роллс-ройса».
Какое отношение все это имеет к процессу восстановления памяти? У Сиднея было неприятное ощущение, что его личная жизнь застопорилась и будет оставаться в таком состоянии, пока Кристина не избавится от амнезии.
Возможно, она права, и в знакомой домашней обстановке процесс восстановления памяти действительно пойдет быстрее? А может, и нет. Кроме того, все, сказанное им об их загородной вилле, было правдой. Временами жизнь там и в самом деле бывала беспокойной.
Вот дом на севере Калифорнии – другое дело. Там были и зеленые лужайки, и пруд, и большие светлые комнаты. В том месте царили тишина и покой, в саду пели птицы… Какие-то мелочи могли бы оказать стимулирующее влияние на память Кристины. Первые месяцы семейной жизни Сиднея и Кристины прошли именно в этом доме, старые стены которого частенько бывали свидетелями проявлений радости и слышали веселый смех молодоженов…
Нет, это плохая идея, решил Сидней. Оттуда неудобно управлять делами компании, хотя и можно было бы попытаться организовать связь. Впрочем, Сиднею совершенно не хотелось отправляться в тот дом, потому что он возненавидел его.
Пусть Кристина остается там, где она находится сейчас. Сидней сильней нажал на педаль газа. Будет гораздо лучше, если все останется как есть. Возможно, он ошибся или ему просто показалось, что когда они с Кристиной прощались, в ее глазах блестели слезы. И если они на самом деле были – какая разница?
Сидней увеличивал скорость до тех пор, пока ему не начало казаться, что старина «роллс-ройс» взлетел над автострадой. Через несколько минут Сидней произнес несколько слов, которые ему не приходилось употреблять со времен службы в армии, затем резко развернул автомобиль и погнал его обратно к «Оазису», чтобы предложить жене собрать вещи и отправиться домой. Домой в Сан-Франциско. Ни за что на свете Сидней не хотел видеть Кристину в уютном доме на севере Калифорнии.
Вскоре после того, как они покинули реабилитационный центр, начался дождь. Кристина с удовольствием вслушивалась в шуршание включенных Сиднеем дворников. Стук дождя по – крыше «роллс-ройса» и шелест шин по мокрому асфальту создавали ощущение уюта и безопасности.
Домой! Сидней везет меня домой, радостно думала Кристина. Меньше всего она ожидала подобного поворота событий, но тем не менее это произошло. Кристина ехала домой…
Всего два часа назад она стояла на лужайке возле «Оазиса», глядя вслед уносящему Сиднея «роллс-ройсу» и уговаривая себя перестать плакать. Ей было уже совершенно ясно, что Сидней по какой-то причине хочет вычеркнуть ее из своей жизни. Но что это за причина?
Прежде чем Кристина успела найти ответ, на дороге снова показался знакомый автомобиль. Сидней наскоро сообщил жене, что обдумал ее слова и пришел к выводу, что она права.
От радости у Кристины закружилась голова, хотя тон Сиднея был довольно будничным.
– Ступай собери вещи, а я пока улажу формальности, – предложил ей муж.
Казалось, не прошло и нескольких минут, как Кристина и Сидней уже сидели в мчащемся «роллс-ройсе». Через некоторое время Кристина заметила, что Сидней хмурится. Может, Сидней уже жалеет о принятом решении и ей не следовало так быстро принимать его предложение?
– Тебе не холодно? – поинтересовался тот, заметив взгляд жены.
– Нет, – быстро ответила она, – ни капельки. Я немного волнуюсь.
– Не надо. Доктор Ноулз предупреждал, что у тебя не должно повышаться давление. – Сидней улыбнулся, и Кристина поспешила ответить ему улыбкой.
– Не беспокойся, – тихо произнесла она. – Я постараюсь не стать для тебя обузой.
– Наоборот, это тебе не стоит думать ни о чем подобном.
– И все же мне хотелось бы прояснить этот вопрос. Пойми, Сид, я не больна, я вполне могу сама ухаживать за собой.
Сидней вздохнул.
– Разве я когда-нибудь утверждал обратное?
– Нет, но я хочу удостовериться, что ты понял меня. Я не нуждаюсь в сиделке.
– Я тоже так считаю, – терпеливо заметил Сидней. – Кроме того, ты не будешь находиться в доме одна, в случае чего за тобой присмотрят.
– Как раз этого я и не хочу! – Кристина почувствовала, что ее слова прозвучали резковато. – Не нужно нанимать медсестру или компаньонку…
– Посмотрим, как у тебя пойдут дела.
– Все будет хорошо. Мне так надоела постоянная опека! Спасибо тебе, – добавила Кристина.
– За что?
– За то, что ты передумал и согласился взять меня… домой.
Сидней пожал плечами.
– Тебе не за что меня благодарить. Чем больше я размышлял над твоими словами, тем более разумной казалась мне эта идея. И кроме всего прочего, ты хотела вернуться домой.
Но сам Сидней не испытывал подобного желания. Повисла напряженная пауза. Казалось, и Сидней, и Кристина думают об одном и том же. Наконец она вздохнула.
– Далеко еще?
– Примерно полчаса езды. – Сидней бегло взглянул на нее. – Ты устало выглядишь. Почему бы тебе не откинуться на сиденье и не вздремнуть?
– Но я не устала… – начала было Кристина и замолчала на полуслове. Она вдруг поняла, что Сидней в большей степени заботится о собственном спокойствии, а вовсе не о ней. Он согласился выполнить желание жены и сейчас вез ее домой. Но он не собирался тратить силы на поддержание вежливой беседы. – Ты прав, – добавила Кристина. – Попробую последовать твоему совету.
Она откинула голову назад и прикрыла глаза. Так действительно будет лучше. Иначе она может не сдержаться и наговорить лишнего.
Время шло, и Кристина нервничала все больше и больше. Признайся, говорила она себе, ведь ты ужасно боишься!
Она ехала в дом, которого не помнила, с мужчиной, которого не знала. С тем же успехом Кристину могли отвезти на другую планету. Она взглянула на Сиднея из-под опущенных ресниц. Его губы были плотно сжаты, руки крепко держали баранку.
Кристине стало ясно, что не одна она скрывает свои мысли. Ее муж тоже в чем-то сомневался. Не зря он не хотел везти ее домой!
Но почему? Неужели их брак был настолько ужасен? А если нет, то как еще объяснить отстраненную вежливость Сиднея, его сдержанную манеру поведения?
Один-единственный раз его настоящие чувства выплеснулись наружу – в тот вечер, когда он поцеловал ее. Она вздрогнула, вспомнив об этом. Поцелуй Сиднея… страстный и гневный, он совершенно потряс Кристину, заставив разрываться между страхом испытать даже простое прикосновение мужа и отчаянным желанием броситься в его объятия.
У Кристины перехватило дыхание. Она вдруг поняла, что в своем желании отправиться домой даже не подумала о том, во что это может вылиться. Ведь они с Сиднеем были мужем и женой. Что, если он ожидает от нее?.. Хотя с того памятного вечера он ничего не предпринимал. Не может же Сидней думать, что…
Кристина передернула плечами.
– Тина, что с тобой?
Она выпрямилась, посмотрела на Сиднея, затем перевела взгляд на дорогу.
– Мне кажется, здесь холодновато.
– Я включу обогрев. – Сидней повернул одну из рукояток на приборной доске. – Ты всегда говорила, что система обогрева этой повозки рассчитана скорее на белых медведей, чем на людей.
– Правда? – усмехнулась Кристина, слегка похлопав по кожаному сиденью. – Не могу поверить, что я могла плохо отзываться о таком чудесном автомобиле!
Сидней удивленно посмотрел на нее.
– Чудесном?
– Конечно. Как он называется?
– «Роллс-ройс», – тихо произнес Сидней.
– Понятно. Давно он у тебя? – поинтересовалась Кристина.
– Не очень, – сдержанно ответил Сидней. – Несколько лет.
– Тебе, наверное, пришлось много потрудиться, прежде чем этот старичок снова стал как новенький?
– Ты угадала.
Кристина погладила мягкую кожу сиденья.
– Готова спорить, что ты никому не позволяешь ремонтировать его и все делаешь сам.
Сидней взглянул на жену.
– Почему ты так решила?
– Не знаю. Мне так кажется. Разве я ошибаюсь?
– Нет. – Сидней сосредоточил внимание на скользком асфальте. – Ты попала в самую точку.
– Тебе не хочется отдавать автомобиль в чужие руки? – понимающе улыбнулась Кристина.
По лицу Сиднея пробежала едва заметная судорога.
– Именно так говорил один человек, который когда-то давно работал вместе со мной над «роллс-ройсом».
– Очевидно, это был специалист высшего класса.
– Да, – протянул Сидней, – что-то вроде этого. – Несколько минут оба молчали, потом Сидней произнес: – Посмотри, какой дождь. Льет, как из ведра!
Кристина вздохнула. Она надеялась, что между ними наконец-то завязалась настоящая беседа.
– Да. В самом деле.
– Похоже, там наверху забыли закрыть кран. Банальный разговор о погоде, думала Кристина, но все же лучше, чем ничего.
– Возможно, это не так уж плохо, – бодро произнесла она. – Одна из медсестер центра сетовала на то, что весна выдалась сухой.
– Не то слово! – с готовностью подхватил Сидней. – Тюльпаны в парках почти не цвели. А розы, которые ты посадила три года назад…
– Я посадила розы? – оживилась Кристина. – Значит, я их увижу?
– Э-э… – Сидней стиснул баранку. – Нет, это в другом месте. Видишь ли, у нас есть еще один дом… – Не договорив, Сидней выругался. – Извини, Тина. Я не должен был упоминать о розах и о том доме.
– Почему?
– Это и так понятно! – с нотками раздражения в голосе ответил Сидней. – Потому что ты ничего этого не помнишь.
– Но поговорить-то мы об этом можем! Иначе я вообще ничего не вспомню. Кроме того, нельзя же постоянно говорить о погоде.
– Наверное, ты права.
– Конечно права. Не нужно так тщательно выбирать тему для разговора. Любое упоминание о прошлом способно дать толчок процессу восстановления памяти.
– Мне не хотелось бы оказывать на тебя давление, Тина, – пояснил Сидней. – Помнишь, на чем настаивали врачи – все должно происходить постепенно.
– Если вообще произойдет хоть что-то, – улыбнулась Кристина, но голос ее дрогнул, выдавая волнение. – Доктора намекали на то, что не могут дать никаких гарантий.
– Все будет хорошо, – сказал Сидней, но по правде сказать, он совсем не был уверен в этом.
В глазах Кристины промелькнула вспышка ярости.
– Не успокаивай меня! – Кристина резко повернулась к Сиднею, но тут же замолчала. – Прости, – прошептала она.
В небе сверкнула молния. Дождь усилился и превратился в сплошную серую завесу. Струйки воды забивало ветром в открытое окошко возле Кристины. Она попыталась закрыть его, но из этого ничего не вышло.
– Извини, – сказал Сидней, протягивая руку, чтобы помочь. – Это окошко всегда заедает. Никак не исправлю.
Кристина кивнула. Все шло как всегда. Она извинялась, Сидней просил прощения… Они обращались друг с другом с подчеркнутой вежливостью, как посторонние люди. Но ведь Сидней мой муж, думала Кристина, а я его жена! Боже правый, что случилось с супружескими отношениями мистера и миссис Рейнольдз?
Сердце Кристины сжалось. И зачем только она напросилась поехать с этим человеком? Не лучше ли было остаться в «Оазисе»? Там, по крайней мере, Кристина чувствовала себя увереннее.
Сидней внимательно взглянул на жену, затем снова устремил взгляд на дорогу. Ну и ну, размышлял он, моя выдержанная женушка снова показала коготки!
Губы Сиднея тронула легкая улыбка.
Три года назад подобное поведение Кристины было обычным делом. Но не из-за плохого характера, а потому что она не боялась открыто выражать свои эмоции. В том кругу, в котором вращался Сидней, это не было принято, поэтому Кристина казалась свободной и обворожительной.
Но такой она оставалась недолго. Вскоре стало ясно, что Кристина в первое время старалась казаться наивной и слабой, чтобы завоевать сердце Сиднея, а когда ей это удалось, продемонстрировала свою настоящую суть. Правильно как-то заметила Дженет: никто не в состоянии долго изображать невинность.
Сейчас Сиднею больше всего хотелось знать, что представляет собою сидящая рядом женщина. Нынешняя Кристина не была похожа на девушку, которую Сидней повел под венец, но она также отличалась и от жены, с которой он собирался развестись. Выглядела она совсем как прежде… но все же по-другому. Сидней заметил некоторые перемены сразу после того, как Кристина пришла в сознание после несчастного случая. И сейчас он испытывал по отношению к жене некоторую настороженность.
Когда Кристина подошла к «роллс-ройсу», Сидней ожидал, что она состроит недовольную гримасу и спросит, где их шикарный лимузин, но ничего подобного не произошло. Впрочем, Кристина ведь не помнила, как относилась к каждому из его автомобилей.
Признаться, Сиднею было приятно отвечать на вопросы, которые задавала Кристина относительно «роллс-ройса». Она не помнила, что это было их совместное детище. Они вместе покупали и реставрировали машину. Кристина быстро научилась разбираться в некоторых премудростях автомобилей.
В голове Сиднея вдруг промелькнуло одно воспоминание. Однажды они с Кристиной проводили уик-энд в старом доме на севере Калифорнии. Сиднея внезапно вызвали по делам в Сан-Франциско, а когда он освободился и приехал, то обнаружил во дворе Кристину, которая, выставив туго обтянутую джинсами аппетитную попку, склонилась над двигателем и копалась в его внутренностях.
– Аи! – взвизгнула Кристина, когда Сидней подхватил ее, подкравшись сзади, и закружил посреди двора. – А я собиралась удивить тебя новым…
Поцелуй мужа помешал Кристине закончить фразу. Сидней отнес жену в спальню, где принялся лихорадочно стягивать с Кристины майку и джинсы, под которыми оказались еще маленькие белые кружевные трусики. Сидней и их спустил вниз по стройным длинным ногам жены…
Сидней освободился от воспоминаний и искоса взглянул на колени Кристины. Ее юбка подтянулась вверх до середины бедра, но Кристина не обращала внимания, как и на длинные пряди волос, выбившиеся из прически. Проказник-ветер давно ласкал ими шею Кристины.
Взгляд Сиднея скользнул ниже. Крупные дождевые капли, попавшие в салон «роллс-ройса», промочили шелковую блузку Кристины, поцелуй прохлады заставил сжаться соски, и они натянули ткань.
Та особа, в которую превратилась Кристина вскоре после свадьбы, непременно заметила бы все это. Она бы поправила прическу, натянула юбку на колени и сложила руки на груди, чтобы Сидней ни в коем случае не заметил, что она женщина и может возбуждать одним только своим видом.
Сидней заставил себя снова сосредоточить внимание на покрытой лужами дороге. Необходимо прекратить думать о Кристине так, словно это не она. Моя жена потеряла память, размышлял Сидней, но я-то все помню. Он отлично знал, что представляла собою настоящая Кристина.
В душе Сиднея нарастал неприятное ощущение, что он совершил ошибку. Кристину нельзя было забирать из «Оазиса».
Не обращая внимания на потоки обрушивающейся с неба воды, Кристина с интересом смотрела в окошко. Все казалось ей до странности знакомым, словно она сначала видела изображение этих мест на фотографиях, а затем и посетила их.
Сидней ободряюще улыбнулся жене.
– Мы почти приехали. Вон за той виллой находится наша, – пояснил он.
Кристина с силой стиснула кулаки, впившись ногтями в ладони. Узнает ли она что-нибудь? А вдруг память неожиданно вернется?
К сожалению, так бывает только в кино. В реальной жизни все происходит по-другому.
Проехав мимо нескольких особняков, внешний облик которых свидетельствовал о деньгах, власти и благополучии, Сидней остановил «роллс-ройс» у дверей роскошной виллы. Кристина внимательно посмотрела на нее, но память ничего не подсказала.
По просьбе Кристины Сидней рассказывал, как выглядит их дом, и его описание в точности соответствовало самой последней мелочи. Фасад действительно был выполнен из серого камня, на окнах серебрились солнцезащитные жалюзи, а к входной двери вели ступени лестницы из белого мрамора с чугунными перилами.
Кристина вдруг испугалась.
– Сид! – повернулась она к мужу, но тот уже открыл дверцу и вышел под дождь.
– Посиди пока в машине, – крикнул он. – Я схожу за зонтиком.
Но Кристина распахнула дверцу и тоже выпрыгнула из «роллс-ройса».
– Нет, погоди… – Ее голос пресекся. Она стояла и рассматривала виллу, не обращая внимания на дождь.
Вот он, наш с Сиднеем дом, думала Кристина. Ей опять стало тревожно. Я хочу обратно в «Оазис», решила Кристина
– Тина? Что ты делаешь? – прорвался сквозь ее мысли голос Сиднея.
Она обернулась. В этот момент Сидней подбежал к ней, обнял за талию и подтолкнул к двери.
– Войдем, иначе ты промокнешь до нитки! Кристина покачала головой и попятилась. Ей не хотелось входить в этот дом. Она вдруг почувствовала, что ненавидит его.
– О-о Господи! – тихо произнес Сидней, подхватывая Кристину на руки. Ей не осталось ничего иного, как обнять мужа за шею.
И внезапно все окружающее будто исчезло. Вилла, дождь – все потеряло значение. Ничего не существовало для Кристины, кроме сильного, горячего тела Сиднея.
Их глаза встретились, Сидней прижал Кристину крепче…
В это мгновение входная дверь особняка распахнулась настежь.
– Сэр! – донесся оттуда мужской голос. – Мы не ожидали… Не думали…
– Я и сам не думал, – сдержанно ответил Сидней, поднимаясь по ступеням с Кристиной на руках.
На пороге их встретил долговязый, не первой молодости человек с редеющими волосами. Кристина узнала в нем шофера, который отвозил ее с Сиднеем в «Оазис».
– Что здесь делает шофер лимузина? – шепотом спросила она Сиднея.
– Его зовут Симпсон, Тина. Он здесь живет.
– Живет? – непонимающе повторила Кристина.
– Добрый день, мадам, – наклонил голову шофер, когда Сидней пронес Кристину мимо него. – Рад приветствовать вас дома.
– Симпсон, наш шофер, – еще раз пояснил Сидней.
– Ты хочешь сказать, что тот огромный автомобиль, на котором мы ехали в «Оазис», принадлежит нам?
– Да. – Сидней улыбнулся Симпсону. – Когда этому парню не нужно выполнять функции шофера, он выступает в роли дворецкого.
– Дворецкого? – с еще более непонимающим видом переспросила Кристина, в последний раз бросив через плечо Сиднея взгляд на бесстрастное лицо Симпсона. – Сид, – шепнула она, – пожалуйста, опусти меня…
– Здравствуйте, мадам! – Из сумрачного, отделанного резным дубом фойе показалась пожилая женщина в темном платье.
– А это миссис Джефферсон, наша экономка, – представил ее Сидней.
Кристина изобразила улыбку. Как, еще и экономка?!
– Добрый день, миссис Джефферсон, – поздоровалась она, а затем прошептала еще настойчивее: – Сид, что подумают эти люди. Сейчас же опусти меня!
– И наконец, – произнес Сидней, начиная подниматься по лестнице, ведущей на третий этаж, – позволь представить тебе Сью.
Взгляд Кристины скользнул по накрахмаленному белому передничку, рыжим волосам и широко распахнутым голубым глазам.
– Здравствуйте, мадам! – боязливо прозвучал девичий голосок.
– Здравствуйте, Сью, – растерянно ответила Кристина.
Сью улыбнулась и сделала книксен. Книксен! Неужели кто-то еще делает подобные вещи? Кристина не знала что и думать.
– Дворецкий, экономка, горничная… – недоверчиво прошептала она, когда все еще на руках Сиднея оказалась на втором этаже. – И все они работают на нас?
Сидней нехотя кивнул.
– Вообще-то этот вопрос нужно задать тебе.
– Почему?
– Если не принимать во внимание миссис Джефферсон, то можно сказать, что вся обслуга понадобилась тебе. – Сидней плечом толкнул одну из дверей, вошел в комнату и локтем нажал на выключатель ..Под потолком вспыхнула хрустальная люстра. – А вот и твоя спальня!
Если у Кристины еще и оставались вопросы, то они тотчас улетучились. Приоткрыв от удивления рот, Кристина осматривалась по сторонам. Вчера вечером по телевидению демонстрировали кинозарисовку о Версале и других блистательных французских дворцах. Сейчас Кристина пожалела, что не уделила передаче большего внимания. Тот, по чьей прихоти отделывалась спальня, явно заимствовал идеи у французов. Стены комнаты были обиты кремовым шелком, который гармонировал с оконными шторами и бархатным навесом над кроватью. Пол украшали толстые ковры, белоснежная мебель сверкала лаком и золотыми инкрустациями. На туалетном столике со стеклянным верхом громоздились разнообразные баночки и флаконы.
Спальня была пронизана чувственностью, но какой-то не настоящей, словно эта комната являлась частью театральной декорации.
Кристина ошеломленно взглянула на Сиднея.
– Не может быть, чтобы это была моя спальня!
В его глазах появилось непонятное выражение.
– Но тем не менее она твоя, уверяю. Скорее снимай мокрую одежду, а я позову Сью.
– Нет! То есть я хочу сказать… Мне нужно привыкнуть и… Сид, ты точно знаешь, что эта комната?..
Сидней саркастически усмехнулся.
– Твоя, твоя! Не моя же! У меня другие вкусы.
– Значит, у нас нет общей спальни? – с трудом выговорила Кристина. Она не могла не задать этот важный для нее вопрос.
По лицу Сиднея пробежала тень, и он отвернулся.
– Нет.
– Вот как?
Кристина растерянно смотрела вслед Сиднею, скрывшемуся в ванной. Итак, мистер Рейнольдз. спит в другой комнате, предоставив жене пребывать в одиночестве в спальне, пышности которой могла бы позавидовать сама Мария-Антуанетта.
Нельзя сказать, чтобы Кристина была разочарована. На самом деле она не знала, что следовало бы предпринять, если бы спальня оказалась общей, просто последняя новость застала ее врасплох…
– Я открыл воду, чтобы набрать ванну.
Кристина подняла голову навстречу приближающемуся Сиднею. Он закатал рукава рубашки, и стали видны мускулистые, покрытые темными волосками руки.
– Тина? Я говорю…
– Да, я слышу. – Кристина смущенно кашлянула. – Спасибо.
– Снимай мокрое – ив ванну. Тебе нужно погреться в горячей воде.
– Сид… – Кристина легко прикоснулась к руке мужа. – Я знаю, что нам обоим нелегко, но… мне почему-то кажется, что моя память скоро вернется.
Мускулы Сиднея напряглись под ладонью Кристины.
– Ты начала что-то узнавать?
– Нет. Пока нет. Но скоро начну. Иного просто не может быть! – заявила Кристина с нотками отчаяния в голосе. – Я вновь обрету память, и мы возобновим обычную жизнь.
Зеленые глаза Сиднея потемнели.
– Обычную жизнь… – повторил он.
– Да. – Кристина принужденно рассмеялась. – Что бы это ни означало.
На секунду ей показалось, что Сидней хочет что-то сказать – возможно, это было нечто такое, чего Кристина не желала знать, – но он просто кивнул.
– Конечно, – вежливо согласился Сидней. – Ну, иди же поскорее в ванную. Я велю миссис Джефферсон приготовить для тебя легкий ужин и принести сюда.
– Я буду ужинать одна?
– Мне кажется, так будет лучше. У меня еще есть сегодня несколько дел, а тебе нужно отдохнуть.
Кристина почувствовала, что к глазам подступают слезы. Как глупо! Ведь она находилась в своем доме, как того и желала, ее муж демонстрировал заботу и доброжелательность – он на руках внес жену по лестнице, набрал ей ванну и предложил как следует отдохнуть…
– Тина?
Она подняла глаза и улыбнулась.
– Ты прав, Сид. Мне действительно лучше поужинать в одиночестве. Я… немного устала.
– Вот и хорошо. – Сидней взялся за дверную ручку. – Тогда до завтра.
– Да, Сид. Увидимся завтра.
Когда дверь за Сиднеем закрылась, Кристина погасила на лице улыбку, медленно прошла в ванную и закрыла краны. Давно сдерживаемые слезы вдруг наполнили глаза и потекли по щекам.
Сидней был бы мечтой любой женщины, но с Кристиной он не хотел иметь ничего общего. Он не любил жену. Она даже не нравилась ему. Кристина была нежеланным гостем в этом доме и в жизни Сиднея.
И она никак не могла понять почему.
Спустившись в восемь часов утра вниз, в столовую, Кристина обнаружила, что Сидней уже уехал. Это устраивало ее. Меньше всего хотелось общаться с кем-либо в незнакомом доме, который больше походил на музей.
Завтрак прошел в молчаливом присутствии миссис Джефферсон и состоял из половинки апельсина и чашки черного кофе. Кристине показалось, что экономка недовольна скудостью завтрака.
Покинув столовую, Кристина побродила по дому, надеясь, что какая-нибудь мелочь заденет одну из потайных струнок памяти. Но этого не произошло.
Когда в полдень позвонил Сидней, Кристина вновь сидела в столовой, обширный стол которой был рассчитан на двенадцать человек. Симпсон принес телефон.
– Как ты себя чувствуешь? – вежливо поинтересовался Сидней. – Не нужно ли тебе чего?
– Не беспокойся, – ответила Кристина. – У меня все в порядке.
Беседа продолжалась не более минуты. Затем Симпсон слегка поклонился и унес телефон, подбирая за собой шнур. В столовой появилась миссис Джефферсон с салатом из омара.
– Прежде вам нравились омары, – спокойно и безучастно произнесла она. – Или я не должна этого говорить?
Прямолинейная суровость миссис Джефферсон не вязалась с общим духом шикарной виллы и составляла приятный контраст. Кристина улыбнулась.
– Говорите о чем угодно, – сказала она, – иначе я начну грызть салфетки, чтобы выяснить, нравятся ли они мне.
Экономка почти позволила себе улыбнуться.
– Хорошо, – произнесла она и удалилась. После обеда Кристина вышла на террасу. Сверкающая под солнцем гладь океана была пустынной, если не считать одинокого белоснежного морского лайнера, спешащего куда-то.
Вот так и я, грустно подумала Кристина, оказалась одна, словно посреди океана. Она отвернулась от завораживающей панорамы и направилась в свою комнату. Кристина вздремнула часок, а позже еще немного побродила по комнатам.
На кухне миссис Джефферсон чистила овощи.
– Не нужна ли вам моя помощь? – спросила Кристина с порога.
Экономка так посмотрела на хозяйку, будто у той была не амнезия, а потеря рассудка.
– Нет, благодарю вас, мадам, – сдержанно ответила Джефферсон, возобновляя работу.
В семь часов вечера снова позвонил Сидней, на этот раз чтобы извиниться. Ему нужно было срочно отправляться на деловую встречу, от которой он не мог отказаться.
– Очевидно, тебе придется ужинать без меня, – извиняющимся тоном предупредил Сидней.
– Ничего страшного, – поспешила заверить Кристина. – Когда ты вернешься, мы сможем вместе выпить кофе.
Но Сидней приехал домой лишь к десяти часам, к этому времени Кристина была уже в постели.
Она слышала, как Сидней шел сначала по лестнице, а затем по коридору. Перед спальней жены он остановился, и Кристине показалось, что ее сердце остановилось тоже. Она затаила дыхание, представив себе, как Сидней возьмется за дверную ручку, как затем медленно откроется дверь…
Но Сидней прошел дальше. Послышался звук открывшейся и тихо закрывшейся в конце коридора двери, и Кристина облегченно вздохнула.
Или это был вздох разочарования?
Утром Сидней встретил жену в столовой. – Доброе утро! – произнес он. – Извини, что вчера я не смог приехать раньше.
– Пожалуйста! – пожала плечами Кристина. – Все равно я решила лечь спать пораньше.
Сидней кивнул. Его волосы поблескивали влагой, словно после душа, и Кристина вдруг припомнила разговор об утренних пробежках.
– Ты бегал сегодня?
– Да. Надеюсь, я не разбудил тебя, выходя из дому?
– Нет, я вообще ничего не слышала. Я только хотела сказать…
– Что?
И в самом деле что? Сидней уже ясно дал ей понять, что в прошлом предпочитал бегать в одиночестве. Зачем же навязывать ему свое общество?
– Я хотела бы прогуляться.
– Ты сможешь сделать это на следующей неделе.
– Как?!
– Я говорю…
– Я слышу, что ты говоришь, Сид, но не могу в это поверить. Разве я должна спрашивать твоего разрешения?
Губы Сиднея дрогнули.
– Я лишь хотел сказать, что ты сначала должна окрепнуть.
– Но ведь я не больна, – возразила Кристина.
– Согласен, но прогулка в одиночестве заключает в себе некоторую опасность.
Кристина язвительно усмехнулась.
– Поверь, мне не нужно разбрасывать за собой горох, чтобы найти обратную дорогу!
К ее удивлению Сидней рассмеялся.
– В этом я не сомневаюсь!
Их взгляды вдруг встретились, и наступила неловкая пауза. Наконец Сидней кашлянул.
– Ну, мне пора. – Он взял со столика дорогой кожаный портфель, немного помедлил, потом наклонился и коснулся губами щеки Кристины. – Желаю хорошо провести время. – После этого Сидней ушел.
Кристина печально вздохнула.
– Миссис Рейнольдз? – На пороге столовой стояла экономка.
– Да, миссис Джефферсон. – Подняла голову Кристина.
– Ваш завтрак готов. Половинка апельсина и кофе, как обычно.
– Благодарю, можете подавать. Впрочем…
– Да, мадам?
– Вы говорите, что это мой обычный завтрак?
– Совершенно верно, мадам, – неодобрительно поджала губы экономка.
– А нет ли чего-нибудь другого?
Брови миссис Джефферсон слегка поднялись от удивления.
– Найдется, мадам. Что вы желаете? Кристина вдруг покраснела.
– Вообще-то я не знаю. Может, вы что-нибудь предложите?
– Имбирный кекс, – начала перечислять экономка, – фруктовые соки, какао…
– Только не какао, – покачала головой Кристина.
– Тогда кофе, но со сливками и сахаром.
– Отлично! – одобрила Кристина и добавила, чуть помедлив: – Вы можете поговорить со мной еще минутку, миссис Джефферсон?
– Как пожелаете, мадам, – бесстрастно заметила экономка.
Кристина облизала губы.
– Для начала я хочу попросить вас называть меня Кристиной.
Миссис Джефферсон даже побледнела от неожиданности.
– Это совершенно невозможно, мадам.
– Ну, тогда называйте меня миссис Рейнольдз… только не «мадам». – Кристина нервно рассмеялась. – Я и к имени своему пока толком не привыкла, а тут еще «мадам»!
Экономка кивнула.
– Постараюсь запомнить, ма… миссис Рейнольдз.
– И еще я хотела спросить… Вы не знаете, кто заказывал для этого дома мебель… и все остальное?
