Текст книги "Чудо под Новый Год (СИ)"
Автор книги: Кристианна Капли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Вот, и решили,– Руслан снова вернулся к тостам.– Налаживаем отношения со своими вторыми половинками, признаемся в своих чувствах и все возвращается на круги своя. У нас есть на все несколько дней.
*****************
Спешу поделиться вестью – дня два у нас ушло на препирательства. Пусть мы и решили действовать сообща: Руслан продолжал капать мне на мозги тем, что я обязана ехать к Ксении на розовом лимузине, высунувшись их люка и крича во весь голос о своей неземной любви (тут я, конечно, утрирую). Я в ответ заметила, что в такую погоду я охрипну до того, как вообще доеду до места встречи, разозлюсь на весь мир и швырну в его благоверную букетом.
Мы ссорились, потом мирились, потом снова ругались – все как всегда.
И вот, четверг. Вечер. Мы на кухне: Руслан что-то готовит, я же лажу в интернете.
– Вот, скажи,– задумчиво поинтересовалась,– какую музыку любит твоя ненаглядная?
– Эмм... – Костюкович помешивал нечто странное в кастрюле.– Джастина Тимберлейка вроде бы.
– Окей. Тогда я куплю ей билет на его концерт и дело в шляпе.
– Очень смешно.
А так как опыта в романтических признания (особенно, если признаваться приходится чужой девушке) у меня не очень много, то я решила обратиться к американским комедиям. Ну... не скажу, что мне это особо помогло. Я безнадежна, когда дело касается дел сердечных.
– Кстати, я тут пересмотрела парочку фильмов про обмен телами.
– Какое полезное занятие,– откликнулся наш умник.
– Да. Обрадую – в кино все заканчивается хорошо. Ну, кроме парочки фильмов... в одном из них мужчину после его смерти вернули обратно в теле женщины. И он, точнее она, умерла при родах в психбольнице.
Мне показалось, или Руслан действительно поперхнулся, пробуя свое блюдо. Я решила смягчить эффект от своих слов.
– Но фильм забавный. Тебе стоит его посмотреть.
– Спасибо. Но лучше, когда все закончится.
– Кстати, что ты готовишь? – полюбопытствовала я, закрывая ноут и отодвигая его в сторону. Костюкович со словами 'сейчас узнаешь' достал тарелки и разлил в них нечто темно-зеленого цвета. Поставил передо мной и вручил ложку.
Я с сомнением разглядывала болотце в своей тарелке.
– И что это за эко-система? – на всякий случай подтолкнула ложкой плавающий овощ. А вдруг он живой? – Она не будет против, если я добавлю в нее сметану?
– Это вегетарианская кухня. Суп. Полезный,– отрезал Руслан и сел напротив меня. Стал уплетать свой 'суп полезный'. Не сочтите меня жестокой, но я люблю мясо. Но и животных тоже люблю, в том числе и не в готовом виде.
– Ааа... а на обед что?
– Рис с овощами.
– А мяса не будет?
– Я не ем мясо.
– Слушай, – я отложила ложку,– давай сделаем так: закажем пиццу, большую, с ветчиной и сыром, и завалимся на диван, посмотрим какой-нибудь фильм, а?
– Нет.
– Да блин, с каких пор ты стал таким занудой? Впервые вижу, чтобы ты сидел на диете! Тем более,– я положила ладони на свой накаченный пресс,– это все равно не повредит. Ты конечно не Арнольд Шварценеггер, но и так хорошо смотрится.
Руслан открыл было рот и закрыл его. Задумался, водя ложкой по дну своей заметно опустевшей тарелки.
– Я стараюсь держать себя в руках.
– Это очень похвально, но ты порой перегибаешь палку. Надо получать удовольствие от жизни, а не жевать кислый салат ... или разводить нечто экологически чистое в тарелке. Я такого по крайней мере не помню.
Руслан склонил голову набок, глядя на меня.
– Тебе просто такое говорить. Ты посмотри на себя, – я обиженно насупилась,– кожа да кости,– ну, спасибо.– Можешь есть сколько влезет, и ничего не будет. А я нет. В детстве был жирный, как слон. За что собственно, меня все и дразнили. С трудом удалось привести себя в порядок. Теперь ясно, почему для меня так важно, чтобы ты соблюдала мои правила?
О боже мой, в ход пошли детские комплексы. Хотя ладно, для него это действительно может быть важно.
– Ясно,– я зачерпнула зеленого супа.– Но если хочешь знать, не один ты такой 'бедный и несчастный'. Меня вот в школе дистрофиком дразнили, тем более я еще и низенькая была. Худая и мелкая. Бабушка думала, что я реально чем-то больна. До сих пор думает,– добавила тихо.
А суп оказался, на удивление, ничего. По крайней мере, есть можно. Даже в раковину ничего выливать не пришлось.
Костюкович ужином остался доволен. Я же тихонько смылась, якобы в магазин за молоком. Купила себе сладостей (главное, спрятать так, чтобы не нашел) и выкурила две сигареты.
Жизнь стала постепенно налаживаться. Или я просто привыкла уже к такому абсурдному положению вещей?
Теперь дело осталось за малым – вернуть Ксению обратно. Хах, легко сказать…
*****************
Я дождалась, когда в трубке раздался голос Руслана (точнее, мой голос).
– Прием, Ястреб. Это Орел. Прием. Птичка возвращается в гнездо.
– Совина, – вздохнули тяжело на том конце,– хватит глумится.
Нет, что за зануда?
– Твоя прекрасная Ксения вернулась домой.
– Я понял это. Буду через две минуты.
Вам наверное интересно, что происходит? О, сейчас расскажу. Так как Руслан настроен серьезно и хочет вернуть свою сбежавшую ... гм, тут я опущу красочные эпитеты – подругу, то он составил план. Нет, не так – План! Да такой, что Шерлок Холмс и Джеймс Бонд умерли бы от зависти. Суть сей 'гениальнейшей' затеи такова: я сижу в машине, жду, когда Ксения вернется домой. Беру с заднего сиденья букет шикарных цветов, поднимаюсь на третий этаж, звоню в ее дверь... и всеми силами возвращаю ее назад. И тут фантазия подвела моего столь обожаемого Костюковича.
Что мне делать? А фиг его знает. Хоть серенады петь, стоя на коленях. Как бы, здесь я должна выкручиваться.
На мое столь любезное предложение сходить самому и убедить девушку вернутся, Руслан спокойно заметил, что с таким же успехом я могу идти с Антоном на ужин к его родителям. Тем более, это он подчеркнул особенно, я виновата во всем происходящем. Следовательно, мне эту кашу расхлебывать. А он посидит в сторонке и полюбуется.
В окно постучали. Руслан.
– Ты готова?
– Не знаю.
– Значит, готова,– кивнул Руслан, всучил мне букет и буквально выпихнул из автомобиля. – Ни пуха, ни пера.
– К черту,– буркнула я и отправилась к подъезду. Ох, и за какие грехи тяжкие мне это наказание?
Я поправила волосы. Переложила букет в другую руку и позвонила в дверь. Четкого плана действий не было. Потому при одолении второго пролета было решено пустить в ход все свое дьявольское обаяние, прекрасное чувство юмора, гибкий ум и, конечно же. красоту.
Ксюша открыла дверь. Смерила меня хмурым взглядом. Откуда-то из квартиры доносился отзвук телевизора, смех и отголоски беседы. Видимо, она не одна здесь. Хм, занятно.
– Привет, – мило улыбнулась я (надеюсь, что вышло мило).
Ксению скрестила руки на груди.
– Зачем пришел?
Да как бы тебе сказать... Понимаешь, я тут пару дней назад поменялась со своим бывшим парнем телами. И так, как ты ему видимо дорога (каким-то боком), то он заставил меня прийти сюда и принести извинения. Хотя, если признаться, я бы с огромным удовольствием осталась сидеть дома.
– Извиниться,– и протянула ей цветы.
– Извиняйся,– Ксения забрала букет.
– Понимаешь, Антонина моя давняя подруга. Мы выросли вместе. Прямо, как брат и сестра,– говорить я старалась уверенно. Авось сойдет за правду.– И сейчас у нее в жизни очень сложный период. Она потеряла работу, ее жених изменил ей с другим парнем, и ее выселили из квартиры. Как я мог оставить ее одну без крыши над головой? – и на всякий случай воздела руки к небесам. Ксения посмотрела на меня с сомнением.– Я всего лишь помогал другу, не более. И клянусь,– приложила ладонь к груди,– между нами ничего не было.
Будь я на месте Ксюши, я бы уже послала себя к черту, запустив вслед букетом для верности. Не верю, как говорил Станиславский. Но Ксеня такая Ксеня... я кажется, начинаю понимать, почему Руслан выбрал ее.
– Милая, прости меня за то, что я тебе наговорил. Я вовсе так не думаю. Ты самая замечательная девушка из всех, с которыми я встречался. И мне очень жаль, что я на тебе сорвался. Очень жаль,– я попыталась выдавить скупую слезу, но не получилось. Ну, и ладно.– Прости меня, любимая,– и трагично вздохнула.
Актриса из меня никудышная. Меня не брали даже в детсадовских постановках. А если и брали, то я играла, в основном, елочку или тридцать пятую снежинку с правого края сцены.
Но Ксения ждала именно такого признания: с кучей пафоса, трагедией, присыпленного пудрой романтики и моим 'искренним' сожалением. И конечно, красивого букета. Хоть какой-то от Костюковича толк.
И как бы все должно было закончиться Хэппи Эндом: Ксения повиснуть на мне с возгласами 'Ох, ты ж мой небритыфф', а я делать вид, что счастлива-пресчастлива. Но ... если бы Ксюша была одна, то может быть. Кроме нее в квартире оказались ее подруги.
Когда Ксения оставила меня на пороге, чтобы поставить цветы и вернуться с точным ответом: 'простить меня или не простить, вот в чем вопрос', то ее верные подружки наточили уже клыки и коготки, чтобы бросится в бой за честь и справедливость.
Я протиснулась в прихожую и навострила ухо. Телевизор смолк, на кухне шли пылкие дебаты. Казнить, нельзя помиловать. Вот такой вердикт они вынесли. Добрые люди. Все сводилось к тому, что никакого прощения я не заслужила, пока не представлю доказательства того, что 'эта курица драная' (в нашем случае Руслан собственной персоной) не съедет с моей (в данном случае опять же Русланиной) квартиры. Такие вот дела. Иначе не видать мне помилования, как своих собственных ушей.
Ксюша вернулась назад. И передала мне все то, что я слышала.
– Я не поверю тебе, пока не увижу доказательства. Пока твоя Антонина не съедет, я не буду с тобой общаться, коржик.
Как по мне, перспектива весьма и весьма заманчивая. Но вряд ли Руслан оценит такой поворот событий.
Я хотело было потребовать свой букет обратно (мне он кстати приглянулся), но передумала.
– Конечно. Ради тебя я готов на все,– пожала ее белые рученьки и отправилась обратно.
Хохо, ты хотел помириться со своей девушкой, Костюкович, пожалуйста! Не забудь только ключики оставить от квартиры.
*****************
– Да вы с ума обе сошли!
Новость о том, что ему придется оставить собственное жилище не особо воодушевила Руслана. И главное, опять я виновата. Мол, специально гадкая Тоня все так провернула, чтобы ему, бедному Костюковичу, пришлось вещи собирать.
Ох, уж эта вечная жертва!
– Нет, ты можешь не съезжать,– я пожала плечами.– Но тогда вряд ли твоя милая блондинка захочет иметь с тобой дальнейшие отношения. Тем более, все равно звонила бабушка на днях и интересовалась, когда я, то есть ты, вернешься домой.
Признаюсь, своего удовольствия я не скрывала. Хотел помириться с девушкой, получи и распишись. Все претензии и жалобы к Ксюше, а не ко мне. Я лишь в сторонке постою и позлорадствую.
Руслан смерил меня злобным взглядом, но в конце концов сдался.
– Не радуйся,– едко заметил.– Я-то может и уеду, а тебе жить с ней придется. С ней, Тоша, – гаденько улыбнулся.– С Ксюшей. И обязанности некоторые исполнять.. – опустил многозначительный взгляд вниз.
– Только после свадьбы,– мило улыбнулась я.– С того момента, как твоя миледи переступит порог квартиры, здесь воцарится целибат. И за меня можешь не волноваться. Я-то справлюсь. Через два дня ужин с моим парнем. Вот, о чем, я тебе посоветую, беспокоиться.
Руслан погримасничал, но ушел собирать вещи. Может, он и вправду в нее влюблен?
Даже как-то обидно, что ли. Я надеялась, что Костюкович останется. Он, конечно, зануда редкостная, но все-таки знакомая зануда. А Ксюша...
Ох, чувствую, эти деньки будут далеко не самыми спокойными.
*****************
Руслан протиснулся в прихожую, осторожно прикрыл за собой дверь и поставил сумку на пол. Но его появление не прошло незамеченным – из кухни донесся бодрый голос Антонины Петровны.
– Тоня, это ты, голубка?
– Ага,– Руслан стал разуваться. Направился было в комнату Тони, но тут...
– Ты как раз к ужину. Иди мой руки и садись.
Спустя несколько минут, когда Костюкович опустился за стол на кухне, Антонина Петровна поставила перед ним миску с горячим пловом. Сама опустилась напротив и посмотрела на мрачную внучку, уныло ковыряющую свою порцию.
– Чего это ты такая сумная?
– Я не грустная,– буркнула 'Антонина' младшая в ответ.
Ее бабушка покачала головой в ответ.
– По тебе не скажешь... Так ты у друзей на даче была, да?
– Ага.
– И как там?
– Нормально,– пожал Руслан плечами.– Как обычно на дачах бывает... Ты знаешь,– он отодвинул от себя тарелку,– я пожалуй не хочу есть. Нет аппетита что-то.
– Тоня,– Антонина Петровна чуть поддалась вперед,– скажи, зачем приходил к нам Руслан?
Костюкович растерялся, а потом вспомнил, то безумное утро, когда он обнаружил себя в теле бывшей. И Тоша примчалась быстрее ветра. А потом они быстро собрали ее вещи, и он уехал домой.
Но ведь не расскажешь всего. Не поверят.
– Так... по одному небольшому делу,– последовал его уклончивый ответ.
– Это у него ты жила последние дни? Ведь так?
– Нет... то есть да,– сдался под ее внимательным взглядом Руслан.– Но ничего особенного. У Руслана есть девушка. И он ее очень любит... просто...
–Тоша,– мягко перебила его бабушка Антонины,– не мне тебе объяснять, что не надо с ним опять связываться. Помнишь, в прошлый раз ваши отношения ничем хорошим не закончились. Так не наступай же на те же грабли снова. Антон замечательный молодой человек. Он подходит тебе куда больше, чем Руслан.
– Почему же?
Антонина Петровна посмотрела на него удивленно.
– Потому что ты сама сказала только что: у него есть девушка, и он ее любит. И вы слишком разные, голубка. Я просто не хочу, чтобы тебе снова было больно.
Руслан кивнул. Потом передернул плечами, пытаясь сбросить неприятный осадок от ее слов. Поднялся из-за стола и, поблагодарив за вкусный (но так и не съеденный) ужин, направился в комнату.
Он чертовски устал. Особенного, от того бреда, происходящего вокруг. Рухнул на разобранный диван и закрыл глаза. Поскорей бы все закончилось. И жизнь вернулась в прежнюю колею. Ничего, до Нового Года осталось четыре дня.
Скоро будет налажена и личная жизнь Тони, и все будет, как раньше. А об этом кошмаре, изощренной сказке Декабря можно будет позабыть.
*****************
Итак, меня зовут Антонина Совина и я веду свой репортаж из горячей точки на улице Якуба Коласа.
Все началось с того ужасного утра, когда ко мне приехала девушка Руслана. Почему-то Ксюша решила, чем раньше действовать мне на нервы, тем лучше. Обыскав квартиру, она пришла к выводу, что 'Тоня' действительно собрала вещи и теперь я снова ее любимый пупсик. Мне чудом удалось вырваться из ее захвата (не девушка, а медвежий капкан) и пробормотать что-то насчет работы. Заперлась в кабинете и попыталась перевести дух.
Что я имею? Один на один с безумной девицей, на которую у меня уже скоро начнется аллергия. Ее уменьшительно-омерзительные клички явно попахивают какой-то нездоровой манией.
Боже, Костюкович, неужели тебе было так сложно найти себе нормальную и вменяемую девушку?
– Котик,– раздался по ту сторону двери,– что ты будешь на завтрак? Я сделаю тебе тосты, да?
– Да. Сделай пожалуйста.
Хотя... может я все преувеличиваю и все пройдет не так уж и плохо? Подумаешь, какие-то четыре дня с ней пожить. Тем более, может она вкусно готовит. Будет хоть какой-то толк.
Это походило на сцену из какого-то боевика. Я выскользнула из кабинета и огляделась. Никого. В квартире царила тишина. Ксюша видимо спала. Ну, слава богу.
Забудьте о том, что я говорила, то бишь о 'может все пройдет не так уж и плохо'. Нет, все плохо. Я готова смириться с тем, что меня называют чем и кем угодно. Готова даже вполуха слушать ее монологи о том, что Алена не идет на какую-то пати... но моя хрупкая и нежная психика не смогла выдержать того напора, под которым я оказалась, когда зашла в спальню.
Это был тихий и спокойный вечер. Ничто не предвещало беды. И я уже расслабилась, считая, что все идет как по маслу, что Ксюша в принципе неплоха … Да, наивная я. Значит, толкаю я дверь, делаю шаг в укутанную приятным полумраком спальню… и тут начинается…
Меня швырнули на кровать.
Нет, не связали, но, наверное, были близко к этому.
Сегодня Ксения вероятно чувствовала себя девушкой кошкой, потому что запрыгнула на меня с такой прытью, что чуть не отдавила Костюковичу его единственную гордость (ну… вы меня поняли). Было ... самую малость неприятно... 'самую малость'.
– О боже, котик, я по тебе так соскучилась!
Нет, я целовалась с девушками. Со своей лучшей подругой когда-то. Давно, и мы были пьяными. И вообще, это одно, а совсем другое – сумасшедшая девица, которая сейчас буквально срывает с меня шмотки!
И да, спасибо, за столь бурное выражение своих чувств.
Пока я соображала, что мне делать и как избавиться от Ксюши, она уже принялась расстегивать мои джинсы.
– Ты не забудешь эту ночь,– промурлыкала на ухо.
Да, тут ты как нельзя попала в точку – эту ночь я не забуду ни за что на свете!
Попыталась подняться, но меня сразу же уложили обратно. Тоже нашлась хрупкая и слабая дамочка.
– Нет, нет,– шепнула мне Ксения и чмокнула в губы.– Сейчас ты только мой.
– Водички бы ... – тихо попросила я, но мою просьбу проигнорировали. Или может, сразу накапаете яду?
Честно, я растерялась. Как бы редко попадаю в такие ситуации, тем более... реакция тела Костюковича была несколько иной, чем моя собственная. Если вы опять же понимаете мои ненавязчивые и тонкие намеки.
Представляю, чем все могло обернуться. Очень даже хорошо представляю. Закончилось бы все крайне печально, например, моими истошными воплями «спасите люди добрые, насилуют!». Ну, или на крайний, «живым врагу я не дамся!».
Спас меня как бы это банально не звучало – телефонный звонок. Я обрадовалась ему, прямо как моряк, увидевший землю спустя несколько месяцев плаванья. Ксюша отвлеклась от совращения, и я спихнула ее на другую половину кровати. Натянула джинсы и бросилась в гостиную.
– Алло? – радостно выдохнула в трубку.
– Это пиццерия ***? – раздался на том конце женский голос.
Эээ? Я уж подумала, что Костюкович звонит – узнать, как там у нас на фронте обстоят дела.
– Нет,– бросила взгляд на замершую в дверном проеме Ксению. Она тяжело дышала и укоризненно смотрела на меня. Даже не пытайся, воззвать к моей совести, распутная женщина! – Но знаете, я так рада, что вы мне позвонили. Точнее рад... Ух,– перевела дыхание. – Вы даже не представляете, что сейчас произошло. По работе, зайка,– попыталась состроить расстроенное выражение лица, повернувшись к Ксении и прикрыв ладонью динамик, и скрылась в кабинете. – Вы еще тут? – поинтересовалась в трубку.
– Да,– ответили на той стороне неуверенно.
– Как вы бы отнеслись к недолгой, но крайне интересной беседе? – любезно поинтересовалась я, опускаясь в кресло.– Вот, меня зовут Руслан. И вы только что спасли меня от неминуемого позора. Будем знакомы.
Мою собеседницу как оказалось, звали Марина и она учится в моем институте. Мы мило поболтали до половины двенадцатого. И только тогда я решила выглянуть из своего убежища.
Никто не напал на меня и к кровати не пристегнул.
На цыпочках добралась до спальни и заглянула внутрь – так и есть, Ксюша уже спит. Я добралась до шкафа и сняла с верхней полки рюкзак, стараясь по возможности действовать, как можно тише.
Нет, Костюкович как хочет, а я делаю ноги. Наш договор это прекрасно, все замечательно, но Антонина не готова к такому бурному развитию наших с Ксюшей отношений. Тем более знакомство с родителями Антона это одно, а вот жизнь с английской блондинитостью совсем другое.
Ксеня шевельнулась во сне, и я замерла. А, нет, пронесло. Просто перевернулась на другой бок.
Я взяла с собой пару рубашек и какой-то свитер. В ванной разжилась зубной щеткой, пастой и, подумав, прихватила с собой бритвенный станок с пеной. Поход на кухню завершился тем, что забрала припасенную ранее большую пачку M&M. Все, теперь можно уходить.
Обулась. Положила ключи в карман и вышла из квартиры. Щелкнул замок.
Ну, вот и все. Надеюсь, ты еще не спишь, Руслан. Потому что у тебя будет поздний и нежданный гость.
*****************
Так, сегодня у нас пятница. Значит, бабушка всю ночь на дежурстве и можно смело трезвонить в дверь. Я нажала на кнопку звонка. Давай, открывай, Руслан. Ты будешь 'рад' меня видеть. Не сомневаюсь.
– Кто там? – раздалось сонное.
– Совесть твоя,– огрызнулась я.
Стоит заметить, что по дороге домой я изрядно замерзла – и потому настроение было не самое лучшее. Руслан приоткрыл дверь и взглянул на меня недоуменно.
– Тоня?
– Да, это я. Впусти,– и протиснулась внутрь.– Я замерзла.
– Ты что тут делаешь?
– Прошу политического убежища,– и принялась разматывать толстый шарф. В последние перед Новым Годом дни ударил нехилый морозец. Приплясывая на остановке, я не раз пожалела, что удрала из теплой квартиры Руслана. Но стоило вспомнить любвеобильную Ксению, как желание туда возвращаться пропадало сразу же.
– Антонина,– строго начал Костюкович, скрестив руки на груди,– что ты здесь делаешь? Ты должна быть у меня, с Ксюшей.
Я отрицательно мотнула головой.
– Нет, к твоей сумасшедшей девице я не вернусь. Ни за что! – скинула куртку на стоящий в углу пуфик.– Она пыталась меня изнасиловать. Честно. Вот только не надо улыбаться!
Руслан стоял рядом, приложив ладонь к губам и тем самым пряча улыбку. Но я видела, как подрагивают его плечи. Здорово. Ему смешно.
– Ты права: ужасно и очень трагично,– он прокашлялся, пытаясь справиться со смехом. Но куда уж... мне выпало редкое удовольствие: стоять и наблюдать за тем, как этот придурок ржет. Простите, но других выражений подобрать не могу.
Наконец Руслан взял себя в руки.
– Ты должна вернуться.
– Нет,– я подхватила рюкзак и направилась на кухню.– Эта чокнутая привяжет меня к кровати и будет насиловать до потери сознания!
– Звучит не так уж и плохо,– заметил Руслан негромко.
– Я буду иметь ввиду твои постельные предпочтения,– отозвалась я. На кухне нашелся мой любимый чай с мелиссой. И печенье с глазурью.
Костюкович замер на пороге. Широко зевнул, прикрывая рот ладонью.
– У нас ведь уговор,– напомнил мне.
– Он не включает в себя то, что мне придется ублажать твою ненаглядную. И если так не терпится повидаться с Ксюшей – вперед. Почему-то из нас двоих, отдуваюсь я, пока ты сидишь у бабушки и уплетаешь ее вареники.
Руслан пожал плечами.
– Вареники очень даже вкусные... – и поймав мой тяжелый взгляд, добавил.– Я между прочим иду на встречу с твоим Антоном. Не забывай.
– Вот, именно, что на встречу. Я не предлагаю тебе с ним жить. И уж тем более спать,– Руслан передернул плечами. Скорчил недовольную гримасу.– Так что прекрати строить из себя святого мученика, коржик.
– Не зови меня так,– раздраженно откликнулся Руслан. Потом прошел на кухню и опустился на стул. Положил локти на стул.– Ты ей что сказала, когда уходила?
Эм...
Руслан все понял по затянувшемуся молчанию.
– Ты тихо слиняла?
– Это было стратегическое отступления. А чтобы я ей сказала в двенадцать ночи? Извини, дорогая, но мне нужно тут проведать Руслана, оказавшегося в моем теле. Я отойду на пару часов. А когда вернусь, расскажу тебе эту увлекательную историю.
Костюкович посмотрел на меня, тем самым характерным взглядом 'ну какие вы все придурки', и произнес.
– Ты в своем репертуаре.
– Ты тоже. Только и делаешь, что ноешь. Толку от тебя ноль,– отпила горячего чая.– Ничего я ей не говорила. Просто собрала вещи и смылась.
– Молодец,– кивнул Руслан.– И что ты думаешь теперь делать?
– Останусь здесь на ночь.
Он фыркнул со словами 'еще чего'. Офигеть.
– Я у себя дома вообще-то. Это раз. Во-вторых,– я продемонстрировала ему свои накаченные руки,– попробуй меня выпроводить. Сила сейчас на моей стороне.
– Но твоя бабушка... – начал было Руслан.
– Она вернется утром. Успею уйти. Возможно, я даже вернусь до того, как твоя Ксюша проснется.
Сложно было сказать, обрадовало это все Руслана или нет. Он сидел с непроницаемым выражением лица пару минут, потом кивнул и ушел в спальню.
Хах, но если бы все закончилось так просто...
– Костюкович, двигайся,– я нависла над ним, прижимая к себе вторую подушку и клетчатый плед. Одеяла запасного нет, так что придется Руслану делиться.
Он разлепил веки и посмотрел на меня. Потом на то, что я держала в руках...
– О нет... – простонал.– Найди себе другое место для сна.
– Его нет. Поверь, делить с тобой свою узкую кровать, мне тоже особо не хочется. Но ничего не поделать,– перелезла через него и заняла уютное местечко у стены, заодно толкнув Руслана локтем в бок.– И кстати, одеяла второго нет.
Мы еще немного повоевали за территорию, и в конце концов я подпихнула Руслана поближе к краю. Он повернулся ко мне спиной и недовольно засопел. Я же закрыла глаза...
В мягкой тишине было слышно, как тикают в гостиной часы. И глухо отдавались тяжелые шаги соседа сверху.
Меня давно мучала одна мысль, и я решила ее озвучить.
– Руслан.
– Что?
– Помнишь... когда мы с тобой в очередной раз поругались, ты заявил, что Ксюша не я... то есть она довольно предсказуема. И что придя домой, ты обнаружишь дома ее, а не записку с извинениями.
– Ну. Помню.
– Я вовсе не хотела, чтобы все вышло именно так. Извини.
Он продолжал лежать ко мне спиной. Молчал. Потом же сказал.
– Это уже не важно, Тоня. Столько лет прошло...
– Да. Верно.
– Доброй ночи.
– Доброй.
*****************
– Не складывается твоя сказка, не так ли? – Январь появился без приглашения. Почти вступивший в свои права месяц мог позволить такую вольность.
Декабрь задумчиво перекатывал стеклянный шарик по гладкой поверхности стола. Да, сказка идет действительно не так. Герои оказались на редкость упрямые и очевидное признавать не хотят. А время-то истекает. Скоро его совсем не останется.
– Все еще может поменяться,– улыбнулся Декабрь своего брату.
Январь не любил сказки и новогодние чудеса. Хмурый и молчаливый, он часто твердил, что со всеми последствиями чудес младшего приходится разбираться ему. Отчасти, правда.
– Вряд ли. Ты ошибся, выбирая людей. Бывшие влюбленные не самая лучшая идея.
А сам Январь скорее всего поставил на то, что сказка провалится, так подумал с раздражением Декабрь. Он всегда ему действует наперекор. Старая притупившаяся вражда.
– Обсудим это после, братец, – спрятал стеклянное око в карман.– У меня есть в запасе три дня. Потом и поговорим.
*****************
Раньше мне безумно нравилось просыпаться в объятиях Руслана. Бывало он будил меня, нежно целуя, а бывало я просыпалась раньше и неподвижно лежала в кольце его рук, чтобы ничем не нарушить столь хрупкий момент.
Глупости, конечно... первое время мне жутко его не хватало, но потом я привыкла и к пустой кровати, и к тому, что Руслан теперь просыпается с другой. Смогла даже убедить себя в том, что не так уж это и прекрасно было. Влияние эндорфинов. Или чего-то там еще.
Правда, с Антоном таких уютных моментов не было ни разу. Но ведь это не делает человека хуже, не так ли?
Почему же я вспоминаю сейчас об этом?
Мы лежали в кровати, Руслан спал, я же парила на тонкой грани между сновидением и реальностью. Чувствовала тепло Руслана. Чувствовала то, как его горячее дыхание касается моего затылка.
Лениво разлепила веки – вот, мы рядом. Как раньше. Его рука лежит на моей талии, прижимая меня к крепкой груди… Классно.
Я и не думала, что настолько соскучилась по Костюковичу.
Как-то незаметно для себя и заснула снова. И только во сне меня уже догнала запоздалая мысль 'мы снова стали собой!'.
Открыла глаза, резко села в кровати...
И разочарованно выдохнула – ничего не изменилось. Я по-прежнему в теле Руслана. Протерла заспанные глаза. Наверное, это все мне просто-напросто приснилось. В ту же минуту противно запищал мобильный. Будильник. Поставила его, чтобы уж точно ничего не проспать.
Половина восьмого. Пора вставать. Бабушка вернется через час.
Руслан кстати поднялся раньше меня. Сегодня он особенно хмур и задумчив. Пока парень издевался над продуктами на кухне, я быстренько умылась и оделась. Зашла на кухню и опустилась за стол. В запасе у меня еще минут сорок. Можно, и плотно позавтракать.
Руслан даже не посмотрел в мою сторону, поставил тарелку с подгорелой яичницей. Сел напротив и принялся уплетать свою порцию. И на что на него нашло в этот раз?
– Знаешь,– я решила немного разрядить обстановку,– мне сегодня приснился такой сон... будто бы мы снова стали собой. Он замер, склонившись над тарелкой. Я же продолжила.
– Мы спали в обнимку, как раньше. И во сне я проснулась сама собой. И это было ... очень здорово.
Костюкович кивнул, разглядывая содержимое тарелки. На меня глаза он так и не поднял.
– Классный сон.
– Да,– не стала спорить.
Остаток завтрака прошел в молчании. Я сполоснула посуду. Стала медленно и неохотно собираться обратно.
– Ты должна вернутся к ней,– напомнил мне Руслан в сотый раз, когда я рассеянно бродила по комнате в поисках телефона.– К Ксюше.
– Знаю.
Мне очень не хотелось уходить, и Руслан это видел. Но все равно настоял на своем. У нас уговор. Завтра он идет на встречу с родителями Антона. А я должна потерпеть еще пару деньков.
– Пожалуйста,– произнес Костюкович, провожая меня до двери,– не испорти все в этот раз.
– Ты тоже.
– Постараюсь.
На том и попрощались.
Настроение было паршивое. Возвращаться в квартиру Костюковича, где меня ожидала Ксюша, смертельно не хотелось. Я проехала на автобусе на две остановки дальше и вышла на площади Победы. Необходимо прогуляться, тем более погода выдалась ясная и солнечная.
Вставила в уши наушники. Включила плеер. Заиграла песня Кристины Агилеры – Hurt. Да уж, песни как нельзя точно описывающей наши с Русланом отношения и подобрать сложно.
Я медленно брела по проспекту, засунув руки в карманы. Морозец легонько покалывал щеки. И снова и снова я прокручивала в голове сегодняшнее утро – этот слишком близкий к реальности сон.
Ohh I'm sorry for blaming you
For everything I just couldn't do
And I've hurt myself by hurting you
В носу защипало. Здорово, сейчас возьму и разревусь посреди улицы от нахлынувших воспоминаний и дурацкой песни. Так, Тоня, что-то ты совсем раскисла... ничего, скоро Новый Год, а после него все станет на свои места. Иначе быть не может.
Шмыгнула носом.
Слез мне для полного счастья и не хватало. Надо взять себя в руки. Иначе придется объяснять Ксюше, почему я, Руслан, вернулся домой зареванным, как маленькая девочка.
Нет, так дело не пойдет.
Я переключила Агилеру на Лану Дель Рей.
Обо всем это лучше не думать. Что было, то прошло. Вот, к примеру, Руслан не парится из-за того, что между нами было. И мне не надо. Люди встречаются, люди расходятся. Все просто.
