Текст книги "Архетипы вечности"

Автор книги: Кристи Лоовус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 3. Тусовка

Деметрис будет не Деметрис, если хорошенько не потусит перед отлетом неизвестно куда. Не спорю, что во-первых, мне было приятно лишний раз напомнить сверстникам о моей предстоящей миссии, приподняться в их глазах из простого парня-тусовщика в почти что ученого, такого весомого и значимого. К тому же, я хотел кое-что перетереть с Вано – Йеговой Василио Найковым, четыреста восемьсот девять тысяч девятьсот восемьдесят четыре – моим корешем, софтовым гением, пареньком не от мира сего (да вы только посмотрите на его порядковый номер – сразу видно, знак судьбы), но надежным и легким на подъем, если знать, в какую тусовку его тащить.

У меня было время продумать план развлечений на вечер, пока я принимал участие в двухчасовом обязательном Занятии Во Благо Старсити – сегодня я должен был зачистить под последующую покраску 800 м2 стены какого-то офисного здания: работа не пыльная, лети себе в метре от стены и поглядывай, чтобы струйный очиститель работал равномерно и без перебоев. К тому же в нижней части здания не было окон, а значит никаких особых мер предосторожности, как при работе с гипсостеклом, мне не надо было предпринимать. Вообще мое присутствие было скорее формальностью, чем реальной необходимостью, но я не скучал. Во-первых, был выбран, приобретен и даже доставлен в нужное место качественный стимулянт: не слишком адреналиновый, чтобы угодить моему и так немного дерганному товарищу Вано, но при этом достаточно эндорфинный, чтобы угодить мне. Конечно, покупка (точнее, выменивание за некоторые блага, которые я смог скопить недель за шесть) таких вещей была делом немного, совсем немного, рискованным и если бы сестра узнала, чем я занимаюсь в свободное время помимо бега и написания музычки, она бы ни за что не взяла меня ни в какую научную экспедицию, чтобы не рисковать собственной репутацией и карьерой. Да и вообще, она наверное заперла бы меня в мягкий куб лечебницы, пока последний атом запрещенных веществ не покинул бы мое тело, а заодно вживила бы мне регулятор всех гормональных систем тела, как страшному преступнику, лишь бы только дорогой брат не натворил глупостей. Так что я всегда был предельно осторожен, и позволял себе маленькие радости гораздо реже, чем хотелось бы.

В этом раз я раздобыл 0,15 мг МГБ38999. Этого количества прекрасно хватит и на меня, и на Вано. К счастью, мой худощавый друг с ускоренным метаболизмом отлично входит в раж уже с трети приобретенного количества, быстро достигает пика, быстро остывает и никогда не требует продолжения. Экономно. Вано никогда не докладывал своих благ для покупки стимулянтов, и я никогда не просил. Во-первых, инициатива затусить всегда исходила от меня. Ну а во-вторых, Вано помогал мне с прошивкой моих модов, да и вообще, решал чуть ли не любые технические проблемы. Кстати, именно его идея нагнетать, а затем собирать конденсат от холодильной установки, помогла мне собрать за три недели лишние 80 мл чистой воды, которые я также использовал для оплаты вещества, предварительно ионизировав и смешав ее с обычной водой из собственного пайка.

Я забрал Вано в десять вечера. Он жил в точно таком же кубике, как и я, только вместо видов природы предпочитал ставить неясные и мрачные абстракции. Его жилище было выдержано в темно-серых, почти черных тонах. Но известно, что чисто черный запрещен Комитетом по состоянию психического здоровья, поэтому Вано разбавил темно-серый ярко-оранжевыми полосами на стенах и диване, и кислотно-зелеными деталями кухонной мебели и столешницы. Сочетание получилось дикое, может круче, чем в иных закрытых клубешниках. В ванной и спальном уголке на смену серому основным тоном был сиреневый в невероятном сочетании с какими-то неоновыми пятнами, будто разбрызганными по стенам. Сам автор этого творческого хаоса был незаметным пареньком невысокого роста, как я уже говорил, довольно худощавый, даже с использованием модов. Он вообще не очень запаривался на своей внешности, пожалуй, только прыщи всегда прятал, а вот трехдневную жидкую щетину иногда забывал или не считал нужным убирать. Его широкие острые плечи сутулились, и он ровным счетом ничего не делал, чтобы исправить осанку, за исключением обязательных к исполнению упражнений от остеопата. Когда-то у Вано было слабое зрение, но родители помогли ему получить грант на операцию, собрав миллиард документов, подтверждающих профессиональную пригодность Вано к разработке софта и необходимость коррекции зрения. Мне кажется, что они потратили на взятки и израсходовали больше человеко-часов, чем эта операция стоила бы без гранта. Однако, оперироваться без подтвержденного разрешения может быть подозрительно и неблагоприятно для карьеры, а родители Вано были люди осторожные и предусмотрительные. Так что, зрение у моего кореша было как у дивного мифического орла или сокола или совы какой-нибудь. Но даже с таким острым зрением он не видел собственной серости и легкой неопрятности. Скользнешь по такому взглядом и сразу забудешь. Хотя, в его случае это было довольно удобное свойство, практически идеальное для нелюдимого интроверта, предпочитающего общение с кодом виртуальному общению с девушками.

Я забрал Вано ровно в десять вечера – это давало нам почти четыре часа в подвалах Моссо или Россо, минус время на дорогу и разные предосторожности. Мы добрались на скутере до одного из зданий парковки, примыкающего к бизнес– и развлекательному центру КуШесть. За парковку в вечерние часы здесь не надо было платить, к тому же, после рабочего дня тут было достаточно желающих оставить свой транспорт, и наше присутствие не вызывало подозрений. Оставив скутер, я спрятал парковочный талон во внутреннем кармане своей псевдо-кожаной куртки, и мы с Вано выбрались из муравейника парковки. Сначала мы поехали с какой-то парочкой до средних этажей торгового центра, там пересели в лифт с северного конца здания, построенного в форме шестигранника, и на нем уже спустились на наземный уровень. Я точно знал дорогу, да и Вано тоже, поэтому не сговариваясь, мы быстро, но не торопливо пересекли дорогу, свернули налево, затерялись в едва освещенных переулках и задних дворах огромного КуШесть. Оставив громаду комплекса позади, мы дошли до Точки. Точками, или точнее Точками Отправления назывались пункты связи, через которые можно было анонимно заказать рикшу. Наша точка представляла собой подвальное помещение за грязноватыми дверьми. Я ввел код на двери, и она распахнулась совершенно бесшумно, несмотря на ржавчину и массивность. Внутри была крошечная темная комната ожидания с парой просиженных диванов. Мы были единственными посетителями. Вано сел и уставился на свои руки. Наверно, немного нервничал перед употреблением МГБ38999. Я ввел код пункта назначения на табло и вложил требуемую сумму в аппарат, принимающий деньги. Иного способа оплаты здесь не существовало. Только эти крошечные пластинки с металлическим блеском и множеством голограмм могли дать хоть какую-то надежду на приватность сделки, на отсутствие яркого электронного или биологического следа. Конечно, если бы нас надо было вычислить любой из служб безопасности, они бы это сделали ли в два счета, но к счастью, два малолетних почти-все-еще школьника не представляли для них интереса.

Через полторы минуты прибыл рикша. Смешное название. Говорят, раньше так называли перевозчиков на трехколесных велосипедах или каких-то подобных древних средствах передвижения. Наш рикша был полностью автоматизированным: довольно новая модель городского скутера, рассчитанная на двоих ездоков, со встроенным искусственным интеллектом, заранее вбитым адресом и проложенным маршрутом. Ходят слухи, что работники городской доставки хотят запретить рикш, якобы те отбирают их хлеб, не дают трудиться во благо СтарСити и вообще, неэтичны в использовании, так как не имеют контролера качества доставки в лице хомо сапиенса из плоти и крови. Как ни крути, человеческое эго еще слишком велико для того, чтобы признать превосходство машин над собой. Но хорошо, что пока рикши еще не были под запретом – ведь благодаря развитой бюрократии рассмотрение любых заявлений, даже поступающих от профсоюзов, занимало чуть менее чем вечность.

Скутер домчал нас до Россо за 8 минут 46 секунд. Прекрасно. Россо. Это не совсем город в городе, хотя те, кто регулярно приходит в Россо, любят называть себя его жителями. Это не гетто, но и не увеселительный центр. Туда непросто попасть человеку извне. Там нет насилия, по крайней мере, не зарегистрировано ни одного случая. Россо похож на лабиринт крошечных подземных клубов, эдаких клубов по интересам. Прийти в Россо можно только по рекомендации другого члена, выполнив ряд условий: возраст, рейтинг приглашающего, отсутствие любых профессиональных или личных связей с определенными организациями, ну и конечно психологический портрет и биохимический слепок. Меня сюда привел Вано, кто ж еще. Мой дорогой софтовый гений, идеально вписывающийся в подземный мир Россо. Клубы, в которые он ходил, были сложноваты для моего понимания, хотя иногда я составлял ему компанию в СиМинусМинус, Хэпл, или в Окне. Там собирались мальчишки и мужчины, девушек было гораздо меньше. Они мало общались между собой, хотя некоторые имели очень занятные моды БДП, но все как один яростно набирали пальцами сообщения или код со своих хитроумных гаджетов или рубились в ВиАр.

Сегодня мы шли в гораздо более попсовое место. Я хотел немного оттянуться в Высотке: у них отличные ВиАр эффекты, приятная музыка, достаточно сложная и многослойная чтобы было интересно и Вано, ну и конечно разношерстная публика, включая классных девчонок, которые не прочь оставить свои контакты для виртуального свидания. Рикша доставил нас на установленную мною точку: ровно 50 метров от входа. Отсюда мы должны были пройти 50 шагов, не мешкая, но и не суетясь достать МГБ38999 и незаметно употребить на ходу. Это был пероральный стимулянт, все просто. От момента приема до начала действия предполагалось 179-183 секунды. Каждый из нас знал, что делать. Приятно иметь друга, который в определенных ситуациях мыслит и действует как второй я. Левая рука, карман, мятная горошина с каплей МГБ38999, незаметное движение руки ко рту, мгновенное растворение при контакте с мальтазой и готово.

У входа уже толпилось человек шесть-семь, одна компания как раз оплатила вход, кажется, с виртуалки. Ну не знаю, каждому свое, но я точно не собирался светить свою виртуалку в Россо. Может, они слишком глупы или их родители слишком богаты, и все просто закрывают глаза на похождения малолетних отпрысков. 115 секунд. Перед нами остались три девчонки. Наврядли под стимуляторами, скорее всего просто первый раз пришли – уж слишком громко визжат, проходя по тонкой двухметровой рейке над медленно текущей лавой. Рейка дернулась, две девчонки дружно и весело заверещали, третья отшатнулась и сделала два шага назад. Нет, ну давайте без фокусов. 102 секунды. Подруги стали махать ей, подбадривать, но девушка, казалось, не слышала их. Впав в ступор, она таращилась на горячую лаву под ногами и не делала ни шага. 98 секунд, чертова дура, шагай. Наконец одна из подружек вернулась к ней и взявшись за руки, все они побежали в стену шумного водопада. 69 секунд. ВиАр эффекты тут на высоте, но сейчас это чуть не сыграло с нами злую шутку. Пройти в Высотку под стимуляторами практически невозможно – для этого и нужна тонкая рейка. Каждый идет над новой реальностью, всегда полной мнимой опасности. Оступился – в клуб не попадешь, а попадешь скорее всего в органы безопасности при малейшем подозрении на употребление стимулянтов. Также невозможно пронести их с собой – сканер мгновенно распознает и проверяет на легальность все, что является реальным предметом, а не частью мода. Поэтому тут критично четкое планирование. Я протянул в щель слева от входной двери две банкноты: за себя и за Вано. Машина задумалась. Ну давай же. 36 секунд. Наличности оставалось ровно на два напитка и на рикшу до СтарСити, а времени пройти в клуб – совсем в обрез. Наконец проявилась рейка и для нас. 28 секунд. Ну так банально, идти в Высотку по небоскребу. Я пропустил вперед Вано, вдруг МГБ38999 долбанет моего худощавого друга чуть раньше расчетного времени. Расставив руки в стороны, Вано бочком пошел по рейке. Медленно, но уверенно. Как-то слишком медленно. Давай чувак, 21 секунда. 18 секунд. 14. Он внутри. Моя очередь. 12 секунд. Проклятый ветер. Ненавижу ветер за его свободу и силу, помноженную на непредсказуемость. 8 секунд. Треть пути позади, я уложусь. Еще шаг… Ах ты ж ебушки-воробушки! МГБ38999 вдарил так, что я покачнулся и чуть не сорвался с рейки. Какая сволочь дала такую погрешность??? В целых 7.389 тысячных секунды! Так, с этим будем разбираться позже, сейчас надо как-то пройти оставшиеся 63,89 сантиметра. Ветер уперся мне в грудь плотно-осязаемым кулаком, глаза застилали слезы, ощущение ужаса быстро разворачивалось от нижней части живота все выше и выше. Я не пройду! Чувак, ты должен! Не хватало еще так глупо попасться буквально накануне полета к дикарям. Я сжал зубы так, что хрустнула челюсть и, забыв дышать, сделал три четких ровных шага. Вот теперь еще 2 секунды должны были бы быть в запасе, подумалось мне. Рейка исчезла. Появилось взволнованное лицо Вано. Я прошел.

– 

Чуваааак, – выдохнул Вано. Меня так быстро накрыло! Что это за хрень?

Я молча прошел к свободному столику, на котором изгибались в зазывающем танце мелкие фигурки голографических девушек с рыбьими хвостами. Я смахнул их стайку в сторону и на ватных ногах рухнул на искрящийся диван, под которым возникали и исчезали необыкновенной красоты перистые облака. Пол под ногами опять был чертовым небом, спасибо, что хоть безо всяких реек, а просто приятным небом густого цвета медного заката. Я вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Прикрыл глаза. Перед глазами тоже клубились разноцветные облака – спасибо МГБ38999, возводящему в превосходную степень все эффекты дополненной реальности. – Все хорошо, – нарочито бодро сказал я. Конечности трясло мелкой дрожью, то ли от действия стимулятора, то ли от нервного перенапряжения, в желудке противно ныло. – Чуть не влипли, но «чуть» не считается! Я попытался улыбнуться, вышло скверно. С потолка в такт музыке полились перламутровые мерцающие потоки. Их жидкий свет мягко обтекал наши напряженные тела и уходил вниз, смешиваясь с облаками. Люблю Россо за его эфемерность и непредсказуемость форм. Обычно я получаю эстетическое удовольствие от созерцания не только воздушных интерьеров, но и присутствующих в них прекрасных нимф. Но явно не сегодня.

– 

Ладно, давай выпьем и обсудим наши дела, – предложил Вано.

Я кивнул, и он кликнул по голограммной поверхности стола, чтобы сделать заказ. Его поверхность мгновенно потемнела до глубоко-синей, и специально для нас материализовался пупырчатый официант-осьминог, держащий в щупальцах два высоких флуоресцентных стакана, на дне которых тонкой полоской плескалось темное невнятное пойло. Мы забрали стаканы. Извини, чувак, сегодня мы навряд ли закажем бухла на все твои восемь щупалец, так что можешь валить обратно в свой глубоководный мирок. Клубы потолочного дыма окрасили осьминожку в легкомысленный персиковый оттенок, и он то ли растворился в пространстве, то ли нырнул обратно в свой стол. Выпили. В желудке погорячело, напряжение мышц немного ослабело. Посидели молча. Музыка радовала гармоничными сплетениями разнокалиберных звуков, они догоняли друг друга, сталкивались разлетающимися звонкими брызгами, гулко накатывали из глубин небытия и в него же уходили воздушными потоками северного сияния. По стенам медленно сползала некая клубящаяся фиолетовая субстанция, внутри каждой капли которой мерцали далекие звезды и курилась седая космическая пыль. Я собирал мысли, дышал глубоко и медленно, успокаивал сердечный ритм. Хорошо, что сегодня день трудовой недели, относительно мало народа и музыка подобрана именно для успокоения и расслабления, а не для дикого драйва.

– 

Короче, дружище, – сказал я. Сегодня уже нет настроения тусить и кадрить девчонок. Давай сразу к делу.

Вано согласно кивнул и выжидающе, даже немного затравленно, посмотрел на меня. Он знал, что я, как никто другой могу вытащить его из зоны комфорта. Он и опасался, и жаждал этого.

Мне нужны отмычки. Думаю, одной универсальной хватит, ну или двух попроще, смотря что сможешь достать. Обязательно фильтры для воздуха и воды. А еще сканер, помощнее на хорошей солнечной батарее. И внешний хранитель данных, – я задумчиво поправил волосы и подвинул свой стакан к его стакану. – Я знаю, ты больше по софту, чем по железу, но кроме тебя, мне некого просить, – это была правда. Вано усмехнулся, посмотрел в сторону на щебечущих девчонок, потом опять на меня. Он больше не выглядел затравленным, наоборот, что-то неуловимо поменялось: теперь это я стоял на несколько ступеней ниже, просящий и уступчивый, а он решал мою судьбу и знал, что имеет для этого все нужные инструменты. Поймав мой взгляд, Вано легонько дотронулся своим стаканом до моего: – Я достану, дружище, – сказал он и великодушно улыбнулся. – Будь спокоен.

Глава 4. План Y

Профессор Чалых вызвал меня на личную встречу. Нетипично для него. Ведь я уже прошла дополнительную аттестацию, которая так волновало меня, а на деле оказалась проще полугодовых экзаменов для учащихся на первом курсе. Также я была спокойна за выполнение всех рабочих поручений: списки оборудования были проверены и перепроверены, Макс собрал все необходимое на вертолет, и затем мы вместе сделали финальную проверку в четыре глаза, особое внимание уделив комплектации лаборатории. Команда была готова, дух – боевой. Конечно, все мы волновались, но в пределах гормональной нормы. Не обошлось и без сюрпризов – уровень адреналина у Деметриса был буквально на границе допустимых показателей, но я попросила медкомиссию сделать поправку на его возраст и отсутствие опыта предыдущих контактов с этническими племенами, и он получил положительное заключение. Что ж, будем считать, что профессор вызывает меня не из-за брата. Видимо, мне как старшему группы надо просто получить индивидуальный инструктаж или официальное напутствие от руководителя проекта.

В просторном кабинете профессора всегда было прохладно. Я поежилась. Босс не пользовался искусственными окнами и обычно сероватые стены его рабочего кубика освещало равномерное холодное свечение. Сегодня оно было приглушенно, и в темных углах скопились сухие тени. Чалых стоял ко мне спиной, скрестив руки на груди и будто бы изучая многочисленные панели шкафчиков с документами, занимающими всю стену перед ним. Его спина была прямой и строгой, гладкий широкий череп отражал тусклое освещение. Профессор так гармонично вписывался в свой кабинет, что я с трудом могла представить его работающим вне стен лаборатории. Наконец, он небрежно повернулся в полоборота и указал жестом на кресло. Я обрадовалась, что не придется слушать всю его речь стоя и сразу села – у него очень удобные, просто роскошные темно-серые кресла с высокими мягкими спинками и широкими подлокотниками.

– 

Никита, – сказал он не оборачиваясь. -Ты готова к экспедиции?

– 

Да, – бойко ответила я.

– 

Я знаю, ты все уже собрала и проверила. У нас отличное оборудование и сплоченная команда. Мы знаем наши цели и имеем большой выбор даров для представителей этнических племен, – он спокойно произносил все то, что заставляло мое сердце вздрагивать в грудной клетке. – Все должно пройти как нельзя лучше, – Чалых наконец-то повернулся ко мне лицом,

подошел и оперся руками о массивный светлый стол. – Но в случае неудачного контакта ты должна действовать по Плану Ипсилон.

У меня что-то оборвалось внутри и упало ледяным камнем прямо в живот. Профессор открыто начал разговор на тему, которую я избегала даже в мыслях. Конечно, мы все прошли инструктаж по Плану В – его отсутствие контакта в случае, если никто из представителей аборигенов не появится в течении 14 суток. Однако это была настолько краткая и базовая информация, что мало кто воспринимал ее всерьез, скорее, как необходимую галочку в списке выполненных действий, но точно не как инструкцию к действию. Кажется, теперь становилось понятно, почему.

Сурово-отчужденное выражение лица моего руководителя заставило бы напрячься даже камень, что уж говорить о молодом ученом, отправляющемся на свое первое серьезное полевое задание. Мне не удавалось полностью сосредоточиться на его словах, сердце бухало в висках, живот предательски сводило судорогой. Когда я собрала все свои физические и моральные силы и начала снова адекватно воспринимать информацию, он говорил уже следующее:

..незамедлительно связаться со мной и сообщить подробности ситуации: время, количество и состав прибывших, наличие или отсутствие оружия и его спецификацию, уровень агрессии по шкале Васовски, время и направление ухода и потенциальную скорость передвижения, а также любые другие подробности, которые могут иметь значение для последующего поиска объектов. Также безотлагательно должны быть пересланы все аудио и видео материалы, доступные на данный момент. Сам звонок должен быть строго конфиденциальным. Остальные участники команды не должны быть посвящены в План Ипсилон – они осведомлены о Плане В «Возвращение на базу», и этого достаточно для общей безопасности. Ни один из членов команды не должен предпринимать никаких действий, отличных от указанных Планом В. План Ипсилон включает в себя План В, но также содержит набор инструкций для тебя лично. Я доверяю тебе необходимую документацию – и передо мной на столе оказался маленький внешний хранитель данных с маркировкой “Y”. – Без эмоций, только краткие инструкции. Ты справишься.

У меня пересохло в горле, я облизнула губы и спросила чужим голосом:

– 

А что включает в себя План Ипсилон помимо немедленного и строго конфиденциального оповещения Базы и предоставления исчерпывающей информации о ситуации?

Чалых одарил меня ледяным взглядом и прикрыл глаза. Он медлил с ответом заметно дольше, чем было бы допустимо в рамках обычного делового этикета между подчиненным и начальником. Неужели босс тоже нервничал? Он несколько раз моргнул, прищурился и наконец сказал: – Твоей обязанностью является следить за неукоснительным исполнением всех инструкций Плана и немедленно рапортовать о нарушениях. К нарушителям разрешено применение паралитического оружия, – я замерла в кресле не дыша.

– 

Остальное решаем не мы, – закончил он, отошел от стола, приблизился ко мне и протянул руку. На дрожащих ногах я с трудом выбралась из его удобного кресла, казавшегося теперь приспособлением для пыток, и пожала протянутую руку. Рукопожатие профессора Серафима Серджио Чалых было холодным и крепким, как металлические тиски. Я забрала носитель данных.

– 

Желаю тебе удачи, Никита, – сказал он ровным голосом. Дверь позади меня мягко скользнула в сторону, и я вышла, не говоря ни слова. Команда уже ждала меня около квадроптера. Пора было собираться к отлету.

***

Я плохо запомнила сам полет до Карнаки. Кажется, все прошло гладко. Пока мы летели над Старсити, команда весело щебетала и подшучивала: друг над другом и над прошлыми контактами с этническими племенами, отчеты о которых мы подробно штудировали последние месяцы. Я молча сидела справа от носа квадроптера и не участвовала в общем веселье. Дэм попытался было меня расшевелить, но я сослалась на плохой сон и желание отключиться от всех проблем до прилета на Базу. Он видел, что я действительно разбита и не только оставил меня в покое, но и ненавязчиво отгонял остальных членов команды.

Как только мы прошли пограничный пункт и вылетели за пределы Кумпола, все собрались перед фронтальным обзорным стеклом, как-то сразу притихли и лишь изумленно смотрели на чужие пейзажи. Сначала мы пролетали песчаную полосу отчуждения кирпичного цвета, но вскоре стали появляться настоящие живые растения: мелкие диковинные кустарники и клочки рыжей травы, постепенно занимающей всю поверхность почвы. Через затемненное от ультрафиолета стекло мне было видно кусочек ннепривычно яркого, режущего глаз голубого цвета. Небесного светила я не видела, но в любом случае, смотреть на солнце без специальных очков или без защиты костюмов нам запрещалось. Профессор тоже был здесь, стоял вместе с командой, но не встречался со мной взглядом. Я закрыла глаза, не в силах подойти к окну и просто пребывала в тупом оцепенении оставшиеся несколько часов полета, пока мы не приземлились позади острова Карнаки. На самом пограничном острове нам не было необходимости задерживаться, так как пройдя формальные проверки пропусков и разрешенной техники, мы сразу отправились до конечного пункта перелета – на Базу. База находилась еще в часе лета от острова и представляла собой серый куб на коротких сваях. База была расположена непосредственно на границе с труднопроходимыми джунглями, словно последний оплот цивилизации под натиском дикой, необузданной природы.