Текст книги "Месть моя сладка"

Автор книги: Крис Манби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

– Э-э… здесь только ее имя, – робко проблеял Джереми, в то время как мы все, расталкивая друг друга, пытались разглядеть священный автограф.

– И номер ее комнаты! – вдруг прогудел Марк. – Вот это да! Вы ее покорили, дружище!

– Постой-ка! – строго одернула его Маргарита, кивком указывая на меня. – Ты на что это намекаешь?

– Ой, извините, Элисон, – пролепетал Марк, краснея до ушей.

– Джереми, это правда номер ее комнаты? – спросила я, тщетно пытаясь скрыть ревность.

– Нет, – поспешно ответил Джереми. – С какой стати? Это просто дата. Видишь – «четырнадцать» и «шесть»? Это значит – четырнадцатое июня.

– Но ведь сейчас февраль, – напомнила Шелли.

– Как, она написала «шесть»? – Голос Джереми предательски дрогнул. – Она просто ошиблась.

Не знаю, как остальные, но я Джереми поверила. В конце концов, каким бы красавцем он ни был для меня, вряд ли он мог показаться Кандиде настолько уж лакомым кусочком. Ну кто, согласитесь, будучи в здравом уме, может поверить, что суперзвезда, способная отведать на завтрак самого Брэда Питта, вдруг вздумает покуситься на ничтожного программиста из английского захолустья? Пусть даже он и отвечает за компьютеризацию всей Восточной Европы…

– Что ж, похоже, она вовсе не стерва, – провозгласил Люк. – Завтра я тоже попробую взять у нее автограф.

– Это исключено, – жестко отрезала Шелли. – Не приставай к ней. Она сюда отдыхать приехала.

– Ха-ха! – в один голос воскликнули Пенни, Маргарита и я.

Глава 27

– Привет!

На следующее утро я сидела у бассейна, горделиво оглядывая свое чуть подзагоревшее тело и животик, который по рельефу уже больше походил на тундру, нежели на Альпы, когда ко мне подкатила сама Кандида Бьянка.

– Привет! – растерянно ответила я.

– Не возражаете, если я немного посижу с вами? – спросила она.

Вопрос застал меня врасплох. Разумеется, я не прочь была побыть рядом с такой знаменитостью, но, с другой стороны, отдавала себе отчет, сколь жалкой покажется моя нескладная фигура, которой я только что готова была возгордиться, когда Кандида сбросит халат и обнажит свои прелести, едва скрытые крохотным бикини.

– А где ваш друг? – полюбопытствовала она, стряхивая сандалии.

– Ныряет с аквалангом, – ответила я.

– А вы почему не с ним?

– Не хочу волосы мочить, – пошутила я, однако Кандида, похоже, приняла мои слова за чистую монету. Тогда я сочла своим долгом пояснить: – Честно говоря, я просто боюсь. В свое время я даже брала несколько уроков в бассейне, но погрузиться так и не рискнула. При одной мысли, что на дне моря я столкнусь с акулой или какой-то другой зубастой тварью, у меня поджилки трясутся. Я знаю, что пулей вознесусь к поверхности, и тогда все – поминай как звали! Кессонка обеспечена.

– Кессонка? – с недоумением переспросила Кандида. – А что это?

– Это когда азот мозги отравляет, – ляпнула я наугад. – Ощущение такое, как если муху зашибешь.

Брови Кандиды поползли на лоб.

– Какую муху?

Я хихикнула:

– Это у нас в Англии так говорят. Это то же самое, что «кирнуть», «шары залить» или, скажем, «назюзюкаться».

Лицо Кандиды прояснилось.

– Понятно. Тогда это даже заманчиво, – сказала она.

– Но смертельно опасно.

– И все же мне хотелось бы попробовать, – промолвила она, расстегивая пляжную сумку и доставая бутылочки и баночки с кремами, обилию которых позавидовал бы любой модный салон. – Давно мечтала научиться нырять с аквалангом. Как считаете, ваш друг сможет меня научить?

– Он еще сам толком не умеет, – ответила я. – С инструктором ныряет.

– Жаль, – сказала Кандида, избавляясь от халата.

Я с трудом удержалась, чтобы не ахнуть. Груди актрисы величиной с голову эдамского сыра были прикрыты кружевными розовыми треугольничками размером с почтовую марку.

– Давно вы вместе? – осведомилась она.

– Нет, не очень, – простодушно ответила я. – С неделю.

– Как?! – воскликнула Кандида. – Всего неделю знакомы, а он вас уже на Карибы привез! Вот это да! Хотя Брэд Питт на второе свидание со мной аж в Рио-де-Жанейро прилетел… Чем, интересно, ваш приятель зарабатывает на жизнь, если способен на столь щедрые жесты?

– Вообще-то говоря, это я позволила себе щедрый жест, – сказала я, задетая за живое. – Да и знакомы мы с ним по большому счету не неделю, а много лет.

– Вот как? – Кандида приподняла брови. – А кто выпо профессии?

– Я… – Тут я заколебалась, прекрасно понимая, что Кандиде Бьянке не пристало общаться с подменной помощницей секретарши. – Я инженер, – нашлась я. Это было довольно близко к истине, ведь на службе мне нередко приходилось общаться с настоящимиинженерами. А уж врать мне в последнее время доводилось еще чаще…

– Ну надо же! – поразилась Кандида. – Я восхищаюсь женщинами, готовыми пусть даже на время забыть о тряпках с косметикой и не боящимися испачкать руки. Скажите, вы, наверное, изобрели что-нибудь выдающееся, да? Или, может, на атомной станции работаете?

– Нет, я больше с прокатом дело имею, – небрежно ответила я. – Гидравлика всякая, трубы и тому подобное.

– Понятно. – Кандида помрачнела, опасаясь, что я начну вдаваться в подробности. – Очень интересно. А друг ваш чем занимается? – поспешно спросила она.

– Компьютерами. В Восточной Европе. Его штаб-квартира сейчас в Варшаве.

– Ах, Германия! – воскликнула Кандида, просветлев. – Зер гут!Всегда мечтала там побывать.

– Вообще-то это в Польше, – поправила я.

– Вот как? – В голосе Кандиды прозвучало искреннее удивление. – Никогда не подумала бы. Да, славная вы парочка. Он красавец, а вы семи пядей во лбу. Хотя вы, конечно, тоже очень красивая, – добавила она, спохватившись.

– Рядом с вами, мисс Бьянка, все меркнут, – пришлось сказать мне.

– Спасибо, милая, – замурлыкала она. – Кстати, зовите меня просто Кандида. И не будьте слишком самокритичны. Настоящая красота женщины – это ее внутренний мир. Главное – вы должны самичувствовать себя красивой, а остальное – пустяки. Внутренняя красота излучает тот самый особый свет, который притягивает мужчин.

– Хорошо бы, еще окружающие мужчины так считали! – фыркнула я.

– Но ведь ваш дружок это понимает, – напомнила Кандида. – Лично я за пару часов счастья, которое вы испытываете с ним, ничего не пожалела бы. Даже не огорчилась бы, если бы в одночасье потеряла все свои волосы!

– Как! – воскликнула я, не веря своим ушам. – Вы ведь с самим Брэдом Питтом… – я запнулась, едва не использовав крепкое словцо из лексикона Эммы, потом нашлась: – общались. Да и с другими знаменитостями. Все женщины мира вам завидуют.

– Все это ерунда, милая, – со вздохом призналась Кандида. – По большому счету и выеденного яйца не стоит. Мой агент просто старается распускать эти слухи для прессы. А в Голливуде полно молодых, но уже знаменитых актеров, которые панически боятся, что журналисты пронюхают об их гомосексуальных наклонностях. Знали бы вы, Элисон, как вам повезло с вашим другом. Ей-богу, приличные мужчины почему-то боятся ко мне на пушечный выстрел приблизиться. Они и не представляют, что теряют! Меня так редко пытаются соблазнить, что я, кажется, согласилась бы переспать с разносчиком пиццы, пожелай он этого.

– Господи, даже не верится, – промолвила я. – А я так мечтала быть знаменитой.

– Поосторожнее с мечтами, – предупредила Кандида. – А то бывает, что они осуществляются.

Непросто нежиться с закрытыми глазами под тропическим солнцем, когда рядом с тобой загорает самая прекрасная женщина Земли. Мне казалось, что солнце то и дело прячется за облаками, поскольку едва ли не каждый отдыхающий в «Санта-Боните» считал своим долгом остановиться на краю бассейна рядом с нами, отбрасывая на нас свою тень. И всякий раз я мысленно поеживалась, представляя, как мужчины сравнивают меня, нескладеху, с лучезарной Кандидой Бьянкой. Увы, бикини – не лучший наряд для демонстрации внутреннейкрасоты.

Мне уже не терпелось отправить домой новую партию открыток. Я представляла, как изумится Марвин, узнав, что я полдня загорала рядом с самой знаменитой актрисой мира. Которая к тому же призналась, что завидует моей незатейливой жизни. Я благодарно вздохнула. Кандида даже поделилась со мной дорогущим кремом фирмы «Эсти Лаудер». Отчего-то нас всегда поражает, когда знаменитости на поверку оказываются не заносчивыми снобами, а вполне нормальными людьми. А ведь мы привыкли думать, что любая звезда, стоит только объективу камеры от нее отвернуться, тут же выбранит незадачливого мальчонку, который осмелится попросить у нее автограф, а то и замахнется на него.

Кандида Бьянка, несмотря на потрясение, испытанное после встречи с сумасбродом, готовым ради нее расправиться с Биллом Клинтоном, охотно раздавала автографы. Она даже снизошла до того, что расписалась фломастером на левой ягодице какого-то противного итальянца. Он сказал, что нанесет татуировку поверх ее автографа, чтобы навсегда сохранить его.

– Извращенец, – шепнула мне Кандида, глядя, как итальянец демонстрирует ее росчерк приятелям.

– Как считаете, он и в самом деле сделает татуировку? – спросила я.

– Вряд ли, – со вздохом ответила Кандида. – Мужчины такие непостоянные. Сегодня уверяют, что я их любимая актриса и они пересмотрели все фильмы с моим участием, а завтра будут то же самое говорить какому-нибудь Дэнни Де Вито.

– Вот уж не думаю, что кто-нибудь попросит егорасписаться на своей заднице! – сказала я, хихикая.

– А почему бы и нет? – философски заметила Кандида. – Дай им возможность, и, уверена, от желающих отбоя не будет. Кстати, – спохватилась она, – а где ваш приятель? Не боитесь, что им закусила акула?

– Он сказал, что проплавает часа два.

– По-моему, два часа уже прошли, – заметила Кандида, глядя на часы от Картье, которые положила рядом, чтобы на руке не осталась светлая полоска.

– По-моему, вы беспокоитесь о нем больше, чем я, – заметила я с нервным смешком.

– Нет, что вы, – возразила Кандида, водружая на нос темные очки, отчего лицо ее мгновенно сделалось непроницаемым. – Просто меня очень тянет понырять с аквалангом.

Когда Джереми вернулся, переносицу его украшала красная полоска от маски. Кандида буквально засыпала его вопросами, но Джереми, по-моему, переутомился и отвечал не слишком охотно и невпопад. Однако сразу оживился, когда актриса спросила, не согласится ли он завтра совершить погружение вместе с ней.

– Вы за мной присмотрите, ладно? – молящим тоном обратилась она к Джереми, для пущей убедительности погладив его по руке.

– Ауыгуыгм, – промычал в ответ Джереми.

Лишь по возвращении в бунгало до него, похоже, дошел смысл ее просьбы.

– Кандида хочет завтра погрузиться вместе со мной, – сказал он, обалдело уставившись на меня.

– Как ты об этом догадался? – ревниво спросила я, кляня себя за трусость. И угораздило же меня так бояться акул и прочей нечисти!

– Кандида хочет завтра погрузиться вместе со мной, – озадаченно повторил Джереми.

– Да, я уже это слышала, – сказала я.

– Надеюсь, Эли, ты не против? – спросил Джереми, заискивающе глядя на меня. – Впрочем, конечно, нет, – тут же решил он, не дав мне и рта раскрыть. – Представляешь, сколько мы порасскажем друзьям и родным, когда вернемся в Англию!

– Представляю! – со вздохом согласилась я, понимая, что было бы вполне достаточно рассказа о том, как Кандида Бьянка поливала мою спину маслом для загара.

И вдруг из соседнего бунгало послышались громкие возгласы. Похоже, Шелли с Люком что-то не поделили.

– Ни за что! – визжала Шелли. – Мы День влюбленных празднуем, и я не позволю тебе волочиться за дешевыми потаскушками!

Мы с Джереми обменялись изумленными взглядами.

– Хорошо, Шелли, я не буду просить у нее автограф! – донесся до наших ушей молящий голос Люка. – Извини, деточка, я просто не понимаю, что на меня нашло.

– Скажи спасибо, что я не Шелли, – прошипела я, показав язык Джереми. – Она бы на моем месте тебе уже кое-что оторвала.

– Я счастлив, что ты это ты, Элисон, – льстиво проговорил Джереми, любовно обнимая меня за плечи. – Конечно, никакая другая женщина не отпустила бы меня понырять вдвоем с Кандидой Бьянкой… А ведь такой шанс раз в сто лет выпадает. Поразительно, сколько в тебе понимания и великодушия…

– Помолчи уж, Казакова, – отмахнулась я и решительно направилась в ванную комнату. Там, стоя под душем, я тщетно пыталась смыть с себя ревность и израсходовала сразу два пакетика бесплатного геля для мытья. – Ничего страшного, – уверяла я себя, яростно отскребая загрубевшую кожу на пятках. – Они просто поплавают под водой, и все. Окажись здесь Брэд Питт, она бы, безусловно, предпочла его Джереми.

Но, выйдя из ванной, я тут же испытала чувствительный укол ревности: Джереми вертелся перед зеркалом в маске с трубкой и старательно изучал свое отражение.

Глава 28

Вечером в пляжном ресторане затевалось что-то невероятное. Меня туда не слишком тянуло, но Джереми настаивал на том, что нам непременно следует пойти. Лично он собирался перепробовать все перечисленные в меню коктейли. Нас усадили вместе с Люком и Шелли за столиком, зарезервированным для самых романтических пар. Самая романтичная канадка отлеживалась в номере после солнечного удара, а самый романтичный Марк Австралии еще с утра так набрался, что к вечеру забылся молодецким сном.

– А еще говорят, что австралийцы кого угодно перепьют, – злословила Шелли. – Вот что значит привычные стереотипы. – Вдруг она просияла. – Если этот потомок папуасов продолжит в том же духе, то одним конкурентом в суперфинале у нас будет меньше. – Затем она перевела взгляд на меня и с улыбкой сказала: – Вы уже почти бронзовая, Элисон. А я всегда считала, что англичанки никогда не загорают.

– Я провела полдня у бассейна вместе с Кандидой, – простодушно призналась я.

– С Кандидой Бьянкой? – Шелли вылупила глаза. – Вы хотите сказать, что она тожезагорала у бассейна?

– Ну да, рядом со мной.

– Но не хотите же вы сказать, что она загорала вместес вами? – уточнила Шелли.

– Почему? – удивленно спросила я, пожимая плечами. – Она даже мазала мне спину своими кремами.

Не успела Шелли ахнуть от удивления, как в зале воцарилась привычная тишина – предвестник появления Кандиды Бьянки в сказочном вечернем туалете.

На этот раз она предпочла алое платье. Шелковое со шлейфом. К изумлению присутствующих, в ответ на предложение метрдотеля провести ее к столу с видом на море актриса лишь помотала головой и направилась прямо к нам.

– Господи, она сюдаидет, – пробормотала потрясенная Шелли, глядя, как Кандида приближается к нашему столику, уверенно рассекая толпу, которая расступалась перед ней, как Красное море перед Моисеем во главе еврейских беженцев.

Подойдя, актриса уселась на стул Маргариты, которая выхаживала расхворавшегося Марка.

– Надеюсь, вы не против, если я посижу с вами? – мило осведомилась суперзвезда. Как будто кто-то когда-то ей возражал.

Шелли только разевала и захлопывала рот, напоминая мне пучеглазую лягушку.

Коктейли в тот вечер лились рекой. Всякий раз, стоило мне отставить в сторону опустевший стакан, Джереми напоминал, что мы отдыхаем по системе «все включено» и грех, мол, этим не воспользоваться. Так что коктейли обновлялись один за другим. Голубые, розовые, зеленые, на любой вкус. Фруктовые, взбитые с яйцом, полыхающие веселым пламенем. В высоких стаканах и круглых бокалах, с соломинками, бумажными попугаями и русалками. Продолжалось это до тех пор, пока стол передо мной вдруг не закачался, а люди не сделались двухголовыми. Одно я, впрочем, знала наверняка: вставать из-за стола мне нельзя, пусть хоть конец света грянет.

– Ну-ка, пойдемте со мной в туалет, – внезапно потребовала Шелли и, не дожидаясь ответа, выволокла меня из-за стола, потащила за собой.

– Со мной все в порядке, – вяло отбивалась я. – Я ни капельки не пьяна.

– Что? – переспросила Шелли, подводя губы перед зеркалом.

– Говорю же, я не пьяна, – повторила я.

– Ну разумеется, – отмахнулась Шелли. – Но это ваше личное дело. Меня вот что интересует: как по-вашему, что она замышляет?

– Кто? – тупо спросила я.

– Кто-кто! Кандида, кто же еще! Какого черта она подвалила к нам, когда у нее свой стол есть?

– Ей просто скучно одной, – предположила я.

– Черта с два! – процедила Шелли. – Я прекрасно понимаю, куда она целит. Меня не проведешь. Она ведь с него просто глаз не сводит. Так и раздевает взглядом. Вот что я вам скажу, Эли: если она это не прекратит, то я не посмотрю, что она звезда и все такое, а возьму доску для серфинга и врежу ей прямо по тыкве!

– Почему?

– Эли, да ведь она весь вечер строит глазки моему Люку! Вконец обнаглела, даже меня не замечает. Словно я пустое место. Я просто голову потеряла. Что делать, Эли? Как быть? Помогите мне.

– По-моему, она на него вообще внимания не обращает, – возразила я. – Сами подумайте: с какой стати? Зачем ей такой, как Люк?

Шелли нахохлилась.

– Что значит «зачем ей такой, как Люк»? – свирепо переспросила она. – Вы что, издеваетесь надо мной? Люк – самый романтичный мужчина во всей Америке! Официально. А уж мне ли не знать, когда какая-то баба хочет поиметь моего жениха! Нет, Эли, вы должны мне помочь. Скажите, что нам нужно поменяться местами, чтобы иметь возможность пообщаться со всеми, и сядьте между ней и Люком. Не хочу, чтобы она его по ноге гладила или, чего доброго, лапала. Хорошо, Эли? Я могу на вас рассчитывать? Вам, надеюсь, можно доверять?

С этими словами она сграбастала меня за плечи и так встряхнула, что стены туалета покачнулись и поплыли. Голова Шелли тоже поплыла и раздвоилась. Это было ужасно забавно, и я невольно хихикнула.

– Я его лапать не буду, – пообещала я. – Можете на меня положиться.

– Очень хорошо. Вам нужно привести себя в порядок, прежде чем мы вернемся. Если хотите, могу побыть с вами.

– Нет, спасибо, я в порядке.

– Лицо у вас совсем зеленое, – сказала Шелли. – Не стесняйтесь, Эли, я с удовольствием вам помогу. Ничего страшного в этом нет.

Не разделяя ее уверенности, я отказалась и нетвердой поступью проследовала вслед за самой романтичной американкой в ресторан. И уже приготовилась предложить Кандиде пересесть, однако не тут-то было. За столом мы застали только Джереми. Кандида уже затащила Люка на танцплощадку, где они и топтались, непристойно прижимаясь друг к другу.

Шелли побледнела, потом ее лицо пошло красными пятнами.

– Почему вы его не остановили?! – завизжала она.

– Кого? – с недоумением осведомился Джереми.

– Люка, кого же еще! Вы должны были задержать его.

– Зачем? – невинно уточнил Джереми.

– Чтобы помешать свершиться этому безобразию!

– Почему бы вам не взять инициативу в свои руки? – предложил Джереми.

– Именно это я и сделаю! – пообещала Шелли и с угрожающим видом двинулась в сторону танцплощадки.

– Такое зрелище пропустить нельзя, – сказал Джереми, провожая ее взглядом. – Пойдем, Эли! – Он силой, как морковку из грядки, выдернул меня из-за стола и потащил за собой.

Когда мы подоспели, Шелли уже приблизилась к медленно кружащейся паре.

– Прошу прощения, – ледяным тоном процедила она, ощерившись, как рассвирепевший Джек Рассел. – Если вы не против, мисс Бьянка, я бы хотела потанцевать со своим женихом. – Последнее слово она произнесла с таким свирепым видом, словно это было грязное ругательство.

Кандида тут же отступила, воздев руки к небу.

– Пожалуйста, милочка, я и сама хотела вернуться. Чертовы туфли так жмут, что просто сил нет.

– Надеюсь, они тебе кровавые мозоли натрут, – злобно прошипела Шелли ей вслед.

Мы с Джереми потоптались совсем чуть-чуть, когда голова моя настолько закружилась, что пол начал ускользать из-под ног. Я была даже благодарна Джереми, когда он сказал, что бедняжка Кандида выглядит совсем брошенной и неплохо бы ему пригласить ее потанцевать. Я была, кажется, готова на все, лишь бы добрести до стола и посидеть в одиночестве. Именно поэтому, наверное, я и ответила согласием, когда Джереми, усадив меня на место, предложил выпить по последней.

Официантка принесла пару заказанных Джереми коктейлей «Кровоизлияние в мозг», и я с отвращением проглотила кошмарное зелье. Смесь «Бейлиз» с «Гренадином». Затем, уронив голову на руки, блаженно уснула.

В голове моей звучала приятная музыка. Мне пригрезилась вращающаяся комната, люди, обступившие меня. И вдруг я начала вращаться сама. Быстрее и быстрее, как волчок. Я уже собиралась оторваться от пола, взмыть в воздух и начать наматывать обороты вокруг земного шара, когда в ухо ворвалось чье-то встревоженное восклицание:

– О Господи! Бедная женщина! Ее бросили на произвол судьбы!

Я узнала визгливый голос Шелли.

И в следующий миг меня вывернуло наизнанку. На руки, на стол, на пол…

По счастью, в числе присутствующих оказалась профессиональная медсестра, которая быстро разогнала зевак, привела меня в чувство, а затем потребовала, чтобы ее дружок помог Джереми отнести меня в наше бунгало.

– А что мне теперь делать? – услышала я словно со стороны голос Джереми.

– Пусть выспится. Сейчас ей нужен только покой. В этой позе ей ничего не грозит.

– Могу я пока вернуться на вечеринку?

– Да, пожалуйста, – великодушно разрешила медсестра. – Я загляну позже и посмотрю, как она.

Перед моими глазами все померкло, и я провалилась во тьму.