Текст книги "Назад в будущее - 3"

Автор книги: Крэг Шоу Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Марти облизнул губы, пересохшие от волнения.

– Да ведь я тоже… – он осекся и посмотрел на свою неуместно яркую рубашку с бахромой. – …э-э… Иствуд. Клинт Иствуд.

– Вы ударились головой, мистер Иствуд, – серьезно сказала Мэгги. – Но не очень серьезно. К тому же, вам повезло – вас сразу нашел мой муж Шеймус.

– Шеймус?

– Да, – серьезно подтвердила она.

Мэгги вообще была очень серьезной. Когда в соседней комнате проснулся и заплакал ребенок, она сказала:

– Извините меня, мистер Иствуд, мне нужно присмотреть за Уильямом.

– Уильямом?

Она направилась в соседнюю комнату и склонилась над кроваткой.

– Все в порядке, мой маленький, – нежно сказала она и взяла ребенка на руки.

Марти поднялся с деревянной кушетки, на которой лежал под грубым шерстяным одеялом, и подошел к двери соседней комнаты. Ему было очень любопытно посмотреть на своего будущего прадедушку.

– Так это Уильям? – спросил он.

– Уильям Шон Макфлай, – с гордостью ответила женщина, показывая ребенка. – Первый Макфлай, который родился на территории Америки. Посмотри, Билли, это мистер Клинт Иствуд.

Ребенок перестал плакать и с любопытством вытаращил глазенки на своего далекого потомка. На лице мальчика появилась улыбка.

– А вы ему понравились, мистер Иствуд, – сказала с удивлением Мэгги.

В это время дверь дома открылась, и вошел тот самый мужчина, который обнаружил Марти. В руках он держал ружье и пару кроликов. Повесив ружье на стену, он бросил кроликов на стол и сказал:

– Мэгги, я принес ужин.

Шеймус Макфлай был очень похож на самого Марти, с той только разницей, что лицо его украшали светлые усы и бородка.

Ужин был готов через час. Мэгги поставила на стол жаркое из кроликов и большой глиняный кувшин.

– Садитесь, мистер Иствуд, – пригласила она гостя. Марти сел рядом с хозяином дома. Мэгги поставила перед ним глиняную тарелку и кружку. Шеймус положил на тарелку Марти пару больших кусков мяса.

– Я, конечно, не хочу лезть в чужие дела, – осторожно сказал он, – но… как вы попали сюда, мистер Иствуд? Без лошади, без сапог и, главное – без шляпы?

Марти замялся.

– Ну… моя маши… то есть, лошадь… сломалась… э-э… сломала ногу… мои сапоги сожрал медведь, а шляпу… шляпу я забыл.

Мэгги осуждающе посмотрела на него и серьезно сказала:

– Как можно забыть шляпу?

Затем она взяла кувшин:

– Вы хотите воды, мистер Иствуд?

– Да.

Вода, которую налила Мэгги, привела Марти в такое изумление, что он долго смотрел в глиняную кружку. Мутная жидкость с острым запахом, перемешанная с песком мало чем походила на то, к чему он привык.

Пережевывая кролика, Шеймус Макфлай сказал:

– Знаете, что я сделаю, мистер Иствуд? Я помогу вам найти вашего друга кузнеца. Переночевать вы сможете в амбаре, а завтра утром я проведу вас до железнодорожных путей. По ним вы доберетесь до города.

Марти сунул в рот кусок мяса и едва не сломал себе зубы. Кролик был нашпигован мелкой дробью. Выплюнув дробь, Марти решил больше не рисковать и положил мясо назад в тарелку.

– Я даже дам вам свою шляпу, – продолжил Шеймус, как ни в чем не бывало расправляясь с кроликом.

– Это было бы великолепно.

Мэгги тайком от гостя толкнула мужа ногой под столом, осуждающе покачав головой. В этот момент в соседней комнате заплакал ребенок. Шеймус поднялся из-за стола и подошел к кроватке.

– Что случилось. Билли? Почему ты плачешь?

Он взял ребенка на руки и вернулся с ним к трапезе.

– Я думаю, в амбаре вам будет удобно, – сказал Шеймус, успокаивая плачущего мальчика. – По крайней мере, свиньи не жалуются.

Мэгги подошла к мужу.

– Шеймус! Мне нужно поговорить с тобой, – строго сказала она.

Тот виновато посмотрел на Марти и протянул ему ребенка.

– Подержите минутку Билли.

Они вышли в коридор, оставив дверь открытой.

– Ты уверен в том, что делаешь? – громко прошептала Мэгги. – Я боюсь, что наш дом будет проклят. Все-таки он незнакомец и, вообще, какой-то странный, без шляпы…

– Но я чувствую к нему симпатию, – стал оправдываться Шеймус. – Я чувствую, что поступаю правильно. А это самое главное.

Марти посадил ребенка на колени и стал тихонько разговаривать с ним:

– Привет, дружок! Значит, ты мой прадед?

Ребенок замолчал и стал улыбаться Марти. Шеймус и Мэгги высунулись из-за угла.

– Смотри-ка, – изумленно сказал Шеймус. – А ведь он не любит чужих людей. Знаешь, Мэгги, у меня такое чувство, словно я откуда-то знаю этого Иствуда…

– Так ты – первый Макфлай, который родился на территории Америки? – продолжал разговаривать с ребенком Марти. В этот момент что-то теплой потекло по его коленям. – И ты написал на меня…

Ночь Марти провел в амбаре, на скирде сена. Спал он крепко и утром чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Шеймус Макфлай разбудил его с первыми криками петухов.

Только шагая по железнодорожным путям, Марти понял, почему здесь в таком почете были шляпы. Несмотря на раннее утро, калифорнийское солнце жарило нещадно. Без шляпы человек не продержался бы здесь и получаса. Через несколько километров Марти увидел небольшое белое здание с перроном. Вывеска над зданием сообщала о том, что Марти пришел в Хилл-Вэлли.

Это был типичный городок Дальнего Запада – несколько десятков двухэтажных деревянных домиков вдоль широкой главной улицы, плотно утоптанной лошадиными копытами. Марти, разинув рот, шел мимо неказистых строений. Кое-где попадались вывески, вызывавшие изумление. Вот мелкая лавчонка «Честный Джо Престон», которая со временем превратится в самый большой универсальный магазин Хилл-Вэлли. С противоположной стороны улицы – «Ванны и цирюльник». Здесь в большой деревянной бадье, стоявшей прямо на улице, плескался клиент, вокруг которого суетился брадобрей с намыленным помазком. Рядом горел костер, на котором грели воду. Под претензиционной вывеской «Мясной рынок» был расположен обыкновенный прилавок, на котором местный мясник рубил свиную тушу.

По деревянным тротуарам возле домов ходили одетые в длинные платья женщины и мужчины в широкополых шляпах. Они удивленно смотрели на нелепое одеяние Марти, его маленькую круглую шляпу и изношенные кроссовки. Озираясь по сторонам, Марти во все глаза смотрел на проезжающих мимо всадников с револьверами на бедрах. Время от времени по улице проезжала двуколка на скрипучих рессорах. Над улицей висело широкое полотнище, на котором от руки было написано: «5 сентября – праздник Хилл-Вэлли. Танцы, закуски, игры. Все деньги пойдут на строительство городских часов».

Где-то впереди был слышен стук молотков и звон пил – очевидно, шло строительство какого-то большого здания. Марти прошел мимо телеги с надписью «А.Джонс. Перевозка навоза». Сам А.Джонс стоял рядом, собирая лопатой разбросанные по земле конские яблоки. Едва ли не у каждого дома стояли на привязи лошади.

На двери одного из домов под вывеской «Шериф» была приколота бумажка. Большими буквами на ней было выведено: «Уехал по делам на повешение Стенли Лоума». Марти усмехнулся и продолжил путь дальше. «Мастер по надгробиям». Прямо на улице было сложено несколько могильных камней, подобных тому, под которым суждено было покоиться доктору Брауну. Поежившись от неприятных мыслей, которые навестили его при созерцании надгробий, Марти пошел дальше. «Адвокат», «Торговля скобяными товарами», «Харпер и сын. Гробовщики»… Все, словно в вестерне.

Марти добрался до широкой площади, на другом конце которой строилось здание мэрии. Оно было уже почти закончено, но все еще стояло в лесах, на которых суетились рабочие. Часов на фасаде здания еще не было.

Макфлай зазевался и едва успел отскочить в сторону, услышав позади себя лошадиный топот и отчаянный крик:

– С дороги!

По площади, сворачивая на главную улицу города, пронесся дилижанс, на козлах которого сидели два кучера. Размахивая кнутом, один из них погонял четверку гнедых лошадей. Из дилижанса на Марти с любопытством смотрели пассажиры.

Только несколько мгновений спустя, когда дилижанс растворился в придорожной пыли, Марти осознал причину их любопытства. Он стоял в большой навозной куче, которую еще не успел ликвидировать признанный специалист своего дела А.Джонс. Чертыхаясь, Марти выбрался из навоза, кое-как вытер кроссовки и направился в ближайшее питейное заведение. Это был единственный в городе салун, располагавшийся на углу главной улицы. Через сто лет на этом месте будет кафе «У Лу».

Марти распахнул двустворчатую дверь салуна и вошел внутрь. В просторном помещении, уставленном полутора десятками круглых столов, было малолюдно и тихо. Немногочисленные утренние посетители в основном сконцентрировались вокруг стойки. Несколько стариков с ленивым видом потягивали пиво и перебрасывались в картишки. Сильно пахло сигарным табаком и лошадиным потом. На верхней галерее салуна несколько сонных проституток, лениво позевывая, смотрели на необычного посетителя.

– Смотрите, что вошло в дверь! – удивленно протянул один из троицы пожилых завсегдатаев салуна, краснолицый толстяк по прозвищу Спайк.

Бросив карты, остальные – Райли и Дэйт – уставились на парнишку в голубой рубахе с бахромой, круглой ирландской шляпе и измазанных навозом ботинках необычного вида.

– Я и не знал, что в город прибыл цирк, – поделился своим мнением с остальными Дэйт.

Райли добавил:

– Наверное, он снял одежду с того убитого китайца.

Под смех остальных посетителей Марти прошел к стойке, у которой пожилой бармен протирал стаканы. Окинув скептическим взглядом посетителя, который робко сел у стойки, бармен спросил:

– Что налить, чужеземец?

Марти опасливо посмотрел вокруг и после некоторой заминки ответил:

– Воды со льдом.

В зале поднялся дружный хохот. Старики схватились за животы. Бармен, услыхав столь необычный заказ, мрачно взглянул на Марти и поставил на стойку маленькую рюмку.

– Воды со льдом? – переспросил он. – Если тебе нужна вода, пойди напейся из поилки для лошадей. А здесь наливают виски.

С этими словами он налил полную рюмку темной густой жидкости. Немного виски пролилось через край и деревянная стойка стала дымиться в тех местах, куда упали капли. Марти с ужасом посмотрел на огненный напиток и опасливо постучал ногтем по рюмке. Бармен ухмыльнулся и продолжил упражнения со стаканами.

– Простите… – тихо сказал Марти.

– Да?

– Я ищу кузнеца, – сказал Марти.

Бармен не успел еще открыть рот, как из-за спины Марти раздался громкий грубый крик, в котором было нетрудно распознать знакомые интонации:

– Эй, Макфлай! Я же сказал тебе, чтобы ты больше никогда не приходил сюда!

Услышав голос Бэфа, Марти судорожно сглотнул и медленно повернулся лицом ко входу. У двери стояли четыре загорелых бородатых мужика с револьверами на бедрах. Один из них вышел чуть вперед, постукивая плеткой по сапогу. Увидев лицо Марти, он разочарованно протянул:

– А, ты не Шеймус Макфлай! Ты только очень похож на него. И на тебе его дурацкая шляпа.

В сопровождении своих спутников Бэффорд Тоннен направился к стойке. Бармен на полусогнутых ногах бросился выставлять перед ними рюмки, наполняя их виски. Вся компания оставляла впечатление обыкновенной банды. По дороге к стойке они отшвыривали в стороны стулья, словно демонстрируя, кто здесь хозяин. Тонен остановился рядом с едва дышавшим Марти и, ткнув в него плеткой, глухо произнес:

– Ты, что, родственник Макфлая?

Марти словно воды в рот набрал.

– Я тебя спрашиваю! – заорал Бэффорд Тоннен. – Ты, что – глухой? Как тебя зовут?

Марти мотнул головой, словно пытаясь избавиться от наваждения, и ответил, заикаясь:

– Марти… э-э-э… Иствуд. Клинт Иствуд.

Компания дружно загоготала.

– Ну и идиотское имя! – сказал Тоннен.

– А что он делает в наших краях с такой мордочкой? Небось еще и не слышал о том, что такое бритва!

– Ты посмотри на его мокасины! Из чего это они, интересно, сделаны? Уж не из крысиной ли кожи?

– Он кто у нас – индеец, что ли?

– Индеец в дурацкой шляпе Макфлая!

Марти удивленно посмотрел на свой «Найк» и шляпу, не понимая причин такого бурного веселья. Бэф схватил за руку трясущегося бармена и прорычал ему в лицо:

– Мне нужен этот поганый кузнец! Ты не видел его?

Дрожащим голосом бармен произнес:

– Нет… мистер Тоннен…

Теперь Марти окончательно убедился в том, что перед ним стоит Бэффорд Тоннен, который вошел в историю города Хилл-Вэлли как самый кровожадный его житель.

– Тоннен? – переспросил Марти. – Так ты Бешенный Пес Тоннен?

Грохот стульев и резкое падение бармена подтвердили эти слова. Посетители стали разбегаться, прячась под столы. Тоннен мгновенно выхватил револьвер и направил его на Марти.

– Бешенный Пес? – прорычал он в ярости. – Я ненавижу, когда меня называют Бешенным Псом! Никто не смеет называть меня так, особенно какой-то засранец, одетый как огородное пугало!

Бармен пополз в угол салуна. Марти испуганно отошел от стойки, пытаясь криво улыбнуться.

Тоннен выстрелил из револьвера под ноги Марти. Марти подпрыгнул, словно молодой козленок.

– Пляши! – закричал Тоннен, снова нажимая на курок. – Ты ведь наверняка умеешь плясать по-китайски!

Марти стал изображать мунуок в стиле Майкла Джексона. С каждым выстрелом у него получалось все лучше и лучше. В конце концов он изобразил нечто весьма похожее на профессиональный брейк-данс и закончил танец высоким прыжком. Пораженные невиданным танцем, бандиты с отвисшими челюстями смотрели на Макфлая. Но, опустившись на деревянный пол после прыжка, он вышиб непрочно прибитую к полу доску и стоявший на противоположном ее конце чан с помоями подлетел в воздух. Сделав переворот в воздухе, чан шлепнулся под ноги Тоннену, окатив его до самого пояса.

Бешено выпучив глаза, Тоннен заревел и снова направил на Марти револьвер. Тут Макфлаю сильно повезло – в барабане кончились патроны. Пока он безуспешно щелкал курком, Марти испуганно пятился к стойке.

– Парень, беги, пока у него нечем стрелять! – закричал Спайк.

Марти растолкал бандитов, которые выхватывали свое оружие и под аккомпанемент беспорядочных выстрелов бросился к двери. Вокруг свистели пули, но Марти успел выскочить за дверь.

Оглядевшись по сторонам, он бросился бежать по главной улице города. Растолкав испуганно шарахнувшихся в стороны прохожих, он едва не угодил под скакавшего по дороге всадника.

Бандиты выскочили из салуна и, попрыгав на стоявших у привязи лошадей, поскакали за беглецом. Тоннен на скаку достал притороченное к седлу лассо и стал размахивать им над головой, намереваясь набросить его на Марти. Макфлай бежал по улице изо всех сил, но через несколько десятков метров его нагнали и пущенная Тонненом петля туго обхватила его плечи. Марти упал на пыльную дорогу и под громкое улюлюканье и крики бандиты потащили его за лошадью через весь город. Испуганные прохожие прижались к домам, когда четверо всадников проскакали по направлению к главной площади.

Всадники остановили лошадей у боковой стены здания мэрии, уставленной строительными лесами. Марти не успел прийти в себя, как один из бандитов спрыгнул с лошади и, сняв с плеч Марти лассо, тут же накинул веревку ему на шею.

– Мы построили новое здание, где будет суд! – закричал Тоннен. – Теперь надо кого-нибудь повесить! Веревку, один конец которой был завязан петлей на шее Марти, другим концом перекинули через строительный блок, подвешенный у стены здания. Марти завис на высоте двух метров над землей, хрипя и дергаясь.

Еще несколько секунд – и все было бы закончено. Знакомство с Диким Западом закончилось бы для Марти Макфлая, не успев начаться. Паля в воздух и весело гогоча, бандиты разъезжали вокруг, наслаждаясь радостным зрелищем.

Когда Марти уже стал задыхаться, а его лицо посинело, на площадь перед зданием вышел высокий седоволосый человек в длиннополом плаще и шляпе. В руке он держал винтовку с прикрепленным к ней сверху приспособлением, напоминающим по виду маленький телескоп. Человек приложил винтовку к плечу и, прицелившись через оптический прицел, нажал на курок. Раздался громкий выстрел, который заставил бандитов умолкнуть.

Пуля перешибла веревку, на которой болтался Марти, и парнишка, хрипя и кашляя, шлепнулся на пыльную землю. Бандиты направили оружие на стрелявшего. Тот, не опуская винтовки, перевел ствол на Тоннена и крикнул:

– Скажи своим людям, чтобы убрали оружие, Тоннен! Ты же знаешь, что я могу на расстоянии пятисот ярдов пристрелить блоху!

Бэф сделал знак, и его дружки опустили револьверы. Немного отдышавшись, Марти поднял голову и увидел перед собой знакомое лицо. Это был ни кто иной, как Эммет Браун! Док стал настоящим жителем Дикого Запада – лицо его сильно загорело, волосы на солнце еще более побелели.

– Ты должен мне деньги, кузнец! – крикнул Тоннен, выезжая на лошади ближе к тому месту, где стоял Браун.

– За что?

– Ты подковал мою лошадь, а подкова сломалась!

Браун усмехнулся.

– Но это было три месяца назад, а, значит, мы квиты!

– Нет! – свирепо выкрикнул Тоннен. – Когда моя лошадь сломала подкову, я чуть не сломал себе шею! К тому же, я вез с собой несколько бутылок виски. И все они разбились! Поэтому ты должен мне пять долларов за виски и семьдесят пять долларов за лошадь, которую мне пришлось пристрелить!

– Итого – восемьдесят долларов… – пробормотал Марти, поднимаясь с земли.

Лицо его было все еще пепельно-серым, рубашка потеряла цвет и бахрому, а слабость в коленях заставляла шататься. Держась руками за шею, он побрел через площадь к Брауну, который по-прежнему не опускал винтовку.

– Если твоя лошадь сломала подкову, – крикнул он Тоннену, – приводи ее ко мне в кузницу! Я поменяю тебе подкову!

Бэф сверкнул глазами и злобно прорычал:

– Я же тебе сказал – мне пришлось пристрелить ее!

– Но это уже твоя проблема! – парировал док.

Тоннен угрожающе произнес:

– Нет, теперь это твоя проблема! Каждый раз, когда ты будешь выходить на улицу, тебе придется оглядываться, потому что я обещаю тебе пулю в спину!

Он стегнул лошадь плеткой и в сопровождении своих дружков покинул площадь. Со свистом и воплями банда Тоннена пронеслась по улице Хилл-Вэлли и спустя несколько минут исчезла среди окружавших город холмов.

Марти остановился перед Брауном, потирая шею. С виноватой улыбкой он сказал:

– Док…

Браун покачал головой:

– Марти, я же только вчера ясно написал тебе, чтобы ты не возвращался сюда, а отправлялся назад, в 1985 год.

Макфлай закашлялся. Немного прочистив горло, он сказал:

– Док, я должен был вернуться сюда!

Браун улыбнулся.

– Что ж, я рад видеть тебя, Марти!

Они обнялись, как друзья, не видевшие друг друга целое столетие, и зашагали по улице. Браун покачал головой, осмотрев одежду Марти.

– Тебе нужно обязательно переодеться. Так нельзя ходить по улицам – тебя обязательно кто-нибудь пристрелит.

Марти снова потер горло, на котором все еще виднелся след от веревки.

– Или вздернет, – мрачно пошутил он.

– Слушай, а какой идиот так тебя одел? – поинтересовался Браун.

– Вы, док.

Кузница, в которой теперь жил Браун, была большим бревенчатым строением с высокой покатой крышей. Места внутри хватило бы на целую конюшню. Здесь было идеальное место для проведения экспериментов, чем, несомненно и занимался Браун. Подтверждением тому служили многочисленные механические приспособления, валявшиеся во всех углах, а также инструменты и приборы на большом столе посреди кузнецы. Об основном назначении этого дома говорили небольшая печь с горном у двери и наковальня.

Половину кузнецы занимала огромная конструкция, выполненная из дерева и стали. По форме она напоминала паровоз – несколько больших деревянных зубчатых колес вертели шатуны, в свою очередь, двигавшие разные по размерам и форме валы. Конструкция ожила и задвигалась, когда Браун, придя домой, подбросил в маленькую топку внизу несколько поленьев. Из небольшой трубы повалил пар, колеса стали вертеться, послышался пока еще негромкий, но с каждой минутой нараставший гул.

– Как тебе нравится мое жилище? – улыбаясь, спросил Браун. – Я оборудовал здесь все по своему вкусу.

– Совсем как у вас в лаборатории, док.

Марти с интересом осмотрел конструкцию, пока Браун возился в одежном шкафу.

– Вот, – сказал он, доставая грубые брезентовые брюки, широкополую шляпу и пончо. – Переодевайся.

Марти остановился перед большим зеркалом в углу и стал расстегивать рубаху. Из наружного кармана выпала фотография.

– Док, взгляните на это.

Он протянул снимок, сделанный на кладбище.

– Что это?

– Прочитайте, что там написано.

Браун взял лежавшую на столе лупу и, по обыкновению, стал разглядывать надпись на могильном камне.

– Эммет Браун? Убит девятого сентября 1885 года Бефом Тонненом из-за восьмидесяти долларов? – ошеломленно произнес он, опуская лупу. – Так это же следующий понедельник!

– Именно поэтому я и прибыл сюда, док.

Марти сочувственно посмотрел на Брауна, который изумленно разглядывал снимок.

– Жаль, что я не отдал ему эти деньги, – пробормотал док.

Он снова посмотрел на фотографию и недоуменно повернулся к Марти.

– Любящая Клара… Кто такая Клара? Я не знаю никакой Клары!

Марти развел руками.

– Я тоже не знаю, док. Я думал, что она ваша возлюбленная.

Браун укоризненно посмотрел на парнишку.

– Марти, Марти… Чтобы я заводил такие отношения здесь, в 1885 году? Ведь это может катастрофически повлиять на весь пространственно-временной континуум.

Конструкция загудела, как настоящий паровоз, и Браун полез наверх по приставленной к конструкции лестнице. Что-то подрегулировав небольшой ручкой, он спустился вниз и продолжил излагать свои мысли по поводу любви в пределах пространственно-временного континуума.

– Как ученый, я не могу так рисковать, особенно после того, что мы с тобой пережили.

На улице перед кузницей остановилась небольшая двуколка, в которой сидел высокий седоволосый господин в солидном черном фраке и цилиндре. Он спустился на землю и закричал:

– Эммет! Эммет!

Браун взглянул на господина и громко прошептал, обращаясь к Марти:

– Это мэр Хилл-Вэлли, господин Хьюллард.

Одернув рубашку, он направился к двери и впустил мэра. Тот учтиво поклонился кузнецу и, сняв цилиндр, произнес:

– Добрый день, Эммет. Я прошу прощения, но у меня к вам дело.

– Слушаю, господин мэр.

– Помните, на прошлой неделе вы говорили, что сможете съездить на станцию, встретить нашу новую учительницу?

– Да, разумеется, господин мэр.

Хьюллард достал из кармана бланк телеграммы.

– Вот, мне только что сообщили. Это будет завтра утром. Заранее благодарю вас.

Он снова поклонился, из чего Марти заключил, что док действительно был уважаемым жителем города Хилл-Вэлли.

– Не за что, господин Хьюллард, – поклонился в ответ Браун. – Всегда рад помочь.

Мэр одел цилиндр и уже собрался было уходить, но затем повернулся и сказал:

– Кстати, ее зовут Клара. Клара Клейтон.

Оставив Брауна стоять с разинутым ртом, мэр Хилл-Вэлли вышел. Марти выразительно посмотрел на доктора и многозначительно произнес:

– Теперь мы знаем, кто такая Клара.

Браун стал отрицательно трясти головой.

– Это невозможно, Марти! Я же ученый! Я не могу влюбиться с первого взгляда!

– Разве? – скептически спросил Марти.

– Да это ерунда! – завопил Браун. – Это не согласуется с наукой, Марти!

Макфлай покачал головой.

– Причем здесь наука, док? Так бывает в жизни. Знаете, как удар молнии. У меня так было с Дженнифер. Мы только раз взглянули друг на друга, и все! О, черт! – он схватился за голову. – Дженнифер! Как же она там? Мы оставили ее на крыльце спящей!

Браун похлопал его по плечу.

– Не бойся, Марти! С ней все в порядке. Ты вернешься в свой 1985 год и заберешь ее. Она даже ничего не вспомнит.

Свисток на вершине конструкции издал протяжный сигнал.

– О, черт! – док схватился за голову. – Марти, беги вон туда, где ручка! Давай, поверни ее!

Марти подбежал к большой круглой ручке и стал вертеть ее, открывая заслонку в боковой стенке агрегата.

– Так, хорошо, – командовал Браун. – Еще крути.

Сам он схватил со стола большую миску и подставил под раструб на другом конце агрегата. Спустя несколько секунд из раструба в сопровождении струи пара выпал кусочек льда. Браун радостно схватил его лабораторным пинцетом и бросил в стакан с чаем.

– Чай со льдом! – торжественно провозгласил он, поднимая стакан. – Хочешь?

Марти покачал головой.

– Нет, спасибо. Так это холодильник?

– Именно!

Браун с выражением неземного блаженства стал пить чай. Утолив жажду, он одел потертый, выгоревший на солнце плащ и нахлобучил на голову шляпу.

– Так, значит, ее зовут мисс Клейтон… – пробормотал он. – Наверное, мисс Клейтон придется ехать со станции самой. Ничего, справится. Наймет себе возчика или возьмет напрокат двуколку.

Красуясь перед зеркалом в новой одежде, Марти пожал плечами.

– Как скажите, док…

Браун решительно кивнул головой.

– Все, решено. Теперь займемся приготовлениями к перемещению в будущее.

– С машиной времени все в порядке, – сказал Марти, примеривая новую шляпу. – Там только бензопровод продырявлен. Нужно починить его и залить бензина.

Браун ошеломленно посмотрел на Макфлая.

– Как, у нас нет бензина?

Марти равнодушно пожал плечами.

– Подумаешь, ерундовина какая, – беззаботно сказал он. – Разве мы не можем наполнить бак?

Браун был так потрясен, что бухнулся на стул.

– Наполнить бак? – едва выговорил он. – Ты хочешь сказать, что у нас нет горючего для приведения в действие механизма перемещения во времени? Ты думаешь, что здесь на каждом шагу встречаются бензозаправочные станции? Они же появятся только в начале следующего столетия! А без бензина мы не сможем разогнать машину времени до восьмидесяти восьми миль в час…

– Что же нам делать?

Браун долго вздыхал и мерил кузницу из угла в угол. Наконец он остановился и поднял палец кверху.

– Попробуем на лошадях, хотя думаю, что это не принесет успеха.

Браун оказался прав. Четверка самых быстрых в Хилл-Вэлли лошадей, которых док позаимствовал в соседней конюшне, смогли пронестись по каменистой прерии только со скоростью в двадцать четыре мили.

Остановив взмыленных лошадей, док мрачно покачал головой.

– Бесполезно. Наша скорость не превысит двадцати пяти миль в час, даже если мы соберем здесь всех лошадей мира.

Марти загрустил.

– Теперь остается только пойти в салун и напиться, – с горечью сказал он. – Больше ничего не остается…

Браун вдруг улыбнулся и хлопнул парнишку по плечу.

– Отличная идея! В салун!

– Виски! И самого крепкого! – радостно сказал Браун недоуменно воззрившемуся на него бармену.

– Рюмку?

Браун покачал головой.

– Бутылку! Лучше две!

Оставив на стойке три доллара, Браун и Марти покинули салун, оставив бармена в полнейшей прострации.

– Не примечал я за Эмметом такого раньше… – буркнул бармен. – Ведь он совершенно не умеет пить. Вон что учудил на праздник Независимости – потом два дня лошадь подковать не мог…

Под покровом ночи машину перетащили из пещеры, в которой она стояла, под крышу кузницы Брауна. Док заклепал дырку в бензопроводе и удовлетворенно сказал:

– Готово! Открывай виски!

Марти свернул крышку и недоуменно посмотрел на дока.

– Что, и вправду будем пить?

– Марти! Спиртное сейчас нужно не нам, а ей, – он показал на машину времени. – Заливай в бак. Посмотрим, сможет ли двигатель работать на спирту. Правда, это не чистый спирт, но все же…

Марти вылил в бак содержимое бутылки.

– Садись за руль, – сказал Браун.

После первой же попытки завести мотор из трубы повалил густой едкий дым.

– Ну же, Марти! – в азарте закричал Браун. – Давай, прибавь газу! Еще!

Двигатель стал урчать, хлюпать, булькать и, наконец, выхлопная труба полыхнула пламенем. Сизые клубы дыма заволокли кузницу. В двигателе что-то взорвалось и он заглох. На пол шлепнулась какая-то деталь непонятного назначения, отвалившаяся от мотора.

– Черт! – выругался Браун.

Когда синяя пелена в кузнице рассеялась, Браун подобрал отвалившуюся деталь и с недоумением почесал в затылке.

– Ты смотри, – пробурчал он. – Мне теперь потребуется не меньше месяца, чтобы это починить.

Марти выбрался из машины.

– Месяц? Доктор, о чем вы говорите? Да вас же убьют в следующий понедельник!

Док устало махнул рукой.

– Да я знаю, знаю!

Он стал расхаживать из угла в угол, прижав ко лбу палец, словно одержимый.

– Так, надо подумать… надо подумать… так… так… Должен же быть какой-то выход… Есть!

Браун замер на месте и изложил осенившую его мысль:

– Надо разогнать машину времени вниз по склону!

Спустя мгновение его озаренное радостью лицо снова омрачилось.

– Нет. У нас же нет нигде в окрестностях такого высокого склона… – озадаченно произнес он. – Так, надо еще думать… думать…

Спустя минуту он хлопнул себя по лбу, озаренный новой гениальной идеей.

– Ну да, конечно! Лед! Марти, мы дождемся зимы и, когда озеро замерзнет, мы разгоним машину…

– Док, про какую зиму вы говорите? – устало произнес Марти. – Вы, что – забыли?

Браун поморщился.

– Ах, да… Не забыл я, не забыл…

Он подошел к окну и стал мрачно обозревать окрестности. Откуда-то издалека послышался паровозный гудок.

– Думать надо, думать… Так, у нас нет бензина. Машину мы разогнать не можем… А что, если ее подтолкнуть?

Морщины на его лице разгладились.

– Марти, давай сюда, смотри.

Он показал парнишке на поднимающуюся над станцией полосу дыма.

– То, что нужно! Скорее туда!

Испачканный в машинном масле машинист недоуменно посмотрел на кузнеца в грязном кожаном фартуке и мальчишку, которые, запыхавшись, вскарабкались на подножку локомотива.

– Какая у него скорость? – переспросил он. – Ну, не знаю… Обычно мы ездим на тридцати пяти милях, не больше. Но вообще-то, наверное, можно миль сорок-сорок пять сделать.

Парнишка разочаровано посмотрел на своего странного спутника с всклоченными волосами.

– Видите, док…

Но тот, не удовлетворенный таким ответом, снова спросил:

– А побыстрее никак нельзя?

Машинист взял масленку и стал смазывать и так блестевшие от масла детали.

– Конечно, есть новые локомотивы, пассажирские, – обстоятельно прокашлявшись, сказал он. – Те могут и побыстрее… Но у нас на станции таких нет. Один такой локомотив, правда, бывает тут раз в неделю. Ну, тот, что до Сан-Франциско ходит. Он может и миль шестьдесят дать.

Мальчишка и кузнец переглянулись.

– А до девяносто миль можно разогнать? – возбужденно спросил парень.

Машинист смерил его удивленным взглядом.

– Зачем нужна такая скорость? – спросил он. – Куда можно так торопиться?

– Да это у нас просто спор вышел, – объяснил кузнец. – А в принципе это можно?

Машинист пожал плечами.

– Ну, не знаю… Может быть, если будет длинный отрезок пути, если локомотив будет без вагонов, если дорога будет под уклон, тогда, наверное, можно…

Кузнец и парнишка обрадовано посмотрели на машиниста.

– А когда, вы говорите, этот поезд до Сан-Франциско здесь появляется?

– В понедельник, в восемь часов утра.

Странная парочка покинула локомотив, направившись к висевшей на стене здания станции карте окрестных железнодорожных путей. Изучив изгибы и повороты трассы, Браун показал на прямой участок, ведущий к ущелью рядом с озером.