Текст книги "Стихи"
Автор книги: Козьма Прутков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Прутков Козьма
Стихи
Козьма Прутков
– В альбом N.N. – В альбом красивой чужестранке – Возвращение из Кронштадта – Доблестные студиозусы – Древней греческой старухе – Древний пластический грек – Желание быть испанцем – Звезда и брюхо – К месту печати – Мое вдохновение – Мой портрет – На взморье – Незабудки и запятки – Немецкая баллада – Новогреческая песнь – Осада Памбы – Осень – От Козьмы Пруткова к читателю – Память прошлого – Пастух, молоко и читатель – Перед морем житейским – Поездка в Кронштадт – Помещик и садовник – Помещик и трава – Разница вкусов – Разочарование – Романс (На мягкой кровати...) – Философ в бане – Цапля и беговые дрожки – Червяк и попадья – Честолюбие – Шея – Эпиграмма II (Мне, в размышлении...) – Эпиграмма II (Раз архитектор...) – Эпиграмма III – Эпиграмма I – Эпиграмма No.1 – Юнкер Шмидт
ЖЕЛАНИЕ БЫТЬ ИСПАНЦЕМ Тихо над Альгамброй. Дремлет вся натура, Дремлет замок Памбра. Спит Эстремадура...
Дайте мне мантилью; Дайте мне гитару; Дайте Инезилью, Кастаньетов пару.
Дайте руку верную, Два вершка булату, Ревность непомерную, Чашку шоколату.
Закурю сигару я, Лишь взойдет луна... Пусть дуэнья старая Смотрит из окна!
За двумя решетками Пусть меня клянет; Пусть шевелит четками, Старика зовет.
Слышу на балконе Шорох платью,– чу!Подхожу я к донне, Сбросил епанчу.
Погоди, прелестница! Поздно и рано Шелковую лестницу Выну из кармана!...
О синьора милая, Здесь темно и серо... Страсть кипит унылая В вашем кавальеро.
Здесь, перед бананами, Если не наскучу, Я между фонтанами Пропляшу качучу.
Но в такой позиции Я боюся, страх, Чтобы инквизиции Не донес монах!
Уж недаром мерзостный Старый альгвазил Мне рукою дерзостной Давеча грозил.
Но его, для сраму, я Маврою одену; Загоню на самую На Сьерра-Морену!
И на этом месте, Если вы мне рады, Будем петь мы вместе Ночью серенады.
Будет в нашей власти Толковать о мире, О вражде, о страсти, О Гвадалквивире;
Об улыбках, взорах, Вечном идеале, О тореадорах И об Эскурьяле...
Тихо над Альгамброй. Дремлет вся натура. Дремлет замок Памбра. Спит Эстремадура. Сочинения Козьмы Пруткова. Костромское книжное издательство, 1959.
ОСЕНЬ
С персидского, из ибн-Фета
Осень. Скучно. Ветер воет. Мелкий дождь по окнам льет. Ум тоскует; сердце ноет; И душа чего-то ждет.
И в бездейственном покое Нечем скуку мне отвесть... Я не знаю: что такое? Хоть бы книжку мне прочесть! Сочинения Козьмы Пруткова. Минск, "Народная Асвета", 1987.
МОЙ ПОРТРЕТ Когда в толпе ты встретишь человека,
Который наг*; Чей лоб мрачней туманного Казбека,
Неровен шаг; Кого власы подъяты в беспорядке;
Кто, вопия, Всегда дрожит в нервическом припадке,
Знай: это я!
Кого язвят со злостью вечно новой,
Из рода в род; С кого толпа венец его лавровый
Безумно рвет; Кто ни пред кем спины не клонит гибкой,
Знай: это я!.. В моих устах спокойная улыбка,
В груди – змея!
* Вариант: "На коем фрак". Прим. К.Пруткова. Сочинения Козьмы Пруткова. Минск, "Народная Асвета", 1987.
ПАМЯТЬ ПРОШЛОГО Как будто из Гейне
Помню я тебя ребенком, Скоро будет сорок лет; Твой передничек измятый, Твой затянутый корсет.
Было в нем тебе неловко; Ты сказала мне тайком: "Распусти корсет мне сзади; Не могу я бегать в нем".
Весь исполненный волненья, Я корсет твой развязал... Ты со смехом убежала, Я ж задумчиво стоял. Сочинения Козьмы Пруткова. Минск, "Народная Асвета", 1987.
РОМАНС На мягкой кровати Лежу я один. В соседней палате Кричит армянин.
Кричит он и стонет, Красотку обняв, И голову клонит; Вдруг слышно: пиф-паф!..
Упала девчина И тонет в крови... Донской казачина Клянется в любви...
А в небе лазурном Трепещет луна; И с шнуром мишурным Лишь шапка видна.
В соседней палате Замолк армянин. На узкой кровати Лежу я один. Сочинения Козьмы Пруткова. Костромское книжное издательство, 1959.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ КРОНШТАДТА Еду я на пароходе, Пароходе винтовом; Тихо, тихо все в природе, Тихо, тихо все кругом. И, поверхность разрезая Темно-синей массы вод, Мерно крыльями махая, Быстро мчится пароход, Солнце знойно, солнце ярко; Море смирно, море спит; Пар, густою черной аркой, К небу чистому бежит...
На носу опять стою я, И стою я, как утес, Песни солнцу в честь пою я, И пою я не без слез!
С крыльев* влага золотая Льется шумно, как каскад, Брызги, в воду упадая, Образуют водопад,
И кладут подчас далеко Много по морю следов И премного и премного Струек, 1000 змеек и кругов.
Ах! не так ли в этой жизни, В этой юдоли забот, В этом море, в этой призме Наших суетных хлопот, Мы – питомцы вдохновенья Мещем в свет свой громкий стих И кладем в одно мгновенье След во всех сердцах людских?!.
Так я думал, с парохода Быстро на берег сходя; И пошел среди народа, Смело в очи всем глядя.
* Необразованному читателю родительски объясню, что крыльями называются в пароходе лопасти колеса или двигательного винта. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ПЕРЕД МОРЕМ ЖИТЕЙСКИМ Все стою на камне,Дай-ка брошусь в море... Что пошлет судьба мне, Радость или горе?
Может, озадачит... Может, не обидит... Ведь кузнечик скачет, А куда – не видит. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
НЕМЕЦКАЯ БАЛЛАДА Барон фон Гринвальдус, Известный в Германьи В забралах и латах, На камне пред замком, Пред замком Амальи, Сидит, принахмурясь;
Сидит, и молчит.
Отвергла Амалья Баронову руку!.. Барон фон Гринвальдус От замковых окон Очей не отводит И с места не сходит;
Не пьет, и не ест.
Года за годами... Бароны воюют, Бароны пируют... Барон фон Гринвальдус, Сей доблестный рыцарь, Все в той же позицьи
На камне сидит. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ДОБЛЕСТНЫЕ СТУДИОЗУСЫ (Как будто из Гейне)
Фриц Вагнер – студьозус из Иены, Из Бонна Иеронимус Кох, Вошли в кабинет мой с азартом, Вошли не очистив сапог.
"Здорово, наш старый товарищ! Реши поскорее наш спор: Кто доблестней: Кох или Вагнер?" Спросили с бряцанием шпор.
"Друзья, вас и в Иене и в Бонне Давно уже я оценил. Кох логике славно учился, А Вагнер искусно чертил".
Ответом моим недовольны: "Решай поскорее наш спор!" Они повторили с азартом И с тем же бряцанием шпор.
Я комнату взглядом окинул И, будто узором прельщен, "Мне нравятся очень... обои"! Сказал им и выбежал вон.
Понять моего каламбура Из них ни единый не мог, И долго стояли в раздумье Студьозусы Вагнер и Кох. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЮНКЕР ШМИДТ Вянет лист. Проходит лето. Иней серебрится... Юнкер Шмидт из пистолета Хочет застрелиться.
Погоди, безумный, снова Зелень оживится! Юнкер Шмидт! честное слово, Лето возвратится! Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ПОЕЗДКА В КРОНШТАДТ Посвящено сослуживцу моему по министерству финансов, г. Бенедиктову
Пароход летит стрелою, Грозно мелет волны в прах И, дымя своей трубою, Режет след в седых волнах.
Пена клубом. Пар клокочет. Брызги перлами летят. У руля матрос хлопочет. Мачты в воздухе торчат.
Вот находит туча с юга, Все чернее и черней... Хоть страшна на суше вьюга, Но в морях еще страшней!
Гром гремит, и молньи блещут... Мачты гнутся, слышен треск... Волны сильно в судно хлещут... Крики, шум, и вопль, и плеск!
На носу один стою я*, И стою я, как утес. Морю песни в честь пою я, И пою я не без слез.
Море с ревом ломит судно. Волны пенятся кругом. Но и судну плыть нетрудно С Архимедовым винтом.
Вот оно уж близко к цели. Вижу,– дух мой объял страх Ближний след наш еле-еле, Еле видится в волнах...
А о дальнем и помину, И помину даже нет; Только водную равнину, Только бури вижу след!..
Так подчас и в нашем мире: Жил, писал поэт иной, Звучный стих ковал на лире И – исчез в волне мирской!..
Я мечтал. Но смолкла буря; В бухте стал наш пароход, Мрачно голову понуря, Зря на суетный народ:
"Так,– подумал я,– на свете 1000
Меркнет светлый славы путь; Ах, ужель я тоже в Лете Утону когда-нибудь?!"
* Здесь, конечно, разумеется нос парохода, а не поэта; читатель сам мог бы догадаться об этом. Примечание К. Пруткова. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЧЕРВЯК И ПОПАДЬЯ Басня *
Однажды к попадье заполз червяк на шею; И вот его достать велит она лакею. Слуга стал шарить попадью... "Но что ты делаешь?!"– "Я червяка давлю".
Ах, если уж заполз к тебе червяк на шею, Сама его дави и не давай лакею.
* Эта басня, как и все, впервые печатаемое в "Полн. собр. сочинений К. Пруткова", найдена в оставшихся после его смерти сафьянных портфелях за нумерами и с печатною золоченою надписью: "Сборник неоконченного (d'inacheve) No.". Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЭПИГРАММА NO.1 "Вы любите ли сыр?"– спросили раз ханжу. "Люблю,– он отвечал,– я вкус в нем нахожу". Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
НЕЗАБУДКИ И ЗАПЯТКИ Басня
Трясясь Пахомыч на запятках,
Пук незабудок вез с собой;
Мозоли нетерев на пятках,
Лечил их дома камфарой.
Читатель! в басне сей откинув незабудки,
Здесь помещенные две шутки,
Ты только это заключи:
Коль будут у тебя мозоли,
То, чтоб избавиться от боли, Ты, как Пахомыч наш, их камфарой лечи. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЧЕСТОЛЮБИЕ Дайте силу мне Самсона; Дайте мне Сократов ум; Дайте легкие Клеона, Оглашавшие форум; Цицерона красноречье, Ювеналовскую злость, И Эзопово увечье, И магическую трость!
Дайте бочку Диогена; Ганнибалов острый меч, Что за славу Карфагена Столько вый отсек от плеч! Дайте мне ступню Психеи, Сапфы женственный стишок, И Аспазьины затеи, И Венерин поясок!
Дайте череп мне Сенеки; Дайте мне Вергильев стих,Затряслись бы человеки От глаголов уст моих! Я бы, с мужествов Ликурга, Озираяся кругом, Стогны все Санктпетербурга Потрясал своим стихом! Для значения инова Я исхитил бы из тьмы Имя славное Пруткова, Имя громкое Козьмы! Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
РАЗНИЦА ВКУСОВ Басня*
Казалось бы, ну как не знать
Иль не слыхать
Старинного присловья,
Что спор о вкусах – пустословье?
Однако ж раз, к какой-то праздник, Случилось так, что с дедом за столом,
В собрании гостей большом, О вкусах начал спор его же внук, проказник. Старик, разгорячась, сказал среди обеда:
"Щенок! тебе ль порочить деда? Ты молод: все тебе и редька и свинина;
Глотаешь в день десяток дынь;
Тебе и горький хрен – малина,
А мне и бланманже – полынь!"
Читатель! в мире так устроено издавна:
Мы разнимся в судьбе,
Во вкусах и подавно; Я это басней пояснил тебе.
С ума ты сходишь от Берлина;
Мне ж больше нравится Медынь. Тебе, дружок, и горький хрен – малина,
А мне и бланманже – полынь!
* В первом издании (см. журнал "Современник", 1853 г.) эта басня была озаглавлена: "Урок внучатам",– в ознаменование действительного происшествия в семье Козьмы Пруткова. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ДРЕВНИЙ ПЛАСТИЧЕСКИЙ ГРЕК Люблю тебя, дева, когда золотистый И солнцем облитый ты держишь лимон. И юноши зрю подбородок пушистый Меж листьев аканфа и критских колонн.
Красивой хламиды тяжелые складки
1000
Упали одна за другой... Так в улье пчелином вкруг раненой матки
Снует озабоченный рой. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ПОМЕЩИК И САДОВНИК Басня
Помещику однажды в воскресенье
Поднес презент его сосед.
То было некое растенье, Какого, кажется, в Европе даже нет. Помещик посадил его в оранжерею;
Но как он сам не занимался ею
(Он делом занят был другим:
Вязал набрюшники родным), То раз садовника к себе он призывает
И говорит ему: "Ефим! Блюди особенно ты за растеньем сим;
Пусть хорошенько прозябает".
Зима настала между тем. Помещик о своем растенье вспоминает
И так Ефима вопрошает:
"Что? хорошо ль растенье прозябает?" "Изрядно, – тот в ответ, – прозябло уж совсем!"
Пусть всяк садовника такого нанимает,
Который понимает,
Что значит слово "прозябает". Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
В АЛЬБОМ КРАСИВОЙ ЧУЖЕСТРАНКЕ Написано в Москве
Вокруг тебя очарованье. Ты бесподобна. Ты мила. Ты силой чудной обаянья К себе поэта привлекла. Но он любить тебя не может: Ты родилась в чужом краю, И он охулки не положит, Любя тебя, на честь свою. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ОСАДА ПАМБЫ Романсеро, с испанского.
Девять лет дон Педро Гомец По прозванью Лев Кастильи, Осаждает замок Памбу, Молоком одним питаясь. И все войско дона Педра, Девять тысяч кастильянцев, Все по данному обету, Не касаются мясного, Ниже хлеба не снедают; Пьют одно лишь молоко. Всякий день они слабеют, Силы тратя по-пустому. Всякий день дон Педро Гомец О своем бессильи плачет, Закрываясь епанчою. Настает уж год десятый. Злые мавры торжествуют; А от войска дона Педра Налицо едва осталось Девятнадцать человек. Их собрал дон Педро Гомец И сказал им: "Девятнадцать! Разовьем свои знамена, В трубы громкие взыграем И, ударивши в литавры, Прочь от Памбы мы отступим Без стыда и без боязни. Хоть мы крепости не взяли, Но поклясться можем смело перед совестью и честью; Не нарушили ни разу Нами данного обета, Целых девять лет не ели, Ничего не ели ровно, Кроме только молока!" Ободренные сей речью, Девятнадцать кастильянцев Все, качаяся на седлах, В голос слабо закричали: "Sancto Jago Compostello! Честь и слава дону Педру, Честь и слава Льву Кастильи!" А каплан его Диего Так сказал себе сквозь зубы: "Если б я был полководцем, Я б обет дал есть лишь мясо, Запивая сатурнинским". И, услышав то, дон Педро Произнес со громким смехом: "Подарить ему барана! Он изрядно подшутил". Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЭПИГРАММА II Раз архитектор с птичницей спознался. И что ж? – в их детище смешались две натуры: Сын архитектора – он строить покушался, Потомок птичницы – он строил только "куры". Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЭПИГРАММА II Мне в размышлении глубоком, Сказал однажды Лизимах: "Что зрячий зрит здоровым оком, Слепой не видит и в очках!" Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЭПИГРАММА III Пия душистый сок цветочка, Пчела дает нам мед взамен; Хотя твой лоб – пустая бочка, Но все же ты не Диоген. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ШЕЯ (Моему сослуживцу г. Бенедиктову)
Шея девы – наслажденье; Шея – снег, змея, нарцисс; Шея – ввысь порой стремленье; Шея – склон порою вниз. Шея – лебедь, шея – пава, Шея – нежный стебелек; Шея – радость, гордость, слава; Шея – мрамора кусок!.. Кто тебя, драгая шея, Мощной дланью обоймет? Кто тебя, дыханьем грея, Поцелуем пропечет? Кто тебя, крутая выя, До косы от самых плеч, В дни июля огневые Будет с зоркостью беречь: Чтоб от солнца, в зной палящий, Не покрыл тебя загар; Чтоб поверхностью блестящей Не пленился злой комар; Чтоб черна от черной пыли Ты не сделалась сама; Чтоб тебя не иссушили Грусть, и ветры, и зима?! Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ПОМЕЩИК И ТРАВА Басня
На родину со службы воротясь, Помещик молодой, любя во всем успехи, Собрал своих крестьян: "Друзья, меж нами связь
Залог утехи; Пойдемте же мои осматривать поля!" И, преданность крестьян сей речью воспаля,
Пошел он с ними купно. "Что ж здесь мое?" – "Да все, – ответил голова,
Вот тимофеева трава..." "Мошенник! – тот вскричал, – ты поступил преступно!
Корысть мне недоступна; Чужого не ищу; люблю свои права! Мою траву отдать, конечно, пожалею; Но эту возвратить немедля Тимофею!"
Оказия сия, по мне, уж не нова. Антонов есть огонь, но нет того закону, Чтобы всегда огонь принадлежал Антону. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
НА ВЗМОРЬЕ На взморье, у самой заставы, Я видел большой огород. Растёт там высокая спаржа; Капуста там скромно растёт.
Там утром всегда огородник Лениво проходит меж гряд; На нём неопрятный передник; Угрюм его пасмурный взгляд.
Польёт он из лейки капусту; Он спаржу небрежно польёт; Нарежет зелёного луку И после глубоко вздохнёт.
Намедни к нему подъезжает Чиновник на тройке лихой. Он в тёплых высоких галошах, На шее лорнет золотой.
"Где дочка твоя?" – вопрошает Чиновник, прищурясь в лорнет, Но, дико взглянув, огородник Махнул лишь рукою в ответ.
И тройка назад поскакала, Сметая с капусты росу... Стоит огородник угрюмо И пальцем копает в носу. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ФИЛОСОФ В БАНЕ (С древнего греческого)
Полно меня, Левконоя, упругою гладить ладонью; Полно по чреслам моим вдоль поясницы скользить. Ты позови Дискомета, ременно-обутого Тавра; В сладкой работе твоей быстро он сменит тебя. Опытен Тавр и силен; ему нипочем притиранья! На спину вскочит как раз; в выю упрется пятою. Ты же меж тем щекоти мне слегка безволосое темя, Взрытый наукою лоб розами тихо укрась. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
НОВОГРЕЧЕСКАЯ ПЕСНЬ Спит залив. Эллада дремлет. Под портик уходит мать Сок гранаты выжимать... Зоя! нам никто не внемлет! Зоя, дай себя обнять!
Зоя, утренней порою Я уйду отсюда прочь; Ты смягчись, покуда ночь! Зоя, утренней порою Я уйду отсюда прочь...
Пусть же вихрем сабля свищет! Мне Костаки не судья! Прав Костаки, прав и я! Пусть же вихрем сабля свищет; Мне Костаки не судья!
В поле брани Разорваки Пал за вольность, как герой. Бог с ним! Рок его такой. Но зачем же жив Костаки, Когда в поле Разорваки Пал за вольность, как герой?!
Видел я вчера в заливе Восемнадцать кораблей; Все без мачт и без рулей... Но султана я счастливей; Лей вина мне, Зоя, лей!
Лей, пока Эллада дремлет, Пока тщетно тщится мать Сок гранаты выжимать... Зоя, нам никто не внемлет! Зоя, дай себя обнять! Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс" 1000 , 1996.
В АЛЬБОМ N.N. Желанья вашего всегда покорный раб, Из книги дней моих я вырву полстраницы И в ваш альбом вклею... Вы знаете, я слаб Пред волей женщины, тем более девицы. Вклею!.. Но вижу я, уж вас объемлет страх! Змеей тоски моей пришлось мне поделиться; Не целая змея теперь во мне, но – ах! Зато по ползмеи в обоих шевелится. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЗВЕЗДА И БРЮХО (Басня)
На небе, вечерком, светилася звезда.
Был постный день тогда: Быть может, пятница, быть может, середа. В то время по саду гуляло чье-то брюхо
И рассуждало так с собой,
Бурча и жалобно и глухо:
"Какой
Хозяин мой
Противный и несносный!
Затем, что день сегодня постный,
Не станет есть, мошенник, до звезды;
Не только есть – куды!
Не выпьет и ковша воды!..
Нет, право, с ним наш брат не сладит:
Знай бродит по саду, ханжа,
На мне ладони положа;
Совсем не кормит, только гладит".
Меж тем ночная тень мрачней кругом легла.
Звезда, прищурившись, глядит на край окольный;
То спрячется за колокольней,
То выглянет из-за угла,
То вспыхнет ярче, то сожмется,
Над животом исподтишка смеется...
Вдруг брюху ту звезду случилось увидать,
Ан хвать!
Она уж кубарем несется
С небес долой,
Вниз головой,
И падает, не удержав полета;
Куда ж? – в болото!
Как брюху быть? Кричит: "ахти" да "ах!"
И ну ругать звезду в сердцах, Но делать нечего: другой не оказалось,
И брюхо, сколько ни ругалось,
Осталось
Хоть вечером, а натощак.
Читатель! басня эта Нас учит не давать, без крайности, обета
Поститься до звезды,
Чтоб не нажить себе беды.
Но если уж пришло тебе хотенье
Поститься для душеспасенья,
То мой совет
(Я говорю из дружбы):
Спасайся, слова нет,
Но главное – не отставай от службы! Начальство, день и ночь пекущеесь о нас, Коли сумеешь ты прийтись ему по нраву,
Тебя, конечно, в добрый час Представит к ордену святого Станислава. Из смертных не один уж в жизни испытал, Как награждают нрав почтительный и скромный.
Тогда, – в день постный, в день
скоромный,
Сам будучи степенный генерал,
Ты можешь быть и с бодрым духом
И с сытым брюхом! Ибо кто ж запретит тебе всегда, везде
Быть при звезде? Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ДРЕВHЕЙ ГРЕЧЕСКОЙ СТАРУХЕ ЕСЛИ Б ОНА ДОМОГАЛАСЬ МОЕЙ ЛЮБВИ (Подражание Катуллу)
Отстань, беззубая!.. твои противны ласки! С морщин бесчисленных искусственные краски, Как известь, сыплются и падают на грудь. Припомни близкий Стикс и страсти позабудь! Козлиным голосом не оскорбляя слуха, Замолкни, фурия!.. Прикрой, прикрой, старуха, Безвласую главу, пергамент желтых плеч И шею, коею ты мнишь меня привлечь! Разувшись, на руки надень свои сандальи; А ноги спрячь от нас куда-нибудь подалей! Сожженной в порошок, тебе бы уж давно Во урне глиняной покоится должно. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ПАСТУХ, МОЛОКО И ЧИТАТЕЛЬ Однажды нес пастух куда-то молоко,
Но так ужасно 1000 далеко,
Что уж назад не возвращался.
Читатель! он тебе не попадался? Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ОТ КОЗЬМЫ ПРУТКОВА К ЧИТАТЕЛЮ В МИНУТУ ОТКРОВЕННОСТИ И РАСКАЯНИЯ С улыбкой тупого сомненья, профан, ты Взираешь на лик мой и гордый мой взор; Тебе интересней столичные франты, Их пошлые толки, пустой разговор.
Во взгляде твоем я, как в книге, читаю, Что суетной жизни ты верный клеврет, Что нас ты считаешь за дерзкую стаю, Не любишь; Но слушай, что значит поэт.
Кто с детства, владея стихом по указке, Набил себе руку и с дестких же лет Личиной страдальца, для вящей огласки, Решился прикрыться,– тот истый поэт!
Кто, всех презирая, весь мир проклинает, В ком нет состраданья и жалости нет, Кто с смехом на слезы несчастных взирает,тот мощный, великий и сильный поэт!
Кто любит сердечно былую Элладу, Тунику, Афины, Ахарны, Милет, Зевеса, Венеру, Юнону, Палладу,Тот чудный, изящный, пластичный поэт!
Чей стих благозвучен, гремуч, хоть без мысли, Исполнен огня, водометов, ракет, Без толку, но верно по пальцам расчислен,Тот также, поверь мне, великий поэт!..
Итак, не пугайся, встречаяся с нами, Хотя мы суровы и дерзки на вид И высимся гордо над вами главами; Но кто ж нас иначе в толпе отличит?!
В поэте ты видишь презренье и злобу; На вид он угрюмый, больной, неуклюж; Но ты загляни хоть любому в утробу,Душой он предобрый и телом предюж. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
К МЕСТУ ПЕЧАТИ М.П. Люблю тебя, печати место, Когда без сургуча, без теста, А так, как будто угольком, "М.П." очерчено кружком!
Я не могу, живя на свете, Забыть покоя и мыслете, И часто я, глядя с тоской, Твержу: "мыслете и покой"! Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
МОЕ ВДОХНОВЕНИЕ Гуляю ль один я по Летнему саду*, В компаньи ль с друзьями по парку хожу, В тени ли березы плакучей присяду, На небо ли молча с улыбкой гляжу,Все дума за думой в главе неисходно, Одна за другою докучной чредой, И воле в противность и с сердцем несходно, Теснятся, как мошки над теплой водой! И, тяжко страдая душой безутешной, Не в силах смотреть я на свет и людей: Мне свет представляется тьмою кромешной; И смертный – как мрачный, лукавый злодей!
И с сердцем незлобным и с сердцем смиренным, Покорствуя думам, я делаюсь горд; И бью всех и раню стихом вдохновенным, Как древний Атилла, вождь дерзостных орд... И кажется мне, что тогда я главою Всех выше, всех мощью духовной сильней, И кружится мир под моею пятою, И делаюсь я вес мрачней и мрачней!.. И, злобы исполнясь, как грозная туча, Стихами я вдруг над толпою прольюсь: И горе подпавшим под стих мой могучий! Над воплем страданья я дико смеюсь.
* Считаем нужным объяснить для русских провинциалов и для иностранцев, что здесь разумеется так называемый "Летний сад" в С.-Петербурге. Примечание К. Пруткова. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЦАПЛЯ И БЕГОВЫЕ ДРОЖКИ (Басня)
На беговых помещик ехал дрожках.
Летела цапля; он глядел.
"Ах! почему такие ножки
И мне Зевес не дал в удел?"
А цапля тихо отвечает:
"Не знаешь ты, Зевес то знает!"
Пусть баснь сию прочтет всяк строгий семьянин: Коль ты татарином рожден, так будь татарин;
Коль мещанином – мещанин,
А дворянином – дворянин, Но если ты кузнец и захотел быть барин,
То знай, глупец,
Что, наконец, Не только не дадут тебе те длинны ножки, Но даже отберут коротенькие дрожки. Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библио 736 тека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
РАЗОЧАРОВАНИЕ
Я. П. Полонскому
Поле. Ров. На небе солнце. А в саду, за рвом, избушка. Солнце светит. Предо мною Книга, хлеб и пива кружка.
Солнце светит. В клетках птички. Воздух жаркий. Вкруг молчанье. Вдруг проходит прямо в сени Дочь хозяйкина, Маланья.
Я иду за нею следом. Выхожу я также в сенцы; Вижу: дочка на веревке Расстилает полотенцы.
Говорю я ей с упреком: "Что ты мыла? не жилет ли? И зачем на нем не шелком, Ниткой ты подшила петли?"
А Маланья, обернувшись, Мне со смехом отвечала: "Ну так что ж, коли не шелком? Я при вас ведь подшивала!"
И затем пошла на кухню. Я туда ж за ней вступаю. Вижу: дочь готовит тесто Для обеда к караваю.
Обращаюсь к ней с упреком: "Что готовишь? не творог ли?" "Тесто к караваю".– "Тесто?" "Да; вы, кажется, оглохли?"
И, сказавши, вышла в садик. Я туда ж, взяв пива кружку. Вижу: дочка в огороде Рвет созревшую петрушку.
Говорю опять с упреком: "Что нашла ты? уж не гриб ли?" "Все болтаете пустое! Вы и так, кажись, охрипли".
Пораженный замечаньем, Я подумал: "Ах, Маланья! Как мы часто детски любим Недостойное вниманья!"
Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
ЭПИГРАММА I "Вы любите ли сыр"– спросили раз ханжу. "Люблю,– он отвечал,– я вкус в нем нахожу". Сочинения Козьмы Пруткова. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996.
