Текст книги "Похищение (СИ)"

Автор книги: Корнелия Грефф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

С самого утра мы не проронили ни слова друг другу. Пока он сдавал ключи от номера, я незаметно от персонала и других посетителей прошмыгнула в машину, ожидая Шенна.

Он привёз меня в какую-то студию, где нас уже ожидала его знакомая Линда. Она выглядела довольно необычно: длинные черные волосы контрастировали с её светлыми глазами и бледной коже, на лице был пирсинг в нескольких местах. Но при этом, она очень красивая внешне и фигура у неё что надо. Я даже позавидовала ей, глядя на своё отражение в одном из зеркал студии.

Она дала мне короткий черный парик и объяснила, как его надевать, также она дала мне очки с обычными стёклами, посчитав их необходимыми для образа. Также, мы вместе подобрали кое-что из одежды. Она сделала мне яркий макияж, и когда посмотрела на себя в зеркало, я едва узнала себя.

– Вау, – это всё, что сказал Шеннон, увидев меня, а затем добавил, – если честно, я не очень люблю брюнеток. Но ты стала выглядеть намного старше.

– Эй, для тебя вообще никто тут и не старался, – ответила за меня Линда, поддев его, – все супер. Тебя никто в таком образе не узнает, – шепнула она мне ободряюще.

Позже, когда мы наболтались о девичьем, Шеннон еле-как расплатился с девушкой, которая никак не хотела принимать деньги. Мне она показалась чуднОй и очень милой. Мы договорились с ней встретится, когда вся эта ситуация разрешиться.

Путь до машины мы с Шеннон провели в молчании, так ничего и не сказав друг другу.

– Мы едем в Северную Дакоту, – сухо оповестил меня он.

– За сколько доедем?

– Если прямо сейчас поедем ни на что не отвлекаясь, то через 5-6 часов ужа будем там, – он снова схватился за голову от боли.

– Может поедем сразу до Вашингтона? – предложила я, серьёзно полагая, что это хорошая идея.

– Издеваешься? У меня раскалывается голова, молись, чтобы мы нормально доехали до Бисмарка.

– Никому я не собираюсь молиться, – огрызнулась я, отворачиваясь от него в окно.

Всегда любила именно это время года – осень. По истине красивые пейзажи создаёт она. Меня всегда это время года побуждает на новые действия, на что-то будоражащее кровь, новые решения. Но именно сейчас на меня накатывает волна депрессии, листва под опавшими деревьями не радует своими золотыми красками.

Шеннон все больше действует мне на нервы, отчего мне хочется его задушить подушкой однажды ночью. Поначалу я думала, что мы сможем стать неплохими друзьями, но все эти его приставания лишь оттолкнули меня от него. Я терпеть не могу, когда со мной обращаются таким похабным образом.

– Почему в Северной Дакоте ты выбрал именно Бисмарк? – немного умерив пыл, я решилась задать интересующий меня вопрос.

– Потому что я перебрал и мне надо отлежаться, оставаться в Миннеаполисе не вариант.

– Но почему бы не остановится в каком-нибудь другом городе Северной Дакоты?

– Потому что в Бисмарке у меня ещё есть дела. Я ведь говорил тебе уже, что не спроста выбрал именно такой путь. Устраивает ответ? – он на несколько секунд повернул ко мне голову, его лицо было искажено от злости.

– Вполне, – кратко ответила я, дабы не распылять его ещё больше. Мне не хотелось сейчас ввязываться с ним в перепалку, исход которой может быть неблагополучным.

***

Спустя полтора часа я захотела есть, о чем боялась сказать Шенну, ведь он до сих пор был злым и сосредоточенным на чем-то своём: на его лице выражалась глубокая задумчивость.

– Ше, – я жалобно глянула на него, чтобы он не начал кричать.

– Что? – не понимаю, на что он злиться, если это должна делать я.

– Я есть хочу.

– Окей.

Вот и поговорили. Я вообще за все время дороги кроме радио и отборных матов Шенна на "тупорылых водил" ничего больше не услышала. Так хочется нормально поговорить с кем-нибудь, высказаться наконец-то. Ведь я до сих пор не могу поверить, что это случилось именно со мной.

Обычно в трудных ситуациях мне помогала поддержка мамы, но сейчас её нет рядом и я не могу просто так позвонить ей. Я такая идиотка, что раньше не сбежала от него, ведь у меня были шансы, да и сейчас есть.

Я аккуратно посмотрела на Шенна, чтобы он не заметил. А ведь он доверяет мне, несмотря на наши разногласия. Но я не могу понять, что он ощущает ко мне, смеётся ли он или серьёзен, когда начинает лезть ко мне со своими поцелуями.

Мы заехали в маленькое пригородное кафе. Хоть и был обед, но людей было немного. Мне ужасно надоел этот парик, от которого чесалась вся голова. Для меня вообще такая длинна волос непривычна, да и цвет тоже.

Мы заговорили с Шенном лишь один раз, когда он спросил, что я буду есть и что взять в дорогу, потому что он "не намерен больше останавливаться".

Задержались мы недолго, продолжив путь. Меня уже начало угнетать это бесконечное молчание. Время из-за него томительно тянется, хотя обычно нам людям с возрастом свойственно жаловаться на нехватку времени и на то, как стрелки часов быстро идут.

– Шеннон, может ты отложишь свой бойкот на потом? Мне надоело это тихое скучное радио.

Он прибавил громкость фактически на максимум. Меня такой расклад вещей не устроил, и я выключила радио один нажатием кнопки.

– Ну и что тебе не понравилось? Сама же пожаловалась, что тихо, – он пожал плечами в безразличии.

– Мне не нравится, что ты игнорируешь меня, – я сложила руки на груди.

– Я не игнорирую тебя.

– Нет, игнорируешь.

– Да не игнорирую я тебя.

– Игнорируешь, в том то и дело!

– Никки, у меня болит голова. Сколько раз мне ещё повторить тебе? – да, вид у него был, мягко говоря, разбитый.

– Но почему ты делаешь вид, что на что-то обижен?

– Я никакого вида не делаю и ни на что не обижен. Может ты поспишь лучше?

Я действительно не выспалась, так как он поднял меня слишком рано. Я съехала вниз по сиденью, устраивая поудобнее голову для сна.

***

Когда я проснулась, мы уже въехали в Бисмарк. Время было начало восьмого. На горизонте был красивый закат, давно я не обращала внимания на такие мелочи.

Мы попали в пробку, на которой простояли 20 минут фактически не продвигаясь.

– Снова остановимся в каком-нибудь отеле? – спросила я.

– Да, есть другие предложения? – Шеннон выглядел ещё больше уставшим, чем до того, как я уснула.

– Мог бы уступить руль мне, если тебе совсем плохо.

– Спасибо, блять, но поздно уже, – он нервно забибикал впереди стоящей машине, которая и не думала начать ехать, когда загорелся зелёный свет.

В отеле я решила подождать Шенна возле лифта, пока он на ресепшене брал номер. На меня пялились мимо проходящие мужчины. Уж не знаю, за кого они меня приняли в моем новом образе, да и знать не хочу.

Когда мы поднялись на нужный этаж, я сто раз пожалела, что не подошла взять ключи от номера вместе с моим похитителем. Он взял одноместный номер с огромной кроватью из-за чего я закатила ему истерику.

– Все, не бузи, – сказал Шеннон, запивая таблетку для головы водой.

– Послушай, я не буду спать с тобой в одной кровати.

– У них других вариантов нет, – он расплылся в улыбке, – пойдём завтра погулять по городу, если я хорошо буду чувствовать себя. Давно я просто так не гулял.

– Хорошо, пойдём. Но это не значит, что я согласилась спать с тобой в одной кровати.

Он ушёл в душ первым, пока я думала, как поделить кровать. Наверняка, он солгал, что у них нет других номеров. Специально же сделал это.

Долго ждать своей очереди не пришлось, он быстро вышел. Я прошла мимо, кинув на него полный ненависти взгляд.

Когда я вышла из ванны, Шеннон сидел с бутылкой алкоголя.

– Тебе мало было? – я в недоумении подняла бровь.

– Это коньяк, – пояснил он открывая, – не хочешь попробовать? – он протянул мне бутылку.

– Из горла? – я села напротив него, беря в руки бутылку.

– Нет, – он встал и полез в шкафчик, извлекая из него стакан и протягивая мне.

– Я не знаю, сколько надо.

– Ой, отдай сюда, – он налил мне треть стакан и протянул обратно.

Сначала я понюхала, отдавало спиртом. Я немного попробовала, буквально несколько капель попали на язык. Я ничего не почувствовала.

– Залпом, – он ехидно улыбнулся, складывая руки на груди, смотря на меня с вызовом.

Что ж, вызов принят, мой похититель.

Моё горло резко обожгло, а затем это чувство пошло ниже. Меня непроизвольно передернуло. Я поставила стакан со звоном обратно на стол, а Шеннон наполнил его вновь на треть и уставился на меня тем же взглядом.

– Что, второй сразу? – я жалобно посмотрела на него, а он продолжал с улыбкой смотреть на меня.

Я опрокинула в себя вторую порцию, стало веселее, но пока ещё не шатало. Я никогда раньше не пила такие крепкие напитки и не знала эффекта от них.

Я и не заметила, как после второго стакана пошёл третий и как все начало плыть перед глазами. После четвёртой меня начало клонить в бок и я начала хохотать над чем-то своим, совершенно не обращая внимания на мужчину.

– Давай ещё, – я чуть ли не кинула стакан на стол.

– Эй, пьянчуга, не сломай его, – он засмеялся надо мной, наливая пятую порцию.

– А ты это чего не пьёшь? – спросила я, забирая стакан.

– Я лучше пиво попью, чтобы опохмелиться, – он открыл банку с шипением, которую я до этого не наблюдала.

После пятого стакана коньяка я взяла со стола бутылку и присосалась к ней. Шеннон попытался оторвать меня от неё.

– Эй, полегче, по-моему, тебе уже хватит, – он стал серьёзным и забрал у меня мой напиток, который сейчас был необходим.

Перед глазами уже не то, чтобы плыло, просто пылало все. Я подошла к Шенну, садясь к нему на колени. Он не успел ничего сказать, я поцеловала его. Мой поцелуй вышел смазанным и я чуть не шлепнулась на пол, если бы Шеннон не удержал меня.

– Эй, дуреха, расслабилась? – он снова громко засмеялся, – а теперь пойдём спатеньки.

– Нет, Шенн, – я еле-как обвила его шею руками и уткнулась ему в плечо, начиная реветь.

– Что такое? – с нежностью спросил он или мне показалось от выпитого алкоголя.

– Я хочу домой, – всхлипывая ответила я, – меня бесят твои приставания, но сейчас бы я не отказалась с тобой заняться сексом. Меня бесит, что ты удерживаешь меня, но сейчас я не хочу никуда уходить.

– Тебя никто и не просит уходить, ты будешь всегда со мной, ведь ты глупенькая маленькая девочка, – он погладил меня по голове. До меня все равно не дошёл смысл его слов.

Я снова поцеловала его, но уже более настойчиво. Я несколько раз ударилась своими зубами об его, но поцелуя не прекратила. Он встал держа меня и мы вместе дошли до кровати, падая на неё.

От его прикосновений стало так приятно. И пусть утром я не вспомню ничего или пожалею. Но здесь и сейчас я хочу его.  Он присосался к моей шее, уже расстёгивая пуговицу на моих штанах. Он оторвался от меня, чтобы стянуть их с меня, а затем снова возвратился ко мне, продолжая свои ласки.

Я потянулся к его штанам, но он откинул мои руки и сам их  расстегнул. Видимо понял, что я в таком состоянии не справлюсь самостоятельно. Он пробрался руками мне под кофту,  сжимая небольшую грудь. Мне от нетерпения уже хотелось выть. Он поднялся, стягивая свою футболку. Это выглядело очень сексуально, при том, что его штаны расстегнуты и из-под них виднеются трусы.

Я начала стягивать свою кофту в нетерпении и запуталась в горле, отчего Шеннон снова начал смеяться, помогая мне выбраться. Я осталась в одном нижнем белье.

– Сними уже свои чёртовы штаны, – я чуть ли не зарычала.

Вдруг мне стало плохо, желудок сжался и его закрутило. Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Я оттолкнула Шенна, убегая в ванну. Я только успела открыть крышку и склонится над унитазом, как вся "радость" начала выходить из меня.

Взволнованный Шеннон зашёл ко мне, не замечая моих возгласов и помог мне держать волосы, пока меня тошнило. Я стояла так склонившись долгое время, казалась, будто прошла вечность. От страха, что это никогда не кончится, из глаз потекли слезы. Шеннон начал успокаивать меня словами и гладить по спине второй свободной рукой. Когда мне стало лучше, я выпихнула его, закрывая дверь на защёлку.

Сначала я решила почистить зубы, а потом уже пошла в душ, потому что я все таки запачкала волосы. Пока я мылась, меня ещё несколько раз стошнило.

Из ванны я не вышла, а вывалилась. Я легла в кровать, где уже лежал Шеннон. Я повернулась к нему спиной, он обнял меня, не прекращая гладить.

– Тихо, скоро это состояние пройдёт, – он поцеловал меня в затылок.

Мне было так стыдно за то, что он видел. Но зато, я протрезвела и поняла, что чуть не совершила огромную ошибку, о которой завтра бы я пожалела сильнее, чем о выпитом коньяке.

Глава 9

Надо ли описывать то состояние, с которым я проснулась после выпитого вчера? Я думаю, те кто хоть раз в жизни перебирали с алкоголем, должны меня понять насколько это ужасное чувство. Все тело ломит, в горле пересохло, а о том, как сильно болит голова даже не описать. И на десерт – конечно же тошнота, из-за которой я несколько раз резко подскакивала и неслась пулей в ванну, пока не решила надолго там засесть.

Почему то в номере Шенна не оказалось. Что было мне на руку, ведь я вспомнила о том, что вчера было, а вернее, чего все таки не произошло. Впервые я рада этому рефлексу желудка, который спас меня от непоправимого.

Как только меня перестало выворачивать, я залезла в горячий душ, ведь меня ужасно начало знобить. Я чувствую себя сейчас какой-то попойкой, которая накинулась на эту гребаную бутылку отравы. Зато, мой интерес в этом деле удовлетворён.

Пока я приходила в себя, желудок издал жалобный звук, прося еды. Но я ничего съедобного не нашла. Как раз в этот момент в номер зашёл Шенн с подносом в руках.

– Ну привет, алкоголичка, – он не переставал стебать меня, а мне упорно полезли в голову картинки не хорошего содержания, – я принёс тебе еды.

– А ты, я смотрю, в официанты заделался? – я приподняла одну бровь. Как бы сильно мне не хотелось сейчас есть, а промолчать я не могла.

– Решил позаботиться о тебе. Но, если хочешь, я могу обратно отнести, – он приоткрыл дверь ногой, глядя на меня.

– Нет, – запротестовала я, – давай уже сюда этот поднос.

Я села за стол. На подносе кроме еды оказалась ещё и таблетка. Я посмотрела на Шенна с благодарностью, и взяв стакан воды, тут же запила её.

– А на себя чего не взял? – спросила я, кладя в рот кусочек еды. Животику сразу стало приятно и тепло внутри.

– Я уже поел, – он сел напротив телевизора, включая его.

– О, мультики, оставь! – я увидела на одном из каналов "Губку Боба". От моего выкрика Шеннон нервно вздрогнул, но канал всё же не стал переключать.

Я запихивала в себя очередную ложку с едой, а Шенн тем временем вместе со мной увлечённо всматривался в экран, где Губка Боб в очередной раз доставал своей болтовней бедного Сквидварда.

– Пойдём прогуляемся по городу? – потягиваясь на диване спросил Шеннон.

– Пойдём. Я доела, – я отставила посуду от себя, вставая, – только мне надо замаскироваться, мистер похититель.

– Но я ведь твой похититель, – он подмигнул мне.

– Прекращай, – я закатила глаза фыркая.

Я провозилась больше часа со всем этим гримом. Если бы Шеннон ещё не отвлекал меня каждые 15 минут, то я бы собралась намного быстрее.

– Ну и куда мы пойдём в Бисмарке? – я показалась из-за дверей ванны.

– Я уже говорил, что больше блондинок люблю? – ухмыльнулся он, проигнорировав мой вопрос.

– Шеннон, ты не выносим просто! – мы ещё не успели никуда выйти, а он меня уже раздражает.

Мы спустились вниз к машине, он как джентельмен открыл мне дверь. Если честно, то я вообще этого жеста не ожидала от него.

Уже сидя за рулём, он достал очки и надел их, пытаясь предать своему образу крутизны. Я скривилась глядя на него.

– Эй, что за выражение лица? – он возмутился.

– Тянет блевать от твоего пижонства, – я вторично скривилась.

– Ну уж извини, какой есть.

– Ты не такой.

Он злобно глянул на меня, опустив очки вниз, чтобы я видела его глаза. Затем он вернул их в прежнее положение и тронулся с места.

Мы приехали в развлекательный центр. Если честно, я была несказанно рада, ибо ожидала чего угодно от Шеннона, например, что он привезёт меня в какую-нибудь забегаловку, или ещё чего хуже – в притон. Но нет, сегодня он явно решил удивить меня, побыв обычным человеком, без наклонностей психопата.

– Прошу вас, мадам, – он галантно протянул мне руку на подземной парковке.

– Ты где во мне мадам впалил?  – слишком грубо ответила я, но руку все же приняла.

– Фу, какое бескультурье, – настала его очередь кривить лицо, – действительно, мадам здесь даже не пахнет.

Я в ответ пихнула его, забирая руку обратно и выходя из машины самостоятельно.

– Ну же, хватит дуться, мы не за этим приехали сюда, – он слегка поддел меня по плечу.

– Ты умудряешься испортить все на ровном месте, – я свела брови вместе, глядя на него сердитым взглядом.

– Я бы с удовольствием провёл тебе лекцию на тему, кто из нас умудряется испортить все на ровном месте, но воздержусь, – он отвернулся от меня и пошёл, – догоняй.

Я сосчитала мысленно до десяти, задержав дыхание, чтобы успокоится, а после нагнала его лёгким бегом.

Всё шло слишком хорошо: он сводил меня в кино, в котором, к слову, я давно не была, мы ели пиццу и мороженное. Мне удалось затащить его поиграть в автоматы, о чем позже я пожалела, когда проиграла в одном из них ему. Людям вокруг было безразницы, они не обращали внимания на нас, что меня радовало.

Но, это веселье не могло долго продолжаться. Я до сих пор виню себя, что не предугадала дальнейшее событие. Как только мы оказались дома, я пошла в душ, чтобы снять весь этот тяжёлый грим, оставив Шеннона одного в комнате. До меня доносились слова из телевизора, ведь я не успела включить воду.

– Полиции не удалось установить, откуда был совершён вызов, – меня обдало холодом, дальше вслушиваться в новости у меня просто не было сил.

Не надо быть провидицей, чтобы понять, что речь идёт о моем звонке маме, совершенном в доме друга Шеннона. У меня в висках забилась мысль, что как только я выйду из ванны, Шеннон меня убьёт. Если он не захочет сделать это прямо сейчас.

Я услышала, как он что-то разбил в комнате при этом сильно матерясь. Я решила сделать вид, что ничего не услышала, и включила воду, чтобы заглушить его крики. Я съехала по стене, поджимая под себя ноги. Возможно, что он перебесится сейчас и ничего страшного не произойдёт.

Пока я принимала душ, я ощущала вибрации исходящие за дверью. Шеннон явно решил разнести там всё. Как бы это сейчас не звучало, но я подумала о том, что ему придётся возместить ущерб за номер. Но мне надо думать о том, что будет со мной, как только я высуну свой нос.

Обмотавшись полотенцем, я ещё долгое время не выключала воду и пыталась собраться с мыслями. Крики и шум прекратились. Я решила, что сейчас самый подходящий момент и вышла.

Шеннон подорвался со стула и подлетел ко мне, стоя близко ко мне и уничтожающе глядя.

– Ну что, решила сдать меня, сука? – в ту же секунду мне в скулу прилетел его кулак. Я не удержалась на ногах. Место удара начало жечь от боли, а на глаза навернулись слезы, – так и знал, что ты такая же, как и все! – он пнул мне ногой под живот, выбивая весь воздух и силы из меня. Я согнулась и начала задыхаться.

Я так хотела обьяснить ему всё, как сильно я нуждалась в общении с мамой. Я хотела дать ей знать, что со мной всё в порядке, чтобы она волновалась чуточку меньше. Но у меня не было сил сейчас, чтобы попытаться блокировать его удары или хотя бы увернуться от них. А он продолжал запинывать меня.

– Поваляйся пока здесь, сука! – он последний раз ударил мне кулаком по голове, и я перевернулась на спину.

Он ушёл, а я лежала и смотрела в потолок, который плыл перед глазами. Черт бы побрал мою идиотскую идею позвонить маме в тот день! Черт!

Всё тело ныло, я не могла встать и перелечь хотя бы на кровать. Поэтому я просто вырубилась прямо на полу, где он и оставил меня.

***

– Эй, дрянь, открывай свои гребаные глаза, – я проснулась от того, что на меня вылили холодную воду.

Несколько секунд я не могла понять, что происходит, щурясь от света. Когда зрение нормализовалась, я увидела Шеннона, склонившегося надо мной. Я дёрнулась в панике понимая, что сижу на стуле привязанная по рукам и ногам.

– Будешь орать, я найду чем занять твой рот, – его губы расплылись в омерзительной улыбочке, которая не сулила ничего хорошего.

Глава 10

– Пока ты была в отключке, я съездил по делам, на которые хотел взять тебя, но ты оказалась такой паршивой сукой, – он ходил взад-вперёд, мелькая перед моими глазами, отчего меня начало мутить. Перед глазами всё рябило и местами сворачивалось в спираль. Я уверена, что мне требуется медицинская помощь.

– Я задолжал местным ребятам некоторое время назад, кое-что беря у них в долг. И знаешь, что я сделал с ними? – его громкий смех, казалось разрывает мою и без того повреждённую черепную коробку. Он подошёл ближе ко мне, дыша в самые губы и опаляя их, зашептал, – я расстрелял их к чертовой матери. Эти ребята были ещё теми засранцами. Мне нисколько не жаль.

На миг он прижался к моим губам, но тут же оторвался от них, отшатываясь назад, как от прокаженной, и уставился на меня.

– Ты не представляешь, скольких мне усилий стоило относится к тебе по-человечески. А я ведь не такой, каким был для тебя. Я тот, кого ты видишь перед собой сейчас, – он раскинул руки в стороны, – и всё это дерьмо вырвалось благодаря тебе!

– Шеннон, ты не такой, я верю в тебя, – я не узнала собственный голос, настолько жалко он прозвучал.

– Я не разрешал тебе разговаривать! – он наотмашь дал мне пощёчину, отчего моя голова улетела вбок. Слезы сами собой появились в глазах.

– Как думаешь, что мне лучше сделать: сначала избить тебя, а потом изнасиловать, или изнасиловать, а потом избить? – он выжидающе уставился на меня, – ах да, разрешаю ответить на мой вопрос. Но, без лишних слов.

Отчаяние зародилось в моей душе. К горлу подступил ком тошноты, желудок болезненно сжался. Я чувствовала, как меня начало потряхивать от страха.

– Лучше просто и-избей, – я заикнулась.

– Что? – он вновь рассмеялся, а затем резко стал серьёзным, – тебе настолько неприятна мысль о том, что мой член будет в тебе? – он подлетел ко мне, склоняя голову и прижимаясь своим лбом к моему, – отвечай, черт возьми! – проорал он.

Я не могла больше сдерживать слез, которые покатились по моим щекам с усиленной силой.

– Шеннон, пожалуйста, не надо, – начала лепетать я сквозь слезы и дрожь.

– Шеннон, пожалуйста, не надо, – высоким писклявым голосом начал дразнить меня он, – а знаешь, я пожалуй всё таки начну с изнасилования.

Он наклонился ко мне вновь, желая поцеловать. Если бы я могла, я бы убежала или хотя бы отклонилась назад, лишь бы он не касался меня. Я закрыла глаза в ожидании его прикосновений, но их не последовало. Я взглянула на него.

– Извини, со шлюхами не целуюсь, – я хотела было возразить, что я не такая, но он добавил, – а именно таковой ты сейчас и станешь.

Он принялся расстегивать свои штаны, приспуская их сразу же с трусами. Я плотно сжала глаза, чтобы только не видеть его полового органа. Я почувствовала, как он тыкнулся им в моими губы. Меня чуть не вывернуло наизнанку от осознания и его привкуса на губах.

– Ну же, открой глаза, деточка, – он пропел притворно милым голоском, – я сказал, ОТКРОЙ ГЛАЗА! – мою щеку обожгло от удара, мне пришлось открыть глаза. Мой взор упал на его огромный хуй, который стоял колом в опасной близости. Я взглотнула выступившую слюну и в шоке уставилась на него. Ну уж нет, я не собираюсь заниматься такими вещами!

– Почему я?! – именно эта фраза сейчас вертелась у меня в голове. Я не успела осознать, как выкрикнула её.

– Почему ты что? – Шеннон стоял возле меня со спущенными штанами и даже не думал прикрыть своё достоинство.

– Почему именно я, Шеннон? Почему ты выбрал меня в заложники, почему ты хочешь меня изнасиловать? – я не могла унять истерику в голосе.

– Хм, ну знаешь, мне было не до раздумий, кого хватать как щит. А на второй вопрос я могу тебе ответить с лёгкостью: мальчики любят недоступных. И ты сильно провинилась, я не вижу больше смысла сдерживать себя.

– Давай ты меня развяжешь и я сделаю всё, что ты хочешь? – на секунду в моей голове промелькнул отличный план, но тут же померк при ответе.

– Не выйдет, Никки, не выйдет, – он покачал головой, – я не поведусь. Просто расслабься и наслаждайся, – он хищно улыбнулся и схватил меня за подбородок.

Он надавил на челюсти с силой, заставляя их раскрыться против моей воли.

– Только попробуй укусить или позвать на помощь, и ты знаешь, что тебя ждёт, – предупредил он и начал совершать свои мерзкие действия, которые он давно мечтал сделать со мной.

Я пыталась сдержать рвотные позывы, из-за того, что он входил очень глубоко, воздуха не хватало. Такого опыта в моей жизни никогда не было, я чувствовала себя отвратительно. Я надеюсь, что после всего этого он оставит меня в покое. Только если мне хватит сил не разбиться на кучу кусочков, если мой разум останется при мне.

Я не знаю, как долго он это делал со мной, но время для меня будто не существовала. Был только Он и мой личный Ад, который, казалось, никогда не кончится.

Он постанывал от удовольствия, толкаясь так глубоко. Я видела его закатывающиеся глаза в порыве удовольствия, но это удовольствие было односторонним. Разве это правильно? Правильно ли вообще принуждать другого человека к действиям, которых он не желает? Раньше я не задумывалась об этом. Но именно сейчас, в момент моей внутренний погибели меня заинтересовал этот вопрос.

Я вела внутреннюю борьбу с собой, я удерживала своё сознание, которое ходило по краю. Лучше бы отключилась, чтобы не ощущать всё это, не видеть его мерзкого лица в экстазе, когда он кончал.

А после он просто кинул меня, всё также, привязанную к стулу. Он ушёл куда-то, громко хлопнув дверью. Этот звук до сих пор стоял в моих ушах.

Знаете, говорят, что слезами горю не поможешь. У меня же была целая истерика, которая не приносила облегчения. Мне становилось лишь хуже. Всё хуже и хуже.

Естественные нужды не давали мне забыться сном, в котором, возможно, я нашла бы успокоение хотя бы ненадолго. Я шарила глазами по помещению, ища способ выбраться. В целом я просидела часа два, неотрывно глядя на электронные часы, которые сменяли цифры, когда в номер вернулся Шеннон.

Он зашёл в ванну, не глядя на меня. Затем, он вышел оттуда и подошёл ко мне. Я вжималась от страха в стул, боясь что он причинит мне боль снова. От него ужасно несло спиртным, как и всегда.

Он протянул к моему лицу влажное полотенце и стал нежно водить им, стирая грязь и его следы после совершенного акта. Я неотрывно в шоке смотрела на него, боясь пошевелиться и сделать этим хуже.

Так продолжалось некоторое время. Неожиданно Шеннон упал на колени возле меня и зарыдал, как маленький мальчик.

– Прости меня, – он выл в голос, – прости меня, умоляю!

Он раскачивался из стороны в сторону, всё также рыдая. Я не знала, как мне реагировать. Я просто ждала продолжения. Он освободил мои руки, что были скованы верёвкой, и всё также сидя на коленях, обратился ко мне.

– Я пойму, если ты уйдёшь и заявишь на меня в полицию. Моему поступку нет и не может быть оправдания, – он смотрел на меня своими красными от слез глазами, в которых читалась та боль, что он причинил мне. Мы как-будто поменялись местами.

Я не знаю, что делать. Я до сих пор пребываю в шоке. Я хотела также рыдать, как и он, орать в голос и выть от того, что мне пришлось пережить от него. Я хотела поколотить его и попросить, чтобы он оставил меня в покое.

Я осознала не сразу, что не могу вымолвить ни слова. Я просто открывала и закрывала рот, пока Шеннон ждал моего ответа. Всё, что я смогла выдавить – это ужасное хрипение, которое резануло по ушам.

– Ну же, скажи что-нибудь, – взмолил Шеннон. Я замахала руками, которые он перехватил, – что такое? – с паникой начал спрашивать Шеннон, – скажи же что-нибудь!

Он притянул меня к себе и обнял. Я хотела вырваться, мне было страшно рядом с ним. Но силы покинули меня, я сдалась ему.

Глава 11

Я как загнанный в угол зверёк: я не могу сопротивляться своему охотнику, но и убежать от него мне не удастся. Он просто не выпустит меня из своего плена.

Я боюсь быть рядом с ним, его настроение меняется слишком часто. Он может реветь, стоя на коленях, моля о прощении, но уже минуту спустя крушить номер, вымещая злость и ненависть на неодушевлённые предметы. Как-будто они могут облегчить те страдания, что скопились внутри его души. Впрочем, я больше не верила в её существование. Нет, только ни у такого человека, как Шеннон.

Он набрал для меня тёплую ванну, в которую бережно погрузил меня. Но я не могла расслабиться, каждая клеточка моего тела была напряжена, пока он находился рядом. Я пыталась уйти от его негативной ауры, только чтобы она не задевала мой мир, не рушила его остатки. Я допускала существование такого человека, но не рядом со мной.

Я не привыкла к бесконечной агрессии. Как бы не были заняты мои родители, но я никогда не наблюдала такого потока отрицательных эмоций. Ни один человек никогда не вёл себя так по отношению ко мне.

Я ощущала себя, как нашкодивший котёнок рядом с ним, вот только меня не за что было наказывать.

Когда он касался голых участков моей кожи намыленной мочалкой, мне было мерзко. Из моей головы так и не ушли те образы, где он издевался надо мной.

Как бы он не старался сейчас быть хорошим, я не прощу его. Страх не отступит больше никогда при виде него. Я не смогу беззаботно улыбаться ему, болтая на всякие разные темы, которые ровным счётом ничего не значили бы.

Моё сердце никогда не будет отбивать при нём чечётку, разгоняя сладкую негу по телу. Оно только будет бешено колотиться от страха, которому причиной стал этот мужчина.

Моё тело никогда не захочет добровольно принять его в себя. Оно лишь захочет скрыться, вжавшись в темноту.

Я боюсь завтрашнего дня, что день вообще не наступит. Я боюсь того, что мне не станет легче. Я боюсь, что он снова причинит мне боль.

Он напевал какую-то мелодию, продолжая намыливать меня, думая, что успокаивает этим. Если бы я могла, то вцепилась бы в его глаза сейчас же и выдавила их, оторвала бы ему руки, чтобы он не мог больше трогать меня ими. Но я была слишком слаба по сравнению с ним.

Мне надоело вот так сидеть, жалея себя и бездействовать. Мне надоело ощущать себя куклой в его руках, которую он посмел сломать. Но я ведь не была игрушкой. Ему никто не давал такого права.

– Скажи, что ты не сердишься на меня, – лучше бы его мелодия не утихала. Хуже всего было, когда он начинал разговаривать со мной, – скажи это, – он сказал мне на ухо, коснувшись его в лёгком поцелуе. По моему телу прошла дрожь.

– Я не сержусь на тебя, – мой голос был слабым и хриплым после долгого молчания. Но я нашла силы, чтобы выдавить из себя ту ложь, которую он так сильно желал.