Текст книги "Полет в Нифльхейм (СИ)"

Автор книги: Корелли Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Ли Корелли
Полет в Нифльхейм

Вступление

"Я сидела за столиком в кафе на Пятницкой. Кажется, я заказала только кофе. Чашка сиротливо смотрелась на глянцевой поверхности стола. Я была одна. Мой столик стоял у окна, и я могла видеть улицу, медленно промокающую под назойливым дождем. Внезапно, послышался грохот... как будто землетрясение. Еще. Еще и уже сильней. Недопитый кофе подпрыгивал в моей чашке, расползаясь брызгами по столу. И, наконец, я увидела того, кто производил весь этот шум. Я увидела, как из переулка на дорогу вышел динозавр. Судя по внешности, это был Тираннозавр Рекс. Он остановился на обочине и огляделся, внимательно выискивая что-то глазами. Но не было похоже, что он вышел на охоту и искал жертву. Наоборот. Он был испуган. Потерян. Люди проходили мимо, не видя его. Они погрузились в свои мысли и пытались скрыться от проблем под разноцветными зонтами. Машины проезжали, не притормаживая. Никто не обращал на него внимания. Тираннозавр зашагал по тротуару и вскоре скрылся в толпе. Меня поразило то, насколько сильное чувство одиночества породила во мне эта сцена. Мы всегда одиноки, где бы ни находились ...

В этот раз я была на рынке. Точнее не на рынке, а на базаре. В восточных странах это очень колоритное место. Похоже пышущий фруктами и специями базар в Ташкенте, или в Самарканде. Кажется, я хотела купить виноград. Да, я искала такой зеленый, без косточек. Подходила к прилавкам и приценивалась. Меня весело окрикивали продавцы и наперебой предлагали сделать самую лучшую скидку. Базар жил своей привычной насыщенной жизнью, мелькали носильщики с дынями на плечах, пестрели черно-белые тюбетейки продавцов и яркие всех цветов радуги платья женщин. Вдруг, я увидела странную картину. У прилавка со свежими лепешками стоял инопланетянин. Он был небольшого роста, в сером комбинезоне; у него была вытянутая голова с большими черными глазами, а кожа имела бледный светло-зеленый цвет. Он тыкал своей узкой длинной рукой в стопку с хрустящими лепешками и ожесточено торговался с продавцом, который, по-видимому, не был удивлен странному покупателю, и экспрессивно жестикулировал в ответ. Как разнообразен этот мир. Как он продуман...

Равномерный шум двигателей меня успокаивал. Самолет летел плавно. В салоне было тихо. Я видела чистое небо в окне. Внизу сплошные облака, на которые падала тень нашего Боинга. Где-то сбоку сверкало яркое солнце. Самолет сделал крен и немного повернул. В иллюминаторе появилась какая-то округлая планета. Она была голубой, а на ее поверхности постепенно начали проявляться зеленые континенты, прозрачный слой атмосферы, белые пятна полюсов на севере и юге. Земля. Я почувствовала страх, дикий, первобытный, неподдающийся контролю страх. Мы были в космосе. А Земля так далеко. В тот момент мне так захотелось ощутить ее. Почувствовать твердь под ногами, вдохнуть прохладный воздух, услышать звуки, оценить кожей температуру окружающего мира, и понять, что я в безопасности. Я дома. Но тогда я поняла, что наш самолет в космосе и эта планета в окне – это все иллюзия, в которую мы приучили себя верить..." – на исписанный лист упала капля и размазала последнюю строчку. Лада машинальным движением убрала слезу с щеки, захлопнула блокнот и кинула его в огонь, разгоравшийся в камине. "Я уже ничего не изменю. Как глупо мечтать о чем-то! Желания не исполняются и мы забываем о них. Но ощущения, что что-то не сбылось, накапливаются. И давят на психику всю оставшуюся жизнь", – подумала она, с безразличием наблюдая, как языки пламени поглощают ее дневник.

ЧАСТЬ 1

ШТИЛЬ

1

Второй месяц в городе стоял туман. Горожане поговаривали, что это – природная аномалия и в Москве раньше такого не случалось. Туман опустился на город в середине сентября и не собирался рассеиваться даже к концу октября, несмотря на значительное похолодание. Все более сокращающийся световой день стал серыми сумерками, в которых пропадали очертания улиц и скверов. Туман обычно усиливался к вечеру, окутывая желтой пеленой дома, фонари и рекламные вывески. К утру он не растворялся, а приобретал гнетущий грязно-серый оттенок. Серая мгла сделала безликими яркие краски осени, и упавшая в ее тишине листва была не огненно-желтой, а ржаво-рыжей, утомленной за продолжительный летний период. Ветер не проносился в кронах деревьев и листья падали под тяжестью пропитавшей их влаги. Туман скрывал лица людей, крал их жесты и приглушал слова. Город замер в ожидании перемен, но они не наступали и, казалось, туман воцарился здесь навсегда.

Молодая женщина стояла с чашкой кофе в руках перед окном и ее неподвижный взгляд тонул в клубах тумана, стремившегося выдавить стекло и ворваться внутрь. Окруженная большой оконной рамой, фигура девушки казалась маленькой и одинокой на фоне развернувшегося за ее спиной полутемного пространства художественного класса. Кофейный аромат тонкой струйкой поднимался вверх по стеклу, оставляя белую испарину. Девушка поставила чашку на подоконник и отошла от окна. В это утро было настолько темно, что ей пришлось включить свет. Из мрака выступили скульптуры и бюсты, расставленные на полках и подставках, наброски картин: акварельные пейзажи, графические техно-рисунки, карикатуры; под определенным углом к центру выстроились мольберты студентов. Девушка присела за свой стол и задумчиво оглядела свой класс. Семь лет назад она сама в первый раз пришла сюда, студентка первого курса факультета дизайна; как много восторгов и амбиций было тогда. И как мало от них осталось теперь. Сейчас она была уже преподавателем с двухлетним стажем. С хорошей специальностью и грузом ответственности за ее выбор. Студенты начали подходить, вскоре класс заполнился.

– Сегодня по плану мы должны были начать зарисовки скульптуры Давида, но я хочу несколько изменить программу, – обратилась она к классу своим тихим, спокойным голосом, – Я хочу, чтобы вы немного пофантазировали и представили свое графическое воплощение тумана. Используйте любые ассоциации и попробуйте выразить то, что по вашему олицетворяет туман.

– Лада Андреевна, а может быть вы сами что-нибудь нарисуете на заданную тему, – предложила курчавая девушка, стоявшая ближе всех к ней.

Лада улыбнулась и кивнула:

– Охотно.

Она подошла к окну, несколько человек из группы последовали ее примеру. Лада долго вглядывалась, и в этой серой дымке ей стал мерещиться Биг Бен, Вестминстерское аббатство и русло Темзы – Лондон, самый туманный город на земле. Она сделала набросок Тауэрского моста с протекающей внизу рекой и легкими штрихами показала туман, стелящийся над водой. Но студенты, как она и ожидала, оказались более креативными. Через полтора часа она смогла увидеть их работы. Несколько человек нарисовали маленького ежика из известного мультфильма, другие грустную лошадь из той же серии; кому-то вспомнился Блок и, хотя в стихотворении не было ни строчки про туман, в набросках угадывалась аптека и очертания фонаря во мгле; кого-то потянуло на природу и они принесли эскизы пейзажей с реками, болотами и стройными рядами елок на заднем плане. Одним из последних принес свою работу студент, к которому она давно приглядывалась – он обладал удивительным художественным чутьем, в твердом нажиме карандаша и четких линиях рисунков уже угадывалось мастерство и в будущем высокий профессионализм. Лада с интересом взглянула на его набросок: небольшой тонкий парусник с опущенными парусами и море вокруг, с тягучей и плотной водой.

– Вы видите его? Туман... – спросил парень, постукивая карандашом по листку.

Лада невольно вздрогнула. Рисунок был выполнен хорошо, но создавал ощущение безысходности.

– Да, он вокруг, – ответила она.

– Правильно, туман для этой лодки – смерть.

Девушка помолчала некоторое время, потом задумчиво сказала:

– Зря ты поступил на архитектурный факультет. У тебя слишком богатое воображение для этой специальности.

Парень пожал плечами, забрал рисунок и пошел к выходу. Лада взяла со стула сложенное пополам пальто, надела его и, застегивая пуговицы, подошла к окну. Был еще день, но на улице уже потемнело. В свете медленно загорающихся уличных фонарей туман постепенно стал молочно-желтым. "Погода наладится к свадьбе? Свадьба в тумане – экстравагантно. Но все-таки хотелось бы солнца", – подумала девушка и заторопилась к выходу.

Лада Беловодина привыкла привлекать к себе внимание. Если про нее и можно было сказать, что она красива, то это была очень странная красота. У нее было овальное лицо с высоким лбом и плавной линией скул и подбородка; полные губы, не слишком большие и не маленькие, как будто немного надутые, капризные; тонкий прямой нос; темные брови полумесяцем и большие глаза. Но при всех этих изысканно-европейских чертах у нее были по-азиатски черные глаза, издалека они выглядели как два угля, но вблизи можно было различить, что матовые зрачки немного светлей иссиня-черной радужной оболочки. Светло-пепельные, почти серебристые волосы контрастировали с ее удивительными глазами, хотя у нее с рождения были такие волосы и она только слегка оттеняла их. Лада любила прихвастнуть тем, что к русской крови в ее жилах примешалась греческая – ее прабабка была гречанка, и резонно полагала, что черные глаза и бледно-оливковый тон кожи достались ей от родственницы с Балканского полуострова.

Девушка шла вдоль набережной к автобусной остановке. В зыбком тумане ее высокая фигура словно покачивалась в медленном танце.

Из состояния задумчивости ее вывел телефонный звонок из ателье: сообщили, что платье готово и она в любое время может забрать его. Лада не смогла сдержать радостной улыбки: платье невесты готово, ресторан заказан, блюда расписаны, гости приглашены, свадебное путешествие оплачено и жених... Вспоминая про Игоря, ей всякий раз хотелось бросить все дела и ехать к нему на работу, чтобы видеть его хоть час, хоть полчаса. Их первую встречу можно использовать в качестве сюжета для фильма, ну или, по крайней мере, музыкального клипа.

Был поздний вечер. В метро ходили последние поезда. Лада возвращалась домой в пустом вагоне. Она была на театральной премьере и ехала, задумчиво вспоминая спектакль и сверкая украшениями, как новогодняя елка. В соседнем вагоне ехал парень. Он стоял у двери и при каждом толчке поезда хватался за поручень. Видимо изрядно выпил, но, тем не менее, периодически бросал через весь вагон взгляды на девушку. На очередной остановке к ней в вагон зашли двое и, заметив девушку, сразу направились в ее сторону. Лада только успела вскрикнуть, один уже махал перед лицом складным ножом, а второй тянул сумочку. Предугадав всю ситуацию, парень из соседнего вагона тоже успел забежать и теперь, недолго думая, направился к ним и сразу с размаху ударил того, который стоял с ножом. От неожиданности подельник выпустил сумочку, в тот же момент ее выронила и Лада. Мелкий женский хлам разлетелся по полу. Один из воров кинулся к ее кошельку, второй успел придержать дверь и они выскочили в последний момент. Весь перегон Игорь с Ладой ползали по полу, собирая ее вещи.

– Куда вы едете одна и в это время? – спросил он, поднимая голову и протягивая ей собранный мобильный телефон.

"Какой конкретный прямой вопрос. И сразу вот так, в лоб", – подумала девушка и, убирая телефон в карман, ответила:

– Домой. Я была в театре.

Она не стала объяснять, что это была премьера спектакля, где главную роль исполнял ее парень, друг детства и сын друзей ее родителей. Отправив ее домой, он остался с коллегами отмечать премьеру.

Игорь предложил проводить ее домой. Лада с сомнением посмотрела на него и, улыбаясь, ответила:

– Куда уж!? Вы на ногах еле стоите.

– Зато бью метко, – он рассмеялся.

Девушка уже давно заметила, что он был хорошо одет: в выглаженном костюме со светлой рубашкой, коротком пальто и начищенных ботинках.

– Да, я немного выпил. Пришлось уступить партнеру по бизнесу и пойти отметить новую сделку. Но вы не смотрите на мои ноги, хоть они немного и заплетаются. Голова у меня ясная как всегда.

Но проводив ее до дома, он совсем утомился, и девушке пришлось предложить ему поспать ночь в ее гостиной. Удивительным образом этот подвыпивший парень вызвал у нее доверие.

Утром немного пошатываясь от головной боли, Игорь зашел на кухню, где Лада как раз готовила кофе. Они встретились глазами и, без лишних вопросов, Лада достала пачку аспирина и протянула ему. Игорь кивком поблагодарил. Было заметно, что он готовится что-то сказать и никак не соберется с мыслями.

– Я хотел ... – с трудом выговорил он, но заметив взгляд Лады, остановился.

Он хотел поблагодарить за ночевку и в знак благодарности пригласить ее в ресторан. Хотя ресторан был предлогом. На самом деле он больше вообще не собирался с ней расставаться. Он влюбился в нее еще в метро, еще до инцидента с грабежом и первого разговора. Лада знала, что он собирался говорить, и кивнула ему вместо ответа.

– Извини за уточнение, а у тебя есть парень? – спросил он.

– Да, – просто ответила девушка.

– Что-то по-моему он лишний, – немного покраснев, сказал Игорь.

– Я тоже так думаю, – Лада улыбнулась.

В то утро Лада стояла у окна и провожала взглядом его фигуру; он был небрит, в помятых брюках и запачканных ботинках, но в каждом его движении, походке, дрогнувшей мышце лица было что-то привлекательно мужское, отчетливое и ясное – сила, уверенность и интеллект. Лада тогда подумала, что ей придется тяжело от этой любви – у него, наверное, есть девушка и не одна...

Его мысли действительно были заняты не ей, когда он шел на работу, но он думал не о девушке; бизнес – единственное, что приносило ему удовлетворение и то, во что он вкладывал все свои усилия. Игорь Маренков окончил автодорожный институт, успел поработать инженером-конструктором в государственном предприятии закрытого типа и, все более увлекаясь, через несколько лет добился должности вице-президента компании, официального дилера известной европейской марки автомобилей. Хотя появление Лады сбило его с привычной колеи. У него, как и у всякого привлекательного парня, был, хоть и небольшой, список интрижек. Но он сам поражался тому, что практически не знал себя, не знал, что может отдаваться этому чувству с такой силой. Он был старше ее на четыре года, но не старался доминировать или давить на ее решения, скорее наоборот, он удивлялся сам себе, потому что всегда ей уступал и мирился с ее причудами.

Поздно вечером Игорь припарковал свой внедорожник на привычном месте – на газоне во дворе, другие места уже бывали заняты, когда он возвращался с работы. Он вошел в полутемный коридор, снял пальто и сразу же прошел на кухню. Лада всегда ждала его там. Она и сейчас сидела за столом и пила кофе; на окне еще остались разводы пара оставленные ее напитком.

– Завтра забираю платье, – сообщила она.

Игорь улыбнулся. Лада бросила на него по-женски короткий, выразительный взгляд: деловые костюмы всегда так удачно смотрелись на нем. Он был высокого роста и имел крепкую мужскую фигуру. Это было пленительное сочетание для женских глаз – его спортивная форма и классический костюм с элегантными ботинками. Но Игорь к тому же был внешне привлекателен: у него было крупное мужественное лицо с четко очерченными скулами, большой прямой нос; немного косившие, небольшие, но выразительные серо-зеленые глаза и широкие темные брови, густые темно-русые волосы были всегда аккуратно пострижены.

– А я завтра заберу твою машину из сервиса. Мне сегодня звонили, она готова, – сказал он, подсаживаясь к столу.

– Скажи, что если бы у меня была ваша машина, то ты сам бы ее отремонтировал, – усмехнулась Лада.

– Я думаю, я бы и эту сделал; дело не в сборке-разборке, а в запчастях. У японцев специфические комплектующие, их трудно подобрать. Поэтому они тебе ее делали почти неделю. А вообще, я бы с удовольствием сам повозился с ней. Это куда увлекательней, чем бюджетирование и маркетинг.

– Представляю, вице-президент автосалона в костюме мастера возится с потрепанной малолитражкой.

– Пожалуй, я бы даже поменял работу и стал бы механиком...

– Тогда на медовый месяц мы поехали бы не в Швецию, а к моим родителям на дачу.

– Не вижу принципиальной разницы. Там такой же снег и холод.

Заметив, что она, наконец, начинает горячиться, он рассмеялся и, перегнувшись через стол, поцеловал ее.

– Между прочим, я говорю откровенно: у них на даче неплохо.

– Я с детства люблю это место. Помню, как маленькая бегала к реке купаться, а мама всегда гонялась за мной. Раньше там течение было сильное, а теперь Волга начинает мелеть.

– Сказывается глобальное потепление.

– И этот туман... он тоже из-за глобального потепления, – прокомментировала Лада мечтательно.

– А тебе нравится такой туман? Он создает ощущение гнета и безысходности. Идешь по улице и тебя будто окутывает что-то вязкое, непроницаемое.

– Нет, он создает сказочное ощущение. Ощущение нереальности всего, что тебя окружает. Он искажает и представляет вещи в другом свете.

– Значит, он лицемер.

Лада рассмеялась:

– Он опытный стилист и костюмер.

Игорь ушел в спальню, а Лада снова подошла к окну. Во дворе было темно. По стене соседнего дома ползали тени и блики уличного фонаря. Вдруг с удивлением девушка обнаружила, что видит, как по углу стоящей напротив высотки вверх пробирается дракон. В общем, существо напоминающее варана, но со вздыбленными пластинами вдоль хребта. Рептилия ползла медленно, в такт ее плавным движениям колебался длинный хвост с шипами. Гигантская ящерица притормаживала у каждого достигнутого этажа и приглядывалась к крайним окнам. Прошло не больше пары минут, а дракон со второго этажа уже подобрался к шестому и в прежнем неторопливом ритме пополз по балконам. Но освещение поменялось – стало интенсивней, и свет поглотил странную фигуру.

Лада застыла на месте с приоткрытым ртом. Она оглядела двор: деревья отбрасывали тень, но она не поднималась до половины дома, а в целом, ничего нового, ничего, что могло бы создать эту иллюзию. "Это вторжение параллельного мира", – подумала Лада, – "Хотя... Это не наложение одной реальности на другую. Это пришелец из другого мира. И он знал, куда прибыл. У него была цель. Это что получается, перемещаться из одной реальности в другую – возможно? И вот это существо владеет техникой таких переходов? А мы... одни проблемы: где машину оставить, где платье подешевле сшить, как не переесть на ужин. Обидно. Хотя обнадеживает тот факт, что все в наших силах. И мы обучаемы. Надо только понять, как все устроено. Пожалуй, я не буду говорить Игорю, что видела здесь на соседском доме гигантского варана, ползущего по отвесной стене. Ну, может быть потом... при случае. Вот всегда так – почему надо бояться, что близкий человек сочтет тебя психом, если ты и правда что-то видел?!"

Ко дню свадьбы туман, как и желала Лада, постепенно исчез и его заменили клубящиеся вихри белого снега. На следующий день после торжества, Лада и Игорь поехали на дачу, они хотели побыть наедине перед свадебным путешествием. Дача принадлежала родителям Лады, которые жили в Твери. И сама Лада после переезда в Москву скучала больше не по своему родному городу, а по этому уединенному месту на берегу Волги.

Их маленький, кирпичный дом стоял в первой линии участков на холме перед рекой. Волга растекалась в широком русле у подножия холма и, плавно огибая березовую рощу, терялась вдали.

Лада вышла за калитку и стояла неподвижно, вдыхая морозную, утреннюю свежесть и запах затопленной печи. Небо на востоке было безоблачным и начинало алеть у горизонта.

Девушка услышала скрип отворяемой двери и обернулась. К ней подошел Игорь. Он разводил в печи огонь и его руки были черными от сажи.

– Хорошая погода для этого времени года, – снег не таял на его волосах и они блестели белой проседью.

– Нет, уж лучше туман, – она оглянулась на дом. Черный дым струился из печной трубы, поднимаясь ввысь завитками на фоне розового неба, – Пойдем к реке.

Игорь прикрыл калитку и пошел за ней. Река была скованная льдом у берегов и маленьким ручейком бурлила и плескалась, пытаясь прорвать жесткие оковы. Снег застелил ее ровную, глянцевую поверхность серебряными хлопьями. Лада остановилась на берегу и задержала Игоря, который уже занес ботинок на тонкий лед.

– Смотри сверху лед, а под ним живая вода, – сказала она.

Сквозь блестящую, дымчатую пленку льда виднелись черные струи стремительной реки; казалось, что они неистово и исступленно пытаются вырваться, но не находят выхода.

– Любопытная аллегория, – сказала Лада.

– Ты о чем?

– Ледяной панцирь – наше общество, а безумная вода – душа со всеми ее желаниями и вызовами общепринятым правилам.

На палубе ощущалась слабая качка, и Игорь с Ладой стояли крепко вцепившись в перила, провожая взглядом порт Петербурга, окутанный серой дневной мглой. Круиз должен был растянуться больше чем на две недели. Маршрут был таков – теплоход с остановками проследует почти вдоль всего побережья Швеции. Для празднования Нового года планировалось на автобусах добраться до шведской деревеньки в горах, где туристы смогут отдохнуть от морской качки, а затем вернувшись на теплоход, завершить путешествие посещением еще одного города на границе с Норвегией и вернуться в родной порт к окончанию зимних каникул.

На море было холодно. Девушка закуталась в свою длинную, серую шубу и прикрывала лицо шарфом. Она отпустила перила и тут же закачалась. Игорь схватил ее и прижал к себе. В условиях постоянной качки его спортивная фигура приобрела пластику кошки и он уверенно держался на ногах даже когда судно качалось на почти штормовых волнах.

– Надо было поехать в теплые страны! Да? – сказал он.

– Нет! Я не люблю резкие контрасты вроде: из зимы в лето и обратно. Раз уж зима, так давай наслаждаться зимой.

– Нестандартный подход.

– Я и сама нестандартная.

– Это я уже заметил.

Мимо проходили парень с девушкой и удивленно посмотрели на них. Отойдя еще метров на десять, парень снова обернулся, чтобы увидеть Ладу. Заметив это, Игорь криво усмехнулся.

Путешествие оказалось незабываемым и оставило самый теплый след в их памяти, даже несмотря на экстремальную ситуацию, в которую они попали по глупости. Швеция была лаконично красива под снежным покрывалом; море покоряло разнообразием – здесь за считанные часы умиротворенный штиль мог смениться ветреной, морозной бурей; горы, хоть и невысокие, успокаивали зимними пейзажами. Все складывалось удачно, если бы не один случай.

Перед самым Новым годом всю группу туристов разместили в небольшой гостинице в горах. Там они приятно проводили уходящий год и весело встретили наступающий. На следующий день после обеда Игорь и Лада пошли на прогулку в лес.

В воздухе звенела морозная свежесть. Струи холодного северного ветра развивали пепельно-белые волосы Лады, заплетенные в две длинные косы; на ней была голубая шапочка из исландской шерсти с тонкими шнурками, чтобы завязать под подбородком и синяя куртка с мехом. Этот стиль ей удивительно шел и ее нельзя было представить в какой-то иной одежде; она выглядела, как настоящая шведка или норвежка, готовая к длительным лыжным переходам, ночам у костра и употреблению в пищу только одной соленой семги. Но ее угольно-черные глаза ломали всю идиллию сложившегося образа. Они могли растопить лед замерзших озер или вызвать оползень в горах. Игорь не раз замечал необычную ситуацию: когда к ним кто-нибудь подходил знакомиться, то тут же вздрагивал стоило ей лишь пристально посмотреть на подошедшего. Но это контрастное сочетание и притягивало людей; взглянув на нее один раз, от нее трудно было оторвать взгляд – подсознание настойчиво требовало разгадки: кто она добро или зло?

Игорь и Лада спустились к лощине и вошли в лес. Снега под ногами было много, но так как все эти места уже были обхожены любознательными туристами, то они быстро нашли тропинку и стали углубляться в чащу. Начинало темнеть, а вместе со спускающимися сумерками посыпал густой снег. Покружив на одном месте с километр в диаметре, они поняли, что заблудились.

– Наверное, не надо было оставлять мобильные телефоны в номере, – еле шевеля замерзшими губами, сказала девушка.

– Да, надо было взять. А с ними в придачу телефоны экстренных служб, нашего отеля, вызов такси или вертолета. Чтобы они все разом пришли нам на помощь.

– К чему сарказм?

– Не паникуй. Я сейчас найду дорогу. Даже, если бы у нас был телефон и мы позвонили в отель, они не стали бы нас искать раньше завтрашнего утра.

– Я пока не вижу, чтобы ты что-нибудь делал.

– Дай мне присмотреться, – он стоял на одном месте и, запрокинув голову, оглядывался кругом. Сквозь кружащую белые вихри метель трудно было что-то разглядеть. Наконец, Игорь взял ее за руку и они медленно пошли в темноту снежного леса. Не прошло и десяти минут, как они вышли на поляну, которую пересекало шоссе; на противоположной стороне выстроилась уютная деревенька.

– У меня такая идея: ты посидишь у кого-нибудь в доме, мы попросим, чтобы тебя пустили часа на два. А я сбегаю в отель (эта дорога ведет к отелю, я запомнил это место, когда нас везли на автобусе) и приеду за тобой на машине, – предложил он жене.

– Нет! Я не хочу сидеть у кого-то в доме!

– До отеля километров пять, а ты устала и замерзла. Тебе лучше подождать меня. Шведы – гостеприимные. Посидишь, кофе выпьешь.

– Нет! Я пойду пешком, – она упрямо сжала губы и пристально взглянула на него.

Игорь опустил глаза.

– Лада, так будет лучше всего. Ты замерзнешь, пока дойдешь.

Она молчала и продолжала смотреть на него. В молчании они вышли на дорогу и медленно побрели к гостинице. Вскоре деревня с маленькими, желтыми огнями окон скрылась и они вступили в кромешный мрак. По обледенелой дороге ползала снежная поземка, ветер обрушивался и толкал в спину. Лада шла все медленнее и медленнее и, в конце концов, совсем остановилась. Она не ощущала своих ног от усталости и ей казалось, что ее меховые унты изнутри выстланы иголками. Игорь остановился рядом.

– Не могу больше, – еле слышно произнесла она.

Он молча помог ей забраться себе на спину, подхватил ее под колени и пошел дальше. Девушка была стройной, но не была худой, и в этот раз, в тяжелой, теплой одежде, она не показалась ему легкой. Игорь стиснул зубы и пошел быстрей. Через двадцать минут Лада попросила ее поставить, но как только ее ноги коснулись земли, она застонала и он снова понес ее. Он выпустил ее только, когда они остановились у стола администрации своего отеля, чтобы попросить ужин в номер. Отпуская ее, он еле разжал руки и покривился, расслабляя напряженные мышцы.

Этим вечером, когда Лада сидела в кресле и грела руки о бокал горячего глинтвейна, она спросила его, как он нашел дорогу из леса. Игорь подал ей бутылку с оставшимся вином и сел рядом на диван со своей кружкой.

– Все просто – я увидел просвет впереди и догадался, что мы выйдем либо к какой-нибудь деревне, либо к дороге.

– Если ты так хорошо все видишь в зарослях леса, как же мы заблудились?

– Я не предполагал на тот момент, что мы "уже" заблудились.

– Ты нас спас. Если бы не ты, мы уже лежали бы там в виде сугроба, покрытые полуметровым слоем снега, – она обняла его шею руками, наклонила голову к своему лицу и поцеловала.

Путь домой оказался не таким легким, как они предполагали, когда уставшие от отдыха располагались в своей каюте, предвкушая, что через несколько дней сойдут в Петербурге. Штормило с самого начала, как только они отплыли от берегов Швеции. Пока палубу заливали брызги волн, Лада сидела и неотрывно наблюдала за морем из окна; когда буря стихала, она выходила подышать свежим воздухом. На следующий после отплытия день опустился туман, теплоход продолжал следовать своим курсом, ориентируясь по приборам, но для пассажиров это было необычное впечатление. Вечером им объявили, что из-за приближающегося шторма, судно будет пережидать непогоду в порту Калининграда.

Остатки тумана развеял налетевший шторм, пассажирам было запрещено выходить на палубу и Лада с Игорем, как и многие другие собрались в ресторане. Но в этот вечер там не было ночных развлечений, как обычно. Пассажиры были напуганы штормом и единственное, что хотели почти все в эту ночь – это чтобы ужасающая качка прекратилась хоть на несколько минут.

Остатки тумана развеял налетевший шторм, пассажирам было запрещено выходить на палубу и Лада с Игорем, как и многие другие собрались в ресторане. Но в этот вечер там не было ночных развлечений, как обычно. Пассажиры были напуганы штормом и единственное, что хотели почти все в эту ночь – это чтобы ужасающая качка прекратилась хоть на несколько минут.

Утром выйдя на палубу, Лада увидела Калининград. Стояла плюсовая температура, дул слабый теплый ветер, над городом носились серые тучи, сквозь которые иногда проглядывало голубое небо. Ладе запомнилось странное ощущение, которое возникло у нее, когда она, стоя на палубе, вдыхала теплый воздух со слабым ароматом весенних трав. Ей пришла в голову идея задержаться в городе на пару дней и вернуться в Москву на самолете. Игорь поддержал эту затею, впрочем как и все остальные, которые исходили от его жены.

Их теплоход уже издавал жалобные гудки, извещая об отплытии, когда они с вещами спустились на пирс. Лада бросила прощальный взгляд на уплывающее судно. Внезапно среди пассажиров мелькнула фигура женщины в белой шубе. Лада, прищурившись, вцепилась взглядом в незнакомку. Женщина обернулась. Ветер растрепал ее белые волосы. "Похожа на меня", – подумала Лада, – "Так, это же я..." Они встретились глазами. Лада вскрикнула и, чтобы устоять, вцепилась в плечо Игорю.

– Что случилось? – удивился Игорь.

– Ногу подвернула, – Лада продолжала наблюдать за пассажирами.

Женщина на палубе скрылась в толпе, но через несколько секунд снова появилась. И на этот раз она была со спутником. В нем Лада узнала Игоря. Это были они. У Лады возникло странное ощущение, что жизнь будто раздвоилась. Она потеряла какую-то часть, но и сможет обрести что-то новое.

– Ты веришь, что параллельные мира могут пересекаться? – спросила она мужа.

– Знаешь, в физике есть такое правило – возможно все, пока не доказано обратное, – Игорь явно был удивлен обсуждением такой темы.

– Наверно иногда бывают моменты, что трудно понять где ты сам, а где твоя копия из параллельного мира, – Лада смотрела на море, пока судно не скрылось из виду.

Теплоход уплыл, унося с собой непрожитую жизнь.

Устроившись в гостинице и пообедав в местном ресторане, они взяли такси и попросили повозить их по самым известным городским достопримечательностям. С каждым поворотом и каждой новой улицей или широким проспектом город все больше и больше поражал их. Поразительной была эта удивительная смесь лаконичной советской архитектуры и старых немецких построек, чей возраст насчитывал несколько веков. Широкие проспекты с высокими зданиями из бетона и железа плавно переходили в узкие вымощенные булыжником улочки, где на каждом шагу встречалась ратуша или крепость из красного потрескавшегося кирпича, которая неизвестно каким чудом уцелела и теперь ее главной бедой было время. Таксист высадил их на Литовском валу у Музея янтаря и, пройдя через арку главных ворот, они оказались в полукруглом дворике с высохшими прутьями плюща, обвивающего стены. Около часа они потратили на осмотр предметов из янтаря, где особой ценностью обладали экспонаты с замурованными в камень насекомыми. Прикупив для Лады янтарных украшений, они отправились дальше. В этот раз их подвезли к острову Канта. Игорь и Лада несколько секунд молчали, когда впервые увидели Кафедральный собор.