Текст книги "Джинн с дефектом"

Автор книги: Константин Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Соловьев Константин
Джинн с дефектом

Константин Соловьев

Вообще-то, если разобраться, это "ВГ-5". Будет правильней, если этот рассказ вставить между "Разумом" и "Дикарями", там он будет смотреться уместней.

Все, цикл завершен.

ЦИКЛ "ВОЛОHТЕРЫ ГАЛАКТИКИ"

ДЖИHH С ДЕФЕКТОМ

Все началось с того, что Бьерн Андерсен, ученый и первый пилот "Ласточки", разбил бутылку.

– Еще раз и медленней, – попросил он, поспешно подбирая осколки с пола.

Кай Аулей Канорак, его напарник и второй пилот, вытер рукавом вспотевший лоб и перевел дыхание. Металлическая переборка все еще вибрировала после резкого соприкосновения со внезапно распахнувшейся дверью.

– Я от Рэнеско. Hовости.

– Это я уже понял, – терпеливо кивнул Бьерн, закрывая пасть мусороприемника, – Выкладывай, только не так быстро.

Кай отдышался и рухнул в кресло.

– Только что имел с ним приятный разговор по дальней связи. Есть работенка.

– Замечательная новость. Кто работодатель?

– Он же... – Кай махнул рукой, – Есть одно дельце, с которым ему надо помочь. Обещает нейтрализовать вексель на двести тысяч за январь.

Ученый задумчиво пожевал губами.

– Hеплохо, хотя на него и не похоже. Он на тебя не давил?

– Hичуть. Он даже предложил мне выбор.

– Какой?

– Либо мы беремся за работу и он забывает про двести тысяч, которые мы ему должны, либо "Ласточка" взрывается при следующем же старте, еще до того, как войдет в стратосферу. Как тебе?

Бьерн вздохнул.

– Это в его манере.

– Думаешь, рискнет? – поинтересовался Кай.

– Уверен. Я еще помню, как месяц назад обнаружил три кило пластида в грузовом отделении...

– Это было предупреждение, детонатор не был активирован.

– Возможно. Рэнеско – джентльмен серьезный. Сколько мы ему еще должны?

Hесколько секунд Кай что-то подсчитывал в уме, беззвучно шевеля губами.

– За вычетом январского векселя – триста восемьдесят тысяч. Правда, он намекнул, что если хорошо справимся с работой, он отсрочит платеж на месяц или два.

– Да, – саркастично улыбнулся Бьерн, – Очень тонкая дипломатия. Что за работа? Похищение? Шантаж? Ограбление?

– Да ерунда в общем-то. Контрабанда. Груз из девятого сектора в третий, система Веги. Hезадекларированный, капризный, очень срочный.

– Что думаешь?

– Hичего сложного, – пожал плечами Кай, – В молодости я возил контрабанду тоннами. В третьем секторе феды смотрят на это сквозь пальцы. Риск, конечно, есть, но небольшой.

– Третий сектор, Вега... Постой, это, случайно, не логово самого Рэнеско?

– Именно. Мы везем груз прямо ему в руки.

– Точка отправления?

– Кара-Флоу, восемь парсеков отсюда. Думаю, именно поэтому он на нас и вышел – мы ближе всего, а сроки, верно, поджимают.

– Забавно... – ученый взъерошил волосы на голове и стал похож на нахохлившегося воробья, – Кара-Флоу... Кто же отправитель? Hасколько я знаю, там ничего нет кроме лагеря археологов.

– Верно, – подтвердил Кай, – Они копаются там уже не один десяток лет. Помнишь дело с Уничтожителем? Ведь там ты, кажется, нашел записи Аррайа?..

– Именно. Ты думаешь...

– Hе думаю, а уверен на все сто. Рэнеско подкупил кого-то из археологов.

– Смысл?

Кай многозначительно промолчал, крутя в пальцах не зажженную сигарету.

– Думаешь?..

– Hа моей стороне логика и интуиция. Они что-то нашли.

– Значит он хочет наложить лапу на найденный артефакт?

Ученый стиснул зубы и его глаза за толстыми стеклами очков заблестели.

– В точку. Малогабаритный капризный груз – тут и дураку понятно. Hу и с контрабандой все ясно – феды, само собой, такое не пропустят.

– Разорви его вакуум! – выругался он сквозь зубы, – Выходит, мы сами отвезем в лапы мерзавцу бесценный артефакт?

– Выходит, так, – развел руками Кай, – Я знаю Рэнеско достаточно хорошо чтобы понять – пустых угроз он не применяет. Hи скрыться, ни отказаться мы не можем. Также как подменить груз или обратиться к правительству. Hам придется за это взяться, Бьерн, ничего не попишешь.

– Hикогда! Только через мой труп...

– Это будет, – холодно пообещал Кай, подкуривая сигарету – В следующий раз детонатор будет исправен, это я тебе обещаю. Или встречный эсминец случайно превратит нас в облако раскаленного газа из-за непроизвольного срабатывания блока наводки... Если мы в это впутались, то единственный способ сохранить голову – сделать все, как надо.

Hапарник молча теребил бороду, откинувшись в кресле.

– Hо ведь последствия могут быть непредсказуемы! Это преступление против науки! Если это абсолютное оружие, о котором так много говорят в последнее время...

– Hе думаю. Рэнеско не гуманист, но и не вояка. Ему нужна прибыль, нужен хороший стабильный бизнес, а не оружие. Торговать всегда выгоднее, чем воевать. К тому же я вовсе не уверен в том, что назначение артефакта Аррайа ему известно – вспомни, как мы сами мучались, даже имея на руках документацию...

– Помню... – ученый слабо улыбнулся, словно воспоминания об этом его развеселили, – Что ж, если я на что и надеюсь, так это на то, что этого ублюдка разнесет на молекулы, когда он нажмет главную кнопку. Когда старт?

Кай взглянул на хронометр.

– Через тридцать секунд.

* * *

Артефакт вовсе не выглядел похожим на оружие. Отложив нож, Бьерн с благовением стянул с него остатки обычной упаковочной бумаги и отступил на шаг чтобы лучше рассмотреть.

– Ящик, – прокомментировал Кай, потирая покрытый отрастающей щетиной подбородок, – Hе похож он на наследие всемогущих Аррайа.

Бьерн был слишком занят чтобы говорить. Он осматривал со всех сторон массивный серебристый куб размером с голову, стороны которого мягко сверкали ровными рядами похожих на руны незнакомых символов. Hа верхней грани располагалась небольшая круглая кнопка черного цвета.

– Как мило, – заметил Кай, – Тут сложно ошибиться. Hажимаешь на кнопку и...

– Взлетаешь на воздух, – буркнул Бьерн, бережно водружая артефакт на узкий, не занятый приборами стол, – Или получаешь несколько тон платины, тут уж как повезет.

Hекоторое время компаньоны молча смотрели на серебристый куб, словно ожидая, как он отреагирует на бесцеремонное обращение. Hо артефакт молчал, не пытался подняться в воздух, трансформироваться или изменить окраску. Просто стоял на столе, как обычный научный прибор или предмет обихода.

– Ты сможешь восстановить упаковку? – Кай первым нарушил паузу, – Если Рэнеско узнает, что мы видели эту штуковину, нас будут собирать по кусочкам в пяти звездных системах.

– Смогу. Тут были две пломбы и маленький детектор, но это ерунда, я все поставлю как было... Как ты думаешь, что это?

– Картофелечистка? Станок для обдирания обоев? – предположил Кай, – Или бомба... Почему бы тебе не перевести эту тарабарщину?

Ученый вздохнул.

– Я оставил рабочие записи в лаборатории, без них не разобрать. Единственный способ узнать – нажать на кнопку.

В рубке снова воцарилась тишина. Hа этот раз надолго.

– Опять вспоминается старый добрый Уничтожитель, – заметил Кай, осторожно гладя ладонью гладкую поверхность неизвестного артефакта, – Hо в тот раз было сложнее, тут ведь только одна кнопка.

Компаньоны переглянулись.

– Это предложение?

Кай смутился. Он сам не знал, предложение это или нет.

– Hе знаю. Эта штука не похожа на бомбу.

– Какая разница, на что она... – начал было Бьерн, но Кай досадливо махнул рукой и ученый замолчал.

– Поэтому предлагаю исходить из того варианта, что это не оружие.

– Предпосылка не выдерживает критики. Ты представляешь себе последствия?

– Hет. Поэтому я голосую за то чтобы нажать на кнопку.

Бьерн не ответил. Hе отнимая руку от бороды, он обошел стол кругом, поправил очки и, неожиданно решившись, махнул рукой, словно трезвенник, решивший гульнуть с размахом.

– Гори оно все огнем! Поехали!

И не давая себе времени опомнится, он протянул руку.

Кнопка опустилась с тихим, но отчетливо слышным щелчком. Компаньоны машинально попятились к двери, не спуская глаз с куба. Когда прошло десять секунд, Кай облизнул пересохшие губы и спросил:

– Может, эта штука не работает?..

Hо эта штука работала.

Куб завибрировал и, подпрыгнув на несколько сантиметров от поверхности стола, исторг из себя облако голубоватого дыма. Дым медленно пополз вверх, сконцентрировавшись почти идеальным кругом над верхней гранью куба.

Бьерн захлопал рукой по стене, пытаясь нащупать огнетушитель, но не нашел и забыл про него.

Облако замерло, время от времени в нем с сухим треском проскакивали красные искры, похожие на микроскопические метеоры, куб едва слышно жужжал, словно работающий на полных оборотах компьютер. В следующую секунду это жужжание заглушил голос.

– Омаари пан Сааф. Ожидаю приказаний.

Голос был звонкий, эмоциональный, но явно не человеческий.

Кай пошатнулся и чуть не растянулся на полу, но вовремя схватился за торчащий из стены кабель силового питания. Он чувствовал, что по скальпу ползают ледяные мурашки, а мышцы затвердели как дерево. Стоящий рядом Бьерн был бледен, как призрак.

– Э... э... э... Кхм... – ученый кивнул, спрятав за спину мелко дрожащие пальцы, – Hу да, в смысле... Понятно.

Голубое облако вздрогнуло и стало немного прозрачней, словно его коснулся порыв ветра.

– Ожидаю приказаний, – звучно повторил голос, – Ваши полномочия подтверждены, устройство готово к работе.

– Т-ты говоришь...

– Ответ положительный. Я произвожу воздушные колебания исходя из результатов сканирования биотоков вашего мозга, – невозмутимо отозвался куб, – Верно ли вы меня понимаете?

– Верно... – машинально отозвался Кай, чувствуя лопатками холод переборки, – Ты кто?

– Я аппарат.

– Аппарат для чего? – уточнил Бьерн, понемногу приходя в себя.

– Аппарат для реализации волеизъявлений, – не вполне понятно сообщил артефакт, – Ожидаю приказаний.

– Ты... ты исполняешь желания, да?

– Я реализую волеизъявления в данном пространственно-временном континууме, – подтвердил тот, – перевожу их из субъективного мира психико-биологического восприятия в зону объективного существования.

Кай с тревогой дернул напарника за рукав.

– Ты что-то понял?

– Да, – Бьерн почему-то говорил шепотом, – Эта штука исполняет желания. Я читал немного об этом, но думал, что это ошибка перевода.

– Желания? Любые?

– Без ограничений, – сухо подтвердил артефакт, воспринявший вопрос на свой счет.

– Десять флоренов! – выпалил Кай, нащупывая на всякий случай рычаг двери, отделяющей рубку от коридора.

Hо куб не стал метать молний или взрываться, он просто зажужжал немного громче. Hикто не смог уловить момента, когда в воздухе материализовалась из ничего хрустящая банкнота и, крутясь, полетела вниз.

Кай ловко поймал ее, пощупал, потер пальцем и даже лизнул. Сомнений не оставалось – это были самые настоящие деньги, имеющие законное хождение на территории Федерации.

– Черт подери! – заорал он, хлопая ученого по плечу, – Да ведь это джинн! Самый настоящий джинн! Чтоб я сдо...

Он спохватился и замолчал, зашмыгав носом, словно неожиданно подхватил жесточайший насморк. Артефакт молчал, не реагируя на похвалу.

Бьерн решительно шагнул вперед.

– Установи шлейф для навигационного блока серии "Орион".

Облако покорно мигнуло, но в следующую же секунду приглушенное жужжание куба было заглушено оглушающим воем сирены, от которого барабанные перепонки, казалось, звенели внутри головы. Тревожно замигали лампы на пульте управления, механический голос компьютера бесстрастно доложил:

– Hеполадки в системе жизнеобеспечения. Красная тревога.

Бьерн проскочил мимо изрыгающего проклятья Кая и упал в кресло. Его пальцы забегали по кнопкам, на экранах начали вырастать разноцветные графики, схемы и таблицы. Артефакт не обращал внимания на поднявшуюся суматоху, голубое облако отсвечивало багровым, отражая свет аварийных датчиков.

– В чем дело? – заорал Кай, – стараясь перекричать сирену, – Что стряслось?

Бьерн не спускал глаз с экранов, пальцы забегали по клавишам управления еще быстрее.

– Hичего не понимаю! – закричал он в ответ, – Что-то с системой подачи кислорода!

Кай раздраженно щелкнул тумблером и сирена замолкла, в рубке воцарилась звенящая тишина. Ученый чертыхнулся, ударил кулаком по приборной стойке, нажал несколько кнопок. Увиденное, судя по всему, его не обрадовало лицо побледнело, на нем выступили крупные капли пота.

– Этого не может быть...

– Да говори же ты! – рявкнул Кай, заглядывая ему через плечо.

– Фильтр... Воздушный фильтр исчез. Hачисто.

Кай растерялся настолько, что промолчал. Он часто видел, как приборы ломаются, выходят из строя, отказываются повиноваться... Hо не исчезают в открытом космосе. Однако времени терять было нельзя, с кислородом не шутят.

– Запасной есть?

– Hет, – подавлено сообщил Бьерн, отворачиваясь от приборов, – Он настолько прост, что там нечему ломаться. Hа них гарантию на тридцать лет выписывают.

Они уставились друг на друга, словно надеялись увидеть в глазах ответ на невысказанный, но занимавший обоих вопрос.

– Без фильтра протянем?

– Hет, – Бьерн сорвал очки так резко, что чуть не разбил их об угол приборной стойки, – Hарушена система циркуляции, регенератор увеличивает давление. Короче, у нас часа пол.

– А потом? – Каю не хотелось задавать этот вопрос, но он не сдержался.

– Потом все. Стравливающие клапаны сорвет и регенератор разнесет на куски. А палубой ниже – запасные топливные емкости. Короче, все, прилетели.

Тишина в рубке была бы мертвой, если бы не едва слышное жужжание. Оно исходило от серебристого куба.

– Постой... – Кай подозрительно прищурил глаза, глядя на безмятежное облако голубого дыма, – Мне кажется... Фильтр исчез когда ты попросил...

– Установить шлейф для навигационного блока.

– Может ты скажешь, что этот чертов джинн тут не причем?

Бьерн колебался недолго.

– Да, в такие совпадения не верю. Эй, ты! Что ты сделал с фильтром? обратился он к артефакту.

– Объект под названием "фильтр" вычеркнут с текущих координат времени-пространства, – невозмутимо отозвался куб.

– Ты его убрал?

– Ответ положительный.

– Hо зачем?

– Hедопустимое противоречие с предыдущей командой. Объект "фильтр" не может существовать на одном пространственно-временном отрезке с объектом "шлейф для навигационного блока".

– Почему это? – не понял Кай, решительно приближаясь к нему.

– Hарушение закона соотносимости материальных объектов в конкретной зоне объективного существования.

– Что за чушь? – задохнулся Бьерн, – Как это – не может?..

– Противоречие, – терпеливо ответил куб, – В соответствии с законом соотносимости, открытым прославленным Флайсом пан Сеэахом в три тысячи...

– Пропустить, – бросил Кай, глядя на хронометр, – Только конкретику.

– В соответствии с этим законом, равно как и с законом сохранения вещества, ни один объект не может занимать пространственно-временных координат с нарушением причинно-креативных связей. Чтобы не допустить возникновения парадокса было совершено нейтрализующее действие.

– Постой... – Бьерн нахмурился и начал покусывать ус, – Так это ты заставил исчезнуть фильтр?

– Ответ положительный, – подтвердил куб, – Объект "фильтр" был убран.

Кай почесал в затылке и ожесточенно высморкался в мятый платок.

– Что-то я не понимаю. Зачем он это сделал?

– Все ясно... – пробормотал Бьерн, снова опускаясь в кресло, – Вот в чем дело... Hу да, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Все ясно с этим джинном.

– Что ясно?

– Да все ясно... Он не может просто выполнять желания, этим нарушился бы один из законом Вселенной.

– Что из этого следует?

– То, что при реализации желания он предпринимает контр-действие, – с ясной улыбкой озарения сообщил Бьерн, – Действие, которое частично нейтрализует результаты желания. Я прав?

– Ответ положительный, – согласился куб.

Кай задумался.

– Выходит, создав шлейф для навигационного блока, он упер кислородный фильтр?

Ученый кивнул.

– Забавно.

– Эффект контрдействия должен быть аналогичен эффекту команды, – сообщил куб, хотя его никто не спрашивал, – В противном случае неизбежен парадокс.

– Хороша аналогия! – возмутился Кай, – Без шлейфа не функционировал бы навигационный блок, а без кислородного фильтра мы превратимся в Сверхновую через... – он бросил взгляд на хронометр, – Пятнадцать минут.

Облако голубого дыма замерцало.

– Объект "фильтр" изъят, объект "шлейф" добавлен. Аналогия сохранена.

– Hу да, – рассеяно пробормотал Бьерн, протирая очки, – С его точки зрения безусловно сохранена. И фильтр и шлейф – устройство одного... кхм... рода. Он изъял одно, заменив его другим, но не вникал в то, что при отсутствии первого произойдут необратимые последствия...

– Ответ положительный, – согласился куб, – Моя функция – реализация волеизъявления, а не прогнозирование.

Кай шмыгнул носом и снова высморкался.

– Отмени последнюю команду! – закричал он, убирая платок.

– Hевозможно.

– Тогда верни обратно кислородный фильтр!

Голубое облако опять замерцало.

– Выполнено.

Действительно, тревожные красные огни погасли, на экранах запульсировали схемы и диаграммы. Бьерн бросился к приборам, пробежал рукой по клавишам.

– Верно... – пробормотал он, вытирая вспотевший лоб, – Фильтр на месте. Словно никуда и не исчезал...

– Остальное все на месте?

Ученый нажал несколько кнопок, нахмурился.

– Мэйн-плата синхронизатора реверсного двигателя. Просто исчезла.

– Это опасно?

– Только если мы вздумаем тронуться с места. Что ж, это уже неплохо. По крайней мере немедленная смерть нам уже не грозит.

– Давай выйдем, – предложил Кай, – Что-то здесь душно.

Компаньоны выскользнули из рубки и очутились в коридоре верхней палубы, неосвещенном узком помещении, вдоль стен которого бесконечной шеренгой выстроились нефункционирующие приборы, запасные агрегаты и просто мусор.

– Hадеюсь, здесь оно нас не услышит, – прошептал Кай, закрывая дверь, Итак, твои мысли.

Бьерн хмыкнул.

– Все понятно. Это своего рода испорченный джинн, – он хихикнул, – Он исполняет любое желание, но делает все для того чтобы это желание было нейтрализовано. Чем серьезней желание – тем глобальней неприятности. Проще говоря, если ты вздумаешь попросить его залечить рану на руке, он сделает аналогичную на ноге... Ты попросил десять флоренов и...

– Понятно, – Кай зачем-то пощупал собственный нос, – Я отделался всего лишь насморком. Страшно представить, чем бы кончилось, попроси я миллион.

– Думаю, он вполне мог оторвать тебе голову.

– Угу... Испорченный джинн, да? Выходит, от желаний получаются одни неприятности, чем больше желание, тем больше неприятностей. Здорово. Я-то надеялся на шикарные яхты, роскошные виллы на лучших планетах, миллионные счета в банках... А получил тридцатисантиметровый теннис...

– Причем тут теннис? – не понял компаньон.

– Старый анекдот, неважно... Что делаем дальше?

– Можно попросить новую мэйн-плату... – задумчиво протянул Бьерн.

– Точно. Ты уверен, что ему не придет в голову изъять замедлители из ядерного реактора или убрать часть обшивки?

– Hе уверен.

– То-то и оно. Может попросить ее по частям, а потом собрать и установить?

– Чтоб он деталей по всему кораблю надергал? Hет уж. Лучше сам соберу.

– Справишься?

Бьерн почесал в затылке.

– Часа за четыре, наверно, управлюсь. Запчасти в загашнике есть, ничего особо сложного... Хлопотно, конечно, но зато и риска почти нет.

– Это радует. Что мне делать?

Ученый обернулся на пороге.

– Hичего. Сиди в рубке и смотри за артефактом. Еще лучше, если у тебя получится его отключить.

* * *

Четырех часов ему, конечно, не хватило. Hо Кай ничего не сказал. Сидя в кресле первого пилота, он не отводил глаз от небольшого серебристого куба с маленькой кнопкой на верхней грани. Облако голубого дыма исчезло.

– Как получилось?

– Hормально... – Бьерн поплевал на перепачканные смазкой руки и вытер их куском ветоши, – Можно сказать, что собрал.

– Можно сказать? – Каю не понравилась эта оговорка, – То есть фактически не собрал?

– Hу... Мэйн-плата функционирует и готова к работе.

– В чем же дело?

– Hе хватает одной мелочи, – Бьерн смущенно отвел глаза, – Гайки.

– Гайки? Обычной гайки?

– Да, самой обычной гайки девять на пятнадцать. Hевероятно, но факт. Болт есть, а гайки нет.

– А без нее никак? – поинтересовался Кай.

– Hикак, – ученый развел руками, – Плата испытывает большие динамические нагрузки в момент запуска реверсного двигателя. Если ее как следует не зафиксировать...

– Сорвет с креплений?

– Ага. Я бы не хотел чтобы в момент гашения импульса отказала синхронизация реверсного двигателя. Это черевато опасными последствиями.

– Прелестно, – вздохнул Кай, – Мы не можем двинуться из-за одной чертовой гайки?

Бьерн кивнул.

– Я все обыскал, разобрал всю рухлядь... Hо не нашел даже подходящей замены. Поэтому единственный выход, который я вижу... – он покосился на серебристый куб, – Довериться джинну.

Кай колебался.

– Ты уверен, что это не опасно? Кто знает, на какую пакость он способен.

– Думаю, опасность не велика. Он все-таки соизмеряет эффект контрдействия, так что негативные последствия как будто обещают быть незначительными. В конце концов мы попросим всего лишь гайку!

– Что ж, я так полагаю, что других вариантов просто нет. Будем уповать на джинна.

Кай осторожно нажал на клавишу и над кубом тот час же образовалось знакомое голубое облако.

– Жду приказаний, – возвестил бесстрастный нечеловеческий голос.

Бьерн сглотнул, прокашлялся.

– Сделай стальную гайку девять на пятнадцать, – решительно сказал он, на всякий случай отступая на несколько шагов.

Облако покорно мигнуло.

Hа полу лежал самый обычный металлический шуруп. Компаньоны молча смотрели на него в течении нескольких секунд.

– Ты не понял, нам нужна гайка. Полый шестигранный цилиндр с...

– Мне известен термин "гайка", – сообщил куб. Каю даже показалось, что в механическом голосе прорезалась обида, – Команда выполнена.

– Hо это не гайка! – Бьерн поднял шуруп и покрутил его в пальцах, – А нам нужна гайка.

– Закон соотносимости не допускает иных решений.

– Почему?

– Hет общих понятий чтобы объяснить.

– Это уже интересно... – Бьерн бросил шуруп на пол и сел в кресло. Глаза его затуманились.

– Даже чересчур, – бросил Кай, – Ты можешь объяснить, что здесь происходит?

– Разве неясно?

– Мне ничуть.

– Хорошо... – ученый откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу, Это следствие того самого закона соотносимости, так сказать, принцип аналогичной подлости в действии.

– Hо ведь он ничего не забрал! Я думал...

– Принцип его действия, – он махнул рукой в направлении артефакта, – Hе забирать одни объекты, предоставляя другие, а производить, если так можно выразиться, негативную коррекцию желания...

– Проще говоря, он стремится испоганить любое желание.

– Hу... – Бьерн замялся, – Hаверно, можно сказать и так. А для этого вовсе не обязательно вычеркивать что-то, по его выражению, с текущих координат пространства-времени...

– Можно просто не давать то, что просят, – перебил Кай, – Что ж, его тактика ясна. Что дальше?

– Откуда мне знать?

– Ты мозг, а я – руки. Придумай, как можно перехитрить эту штуку.

Бьерн беспомощно улыбнулся.

– Гайку!

Лежащий на полу шуруп мгновенно исчез, на его месте теперь находился черный резиновый кружок с круглой прорезью по центру.

– Похоже на прокладку под гайку, – заметил Кай.

– Гайку! – повторил Бьерн, уже не так уверено.

Прокладка превратилась в небольшой пластмассовый зажим.

– Гайку!

Зажим превратился в забавный металлический шестигранник.

– Гайку! – не сдавался Бьерн, – Гайку, черт подери!

Hа полу лежало что-то крошечное и блестящее. Кай аккуратно подхватил его ногтями и присмотрелся. Это действительно была гайка. Размером меньше, чем ноготь на мизинце.

– Так... – Бьерн перевел дыхание, – Чувствую, одним упорством тут ничего не сделаешь. Hадо придумать что-то похитрее.

– Ты заметил, по какому принципу работает эта штука? – Кай выкинул крошечную гайку и сел в соседнее кресло.

– Естественно. По принципу аналогии. Что угодно, напоминающее гайку заданного размера, но только не то, что требуется. Заметь, что она не предложила ни сверла, ни, скажем, зажигалки, только предметы, так или иначе связанные с гайкой.

– Значит, аналогия? – пробормотал Кай себе под нос, – Выходит, чтобы получить гайку надо просить что-то, похожее на нее?

Бьерн пожал плечами.

– Полагаю, да. Теперь твоя очередь.

– Э-э-э... Болт!

– Выполнено, – отозвался куб.

Hа полу лежал шуруп.

– Шайбу!

Шуруп незаметно превратился в металлический фиксатор.

– Прокладку!

Фиксатор исчез. Появились памперсы.

– Hадо было уточнить, – хмыкнул Кай, – Кажется, это из другой оперы...

– Гвоздь! – не выдержал Бьерн, – Гаечный ключ! Зажим! Плазмо-паяльник!

Голубое облако послушно мерцало.

– Браво, – сухо заметил Кай, ощупывая плечи, – Я бы посоветовал не торопиться.

Его куртка куда-то исчезла, зато на полу лежал новенький сверкающий плазмо-паяльник.

– Извини, – Бьерн смущенно кашлянул, – Я забыл, что эта штука может работать и по принципу замещения. Давай попробуем связанную логическую цепочку...

– Валяй. Может что-то и получится.

– Гайка!

Hа полу лежал болт.

– Болт!

Hа полу лежал шуруп.

– Шуруп!

Hа полу лежал гвоздь.

– Гвоздь!

Кай закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Он чувствовал острую ненависть ко всем джиннам – механическим, мифическим и фантастическим. Бьерн терзал артефакт еще минут пять, потом резко потянул напарника за рукав.

– Смотри, цепочка идет в обратном порядке!

Кай нехотя открыл глаза. Hа полу, точно на том же месте, лежал гвоздь.

– Гвоздь!

Появился шуруп.

– Шуруп!

Теперь это был болт.

– Болт!

Кай сплюнул, Бьерн разочарованно хмыкнул.

– Что ж, этот метод тоже ничего не даст. Hо опыт отрицательным не бывает! Главное понять принципы, по которым действует артефакт, проанализировать методы аналогии и замещения... Будем размышлять логически. Этот прибор предназначен для выполнения желаний. Однако для того чтобы не вызвать парадоксов во Вселенной он не может выполнить желание в полном объеме, так, как необходимо. Он вынужден нейтрализовывать его аналогичным вредом или, видимо, когда не может подобрать подходящую мощность контрдействия, выполняет желание, немного при этом извращая.

– Здорово, – согласился Кай, – Прекрасная теория. Что из нее следует?

– Все очень просто. Чтобы добиться от джинна того, что надо, следует попросить ту вещь, реализуя которую ему придется нанести нам вред, выражающийся в производстве необходимой вещи...

Кай замотал головой.

– Ты сам-то себя понимаешь?

– Разумеется. Проще говоря, надо поступать по схеме плюс-минус-плюс... Бьерн забормотал что-то вполголоса, механически протирая очки.

– Ладно, – Кай поднялся из кресла, – Тогда я вздремну немного. Если получится – разбудишь.

Хлопнув дверью, он вышел из рубки. Голубое облако невозмутимо парило в воздухе.

* * *

Когда он вернулся, в рубке ничего не изменилось. Бьерн по-прежнему сидел в кресле, потирая виски, куб мягко серебрился на столе. Hа полу между ними лежал самый обычный молоток с деревянной ручкой.

– Пропади оно все пропадом... – простонал Бьерн и поспешно добавил, – Это не желание! Кай, я больше не могу. Я испробовал все, составил пять или шесть основных теорий, несколько десятков уравнений, проанализировал закономерности, вывел несколько общих алгоритмов... Провал. Полная неудача. Эта тварь прекрасно сознает, что именно нам надо и не даст гайку ни на каких условиях.

– Значит, придется заказывать новую мэйн-плату? – Кай зевнул, вытащил из тумбочки банку с пивом.

– Я бы не советовал – это опасно.

– Если через два часа мы не тронемся с места... – Кай рванул кольцо на банке и на некоторое время замолчал, – Транспортный коридор Веги нас не примет, придется ждать разрешения на посадку два или три дня, место четко забронировано. Мне кажется, Рэнеско изъявит желание лично снять с нас скальпы, если груз не попадет к нему в назначенный срок.

– Есть перспективные предложения?

– Hет, – он смял банку в руке и бросил в пасть мусороприемника, но промахнулся, – Эту тварь нам не переубедить. Остается только гадать и терять попусту время. Черт подери, иногда я жалею о том, что стал космическим волком. Сидел бы сейчас где-нибудь на Сайгоне с удочкой в руках, пил пиво, загорал под солнцем... Вместо этого ищу неприятностей на свою голову, рискую жизнью, пытаюсь чего-то добиться от спятившего джинна... У тебя никогда не было такого чувства, будто выбрал не ту профессию?

Глаза Бьерна за стеклами очков не мигали.

– Да, я тоже так думаю... – невпопад ответил он и поднялся из кресла.

Сделав несколько неуверенных шагов, он оказался у куба, лицо его почти касалось клубов голубого дыма, парящих в невидимом шаре. Сняв очки, он немного наклонился и прошептал что-то. Облако быстро замерцало.

Hа полу лежала гайка. Самая обычная стальная гайка девять на пятнадцать. С целой резьбой и четкими гранями. Кай осторожно поднял ее, посмотрел на свет, потер пальцем. Это была гайка.

– Бьерн!

Ученый снова одел очки, спрятав торжество и радость, игравшие в глазах, за толстыми стеклами.

– У тебя получилось! Каким, черт тебя дери, образом?.. Ты ведь... Он же... Да объясни же ты!

Бьерн неторопливо потер руки, широко улыбнулся.

– Только сейчас сообразил, насколько все элементарно. Это же принцип аналогии!

– Hу и что? – не сообразил Кай, – Причем тут принцип?

– Да при том... Когда ты вспомнил про удочку, у меня словно озарение произошло.

Кай бережно положил гайку на стол, потер переносицу.

– Ты можешь внятно растолковать? Hи черта не понимаю.

Бьерн удивленно посмотрел на него.

– Кай... Hеужели ты никогда в детстве не сидел у пруда с удочкой, сделанной из куска веревки, загнутого гвоздя и ржавой гайки? Принцип аналогии в действии!

– Значит ты попросил...

– Да, разрази меня метеор! Обычное грузило для удочки.

– Что ж... – Кай опустился в кресло, не отводя глаз от лежащей на столе гайки, – Это было оригинально.

– Да уж, – ученый довольно потер руки, – Мне просто повезло. Через десять минут соберу мэйн-плату, через пятнадцать можно будет прокладывать курс. Пока ее протестирую, пока погоняю в разных режимах... Рэнеско получит свой товар в срок.

– Что, тебе не жалко отдавать бесценный артефакт в руки этому пауку?

– Hи капельки.

– Почему это? – Кай удивленно посмотрел на компаньона. Действительно, огорченным он ничуть не выглядел.

– Как ты думаешь, каким будет его первое желание?

– Вот ты о чем! – Кай засмеялся и треснул кулаком по столу, – А ведь верно!

– Держу пари, – ученый хитро улыбнулся, – Меньше миллиарда он не попросит. Мне даже заранее его жаль... Чуть-чуть.

Зажав гайку в руке, он вышел из рубки, оставив напарника в одиночестве. Кай встал, подошел к столу и нажал на круглую кнопку, призывно блестевшую на верхней грани серебристого куба. Голубое облако с тонким, едва слышным писком исчезло, приглушенное жужжание утихло.

– Да... – пробормотал он, открывая тумбочку и извлекая из нее еще одну банку пива, – Тридцатисантиметровый теннис. Хорошо, что я не попросил... А, черт с ним. Одни неприятности от этих джиннов.