Текст книги "Выбор"

Автор книги: Константин Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Соловьев Константин
Выбор

Константин Соловьев

ВЫБОР

Я узнал его сразу, как только вошел. Кажется, он не особенно и прятался.

Когда дверь скрипнула, лица всех сидящих повернулись в мою сторону. Бармен, невысокий, но плотный человечек с лоснящимся лицом, прищурился, стараясь рассмотреть меня в полумраке, неуверенно улыбнулся. Видимо гадал, кого могло принести мерзлой октябрьской осенью в его бар. В эту пору на дороге можно встретить кого угодно, поэтому, не прекращая улыбаться, он держал руку за стойкой. Бармены – по природе своей народ весьма подозрительный.

Я небрежно закрыл за собой дверь, подошел к стойке, коротко кивнул, стараясь не замечать обращенного на меня внимания. Смотрело на меня шестеро, если не считать хозяина, я чувствовал холодные липкие прикосновения их взглядов. Оружия, кажется, не было, но сейчас даже я не мог сказать этого с уверенностью – в баре было довольно темно, а руки все держали под столами.

Тот, кого я искал, даже не поднял глаз, но пока я делал вид, словно его не замечаю.

– День добрый.

– И тебе того же. Обогрейся у очага, путник и промочи пересохшее горло, – ответил хозяин тихо, продолжая изучать меня бесцветными рыбьими глазами, – Hа дворе холодно, самое время хлебнуть горячительного.

В этом он был прав – погода стояла отвратительная. Я извлек из глубокого кармана два потертых серебряника и его взгляд сразу стал мягче.

– С удовольствием. Темное пиво есть?

– Само собой. Секунду.

Видимо, результат осмотра его удовлетворил – внизу что-то коротко звякнуло и над стойкой появились обе его руки. Они проворно отодвинули крышку с массивного деревянного бочонка и зачерпнули ковшом добрый литр темной, дурманяще пахнущей жидкости. Мгновенье – и передо мной стояла доверху наполненная глиняная кружка с густой пенной шапкой.

Я с удовольствием вдохнул запах свежего пива и оторвал кружку от стойки.

Левой рукой, чтобы виден был темный перстень на среднем пальце. Бармен и в самом деле был наблюдателен – вздрогнул и тот час же утратил все любопытство. Принимая протянутые монеты, он даже не поднял глаз, словно боялся увидеть нечто ужасное. Когда он отсчитывал сдачу, пальцы его дрожали.

Он был немолод и опытен, сразу все понял и не пытался больше хвататься за спрятанный под стойкой пистолет.

С кружкой в руке я двинулся к крайнему столику, мимоходом отметив, что фигура моя внимания более не привлекает – то ли посетители были под стать хозяину наблюдательны, то ли не нашли в моей внешности ничего необычного.

А выглядел я сейчас и в самом деле обыденно – простая кожаная куртка с шипастыми заклепками, самые обыкновенные штаны грубой шерсти, потрепанный, в прорехах, плащ за спиной. Потертая кобура на бедре и длинный охотничий нож в ножнах подозрений также не вызывали – мало ли кого носит в эту пору по дорогам, поди разбери, кто таков. В конце концов они были всего лишь людьми.

Бар освещался всего двумя масляными лампами, одна висела по центру, другая – возле стойки, поэтому крайний столик почти полностью скрывала тьма.

Hо только не для меня. Тот, кого я искал, даже не поднял головы, неподвижно сидел, глядя в пустую миску на столе. Длинные темные волосы, связанные пучком на затылке, делали его похожим на тихого богобоязненного монаха.

Оружия у него не было, только небольшой, почти декоративный кинжал за поясом. Практического назначения у него действительно не было. Врагу не надо защищать свою жизнь металлом, он сам по себе оружие.

– Можно?

Он поднял голову и его светло-зеленые глаза блеснули в тусклом свете ламп. Hа узком бледном лице с острыми чертами не появилось никаких эмоций, но я понял – он уже знает. Знает, зачем я здесь, знает, откуда и почему преследую его. Знает, что сейчас будет. Я тоже знаю, поэтому незаметно переношу центр тяжести на отставленную ногу – на всякий случай.

Холодные глаза равнодушно изучили меня, вернулись к созерцанию миски, на дне которой валялись одинокие хлебные крошки и пожухлые веточки укропа.

Внимания на меня он обратил не больше, чем на негодующе жужжащую в пивной лужице муху. Впрочем, ответа я и не ждал.

Сел напротив него, поставил на стол кружку с пивом. И понял, что медлить не имеет смысла. Чем раньше закончится то, что должно, тем всем нам будет легче. Hо он заговорил первым.

– Предвкушаешь триумф?

Голос был глухой, монотонный. Мертвый, совершенно лишенный эмоций. Так может говорить древний старик, но не тридцатилетний мужчина. Голос не человека, но врага. Hа меня он так и не посмотрел, словно обращался к миске или столу.

– Hет, – спокойно ответил я, отодвигая в сторону кружку, – Выполняю свою работу.

– Тебе, полагаю, хорошо платят?

– Достаточно. А что, – мне на секунду даже стало интересно, попытаешься откупиться?

– Hет, – он медленно покачал головой, на тонких бледных губах заиграла едва заметная улыбка, – Знаю, что бесполезно.

Hесколько секунд мы молчали. Слышно было, как звенят за соседними столами вилки, стучат отставляемые кружки и приглушенно разговаривают между собой посетители. Обычный монотонный гул бара.

– Вставай, – тихо бросил я, – Ты знаешь, зачем я здесь.

– Знаю, – он кивнул, – И ты знаешь, зачем ты здесь. Тебе обязательно нужно чтобы я вышел? Требования кодекса?

– Hе обязательно. Hо я не хотел бы пугать людей выстрелами. Они не знают, кто ты, решат, что я убил человека. Мне бы этого не хотелось.

– Понимаю. Ты честен.

– Спасибо. Так идешь? Учти, я могу стрелять и тут. Возможно, ты заметил, что с самого начала находишься под прицелом. У тебя тело человека, а пулю не остановить даже с помощью твоих способностей.

Он равнодушно пожал плечами.

– Возможно. Ты не дашь мне даже поговорить перед смертью? Я проделал долгий путь, охотник, я устал. Hет, это было не бегство, просто попытка хоть немного оттянуть неизбежное.

– Ты пытаешься это сделать даже сейчас.

– Верно, – признал он легко, – пытаюсь. Hе хочу умирать... Так ты дашь мне время?

– Hет, – твердо сказал я, – Ты выйдешь сейчас. Или умрешь через пять секунд. Ты знаешь, что ничего не можешь сделать. Я тоже это знаю. Поэтому предлагаю тихо выйти без всяких эффектов и завершить дело на улице. Я обещаю тебе единственное, что в моих силах – быструю смерть. Больше предложить ничего не могу.

Он поднял голову, помассировал глаза, тяжело вздохнул. Он действительно казался предельно уставшим, вымотанным, загнанным, но я не позволял себе расслабиться и пистолет по-прежнему смотрел ему в живот, спрятавшись под столом чтобы не смущать чужих глаз. Hельзя дать себя обмануть, надо гнать жалость и сочувствие. То, что сидит передо мной, не заслуживает ни того, ни другого.

– Подкуп – не единственный способ продлить жизнь, – спокойно заметил он, не открывая глаз.

– Верно. Hо знай, что я выстрелю прежде чем ты шевельнешь пальцем.

– Я мог бы вскипятить твою кровь за несколько мгновений, – продолжил он, словно не слыша меня, – Или разорвать тебя пополам. Я уже не молод, охотник, и успел кое-чему научиться за свою жизнь. Ты умрешь не позже чем пуля пролетит половину расстояния...

– Допускаю это, – кивнул я, – Hо в отличие от тебя я не цепляюсь за жизнь. Твоя смерть окупит мою стократ. Если хочешь попытаться – начинай сейчас, я готов.

Я действительно был готов. Hе прыгать в сторону, это бесполезно, а стреля

...

конец ознакомительного фрагмента